А говорить я буду о помидорной рассаде. Странная тема для
беседы, не правда ли? Сразу возникает любопытство. Почему именно
о рассаде Вот кладешь ты семечко в землю и надеешься, что вырастет
из него целый куст и порадует тебя своими плодами. Лежит себе се-
мечко, да набухает, впитывая воду. Дело несложное, ведь время от вре-
мени проливаются теплые, приятные дождики, от них столько покоя и
радости в природе. И цветы и томаты знай себе растут... Ты знаешь,
Джо, ведь я вырос на ферме, и для меня томатный куст - настоящее
чудо; ты только подумай, Джо, в таком крохотном семечке так по-
койно, так уютно дремлет целый куст, который тебе предстоит вы-
растить и увидеть, какие у него замечательные побеги и листья. Фор-
ма у них такая красивая, а цвет такого густого чудесного оттенка, что
у тебя душа поет от счастья, Джо, когда ты смотришь на это семечко
и думаешь о том замечательном растении, что так покойно и уютно
спит в нем.
Хотя надежды на излечение практически не было, Эриксону
удалось значительно улучшить симптоматику. Лечение настолько
облегчило боль, что Джо мог обходиться без болеутоляющих. На-
строение у него поднялось и оставшиеся месяцы жизни он провел
с той же "активностью, с какой прожил всю свою жизнь и успешно
вел свое дело".
Таким образом, в случае Джо томатная метафора активизиро-
вала в подсознании ассоциативные модели покоя, уюта, счастья,
что в свою очередь прекратило действие старых поведенческих
моделей боли, жалоб, раздражения. В итоге появляется новый по-
веденческий отклик: активный, бодрый образ жизни и положи-
тельный настрой. Конечно, перемена наступила не сразу и воздей-
ствие метафоры не было мгновенным. Началось ее многосторон-
нее, постоянно расширяющееся осмысление. Одно понимание по-
рождало другое, вызывая соответствующие поведенческие отклики.
Таким образом, цепочка изменений была запущена чем-то вроде
встроенной в мышление самоактивируемой системы с обратной
связью.
Бендлер и Гриндер
Последнее десятилетие в жизни Эриксона было наиболее пло-
дотворным в его преподавательской деятельности. Занимаясь с уче-
никами, Эриксон использовал ряд методов косвенного воздей-
ствия, включая элементы утилизации, транс и метафору. Оба
лингвисты, Бендлер и Гриндер наблюдали за клинической рабо-
той Эриксона и на основе этих наблюдений выстроили свое линг-
вистически-ориентированное представление о механизме воздей-
ствия метафоры.
Метафора, согласно их теории, действует по принципу триады,
проходя через три стадии значения:
1) Метафора представляет поверхностную структуру значения, не-
посредственно выраженную в словах рассказа.
2) Поверхностная структура приводит в действие ассоциирован-
ную с ней глубинную структуру значения, косвенно соотнесенную со
слушателем.
3) Это, в свою очередь, приводит в действие возвращенную глу-
бинную структуру значения, непосредственно относящуюся к слу-
шателю.
Приближение к третьей ступени означает, что начался транс-
деривативный поиск, с помощью которого слушатель соотносит ме-
тафору с собой. Сама сюжетная линия служит лишь мостиком между
слушателем и скрытом в рассказе посылом, сообщением, которое
никогда не достигнет адресата без его невидимой глазу работы по
установлению необходимой личностной связи с метафорой. Как
только связь установлена, начинается взаимодействие между рас-
сказом и пробужденным к жизни внутренним миром слушателя.
Приведенный нами краткий обзор обнаруживает общее для всех
теорий уважение к метафоре как особому и эффективному средству
общения. Все сходятся на том, что метафора - явление многогран-
ное, и ее использование может быть весьма разнообразным для рас-
ширения границ человеческого сознания.
24
25
2. МЕТАФОРА В ДЕТСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ
В реальном мире лошадь для нас остается всего лишь ло-
шадью. Но в мире фантазии и мифов у нее вырастают крылья
и она становится Пегасом, который может беспрепятствен-
но доставить седока в любую часть света.
Вернуться к "ребенку в нас"
Тем, кто работает с детьми, никогда не стоит забывать эпиграф:
"Вернись к своим истокам и вновь ребенком стань". Умение вернуться
к "ребенку в нас " - поистине бесценное качество. Это происходит,
когда мы оживляем свои счастливые детские воспоминания и забав-
ные фантазии или наблюдаем за детьми, играющими в парке, на пля-
же или в школьном дворе. Это помогает нам заново припомнить осо-
бенности детской непосредственности восприятия и использовать их
как важный терапевтический инструмент.
Глазами ребенка
Как-то один мой коллега попросил меня срочно проконсультиро-
вать его клиентку - молодую женщину с четырехлетним сыном Мар-
ком. Мой коллега объяснил, что, по словами матери, Марк неодно-
кратно подвергался сексуальным посягательствам со стороны отца. В
данное время мать добивалась права опеки над сыном, убеждая суды в
недостойном поведении отца. В последние несколько месяцев ребен-
ка без конца расспрашивали и тестировали назначенные разными су-
дебными инстанциями психотерапевты. А судебного решения все не
было. Тем временем эмоциональное состояние малыша быстро ухуд-
шалось. Он с криком просыпался среди ночи и долго не мог успоко-
иться, днем он всего боялся и часто плакал.
Наша встреча состоялась на следующее утро. Очаровательная жен-
щина вошла в мой кабинет, прижимая к груди внушительных разме-
ров папку с судебными и медицинскими материалами по делу маль-
чика. За карман ее джинсов худенькой ручонкой держался белоголовый
голубоглазый малыш. Несмотря на переполнявшую ее горечь и отча-
яние, мать храбро уселась на кушетку и стала деловито перебирать свои
бумажки. Марк тихонько пристроился рядом, все так же уцепившись
за мамин карман. Он с интересом смотрел на игрушки, настольные
игры, мягких зверюшек, театральных кукол, картины и предметы пля
рисования, которыми был наполнен мой кабинет.
"Может, мне сначала ознакомиться с выводами терапевта? - во-
лновалась мать. - Или прежде прочитать заключение суда?" В первые
несколько минут нашей встречи я послушно перелистывала станички,
не выпуская из вида малыша. В отчете содержались бесконечные толко-
вания того, что происходило между отцом и ребенком. В судебном деле
тоже было полно предположений и рекомендаций. Тем временем я
ощутила, что мне становится не по себе, и занята я совсем не тем, чем
надо. Все эти мелькающие перед глазами бумажки отвлекали меня: чем
больше я в них углублялась, тем больше отдалялась от ребенка.
Тем временем сам объект этого въедливого и бесстрастного изуче-
ния сидел с печальным личиком, молча прижавшись к материнскому
боку. Он почти не шевелился, только его глаза продолжали с любопыт-
ством перебегать с предмета на предмет. Изучение "относящихся к делу
документов" заняло у меня немного времени, потому что я скоро поня-
ла, что так дело не пойдет. Несмотря на всю их видимую содержатель-
ность, вся эта куча бумаг мешает самому главному в лечении ребенка:
возможности установить с ним контакт в его собственном мире.
Я отложила папку в сторону, объяснив матери, что для меня важ-
но поиграть немного с Марком, чтобы мы могли познакомиться. Я
взяла мальчика за руку и оживленно произнесла: "Смотрю, ты все рас-
сматриваешь, что у меня тут есть. Тебе, верно, хочется подойти поб-
лиже?" Глазенки у него заблестели, он закивал головкой и стал сле-
зать с кушетки. Заметив эту перемену в ребенке, я и сама стала
внутренне успокаиваться и почувствовала, как между нами начала воз-
никать какая-то связь.
Марк переходил от одной игрушки к другой, а я, пригнувшись.
шла рядом, стараясь увидеть комнату его глазами, а не взглядом умуд-
ренного врача. Я повторяла за ним слова, которыми он описывал уви-
денные предметы, стараясь воспроизвести его интонации и произно-
шение, не для того, чтобы подладиться к нему, а для самой себя, чтобы
ощутить то же самое, что почувствовала бы я, будь мне четыре годика
и окажись я в кабинете такого же доктора после такой же житейской
травмы.
Нас, терапевтов, учат быть объективными и помнить о переносе и
контрпереносе. Но как можно говорить об объективности, если не зна
ешь, что творится в другой человеческой душе? Вот этого малыша так
усердно изучали, что папка с результатами этих объективных трудов ве-
29
сит чуть ли не больше него самого. Моя тактика должна быть совершен-
но иной: побоку всю объективность, хотя бы на время, понять Марка,
его мир мне поможет ребенок во мне - мой "внутренний ребенок".
Хотя эксперты признали мальчика исключительно замкнутым и
необщительным, уже во время этой первой встречи он многое смог
сказать мне о том смятении, что творилось в его детской душе, с по-
мощью рисунков и историй. Но прежде, чем это произошло, мы ми-
нут тридцать путешествовали по комнате, знакомясь с игрушками и
друг с другом так, как это умеют только дети.
В нашей практике нам не раз приходилось убеждать родителей
хоть на время отказаться от взрослого взгляда на вещи и попробовать
увидеть их глазами своего ребенка, чтобы понять его мир, его пробле-
мы, а для этого надо вернуться в собственное детство.
Чудища и куличики
Даниэль была прелестной восьмилетней девочкой, которую при-
вела ко мне на прием ее мама. Жалоб было в избытке, в том числе на
возбудимость и проблемы со сном. Вот уже несколько лет, как девочку
с трудом удавалось уложить спать. Как только подходило время от-
правляться в кровать, ее охватывал страх. Она утверждала, что в спальне
живут чудища. Мать использовала все разумные доводы, чтобы убе-
дить девочку в том, что чудищ не бывает и нечего бояться. Но девочка
продолжала верить в своих чудищ и отчаянно старалась убедить маму,
что это правда.
Я заинтересовалась подробностями и попросила девочку рас-
сказать, как выглядят чудища, не шумят ли они, не прикасаются
ли к ней и т.д. Девочка оживилась и с волнением отвечала на мои
вопросы, ведь они подтверждали мою веру в реальность ее мира.
Мать озадаченно прислушивалась к нашей беседе. Улучив момент,
она отозвала меня в сторону и высказала свое возмущение тем, что
я потакаю выдумкам дочери и свожу на нет все ее многолетние
старания избавить ребенка от этих фантазий. Прежде чем переде-
лывать девочку на свой взрослый лад, объяснила я матери, надо
сначала признать реальность ее мира, понять ее страхи, а тогда уже
искать выход. Пусть сама представит себя восьмилетней девочкой,
которую преследуют чудища, может, тогда извлечет для себя нечто
важное и полезное из нашей беседы с дочерью. Тем временем у
меня возникла метафора, которая помогла Даниэль увидеть чудищ
совсем с иной точки зрения и подсказала, как справиться со своим
страхом и проблемой в целом.
Когда я спросила девочку, слышала ли она когда-нибудь историю
30
о чудищах и куличиках, она отрицательно качнула головой. "А Вы?" -
спросила я мать. "Нет", - ответила та, пожав плечами.
Так вот, начала я свой рассказ, жили когда-то очень несчастные
дети, потому что у них не было друзей. Чего они только ни придумы-
вали, чтобы у них появились друзья, но никто на обращал на них вни-
мания. И так им стало грустно и нехорошо на душе. И пришла им
однажды в голову мысль, что надо как-то выделиться, чтобы их заме-
тили другие дети и стали с ними дружить. Придумали они себе очень
чудные, странные костюмы и вести себя стали тоже очень необычно.
Вышли они в таком виде к другим детям, а те перепугались до смерти
и решили, что перед ними чудища. Так и бродят теперь эти несчаст-
ные дети в костюмах чудищ и сами всех боятся. Я напомнила Даниэль
сцену из известного детского фильма, где герой, мальчик Эллиот. встре-
чает у себя во дворе непонятное существо Ити, и как они оба дрожат
от страха. А потом Эллиот сделал Ити подарок и они подружились.
"Помню, куличик!" - радостно откликнулась Даниэль. "Правильно,
- подтвердила я. - А теперь, Даниэль, когда вернешься домой, сде-
лай своим чудищам подарок, и они станут добрыми".
Тут девочка попросила разрешения выйти в туалет. Воспользо-
вавшись ее отсутствием, мать с улыбкой заметила: "Знаете, я прямо
видела все, что вы рассказывали. Глупо, конечно, но в этом было столь-
ко смысла. Я уж и позабыла, как, бывало, в детстве не могла оторвать-
ся от радиоприемника, когда передавали сказки. Чего только не на-
выдумаешь потом. Спасибо, что напомнили мне мое детство".
Через неделю мать сообщила мне, что Даниэль сделала в подарок
чудищам куличик и выложила его перед дверью стенного шкафа, где
они "живут". За исключением данной ночи, всю неделю она спала
спокойно.
В последующие три недели у Даниэль иногда бывали приступы
страха перед сном, но мать каждый раз напоминала ей о куличике,
Эллиоте и Ити, Задерживаясь у кровати девочки, чтобы рассказать ей
что-нибудь и успокоить перед сном, мать, к восторгу дочки, стала пря-
мо-таки отменной сказочницей.
Юнг и "внутренний ребенок"
В автобиографической книге "Воспоминания, мечты и размыш-
ления" (1961) Юнг рассказывает о своем удивительном знакомстве с
ребенком в себе и о том, какой неизгладимый отпечаток оставило это
знакомство на всей его судьбе. В главе "Встреча с бессознательным"
он рассказывает о том, как после серии необычных сновидений его
охватило внутреннее беспокойство и состояние "постоянной подав-
ленности". Эмоциональная тревога была настолько сильной, что он
стал подозревать у себя "психическое расстройство". Пытаясь доко-
паться до причин случившегося, он начал перебирать детские воспо-
минания. Но это ему ничего не дало, и он решил предоставить ситуа-
ции развиваться своим ходом. Вот тут-то и пришло живое и
трогательное воспоминание, которое перевернуло всю его жизнь.
"Я припомнил время, когда мне было лет десять-одиннадцать. В
этот период я ужасно увлекался строительством из кубиков. Я как
сейчас увидел построенные мною домики и замки, ворота и своды
которых были сделаны из бутылок. Несколько позже я стал использо-
вать для своих построек камни, скрепляя их сырой землей. К моему
изумлению, эти воспоминания вызвали в душе какое-то глубокое тре-
петное чувство. "Ага, - сказал я сам себе, - все это еще живо во мне.
Малыш внутри меня не умер и полон творческой энергии, которой
недостает мне. Но как мне найти путь к нему?" Для меня, взрослого
человека, казалось невозможным вернуться к себе одиннадцатилетне-
му. Но другого пути не было, и я должен был найти обратную дорогу
к своему детству с его детскими забавами. Это был поворотный мо-
мент в моей судьбе. Но меня грызли бесконечные сомнения прежде,
чем я покорился собственному решению. Было до боли унизительно
признать, что иного пути, кроме детской игры, нет".
Юнг действительно "покорился" и стал собирать камешки и дру-
гие строительные материалы для своего проекта: постройки целого
игрушечного поселения с замком и церковью. Каждый день после обеда
он исправно приступал к своим строительным работам, да еще отра-
батывал "смену" по вечерам. Хотя он все так же сомневался в разум-
ности цели своего дела, однако продолжал доверять своему порыву,
смутно догадываясь, что в этом есть какой-то скрытый знак.
"По ходу стройки в мыслях произошло некое просветление, и я
стал улавливать те неясные предположения, о которых до этого лишь
смутно догадывался. Естественно, я не раз задавал себе вопрос по по-
воду своих трудов: "Что тебе в этом? Ты строишь свой городок, слов-
но совершаешь какой-то ритуал!" Ответа у меня не было, но внутри
была уверенность, что я на пути К открытию собственной легенды. А
игра в строительство - это лишь начало пути".
Встреча с "внутренним ребенком" высвободила огромную твор-
ческую энергию Юнга, что позволило ему создать теорию архетипов и
коллективного бессознательного.
Как мы уже упоминали, Юнг дал определение разным видам ар-
хетипов - матери, отца, ребенка, героя, злодея, искусительницы, плута
и так далее. Прямое отношение к теме данного раздела имеет его чет-
кое понимание неповторимого значения архетипа ребенка (ребенка
внутри нас), изложенное в главе "Психология архетипа ребенка". По
Юнгу, этот архетип символизирует будущие потенции сознательной
личности, привнося в нее уравновешенность, целостность и жизне-
способность. "Ребенок внутри" синтезирует противоположные качес-
тва характера и высвобождает новые способности.
"Доминанта ребенка - это не только нечто из далекого прошло-
го, но и то, что существует сейчас, то есть, это не рудиментарный след,
а система, функционирующая в настоящем. ..."Ребенок" прокладывает
путь к будущему преображению личности. В процессе индивидуализа-
ции он уже предвидит, что получится в результате синтеза сознатель-
ных и бессознательных элементов при формировании личности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
беседы, не правда ли? Сразу возникает любопытство. Почему именно
о рассаде Вот кладешь ты семечко в землю и надеешься, что вырастет
из него целый куст и порадует тебя своими плодами. Лежит себе се-
мечко, да набухает, впитывая воду. Дело несложное, ведь время от вре-
мени проливаются теплые, приятные дождики, от них столько покоя и
радости в природе. И цветы и томаты знай себе растут... Ты знаешь,
Джо, ведь я вырос на ферме, и для меня томатный куст - настоящее
чудо; ты только подумай, Джо, в таком крохотном семечке так по-
койно, так уютно дремлет целый куст, который тебе предстоит вы-
растить и увидеть, какие у него замечательные побеги и листья. Фор-
ма у них такая красивая, а цвет такого густого чудесного оттенка, что
у тебя душа поет от счастья, Джо, когда ты смотришь на это семечко
и думаешь о том замечательном растении, что так покойно и уютно
спит в нем.
Хотя надежды на излечение практически не было, Эриксону
удалось значительно улучшить симптоматику. Лечение настолько
облегчило боль, что Джо мог обходиться без болеутоляющих. На-
строение у него поднялось и оставшиеся месяцы жизни он провел
с той же "активностью, с какой прожил всю свою жизнь и успешно
вел свое дело".
Таким образом, в случае Джо томатная метафора активизиро-
вала в подсознании ассоциативные модели покоя, уюта, счастья,
что в свою очередь прекратило действие старых поведенческих
моделей боли, жалоб, раздражения. В итоге появляется новый по-
веденческий отклик: активный, бодрый образ жизни и положи-
тельный настрой. Конечно, перемена наступила не сразу и воздей-
ствие метафоры не было мгновенным. Началось ее многосторон-
нее, постоянно расширяющееся осмысление. Одно понимание по-
рождало другое, вызывая соответствующие поведенческие отклики.
Таким образом, цепочка изменений была запущена чем-то вроде
встроенной в мышление самоактивируемой системы с обратной
связью.
Бендлер и Гриндер
Последнее десятилетие в жизни Эриксона было наиболее пло-
дотворным в его преподавательской деятельности. Занимаясь с уче-
никами, Эриксон использовал ряд методов косвенного воздей-
ствия, включая элементы утилизации, транс и метафору. Оба
лингвисты, Бендлер и Гриндер наблюдали за клинической рабо-
той Эриксона и на основе этих наблюдений выстроили свое линг-
вистически-ориентированное представление о механизме воздей-
ствия метафоры.
Метафора, согласно их теории, действует по принципу триады,
проходя через три стадии значения:
1) Метафора представляет поверхностную структуру значения, не-
посредственно выраженную в словах рассказа.
2) Поверхностная структура приводит в действие ассоциирован-
ную с ней глубинную структуру значения, косвенно соотнесенную со
слушателем.
3) Это, в свою очередь, приводит в действие возвращенную глу-
бинную структуру значения, непосредственно относящуюся к слу-
шателю.
Приближение к третьей ступени означает, что начался транс-
деривативный поиск, с помощью которого слушатель соотносит ме-
тафору с собой. Сама сюжетная линия служит лишь мостиком между
слушателем и скрытом в рассказе посылом, сообщением, которое
никогда не достигнет адресата без его невидимой глазу работы по
установлению необходимой личностной связи с метафорой. Как
только связь установлена, начинается взаимодействие между рас-
сказом и пробужденным к жизни внутренним миром слушателя.
Приведенный нами краткий обзор обнаруживает общее для всех
теорий уважение к метафоре как особому и эффективному средству
общения. Все сходятся на том, что метафора - явление многогран-
ное, и ее использование может быть весьма разнообразным для рас-
ширения границ человеческого сознания.
24
25
2. МЕТАФОРА В ДЕТСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ
В реальном мире лошадь для нас остается всего лишь ло-
шадью. Но в мире фантазии и мифов у нее вырастают крылья
и она становится Пегасом, который может беспрепятствен-
но доставить седока в любую часть света.
Вернуться к "ребенку в нас"
Тем, кто работает с детьми, никогда не стоит забывать эпиграф:
"Вернись к своим истокам и вновь ребенком стань". Умение вернуться
к "ребенку в нас " - поистине бесценное качество. Это происходит,
когда мы оживляем свои счастливые детские воспоминания и забав-
ные фантазии или наблюдаем за детьми, играющими в парке, на пля-
же или в школьном дворе. Это помогает нам заново припомнить осо-
бенности детской непосредственности восприятия и использовать их
как важный терапевтический инструмент.
Глазами ребенка
Как-то один мой коллега попросил меня срочно проконсультиро-
вать его клиентку - молодую женщину с четырехлетним сыном Мар-
ком. Мой коллега объяснил, что, по словами матери, Марк неодно-
кратно подвергался сексуальным посягательствам со стороны отца. В
данное время мать добивалась права опеки над сыном, убеждая суды в
недостойном поведении отца. В последние несколько месяцев ребен-
ка без конца расспрашивали и тестировали назначенные разными су-
дебными инстанциями психотерапевты. А судебного решения все не
было. Тем временем эмоциональное состояние малыша быстро ухуд-
шалось. Он с криком просыпался среди ночи и долго не мог успоко-
иться, днем он всего боялся и часто плакал.
Наша встреча состоялась на следующее утро. Очаровательная жен-
щина вошла в мой кабинет, прижимая к груди внушительных разме-
ров папку с судебными и медицинскими материалами по делу маль-
чика. За карман ее джинсов худенькой ручонкой держался белоголовый
голубоглазый малыш. Несмотря на переполнявшую ее горечь и отча-
яние, мать храбро уселась на кушетку и стала деловито перебирать свои
бумажки. Марк тихонько пристроился рядом, все так же уцепившись
за мамин карман. Он с интересом смотрел на игрушки, настольные
игры, мягких зверюшек, театральных кукол, картины и предметы пля
рисования, которыми был наполнен мой кабинет.
"Может, мне сначала ознакомиться с выводами терапевта? - во-
лновалась мать. - Или прежде прочитать заключение суда?" В первые
несколько минут нашей встречи я послушно перелистывала станички,
не выпуская из вида малыша. В отчете содержались бесконечные толко-
вания того, что происходило между отцом и ребенком. В судебном деле
тоже было полно предположений и рекомендаций. Тем временем я
ощутила, что мне становится не по себе, и занята я совсем не тем, чем
надо. Все эти мелькающие перед глазами бумажки отвлекали меня: чем
больше я в них углублялась, тем больше отдалялась от ребенка.
Тем временем сам объект этого въедливого и бесстрастного изуче-
ния сидел с печальным личиком, молча прижавшись к материнскому
боку. Он почти не шевелился, только его глаза продолжали с любопыт-
ством перебегать с предмета на предмет. Изучение "относящихся к делу
документов" заняло у меня немного времени, потому что я скоро поня-
ла, что так дело не пойдет. Несмотря на всю их видимую содержатель-
ность, вся эта куча бумаг мешает самому главному в лечении ребенка:
возможности установить с ним контакт в его собственном мире.
Я отложила папку в сторону, объяснив матери, что для меня важ-
но поиграть немного с Марком, чтобы мы могли познакомиться. Я
взяла мальчика за руку и оживленно произнесла: "Смотрю, ты все рас-
сматриваешь, что у меня тут есть. Тебе, верно, хочется подойти поб-
лиже?" Глазенки у него заблестели, он закивал головкой и стал сле-
зать с кушетки. Заметив эту перемену в ребенке, я и сама стала
внутренне успокаиваться и почувствовала, как между нами начала воз-
никать какая-то связь.
Марк переходил от одной игрушки к другой, а я, пригнувшись.
шла рядом, стараясь увидеть комнату его глазами, а не взглядом умуд-
ренного врача. Я повторяла за ним слова, которыми он описывал уви-
денные предметы, стараясь воспроизвести его интонации и произно-
шение, не для того, чтобы подладиться к нему, а для самой себя, чтобы
ощутить то же самое, что почувствовала бы я, будь мне четыре годика
и окажись я в кабинете такого же доктора после такой же житейской
травмы.
Нас, терапевтов, учат быть объективными и помнить о переносе и
контрпереносе. Но как можно говорить об объективности, если не зна
ешь, что творится в другой человеческой душе? Вот этого малыша так
усердно изучали, что папка с результатами этих объективных трудов ве-
29
сит чуть ли не больше него самого. Моя тактика должна быть совершен-
но иной: побоку всю объективность, хотя бы на время, понять Марка,
его мир мне поможет ребенок во мне - мой "внутренний ребенок".
Хотя эксперты признали мальчика исключительно замкнутым и
необщительным, уже во время этой первой встречи он многое смог
сказать мне о том смятении, что творилось в его детской душе, с по-
мощью рисунков и историй. Но прежде, чем это произошло, мы ми-
нут тридцать путешествовали по комнате, знакомясь с игрушками и
друг с другом так, как это умеют только дети.
В нашей практике нам не раз приходилось убеждать родителей
хоть на время отказаться от взрослого взгляда на вещи и попробовать
увидеть их глазами своего ребенка, чтобы понять его мир, его пробле-
мы, а для этого надо вернуться в собственное детство.
Чудища и куличики
Даниэль была прелестной восьмилетней девочкой, которую при-
вела ко мне на прием ее мама. Жалоб было в избытке, в том числе на
возбудимость и проблемы со сном. Вот уже несколько лет, как девочку
с трудом удавалось уложить спать. Как только подходило время от-
правляться в кровать, ее охватывал страх. Она утверждала, что в спальне
живут чудища. Мать использовала все разумные доводы, чтобы убе-
дить девочку в том, что чудищ не бывает и нечего бояться. Но девочка
продолжала верить в своих чудищ и отчаянно старалась убедить маму,
что это правда.
Я заинтересовалась подробностями и попросила девочку рас-
сказать, как выглядят чудища, не шумят ли они, не прикасаются
ли к ней и т.д. Девочка оживилась и с волнением отвечала на мои
вопросы, ведь они подтверждали мою веру в реальность ее мира.
Мать озадаченно прислушивалась к нашей беседе. Улучив момент,
она отозвала меня в сторону и высказала свое возмущение тем, что
я потакаю выдумкам дочери и свожу на нет все ее многолетние
старания избавить ребенка от этих фантазий. Прежде чем переде-
лывать девочку на свой взрослый лад, объяснила я матери, надо
сначала признать реальность ее мира, понять ее страхи, а тогда уже
искать выход. Пусть сама представит себя восьмилетней девочкой,
которую преследуют чудища, может, тогда извлечет для себя нечто
важное и полезное из нашей беседы с дочерью. Тем временем у
меня возникла метафора, которая помогла Даниэль увидеть чудищ
совсем с иной точки зрения и подсказала, как справиться со своим
страхом и проблемой в целом.
Когда я спросила девочку, слышала ли она когда-нибудь историю
30
о чудищах и куличиках, она отрицательно качнула головой. "А Вы?" -
спросила я мать. "Нет", - ответила та, пожав плечами.
Так вот, начала я свой рассказ, жили когда-то очень несчастные
дети, потому что у них не было друзей. Чего они только ни придумы-
вали, чтобы у них появились друзья, но никто на обращал на них вни-
мания. И так им стало грустно и нехорошо на душе. И пришла им
однажды в голову мысль, что надо как-то выделиться, чтобы их заме-
тили другие дети и стали с ними дружить. Придумали они себе очень
чудные, странные костюмы и вести себя стали тоже очень необычно.
Вышли они в таком виде к другим детям, а те перепугались до смерти
и решили, что перед ними чудища. Так и бродят теперь эти несчаст-
ные дети в костюмах чудищ и сами всех боятся. Я напомнила Даниэль
сцену из известного детского фильма, где герой, мальчик Эллиот. встре-
чает у себя во дворе непонятное существо Ити, и как они оба дрожат
от страха. А потом Эллиот сделал Ити подарок и они подружились.
"Помню, куличик!" - радостно откликнулась Даниэль. "Правильно,
- подтвердила я. - А теперь, Даниэль, когда вернешься домой, сде-
лай своим чудищам подарок, и они станут добрыми".
Тут девочка попросила разрешения выйти в туалет. Воспользо-
вавшись ее отсутствием, мать с улыбкой заметила: "Знаете, я прямо
видела все, что вы рассказывали. Глупо, конечно, но в этом было столь-
ко смысла. Я уж и позабыла, как, бывало, в детстве не могла оторвать-
ся от радиоприемника, когда передавали сказки. Чего только не на-
выдумаешь потом. Спасибо, что напомнили мне мое детство".
Через неделю мать сообщила мне, что Даниэль сделала в подарок
чудищам куличик и выложила его перед дверью стенного шкафа, где
они "живут". За исключением данной ночи, всю неделю она спала
спокойно.
В последующие три недели у Даниэль иногда бывали приступы
страха перед сном, но мать каждый раз напоминала ей о куличике,
Эллиоте и Ити, Задерживаясь у кровати девочки, чтобы рассказать ей
что-нибудь и успокоить перед сном, мать, к восторгу дочки, стала пря-
мо-таки отменной сказочницей.
Юнг и "внутренний ребенок"
В автобиографической книге "Воспоминания, мечты и размыш-
ления" (1961) Юнг рассказывает о своем удивительном знакомстве с
ребенком в себе и о том, какой неизгладимый отпечаток оставило это
знакомство на всей его судьбе. В главе "Встреча с бессознательным"
он рассказывает о том, как после серии необычных сновидений его
охватило внутреннее беспокойство и состояние "постоянной подав-
ленности". Эмоциональная тревога была настолько сильной, что он
стал подозревать у себя "психическое расстройство". Пытаясь доко-
паться до причин случившегося, он начал перебирать детские воспо-
минания. Но это ему ничего не дало, и он решил предоставить ситуа-
ции развиваться своим ходом. Вот тут-то и пришло живое и
трогательное воспоминание, которое перевернуло всю его жизнь.
"Я припомнил время, когда мне было лет десять-одиннадцать. В
этот период я ужасно увлекался строительством из кубиков. Я как
сейчас увидел построенные мною домики и замки, ворота и своды
которых были сделаны из бутылок. Несколько позже я стал использо-
вать для своих построек камни, скрепляя их сырой землей. К моему
изумлению, эти воспоминания вызвали в душе какое-то глубокое тре-
петное чувство. "Ага, - сказал я сам себе, - все это еще живо во мне.
Малыш внутри меня не умер и полон творческой энергии, которой
недостает мне. Но как мне найти путь к нему?" Для меня, взрослого
человека, казалось невозможным вернуться к себе одиннадцатилетне-
му. Но другого пути не было, и я должен был найти обратную дорогу
к своему детству с его детскими забавами. Это был поворотный мо-
мент в моей судьбе. Но меня грызли бесконечные сомнения прежде,
чем я покорился собственному решению. Было до боли унизительно
признать, что иного пути, кроме детской игры, нет".
Юнг действительно "покорился" и стал собирать камешки и дру-
гие строительные материалы для своего проекта: постройки целого
игрушечного поселения с замком и церковью. Каждый день после обеда
он исправно приступал к своим строительным работам, да еще отра-
батывал "смену" по вечерам. Хотя он все так же сомневался в разум-
ности цели своего дела, однако продолжал доверять своему порыву,
смутно догадываясь, что в этом есть какой-то скрытый знак.
"По ходу стройки в мыслях произошло некое просветление, и я
стал улавливать те неясные предположения, о которых до этого лишь
смутно догадывался. Естественно, я не раз задавал себе вопрос по по-
воду своих трудов: "Что тебе в этом? Ты строишь свой городок, слов-
но совершаешь какой-то ритуал!" Ответа у меня не было, но внутри
была уверенность, что я на пути К открытию собственной легенды. А
игра в строительство - это лишь начало пути".
Встреча с "внутренним ребенком" высвободила огромную твор-
ческую энергию Юнга, что позволило ему создать теорию архетипов и
коллективного бессознательного.
Как мы уже упоминали, Юнг дал определение разным видам ар-
хетипов - матери, отца, ребенка, героя, злодея, искусительницы, плута
и так далее. Прямое отношение к теме данного раздела имеет его чет-
кое понимание неповторимого значения архетипа ребенка (ребенка
внутри нас), изложенное в главе "Психология архетипа ребенка". По
Юнгу, этот архетип символизирует будущие потенции сознательной
личности, привнося в нее уравновешенность, целостность и жизне-
способность. "Ребенок внутри" синтезирует противоположные качес-
тва характера и высвобождает новые способности.
"Доминанта ребенка - это не только нечто из далекого прошло-
го, но и то, что существует сейчас, то есть, это не рудиментарный след,
а система, функционирующая в настоящем. ..."Ребенок" прокладывает
путь к будущему преображению личности. В процессе индивидуализа-
ции он уже предвидит, что получится в результате синтеза сознатель-
ных и бессознательных элементов при формировании личности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16