– «Проклятые валлийцы! Это не иначе, как их штучки!»
Вооруженные всадники обыскали весь холм, прорубая себе путь в густых зарослях. Их голоса громким эхом разносились по склонам. Но пропавших рыцарей так и не нашли. В конце концов, Уильям отдал приказ отправляться без них. Только после того, как мы миновали перевал и приблизились к крепости, покалывание в затылке у меня прекратилось. Я поняла, в чем было дело: за нами дальше никто не следил.
Джо пришла в себя и увидела, что кухня полна дыма. Едва не выронив стакан, она поставила его на стол и поспешно схватила сковороду.
Ник смотрел на нее со странным выражением на лице.
– Под гипнозом ты об этом не рассказывала, – тихо проговорил он.
– Разве? – Она перевернула мясо с помидорами и убавила огонь. Поставив сковороду обратно, долила в стакан вино. – Слава Богу, не подгорело, хорошо, что мы здесь стояли.
Ник не двинулся с места.
– А еще что ты помнишь? – помолчав, спросил он.
Она полезла в буфет и достала две тарелки.
– Мне кажется, что все помню, до самого отъезда из Глостера. По крайней мере, у меня такое впечатление. Давай есть, пока ужин окончательно не сгорел. Мне больше не хочется говорить о Матильде. Скажи лучше, как ты собираешься отбиваться от конкурентов.
Они закончили ужинать около полуночи. Джо вымыла посуду и приготовила кофе. Ник сидел на полу в гостиной, и, положив, голову на сиденье дивана, слушал, закрыв глаза, новую запись оратории «Страсти по Матфею». С последними аккордами он открыл глаза и посмотрел на нее.
– А откуда эта запись флейты, которую ты слушала, когда к тебе приходил Сэм?
– Какая еще флейта? – Она встала рядом с ним на колени и взяла оранжевый кофейник. – У меня нет никаких записей с флейтой.
– Должна быть, – нахмурился Ник. – Соло флейты звучит так монотонно и навязчиво. Ничего подобного я раньше не слышал.
– Может быть, по радио передавали. – Она бросила на него беспокойный взгляд. Ник залпом сам выпил почти все вино, что было на него не похоже. Джо видела, что ему это не помогло расслабиться, он продолжал сердиться, и выражение лица ничуть не смягчилось, а наоборот, стало еще более жестким. Он прислонился к дивану и спросил:
– Если ты так ясно помнишь поездку в Глостер, расскажи, виделась ли ты еще раз с Ричардом?
– Ник, мне не хочется об этом говорить. – Она наливала себе кофе, не глядя на него.
– Я хочу знать, Джо, – проговорил Ник тихо, но с заметной настойчивостью.
Она вздохнула.
– Да, мы виделись. Он был близким советником короля. После того, как Ричард приехал в Глостер, он постоянно сопровождал короля.
– А вы встречались с ним наедине?
Джо помимо воли улыбнулась воспоминанию.
– Да, я виделась с ним на следующий день после этого ужаса с руками. Тогда он пришел ко мне в шатер. Уильям перед этим объявил, что мы возвращаемся в Брамбер, пока позволяет погода. Он очень встревожился и отдал приказ, что мы должны отправиться в путь на следующий день.
– И Ричард пришел к тебе в шатер?
Джо подняла глаза, уловив в его тоне скрытую угрозу.
– Мы попрощались, – осторожно объяснила она.
– Он поцеловал тебя?
Его голубые глаза превратились в щелочки.
– Ник, ради Бога…
– Ну? – Он выпрямился, не отрывая от нее взгляда.
– Да, – с вызовом подтвердила она. – Если тебе так хочется это знать. Тогда он впервые обнял меня. Стены шатра ходуном ходили от ветра. Драпировки на стенах готовы были слететь с крючков. Мальчик не следил как следует за жаровней у входа, и в шатре было холодно. Когда Ричард появился, я поняла, что, должно быть, его пропустила Нелл. Элен никогда бы не позволила ему одному пройти ко мне. Уильям был с графом Глостерским. – Джо сидела на полу, обхватив колени, с мечтательным видом глядя на стоящую на столе лампу. Последовало, долгое молчание. Ник по-прежнему не сводил с нее глаз.
– Продолжай, – наконец, не выдержал он. – Расскажи, что было дальше.
Она подняла глаза и продолжала:
– Он вошел и, не говоря ни слова, опустил тяжелые занавески на дверях, он связал их, а потом заключил меня в свои объятия. Это был наш первый поцелуй. Хорошо помню, что на какой-то миг я испугалась. Но потом забыла обо всем: Уильяме, маленьком Уилле, что находился в соседнем шатре со своими няньками. Не думала я и о том, что кто-то может войти. До этого мне было неведомо физическое влечение. Лишь непонятное волнение охватывало меня, когда рядом появлялся Ричард. Но теперь я оказалась целиком в его власти. – Она помолчала и задумчиво продолжила: – Я думаю, нам обоим казалось, что зародившееся в нас чувство можно будет удержать в пределах легкого флирта. Мы и представить не могли, что оно вспыхнет таким пожаром. Не думая ни о чем, я повела его к постели, и он уронил меня на мех покрывал. – Она умолкла, заметив выражение лица Ника, и смущенно улыбнулась. – Извини, я увлеклась. Но насколько я помню, это было очень неплохо. Впервые близость доставила Матильде наслаждение и ей…
Она умолкла на полуслове. Ник метнулся к ней, схватил за руку и с такой силой притянул к себе, что она повалилась на него, смахнув, со стола поднос. Кофейник полетел на пол и разбился о ножку стола. Разлившийся кофе впитался в ковер.
– Ник, перестань! – крикнула она, чувствуя, как в руку ей вонзился осколок фарфорового кофейника. Теплая кровь потекла по запястью. – Ник, пожалуйста, отпусти, мне же больно, пожалуйста, видишь, я порезалась. – Ее испугала слепая ярость на его лице. – Это же только сон, Ник. Этого же на самом деле не было. Да что с тобой, в конце концов, такое? Ник!
Рука его сжала ей горло, глаза горели убийственным огнем. Джо отчаянно пыталась вырваться, чувствуя, как с каждой секундой дышать ей становится все труднее и труднее. Но внезапно настроение его переменилось. Он отпустил ее горло и одной рукой держал ее запястья, а другой – распахнул халат и, наклонившись, начал грубо ласкать ей грудь. По лицу его блуждала холодная усмешка.
– Ну вот, так-то лучше! Тебе нравится немного средневековой дикости. Тебе это напоминает о добрых старых временах…
– Пожалуйста, Ник, Ник. – Джо ужаснулась при виде его свирепого лица. Такого выражения не видела она никогда, за исключением одного раза… Она даже перестала сопротивляться, скованная ужасом. Ей вспомнилось лицо человека, уже пытавшегося ее задушить – другое лицо Ника, и, отчаянно рванувшись, она сумела вырваться. Откатившись в сторону, она поднялась на ноги, лихорадочно запахивая халат. – Убирайся вон! Убирайся сейчас же! – кричала она. – Убирайся отсюда вон, и чтобы твоей ноги здесь больше не было! – Глаза ее гневно сверкали. – Не смей прикасаться ко мне! Не знаю, что взбрело тебе в голову и что ты тут решил изобразить, но убирайся вон. Я не позволю, чтобы со мной так обращались. Ты слышишь? – Она пятилась к входной двери, затягивая пояс на халате. – Ты слышишь меня?
Он поднялся, ухмыляясь. И от этой наглой жестокой ухмылки гнев ее сменился ужасом.
– Ник, пожалуйста, успокойся. Что с тобой? – Она была уже у двери. Повернувшись, она попыталась трясущимися руками открыть замок и рванула дверь, но выскочить на лестницу не успела. Ник догнал ее. Захлопнув дверь и закрыв ее на задвижку, он схватил ее за руку. Она крикнула, когда он грубо развернул ее к себе лицом. Но крик ее оказался беззвучным: Ник зажал ей рот и притянул к себе. Он приволок ее в спальню и швырнул на постель, не зажигая свет.
Джо перевела дух и снова попыталась вырваться, но жестокий удар по лицу ослепил ее. Она повалилась на спину, и он тут же бросился на нее.
– А теперь, миледи… – с тихой угрозой проговорил он, развязывая пояс на ее халате. Лицо его оказалось так близко, что она видела в темноте злой огонь, горевший в его глазах. – … Еще один звук, и мне придется принять меры, чтобы вас усмирить.
Она рванулась, когда его колено стало разжимать ей ноги, но он крепко держал ее. Она поняла, что, противясь ему, распаляет его еще сильнее. И, кусая губы, смирилась, отдаваясь его грубому натиску. Он впился в ее рот, и губы ее беспомощно раскрылись. Неожиданно, несмотря на страх, она почувствовала волнение. Казалось, Ник заметил в ней этот всплеск. Он тихо рассмеялся и крепче сжал ее запястья.
– А вам, миледи, по вкусу насилие, – зашептал он. – Думаю, я смогу вас удовлетворить во много раз лучше, чем Ричард де Клэр. – Руки его скользнули по ее горлу к груди.
Наконец он уснул, распластавшись на ней. Его голова лежала у нее на груди, а руки раскинулись по одеялу. Джо попыталась пошевелиться, и тело отозвалось болью. Тихо плача и боясь его разбудить, она попробовала выбраться из-под Ника, придавившего ее к постели всем своим весом. Но ей пришлось отказаться от безуспешных попыток, и, лежа неподвижно, она стала смотреть в окно, где тяжелые шторы скрывали от нее первые проблески зари.
Ник проснулся около семи. Он долго лежал, не шевелясь, ощущая под собой податливую мягкость женского тела, затем приподнялся и сел. Схватив брюки, он подошел к окну и со стоном отдернул шторы. Он посмотрел на часы, затем перевел взгляд на постель и увидел в ярком свете утра Джо. Обнаженная, она лежала на покрывале, волосы ее разметались по подушке, а ноги были разведены в стороны. На груди и запястьях виднелись пятна крови. Застывшая кровь отмечала неровный порез на руке ниже локтя. Бедра ее также были испачканы кровью.
Ник испугался до тошноты. Джо не шевелилась. Ему даже показалось, что она не дышит. Он бросился к ней.
– Джо? Джо! Очнись, Джо!
Она медленно, с трудом, открыла глаза и, жмурясь от света, обвела взглядом комнату. И только тогда очнулась и все вспомнила. Страх промелькнул в ее глазах, и он снова почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Она не двигалась, но облизнула губы, собираясь заговорить. Он взял брошенный на стул халат и осторожно прикрыл ее.
– Я приготовлю чай, – еле слышно проговорил он.
В ванной он посмотрел на себя в зеркало в резком электрическом свете. В лице своем он не заметил никаких изменений. Выглядел он как обычно. Лицо казалось уставшим и немного бледным, но ничего странного в нем не было. На плече осталась царапина. Больше никаких следов отчаянного сопротивления Джо не оказалось.
Он медленно отправился в кухню и приготовил чай. Когда он наливал чайник и доставал пакетики с чаем, привычные звуки немного успокоили его. Потом он вернулся в гостиную. Дверь на балкон всю ночь оставалась открытой, и в комнате было холодно. На траве в сквере еще не высохла роса. Закрыв дверь, он взял рубашку. На рукаве были заметны пятна от кофе и крови. Надев рубашку, он вернулся на кухню. На него нашло оцепенение.
С полным чайником в руках он вошел в спальню. Джо лежала в прежней позе. Он сел на край постели и протянулхй одну из чашек.
– Джо…
Она отвернулась и закрыла глаза.
– Джо, прошу. Позволь мне объяснить.
– Нечего объяснять, – не глядя, ответила она. – Пожалуйста, уходи.
– Хорошо. – Он поднялся и наклонился, собираясь коснуться ее плеча, но не стал этого делать. – Я приеду вечером, Джо и попытаюсь как-нибудь все уладить, – шепотом пообещал он.
Оставив на столе две нетронутые чашки, он направился к двери, отодвинул задвижку и вышел на лестницу. Когда он стал медленно спускаться, до него издалека донесся жалобный плач младенца.
После его ухода Джо еще долго лежала, не шевелясь, слушая плач Уилла. Сжав кулаки и уставившись сухими глазами в стену, она переживала боль от оставшихся синяков. Потом, она внезапно вскочила и бросилась в ванную. Там она открутила до отказа оба крана и вернулась поискать записную книжку. Торопливо пошарив в сумке, она вытащила ее и дрожащей рукой принялась листать страницы, стараясь не замечать пятен кофе и крови, пропитавших ковер в центре комнаты.
Джо въехала на переполненную стоянку у заправочной станции Ли Деламир на шоссе М 4 и остановила машину. Она на мгновение опустила голову на руль и перевела дух. Не прошло и четверти часа после ее разговора по телефону с Жанет Пью, а она уже забросила в машину сумки с вещами, пишущую машинку и фотоаппарат и отправилась в путь.
Наклонив зеркало, она начала разглядывать себя. Губы все еще оставались опухшими, а отеки под глазами напоминали о пролитых за ночь слезах. Она припудрила лицо, подкрасилась и почувствовала себя увереннее. Длинные рукава и высокий ворот блузки удачно скрывали синяки.
Стараясь не охнуть от боли, она выбралась из машины и закинула на плечо сумку. Еще двадцать минут пути, и она в Уэльсе.
Тим долго стоял перед домом на Черч-роуд, глядя на серую, крытую шифером крышу с украшающими ее зубцами кованной отделки. Дом отличался от соседей бежевым цветом двери и хорошо отполированным дверным молотком. На окнах висели простые сетчатые занавески, напоминавшие кисею. Наконец, он решился постучать.
Почти сразу же на его стук откликнулась Сильвия Уолтон. Ее заплетенные в косу волосы окружали голову ртливавшим серебром венцом, делая ее похожей на альпийскую крестьянку. Инстинктивно рука его потянулась за фотоаппаратом, но он не захватил его с собой.
– Очень любезно с вашей стороны, что вы разрешили мне еще раз зайти к вам и побеседовать с вами, – улыбнулся Тим.
Сильвия с улыбкой повела Тима наверх.
– Он рад снова встретиться с вами. А мисс Клиффорд сегодня не приедет?
Тим покачал головой. Он прошел за ней в уже знакомую комнату, но на этот раз, вместо поставленных в ряд стульев, Тим увидел накрытый на троих столик у камина. Билл Уолтон что-то писал за письменным столом. Он поднялся, когда вошел Тим, и протянул ему руку. Его выпуклые глаза пристально смотрели на Тима.
– Итак, мистер Хичем, – улыбнулся Уолтон гостю, – вам самому захотелось прогуляться в прошлое. Рад, что прошлый визит ко мне так вас заинтересовал.
Джо проехала по узкой аллее и остановилась перед каменной аркой. Замок Абергавенни. Внутри у нее все сжалось. Выйдя из машины, она прошла под аркой и огляделась.
Бессонная ночь и долгий путь из Лондона давали о себе знать. Безмерная усталость начинала овладевать ею, и, благодаря этому, воспоминания о Нике словно окутала дымка. Она четко знала только то, что ей не хочется оставаться в Лондоне и единственный, кто способен ее утешить, был не Ник, а Ричард, с которым ей, возможно, больше не суждено было встретиться, но к нему она тянулась всей душой. И стремление это становилось до боли сильным. С тяжелым вздохом она двинулась дальше.
Этот замок также лежал в руинах, но, в отличие от Брамбера, сохранился лучше. Она вступила на заросшую травой лужайку, усеянную маргаритками. Бросалась в глаза башня в псевдоготическом стиле, стоявшая в центре двора и казавшаяся совершенно не к месту на холме, где когда-то высилась норманнская башня. Ее окружали разрушенные розовато-серые стены. Внизу у подножия холма вяло петляла по долине река. За ней виднелись окутанные маревом валлийские горы. Одну из массивных стен окружали строительные леса. Джо слышала доносившееся сверху мелодичное журчание разговора.
Поежившись, она пошла по тропе вокруг двора. Где-то здесь, у подножия башни, лежала груда тел убитых валллийцев и среди них Сейсилл с сыном. Она замерла, беспокойно озираясь. Возможно, от того ужаса сохранились какие-либо незримые следы? Тошнотворный запах крови или отзвуки криков? Теплый ветер с юга ласково пошевелил волосы у нее на затылке. На стене рядом с ней заволновался под ветром островок красной валерианы. Прошлое хранило молчание. Уильям де Броз был мертв, и давно был отомщен Сейсилл.
Джо остановила машину у чистенького, выкрашенного в белый цвет домика, где жили Жанет и Дейвид Пью. Она позвонила и, глядя на пустынную улицу, прислушивалась к торопливым шагам по лестнице к двери. В первую минуту обе женщины замерли, с трудом узнав друг друга. Жанет увидела высокую элегантную молодую женщину с темными волосами, одетую в блузку с длинными рукавами и высоким воротом. Большую часть ее лица скрывали темные очки. А перед Джо стояла светловолосая женщина в летнем платье без рукавов и легких сандалиях, которой очень скоро предстояло стать матерью.
– Тебя просто не узнать, – расплылась в улыбке Джо.
– Да и ты тоже изменилась. – Жанет осторожно наклонилась и поцеловала Джо в щеку. – Входи, ты, должно быть, жутко устала.
Из окна комнаты, куда привела ее Жанет, Джо видела за низкими крышами домов руины замка. Задержав на них взгляд, она обернулась к стоявшей в дверях хозяйке.
– Я так тебе благодарна, что ты позволила мне вот так сразу к тебе нагрянуть. У меня из головы вылетело, что ты живешь в Абергавенни, а когда я поняла, что мне нужно сюда приехать, как-то само собой вспомнилась твоя рождественская открытка.
– Я рада, что ты о ней вспомнила. Так ты сказала, что пишешь статью? – Жанет перевела взгляд на стоявшую у кровати пишущую машинку в футляре. – Когда я позвонила Дейвиду в школу и сообщила, что ты едешь к нам, он очень заинтересовался. Ты такая известная.
Джо рассмеялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Вооруженные всадники обыскали весь холм, прорубая себе путь в густых зарослях. Их голоса громким эхом разносились по склонам. Но пропавших рыцарей так и не нашли. В конце концов, Уильям отдал приказ отправляться без них. Только после того, как мы миновали перевал и приблизились к крепости, покалывание в затылке у меня прекратилось. Я поняла, в чем было дело: за нами дальше никто не следил.
Джо пришла в себя и увидела, что кухня полна дыма. Едва не выронив стакан, она поставила его на стол и поспешно схватила сковороду.
Ник смотрел на нее со странным выражением на лице.
– Под гипнозом ты об этом не рассказывала, – тихо проговорил он.
– Разве? – Она перевернула мясо с помидорами и убавила огонь. Поставив сковороду обратно, долила в стакан вино. – Слава Богу, не подгорело, хорошо, что мы здесь стояли.
Ник не двинулся с места.
– А еще что ты помнишь? – помолчав, спросил он.
Она полезла в буфет и достала две тарелки.
– Мне кажется, что все помню, до самого отъезда из Глостера. По крайней мере, у меня такое впечатление. Давай есть, пока ужин окончательно не сгорел. Мне больше не хочется говорить о Матильде. Скажи лучше, как ты собираешься отбиваться от конкурентов.
Они закончили ужинать около полуночи. Джо вымыла посуду и приготовила кофе. Ник сидел на полу в гостиной, и, положив, голову на сиденье дивана, слушал, закрыв глаза, новую запись оратории «Страсти по Матфею». С последними аккордами он открыл глаза и посмотрел на нее.
– А откуда эта запись флейты, которую ты слушала, когда к тебе приходил Сэм?
– Какая еще флейта? – Она встала рядом с ним на колени и взяла оранжевый кофейник. – У меня нет никаких записей с флейтой.
– Должна быть, – нахмурился Ник. – Соло флейты звучит так монотонно и навязчиво. Ничего подобного я раньше не слышал.
– Может быть, по радио передавали. – Она бросила на него беспокойный взгляд. Ник залпом сам выпил почти все вино, что было на него не похоже. Джо видела, что ему это не помогло расслабиться, он продолжал сердиться, и выражение лица ничуть не смягчилось, а наоборот, стало еще более жестким. Он прислонился к дивану и спросил:
– Если ты так ясно помнишь поездку в Глостер, расскажи, виделась ли ты еще раз с Ричардом?
– Ник, мне не хочется об этом говорить. – Она наливала себе кофе, не глядя на него.
– Я хочу знать, Джо, – проговорил Ник тихо, но с заметной настойчивостью.
Она вздохнула.
– Да, мы виделись. Он был близким советником короля. После того, как Ричард приехал в Глостер, он постоянно сопровождал короля.
– А вы встречались с ним наедине?
Джо помимо воли улыбнулась воспоминанию.
– Да, я виделась с ним на следующий день после этого ужаса с руками. Тогда он пришел ко мне в шатер. Уильям перед этим объявил, что мы возвращаемся в Брамбер, пока позволяет погода. Он очень встревожился и отдал приказ, что мы должны отправиться в путь на следующий день.
– И Ричард пришел к тебе в шатер?
Джо подняла глаза, уловив в его тоне скрытую угрозу.
– Мы попрощались, – осторожно объяснила она.
– Он поцеловал тебя?
Его голубые глаза превратились в щелочки.
– Ник, ради Бога…
– Ну? – Он выпрямился, не отрывая от нее взгляда.
– Да, – с вызовом подтвердила она. – Если тебе так хочется это знать. Тогда он впервые обнял меня. Стены шатра ходуном ходили от ветра. Драпировки на стенах готовы были слететь с крючков. Мальчик не следил как следует за жаровней у входа, и в шатре было холодно. Когда Ричард появился, я поняла, что, должно быть, его пропустила Нелл. Элен никогда бы не позволила ему одному пройти ко мне. Уильям был с графом Глостерским. – Джо сидела на полу, обхватив колени, с мечтательным видом глядя на стоящую на столе лампу. Последовало, долгое молчание. Ник по-прежнему не сводил с нее глаз.
– Продолжай, – наконец, не выдержал он. – Расскажи, что было дальше.
Она подняла глаза и продолжала:
– Он вошел и, не говоря ни слова, опустил тяжелые занавески на дверях, он связал их, а потом заключил меня в свои объятия. Это был наш первый поцелуй. Хорошо помню, что на какой-то миг я испугалась. Но потом забыла обо всем: Уильяме, маленьком Уилле, что находился в соседнем шатре со своими няньками. Не думала я и о том, что кто-то может войти. До этого мне было неведомо физическое влечение. Лишь непонятное волнение охватывало меня, когда рядом появлялся Ричард. Но теперь я оказалась целиком в его власти. – Она помолчала и задумчиво продолжила: – Я думаю, нам обоим казалось, что зародившееся в нас чувство можно будет удержать в пределах легкого флирта. Мы и представить не могли, что оно вспыхнет таким пожаром. Не думая ни о чем, я повела его к постели, и он уронил меня на мех покрывал. – Она умолкла, заметив выражение лица Ника, и смущенно улыбнулась. – Извини, я увлеклась. Но насколько я помню, это было очень неплохо. Впервые близость доставила Матильде наслаждение и ей…
Она умолкла на полуслове. Ник метнулся к ней, схватил за руку и с такой силой притянул к себе, что она повалилась на него, смахнув, со стола поднос. Кофейник полетел на пол и разбился о ножку стола. Разлившийся кофе впитался в ковер.
– Ник, перестань! – крикнула она, чувствуя, как в руку ей вонзился осколок фарфорового кофейника. Теплая кровь потекла по запястью. – Ник, пожалуйста, отпусти, мне же больно, пожалуйста, видишь, я порезалась. – Ее испугала слепая ярость на его лице. – Это же только сон, Ник. Этого же на самом деле не было. Да что с тобой, в конце концов, такое? Ник!
Рука его сжала ей горло, глаза горели убийственным огнем. Джо отчаянно пыталась вырваться, чувствуя, как с каждой секундой дышать ей становится все труднее и труднее. Но внезапно настроение его переменилось. Он отпустил ее горло и одной рукой держал ее запястья, а другой – распахнул халат и, наклонившись, начал грубо ласкать ей грудь. По лицу его блуждала холодная усмешка.
– Ну вот, так-то лучше! Тебе нравится немного средневековой дикости. Тебе это напоминает о добрых старых временах…
– Пожалуйста, Ник, Ник. – Джо ужаснулась при виде его свирепого лица. Такого выражения не видела она никогда, за исключением одного раза… Она даже перестала сопротивляться, скованная ужасом. Ей вспомнилось лицо человека, уже пытавшегося ее задушить – другое лицо Ника, и, отчаянно рванувшись, она сумела вырваться. Откатившись в сторону, она поднялась на ноги, лихорадочно запахивая халат. – Убирайся вон! Убирайся сейчас же! – кричала она. – Убирайся отсюда вон, и чтобы твоей ноги здесь больше не было! – Глаза ее гневно сверкали. – Не смей прикасаться ко мне! Не знаю, что взбрело тебе в голову и что ты тут решил изобразить, но убирайся вон. Я не позволю, чтобы со мной так обращались. Ты слышишь? – Она пятилась к входной двери, затягивая пояс на халате. – Ты слышишь меня?
Он поднялся, ухмыляясь. И от этой наглой жестокой ухмылки гнев ее сменился ужасом.
– Ник, пожалуйста, успокойся. Что с тобой? – Она была уже у двери. Повернувшись, она попыталась трясущимися руками открыть замок и рванула дверь, но выскочить на лестницу не успела. Ник догнал ее. Захлопнув дверь и закрыв ее на задвижку, он схватил ее за руку. Она крикнула, когда он грубо развернул ее к себе лицом. Но крик ее оказался беззвучным: Ник зажал ей рот и притянул к себе. Он приволок ее в спальню и швырнул на постель, не зажигая свет.
Джо перевела дух и снова попыталась вырваться, но жестокий удар по лицу ослепил ее. Она повалилась на спину, и он тут же бросился на нее.
– А теперь, миледи… – с тихой угрозой проговорил он, развязывая пояс на ее халате. Лицо его оказалось так близко, что она видела в темноте злой огонь, горевший в его глазах. – … Еще один звук, и мне придется принять меры, чтобы вас усмирить.
Она рванулась, когда его колено стало разжимать ей ноги, но он крепко держал ее. Она поняла, что, противясь ему, распаляет его еще сильнее. И, кусая губы, смирилась, отдаваясь его грубому натиску. Он впился в ее рот, и губы ее беспомощно раскрылись. Неожиданно, несмотря на страх, она почувствовала волнение. Казалось, Ник заметил в ней этот всплеск. Он тихо рассмеялся и крепче сжал ее запястья.
– А вам, миледи, по вкусу насилие, – зашептал он. – Думаю, я смогу вас удовлетворить во много раз лучше, чем Ричард де Клэр. – Руки его скользнули по ее горлу к груди.
Наконец он уснул, распластавшись на ней. Его голова лежала у нее на груди, а руки раскинулись по одеялу. Джо попыталась пошевелиться, и тело отозвалось болью. Тихо плача и боясь его разбудить, она попробовала выбраться из-под Ника, придавившего ее к постели всем своим весом. Но ей пришлось отказаться от безуспешных попыток, и, лежа неподвижно, она стала смотреть в окно, где тяжелые шторы скрывали от нее первые проблески зари.
Ник проснулся около семи. Он долго лежал, не шевелясь, ощущая под собой податливую мягкость женского тела, затем приподнялся и сел. Схватив брюки, он подошел к окну и со стоном отдернул шторы. Он посмотрел на часы, затем перевел взгляд на постель и увидел в ярком свете утра Джо. Обнаженная, она лежала на покрывале, волосы ее разметались по подушке, а ноги были разведены в стороны. На груди и запястьях виднелись пятна крови. Застывшая кровь отмечала неровный порез на руке ниже локтя. Бедра ее также были испачканы кровью.
Ник испугался до тошноты. Джо не шевелилась. Ему даже показалось, что она не дышит. Он бросился к ней.
– Джо? Джо! Очнись, Джо!
Она медленно, с трудом, открыла глаза и, жмурясь от света, обвела взглядом комнату. И только тогда очнулась и все вспомнила. Страх промелькнул в ее глазах, и он снова почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Она не двигалась, но облизнула губы, собираясь заговорить. Он взял брошенный на стул халат и осторожно прикрыл ее.
– Я приготовлю чай, – еле слышно проговорил он.
В ванной он посмотрел на себя в зеркало в резком электрическом свете. В лице своем он не заметил никаких изменений. Выглядел он как обычно. Лицо казалось уставшим и немного бледным, но ничего странного в нем не было. На плече осталась царапина. Больше никаких следов отчаянного сопротивления Джо не оказалось.
Он медленно отправился в кухню и приготовил чай. Когда он наливал чайник и доставал пакетики с чаем, привычные звуки немного успокоили его. Потом он вернулся в гостиную. Дверь на балкон всю ночь оставалась открытой, и в комнате было холодно. На траве в сквере еще не высохла роса. Закрыв дверь, он взял рубашку. На рукаве были заметны пятна от кофе и крови. Надев рубашку, он вернулся на кухню. На него нашло оцепенение.
С полным чайником в руках он вошел в спальню. Джо лежала в прежней позе. Он сел на край постели и протянулхй одну из чашек.
– Джо…
Она отвернулась и закрыла глаза.
– Джо, прошу. Позволь мне объяснить.
– Нечего объяснять, – не глядя, ответила она. – Пожалуйста, уходи.
– Хорошо. – Он поднялся и наклонился, собираясь коснуться ее плеча, но не стал этого делать. – Я приеду вечером, Джо и попытаюсь как-нибудь все уладить, – шепотом пообещал он.
Оставив на столе две нетронутые чашки, он направился к двери, отодвинул задвижку и вышел на лестницу. Когда он стал медленно спускаться, до него издалека донесся жалобный плач младенца.
После его ухода Джо еще долго лежала, не шевелясь, слушая плач Уилла. Сжав кулаки и уставившись сухими глазами в стену, она переживала боль от оставшихся синяков. Потом, она внезапно вскочила и бросилась в ванную. Там она открутила до отказа оба крана и вернулась поискать записную книжку. Торопливо пошарив в сумке, она вытащила ее и дрожащей рукой принялась листать страницы, стараясь не замечать пятен кофе и крови, пропитавших ковер в центре комнаты.
Джо въехала на переполненную стоянку у заправочной станции Ли Деламир на шоссе М 4 и остановила машину. Она на мгновение опустила голову на руль и перевела дух. Не прошло и четверти часа после ее разговора по телефону с Жанет Пью, а она уже забросила в машину сумки с вещами, пишущую машинку и фотоаппарат и отправилась в путь.
Наклонив зеркало, она начала разглядывать себя. Губы все еще оставались опухшими, а отеки под глазами напоминали о пролитых за ночь слезах. Она припудрила лицо, подкрасилась и почувствовала себя увереннее. Длинные рукава и высокий ворот блузки удачно скрывали синяки.
Стараясь не охнуть от боли, она выбралась из машины и закинула на плечо сумку. Еще двадцать минут пути, и она в Уэльсе.
Тим долго стоял перед домом на Черч-роуд, глядя на серую, крытую шифером крышу с украшающими ее зубцами кованной отделки. Дом отличался от соседей бежевым цветом двери и хорошо отполированным дверным молотком. На окнах висели простые сетчатые занавески, напоминавшие кисею. Наконец, он решился постучать.
Почти сразу же на его стук откликнулась Сильвия Уолтон. Ее заплетенные в косу волосы окружали голову ртливавшим серебром венцом, делая ее похожей на альпийскую крестьянку. Инстинктивно рука его потянулась за фотоаппаратом, но он не захватил его с собой.
– Очень любезно с вашей стороны, что вы разрешили мне еще раз зайти к вам и побеседовать с вами, – улыбнулся Тим.
Сильвия с улыбкой повела Тима наверх.
– Он рад снова встретиться с вами. А мисс Клиффорд сегодня не приедет?
Тим покачал головой. Он прошел за ней в уже знакомую комнату, но на этот раз, вместо поставленных в ряд стульев, Тим увидел накрытый на троих столик у камина. Билл Уолтон что-то писал за письменным столом. Он поднялся, когда вошел Тим, и протянул ему руку. Его выпуклые глаза пристально смотрели на Тима.
– Итак, мистер Хичем, – улыбнулся Уолтон гостю, – вам самому захотелось прогуляться в прошлое. Рад, что прошлый визит ко мне так вас заинтересовал.
Джо проехала по узкой аллее и остановилась перед каменной аркой. Замок Абергавенни. Внутри у нее все сжалось. Выйдя из машины, она прошла под аркой и огляделась.
Бессонная ночь и долгий путь из Лондона давали о себе знать. Безмерная усталость начинала овладевать ею, и, благодаря этому, воспоминания о Нике словно окутала дымка. Она четко знала только то, что ей не хочется оставаться в Лондоне и единственный, кто способен ее утешить, был не Ник, а Ричард, с которым ей, возможно, больше не суждено было встретиться, но к нему она тянулась всей душой. И стремление это становилось до боли сильным. С тяжелым вздохом она двинулась дальше.
Этот замок также лежал в руинах, но, в отличие от Брамбера, сохранился лучше. Она вступила на заросшую травой лужайку, усеянную маргаритками. Бросалась в глаза башня в псевдоготическом стиле, стоявшая в центре двора и казавшаяся совершенно не к месту на холме, где когда-то высилась норманнская башня. Ее окружали разрушенные розовато-серые стены. Внизу у подножия холма вяло петляла по долине река. За ней виднелись окутанные маревом валлийские горы. Одну из массивных стен окружали строительные леса. Джо слышала доносившееся сверху мелодичное журчание разговора.
Поежившись, она пошла по тропе вокруг двора. Где-то здесь, у подножия башни, лежала груда тел убитых валллийцев и среди них Сейсилл с сыном. Она замерла, беспокойно озираясь. Возможно, от того ужаса сохранились какие-либо незримые следы? Тошнотворный запах крови или отзвуки криков? Теплый ветер с юга ласково пошевелил волосы у нее на затылке. На стене рядом с ней заволновался под ветром островок красной валерианы. Прошлое хранило молчание. Уильям де Броз был мертв, и давно был отомщен Сейсилл.
Джо остановила машину у чистенького, выкрашенного в белый цвет домика, где жили Жанет и Дейвид Пью. Она позвонила и, глядя на пустынную улицу, прислушивалась к торопливым шагам по лестнице к двери. В первую минуту обе женщины замерли, с трудом узнав друг друга. Жанет увидела высокую элегантную молодую женщину с темными волосами, одетую в блузку с длинными рукавами и высоким воротом. Большую часть ее лица скрывали темные очки. А перед Джо стояла светловолосая женщина в летнем платье без рукавов и легких сандалиях, которой очень скоро предстояло стать матерью.
– Тебя просто не узнать, – расплылась в улыбке Джо.
– Да и ты тоже изменилась. – Жанет осторожно наклонилась и поцеловала Джо в щеку. – Входи, ты, должно быть, жутко устала.
Из окна комнаты, куда привела ее Жанет, Джо видела за низкими крышами домов руины замка. Задержав на них взгляд, она обернулась к стоявшей в дверях хозяйке.
– Я так тебе благодарна, что ты позволила мне вот так сразу к тебе нагрянуть. У меня из головы вылетело, что ты живешь в Абергавенни, а когда я поняла, что мне нужно сюда приехать, как-то само собой вспомнилась твоя рождественская открытка.
– Я рада, что ты о ней вспомнила. Так ты сказала, что пишешь статью? – Жанет перевела взгляд на стоявшую у кровати пишущую машинку в футляре. – Когда я позвонила Дейвиду в школу и сообщила, что ты едешь к нам, он очень заинтересовался. Ты такая известная.
Джо рассмеялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84