А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

– Элен испуганными глазами смотрела на Маргарет. Она вытерла лицо Матильды тканью, смоченной в розовой воде. – Неужели мы ничем не можем ей помочь?
Обе умоляюще смотрели на повивальную бабку, которая ощупывала живот Матильды. Подпертая подушками, роженица лежала на кровати с толстым слоем соломенной подстилки, застеленной простынями, чтобы сделать ее мягкой и ровной. Она была настолько измучена, что в перерывах между приступами боли проваливалась в спасительную пропасть забытья, пока новая схватка не возвращала ее в сознание к разрывающей на части боли. Только тепло крови, в которой она лежала, успокаивало ее.
– Ну, теперь скоро. Он совсем близко, мальчик, – копошась под простынями, объявила женщина, помогавшая роженице. – Еще потужитесь несколько раз, моя милая, и все. Вот так, хорошо, – спокойно улыбнулась она, когда Матильда вновь прогнулась от невыносимой боли. На простынях прибавилось крови. Нитка четок порвалась, и они раскатились по полу. Маргарет скрутила полотенце и сунула для упора в руки Матильды, которая вцепилась в него, и тут же сильнейшая, ставшая заключительной, схватка, освободила, наконец, ее тело от бремени.
На мгновение воцарилась полная тишина. Но вот раздался слабый плач – это подал голос лежавший в ногах Матильда маленький комочек новой жизни. Но она не слышала ничего, погружаясь в изнеможении в блаженный сон, хотя тело ее все еще оставалось изогнутым от другой боли.
– Ну, как он? – Маргарет со страхом смотрела на ребенка, в то время, как повивальная бабка перерезала пуповину. Никто из них не сомневался, что у Матильды, как она и предчувствовала, родится мальчик. Младенец, размахивая крохотными ручками, снова закричал. Он был без малейшего изъяна.
– Посмотрите, миледи, какой красавец. – Элен осторожно положила ребенка Матильде на руки. – Смотрите, он улыбается.
Борясь со слабостью, Матильда оттолкнула повивальную бабку, пытавшуюся массировать ей живот. Она с усилием приподнялась на локте, стараясь собрать все свое мужество. Наступила минута, которую она ждала с таким страхом. Ей удалось преодолеть расслабляющую вялость. Внешне оставаясь спокойной, она приняла ребенка у Элен и взглянула на сморщенное личико. У нее перехватило дыхание, и вслед за этим она ощутила прилив любви к своему первенцу и радости от его появления на свет. Она забыла о своих страхах. Он оказался таким красавцем. Она зарылась лицом в шаль, в которую он был закутан, и прижала к груди, а потом, слегка отстранив от себя, стала с любовью разглядывать его: иссиня-черные глаза с крошечными веками, нос кнопкой и поджатые губки, а еще темную прядь волос, испачканную в крови. Но вдруг лицо ребенка подернулось дымкой и потемнело. Онемев от ужаса, следила она, как крохотные черты искажает боль. Она слышала его крик. Но в ушах ее отдавался крик не ребенка, а взрослого мужчины. В руках у нее была не теплая уютная шаль. Она судорожно сжимала жалкие лохмотья, сквозь которые проступали кости живого скелета. С отвращением оттолкнув от себя тело, она вдруг бросилась с постели на пол и упала на колени к ногам насмерть перепуганных женщин. Ее мутило.
– Дева Мария, спаси его и меня, – выдохнула она, цепляясь за одеяло. Комната медленно поплыла у нее перед глазами. Огромная кровать закачалась, затем гул в ушах постепенно поглотил все остальные звуки. Она повалилась на пол, и оцепеневшие от испуга женщины не успели ее подхватить.
– Джо! – Ник первым оказался рядом. – Джо! Все хорошо. Джо, очнись, Джо. – Он обхватил ее безвольное тело, прижимая ее голову к груди.
– Оставьте ее. – Беннет опустился на колени рядом с ней. – Дайте мне на нее посмотреть. Джо! – Он щелкнул пальцами перед ее лицом. – Слушайте меня, Джоанна, вы сейчас будете просыпаться. Вы слышите меня? Слышите? Вы просыпаетесь!
В наступившей тишине на Мэрилинбоун-роуд завыла полицейская сирена, и с ней в комнату вернулся двадцатый век.
Джо зашевелилась. Она открыла глаза и лежала, глядя на Ника. Она медленно села, выражение напряжения, и тревоги постепенно ушло с ее лица.
– Джо, ты как, нормально? – В голосе Ника чувствовалось искреннее участие. Он продолжал обнимать ее за плечи.
Она обвела взглядом комнату, хмуря брови. Сначала ее взгляд остановился на Беннете, затем скользнул на стоявшую у стола бледную Сару и вновь вернулся к Нику. Она слабо улыбнулась.
– Он умер? – Голос ее дрожал.
– Джо, милая, – Ник крепче прижал ее к себе, зарываясь лицом в ее волосы, – ничего не случилось. Никто не умер.
– Не обманывай меня. – Безмерная усталость звучала в ее голосе. – Я хочу знать правду. – Внезапно взгляд ее сместился. Она смотрела куда-то мимо Ника. – Это вы, архидиакон? – Очертания комнаты в Девоншире теряли четкость и постепенно исчезли. Она снова лежала в своей спальне в замке, но теперь уже в чистой постели. За окнами было темно, и комнату освещало несколько факелов. Джеральд молился, держа в руках распятие, и время от времени поглядывал на ее безучастное лицо.
– Ребенок умер. – В тишине замка ее шепот прозвучал неожиданно гулко. Где-то далеко продолжала завывать сирена. Во рту у нее пересохло, так что с трудом ворочался язык.
Джеральд поцеловал распятие и заткнул его за пояс. Он прошел к изголовью кровати и коснулся ее лба своей прохладной ладонью.
– Напротив, ваш сын жив и кричит во все горло, бодро сказал он. – Я его видел. Прекрасный, здоровый мальчик, миледи. И вы можете забыть о ваших страхах. – Его изучающий взгляд отметил ее спутанные разметавшиеся по подушке волосы, бледное влажное от пота лицо, учащенное дыхание. – У вас был приступ лихорадки. В том состоянии сильного возбуждения, в котором вы находились, у вас начался бред. Но теперь вам нечего бояться ни за себя, ни за ребенка. Я распорядился, чтобы вам дали успокаивающее питье на ночь. Хороший сон восстановит ваши силы.
Она хотела что-то сказать, но он знаком велел ей молчать и произнес слова благословения. Вошла бледная и дрожащая Маргарет с сонным зельем. Матильда выпила его и совершенно обессиленная и неспособная ни о чем думать, медленно погрузилась в ласковые волны сонного забытья.
– С кем она разговаривала? – спросил Ник, когда Джо снова закрыла глаза и притихла у него на руках. Он чувствовал на коже у себя нервное покалывание.
– Она видела своего архидиакона, – ответил Беннет. – Тот, должно быть, разговаривал с ней, ободрял. Посмотрите, у нее порозовели щеки, как будто она спит. – Он взял ее руку и сосчитал пульс.
Сара укрыла Джо пледом, и некоторое время все трое молча смотрели на нее. Затем Беннет снял очки. Руки его дрожали.
– Сара, принесите, пожалуйста, бренди.
– Надеюсь, вы удовлетворены, – обернулся к нему Ник. – Разве в прошлый раз вы не поняли, как она уязвима? Неужели вам не пришло в голову, как опасна для Джо эта дурацкая игра с прошлым? Когда-то, в Эдинбурге, она едва не умерла во время гипноза. Разве брат вам об этом не рассказывал? Тогда она перестала дышать. Господи! – Он в сердцах ударил кулаком по ладони другой руки. – У вас хорошая репутация. Почему же вы не переубедили Джо, если у нее самой не хватает здравого смысла держаться подальше от всего этого?
– Ник, не кричи, пожалуйста, – слабым голосом попросила с дивана Джо.
Он поспешно обернулся. Она пыталась сесть.
– Пожалуйста, не нужно сердиться. Карл не виноват. Перед этим все прошло хорошо. А сейчас… это все из-за рождения ребенка… – Из глаз ее закапали слезы.
Тихо подошла Сара. Присев на корточки рядом с Джо, она дала ей в руки стакан и помогла поднести к губам.
– Выпейте и почувствуете себя бодрее.
– А с моим ребенком, на самом деле все в порядке? – спросила Джо, опуская стакан.
Ник с Беннетом переглянулись.
– Джо. – Беннет сделал знак Саре и, когда она встала, сам сел рядом с Джо и взял ее руки в свои.
– Что случилось? – Ее взгляд метался с Беннета на других и обратно. – Что это было? Галлюцинация? Почему он вдруг изменился у меня в руках? Такого же не было в действительности. Ответьте же мне. С ребенком все хорошо?
Беннет судорожно глотнул. Он продолжал крепко держать ее руки.
– Джо, дорогая моя. Ребенка никакого нет. Все это происходило в прошлом. В другом мире. В другом веке. И это были не вы. Здесь ребенка нет. – На лице его отразилось искреннее сочувствие.
– Но я же родила его! Я держала его. – Джо уже плакала по-настоящему. Она огляделась в полном замешательстве. – Он же был со мной… у меня в руках…
Беннет взял у Сары стакан.
– Выпейте еще немного. Это поможет проясниться вашему сознанию. Для вас впечатления оказались настолько яркими и живыми, что вам теперь трудно осознать, что ничего этого не было. Но вы должны постараться увидеть все в истинном свете.
Ник и Сара переглянулись за его спиной. Сара молча наполнила два стакана. Один взяла сама, другой протянула Нику. Он тяжело сел на край стола и дрожащими руками поднес стакан к губам.
Беннет кивком подозвал Сару.
– Посидите пока с ней, – тихо попросил он.
Сара села рядом с Джо и взяла ее за руку. Беннет в это время подошел к Нику и вполголоса заговорил с ним.
– Дома за ней есть кому присмотреть?
– Я побуду с ней, – мрачно кивнул Ник.
– Тогда я советую вам отвезти ее домой, и пусть она ляжет в постель. Для нее сейчас главное – как следует выспаться. Я выпишу ей кое-что. – Он достал из стола рецепт. – Вы сказали, что она едва не умерла под гипнозом. Знаете ли вы подробности? Ни она, ни ваш брат ни словом об этом не обмолвились. Можете мне поверить.
– Она ничего не знает о том случае. – Ник покосился на Джо и продолжал еще тише: – Думаю, вам следует поговорить с Сэмом. Все произошло в его присутствии.
– Доктор Франклин пытался со мной связаться, – помрачнел Беннет. – Но Джоанна сказала, чтобы я не встречался с ним. Откровенно говоря, я намеревался поговорить с ним. У меня имелись подозрения, что раньше не все прошло гладко, несмотря на ее заверения, но такого я предположить не мог! – Он нервно прошелся рукой по волосам. – Никогда!
– Пора вам встретиться с Сэмом, что бы Джо ни говорила. – Ник сердито смотрел на Беннета. – Я передам ему, чтобы он снова вам позвонил. Но вы уверены, что с ней все нормально?
Беннет бросил взгляд на Джо.
– Я дам вам номер моего домашнего телефона. Звоните мне, если в выходные что-то вас в ее поведении встревожит. – Он сдвинул брови. – В понедельник я на десять дней улетаю в Чикаго. Отложить поездку нельзя, но я могу порекомендовать своего коллегу, он…
– Не беспокойтесь, – сказал Ник, вставая, – я о ней позабочусь, и ей больше не понадобится врач.
Прошел еще час, пока Джо достаточно окрепла, чтобы подняться. Сара помогла Нику довести ее до такси. Он сел рядом с Джо и обнял ее.
– Теперь тебе лучше?
– Я чувствую себя прекрасно. – Она слегка отодвинулась. – Извини, я вела себя так нелепо.
– Это совсем не твоя вина. – Он задумчиво смотрел в окно. – Я попросил водителя остановиться у аптеки.
– Зачем?
– Беннет прописал тебе что-то, чтобы тебе лучше спалось. – Он полез в карман за рецептом.
– Ник, ты же знаешь, что я не признаю снотворного, – возмутилась она, выхватывая у него листок. – Скажи водителю, чтобы он сразу ехал на Корнуолл-Гарденс. – Она изорвала рецепт в клочья. – Завези меня и можешь отправляться к Джуди.
– Джо, – с угрозой проговорил он.
– Что, Джо? – с вызовом ответила она. – Ты же, по-видимому, был именно там. Только она знала, куда я сегодня собиралась. Сама не понимаю, зачем я ей это сказала. – Она устало закрыла глаза. Клочки бумаги посыпались из ее руки на пол.
– Ты рассказала об этом, потому что хотела, чтобы я был рядом, – тихо произнес Ник.
– Может быть. Ник, пожалуйста, скажи, что нам не нужно в аптеку.
Ник переговорил с водителем и обернулся к Джо. Она сидела с закрытыми глазами.
– Вам помочь? – предложил водитель, открывая перед ними дверцу.
Ник придерживал Джо под локоть. Ей пришлось признаться себе, что она не сможет самостоятельно подняться в квартиру: дрожь все не унималась. И, тем не менее, она покачала головой.
– Спасибо, мы справимся.
– Заболели, да? – Не обращая внимания на ее протест, шофер крепко взял ее за другой локоть и помог выбраться из машины.
– Ничего страшного, – с трудом улыбнулась она. – Я совсем недавно родила ребенка.
– Понятно. – Он окинул взглядом ее стройную фигуру и взялся за дверцу, собираясь закрыть. – Поэтому здесь столько конфетти, надо думать! – Он кивнул на клочки бумаги на полу и с улыбкой сел за руль.
Джо слабо улыбнулась в ответ.
– Кажется, он не очень мне поверил, – сказала она, когда такси скрылось из виду.
– Я тоже так считаю. – Ник взял из ее рук ключ от парадного и открыл дверь, а потом без лишних слов подхватил ее на руки и понес наверх.
– Джо, может быть, стоит позвонить Сэму, пусть приедет и осмотрит тебя? – устраивая ее на диване, предложил Ник.
– Нет! – Джо решительно села и спустила ноги с дивана. – Со мной все будет хорошо, Ник. Сейчас я приму ванну и лягу. Тебе не нужно оставаться. В самом деле. – Она подняла на него глаза. И у Беннета, и в такси ее радовало, что он рядом, она чувствовала себя увереннее. Но все переменилось, стоило ему взять ее на руки. Неизвестно откуда взявшийся панический страх вдруг захлестнул ее, подавляя собой все остальные чувства, заставив забыть даже о ребенке. Потом он исчез, так же внезапно, как возник, но осталась дрожь, от которой ее трясло, как осиновый лист. Она перевела дух и стиснула кулаки. – Ник, прошу тебя. Неужели тебе не ясно, что мне хочется побыть одной?
Ник хмурился. В нем боролись два чувства: тревога за Джо и раздражение, которое обычно будило в нем ее упрямство.
– Но позволь мне, по крайней мере, подождать, пока ты ляжешь, – наконец, сказал он. – Если тебя это беспокоит, я к тебе не подойду. Но мне лучше пока остаться. Вдруг тебе станет плохо в ванной: голова закружится, например.
Джо колебалась. У нее едва не вырвалось заверение, что она в жизни не падала в обморок.
– Хорошо, – неохотно согласилась она. – Спасибо тебе. Приготовь пока чай или что-нибудь еще. Я недолго.
– Но, может быть, мне все же переночевать здесь на диване? – сделал последнюю попытку Ник, когда она уже лежала в постели и на столике рядом стоял стакан с подогретым виски и лимоном.
– Нет, Ник. Спасибо, но не надо этого делать. – Она взяла его за руку. – Ты мне очень помог, но мне нужно побыть одной. Тебе лучше уйти. Обо мне не беспокойся.
– А ты не станешь прокручивать запись сеанса, не будешь ничем другим себя расстраивать?
– Нет. Я собираюсь спать. – Ее терпение было на исходе.
– Ну хорошо. Будь по-твоему. Я – в своей квартире. Если понадоблюсь, звони. Обещай, что позвонишь.
– Так ты к Джуди не вернешься? – Она не смогла удержаться, чтобы не съязвить.
– Нет. – Он сдвинул брови. – Ты не дала обещание.
– Обещаю. А теперь – иди.
Джо сидела, прислушиваясь, но, дождавшись, когда внизу хлопнула дверь, легла и дала, наконец, волю слезам. Разве могла она сказать ему, как ей хочется, чтобы он остался. И тем более она не могла признаться, что внезапно испугалась его.
Она решила оставить включенной лампу. Ей было трудно заставить себя вынести полную темноту. За окном город захватила в свои объятия жаркая и душная ночь. На Глостер-роуд закрылись бары, и довольная публика отправилась домой, наслаждаясь пьянящим волшебством лондонской ночи. В переулке гулко отдавался смех и голоса. Джо заворочалась, отыскивая прохладное место на горячей подушке, в полусне слыша доносившийся с улицы шум. Постепенно воцарилась тишина. Занавески всколыхнул легкий ветерок, принесший запах гелиотропа. Где-то испуганно мяукал кот. Он перевернул пустую молочную бутылку, и она, прокатившись по ступенькам, очутилась в канаве.
Джо даже не пошевелилась. Она лежала на боку, обхватив подушку. Волосы закрывали ей лицо.
Начинало светать, когда она внезапно проснулась. Сначала ей не удалось определить, что ее разбудило. Она обвела взглядом комнату с тенями в углах. На столе по-прежнему горела лампа, но сквозь занавески ей было видно, как небо над крышами высветил бледный рассвет. Но вот она снова услышала разбудивший ее звук. Это был голодный плач ее ребенка. Она села, зевая, откинула волосы и потянулась к стоявшей в конце кровати колыбели.
16
Колыбели не было. В комнате стояла тишина, пустая и глухая. Джо замерла, не понимая, что происходит, но тут все вспомнила и повалилась на подушку. По щекам ее текли слезы. От одиночества щемило сердце. Руки казались ненужными, ее тяготила их пустота. Ей представлялось, что она лишилась части себя. Она живо представила ребенка: пушок волос, крошечные веки, кусочки околоплодного пузыря, оставшиеся за ушами, голубые пеленки, не дававшие свободы его маленьким кулачкам. Вот он лежит у нее на руках и смотрит на нее доверчиво и с любовью.
– Господи! – Она перевернулась и уткнулась лицом в подушки. – Это только сон. Глупый сон! – Она достала носовой платок и посмотрела на часы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84