– аккуратно подстригая ногти, укоризненно проговорил Бугор. – Что они обо мне теперь мыслить станут? И бабки я, можно сказать, из-за вас потерял. – Вздохнув, взглянул на второго. – Почему они вас не прибили? – Он хмыкнул. – Наверное, вы с ними по своим разошлись. Они вам не заплатили?
– Да ты что, Бугор! – недовольно повысил тон второй. – Мы… – Не договорив, отскочил назад.
Стоявший перед Бугром парень, охнув, успел прижать ладонями закругленные концы ножниц.
– Ты что? – прохрипел он и бухнулся на колени. Стукнувшись головой об пол, замычал.
– Псина, – негромко бросил Бугор и мощным футбольным пинком разбил ему лицо. – А ты, – повернувшись, тяжело взглянул на другого, – можешь жить. Но даже дышать будешь, когда я скажу. Понял?
– Конечно, – торопливо, не сводя с него перепуганных глаз, проговорил парень. – Я, собственно…
– Все, – махнул рукой Бугор. – Дергай. Скажи похоронщикам, чтоб заскочили.
– Понял. – Снова кивнув, парень спиной открыл дверь и выскочил.
– Что это ты делаешь-то? – проворчал сидевший в углу перед телевизором невысокий высохший старик. – Прям на хате кровушку пущаешь. А ежели этот тебя счас мусорам продаст? Мозги твои куриные, – вздохнул он.
– Хорош, дед, – недовольно буркнул Бугор. – Ты говори, да не заговаривайся. – Что? – ожег его взглядом старик. – Да ты никак на меня рычать начинаешь? Зажрался ты, внучатый, ведь ежели не я, то сидел бы ты сейчас в тюряге и…
– Он, – пнул неподвижное тело Бугор, – сдал меня, козел. Что же я должен…
– Убить, – согласно кивнул дед. – Но не здеся и не сам. Ведь у тебя шестерок полнехонько. Ну а ежели уж невтерпеж, решил сам исполнить, то наедине надобно. Или уж и второго кончал бы. – Подрагивающей худой рукой старик взял золоченый портсигар и достал тонкую папироску.
Бугор шагнул вперед и, щелкнув зажигалкой, дал ему прикурить.
Затянувшись, старик закрыл глаза.
– На страхе дела не делаются, – не открывая глаз, поучительно проговорил он. – Ведь теперича этот, который ушел, в любое время тебе меж лопаток нож сунет. Из-за страху, что ты его убить могешь.
– Да все путем, дед. – Бугор закурил. – Не те времена сейчас, когда вы друг с друга спрашивали. И сейчас эти воры в законе имеются, и сходняк собирают, и все прочее есть, только бал сейчас не они правят. Я вот этого пса завалил, и что? – усмехнулся он. – Второй рта раскрыть не посмеет. Потому что, если меня возьмут, ему жить останется от силы полчаса. Сейчас миром правит мафия. Я только пешка в большой игре. А те, – он мотнул головой вверх, – кто надо мной, тоже всего лишь шахматные фигуры, хотя и строят из себя крутых. А вот над ними стоят те, кто играет и мной, и ими. Только этого они не понимают.
– А вот туточки, – пыхнул дымом дед, – я с тобой, внучатый, несогласный. Мафия, – едко повторил он. – Ведь не наше это, не русское. Вот братва, шайка, банда – знакомо и уважением пользуется. Вернее, страхом. А эти твои мафиозники, тудыть их мать, – он плюнул, – силу имеют, потому что деньга большая у их есть. Ну а ежели прихватит государство за задницу и запрет в камеру, куда вся ихняя мафия денется? – Он улыбнулся бескровными губами. – И заместо кресел бархатных будут на параше сидеть. Ежели, конечно, здеся где-то в тюрьме сидеть будут, то так и останутся королями. Ты им и в лагере завтрак будешь к нарам подносить. А вот на дальняк попадут, – он усмехнулся, – где действительно воры в законе сидят, им там зараз веселенькую житуху устроят. А то, видите ли, он вор в законе, а ухо проткнуто для серьги и хвост пучком завязан, тудыть твою мать. Да настоящий…
– А есть они, эти настоящие? – перебил его внук. – Сейчас все под кем-то ходят. А если блатовать не по делу начнешь – сразу пулю слопаешь. Вон…
– Все, – не стал слушать его дед. – Иди, внучатый, за своими шестерками. Пущай труп убирают. Я что-то к крови брезгливый стал, – вздохнул он. – Наверное, свою смертушку чую. Ранее энтой крови столько видал, что… – Не договорив, махнул рукой. – Пущай убирают трупишко.
– Сейчас сделаем, – кивнул Бугор.
– И вот еще что, Мишаня, – остановил его старик, – все дела свои до хаты не доводи. Мне покой нужен. Вот похоронишь, тогды делай все, что вздумаешь. Если есть делишки какие-то, выезжай на природу али еще куды. Но чтоб на хате более мертвечиной не воняло, понял, внучатый?
– А как же, – ответил Бугор, – все понял. Это ты, дед, живешь на десять лет позже. Сейчас время другое.
– Сгинь с глаз моих, внучатый, – буркнул старик. Усмехнувшись, Михаил ухватил труп за ноги, потащил к двери.
– И пущай кровушку замоют, – велел старик.
От сильного удара в живот рослый мужчина сложился пополам. Боковой в висок уложил его на пол. Рядом двое парней в черных спортивных костюмах пинали вскрикивающего от боли толстяка.
– Ну? – Родион взмахом руки остановил избиение. – Будем и дальше в несознанку идти? Вы не с органами дело имеете, – засмеялся он. – Там, говорят, сейчас и то все отбивают. Где у вас цеха?
– Не знаю я, – подняв окровавленное лицо, прохрипел полный, – про что вы говорите. Нет…
– Елкин, – сказал Родион, – неужели ты никак понять не можешь – не уйдем мы, пока ты нам все на блюдечке с голубой каемочкой, как говорил Остап Бендер, не выложишь. Давай начнем снова, но это в последний раз. Ты делаешь вазы, фужеры и еще кое-что из хрусталя. Ты же был технологом на хрустальном заводе. Два года назад ушел и организовал свое дело. Работяг у тебя знакомых полно. Им зарплату продукцией отдавали, а ты живой монетой рассчитывался. Вот они к тебе и перешли. Но сейчас, Елкин, – достав сигарету, жестко добавил он, – время конкуренции. И выживают сильнейшие. У тебя все останется, тебе будут привозить продукцию, и все будет по-прежнему. Только ты будешь не зарабатывать на этом, а получать зарплату. Ясно? – спросил он и поднес огонек зажигалки к носу отдернувшего голову Елкина. – Есть другой вариант. Мы тебя просто убьем, и тогда ты ничего получать не будешь. Мертвым без разницы. А ведь тебе всего-то сорок два. К тому же тебе не нужны будут лишние хлопоты. То достать, то расплатиться с рабочими не забудь. Милиции бойся, налоговой полиции. А тут все будет по закону. Будешь бригадиром одного из цехов по изготовлению хрустальной…
– Знаю я вас, – сплюнул кровь Елкин. – Обещать вы горазды. А скажи, где все есть, вы меня сразу и…
– Дурак ты, Елкин, – улыбнулся Родион, – мы же не выбивать из тебя бабки присланы, а сотрудничество тебе предложить. И давно бы уже обмыли наш договор бутылочкой коньячка, а ты на дыбы встал. Да еще этот, – он кивнул на застонавшего у стены рослого человека, – спортсмен вздумал нам свое умение показывать. Ну? – Затянувшись, он выпустил дым в лицо Елкину. – Что решил?
– Кто вас прислал? – снова сплюнул кровь тот.
– А вот это, – покачал головой Родион, – тебя волновать не должно. Я же говорил тебе – все у тебя будет по-прежнему. Твои работяги и знать ничего не будут. Просто вместо того, чтобы искать покупателей или отвозить продукцию куда-то, ты будешь сдавать ее нам. В определенное время будет приезжать человек и привозить деньги. Цену обговорим позже, после твоего согласия. И полуфабрикаты тебе будут поставлять. Ты со своими работягами будешь доводить ее до продажного вида. В деньгах ты, конечно, потеряешь, но совсем немного. Цена закупочная будет вполне приличная. К тому же тебе не придется платить «крыше». Кстати, кто тебя охраняет?
– Да вот, – Елкин, сев, рукавом вытер кровь с подбородка, – моя «крыша». Лежит и дышать боится.
Родион рассмеялся.
– А они меня не того? – Елкин поднялся и, посмотрев в зеркало, тяжело вздохнул. Верхняя рассеченная губа обильно кровоточила. – Ведь я им…
– С ними мы договоримся, – успокоил его Родион.
– Ладно, – кивнул Елкин и, достав платок, осторожно дотронулся до губы.
– Сейчас все сделаем, – кивнул Родион. – Кто у вас здесь специалист по приведению в порядок разбитых физиономий? Вызывай, лечение за наш счет.
Испуганно вскрикнув, женщина попыталась закрыть дверь. С той стороны, с силой надавив, оттеснили ее. В прихожую вошел Харя.
– Узнала? – с насмешливым сочувствием спросил он.
– Что вам нужно? – Отскочив, она прижалась к стене.
– Как что? – усмехнулся он. – Ведь я в прошлый раз говорил – прекращайте свой бизнес. Мешаете серьезным людям делать деньги. А вы… – Он укоризненно покачал головой.
– Так нам тоже жить нужно, – горячо проговорила она. – Ведь зарплату который месяц не дают. Платят…
– Так я вам что говорил, – перебил Харя. – Мы будем платить вам деньги. А вы не то что свое не хотите нам продавать, а еще и у других скупаете и куда-то возите. Ведь сейчас рыночные отношения, а значит, конкуренция, выживает сильнейший. Мы вам не запрещаем получать за свою работу деньги. Даже больше будем платить. Даже если вы где-то сможете взять по более низкой цене, ради Бога, пользуйтесь. Но… – Не договорив, замер.
– Вот что. – Выйдя из комнаты, Виктор направил на него двустволку. – Еще раз появишься – убью. А сейчас, – он мотнул головой на дверь, – исчезли.
– Зря ты так, Орехов, – сказал мордатый. – То, что было, это просто сказка перед сном по сравнению с тем, что может быть. Вот сейчас мы кинемся на тебя, и что? – Он усмехнулся. – Выстрелишь? Так нас пятеро, а у тебя два патрона. Прикладом, может быть, одного свалишь. И что дальше? Ведь у тебя жена-красавица и детишки небось есть. Ты…
– Ты! – рявкнул Виктор. – Если…
– Да я не про то, – торопливо поправился Харя. – Ведь если ты меня или еще кого подстрелишь, не докажешь, что защищался. Посадят. Если, конечно, тебя до этого не убьют. Ты думаешь, что я дурак и строю из себя крутого? Мол, чхать мне на твое ружье? Нет, жить хочется. Но если я не уговорю тебя, то попробую заставить, опять же потому, что жить хочется. Понимаешь? И не окурки собирать, а дорогие сигареты курить. Так что…
– А теперь меня послушай, – жестко перебил его Орехов. – Мне все равно, что со мной будет. Если не исчезнете, буду стрелять. Потому что все равно мои детишки, как ты сказал, с голоду подохнут. А что касается того, что вы нам платить будете, я через это уже проходил. Были у меня такие покровители.
– Таких, как те, – возразил Харя, – кто нас послал, еще не было. Ладно, – увидев затвердевший взгляд Орехова, кивнул он. – Мы уходим. Но подумай о том, что я сказал, и, разумеется, не вздумай искать помощи у милиции. Тогда сдохнешь. – Быстро проговорив это, он выскочил в дверь.
– Витя! – Испуганная женщина метнулась вперед и, закрыв дверь, дважды щелкнула ключом. Накинула цепочку. Повернулась, прижалась к двери спиной. – Что же делать?
– Успокойся, Рита, не сунутся они больше, потому что они…
– Придут, – возразила Рита. – Слышал, как он говорил? Это не ребята с улицы. За ними стоит кто-то. Вон бабы говорили в магазине – кто-то прибирает все, что с хрусталем связано. Хочешь торговать – торгуй. Но по той цене, которую скажут, и еще процент за охрану плати.
– Это рэкет, – усмехнулся Виктор.
– Это другие, – всхлипнула Рита. – Бабы говорили, что тех, кто ходил и обирал их, сейчас нет. Избили их сильно.
– Вот что, – решил он. – Бери пацана и уезжай к родителям. Мне спокойнее будет.
– А мне?! – воскликнула она. – Ты обо мне подумал? – Плача, шагнула вперед и повисла у него на шее. – Как же…
– Перестань. – Поставив ружье, он обнял ее. – Не придут они больше. Все хорошо будет.
– Давай согласимся. – Подняв мокрое от слез лицо/она посмотрела ему в глаза. – Ну подумаешь…
– Я оптовых покупателей в Электростали только нашел, – недовольно проговорил Орехов, – и цена высокая. Завтра поеду. А ты собирайся, я отвезу вас к твоим родителям. Пока там побудете. А приеду, решим, что делать. В конце концов, мы живем в цивилизованном государстве и имеем право на защиту. Я пойду…
– Ты же сам знаешь, – не дала договорить ему Рита, – что нет у нас никакого права. Если уж нам зарплату не платят, то о какой защите говорить можно? – с горечью спросила она. – Меняются министры, а все остается по-прежнему.
– Вот именно потому, – зло проговорил Виктор, – я и не уступлю этим сволочам. Ведь только дело у нас пошло и деньги появились. Ладно бы как раньше, – вздохнул он. – Еле на хлеб зарабатывали. А сейчас…
– Ой, Витька, – жена крепко прижалась к нему, – лучше бы уж, как тогда, на одном хлебе сидеть, только бы эти морды не видеть. А ты бы действительно начал стрелять?
– Не знаю, – вздохнул он. – Конечно, если бы кинулись, выстрелил бы. А так – за вас страшно.
– Знаешь, – Алиса посмотрела на лежащего на кровати Игоря. – Ты действительно удивил меня. И надо сказать, приятно удивил.
– Рад это слышать, – улыбнулся он. – Буду честным – я давно хотел узнать, каково спать с женщиной, которая своим хобби избрала боевое искусство…
– Вот как! – засмеялась Алиса. Подскочив к кровати, упала на Игоря. – Сдаешься?
– Смотря в чем.
– А как же твоя благоверная? Что будет, если она узнает, что ты…
– Ее сейчас нет. К тому же у нас последнее время отношения не те, что раньше. Она меня застукала с одной дамой, устроила скандал. В общем, тебя это не касается. Я бы, наверное, развелся с ней, если бы не сын. Мальчишке скоро будет двенадцать, и я хочу, чтобы мой сын жил с мамой и папой и имел все, что сейчас можно, и даже то, что нельзя.
– Какой ты заботливый папаша, – усмехнулась Алиса.
– А вот этого, – жестко сказал он, – никогда не касайся. Я люблю своего сына и сделаю для него все, ясно?
– Ну конечно, – кивнула она. – Мне все ясно. – Упруго поднявшись, стала одеваться.
– Все женщины одинаковы, – улыбнулся Игорь. – Чуть что не по ним, и все, любовь окончена.
– А любви и не было. – Повернувшись, Алиса пристально посмотрела на него.
– Или ты считаешь, что если я переспала с тобой и мы что-то по-постельному бормотали… – Она засмеялась. – В постели, наверное, даже проститутки, которым платят, и то говорят о любви.
– Ты очень рассудительна, – удивился Игорь.
– Не умеешь рассуждать, – насмешливо улыбнулась Алиса, – не стоит и жить. Дуракам везет только в сказках.
– Тоже верно, – согласился Игорь. Встав, повел плечами. – Спасибо тебе за эти сутки, я замечательно провел время, Надеюсь…
– Зря надеешься, – холодно улыбнулась Алиса. – Таких суток, какие были, уже быть не может. Все хорошо в первый раз. Я не из тех, кто становится любовницей босса. Хотя бы потому, что не умею притворяться. Скажу честно: терпеть не могу, когда в разговорах есть запретные темы. Я считаю, что имею право говорить так и то, что хочу.
– Ты сильный человек, – с уважением отметил он.
– Какая уж есть, – улыбнулась она. – Скажи своим парням, чтоб отвезли меня.
– Сейчас, – надевая рубашку, кивнул он.
– Игорь, – заглянул в дверь невысокий мужчина, – наконец-то нашли тебя.
– Ба! – весело удивился Игорь. – Какие люди. Случилось что? – Посмотрев в окно, засмеялся:
– Ясно. Кардинал на охоту приехал. Или на рыбалку?
– Надо организовать и то и другое.
– Знаешь, – тихо сказал Игорь, – знать, что тебе и дичь, и рыбу подсовывают, – какое от этого удовольствие?
– Ты его спроси. Мое дело – организовать.
– Кто отвечает за охрану?
– Шакал. Он у него бессменный «горилла». А это кто? – увидел он Алису.
– Моя секретарша, – нашелся Семенов.
– Ты делаешь успехи.
– У тебя. Карлик, одно на уме, – усмехнулся Игорь.
– И это тоже, – засмеялся тот и быстро вышел.
В комнату вошли трое. Остановившись, настороженно осмотрелись.
– Привет, – шагнул в дверь крепкий высокий мужчина в очках.
– Здравствуй, Глеб, – кивнул Игорь.
– Кто она? – Он внимательно посмотрел на Алису.
– Я секретарь Игоря Андреевича, – спокойно ответила женщина.
– Оружие есть? – спросил Глеб.
– Я секретарь, а не телохранитель.
– Раньше я ее не видел. – Глеб повернулся к Семенову.
– Я недавно обзавелся секретарем.
– Растешь, – раздался насмешливый голос человека, привыкшего повелевать. В комнату вошел по-спортивному подтянутый мужчина лет сорока.
– Здравствуйте, Эдуард Сергеевич. – Шагнув навстречу, Семенов протянул руку.
– Добрый день. – Тот ответил рукопожатием и расстегнул пиджак. К нему подскочил Карлик и помог снять.
– Вот что, – сев в подставленное одним из парней плетеное кресло, решил Эдуард. – Ну ее, эту охоту, – махнул он рукой. – Тем более когда знаешь, что твоя дичь уже где-то рядом в клетке. А рыба в аквариуме. – Он, смеясь, взглянул на растерявшегося Карлика. – Ты, Юрик, уж слишком старателен. Сделаем вот что. Наверное, у твоей прекрасной секретарши имеются такие же красивые приятельницы, которые помогут двум мужчинам, уставшим от постоянных дел. И разумеется, она сама со своим шефом, – закончил он.
Не услышав в его голосе просьбы, Алиса, не зная, что говорить, посмотрела на Игоря.
– Конечно, – улыбаясь, кивнул он. – Алиса найдет таких женщин. У нее есть подруги.
– Дайте мне машину, – сказала Алиса, – и я привезу…
– Ты поедешь с ней, – взглянул на Глеба Эдуард. – И проследишь, чтобы она не взяла девок с улицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62