Сидевший на лавке с тремя пожилыми женщинами парень рванулся вперед и, в прыжке достав руками Китайца, сбил его на бетон. Юрий, падая, сгруппировался и, ткнув стволом выхваченного из-за ремня пистолета в живот нападающего, нажал на курок. Раздался приглушенный выстрел. Юрий, закрываясь телом убитого, открыл огонь в сторону машин. С коротким треском Разлетелось стекло правого подфарника, лопнуло пробитое пулей переднее левое колесо. Одному из бросившихся вперед парней пуля попала в колено. Заорав, он упал. Женщина, закрывая собой выхваченного из коляски младенца, с криком бросилась в подъезд. Несколько пуль ударили во вздрагивающее от пуль тело парня. Юрий, отбросив убитого, вскочил и, трижды выстрелив, рванулся к подъезду. Взмахнув руками, упал. К нему подскочили четверо парней и, подхватив, потащили к машинам. Трое рванулись в подъезд. За ними еще трое.
– Уходим! – заорал Араб.
Услышав его крик, парни побежали к машинам. Петр пытался завести машину и не мог.
– С дороги! – чуть не ткнувшись ему в перед бампером, остановилась белая «ауди». – Отвали!
– Да не заведу никак! – заорал побледневший Петр. Из машины выскочили трое парней. От других подбежали еще четверо. Они ухватились за «Москвич» и опрокинули его. Иномарки, взвизгнув колесами, вылетели со двора, у подъезда закричали сжавшиеся на лавке старушки.
– В милицию звоните! – кричал какой-то мужчина.
– Нам тоже надо уходить. – Схватив брата за руку, Людмила потащила его из кухни.
– Убили Китайца. – Он сглотнул слюну. – Видала? Его…
– Да черт с ним! – С силой рванув брата за руку, она выбросила его из кухни. – Уходить надо! – Людмила бросилась к двери.
– Нельзя сейчас, – попытался остановить ее Толик. – Нас же все видели с Юркой и знают…
– Вот в том-то и дело. – Она открыла дверь. – Сейчас милиция приедет. Что мы говорить будем?
Петр выбрался в разбитое окно «Москвича».
– Ты как? – спросил один из подбежавших к перевернувшейся машине мужчин.
– Живой, – бросил он. Поднялся, отряхивая рубашку и брюки, посмотрел на дом.
– Я номера записал, – протянул ему листок пожилой мужчина. – Ты в милицию…
– Да иди ты, – отмахнулся Петр и бросился к подъезду.
– Убери бумажку, Антоныч, – посоветовал кто-то. – А то хапнешь горя, борец за справедливость.
– Давай, мужики, ее на колеса поставим, – предложил другой.
– Вот они, – прошептала одна из старушек, показывая рукой на встретившихся на улице перед подъездом с Петром Людмилу и Анатолия. – Я парню, который подсел, показала этого, – она вздохнула, – который стрелять начал. И того и этого убили. – Она поджала губы.
– Я с вами. – Петр рванулся следом за побежавшими от подъезда со двора братом и сестрой.
– Как он? – спросил в сотовый телефон Араб.
– Жив. Мы его трохи подлечили. Он, сука, ногу одному прострелил и колесо…
– Не трогать, – рявкнул Араб. – Он живой нужен. Того, которого он шлепнул, взяли?
– А как же.
– Жаль, остальных не смогли, – отключив сотовый, недовольно буркнул Араб. И снова прожал номер.
– Что? – тут же услышал он голос Навруза.
– Одного взяли. Он прорваться попытался, одного из наших убил. Ранил другого. Ну, его…
– Везите к Лапе, – велел Навруз.
– Куда нам теперь? – оглядываясь, спросил Петр.
– Мы-то откуда знаем, – огрызнулась Людмила.
– Хорошо, Китаец попробовал их увести, – озираясь, пробормотал Петр. – Иначе бы…
– Он, гнида, сам хотел уйти, – перебил его Толик. – И ее звал. Мол, нас не знают, проскочим. А на тебя и на меня он хрен с просвистом забил. На Волчару все думали, а я говорил, что он не сдаст.
– Так откуда эти гаврики взялись? – нервно спросил Петр. – Хорошо, я у приятеля «москвичонок» по доверенности взял. Как чувствовал.
– Заезжаю, а…
– Меня один узнал, – признался Толик, – в пивнушке за углом.
– Надо думать, что делать, – вздохнула Людмила, – а уж потом выяснять, кто виноват.
– Вот связался я с вами, – покрутил головой Петр. – Мне-то что делать? – испуганно взглянул он на Людмилу. – Они же меня теперь…
– Ты им и не нужен, – перебил его Толик. – Скажешь, квартиранты. Мы же так всем говорили. Вот и ты, если еще прикатят…
– Так сейчас милиция там. Ей-то я что скажу? Тоже квартирантов…
– А что ты еще можешь? – усмехнулся Толик. – Откуда ты знал, что они преступники?
– А что? – немного приободрился Петр. – Точно. Меня, конечно, сразу заберут, но выпустят. Упрусь на своем, и точка. Как они мне докажут…
– Не милиции нужно бояться, – вздохнула Людмила, – а этих, которые твою машину перевернули.
– В рот компот и четыре вишни! – ахнул Петр. – Меня же Васек прибьет. Теперь стекло покупать. Да и бок помялся, и крыша, наверно. Быки какие накачанные. А этот «москвичонок» заглох, гаденыш, и все, хоть лопни. Амбалы подскочили, и чувствую, переворачиваюсь. – Переживая заново тот миг, передернул плечами и выругался.
– Ты молись Богу, – сказала Людмила, – что не оставили тебя возле машины. А то бы застрелили, и все.
– Вообще-то точно, – согласился Петр. – Не, ребята, на квартиру мне теперь соваться никак нельзя. Они, гады, вернутся и с меня голову снимут. Мы вот что сделаем – к моей зазнобе двинем. О ней никто не знает. Так что будем сидеть как в танке.
– А ты откуда Китайца знаешь? – неожиданно спросила Людмила. – Он мне говорил, что ты вроде в розыске, что жена от тебя…
– Ушла, крыса, – кивнул Петр. – А насчет розыска… Он мне, видать, цену поднимал. Я с милицией пока делов не имел, да и не собираюсь. Теперь, правда, они меня на заметку поставят. А с Юркой мы давно знакомы. Он же в Москве жил пару лет. У него здесь дамочка была, но не сошлись характерами. А тут заявляется он, и с ходу в лоб: пошли, говорит, на дело. Ты будешь за рулем, и все. Я сначала вроде как уперся. Милиции, а тем более тюрьмы, с детства боюсь. Но потом покумекал маленько и думаю – была не была. Юрка – парень умный. За просто так голову подставлять не станет. Вот я и клюнул. Раза три мы с ним катались. Потом с вами в Тулу съездил, деньжата появились. Вроде и плевать на все. Тем более что вы там делаете, мне, как говорится, побоку. Хотя, если честно, боялся я вас. Особенно Волчару. Этот, думаю, нож всадит, как в консервную банку, – и глазом не моргнет.
– Ты на москвича и не похож, – усмехнулся Толик.
– Так я ж за рулем все время, в Москве только числился. Правда, последние два года почти постоянно здесь. Квартиру жалко, – поморщился он. – Ведь я ее приватизировал, дубина стоеросовая.
– Ты нас вести к своей бабе хотел, – напомнил Толик.
– Вот ты, значит, какой, – остановившись перед привязанным к стулу Китайцем, сказал Навруз. – А остальные где? Иванова мне очень увидеть хочется.
– Ведь за главного у вас дед?
– Какой дед? – простонал Юрий. – Не было никакого деда. Слышь, – он тряхнул головой, – отпустите вы меня. Все, что хотите, сделаю. Отпустите…
– Давай начнем сначала, – проговорил сидевший напротив Араб. – Ты сейчас называешь всех, с кем был. Все, что делали. И все такое прочее. Адреса, клички и…
– Да иди ты, – огрызнулся Китаец. – Думаешь…
– Думать тебе надо, – рассмеялся Араб и сильно ударил его кулаком.
Голова Китайца мотнулась, и из распухшего носа обильно пошла кровь.
Всхлипнув, он дернулся и хрипло выматерился.
– Помнишь вопросы? – насмешливо поинтересовался Араб. Достав зажигалку, щелкнул. – Ну?
– Хорошо, – облизывая попадавшую с разбитого носа на губы кровь, просипел Юрий. – Я все скажу. Только не трожь. Но чужого мне не надо.
– Ты свое нам расскажи, – засмеялся Араб. Одобрительно посмотрев на него, Навруз вышел.
– Здравствуй. – Аркадий поцеловал руку Жанне.
– Добрый день, – холодно отозвалась она. – С чем пожаловал?
– Есть хорошие новости. Мне можно войти?
– Разумеется.
– Мы, кажется, нашли тех, кто убил твоих работников.
– Кажется, это не значит нашли. А тем более если ты говоришь об Артуре…
– Нет, – улыбнулся он. – Артур в этом, кажется, не замешан.
– Я не узнаю тебя. Ты никогда раньше не говорил «кажется». Что произошло?
– Отвергнут женщиной, которую полюбил. И…
– Аркадий, мы уже говорили об этом, и умоляю – давай не будем повторять все снова.
– Жанна, не отбирай у меня надежду, очень прошу. Потому что, пока есть надежда на то, что ты будешь со мной, я делай все, даже во вред себе, чтобы не испортить тебе жизнь. А я мог бы. Для этого мне нужно было просто промолчать. Но…
– А вот пугать меня не надо. Я с детства не терплю, когда меня пугают, и делаю все наоборот. Даже если мне от этого становится хуже.
– Ты меня не правильно поняла, я сказал так, как есть. Пугать…
– Что тебе надо? Твоей я не буду, И знаешь, кто в этом виноват? Ты! Потому что мне никогда не забыть глаз убитого твоими парнями бездомного, который нашел в себе мужество заступиться за меня. Да, – увидев насмешку в глазах Аркадия, кивнула Жанна, – по пьянке, но тем не менее он сделал это, и выходит, что пьяный и без завтрашнего дня бомж оказался благородней и мужественней, чем все вы, упитанные, прекрасно одетые, которые привыкли распоряжаться чужими жизнями. А сейчас уходи. Нам больше не о чем говорить.
– Я бы на твоем месте не торопился… – Вон! – распахнув дверь, гневно крикнула Жанна. Увидев стоящих на площадке троих молодцов, усмехнулась. – А ты трус. Даже ко мне ходишь с охраной. Пошел вон. – Она сильно толкнула его в спину и захлопнула дверь.
– Стерва. – Он с силой ударил по двери кулаком.
– Я вызову милицию, – громко сказала Жанна. Оглянувшись, Бакин увидел насмешливые лица боевиков. Выматерился и шагнул к лифту.
– Брат и сестра Судаковы, – выслушав магнитофонную запись с голосом быстро говорившего Китайца, сказал Павел. – Отец – в прошлом карманник, Витька Судак. Волчара – Денис Денисов, детдомовец. Трижды судим. Тогда ясно, почему он стрелять сразу начал. Эта публика не раздумывая открывает огонь. Тем более Китаец перепугал их, – усмехнулся он. – И самое интересное, что недалек от истины. Ведь будь отец Малкиной жив, мы бы сразу начали искать налетчиков. Все-таки затронуты интересы его дочери. Но он… – Усмехнувшись, перекрестился.
– Пусть земля ему будет пухом. Хозяин – Петр Буров. Не судим. Знакомый Китайца, а сам он, значит, в прошлом военный, даже в Чечне побывал. Но сломался быстро. Так. Нужно, навестить этого, как его? – Он протянул руку, чтобы включить магнитофон, но Араб молча протянул ему листок. – Научился работать, – одобрительно кивнул Павел и прочитал:
– «Игнат Шмагин». Где же он патроны берет? Нужно выяснить. А куда могли деться брат с сестрой и Буров? Скорее всего, как сказал Китаец, пошли к знакомой Петра. Надо выяснить, кто она, и, если они там, взять всех. Впрочем, просто уничтожить. Нам они уже не нужны. Но тогда получается, что Артур не был в баре? Но ведь Волчара был на квартире. Непонятно. Вот эту головоломку нужно обязательно решить. Потому что мы сами втянули в это Артура, Иванова и тех, кто был на квартире. Получается, что там тоже своя команда. Узнать бы все об Артуре. О нем мы вообще ничего не знаем. В этом может помочь Жанна, – пробормотал он. – Но она или действительно ничего не знает, или… – Павел взглянул на Араба. – Ты делаешь успехи, молодец. Но…
– Машины пришлось сжечь, – сказал Араб. – Парни, на кого они записаны, заявляют об угоне. Какой-то мужичишко дал милиции номера.
– Надо потолковать с ним, – хмыкнул Павел, – и популярно объяснить, что нельзя вмешиваться в чужие дела и тем более обращаться в милицию.
– Сделаем, – кивнул Араб. – А что с этим?
– Отдадим ему последние почести, – усмехнулся Павел. – Он сдал своих друзей и даже женщину, которая его наверняка любила. Так что приговорил себя сам. Если человек предатель, то это навсегда. Узнай у него о знакомой Бурова, какие хвосты есть за Судаковыми, кроме того, что они делали вместе. Ну а потом…
– Привет всем, – услышали сидевшие на полу в пустой неоштукатуренной комнате пятеро мужчин неопределенного возраста в грязной и драной одежде.
– Мать честная. – Вскочив, один шагнул вперед. – Ты. Вот он. – Повернувшись, кивнул на вошедшего Артура. – Мужик, про которого я говорил.
Остальные нестройно поздоровались.
– Ты знаешь, что здесь было? – быстро начал знакомый Артура. – Мы…
– Слышал, – кивнул Артур. – Поэтому и пришел. На разговоры времени нет. Мне нужно увидеть женщину, желательно…
– Сделаю, – кивнул «подбитый глаз». – Сейчас пошлем Светку. У нас девчонка есть, ей всего четырнадцать, она ходит по квартирам. Ей кто-нибудь чего-нибудь да даст. Вот…
– Отдайте ей вот это. – Артур протянул запечатанный конверт. – А это вам.
– Он сунул в руки бомжа деньги.
– Не надо. – Тот отступил на шаг. – Мы…
– Слушай, – улыбнулся Бонич. – Ты хоть назови свое имя. А то вместе в схватке были, а по-прежнему без имен разговариваем.
– Лукашов Роман, – назвался бомж.
– Шилов Иван, – представился второй.
– Знаете что, – сказал Артур, – давайте не будем выпячивать грудь и делать гордый вид. Деньги вам нужны. Я же не милостыню даю, а просто, как говорится, плачу за работу. Вы много сделали…
– Работу ты нам уже оплатил, – недовольно буркнул сидевший под окном старик. – Амбала нашего пристрелили. Думаешь, это стоит денег?
– Думаю, да, – кивнул Артур. – Он умер по-настоящему, как мужчина. А так, как вы, жить…
– Ты нашу жизнь не цепляй, – перебил его старик. – Как живем, так и живем. Видать, на роду так написано. За деньги благодарствуем. Сегодня…
– Меня это не касается, – сунув деньги в карман драной Рубашки Шилова, буркнул Артур. – Здесь, кстати, и за молчание, – предупредил он. – Обо мне желательно никого не оповещать. Я не люблю известности и не всегда бываю добрым. А сейчас прощайте. Скорее всего мы больше не увидимся. Хотя, как говорят, земля круглая. – Он быстро вышел. – Серьезный фрукт, – кивнул старик. – Я таких на зонах видал. Они знают, чего могут в этой жизни. Посылайте Светика к бабе, – взглянул он на Ивана и Романа. – Ей купите что-нибудь. Конечно, и нас не забудьте.
Услышав вызов сотового телефона, Жанна встала и выключила телевизор.
– Да.
– Жанна, – услышала она голос Навруза, – не желаете взглянуть на главаря шайки, которая убила ваших…
– Нет. Вы поэтому и звоните?
– И поэтому тоже. Нам нужно встретиться. Сегодня же, – требовательно, исключая возможность отказа, добавил он.
– Можете приехать, – вздохнула она, – я буду дома.
– Во сколько вас устроит?
– Меня очень устроило бы, если бы вы не приезжали и даже не звонили. Но приехать можете в любое время. Я никуда не собираюсь, – сухо закончила она и отключила телефон. И тут же в дверь позвонили.
– Какая женщина! – показал головой Навруз. – Гордая. Красивая. Мне нравятся такие. – Он взглянул на Падишаха. – Можешь посылать людей за товаром. Таджики твою партию держат и, разумеется, недовольны. Но им объяснили, что твоей вины в этом нет.
– Наконец-то, – облегченно вздохнул Адам.
Валентин вошел в комнату и сунул руку в задний карман.
– Принес? – взглянул на него лежавший на кровати худой человек.
– Да. – Но знаешь, чего я боюсь? – Он положил на стоявшую у кровати табуретку маленький пакетик с белым порошком. – Ты уже привык и…
– Больно, – не дал договорить ему лежавший. – А уколюсь, боль исчезает. Я же в мышцу. Что-то, конечно, есть, такой легкий, приятный кайф. Для меня такие секунды просто праздник. Я устал от постоянной боли. Все время думаю о смерти и ужасно боюсь ее. Ведь тогда все кончится. Абсолютно все. А так…
– Давай не будем об этом, – вздохнул Валентин. Осторожно надрезав уголок пакетика, высыпал порошок в пробирку и приготовился сделать укол, но с треском вырванных петель на пол грохнулось выбитая дверь. Валентин бросил руку к стоявшей в ногах сумке. Ворвавшиеся четыре парня вскинули пистолеты с глушителями. Захлопали выстрелы. Отброшенный попавшими в грудь пулями, Валентин упал головой на лежавшего человека и сполз, оставляя на белом пододеяльнике кровавую полосу. Парни, подойдя, наставили пистолеты на наркомана, с болью смотревшего на разбитую пробирку.
Жанна, войдя в небольшой сквер, осмотрелась. Никого не увидела, вздохнула и посмотрела на часы.
– Здравствуй, – услышала она сзади тихий голос. Повернувшись, увидела Артура. Она обняла его, уткнулась ему в грудь и всхлипнула.
– Перестань, – мягко освободившись, вздохнул Артур. – Я не мог появиться раньше. Наверное, ты думаешь обо мне очень плохо…
– Нет, – всхлипнула Жанна. – Впервые в жизни я не думаю о человеке плохо, хотя многие пытаются убедить меня в этом. Наверное, я просто люблю тебя.
– Ты изумительная женщина, – прошептал Артур. – Где ты была все эти годы?
– Ждала тебя, – улыбнулась Жанна, – и дождалась. Я люблю тебя, Артур, и мне все равно, кто ты и какой. Я верю в тебя и знаю, ты – настоящий человек. Быть другим ты просто не имеешь права. Правда? – чуть слышно спросила Жанна.
– Конечно. И все-таки я должен тебе кое-что сказать. Начались крупные неприятности. Как я понял, один наш знакомый, который спас Владимира Ивановича, замешан в…
– Вот почему решили, что это ты, – догадалась Жанна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62