Твои расходы, Джулиан, не поддаются описанию. Я как раз собирался поговорить с тобой об этом.
— Все свои траты я могу объяснить, — возразил юнец.
— Не сомневаюсь.
— Сэр, так как же насчет новой туники…
— Новая туника? — угрожающе произнес Хью. — Я уже сказал: никакой новой туники не будет.
Джулиан с отвращением дотронулся до рукава свое одеяния:
— Ну ладно, пусть черный будет основным цветом.
— Какая жертва!
— Однако наряд будет значительно привлекательнее, если его украсить золотой тесьмой.
— Золотой тесьмой? Это для гонца-то — в снег и в грязь! Ты с ума сошел. Да тебя прикончат разбойники с большой дороги из-за твоих украшений.
— А вот Джон Ларкенби месяца три назад справил своему гонцу прекрасную изумрудно-зеленую тунику, — настаивал Джулиан. — Отороченную оранжевым. И шляпу в цвет. Так красиво.
— Довольно нести всякую чепуху. Расскажи лучше, как здоровье монсеньора?
Джулиан мгновенно посерьезнел:
— Я передал ему ваши наилучшие пожелания, как вы и просили.
— Ты видел сэра Эразма?
— Видел. Он принял меня только потому, что я прибыл от вас. Визитеров у него бывает теперь совсем немного. Все дела за него ведет жена.
— Как он выглядел?
— Сеньор очень болен, милорд. Но не обмолвился о болезни ни словом, хотя глаза его жены красны от слез. Лекари говорят, будто подвело сердце. Он очень похудел. Вздрагивает от каждого шороха, выглядит измученным, плохо спит.
— Я надеялся на лучшие вести.
Джулиан покачал головой:
— Мне жаль, милорд… Да, он шлет вам свои наилучшие пожелания.
— Что ж, чему быть, того не миновать, ..
— Хью вскрыл печать на конверте. — А теперь ступай на кухню и подкрепись после дороги.
— Благодарю, милорд. — Джулиан все еще переминался с ноги на ногу. — А как насчет туники? Знаю, вы серьезно относитесь ко всякого рода тратам. Но я думал, теперь, получив такие владения и замок, вы захотите, чтобы ваши люди были одеты достойно. В конце концов, правителя судят по тому, как одеты его слуги.
— Когда я доживу до того времени, когда мнение окружающих будет иметь для меня значение, я дам тебе знать. Ступай же, наконец!
— Да, милорд. — Джулиан слишком хорошо знал своего хозяина, чтобы не понять: терпение его на исходе. Он с достоинством поклонился и вышел из комнаты, тихонько насвистывая.
Хью невидящим взором уставился на письмо. Эразм Торнвудский умирает. Последние сомнения развеялись. Совсем скоро он потеряет человека, который во многом заменил ему отца.
Хью с трудом проглотил комок, неожиданно подступивший к горлу. Поморгал, проясняя взгляд, и принялся читать.
Пространное послание было из Лондона от его слуги. В нем сообщалось о благополучном прибытии судна с большим грузом специй. Слуга, как всегда, педантично перечислял количество сундуков, их содержимое, приблизительную цену и расходы на перевозку. Рука Хью потянулась к абаку.
— Простите меня, милорд, — проговорил с порога комнаты Бенедикт.
— Да? — Хью вопросительно вскинул на него глаза.
— Сэр Дунстан послал меня сообщить вам, что конюшни уже вычищены. Он хочет знать, не желаете ли вы переговорить с кузнецом. — Юноша замолчал, заметив на столе Хью необычный предмет. — Что это такое, милорд?
— Этот инструмент называется абак, его используют для арифметических вычислений.
— Я слышал о нем. — Бенедикт подошел ближе, с любопытством разглядывая счеты. Его палка с глухим стуком упала на пол. — А как им пользоваться?
— Я покажу тебе, если хочешь, — медленно улыбнувшись, сказал Хью. — С его помощью можно складывать, умножать и делить. Очень удобный инструмент для произведения подсчетов.
— Я бы хотел научиться пользоваться им. — Бенедикт смущенно поглядел на Хью. — Мне всегда это было очень интересно.
— В самом деле?
— Правда. Элис научила меня всему, что знает сама, но ее больше интересует натуральная философия, а не точные науки.
— Я знаю. — Хью видел, что юноша действительно увлечен. — Бенедикт, пора бы тебе присоединиться к остальным и обедать в большом зале вместе со своим лордом. Сегодня же спускайся к обеду.
Бенедикт бросил на него острый взгляд:
— Делить трапезу с вами, милорд? Но Элис считает, что лучше обедать в наших комнатах.
— Элис вольна делать все, что ей заблагорассудится, но ты теперь один из моих людей и должен обедать со всеми.
— Один из ваших людей? — поразился Бенедикт.
— Твоя сестра помолвлена со мной, живете вы здесь, в Скарклиффе, так что считать тебя посторонним человеком я никак не могу, — пояснил Хью. — Ты один из домочадцев, разве не так?
— Я как-то не думал… — Глаза юноши светились решимостью. — Вы правы. Я поступлю как вы требуете, милорд.
— Прекрасно. Кстати, об Элис, где сейчас твоя сестра?
— Она отправилась в деревню поговорить с настоятельницей Джоан. — Бенедикт осторожно взял в руки абак.
— Она была одна?
— Да.
— Она сказала, когда вернется?
— Не скоро. — Бенедикт передвинул одну из красных косточек на тонкой деревянной дощечке, разделенной на полосы. — Кажется, она упоминала о своем желании заняться поисками новых камней для своей коллекции.
Хью нахмурился:
— Камней?
— Да. Она говорила, что, возможно, в пещерах сможет найти что-то интересное.
— Пресвятые Небеса! — Хью вскочил из-за стола. — Твоя сестра сведет меня с ума.
— Вот и дядя Ральф всегда говорил то же самое.
Хью уже не слушал его. Он вылетел из комнаты и бросился вниз по лестнице.
Глава 11
— Как видите, леди Элис, работы здесь непочатый край. — Джоан легко повела рукой, конечно же, она подразумевала не только монастырский сад, где они с Элис сейчас находились, но и всю деревню. — Я делала все возможное в течение трех лет, после того как стала настоятельницей монастыря, но все-таки без рачительного хозяина уследить за всем очень и очень трудно.
— Понимаю, мадам. — Элис осматривала ухоженный сад, где монахини усердно выпалывали сорняки, поливали растения и готовили землю к зиме.
Прогулка по деревне немало удивила Элис. Многие при встрече вежливо раскланивались с ней. Крестьяне прерывали работу, чтобы поприветствовать ее. Маленькие дети робко улыбались. Пивовар вышел из дверей своего дома и предложил кружку свежего эля. Кузнец сверкнул белозубой улыбкой, когда она проходила мимо кузницы. А жена мельника угостила Элис свежим хлебом. Малыш Джон, ее сын, светясь от гордости, протянул девушке узелок.
Элис не могла не заметить радостного оживления, царившего в Скарклйффе. Все случилось именно так, как говорилось в легенде, а значит, и остальное обязательно сбудется. Бразды правления взял в свои руки настоящий хозяин, которому суждено было стать правителем Скарклиффа. Проклятие, так долго висевшее над этими землями, наконец, снято, и впереди их ждет счастливая жизнь.
Элис испытала угрызения совести: все, и добросердечная Джоан в том числе, искренне верили, что она станет новой леди Скарклиффа.
Настоятельница права. Дел в поместье действительно много, Но Хью проследит за тем, чтобы здесь привели все в порядок. Он позаботится об этих землях, ибо в них он видит свое будущее.
Элис вряд ли решится связать свою жизнь с Хью и Скарклиффом. Она не трусиха, нет. Но никогда еще на карту не было поставлено ее счастье.
Куда проще уйти в монастырь, жить спокойной размеренной жизнью и изучать в свое удовольствие философию…
— Ох уж эта нелепая легенда, одни неприятности из-за нее, — вздохнула Джоан, ведя Элис по дорожке монастырского сада. — Она не давала нам жить спокойно. Хотела бы я сказать все, что думаю, тому сумасшедшему, который ее сочинил.
Элис удивленно вскинула на нее глаза:
— Вы не верите в легенду?
— Конечно же, нет, но жители Скарклиффа верят, верят безоглядно. И чем дольше поместье оставалось без хозяина, тем больше люди верили, что над этими землями нависло проклятие.
— Легенды, похоже, начинают жить собственной жизнью.
— Да, вы правы. — Джоан остановилась и недовольно поджала губы, заметив высокую монахиню на опытном участке сада, где росли лекарственные травы. — Воры, грабители и все кому не лень разоряли нас только потому, что в Скарклиффе не было правителя, отважного рыцаря, способного защитить поместье. В последнее время они совсем обнаглели.
— Никто не посмеет больше побеспокоить Скарклифф, теперь у него есть лорд Хью, — успокоила ее Элис.
Высокая монахиня вдруг оставила свою работу. Она выпрямилась и оперлась на мотыгу. Глаза ее мрачно поблескивали под капюшоном.
— Есть и другие напасти, не менее страшные, чем воры и разбойники. Проклятие действительно существует, леди Элис. И лорд Хью в скором времени убедится в этом.
Джоан устало закатила глаза:
— Не обращайте внимания на сестру Кэтрин, миледи. Она прекрасная целительница, но будущее видит только в мрачном свете.
Элис улыбнулась сестре Кэтрин:
— Если вы верите в легенду, то должны радоваться вместе со всеми, что власть проклятия кончилась и люди могут жить спокойно.
— Вот еще! Мне нет никакого дела до этой легенды про зеленый камень и сокровища Скарклиффа, — пробормотала Кэтрин. — Детские сказки.
— Тогда что же вас беспокоит? — удивилась Элис.
— Настоящим проклятием является вражда между поместьями Ривенхолл и Скарклифф. Она, словно неизлечимая заразная болезнь, разъедает души людей.
— Вы, кажется, говорите о той давней вражде, которую питают друг к другу их хозяева? — спросила Элис.
— Вы знаете о ней? — поразилась Кэтрин.
— Да, лорд Хью поведал мне эту печальную историю. Но если вы думаете, что между Ривенхоллом и Скарклиффом начнется война, то вы, мягко говоря, ошибаетесь. В открытую войну их вражда никогда не нальется.
Кэтрин печально покачала головой.
— Семена вражды посеяны очень давно. Прошло недостаточно времени, чтобы они могли пустить ядовитые ростки и отравить все вокруг.
— Вовсе нет. — Мрачные предсказания монахини начали раздражать Элис. — Успокойтесь, сестра. Лорд Хью обещал мне, что никакого насилия не будет. Они с сэром Винсентом поклялись своему сеньору Эразму Торнвудскому никогда не враждовать друг с другом. Никакого кровопролития. И если соперничество не дает им покоя, отношения между собой они могут выяснять во время турниров.
— Говорят, Эразм Торнвудский умирает. — Пальцы Кэтрин крепко сжали рукоятку мотыги. — Кто же тогда сумеет сдержать сэра Винсента и сэра Хью? Скарклифф и Ривенхолл далеко от замка сеньора. Вряд ли кто-то помешает хозяевам этих поместий творить то, что они захотят. И тогда они попросту перегрызут друг другу глотки.
— Сестра Кэтрин в чем-то права, — Джоан нахмурилась. — Я всегда рассматривала удаленность Скарклиффа как одно из немногих преимуществ наших земель. Согласитесь, жизнь вдали от тех, кто только и помышляет о новой войне или о чужом троне, более спокойна и надежна. Но вместе с тем нельзя забывать, что в случае опасности полагаться мы можем только на сэра Хью. Только ему одному под силу сохранить здесь мир.
— И он не подведет вас! — воскликнула девушка. Элис и сама не вполне понимала, почему стремится убедить этих женщин в добрых намерениях Хью. Возможно, причина в том, что она лучше знает Хью, чем монахини.
— Между Скарклиффом и Ривенхоллом не бывать миру, — прошептала Кэтрин.
Элис решила, что лучше переменить тему беседы.
— Вы выращиваете здесь лекарственные травы, сестра?
— Да.
— Сестра Кэтрин в монастыре уже очень давно, — пояснила Джоан. — Она прекрасно разбирается в лекарственных травах. И мы благодарны ей за ее чудесные снадобья, которые облегчают наши страдания и помогают излечиться от недугов.
— Моя мать тоже была целительницей, — пробормотала Элис. — Она изучала свойства трав. В саду ее было много необычных растений.
Кэтрин ничего не ответила на эти слова Элис. Она пристально вглядывалась в лицо девушки:
— Давно ли вы помолвлены с Хью Безжалостным?
— Не так чтобы очень… Но, знаете, его имя больше не Хью Безжалостный, теперь он Хью Скарклиффский.
— Когда вы поженитесь?
— Думаю, весной, — туманно ответила Элис.
— К чему ждать так долго?
Джоан осуждающе посмотрела на сестру Кэтрин:
— Планы леди Элис относительно свадьбы не должны вас беспокоить, сестра.
— Но помолвка может быть с легкостью разорвана, — дрожащим голосом продолжала Кэтрин.
— Глупости, — не в силах скрыть раздражения, зашила Джоан. — Помолвка — шаг крайне серьезный и важный.
— Но не такой, как брак, — возразила Кэтрин.
— Довольно, сестра, — оборвала ее Джоан.
Кэтрин не проронила больше ни слова, однако глаза ее по-прежнему были прикованы к Элис. Девушка невольно покраснела под этим чересчур пристальным взглядом.
— Лорд Хью пожелал отложить свадьбу до весны потому, что сейчас у него много гораздо более важных дел, требующих безотлагательного решения.
— Его нетрудно понять, — быстро проговорила Джоан. — Прошу вас, возвращайтесь к своей работе, сестра. А мы с леди Элис продолжим осмотр монастырского сада. — Она поспешила вниз по тропинке, увлекая Элис за собой. — Пойдемте, я покажу вам винодельню. А затем можно будет ознакомиться с библиотекой, если вам, конечно, интересно.
Глаза Элис вспыхнули.
— О да, я бы очень хотела ее увидеть.
— Надеюсь, вы найдете для себя там много полезного.
Когда они отошли достаточно далеко и сестра Кэтрин не могла их слышать, Джоан сказала:
— Вы должны простить целительницу. Она приносит немало пользы монастырю, но сама порой страдает от приступов меланхолии.
— Понимаю. Какая жалость, что она не может помочь себе.
— Она готовит отвар из маковых головок, когда на душе особенно тяжело, но даже он, по ее словам, не очень помогает.
Элис сдвинула брови:
— Снадобьями, приготовленными из головок мака, нужно пользоваться крайне осторожно.
— Это верно. — Джоан одарила ее восхищенным взглядом. — Похоже, вы и в самом деле разбираетесь в травах. Уж не решили ли вы пойти по стопам своей матери, миледи?
— Я изучала науку о травах и читала книгу матушки, где она пишет о своих изысканиях, но после ее смерти я занялась, как мне кажется, более интересным делом.
— Понимаю.
— Вопросы философии, а точнее, натуральной философии — вот что меня действительно привлекает. — Элис остановилась и устремила взгляд на высокие грозные скалы за деревней. — Я как раз собиралась кое-что исследовать сегодня утром.
Джоан проследила за ее взглядом:
— Хотите исследовать скалы?
— Да. Я мечтаю увидеть пещеры!..
— Простите меня, мадам, но вряд ли это решение разумно. К тому же, известно ли лорду Хью о ваших намерениях?
— Нет. — Элис лучезарно улыбнулась. — Сегодня утром у него столько дел, и все очень важные. Я предпочла не мешать ему.
— Так-так. — Джоан хотела было что-то добавить по этому поводу, но передумала. — Вы сказали сестре Кэтрин, что война между Ривенхоллом и Скарклиффом невозможна…
— Да.
— Вы совершенно уверены в этом? Все-таки жители поместья достаточно настрадались, и вряд ли они выдержат еще одно испытание.
Элис улыбнулась:
— Не беспокойтесь, лорд Хью сумеет защитить Скарклифф.
— Надеюсь.
Джоан внезапно умолкла, увидев кого-то позади Элис. Девушка почувствовала, как та напряглась. Можно не оборачиваться: и так ясно, что в саду появился Хью.
— Рад, что ваша вера в мои возможности безгранична, миледи, — бесстрастным голосом произнес он. — Хотелось бы и мне быть столь же уверенным в том, что здравый смысл в вас, наконец, возобладает. Мне стало известно, что вы собираетесь исследовать пещеры Скарклиффа?
Элис быстро повернулась: так и есть, Хью нависал над ней, огромный и могучий, точно стены Скарклиффской крепости. Густые черные волосы растрепались на ветру. В янтарных глазах мерцал опасный огонь. Элис редко виделась с Хью в замке, но при каждой встрече ее охватывал необъяснимый трепет.
Сердце громко стучало, и перед глазами все плыло при одном только воспоминании о ночи в Ипстоке, когда он дерзко ласкал ее… Горячая волна затопила ее тело.
Эти воспоминания не давали ей заснуть. Вчера она приготовила себе отвар из ромашки, надеясь, что он поможет ей. И Элис в самом деле уснула, и ей снился сон. Но что это был за сон!
— Вы напугали меня, милорд. — Элис, наконец, справилась с собой и все свое смущение обратила в гнев. — Я не слышала, как вы появились в саду. Кажется, вы собирались утром заняться подсчетами.
— Да, я был занят, очень занят, пока не узнал, что вам взбрело в голову совершить вылазку в пещеры. — Хью повернулся к Джоан и вежливо поклонился:
— Добрый день, мадам.
— Добрый день, милорд. — Джоан переводила взгляд с мрачного лица Хью на сердитое лицо Элис. Она деликатно покашляла. — Рада вашему появлению, милорд. Я и сама забеспокоилась, когда Элис сообщила о своем намерении. Наших мест она совсем не знает, а опасность здесь подстерегает на каждом шагу.
— Вот именно, — кивнул Хью. — И с самой страшной опасностью — со мной — она уже столкнулась. — Он сжал кулаки. — О чем, черт возьми, вы думали, леди?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Все свои траты я могу объяснить, — возразил юнец.
— Не сомневаюсь.
— Сэр, так как же насчет новой туники…
— Новая туника? — угрожающе произнес Хью. — Я уже сказал: никакой новой туники не будет.
Джулиан с отвращением дотронулся до рукава свое одеяния:
— Ну ладно, пусть черный будет основным цветом.
— Какая жертва!
— Однако наряд будет значительно привлекательнее, если его украсить золотой тесьмой.
— Золотой тесьмой? Это для гонца-то — в снег и в грязь! Ты с ума сошел. Да тебя прикончат разбойники с большой дороги из-за твоих украшений.
— А вот Джон Ларкенби месяца три назад справил своему гонцу прекрасную изумрудно-зеленую тунику, — настаивал Джулиан. — Отороченную оранжевым. И шляпу в цвет. Так красиво.
— Довольно нести всякую чепуху. Расскажи лучше, как здоровье монсеньора?
Джулиан мгновенно посерьезнел:
— Я передал ему ваши наилучшие пожелания, как вы и просили.
— Ты видел сэра Эразма?
— Видел. Он принял меня только потому, что я прибыл от вас. Визитеров у него бывает теперь совсем немного. Все дела за него ведет жена.
— Как он выглядел?
— Сеньор очень болен, милорд. Но не обмолвился о болезни ни словом, хотя глаза его жены красны от слез. Лекари говорят, будто подвело сердце. Он очень похудел. Вздрагивает от каждого шороха, выглядит измученным, плохо спит.
— Я надеялся на лучшие вести.
Джулиан покачал головой:
— Мне жаль, милорд… Да, он шлет вам свои наилучшие пожелания.
— Что ж, чему быть, того не миновать, ..
— Хью вскрыл печать на конверте. — А теперь ступай на кухню и подкрепись после дороги.
— Благодарю, милорд. — Джулиан все еще переминался с ноги на ногу. — А как насчет туники? Знаю, вы серьезно относитесь ко всякого рода тратам. Но я думал, теперь, получив такие владения и замок, вы захотите, чтобы ваши люди были одеты достойно. В конце концов, правителя судят по тому, как одеты его слуги.
— Когда я доживу до того времени, когда мнение окружающих будет иметь для меня значение, я дам тебе знать. Ступай же, наконец!
— Да, милорд. — Джулиан слишком хорошо знал своего хозяина, чтобы не понять: терпение его на исходе. Он с достоинством поклонился и вышел из комнаты, тихонько насвистывая.
Хью невидящим взором уставился на письмо. Эразм Торнвудский умирает. Последние сомнения развеялись. Совсем скоро он потеряет человека, который во многом заменил ему отца.
Хью с трудом проглотил комок, неожиданно подступивший к горлу. Поморгал, проясняя взгляд, и принялся читать.
Пространное послание было из Лондона от его слуги. В нем сообщалось о благополучном прибытии судна с большим грузом специй. Слуга, как всегда, педантично перечислял количество сундуков, их содержимое, приблизительную цену и расходы на перевозку. Рука Хью потянулась к абаку.
— Простите меня, милорд, — проговорил с порога комнаты Бенедикт.
— Да? — Хью вопросительно вскинул на него глаза.
— Сэр Дунстан послал меня сообщить вам, что конюшни уже вычищены. Он хочет знать, не желаете ли вы переговорить с кузнецом. — Юноша замолчал, заметив на столе Хью необычный предмет. — Что это такое, милорд?
— Этот инструмент называется абак, его используют для арифметических вычислений.
— Я слышал о нем. — Бенедикт подошел ближе, с любопытством разглядывая счеты. Его палка с глухим стуком упала на пол. — А как им пользоваться?
— Я покажу тебе, если хочешь, — медленно улыбнувшись, сказал Хью. — С его помощью можно складывать, умножать и делить. Очень удобный инструмент для произведения подсчетов.
— Я бы хотел научиться пользоваться им. — Бенедикт смущенно поглядел на Хью. — Мне всегда это было очень интересно.
— В самом деле?
— Правда. Элис научила меня всему, что знает сама, но ее больше интересует натуральная философия, а не точные науки.
— Я знаю. — Хью видел, что юноша действительно увлечен. — Бенедикт, пора бы тебе присоединиться к остальным и обедать в большом зале вместе со своим лордом. Сегодня же спускайся к обеду.
Бенедикт бросил на него острый взгляд:
— Делить трапезу с вами, милорд? Но Элис считает, что лучше обедать в наших комнатах.
— Элис вольна делать все, что ей заблагорассудится, но ты теперь один из моих людей и должен обедать со всеми.
— Один из ваших людей? — поразился Бенедикт.
— Твоя сестра помолвлена со мной, живете вы здесь, в Скарклиффе, так что считать тебя посторонним человеком я никак не могу, — пояснил Хью. — Ты один из домочадцев, разве не так?
— Я как-то не думал… — Глаза юноши светились решимостью. — Вы правы. Я поступлю как вы требуете, милорд.
— Прекрасно. Кстати, об Элис, где сейчас твоя сестра?
— Она отправилась в деревню поговорить с настоятельницей Джоан. — Бенедикт осторожно взял в руки абак.
— Она была одна?
— Да.
— Она сказала, когда вернется?
— Не скоро. — Бенедикт передвинул одну из красных косточек на тонкой деревянной дощечке, разделенной на полосы. — Кажется, она упоминала о своем желании заняться поисками новых камней для своей коллекции.
Хью нахмурился:
— Камней?
— Да. Она говорила, что, возможно, в пещерах сможет найти что-то интересное.
— Пресвятые Небеса! — Хью вскочил из-за стола. — Твоя сестра сведет меня с ума.
— Вот и дядя Ральф всегда говорил то же самое.
Хью уже не слушал его. Он вылетел из комнаты и бросился вниз по лестнице.
Глава 11
— Как видите, леди Элис, работы здесь непочатый край. — Джоан легко повела рукой, конечно же, она подразумевала не только монастырский сад, где они с Элис сейчас находились, но и всю деревню. — Я делала все возможное в течение трех лет, после того как стала настоятельницей монастыря, но все-таки без рачительного хозяина уследить за всем очень и очень трудно.
— Понимаю, мадам. — Элис осматривала ухоженный сад, где монахини усердно выпалывали сорняки, поливали растения и готовили землю к зиме.
Прогулка по деревне немало удивила Элис. Многие при встрече вежливо раскланивались с ней. Крестьяне прерывали работу, чтобы поприветствовать ее. Маленькие дети робко улыбались. Пивовар вышел из дверей своего дома и предложил кружку свежего эля. Кузнец сверкнул белозубой улыбкой, когда она проходила мимо кузницы. А жена мельника угостила Элис свежим хлебом. Малыш Джон, ее сын, светясь от гордости, протянул девушке узелок.
Элис не могла не заметить радостного оживления, царившего в Скарклйффе. Все случилось именно так, как говорилось в легенде, а значит, и остальное обязательно сбудется. Бразды правления взял в свои руки настоящий хозяин, которому суждено было стать правителем Скарклиффа. Проклятие, так долго висевшее над этими землями, наконец, снято, и впереди их ждет счастливая жизнь.
Элис испытала угрызения совести: все, и добросердечная Джоан в том числе, искренне верили, что она станет новой леди Скарклиффа.
Настоятельница права. Дел в поместье действительно много, Но Хью проследит за тем, чтобы здесь привели все в порядок. Он позаботится об этих землях, ибо в них он видит свое будущее.
Элис вряд ли решится связать свою жизнь с Хью и Скарклиффом. Она не трусиха, нет. Но никогда еще на карту не было поставлено ее счастье.
Куда проще уйти в монастырь, жить спокойной размеренной жизнью и изучать в свое удовольствие философию…
— Ох уж эта нелепая легенда, одни неприятности из-за нее, — вздохнула Джоан, ведя Элис по дорожке монастырского сада. — Она не давала нам жить спокойно. Хотела бы я сказать все, что думаю, тому сумасшедшему, который ее сочинил.
Элис удивленно вскинула на нее глаза:
— Вы не верите в легенду?
— Конечно же, нет, но жители Скарклиффа верят, верят безоглядно. И чем дольше поместье оставалось без хозяина, тем больше люди верили, что над этими землями нависло проклятие.
— Легенды, похоже, начинают жить собственной жизнью.
— Да, вы правы. — Джоан остановилась и недовольно поджала губы, заметив высокую монахиню на опытном участке сада, где росли лекарственные травы. — Воры, грабители и все кому не лень разоряли нас только потому, что в Скарклиффе не было правителя, отважного рыцаря, способного защитить поместье. В последнее время они совсем обнаглели.
— Никто не посмеет больше побеспокоить Скарклифф, теперь у него есть лорд Хью, — успокоила ее Элис.
Высокая монахиня вдруг оставила свою работу. Она выпрямилась и оперлась на мотыгу. Глаза ее мрачно поблескивали под капюшоном.
— Есть и другие напасти, не менее страшные, чем воры и разбойники. Проклятие действительно существует, леди Элис. И лорд Хью в скором времени убедится в этом.
Джоан устало закатила глаза:
— Не обращайте внимания на сестру Кэтрин, миледи. Она прекрасная целительница, но будущее видит только в мрачном свете.
Элис улыбнулась сестре Кэтрин:
— Если вы верите в легенду, то должны радоваться вместе со всеми, что власть проклятия кончилась и люди могут жить спокойно.
— Вот еще! Мне нет никакого дела до этой легенды про зеленый камень и сокровища Скарклиффа, — пробормотала Кэтрин. — Детские сказки.
— Тогда что же вас беспокоит? — удивилась Элис.
— Настоящим проклятием является вражда между поместьями Ривенхолл и Скарклифф. Она, словно неизлечимая заразная болезнь, разъедает души людей.
— Вы, кажется, говорите о той давней вражде, которую питают друг к другу их хозяева? — спросила Элис.
— Вы знаете о ней? — поразилась Кэтрин.
— Да, лорд Хью поведал мне эту печальную историю. Но если вы думаете, что между Ривенхоллом и Скарклиффом начнется война, то вы, мягко говоря, ошибаетесь. В открытую войну их вражда никогда не нальется.
Кэтрин печально покачала головой.
— Семена вражды посеяны очень давно. Прошло недостаточно времени, чтобы они могли пустить ядовитые ростки и отравить все вокруг.
— Вовсе нет. — Мрачные предсказания монахини начали раздражать Элис. — Успокойтесь, сестра. Лорд Хью обещал мне, что никакого насилия не будет. Они с сэром Винсентом поклялись своему сеньору Эразму Торнвудскому никогда не враждовать друг с другом. Никакого кровопролития. И если соперничество не дает им покоя, отношения между собой они могут выяснять во время турниров.
— Говорят, Эразм Торнвудский умирает. — Пальцы Кэтрин крепко сжали рукоятку мотыги. — Кто же тогда сумеет сдержать сэра Винсента и сэра Хью? Скарклифф и Ривенхолл далеко от замка сеньора. Вряд ли кто-то помешает хозяевам этих поместий творить то, что они захотят. И тогда они попросту перегрызут друг другу глотки.
— Сестра Кэтрин в чем-то права, — Джоан нахмурилась. — Я всегда рассматривала удаленность Скарклиффа как одно из немногих преимуществ наших земель. Согласитесь, жизнь вдали от тех, кто только и помышляет о новой войне или о чужом троне, более спокойна и надежна. Но вместе с тем нельзя забывать, что в случае опасности полагаться мы можем только на сэра Хью. Только ему одному под силу сохранить здесь мир.
— И он не подведет вас! — воскликнула девушка. Элис и сама не вполне понимала, почему стремится убедить этих женщин в добрых намерениях Хью. Возможно, причина в том, что она лучше знает Хью, чем монахини.
— Между Скарклиффом и Ривенхоллом не бывать миру, — прошептала Кэтрин.
Элис решила, что лучше переменить тему беседы.
— Вы выращиваете здесь лекарственные травы, сестра?
— Да.
— Сестра Кэтрин в монастыре уже очень давно, — пояснила Джоан. — Она прекрасно разбирается в лекарственных травах. И мы благодарны ей за ее чудесные снадобья, которые облегчают наши страдания и помогают излечиться от недугов.
— Моя мать тоже была целительницей, — пробормотала Элис. — Она изучала свойства трав. В саду ее было много необычных растений.
Кэтрин ничего не ответила на эти слова Элис. Она пристально вглядывалась в лицо девушки:
— Давно ли вы помолвлены с Хью Безжалостным?
— Не так чтобы очень… Но, знаете, его имя больше не Хью Безжалостный, теперь он Хью Скарклиффский.
— Когда вы поженитесь?
— Думаю, весной, — туманно ответила Элис.
— К чему ждать так долго?
Джоан осуждающе посмотрела на сестру Кэтрин:
— Планы леди Элис относительно свадьбы не должны вас беспокоить, сестра.
— Но помолвка может быть с легкостью разорвана, — дрожащим голосом продолжала Кэтрин.
— Глупости, — не в силах скрыть раздражения, зашила Джоан. — Помолвка — шаг крайне серьезный и важный.
— Но не такой, как брак, — возразила Кэтрин.
— Довольно, сестра, — оборвала ее Джоан.
Кэтрин не проронила больше ни слова, однако глаза ее по-прежнему были прикованы к Элис. Девушка невольно покраснела под этим чересчур пристальным взглядом.
— Лорд Хью пожелал отложить свадьбу до весны потому, что сейчас у него много гораздо более важных дел, требующих безотлагательного решения.
— Его нетрудно понять, — быстро проговорила Джоан. — Прошу вас, возвращайтесь к своей работе, сестра. А мы с леди Элис продолжим осмотр монастырского сада. — Она поспешила вниз по тропинке, увлекая Элис за собой. — Пойдемте, я покажу вам винодельню. А затем можно будет ознакомиться с библиотекой, если вам, конечно, интересно.
Глаза Элис вспыхнули.
— О да, я бы очень хотела ее увидеть.
— Надеюсь, вы найдете для себя там много полезного.
Когда они отошли достаточно далеко и сестра Кэтрин не могла их слышать, Джоан сказала:
— Вы должны простить целительницу. Она приносит немало пользы монастырю, но сама порой страдает от приступов меланхолии.
— Понимаю. Какая жалость, что она не может помочь себе.
— Она готовит отвар из маковых головок, когда на душе особенно тяжело, но даже он, по ее словам, не очень помогает.
Элис сдвинула брови:
— Снадобьями, приготовленными из головок мака, нужно пользоваться крайне осторожно.
— Это верно. — Джоан одарила ее восхищенным взглядом. — Похоже, вы и в самом деле разбираетесь в травах. Уж не решили ли вы пойти по стопам своей матери, миледи?
— Я изучала науку о травах и читала книгу матушки, где она пишет о своих изысканиях, но после ее смерти я занялась, как мне кажется, более интересным делом.
— Понимаю.
— Вопросы философии, а точнее, натуральной философии — вот что меня действительно привлекает. — Элис остановилась и устремила взгляд на высокие грозные скалы за деревней. — Я как раз собиралась кое-что исследовать сегодня утром.
Джоан проследила за ее взглядом:
— Хотите исследовать скалы?
— Да. Я мечтаю увидеть пещеры!..
— Простите меня, мадам, но вряд ли это решение разумно. К тому же, известно ли лорду Хью о ваших намерениях?
— Нет. — Элис лучезарно улыбнулась. — Сегодня утром у него столько дел, и все очень важные. Я предпочла не мешать ему.
— Так-так. — Джоан хотела было что-то добавить по этому поводу, но передумала. — Вы сказали сестре Кэтрин, что война между Ривенхоллом и Скарклиффом невозможна…
— Да.
— Вы совершенно уверены в этом? Все-таки жители поместья достаточно настрадались, и вряд ли они выдержат еще одно испытание.
Элис улыбнулась:
— Не беспокойтесь, лорд Хью сумеет защитить Скарклифф.
— Надеюсь.
Джоан внезапно умолкла, увидев кого-то позади Элис. Девушка почувствовала, как та напряглась. Можно не оборачиваться: и так ясно, что в саду появился Хью.
— Рад, что ваша вера в мои возможности безгранична, миледи, — бесстрастным голосом произнес он. — Хотелось бы и мне быть столь же уверенным в том, что здравый смысл в вас, наконец, возобладает. Мне стало известно, что вы собираетесь исследовать пещеры Скарклиффа?
Элис быстро повернулась: так и есть, Хью нависал над ней, огромный и могучий, точно стены Скарклиффской крепости. Густые черные волосы растрепались на ветру. В янтарных глазах мерцал опасный огонь. Элис редко виделась с Хью в замке, но при каждой встрече ее охватывал необъяснимый трепет.
Сердце громко стучало, и перед глазами все плыло при одном только воспоминании о ночи в Ипстоке, когда он дерзко ласкал ее… Горячая волна затопила ее тело.
Эти воспоминания не давали ей заснуть. Вчера она приготовила себе отвар из ромашки, надеясь, что он поможет ей. И Элис в самом деле уснула, и ей снился сон. Но что это был за сон!
— Вы напугали меня, милорд. — Элис, наконец, справилась с собой и все свое смущение обратила в гнев. — Я не слышала, как вы появились в саду. Кажется, вы собирались утром заняться подсчетами.
— Да, я был занят, очень занят, пока не узнал, что вам взбрело в голову совершить вылазку в пещеры. — Хью повернулся к Джоан и вежливо поклонился:
— Добрый день, мадам.
— Добрый день, милорд. — Джоан переводила взгляд с мрачного лица Хью на сердитое лицо Элис. Она деликатно покашляла. — Рада вашему появлению, милорд. Я и сама забеспокоилась, когда Элис сообщила о своем намерении. Наших мест она совсем не знает, а опасность здесь подстерегает на каждом шагу.
— Вот именно, — кивнул Хью. — И с самой страшной опасностью — со мной — она уже столкнулась. — Он сжал кулаки. — О чем, черт возьми, вы думали, леди?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34