В это трудно поверить. — Она чуть отодвинула Вейзе от себя и заглянула ей в глаза. — Ты уверена?
Крошечное существо снова начало взволнованно пищать и посвистывать.
— Дым! — сказал Тассер, широко раздувая ноздри приплюснутого носа. — Не от костра совета, не от очага. — Он вскочил на ноги, высоко подняв нож, рукоять которого все это время сжимал в руке. Похоже было, что он намерен напасть на Рохана, который остался сидеть на месте. — Ты предал трясинный народ!
— Не будь дураком, Тассер, — сердито сказала Зазар, тоже поднявшись на ноги. — Неужели ты действительно думаешь, будто Рохан, благородный рыцарь Рендела, стал бы устраивать пожар, в который и сам мог попасть?
— Матушка Зазар права, — подтвердил Рохан. Он поднялся на ноги позже остальных, потому что задержался, чтобы подхватить Вейзе на руки и посадить ее себе на сгиб локтя. — Я ничего не знаю об этих людях, не считая того, что, для чего бы они ни решили поджигать Трясину, их необходимо остановить.
— Ну, вот ваш шанс, — сказала Зазар им обоим. — Если вы всерьез думали и надеялись действовать совместно, то лучшего случая для этого не придумать.
— Я — за! — объявил Рохан. Он передал Вейзе знахарке и потянул меч из ножен. При этом он повернулся к Тассеру. — Я выйду против них один, если нужно будет, но с союзником получится лучше.
Тассер внимательно посмотрел на него и через несколько мгновений кивнул.
— Мы будем не одни. У меня есть люди.
— Я так и подумал. Тебе лучше их вызвать.
С Тассером и полудюжиной его воинов Рохан подошел к месту событий, которые Вейзе описала матушке Зазар. И сразу же понял, что все еще хуже, чем он думал.
Они оказались рядом с разрушенным городом Галинфом, местом, где Рохан уже бывал вместе с Зазар, Ясенкой и Горином. И вот теперь четверо мужчин в непримечательной одежде, похоже, решили сжечь все, что от него осталось. Неудивительно, что Вейзе, для которой Галинф был домом, примчалась к Зазар за помощью.
Тассер дал знак рукой, и его воины пригнулись, вглядываясь в происходящее так же осторожно, как и он с Роханом.
— Делают огонь на воде, — тихо заметил Тассер. — Я такое уже раз видел.
— Когда?
— Когда был еще копейщиком у Джола. Отца, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Рохана. — Они пришли за иноземной девушкой, которая была одной из нас, нашли много иноземцев. Забрали. Они жгли воду.
Рохан секунду подумал.
— Ясенка! — сказал он.
— Да, Ясенка. — Тут Тассер повернулся к Рохану. — Ты знаешь Ясенку?
— Она вышла замуж за моего отца, — ответил Рохан, силясь понять, как объяснить этому простому жителю Трясины те непростые события. — Она моя приемная мать.
Тассер кивнул. Похоже, трясинным жителям был знаком обычай отдавать детей приемным родителям.
— Джол говорил — она иноземное дьявольское отродье. Она жива?
Рохан решил не вдаваться в лишние подробности.
— Да.
— Не хотел убивать Ясенку. Один раз, наверно, когда она заставила меня хотеть женщину. Запретно. Теперь — не убью. Может, потом. Нападаем?
Он указал на четверых мужчин на открытом месте.
— По-моему, это только часть отряда. Смотри туда.
На западе поднимался столб черного маслянистого дыма. Еще один заклубился чуть восточнее. В воздухе затрещали сучья сухих, промерзших деревьев. Тассер подал еще один знак, и один из его воинов бесшумно попятился и исчез в том направлении, откуда они пришли.
Рохан решил, что тот послан за подмогой. При таких обстоятельствах это было бы разумно.
Те люди, за которыми наблюдали они с Тассером, закончили вынимать из развязанных мешков смесь, которую разбрасывали по суше и по воде. У одного оказалась коробочка, в которой принято носить горящие угли. Открыв ее, он пытался зажечь от уголька ветку.
— Приготовьтесь плыть отсюда подальше изо всех сил, — сказал один из них. — Эта штука вспыхивает быстрее, чем прежний порошок. И горит не только на воде, но и на суше. Смотрите, чтобы она на вас не попала.
«Если сейчас провести быструю организованную атаку, — решил Рохан, — то мы займем выгодные позиции для сражения с остальными, когда они подойдут». Не дав солдату времени зажечь огонь, Тассер и его воины выскочили из засады и с боевым кличем набросились на незнакомцев.
— Нет, подождите…
Однако отступать было поздно. Рохан тоже вскочил и бросился вперед.
Иноземцы были застигнуты врасплох. Они остановились как вкопанные, глядя на неожиданно появившихся противников. Стремительно и умело трясинные воины убили иноземцев. Все было кончено в считанные секунды — и Рохан посмотрел на Тассера с новым уважением.
— Ты — достойный воин, — сказал он. — Я буду рад, если ты станешь моим союзником, когда начнутся серьезные бои.
Тассер кивнул, принимая похвалу, однако не выпустил из руки своего копья с роговым наконечником.
— Думаю, еще иноземцы придут. Это место проклятое, но, наверное, для боя подходит. Можно прятаться, пока не подойдут мои люди.
— Тогда давай поднимемся повыше, откуда будет видно, что происходит.
Двое союзников с тремя воинами Тассера пробрались через развалины стены. Позади Рохан услышал плеск, но предпочел не смотреть, как трясинные люди обходятся с телами своих врагов.
Он думал, что смог бы вспомнить дорогу до зала, в котором он и матушка Зазар проводили свой совет и где она выяснила, кем была та, кого знали то в мужском обличье как чародея, то в женском — как колдунью. Однако ему не хотелось вести туда своих новых союзников. Вместо этого он выбрал то место, где город относительно уцелел. С этой защищенной площадки хорошо были видны все окрестности.
Им не пришлось долго ждать. Тассер указал на восток, в том направлении, где поднимался большой столб дыма.
— Идут, — сказал он.
— Надеюсь, твои люди подоспеют вовремя, иначе эта стычка будет даже короче первой, — заметил Рохан.
Тассер ухмыльнулся:
— Подоспеют. Я слышу.
Напрягая слух, Рохан смог различить тихие звуки, которые издавали шесты, проталкивающие трясинные лодки все ближе. Их почти заглушал шум, который производили чужаки, приближавшиеся к развалинам. К тому же идущие переговаривались, видимо не ожидая, что их кто-то услышит.
— Что это нашло на Морриса и его людей? — говорил один из них. — Мы уже давно должны были увидеть дым отсюда!
— Может, нашли трясинную бабу и забыли о деле! — со смехом отозвался другой.
— Вдова будет не рада это услышать! — заметил первый, и Рохан невольно вздрогнул.
Неужели это она стоит за попыткой поджечь Трясину? Ему не верилось в то, что Иса могла оказаться настолько недальновидной и пойти на очевидно неразумный шаг. И в то же время незнакомцы упоминали о ней! Что могло ее подвигнуть на такое? У него не было времени задуматься над этим: незнакомцы уже подошли совсем близко.
Он крепче сжал рукоять отцовского меча, откованного Ринбеллом, и вместе с Тассером стремительно перепрыгнул через невысокую стену, чтобы напасть на врага.
В следующую минуту воздух наполнился криками и звоном оружия.
Противник Рохана вытащил из-за пояса мешочек и открыл его.
— Бросай порошок! — перекрывая шум, крикнул другой мужчина, явно их командир.
Солдат послушно бросил содержимое мешочка в воздух, метя в Рохана. Тот отскочил, и большая часть порошка пролетела мимо. Однако частички его налипли на рукав. Порошок пах как масло, которым иногда заправляли лампы, когда запас свечей подходил к концу. У Рохана не было времени стряхнуть с себя странное вещество. Он быстро расправился со своим противником, а потом стал искать того, кто командовал отрядом.
Продолжая вести бой, он краем глаза увидел, что новым нападавшим удалось — то ли случайно, то ли намеренно — поджечь порошок, и пламя начало подниматься к небу. Сосредоточившись на своем противнике, Рохан осознал грозящую ему опасность только тогда, когда уложил его. Порошок, прилипший к его кольчуге, пылал. А когда ему удалось избавиться от кольчуги, то оказалось, что горит и рукав рубашки под ней. Он поспешно начал сбивать пламя, стараясь справиться с подступающей паникой. Пламя унялось не сразу. И тут женский голос пронзительно крикнул:
— Рохан!
Он не поверил своим глазам: из центра города к нему бежала Анамара. Налетев на него, она сбила его с ног и перекатила на бок, пытаясь сбить пламя. Несмотря на ее усилия, оно вспыхнуло с новой силой, и тогда она моментально оторвала у себя край юбки и плотно завернула руку Рохана, только тогда огонь погас окончательно.
— Ох, Рохан! Ты ранен! — воскликнула она.
— Не сильно, — с трудом отозвался он.
Он посмотрел на нее, страшась того, что увидит, но ее глаза оказались такими же ясными, как его собственные.
— Где ты был? — спросила она. — Где я была? Я почти ничего не помню. Там была какая-то старуха…
— Потом, дорогая моя девочка, — сказал Рохан. Рука у него начала ужасно болеть, и ему страшно было развернуть ткань и посмотреть, какой ожог он получил. — Старуха… это матушка Зазар. Тассер…
— Тассер здесь. — Воин опустился на колени рядом с Роханом. Тот как в тумане увидел, что предводитель трясинного народа прячет под рубахой из шкурок лаппера какие-то предметы. — Ты ранен.
— Да.
Тассер начал было грубо отталкивать Анамару в сторону, но Рохан поймал его за рукав здоровой рукой.
— Пожалуйста. Эта леди — она моя леди. Понимаешь? Пожалуйста. Отвези нас… нас обоих… к Зазар. Я тебя умоляю.
Тассер хмурился, переводя взгляд с Рохана на Анамару. Грязная и растрепанная, в изорванной одежде, она совершенно не походила на такую женщину, которую Рохану подобало бы назвать своей. Ее можно было принять за дикое существо, за обитательницу Трясины — если бы не ее кожа, которая оставалась светлой даже несмотря на покрывавшую ее грязь, и волосы цвета солнечных лучей. Рохан стиснул зубы: все вокруг него кружилось.
Он не был уверен в том, прочен ли союз между ним и предводителем трясинных жителей и устоит ли он перед этим первым испытанием.
— У Зазар большая сила, — проговорил наконец Тассер. — Отведу. Пусть сама разбирается с тобой и иноземной женщиной.
— Спасибо, — сказал Рохан.
Только теперь он успокоился и позволил себе ощутить боль от обожженной руки — и мгновенно потерял сознание.
Когда Рохан пришел в себя, то обнаружил, что находится в знакомой хижине Зазар. Он был удивлен тем, насколько мало беспокоит его ожог. Он почувствовал запах одного из снадобий Зазар и, посмотрев на свою руку, обнаружил, что этот сильный запах исходит из-под чистой тряпицы, которой обернуто обожженное место. Обгоревшую одежду с него сняли, и теперь на нем была рубаха из шкурок лаппера, такая же, какие носили жители Трясины. Шнуровка, прикреплявшая левый рукав, была распущена, чтобы легче было обрабатывать рану. Он не увидел ни своей кольчуги, ни меча, но не сомневался в том, что Зазар позаботилась о том, чтобы они были вычищены, и спрятала их до тех пор, пока они ему не понадобятся.
Рохану казалось, что он почти не шевелился, но Зазар все равно заметила, что раненый пришел в себя.
— О, значит ты уже с нами? — сказала она. — Удивительно еще, что ты не превратился в уголек и твоя драгоценная Анамара вместе с тобой.
Он заметил, что знахарка не назвала Анамару леди Пустоголовкой, и принял это за свидетельство того, что Зазар тоже заметила возвращение к ней разума. Значит, это не было грезой, порожденной страстным желанием!
— Тассер и его дружки принесли тебя на носилках, а Анамара плелась следом, — добавила Зазар. — Похоже, ты произвел на них немалое впечатление во время боя. Для своих они такого не делают: заставляют идти самостоятельно.
Слова Зазар напомнили ему о том, что происходило в Трясине.
— Они жгут Трясину! — взволнованно проговорил Рохан. — Люди Исы…
— Не беспокойся. Я этим занимаюсь. Зазар указала ему на груду дымящейся золы на плоском камне.
Там вспыхнуло крошечное пламя, и знахарка моментально отвернулась от Рохана. Напевая песню, в которой нельзя было разобрать никаких слов, она сделала над огоньком несколько странных пассов, а потом плюнула на него. В ту же секунду Рохан заметил, что по крыше забарабанил сильный дождь. Огонек мгновенно погас.
— Ну вот, — удовлетворенно объявила Зазар. — Думаю, с этим покончено. Нам пришлось бы жарко, если бы они сумели завершить свое дело. С этим порошком справляться нелегко. Он не стряхивается, а горит там, куда попал.
— Знаю. Мне немного попало на рукав. Надо понимать, наша вылазка была успешной?
— Похоже, иноземцы не ожидали никакого сопротивления. В глубокие омуты попало несколько трясинных жителей, но иноземцев — намного больше. Остальные убежали: у них не было желания воевать за других. Тассер так горд собой и тем, что он назвал боевой добычей, что созвал к костру совета старост всех остальных поселений. Кажется, он рассчитывает стать среди них самым главным и решил, что этим обязан тебе. Теперь он тебя ставит очень высоко. Джол почернел от злости, но он теперь беззубый. — Лицо Зазар неожиданно расплылось в улыбке. — По-настоящему беззубый! Во рту не осталось ни единого клыка. Староста или даже бывший староста получает первую долю от сбора. Но его женам приходится рубить еду мелко-мелко, иначе он голодал бы так же, как и остальные. Рохан невольно улыбнулся.
— Я сказала, что это была чужая война. Пока я лечила твою руку, ты бормотал имя вдовствующей королевы Исы. А когда очнулся, снова заговорил о ней. — Зазар уже не улыбалась. И ее голос, и лицо ее стали совершенно серьезными. — Ты действительно считаешь, что в этом замешана она?
— Да, так мне кажется. На них не было ни ливреи, ни мундиров, но перед началом схватки я услышал разговоры. Мне уже можно сесть?
— Да садись уж! Но не пытайся вставать — еще рано. С тобой все будет в порядке. В основном тут волдыри, от этого самая сильная боль. Но на память у тебя останется всего пара-другая шрамов. Порошок не попал тебе на кожу, иначе тебя бы уже в живых не было. Тебе повезло.
— Моя леди меня спасла. Где она?
— Здесь! — отозвалась Анамара. Она появилась в поле его зрения, осторожно неся плошку с отваром и несколько кусков хлеба на одной из тарелок Зазар. На ней тоже была одежда из шкурок лаппера — рубашка и брюки. — Держи. После того, что ты перенес, тебе надо поесть.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
— Теперь — да.
— Но как это могло получиться? — Он перевел взгляд с Анамары на Зазар, но та только пожала плечами и начала ворошить золу на камне, проверяя, нет ли там огня. — Ты была… потеряна… так долго!
— Я не знаю, как это случилось. По-моему, госпожа Зазар занималась мной в каком-то месте, где у меня была собственная постель. И рядом со мной находилось теплое маленькое создание по имени Вейзе.
— Это было в Крепости Дуба. Я тоже иногда там бывал.
— Вейзе была со мной, когда я пряталась в Трясине. По правде говоря, это она нашла меня и отвела в комнату…
— Да, я знаю то место.
— Она кормила меня, показала мне, где из трубы течет свежая вода. Она дала мне циновки, чтобы спать и укрываться. Она спасла мне жизнь.
Рохан отставил опустевшую плошку.
— Она спасла нас всех, потому что предупредила об опасности. Где она? Ей удалось спастись от огня?
— Конечно удалось! — немного обиженно ответила Зазар. — Она же не дура! Пока ты не очнулся, она лежала рядом с тобой.
— Я рад, что она спаслась, — с облегчением произнес Рохан.
Он подобрал куском хлеба остатки отвара.
— Наверное, мое зрение окончательно прояснилось, когда я увидела, что ты в опасности, — сказала Анамара.
Она села рядом с ним, стиснула руки и опустила глаза, снова став прежней робкой девушкой. У Рохана сжалось сердце.
— Я хочу на тебе жениться! — вырвалось у него. Тут он почувствовал, что лицо у него запылало жарче всякого пламени. — То есть…
— Знаю, — ответила она. — Да.
— Д-да?
— Конечно, она сказала «да», дурачок! — резко заявила матушка Зазар. — Как только ты немного окрепнешь, вернешься в Крепость Дуба, расскажешь Горину и Ясенке, что тебе удалось сделать в Трясине, женишься на девице, а потом отправишься воевать на корабле Морских Бродяг. Вот что я видела, а я никогда не ошибаюсь.
— Ох, только не воевать! — вскрикнула Анамара, и глаза у нее наполнились слезами.
— Если матушка Зазар не ошиблась — а она не ошибается, — поспешно добавил Рохан, опережая возмущенное восклицание Зазар, — то война будет, так или иначе. Единственный вопрос в том, начнется ли война между людьми вдовствующей королевы и трясинными жителями, или Иса опомнится и мы объединимся против общего врага, который идет с севера.
— Будем рассчитывать на здравый смысл Горина, — сказала Зазар. Ее голос немного смягчился. — И, надо полагать, на твой тоже.
— Похоже, пока я находился в Новом Волде с дедушкой Снолли, заключал союз с Тассером и искал мою леди, в Ренделшаме произошло немало перемен.
— Да, мир шел своим путем и без твоего управления, — отозвалась Зазар, однако уголки ее губ чуть приподнялись, так что Рохан понял:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Крошечное существо снова начало взволнованно пищать и посвистывать.
— Дым! — сказал Тассер, широко раздувая ноздри приплюснутого носа. — Не от костра совета, не от очага. — Он вскочил на ноги, высоко подняв нож, рукоять которого все это время сжимал в руке. Похоже было, что он намерен напасть на Рохана, который остался сидеть на месте. — Ты предал трясинный народ!
— Не будь дураком, Тассер, — сердито сказала Зазар, тоже поднявшись на ноги. — Неужели ты действительно думаешь, будто Рохан, благородный рыцарь Рендела, стал бы устраивать пожар, в который и сам мог попасть?
— Матушка Зазар права, — подтвердил Рохан. Он поднялся на ноги позже остальных, потому что задержался, чтобы подхватить Вейзе на руки и посадить ее себе на сгиб локтя. — Я ничего не знаю об этих людях, не считая того, что, для чего бы они ни решили поджигать Трясину, их необходимо остановить.
— Ну, вот ваш шанс, — сказала Зазар им обоим. — Если вы всерьез думали и надеялись действовать совместно, то лучшего случая для этого не придумать.
— Я — за! — объявил Рохан. Он передал Вейзе знахарке и потянул меч из ножен. При этом он повернулся к Тассеру. — Я выйду против них один, если нужно будет, но с союзником получится лучше.
Тассер внимательно посмотрел на него и через несколько мгновений кивнул.
— Мы будем не одни. У меня есть люди.
— Я так и подумал. Тебе лучше их вызвать.
С Тассером и полудюжиной его воинов Рохан подошел к месту событий, которые Вейзе описала матушке Зазар. И сразу же понял, что все еще хуже, чем он думал.
Они оказались рядом с разрушенным городом Галинфом, местом, где Рохан уже бывал вместе с Зазар, Ясенкой и Горином. И вот теперь четверо мужчин в непримечательной одежде, похоже, решили сжечь все, что от него осталось. Неудивительно, что Вейзе, для которой Галинф был домом, примчалась к Зазар за помощью.
Тассер дал знак рукой, и его воины пригнулись, вглядываясь в происходящее так же осторожно, как и он с Роханом.
— Делают огонь на воде, — тихо заметил Тассер. — Я такое уже раз видел.
— Когда?
— Когда был еще копейщиком у Джола. Отца, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Рохана. — Они пришли за иноземной девушкой, которая была одной из нас, нашли много иноземцев. Забрали. Они жгли воду.
Рохан секунду подумал.
— Ясенка! — сказал он.
— Да, Ясенка. — Тут Тассер повернулся к Рохану. — Ты знаешь Ясенку?
— Она вышла замуж за моего отца, — ответил Рохан, силясь понять, как объяснить этому простому жителю Трясины те непростые события. — Она моя приемная мать.
Тассер кивнул. Похоже, трясинным жителям был знаком обычай отдавать детей приемным родителям.
— Джол говорил — она иноземное дьявольское отродье. Она жива?
Рохан решил не вдаваться в лишние подробности.
— Да.
— Не хотел убивать Ясенку. Один раз, наверно, когда она заставила меня хотеть женщину. Запретно. Теперь — не убью. Может, потом. Нападаем?
Он указал на четверых мужчин на открытом месте.
— По-моему, это только часть отряда. Смотри туда.
На западе поднимался столб черного маслянистого дыма. Еще один заклубился чуть восточнее. В воздухе затрещали сучья сухих, промерзших деревьев. Тассер подал еще один знак, и один из его воинов бесшумно попятился и исчез в том направлении, откуда они пришли.
Рохан решил, что тот послан за подмогой. При таких обстоятельствах это было бы разумно.
Те люди, за которыми наблюдали они с Тассером, закончили вынимать из развязанных мешков смесь, которую разбрасывали по суше и по воде. У одного оказалась коробочка, в которой принято носить горящие угли. Открыв ее, он пытался зажечь от уголька ветку.
— Приготовьтесь плыть отсюда подальше изо всех сил, — сказал один из них. — Эта штука вспыхивает быстрее, чем прежний порошок. И горит не только на воде, но и на суше. Смотрите, чтобы она на вас не попала.
«Если сейчас провести быструю организованную атаку, — решил Рохан, — то мы займем выгодные позиции для сражения с остальными, когда они подойдут». Не дав солдату времени зажечь огонь, Тассер и его воины выскочили из засады и с боевым кличем набросились на незнакомцев.
— Нет, подождите…
Однако отступать было поздно. Рохан тоже вскочил и бросился вперед.
Иноземцы были застигнуты врасплох. Они остановились как вкопанные, глядя на неожиданно появившихся противников. Стремительно и умело трясинные воины убили иноземцев. Все было кончено в считанные секунды — и Рохан посмотрел на Тассера с новым уважением.
— Ты — достойный воин, — сказал он. — Я буду рад, если ты станешь моим союзником, когда начнутся серьезные бои.
Тассер кивнул, принимая похвалу, однако не выпустил из руки своего копья с роговым наконечником.
— Думаю, еще иноземцы придут. Это место проклятое, но, наверное, для боя подходит. Можно прятаться, пока не подойдут мои люди.
— Тогда давай поднимемся повыше, откуда будет видно, что происходит.
Двое союзников с тремя воинами Тассера пробрались через развалины стены. Позади Рохан услышал плеск, но предпочел не смотреть, как трясинные люди обходятся с телами своих врагов.
Он думал, что смог бы вспомнить дорогу до зала, в котором он и матушка Зазар проводили свой совет и где она выяснила, кем была та, кого знали то в мужском обличье как чародея, то в женском — как колдунью. Однако ему не хотелось вести туда своих новых союзников. Вместо этого он выбрал то место, где город относительно уцелел. С этой защищенной площадки хорошо были видны все окрестности.
Им не пришлось долго ждать. Тассер указал на восток, в том направлении, где поднимался большой столб дыма.
— Идут, — сказал он.
— Надеюсь, твои люди подоспеют вовремя, иначе эта стычка будет даже короче первой, — заметил Рохан.
Тассер ухмыльнулся:
— Подоспеют. Я слышу.
Напрягая слух, Рохан смог различить тихие звуки, которые издавали шесты, проталкивающие трясинные лодки все ближе. Их почти заглушал шум, который производили чужаки, приближавшиеся к развалинам. К тому же идущие переговаривались, видимо не ожидая, что их кто-то услышит.
— Что это нашло на Морриса и его людей? — говорил один из них. — Мы уже давно должны были увидеть дым отсюда!
— Может, нашли трясинную бабу и забыли о деле! — со смехом отозвался другой.
— Вдова будет не рада это услышать! — заметил первый, и Рохан невольно вздрогнул.
Неужели это она стоит за попыткой поджечь Трясину? Ему не верилось в то, что Иса могла оказаться настолько недальновидной и пойти на очевидно неразумный шаг. И в то же время незнакомцы упоминали о ней! Что могло ее подвигнуть на такое? У него не было времени задуматься над этим: незнакомцы уже подошли совсем близко.
Он крепче сжал рукоять отцовского меча, откованного Ринбеллом, и вместе с Тассером стремительно перепрыгнул через невысокую стену, чтобы напасть на врага.
В следующую минуту воздух наполнился криками и звоном оружия.
Противник Рохана вытащил из-за пояса мешочек и открыл его.
— Бросай порошок! — перекрывая шум, крикнул другой мужчина, явно их командир.
Солдат послушно бросил содержимое мешочка в воздух, метя в Рохана. Тот отскочил, и большая часть порошка пролетела мимо. Однако частички его налипли на рукав. Порошок пах как масло, которым иногда заправляли лампы, когда запас свечей подходил к концу. У Рохана не было времени стряхнуть с себя странное вещество. Он быстро расправился со своим противником, а потом стал искать того, кто командовал отрядом.
Продолжая вести бой, он краем глаза увидел, что новым нападавшим удалось — то ли случайно, то ли намеренно — поджечь порошок, и пламя начало подниматься к небу. Сосредоточившись на своем противнике, Рохан осознал грозящую ему опасность только тогда, когда уложил его. Порошок, прилипший к его кольчуге, пылал. А когда ему удалось избавиться от кольчуги, то оказалось, что горит и рукав рубашки под ней. Он поспешно начал сбивать пламя, стараясь справиться с подступающей паникой. Пламя унялось не сразу. И тут женский голос пронзительно крикнул:
— Рохан!
Он не поверил своим глазам: из центра города к нему бежала Анамара. Налетев на него, она сбила его с ног и перекатила на бок, пытаясь сбить пламя. Несмотря на ее усилия, оно вспыхнуло с новой силой, и тогда она моментально оторвала у себя край юбки и плотно завернула руку Рохана, только тогда огонь погас окончательно.
— Ох, Рохан! Ты ранен! — воскликнула она.
— Не сильно, — с трудом отозвался он.
Он посмотрел на нее, страшась того, что увидит, но ее глаза оказались такими же ясными, как его собственные.
— Где ты был? — спросила она. — Где я была? Я почти ничего не помню. Там была какая-то старуха…
— Потом, дорогая моя девочка, — сказал Рохан. Рука у него начала ужасно болеть, и ему страшно было развернуть ткань и посмотреть, какой ожог он получил. — Старуха… это матушка Зазар. Тассер…
— Тассер здесь. — Воин опустился на колени рядом с Роханом. Тот как в тумане увидел, что предводитель трясинного народа прячет под рубахой из шкурок лаппера какие-то предметы. — Ты ранен.
— Да.
Тассер начал было грубо отталкивать Анамару в сторону, но Рохан поймал его за рукав здоровой рукой.
— Пожалуйста. Эта леди — она моя леди. Понимаешь? Пожалуйста. Отвези нас… нас обоих… к Зазар. Я тебя умоляю.
Тассер хмурился, переводя взгляд с Рохана на Анамару. Грязная и растрепанная, в изорванной одежде, она совершенно не походила на такую женщину, которую Рохану подобало бы назвать своей. Ее можно было принять за дикое существо, за обитательницу Трясины — если бы не ее кожа, которая оставалась светлой даже несмотря на покрывавшую ее грязь, и волосы цвета солнечных лучей. Рохан стиснул зубы: все вокруг него кружилось.
Он не был уверен в том, прочен ли союз между ним и предводителем трясинных жителей и устоит ли он перед этим первым испытанием.
— У Зазар большая сила, — проговорил наконец Тассер. — Отведу. Пусть сама разбирается с тобой и иноземной женщиной.
— Спасибо, — сказал Рохан.
Только теперь он успокоился и позволил себе ощутить боль от обожженной руки — и мгновенно потерял сознание.
Когда Рохан пришел в себя, то обнаружил, что находится в знакомой хижине Зазар. Он был удивлен тем, насколько мало беспокоит его ожог. Он почувствовал запах одного из снадобий Зазар и, посмотрев на свою руку, обнаружил, что этот сильный запах исходит из-под чистой тряпицы, которой обернуто обожженное место. Обгоревшую одежду с него сняли, и теперь на нем была рубаха из шкурок лаппера, такая же, какие носили жители Трясины. Шнуровка, прикреплявшая левый рукав, была распущена, чтобы легче было обрабатывать рану. Он не увидел ни своей кольчуги, ни меча, но не сомневался в том, что Зазар позаботилась о том, чтобы они были вычищены, и спрятала их до тех пор, пока они ему не понадобятся.
Рохану казалось, что он почти не шевелился, но Зазар все равно заметила, что раненый пришел в себя.
— О, значит ты уже с нами? — сказала она. — Удивительно еще, что ты не превратился в уголек и твоя драгоценная Анамара вместе с тобой.
Он заметил, что знахарка не назвала Анамару леди Пустоголовкой, и принял это за свидетельство того, что Зазар тоже заметила возвращение к ней разума. Значит, это не было грезой, порожденной страстным желанием!
— Тассер и его дружки принесли тебя на носилках, а Анамара плелась следом, — добавила Зазар. — Похоже, ты произвел на них немалое впечатление во время боя. Для своих они такого не делают: заставляют идти самостоятельно.
Слова Зазар напомнили ему о том, что происходило в Трясине.
— Они жгут Трясину! — взволнованно проговорил Рохан. — Люди Исы…
— Не беспокойся. Я этим занимаюсь. Зазар указала ему на груду дымящейся золы на плоском камне.
Там вспыхнуло крошечное пламя, и знахарка моментально отвернулась от Рохана. Напевая песню, в которой нельзя было разобрать никаких слов, она сделала над огоньком несколько странных пассов, а потом плюнула на него. В ту же секунду Рохан заметил, что по крыше забарабанил сильный дождь. Огонек мгновенно погас.
— Ну вот, — удовлетворенно объявила Зазар. — Думаю, с этим покончено. Нам пришлось бы жарко, если бы они сумели завершить свое дело. С этим порошком справляться нелегко. Он не стряхивается, а горит там, куда попал.
— Знаю. Мне немного попало на рукав. Надо понимать, наша вылазка была успешной?
— Похоже, иноземцы не ожидали никакого сопротивления. В глубокие омуты попало несколько трясинных жителей, но иноземцев — намного больше. Остальные убежали: у них не было желания воевать за других. Тассер так горд собой и тем, что он назвал боевой добычей, что созвал к костру совета старост всех остальных поселений. Кажется, он рассчитывает стать среди них самым главным и решил, что этим обязан тебе. Теперь он тебя ставит очень высоко. Джол почернел от злости, но он теперь беззубый. — Лицо Зазар неожиданно расплылось в улыбке. — По-настоящему беззубый! Во рту не осталось ни единого клыка. Староста или даже бывший староста получает первую долю от сбора. Но его женам приходится рубить еду мелко-мелко, иначе он голодал бы так же, как и остальные. Рохан невольно улыбнулся.
— Я сказала, что это была чужая война. Пока я лечила твою руку, ты бормотал имя вдовствующей королевы Исы. А когда очнулся, снова заговорил о ней. — Зазар уже не улыбалась. И ее голос, и лицо ее стали совершенно серьезными. — Ты действительно считаешь, что в этом замешана она?
— Да, так мне кажется. На них не было ни ливреи, ни мундиров, но перед началом схватки я услышал разговоры. Мне уже можно сесть?
— Да садись уж! Но не пытайся вставать — еще рано. С тобой все будет в порядке. В основном тут волдыри, от этого самая сильная боль. Но на память у тебя останется всего пара-другая шрамов. Порошок не попал тебе на кожу, иначе тебя бы уже в живых не было. Тебе повезло.
— Моя леди меня спасла. Где она?
— Здесь! — отозвалась Анамара. Она появилась в поле его зрения, осторожно неся плошку с отваром и несколько кусков хлеба на одной из тарелок Зазар. На ней тоже была одежда из шкурок лаппера — рубашка и брюки. — Держи. После того, что ты перенес, тебе надо поесть.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
— Теперь — да.
— Но как это могло получиться? — Он перевел взгляд с Анамары на Зазар, но та только пожала плечами и начала ворошить золу на камне, проверяя, нет ли там огня. — Ты была… потеряна… так долго!
— Я не знаю, как это случилось. По-моему, госпожа Зазар занималась мной в каком-то месте, где у меня была собственная постель. И рядом со мной находилось теплое маленькое создание по имени Вейзе.
— Это было в Крепости Дуба. Я тоже иногда там бывал.
— Вейзе была со мной, когда я пряталась в Трясине. По правде говоря, это она нашла меня и отвела в комнату…
— Да, я знаю то место.
— Она кормила меня, показала мне, где из трубы течет свежая вода. Она дала мне циновки, чтобы спать и укрываться. Она спасла мне жизнь.
Рохан отставил опустевшую плошку.
— Она спасла нас всех, потому что предупредила об опасности. Где она? Ей удалось спастись от огня?
— Конечно удалось! — немного обиженно ответила Зазар. — Она же не дура! Пока ты не очнулся, она лежала рядом с тобой.
— Я рад, что она спаслась, — с облегчением произнес Рохан.
Он подобрал куском хлеба остатки отвара.
— Наверное, мое зрение окончательно прояснилось, когда я увидела, что ты в опасности, — сказала Анамара.
Она села рядом с ним, стиснула руки и опустила глаза, снова став прежней робкой девушкой. У Рохана сжалось сердце.
— Я хочу на тебе жениться! — вырвалось у него. Тут он почувствовал, что лицо у него запылало жарче всякого пламени. — То есть…
— Знаю, — ответила она. — Да.
— Д-да?
— Конечно, она сказала «да», дурачок! — резко заявила матушка Зазар. — Как только ты немного окрепнешь, вернешься в Крепость Дуба, расскажешь Горину и Ясенке, что тебе удалось сделать в Трясине, женишься на девице, а потом отправишься воевать на корабле Морских Бродяг. Вот что я видела, а я никогда не ошибаюсь.
— Ох, только не воевать! — вскрикнула Анамара, и глаза у нее наполнились слезами.
— Если матушка Зазар не ошиблась — а она не ошибается, — поспешно добавил Рохан, опережая возмущенное восклицание Зазар, — то война будет, так или иначе. Единственный вопрос в том, начнется ли война между людьми вдовствующей королевы и трясинными жителями, или Иса опомнится и мы объединимся против общего врага, который идет с севера.
— Будем рассчитывать на здравый смысл Горина, — сказала Зазар. Ее голос немного смягчился. — И, надо полагать, на твой тоже.
— Похоже, пока я находился в Новом Волде с дедушкой Снолли, заключал союз с Тассером и искал мою леди, в Ренделшаме произошло немало перемен.
— Да, мир шел своим путем и без твоего управления, — отозвалась Зазар, однако уголки ее губ чуть приподнялись, так что Рохан понял:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37