- Куда идешь? Аль батальонный требует?
- Не спрашивайте, братцы! Подтяните-ка ранец покрепче да лихом не по-
минайте!
И пошел он, добрый молодец, куда глаза глядят. Много ли, мало ли шел
- оказался в ином государстве, усмотрел часового и спрашивает:
- Нельзя ли где остановиться и отдохнуть?
Часовой сказал ефрейтору, ефрейтор - офицеру, офицер - генералу, ге-
нерал доложил самому королю. Король приказал позвать служивого перед
свои светлые очи.
Вот явился солдат - как следует, при форме, сделал ружьем на караул и
стал как вкопанный. Говорит ему король:
- Скажи мне по совести, откуда и куда идешь?
- Ваше королевское величество, не велите казнить, велите слово вымол-
вить.
Признался во всем королю по совести и стал на службу проситься.
- Хорошо, - сказал король, - наймись у меня сад караулить. У меня те-
перь в саду неблагополучно - ктото ломает мои любимые деревья, - так ты
постарайся, сбереги его, а за труд дам тебе плату немалую. Солдат согла-
сился, стал в саду караул держать. Год и два служит - все у него исправ-
но; вот и третий год на исходе, пошел однажды сад оглядывать и видит:
половина что ни есть лучших деревьев поломана.
"Боже мой! - думает сам с собою. - Вот какая беда приключилася! Как
заметит это король, сейчас велит схватить меня и повесить".
Взял ружье в руки, прислонился к дереву и крепко-крепко призадумался.
Вдруг послышался треск и шум; очнулся добрый молодец, глядь - приле-
тела в сад огромная, страшная птица и ну валить деревья! Солдат выстре-
лил в нее из ружья, убить не убил, а только ранил ее в правое крыло; вы-
пало из того крыла три пера, а сама птица по земле наутек пустилась.
Солдат - за нею. Ноги у птицы быстрые, скорехонько добежала до провалища
[18] и скрылась из глаз.
Солдат не убоялся и вслед за нею кинулся в то провалище: упал в глу-
бокую-глубокую пропасть, отшиб себе все печенки и целые сутки лежал без
памяти. После опомнился, встал, осмотрелся. Что же? - и под землей такой
же свет.
"Стало быть, - думает, - и здесь есть люди!" Шел, шел - перед ним
большой город, у ворот караульня, при ней часовой; стал его спрашивать -
часовой молчит, не движется; взял его за руку - а он совсем каменный!
Вошел солдат в караульню. Народу много - и стоят и сидят, - только
все окаменелые; пустился бродить по улицам - везде то же самое: нет ни
единой живой души человеческой, все как есть каменья! Вот и дворец -
расписной, вырезной. Марш туда, смотрит - комнаты богатые, на столах за-
куски и напитки всякие, а кругом тихо и пусто.
Солдат закусил, выпил, сел было отдохнуть, и послышалось ему, словно
кто к крыльцу подъехал; он схватил ружье и стал у дверей.
Входит в палату прекрасная царевна с мамками, с няньками. Солдат от-
дал ей честь, а она ему ласково поклонилась.
- Здравствуй, служивый! Расскажи, - говорит, - какими судьбам ты сюда
попал?
Солдат начал рассказывать:
- Нанялся-де я царский сад караулить, и повадилась туда большая птица
летать да деревья ломать. Вот я подстерег ее, выстрелил из ружья и выбил
у ней из крыла три пера; бросился за ней в погоню и очутился здесь.
- Эта птица - мне родная сестра; много она творит всякого зла и на
мое царство беду наслала - весь народ мой окаменила. Слушай же: вот тебе
книжка, становись вот тут и читай ее с вечера и до тех пор, пока петухи
не запоют. Какие бы страсти тебе ни казалися, ты знай свое - читай книж-
ку да держи ее крепче, чтоб не вырвали, не то жив не будешь! Если прос-
тоишь три ночи, то выйду за тебя замуж.
- Ладно! - отвечал солдат. Только стемнело, взял он книжку и начал
читать. Вдруг застучало, загремело - явилось во дворец целое войско,
подступили к солдату его прежние начальники и бранят его и грозят за по-
бег смертью; вот уж и ружья заряжают, прицеливаются. Но солдат на то не
смотрит, книгу из рук не выпускает, знай себе читает.
Закричали петухи - и все разом сгинуло! На другую ночь страшней было,
а на третью и того пуще: прибежали палачи с пилами, топорами, молотами,
хотят ему кости дробить, жилы тянуть, на огне его жечь, а сами только и
думают, как бы книгу из рук выхватить. Такие страсти были, что едва сол-
дат выдержал.
Запели петухи - и наваждение сгинуло! В тот самый час все царство
ожило, по улицам и в домах народ засуетился, во дворец явилась царевна с
генералами, со свитою, и стали все благодарствовать солдату и величать
его своим государем.
На другой день женился он на прекрасной царевне и зажил с нею в любви
и радости.


ЗОЛОТОЙ КОНЬ

В некотором царстве, в некотором государстве жил старик со старухой.
Старик охотою промышлял, старуха дома хозяйничала.
Жаден старик, а старуха еще пуще. Что старик ухлопает, то старуха
слопает.
Вот встает рано утром старик и говорит:
- Поднимайся, старуха! Разогревай сковородку, пошел я на охоту.
Ходил-ходил старик по лесу, ни зверя, ни птицы не нашел. А старуха
сковородку грела, пока не покраснела.
Идет старик домой с пустой сумой. Видит - сидит на гнездышке птичка,
под ней двадцать одно яичко. Хлоп! Убил ее.
Приходит домой.
- Ну, старуха, принес я закуску!
- А что же ты, старик, принес?
- Да вот убил на гнездышке птичку, взял под ней двадцать одно яичко.
- Ах ты, дурак старый! Не надо было птицу бить. Яйца-то ведь они, на-
сиженные, никуда не годные. Садись-ка теперь сам, доводи их до дела.
И птицу жарить не захотела. Не стал старик перечить, сел в лукошко
вместо наседки.
Сидел он двадцать одну неделю. Высидел не двадцать птенцов, а двад-
цать молодцов. Одно яйцо осталось.
Старуха не унимается.
- Сиди, - говорит, - чтоб было кому работать, коров пасти, хозяйство
блюсти.
Просидел он еще двадцать одну неделю. Старуха с голоду померла, а
старик вывел на свет красавца молодца и назвал его Иваном.
Живет старик, поживает, добра наживает. Названные дети с утра до ве-
чера работают. А старик похаживает, брюхо поглаживает, на работников
покрикивает. Разбогател. Землю пшеницей засеял. Пришло время убирать.
Наставили братья скирдов видимо-невидимо.
Стал старик примечать, что скирды пропадают. Зовет своих молодцов:
- Надо, дети, караулить!
Назначил всем черед - по ночи каждому сторожить. Ивану последняя ночь
досталась.
Братья караул проспали, ничего не видали. Настала Иванова очередь.
Пошел он в кузницу, отковал молот в двадцать пять пудов, в полтора
пуда железные удила. Из пуда конопли узду свил.
Сел под скирдом, караулит. До полуночи просидел. Слышит конский то-
пот: кобылица бежит, под ней земля дрожит, за ней двадцать один жеребе-
нок.
Топнула она ногой, развалился скирд, жеребята его вмиг разметали.
Ударил Иван кобылицу молотком между ушей. Села она на коленки. Обро-
тал [19] ее Иван и повел вместе с жеребятами к себе во двор. Ворота на
засов, а сам спать лег.
Встает утром старик.
- Ты что спишь, Иван, бездельник?
- Нет, батюшка, я не бездельник, - отвечает Иван. - Приказ я твой вы-
полнил.
Посмотрел старик - полный двор лошадей. Похвалил Ивана перед
братьями:
- Вот у меня Иван какой! А вы что? Дураки нерачительные...
Стали они лошадей делить. Старик взял кобылицу. Старшие братья на вы-
бор лошадей облюбовали, а Ивану достался самый захудалый жеребеночек.
Вот собираются братья на охоту. Садятся на резвых коней.
Иван своего жеребеночка попробовал - положил руку ему на спину. Гнет-
ся жеребеночек, на все четыре ноги садится. Тяжела для него хозяина ру-
ка. Пустил его Иван на сутки в луга. На другой день положил руку - не
гнется жеребеночек. Положил ногу - гнется. Пустил еще на сутки в луга.
На третий день приводит Иван коня. Кладет ногу - не гнется. Сам са-
дится - гнется конь. Пустил опять на сутки в луга.
На четвертый день садится Иван на своего коня - не гнется под ним
конь.
А братья давно уже уехали на охоту. Едет Иван по чистому полю, дого-
няет братьев. День проходит, второй проходит - не видно в чистом поле
никого. Вот третий день кончается, ночь наступает. Смотрит Иван - похо-
же, виднеется огонек. "Знать, братья мои кашу варят".
Ближе подъезжает - все видней да жарче огонь. Подскакал Иван, а это
золотое перо лежит. Жалко Ивану расстаться с золотым пером. А конь ему
человеческим голосом говорит:
- Не подымай, Иван, золотого пера, большая беда будет!
Не послушал Иван коня, поднял перо и за пазуху спрятал.
Съезжаются братья домой. Дает им старик приказ вычистить коней:
- Буду нынче смотр делать. Дал он старшим братьям щетки да мыло. Ива-
ну ничего не дал.
Приуныл Иван. А конь его говорит:
- Не печалься, хозяин. Возьми золотое перо, махни туда-сюда - все бу-
дет как надо.
Вот братья повымыли, повычистили своих коней, а Иван только пером
махнул: стал конь золотой, волос к волосу лежит, в гриву алые ленты
вплетены, на лбу звезда сияет.
Выводят старшие братья на смотр старику своих коней. Все кони чисты,
все хороши.
А Иван вывел - еще лучше. Конь пляшет золотой.
- Эх вы! - говорит старик. - Какой плохонький конек ему достался, а
сейчас лучше ваших всех. Взяла братьев ревность:
- Давайте, ребята, придумаем, что бы такое на Ивана наговорить.
Приходят к старику:
- Ты, батюшка, не знаешь, какой наш Иван хитрый. Он нам не тем еще
хвалился.
- А чем же он хвалился, ребята?
- Я, - говорит, - не то, что вы. Захочу, достану кота-игруна, гуса-
ка-плясуна и лисицу-цимбалку. Поверил старик. Призывает Ивана.
- Тут ребята про тебя говорят, что ты можешь достать кота-игруна, гу-
сака-плясуна и лисицу-цимбалку.
- Нет, батюшка! Ничего я об этом не знаю.
- Как так не знаешь? Ты мне не перечь! Ни к чему мне такая речь. Хоть
и не нужны они мне, а чтобы достал их непременно!
Загоревал Иван, пошел к своему коню на совет:
- Ох, верный мой конь, беда мне... А конь говорит:
- Это - беда не беда, впереди будет беда. Садись на меня, поедем до-
бывать заказанное.
Отправляется Иван в чужие города. Остановился конь у высоких хором и
говорит:
- Живет здесь богатый купец. Ступай к нему, проси продать кота-игру-
на, гусака-плясуна и лисицу-цимбалку. Будет просить он в обмен твоего
коня. Ты соглашайся. Только смотри, когда будешь меня отдавать, сними с
меня узду.
Сделал Иван, как велел конь. Отдал ему купец кота-игруна, гусака-пля-
суна, лисицу-цимбалку, а Иван - взамен своего золотого коня.
Уздечку снял. Говорит:
- Уздечка у меня дареная, непродажная.
Вышел в чисто поле, слышит - земля дрожит. Подбегает к нему верный
конь.
- Ну, поедем домой, хозяин. Ушел я от купца. Привез Иван старику по-
дарки. Сбежались братья смотреть на диво. Лисица в цимбалы бьет, кот
песни играет, гусак пляшет.
- Эх вы! - говорит старик братьям. - Никуда вы не годны. Вот Иван у
меня голова - все исполнил мои дела!
А те в ответ:
- Ох, батюшка, Иван не то еще знает. Сам хвастался.
- А что? Что он знает, ребята?
- Он нам, батюшка, говорил: "Я знаю, где гуслисамоигры достать".
Призывает старик Ивана:
- Иван, привези мне гусли-самоигры!
- Ох, батюшка, я их видать не видал, слыхать про них не слыхал.
Рассердился старик.
- Надоели, - говорит, - мне твои отпоры! Ты мне не перечь! Ни к чему
мне такая речь. Чтобы достал гусли-самоигры!
Пошел Иван к коню на совет:
- Ой, конь мой верный! Вот пришла моя беда!
Конь ему отвечает:
- Это - беда не беда, впереди будет беда. Иди спать. Утро вечера муд-
ренее.
Встает Иван рано, седлает золотого коня, отправляется в густые леса.
Ехали-ехали. Видят: стоит избушка на курьих лапках, на собачьих пят-
ках.
Говорит Иван:
- Избушка, избушка, стань ко мне передом, на запад задом.
Повернулась избушка. Выходит из нее баба-яга, костяная нога - на сту-
пе ездит, метлой подметает, пестом погоняет.
- Ах ты, добрый молодец! - говорит. - Зачем сюда заехал? Или тебе го-
ловы не жалко?
Иван ей отвечает:
- Эх, бабушка ты, старушка! Не спросила ты, какое у меня горе-беда!
Накормлен ли я, напоен ли я или с голоду помираю? У нас на Руси дорожно-
го человека злым словом не встречают, добром привечают. Сперва накормят,
напоят, а потом и разговор ведут. Умилилась старушка его словам.
- Иди, - говорит, - парень, сюда. Моим гостем будешь.
Слезает Иван с золотого с коня. Входит в избушку на курьих лапках, на
собачьих пятках. Сажает его старушка за стол. Накормила, напоила, про
горе-беду расспросила.
- Ах, бабушка! Горе мое большое, - говорит, - Иван. - Как мне быть?
Где мне гусли-самоигры добыть?
- Я, родимый, знаю, где эта диковинка.
- Ой, бабушка, расскажи, моему горю помоги!
- Парень-красота, жалко мне тебя. Трудное это дело. Есть у меня сест-
ра, а у нее сын Змей Горыныч. Так эти гусли у него. Не любит он духу че-
ловечьего. Боюсь, как бы он тебя не съел. Ну уж я постараюсь для тебя -
сестру упрошу, тебе помогу. Вот мой двор, а посреди двора - дубовый кол.
Привяжи к нему коня за шелковые повода. А я дам тебе клубочек, держи его
за кончик. Будет он катиться, а ты следом иди. Вот идет Иван, а клубочек
впереди катится. Приходит ко двору Змея Горыныча. Заперты ворота на две-
надцати цепях, на двенадцати замках. Постучался Иван. Вышла старушка -
мать Змея Горыныча.
- Ох, парень молодой, зачем сюда - зашел? Мой сын прилетит голодный,
он тебя съест!
Отвечает ей Иван:
- Бабушка ты, старушка! Не спросила ты у меня, какая моя беда. Голод-
ный ли я, холодный ли? У нас на Руси дорожного человека злым словом не
встречают, добром привечают. Сперва накормят, напоят, а потом и разговор
ведут.
Умилилась старушка его словам, повела его в избу. Накормила, напоила,
про беду-горе расспросила.
- Не печалься, парень-красота, - говорит, - Я твоему горю помогу.
Уже полночь подходит, скоро Змей Горыныч прилетит. Надо Ивана пря-
тать.
Старушка говорит:
- Ложись под лавку. Я буду сына встречать, тебя, парня, защищать.
Вот в полночь прилетел Змей Горыныч. Летит - земля дрожит, деревья
качаются, листья осыпаются. Влетел в избу, повел носом и говорит:
- Русь-кость пахнет.
А старушка ему отвечает:
- И-и, сыночек! По Руси летал, Руси набрался, вот тебе Русью и пах-
нет.
- Собирай, мать, поесть, - говорит Змей Горыныч.
Выдвигает старушка из печи целого быка, подает на стол ведро вина.
Выпил Змей Горыныч вина, поел сладко быка. Повеселел.
- Эх, мать, с кем бы мне в карты сыграть? - говорит.
Старушка отвечает:
- Я бы нашла, дитенок, с кем тебе в карты сыграть, да боюсь - вред
ему от тебя будет.
- Уважу я тебя, мать, - говорит Змей Горыныч. - Никакого вреда ему не
сделаю. Больно мне охота в карты поиграть.
Позвала старушка Ивана. Вылазит он из-под лавки, садится за стол.
- А на что будем играть? - спрашивает Змей Горыныч.
Сделали они между собой уговор: кто кого обыграет, тот того и ест.
Начали играть. День играли, два играли, на третий день обыграли Змея
Горыныча.
Испугался Змей Горыныч, на коленки становится, просит:
- Не ешь меня!
- Ну что ж, - говорит Иван, - хочешь жив остаться, отдай мне гус-
ли-самоигры.
Обрадовался Змей Горыныч.
- Бери! - говорит. - Будут у меня гусли еще втрое лучше!
Змей Горыныч Ивана наградил, далеко проводил. Приезжает домой Иван.
Повесил в избе гусли-самоигры.
Запели, заиграли гусли. Лисица в цимбалы ударила. Кот песню завел.
Гусак плясать пошел. Веселье началось. Хвалит старик Ивана, а братьев
бранит, со гвора гонит.
Задумались братья: как бы Ивана очернить?
Старший брат говорит:
- Знаете что, ребята? Слыхал я, есть в заморском царстве Марья-коро-
левна. Уж ее-то Ивану не достать. Пошли они к старику:
- Ты, батюшка, еще всего не знаешь про хитрость Ивана. Хвалился он
нам, что Марью-королевну достать может.
Призывает старик Ивана.
- Тут братья сказывают, что ты Марью-королевну достать можешь.
- Ой, батюшка! Знать не знаю ничего о Марье-королевне!
Старик слушать не хочет:
- Ты мне не перечь! Ни к чему мне такая речь. Ступай немедля. Чтоб
представил мне Марью-королевну!
Заплакал тут Иван, пошел к коню:
- Ой, конь мой верный. Вот беда мне какая!
А конь говорит:
- Это - беда не беда, впереди будет беда. Собирайся, хозяин, в доро-
гу.
Что Ивану делать? Забирает он с собой своего коня, гусли-самоигры,
лисицу-цимбалку, кота-игруна, гусака-плясуна. Садится на корабль.
Плыли-плыли. Приплывают к тому государству, где Марья-королевна жи-
вет.
Отец-царь пуще ока дочку бережет. Марья-королевна даже по двору гу-
лять никогда одна не выходила. Распустил Иван паруса, остановил свой ко-
рабль против царского дворца. Заиграли гусли-самоигры. Ударила в цимбалы
лисица-цимбалка. Запел кот-игрун. Пошел в пляс гусак-плясун. Заметалась
по двору Марья-королевна:
- Ой, батюшка! Я такой музыки отроду не слыхала!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46