Л. Алмони, проживающего на Фэйрфакс-авеню, зарегистрирован «шевроле-нова» семьдесят девятого года выпуска. Номерной знак подонок просто украл. Дело начинает нравиться мне все больше. Судя по адресу Алмони, это где-то между Пико и Олимпик.
– На борту были еще цифры: восемьсот восемнадцать.
– Значит, он живет в городе, а работает в Вэлли. У него есть собственная машина и служебный фургон, на котором он может менять номера, когда ему захочется поиграть в кошки-мышки. Алмони... Не еврей ли и он тоже?
Я согласно кивнул – очень может быть.
– Все теплее и теплее... Давай-ка посмотрим, что на него может найтись в архиве.
Компьютер молчал. Майло тронул машину с места.
– Пусто. Значит, как ты и сказал, новичок... Не хочешь взглянуть, как наш герой живет? Или предпочтешь отправиться домой?
– Ни за что. – У меня пересохло во рту.
Восточный конец Фэйрфакс-авеню представляя собой плохо освещенный и довольно безлюдный район города. По обеим сторонам улицы тянулись унылые фасады закрытых магазинов. За голыми окнами эфиопского ресторанчика у столика над дымящимися тарелками сидели трое мужчин.
На доме по указанному адресу оказалась вывеска: «НОТАРИАЛЬНЫЕ УСЛУГИ. КСЕРОКС. АБОНЕНТСКИЕ ПОЧТОВЫЕ ЯЩИКИ». Сквозь стекло двери виднелись стеллажи и стойка с кассовым аппаратом.
– Значит, это всего лишь почтовый адрес, – процедил Майло. – Чем он, интересно, сейчас занят?
Мы вернулись в машину. Майло связался по телефону с местным полицейским участком, выслушал информацию, спросил в трубку «Ты уверен?» и записал что-то в свой блокнот.
– Теперь на Халлоуэй-драйв, в западную часть Голливуда, – сказал он с кислой улыбкой. – Придется побегать.
* * *
Езды туда было всего десять минут – очень удобно для предусмотрительного мистера Алмони. По Ла-Сьенеге, через бульвар Санта-Моника, и потом поворот налево, в тихую улочку, с многоквартирными домами приятной архитектуры, многие еще довоенной постройки. Отдельные здания были обнесены довольно высокими оградами. Алмони, подумал я, должен жить где-то здесь, за оградой.
До Сансет отсюда рукой подать, но тихо.
Улицу пересекла женщина, выгуливавшая собаку, – у обеих неторопливая, исполненная достоинства походка.
Пока Майло напрягал глаза, рассматривая в темноте нужный номер дома, я сидел и представлял, как могла бы выглядеть заметка в газете:
Об Алмони известно немногое. Соседи считали его человеком спокойным и приветливым...
Внезапно Майло нажал на тормоза. Я ошибся: служащий «Гермес электрик» проживал в современном трехэтажном кирпичном доме. Через широкие стеклянные двери был виден просторный, со множеством зеркал вестибюль, залитый ярким светом.
– Привет, сосед, – процедил сквозь зубы Майло, живший вместе с Риком совсем неподалеку.
Выйдя из машины, он осмотрелся по сторонам и пришлепнул на ветровое стекло наклейку с гербом Управления.
– Не уверен, что это поможет. Западный Голливуд лежит уже в другом округе, и сборщики платы имеют право послать меня ко всем чертям, ну да ладно.
У дверей – десять прорезей почтовых ящиков, сбоку – кнопки интеркома и таблички. На шестой надпись:
И. БУДЖИШИН, ШКОЛА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ «ГЕРМЕС».
– Какой многогранный талант, – буркнул Майло, посмотрев на часы. – Почти полночь... мы на чужой территории, без ордера... интересно, управляющий в доме есть? А, вот, номер два. Надеюсь, он еще не спит.
Майло нажал кнопку. Прошло несколько минут, прежде чем из динамика послышался низкий мужской голос:
– Да?
– Полиция, сэр. Простите, что приходится беспокоить, но не могли бы вы спуститься к нам?
– Что?
Майло повторил.
– Откуда я знаю, что вы из полиции?
– Если вы спуститесь в вестибюль, я буду счастлив показать свою карточку.
– Надеюсь, это не какой-нибудь розыгрыш.
– Нет, сэр.
– А в чем дело?
– Один из ваших жильцов...
– У него неприятности?
– Спуститесь вниз, сэр.
– Подождите...
* * *
Минут через пять в вестибюле появился трущий заспанные глаза мужчина лет тридцати. Светло-каштановые усики, козлиная бородка и, несмотря на возраст, лысина. На нем была серая спортивная майка, синие шорты и шлепанцы на поросших густыми светлыми волосами ногах. Часто моргая, он уставился на нас сквозь стекло.
Майло предъявил ему полицейский значок.
– Этого мало. Покажите еще что-нибудь.
– Какая похвальная бдительность. – Майло с улыбкой достал из бумажника карточку Управления. Если бородатый и понял, что западный Голливуд не входит в юрисдикцию Управления, то виду не подал. Сонно кивнув, мужчина открыл дверь.
– Не понимаю, чего бы вам не прийти пораньше, как всем нормальным людям.
– Извините, сэр, но так получилось.
– Что получилось? У кого, в конце концов, проблемы с полицией?
– Не то чтобы проблемы, сэр, но нам необходимо задать вам несколько вопросов о мистере Буджишин.
– Мистере Буджишине? – Он провел рукой по бороде.
– Да.
– Таких здесь нет. – Управляющий улыбнулся.
– В квартире номер шесть...
– Проживает мисс Буджишине. Ирина. И проживает там одна.
– А нет ли у нее приятеля, мистер...
– Лорел. Фил Лорел. О приятеле ничего не знаю. Не уверен, что у нее вообще кто-то есть. Почти не бывает дома. Тихий, не причиняющий никаких хлопот жилец.
– Где же она пропадает, когда ее не бывает дома, мистер Лорел?
– На работе, наверное.
– И что это за работа?
– Страховая компания. Она там кем-то вроде инспектора. Зарабатывает неплохо, платит вовремя, а для меня это самое главное. Вы можете сказать, в чем дело?
– Но там написано, – Майло махнул рукой, – про школу.
– Берет учеников, – объяснил Лорел.
– Буджишин. Она что, русская?
– Да. Говорит, что в России преподавала математику.
– А уроками подрабатывает?
– Честно говоря, мы не разрешаем жильцам заниматься бизнесом в доме, но на нее смотрят сквозь пальцы – приходит-то пара ребят в неделю. И она никому не мешает. Очень приятная женщина. Я уверен, что ваша информация ошибочна.
– Приходят ребята? Среди ее учеников только мужчины?
– Вроде бы... Да нет же, нет! – Он обнажил в улыбке желтые от никотина зубы. – Только не Ирина, это просто смешно!
– Смешно?
– Вы намекаете, что она принимает клиентов? Нет, это не для нее. Да мы бы и не допустит.
– У вас были с этим проблемы?
– Не в нашем доме. А там, в других, к востоку отсюда... Нет, Ирина не такая.
– Здание принадлежит вам?
– На паях. – Лорел уставился в пол. – Мне и родителям. Они на пенсии, живут в Палм-Спрингс, а я тут им помогаю. – Последовал зевок. – Могу я теперь идти спать?
– К компании «Гермес электрик» она имеет отношение?
– Не знаю. Скажите, что случилось?
– Где находится ее страховая контора?
– Где-то на Уилшир-авеню. Мне нужно посмотреть в книгах.
– Окажите услугу.
Управляющий еще раз длинно зевнул.
– Неужели это так важно? Бросьте, что она такого натворила?
– Мы расследуем одно дело, в котором встретилась ее фамилия.
– Электрики напортачили? Фальшивый строительный подряд? Я вам про строительство столько могу рассказать... Там одни мошенники. В Америке уже не осталось никакой рабочей этики.
Майло улыбнулся. Управляющий опять поскреб бороду.
– Ладно, подождите, схожу за книгами. Не хотите войти?
– Спасибо, сэр. И простите, что отнимаем у вас время.
Лорел вернулся через пару минут.
– Вот. Я не ошибся, это страховая компания, «Метрополитен тайтл». На Уилшире, как я и сказал. Вселяясь, она назвала себя менеджером. Вообще-то, давать вам информацию без ее согласия я не могу, но эти вещи вы и так бы узнали.
Майло записал адрес. Дом №5500 по Уилшир-авеню должен был находиться где-то ближе к Ла-Бри.
– Благодарю вас, сэр. А теперь мы нанесем мисс Буджишин визит.
– В такое время?
– Никакого шума не будет.
– Никаких... скандалов? – Управляющий заморгал.
– Никаких, сэр. Короткий разговор.
* * *
На третьем этаже находились всего две квартиры. Дверь под номером 6 была слева от лифта.
На стук Майло никто не отозвался, и он уже вновь поднес руку к двери, но в этот момент в смотровом глазке вспыхнула точка – в коридоре включили свет. Майло поднес к глазку свой значок.
– Полиция, мисс Буджишин.
– Что?
– Полиция.
– Да, я слушаю вас.
– Нам необходимо поговорить с вами, мэм.
– Со мной? – Чуть хрипловатый голос, сильный акцент.
– Да, мэм. Не могли бы вы открыть дверь?
– Полиция?
– Да, мэм.
– Но уже поздно.
– Прошу извинить, мэм, мы по важному делу.
– Я слушаю вас.
– Мэм...
– Вы хотите говорить со мной!
– О «Гермес электрик».
Дверь распахнулась.
* * *
На вид женщине было лет сорок. Она, босая, стояла на пороге в белом свитере от Армани и черных спортивных брюках. Коротко подстриженные каштановые волосы обрамляли приятное, когда-то явно красивое лицо. В серых глазах под аккуратно выщипанными бровями – интерес и тревога.
За раскрытой на ширину ее тела дверью виднелась неосвещенная комната.
– Мисс Буджишин?
– Да.
– "Гермес электрик"?
Последовала секундная заминка.
– Моя школа иностранных языков называется «Гермес». – В ее произношении это прозвучало как «Хермесс». – А что такое?
– Видите ли, мэм, ваш адрес почему-то совпадает с адресом компании «Гермес электрик», которая находится в Вэлли.
– Да ну?
– Это правда, мэм.
– Здесь... какая-то ошибка.
– Ошибка?
– Ну конечно.
– А что вы скажете о мистере Алмони?
Она сделала шаг назад, прикрыв дверь.
– О ком?
– Алмони. П.Л. Алмони, который ездит на фургоне «Гермес электрик» и имеет неподалеку почтовый ящик.
– Я с ним не знакома, – ответила после паузы мисс Буджишин, пожав плечами.
– Вот как? – Майло вставил в щель ногу. – Вы – «Гермес», и они тоже «Гермес», и адреса ваши совпадают.
Молчание.
– Где Алмони, мэм?
Ирина Буджишин отступила еще на шаг, собираясь, по-видимому, захлопнуть дверь, но ботинок Майло не позволил ей сделать этого.
– Покрывая его, мисс, вы можете навлечь на себя серьезные неприятности.
– Я не знаю этого человека.
– Не знаете? Имя что, придумано? Зачем вашему приятелю вымышленное имя? – Голос Майло стал резким, лающим. Полные губы женщины задрожали, но она не произнесла ни слова.
– Что еще вы напридумывали? Свою школу? Работу в «Метрополитен тайто»? Чем вы все-таки зарабатываете себе на жизнь, мисс Буджишин? Можете не говорить – мы все равно выясним это. Так что вам лучше начать избавлять себя от неприятностей прямо сейчас.
Женщина оставалась безучастной.
Майло надавил на дверь. Щель стала шире.
– Заходите, – сказала хозяйка со вздохом. – Давайте поговорим.
* * *
Она включила настольную лампу в форме личинки какого-то исполинского насекомого. Квартира оказалась такой же, как и тысячи других в этом городе: средних размеров, с невысокими потолками, крытым коричневым синтетическим ковром полом и безликой мебелью. Складной стол и четыре складных же стула составляли обеденный уголок. Высокая белая стойка отделяла комнату от небольшой, цвета светлого дуба кухни.
– Садитесь. – Движением руки она поправила волосы.
– Спасибо. – Майло повернул голову в сторону прохода с занавесом из бамбука, через который виднелась открытая дверь ванной; на ручке душевой кабинки висело нижнее белье.
– Сколько здесь комнат?
– Еще спальня.
– В ней кто-нибудь есть?
– Я здесь одна. – Ирина покачала головой. – Не хотите чаю?
– Нет, благодарю вас.
Майло вытащил пистолет, раздвинул стволом бамбук и прошел в коридорчик. Мисс Буджишин неподвижно стояла, гладя в одну точку.
Не прошло и минуты, как Майло вернулся в комнату.
– Хорошо. А теперь расскажите нам о «Гермес электрик» и мистере П.Л. Алмони.
Неожиданно женщина улыбнулась.
– Мне нужно позвонить.
– Кому?
– Человеку, который сможет ответить на ваши вопросы.
– Где телефон?
– В кухне.
– Больше вы мне ничего не хотите сказать?
– В доме есть пистолет, – спокойным голосом сообщила она. – В кухонном ящике, но я не собираюсь стрелять из него в вас.
Майло извлек небольшой никелированный автоматический пистолет.
– Заряжен.
– Я уже говорила, что живу одна.
– Другое оружие у вас есть?
– Нет.
– И мистер Алмони не прячется в кладовке?
Она рассмеялась.
– Что смешного услышали вы в моих словах?
– Такого человека не существует.
– Если вы с ним не знакомы, то откуда эта уверенность?
– Дайте мне позвонить, и вы поймете.
– Кому вы собираетесь звонить?
– Не могу вам этого сказать, пока не сделаю звонка. В конце концов, вы – не шериф нашего округа, и я вовсе не обязана сотрудничать с вами.
В голосе никакого вызова. Просто констатация факта.
– Но вы уже это делаете.
– Да. Я... практична. А теперь позвольте мне позвонить. Можете наблюдать за мной.
Они прошли в кухоньку. Пока Ирина набирала номер, Майло возвышался рядом. Женщина произнесла фразу на незнакомом языке, выслушала ответ, добавила что-то еще и передала трубку Майло.
Майло прижал ее к уху. Внезапно у него отвалилась челюсть.
– Что? Когда? – прорычал он. – Я не... Хорошо. Где?
Он положил трубку.
Ирина Буджишин вышла из кухни и с довольным видом уселась на кушетку. Майло повернул ко мне красное лицо.
– Это был Кармели. Через пятнадцать минут он ждет нас у себя в офисе. Без опозданий. Может, на этот раз нас удостоят его чертова личного кабинета.
Глава 24
По пустынной в этот час Уилшир-авеню мы подъехали к зданию консульства. Перед входом нас уже ждал какой-то мужчина. Приблизившись, я увидел молодого широкоплечего человека в спортивной куртке с мини-рацией в руке. Курчавые темные волосы коротко подстрижены, совсем как у юноши-охранника в приемной. Не исключено, что это он и был.
– Я провожу вас, – проговорил он ровным голосом.
Молодой человек воспользовался ключом, со скучным видом раскрыл перед нами дверь и прошел гулким шагом по вестибюлю к лифтам. Втроем мы поднялись на семнадцатый этаж.
Зев Кармели встретил нас в коридоре.
– B'seder, - бросил он юноше, и тот, не выходя из кабины, нажал на кнопку первого этажа.
На Кармели был темный костюм и белая рубашка – без галстука. От него несло табаком. Влажные волосы расчесаны, но кое-где все же торчали непокорные кустики.
– Сюда.
С отсутствующим выражением лица он провел нас через комнатку и распахнул белую дверь. Мы прошли по рабочему помещению – компьютеры, принтеры и прочая канцелярская техника, пластиковый синий бачок с питьевой водой, доска объявлений, к которой пришпилен десяток разноцветных листочков, рекламные туристические плакаты на стенах. Потолочные лампы дневного света выключены, помещение освещено лишь стоящим в углу торшером. Тоскливая монотонность любого присутственного места.
Размашистым шагом Кармели подошел к двери, помеченной табличкой с его именем.
Как и квартира Ирины Буджишин, кабинет был начисто лишен каких-либо признаков индивидуальности: синие шторы, за которыми, как я полагал, скрывались окна, стены с рядами полок, деревянный стол на металлических ножках серый диван и кресло на двоих.
При нашем появлении сидевший в этом кресте мужчина поднялся, держа левую руку в кармане синих джинсов.
Лет тридцати-сорока, рост чуть ниже среднего, весит, я прикинул, фунтов 140. Одет он был в черную нейлоновую ветровку, бледно-голубую рубашку и черные кроссовки. Очень курчавые жесткие черные волосы подстрижены еще короче, чем у встречавшего нас юноши. Гладкая, цвета кофе с молоком кожа, правильные черты: крупный нос с широкими ноздрями, полные широкие губы, золотисто-карие глаза с длинными ресницами. Выгнутые дугой брови застыли в вечном удивлении, резко контрастировавшем с непроницаемой неподвижностью всего лица.
Напоминает выходца с Ближнего Востока, но вполне может оказаться и латиноамериканцем или индейцем, или очень светлокожим негром.
Что-то в нем было знакомое... Где я видел это лицо?
Глаза наши встретились. Настороженности или враждебности в его взгляде не было, скорее, наоборот, в нем светилось дружелюбие. Но тут же я понял, что выражение этих глаз неизменно. Обыкновенный нейтралитет я истолковал как интуитивную симпатию.
Внимательно изучив мужчину, Майло повернул голову к усевшемуся за стол хозяину кабинета. Я видел, с каким усилием Майло разжал стиснутые кулаки, заставляя себя расслабиться. Всю дорогу от Хэллоуэй-драйв он молчал, нетерпеливо давя на педаль газа.
Не дожидаясь приглашения, Майло опустился на диван, и я последовал его примеру.
Ничего не выражающий взор смуглого золотоглазого мужчины был по-прежнему направлен на нас. Или мимо нас.
Внезапно я вспомнил, что действительно видел его раньше. И где.
Неподалеку от места убийства Латвинии Шейвер. Он сидел за рулем небольшой машины, что-то вроде серой «тойоты». Рядом еще метались телевизионщики. Тогда на нем была какая-то форменная одежда, комбинезон типа того, что носил Монтес, уборщик школы.
Из подсознания выплыл еще один образ.
Темнокожий служитель парка, возившийся у дороги с газонокосилкой в тот день, когда мы с Майло приехали посмотреть на прогалину, где встретила свою смерть Айрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– На борту были еще цифры: восемьсот восемнадцать.
– Значит, он живет в городе, а работает в Вэлли. У него есть собственная машина и служебный фургон, на котором он может менять номера, когда ему захочется поиграть в кошки-мышки. Алмони... Не еврей ли и он тоже?
Я согласно кивнул – очень может быть.
– Все теплее и теплее... Давай-ка посмотрим, что на него может найтись в архиве.
Компьютер молчал. Майло тронул машину с места.
– Пусто. Значит, как ты и сказал, новичок... Не хочешь взглянуть, как наш герой живет? Или предпочтешь отправиться домой?
– Ни за что. – У меня пересохло во рту.
Восточный конец Фэйрфакс-авеню представляя собой плохо освещенный и довольно безлюдный район города. По обеим сторонам улицы тянулись унылые фасады закрытых магазинов. За голыми окнами эфиопского ресторанчика у столика над дымящимися тарелками сидели трое мужчин.
На доме по указанному адресу оказалась вывеска: «НОТАРИАЛЬНЫЕ УСЛУГИ. КСЕРОКС. АБОНЕНТСКИЕ ПОЧТОВЫЕ ЯЩИКИ». Сквозь стекло двери виднелись стеллажи и стойка с кассовым аппаратом.
– Значит, это всего лишь почтовый адрес, – процедил Майло. – Чем он, интересно, сейчас занят?
Мы вернулись в машину. Майло связался по телефону с местным полицейским участком, выслушал информацию, спросил в трубку «Ты уверен?» и записал что-то в свой блокнот.
– Теперь на Халлоуэй-драйв, в западную часть Голливуда, – сказал он с кислой улыбкой. – Придется побегать.
* * *
Езды туда было всего десять минут – очень удобно для предусмотрительного мистера Алмони. По Ла-Сьенеге, через бульвар Санта-Моника, и потом поворот налево, в тихую улочку, с многоквартирными домами приятной архитектуры, многие еще довоенной постройки. Отдельные здания были обнесены довольно высокими оградами. Алмони, подумал я, должен жить где-то здесь, за оградой.
До Сансет отсюда рукой подать, но тихо.
Улицу пересекла женщина, выгуливавшая собаку, – у обеих неторопливая, исполненная достоинства походка.
Пока Майло напрягал глаза, рассматривая в темноте нужный номер дома, я сидел и представлял, как могла бы выглядеть заметка в газете:
Об Алмони известно немногое. Соседи считали его человеком спокойным и приветливым...
Внезапно Майло нажал на тормоза. Я ошибся: служащий «Гермес электрик» проживал в современном трехэтажном кирпичном доме. Через широкие стеклянные двери был виден просторный, со множеством зеркал вестибюль, залитый ярким светом.
– Привет, сосед, – процедил сквозь зубы Майло, живший вместе с Риком совсем неподалеку.
Выйдя из машины, он осмотрелся по сторонам и пришлепнул на ветровое стекло наклейку с гербом Управления.
– Не уверен, что это поможет. Западный Голливуд лежит уже в другом округе, и сборщики платы имеют право послать меня ко всем чертям, ну да ладно.
У дверей – десять прорезей почтовых ящиков, сбоку – кнопки интеркома и таблички. На шестой надпись:
И. БУДЖИШИН, ШКОЛА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ «ГЕРМЕС».
– Какой многогранный талант, – буркнул Майло, посмотрев на часы. – Почти полночь... мы на чужой территории, без ордера... интересно, управляющий в доме есть? А, вот, номер два. Надеюсь, он еще не спит.
Майло нажал кнопку. Прошло несколько минут, прежде чем из динамика послышался низкий мужской голос:
– Да?
– Полиция, сэр. Простите, что приходится беспокоить, но не могли бы вы спуститься к нам?
– Что?
Майло повторил.
– Откуда я знаю, что вы из полиции?
– Если вы спуститесь в вестибюль, я буду счастлив показать свою карточку.
– Надеюсь, это не какой-нибудь розыгрыш.
– Нет, сэр.
– А в чем дело?
– Один из ваших жильцов...
– У него неприятности?
– Спуститесь вниз, сэр.
– Подождите...
* * *
Минут через пять в вестибюле появился трущий заспанные глаза мужчина лет тридцати. Светло-каштановые усики, козлиная бородка и, несмотря на возраст, лысина. На нем была серая спортивная майка, синие шорты и шлепанцы на поросших густыми светлыми волосами ногах. Часто моргая, он уставился на нас сквозь стекло.
Майло предъявил ему полицейский значок.
– Этого мало. Покажите еще что-нибудь.
– Какая похвальная бдительность. – Майло с улыбкой достал из бумажника карточку Управления. Если бородатый и понял, что западный Голливуд не входит в юрисдикцию Управления, то виду не подал. Сонно кивнув, мужчина открыл дверь.
– Не понимаю, чего бы вам не прийти пораньше, как всем нормальным людям.
– Извините, сэр, но так получилось.
– Что получилось? У кого, в конце концов, проблемы с полицией?
– Не то чтобы проблемы, сэр, но нам необходимо задать вам несколько вопросов о мистере Буджишин.
– Мистере Буджишине? – Он провел рукой по бороде.
– Да.
– Таких здесь нет. – Управляющий улыбнулся.
– В квартире номер шесть...
– Проживает мисс Буджишине. Ирина. И проживает там одна.
– А нет ли у нее приятеля, мистер...
– Лорел. Фил Лорел. О приятеле ничего не знаю. Не уверен, что у нее вообще кто-то есть. Почти не бывает дома. Тихий, не причиняющий никаких хлопот жилец.
– Где же она пропадает, когда ее не бывает дома, мистер Лорел?
– На работе, наверное.
– И что это за работа?
– Страховая компания. Она там кем-то вроде инспектора. Зарабатывает неплохо, платит вовремя, а для меня это самое главное. Вы можете сказать, в чем дело?
– Но там написано, – Майло махнул рукой, – про школу.
– Берет учеников, – объяснил Лорел.
– Буджишин. Она что, русская?
– Да. Говорит, что в России преподавала математику.
– А уроками подрабатывает?
– Честно говоря, мы не разрешаем жильцам заниматься бизнесом в доме, но на нее смотрят сквозь пальцы – приходит-то пара ребят в неделю. И она никому не мешает. Очень приятная женщина. Я уверен, что ваша информация ошибочна.
– Приходят ребята? Среди ее учеников только мужчины?
– Вроде бы... Да нет же, нет! – Он обнажил в улыбке желтые от никотина зубы. – Только не Ирина, это просто смешно!
– Смешно?
– Вы намекаете, что она принимает клиентов? Нет, это не для нее. Да мы бы и не допустит.
– У вас были с этим проблемы?
– Не в нашем доме. А там, в других, к востоку отсюда... Нет, Ирина не такая.
– Здание принадлежит вам?
– На паях. – Лорел уставился в пол. – Мне и родителям. Они на пенсии, живут в Палм-Спрингс, а я тут им помогаю. – Последовал зевок. – Могу я теперь идти спать?
– К компании «Гермес электрик» она имеет отношение?
– Не знаю. Скажите, что случилось?
– Где находится ее страховая контора?
– Где-то на Уилшир-авеню. Мне нужно посмотреть в книгах.
– Окажите услугу.
Управляющий еще раз длинно зевнул.
– Неужели это так важно? Бросьте, что она такого натворила?
– Мы расследуем одно дело, в котором встретилась ее фамилия.
– Электрики напортачили? Фальшивый строительный подряд? Я вам про строительство столько могу рассказать... Там одни мошенники. В Америке уже не осталось никакой рабочей этики.
Майло улыбнулся. Управляющий опять поскреб бороду.
– Ладно, подождите, схожу за книгами. Не хотите войти?
– Спасибо, сэр. И простите, что отнимаем у вас время.
Лорел вернулся через пару минут.
– Вот. Я не ошибся, это страховая компания, «Метрополитен тайтл». На Уилшире, как я и сказал. Вселяясь, она назвала себя менеджером. Вообще-то, давать вам информацию без ее согласия я не могу, но эти вещи вы и так бы узнали.
Майло записал адрес. Дом №5500 по Уилшир-авеню должен был находиться где-то ближе к Ла-Бри.
– Благодарю вас, сэр. А теперь мы нанесем мисс Буджишин визит.
– В такое время?
– Никакого шума не будет.
– Никаких... скандалов? – Управляющий заморгал.
– Никаких, сэр. Короткий разговор.
* * *
На третьем этаже находились всего две квартиры. Дверь под номером 6 была слева от лифта.
На стук Майло никто не отозвался, и он уже вновь поднес руку к двери, но в этот момент в смотровом глазке вспыхнула точка – в коридоре включили свет. Майло поднес к глазку свой значок.
– Полиция, мисс Буджишин.
– Что?
– Полиция.
– Да, я слушаю вас.
– Нам необходимо поговорить с вами, мэм.
– Со мной? – Чуть хрипловатый голос, сильный акцент.
– Да, мэм. Не могли бы вы открыть дверь?
– Полиция?
– Да, мэм.
– Но уже поздно.
– Прошу извинить, мэм, мы по важному делу.
– Я слушаю вас.
– Мэм...
– Вы хотите говорить со мной!
– О «Гермес электрик».
Дверь распахнулась.
* * *
На вид женщине было лет сорок. Она, босая, стояла на пороге в белом свитере от Армани и черных спортивных брюках. Коротко подстриженные каштановые волосы обрамляли приятное, когда-то явно красивое лицо. В серых глазах под аккуратно выщипанными бровями – интерес и тревога.
За раскрытой на ширину ее тела дверью виднелась неосвещенная комната.
– Мисс Буджишин?
– Да.
– "Гермес электрик"?
Последовала секундная заминка.
– Моя школа иностранных языков называется «Гермес». – В ее произношении это прозвучало как «Хермесс». – А что такое?
– Видите ли, мэм, ваш адрес почему-то совпадает с адресом компании «Гермес электрик», которая находится в Вэлли.
– Да ну?
– Это правда, мэм.
– Здесь... какая-то ошибка.
– Ошибка?
– Ну конечно.
– А что вы скажете о мистере Алмони?
Она сделала шаг назад, прикрыв дверь.
– О ком?
– Алмони. П.Л. Алмони, который ездит на фургоне «Гермес электрик» и имеет неподалеку почтовый ящик.
– Я с ним не знакома, – ответила после паузы мисс Буджишин, пожав плечами.
– Вот как? – Майло вставил в щель ногу. – Вы – «Гермес», и они тоже «Гермес», и адреса ваши совпадают.
Молчание.
– Где Алмони, мэм?
Ирина Буджишин отступила еще на шаг, собираясь, по-видимому, захлопнуть дверь, но ботинок Майло не позволил ей сделать этого.
– Покрывая его, мисс, вы можете навлечь на себя серьезные неприятности.
– Я не знаю этого человека.
– Не знаете? Имя что, придумано? Зачем вашему приятелю вымышленное имя? – Голос Майло стал резким, лающим. Полные губы женщины задрожали, но она не произнесла ни слова.
– Что еще вы напридумывали? Свою школу? Работу в «Метрополитен тайто»? Чем вы все-таки зарабатываете себе на жизнь, мисс Буджишин? Можете не говорить – мы все равно выясним это. Так что вам лучше начать избавлять себя от неприятностей прямо сейчас.
Женщина оставалась безучастной.
Майло надавил на дверь. Щель стала шире.
– Заходите, – сказала хозяйка со вздохом. – Давайте поговорим.
* * *
Она включила настольную лампу в форме личинки какого-то исполинского насекомого. Квартира оказалась такой же, как и тысячи других в этом городе: средних размеров, с невысокими потолками, крытым коричневым синтетическим ковром полом и безликой мебелью. Складной стол и четыре складных же стула составляли обеденный уголок. Высокая белая стойка отделяла комнату от небольшой, цвета светлого дуба кухни.
– Садитесь. – Движением руки она поправила волосы.
– Спасибо. – Майло повернул голову в сторону прохода с занавесом из бамбука, через который виднелась открытая дверь ванной; на ручке душевой кабинки висело нижнее белье.
– Сколько здесь комнат?
– Еще спальня.
– В ней кто-нибудь есть?
– Я здесь одна. – Ирина покачала головой. – Не хотите чаю?
– Нет, благодарю вас.
Майло вытащил пистолет, раздвинул стволом бамбук и прошел в коридорчик. Мисс Буджишин неподвижно стояла, гладя в одну точку.
Не прошло и минуты, как Майло вернулся в комнату.
– Хорошо. А теперь расскажите нам о «Гермес электрик» и мистере П.Л. Алмони.
Неожиданно женщина улыбнулась.
– Мне нужно позвонить.
– Кому?
– Человеку, который сможет ответить на ваши вопросы.
– Где телефон?
– В кухне.
– Больше вы мне ничего не хотите сказать?
– В доме есть пистолет, – спокойным голосом сообщила она. – В кухонном ящике, но я не собираюсь стрелять из него в вас.
Майло извлек небольшой никелированный автоматический пистолет.
– Заряжен.
– Я уже говорила, что живу одна.
– Другое оружие у вас есть?
– Нет.
– И мистер Алмони не прячется в кладовке?
Она рассмеялась.
– Что смешного услышали вы в моих словах?
– Такого человека не существует.
– Если вы с ним не знакомы, то откуда эта уверенность?
– Дайте мне позвонить, и вы поймете.
– Кому вы собираетесь звонить?
– Не могу вам этого сказать, пока не сделаю звонка. В конце концов, вы – не шериф нашего округа, и я вовсе не обязана сотрудничать с вами.
В голосе никакого вызова. Просто констатация факта.
– Но вы уже это делаете.
– Да. Я... практична. А теперь позвольте мне позвонить. Можете наблюдать за мной.
Они прошли в кухоньку. Пока Ирина набирала номер, Майло возвышался рядом. Женщина произнесла фразу на незнакомом языке, выслушала ответ, добавила что-то еще и передала трубку Майло.
Майло прижал ее к уху. Внезапно у него отвалилась челюсть.
– Что? Когда? – прорычал он. – Я не... Хорошо. Где?
Он положил трубку.
Ирина Буджишин вышла из кухни и с довольным видом уселась на кушетку. Майло повернул ко мне красное лицо.
– Это был Кармели. Через пятнадцать минут он ждет нас у себя в офисе. Без опозданий. Может, на этот раз нас удостоят его чертова личного кабинета.
Глава 24
По пустынной в этот час Уилшир-авеню мы подъехали к зданию консульства. Перед входом нас уже ждал какой-то мужчина. Приблизившись, я увидел молодого широкоплечего человека в спортивной куртке с мини-рацией в руке. Курчавые темные волосы коротко подстрижены, совсем как у юноши-охранника в приемной. Не исключено, что это он и был.
– Я провожу вас, – проговорил он ровным голосом.
Молодой человек воспользовался ключом, со скучным видом раскрыл перед нами дверь и прошел гулким шагом по вестибюлю к лифтам. Втроем мы поднялись на семнадцатый этаж.
Зев Кармели встретил нас в коридоре.
– B'seder, - бросил он юноше, и тот, не выходя из кабины, нажал на кнопку первого этажа.
На Кармели был темный костюм и белая рубашка – без галстука. От него несло табаком. Влажные волосы расчесаны, но кое-где все же торчали непокорные кустики.
– Сюда.
С отсутствующим выражением лица он провел нас через комнатку и распахнул белую дверь. Мы прошли по рабочему помещению – компьютеры, принтеры и прочая канцелярская техника, пластиковый синий бачок с питьевой водой, доска объявлений, к которой пришпилен десяток разноцветных листочков, рекламные туристические плакаты на стенах. Потолочные лампы дневного света выключены, помещение освещено лишь стоящим в углу торшером. Тоскливая монотонность любого присутственного места.
Размашистым шагом Кармели подошел к двери, помеченной табличкой с его именем.
Как и квартира Ирины Буджишин, кабинет был начисто лишен каких-либо признаков индивидуальности: синие шторы, за которыми, как я полагал, скрывались окна, стены с рядами полок, деревянный стол на металлических ножках серый диван и кресло на двоих.
При нашем появлении сидевший в этом кресте мужчина поднялся, держа левую руку в кармане синих джинсов.
Лет тридцати-сорока, рост чуть ниже среднего, весит, я прикинул, фунтов 140. Одет он был в черную нейлоновую ветровку, бледно-голубую рубашку и черные кроссовки. Очень курчавые жесткие черные волосы подстрижены еще короче, чем у встречавшего нас юноши. Гладкая, цвета кофе с молоком кожа, правильные черты: крупный нос с широкими ноздрями, полные широкие губы, золотисто-карие глаза с длинными ресницами. Выгнутые дугой брови застыли в вечном удивлении, резко контрастировавшем с непроницаемой неподвижностью всего лица.
Напоминает выходца с Ближнего Востока, но вполне может оказаться и латиноамериканцем или индейцем, или очень светлокожим негром.
Что-то в нем было знакомое... Где я видел это лицо?
Глаза наши встретились. Настороженности или враждебности в его взгляде не было, скорее, наоборот, в нем светилось дружелюбие. Но тут же я понял, что выражение этих глаз неизменно. Обыкновенный нейтралитет я истолковал как интуитивную симпатию.
Внимательно изучив мужчину, Майло повернул голову к усевшемуся за стол хозяину кабинета. Я видел, с каким усилием Майло разжал стиснутые кулаки, заставляя себя расслабиться. Всю дорогу от Хэллоуэй-драйв он молчал, нетерпеливо давя на педаль газа.
Не дожидаясь приглашения, Майло опустился на диван, и я последовал его примеру.
Ничего не выражающий взор смуглого золотоглазого мужчины был по-прежнему направлен на нас. Или мимо нас.
Внезапно я вспомнил, что действительно видел его раньше. И где.
Неподалеку от места убийства Латвинии Шейвер. Он сидел за рулем небольшой машины, что-то вроде серой «тойоты». Рядом еще метались телевизионщики. Тогда на нем была какая-то форменная одежда, комбинезон типа того, что носил Монтес, уборщик школы.
Из подсознания выплыл еще один образ.
Темнокожий служитель парка, возившийся у дороги с газонокосилкой в тот день, когда мы с Майло приехали посмотреть на прогалину, где встретила свою смерть Айрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46