И вот теперь, попав наконец сюда, она почувствовала неодолимый зов этих древних пирамид, как будто где-то здесь скрыта ее судьба.
Судьба? А верила ли она вообще в судьбу? Ведь в ней причудливым образом смешивались натуры ее отца, этакого стареющего калифорнийского цветка, и матери, крутой бизнесменки из Техаса. Нет, Мери сильно сомневалась в том, что она верит в карму и предопределенность судьбы.
Навстречу ей бросился босоногий мальчик с открытками в руке.
— Здравствуйте, прекрасная леди! Откуда вы? — спросил он с проказливой улыбкой на чумазом лице.
— Я из Соединенных Штатов. Из Техаса.
— О, я очень люблю американцев. Добро пожаловать в нашу страну, — затараторил он. — Не желаете ли открытки? Каждая по доллару. А может быть, вам нужен гид для осмотра пирамид? Если да, то вам сильно повезло. Потому что лучшего гида, чем я, вам во всем Каире не найти. Кстати, меня зовут Ахмед.
Мери остановилась и со смехом оглядела грязные босые ноги, заношенные холщовые штаны и такую же рубашку «лучшего гида».
— Прямо во всем Каире? — осведомилась она с шутливым неверием. — А сколько же лет этому гиду, позвольте спросить?
— Девять, прекрасная леди, — ответил мальчик, гордо ударив себя в грудь. — Но я занимаюсь этим уже много лет. А возможно, вам захочется проехать к пирамидам на верблюде. В таком случае, у моего двоюродного брата есть прекрасный верблюд. — Он схватил ее за рукав и потащил к конюшням. — Пойдемте, я вам покажу.
Они сговорились о цене, и мальчик подскочил к одному из погонщиков верблюдов и о чем-то оживленно заговорил с ним. Через несколько минут он вернулся. Рядом с ним стоял пожилой араб, который держал на поводу огромное чудовище. Серую узду животного украшали алые, желтые и оранжевые кисточки, а подбитое войлоком седло было покрыто ковром.
— Это мой дядя Мухаммед со своим замечательным верблюдом по кличке Хасан. Вас ждет прекрасная поездка.
Мери подозрительно посмотрела на мальчика:
— По-моему, ты раньше говорил что-то о двоюродном брате, или я ошиблась?
По приказу погонщика верблюд в это время начал становиться на колени, чтобы она могла залезть в седло.
Ахмед смущенно понурил голову и пожал плечами.
Мери подавила улыбку и с недоверием посмотрела на Хасана, сомневаясь, удастся ли ей справиться с такой громадиной. Впрочем, это, наверное, не так уж сильно отличается от верховой езды на коне. А здесь Мери чувствовала себя вполне уверенно.
— Вот тебе и новое приключение, — пробормотала она, взбираясь в седло.
Верблюд медленно поднялся на ноги, и тут Мери стало очевидно, что все это очень сильно отличается от ее техасского опыта верховой езды. Но отступать было уже поздно — погонщик взял повод, хлопнул верблюда по шее длинным хлыстом, и тот двинулся медленной переваливающейся походкой. Довольно скоро Мери удалось поймать ритм движения, и она расслабилась в седле.
— Эй, там, внизу, — крикнула она Ахмеду, семенящему рядом. — А мне здесь очень даже неплохо.
Мухаммед осклабился, обнажив испорченные зубы, и перебросил ей повод. Затем передали длинный хлыст, показывая знаками, чтобы она брала бразды правления в свои руки. Некоторое время они медленно тащились по песку, но вскоре Мери надоела такая тягомотина. Она начала понукать Хасана и несколько раз ударила его в бок каблуками своих туфель. Верблюд прибавил шагу. Вот сейчас другое дело. Теперь уже лучше. Почти как на коне. Она пару раз легонько хлестнула его, и верблюд перешел в галоп.
— Тпру! Тпру! — в панике закричала девушка, но Хасан, видимо, по-английски понимал плохо.
Люди с криками начали разбегаться в разные стороны. Потрясая кулаками в воздухе и выкрикивая арабские проклятия, где-то сзади бежал старый Мухаммед. Ахмед старался не уронить марку. Он держался почти вровень, припуская изо всех сил и взвихривая вокруг себя песок. Но вскоре отстал и он.
Мери отбросила бесполезный теперь хлыст и обеими руками вцепилась в седло. Тут уж не до удовольствия, живой бы остаться.
— Ну тпру же, миленький, тпру! — уговаривала она верблюда, пытаясь дотянуться до повода. Но Хасан крепко зажал его зубами.
Вихрем пролетела мимо первая пирамида. Мери даже не заметила ее. Вскоре пролетела и вторая.
Впереди замаячил сфинкс и окружающая его стена. Мери закрыла глаза и начала молиться, надеясь, что Господь услышит слова даже сквозь оглушительный стук ее сердца.
Ее тело начало свешиваться на сторону. Несмотря на все усилия, вспотевшие руки уже были не в состоянии держать седло. Неужели это конец? Глупый, позорный, смешной конец. Смешнее не придумаешь.
— Господи, помоги мне! Помоги! — в ужасе закричала Мери.
И тут случилось чудо. Оно должно было случиться. Внезапно сильные руки стащили ее с верблюда и перенесли на коня, скачущего рядом. Она стукнулась о широкую грудь своего спасителя, а он развернул своего черного скакуна и остановился. Крепкие пальцы приподняли ее волосы, упавшие на глаза, наверх.
— С вами все в порядке? — спросил хрипловатый голос.
— Да. Я чувствую себя прекрасно. По крайней мере, мне так кажется… — Голос ее осекся. Мери онемела, и было от чего. Ее гипнотизировали дивные глаза. Сверкающе-голубые. И хотя они смотрели на нее с нежностью, их поразительный небесно-голубой оттенок в контрасте с темной кожей, густыми черными волосами и усами пугал ее. От углов этих глаз расходились маленькие лучики. Помимо глаз, лицо этого знакомого незнакомца было примечательно высокими скулами и породистым орлиным носом.
— Это хорошо. — Он расплылся в белозубой улыбке, и морщины вдоль щек стали еще глубже.
Теперь, наблюдая его совсем близко, как говорится, во плоти, Мери понимала, что это самый красивый мужчина из всех, кого ей приходилось видеть. Абсолютная мужественность в ее чистом виде — вот что это было такое. У Мери перехватило дыхание.
Мужчина с базара.
Мужчина из ее снов. Возможно, она сошла с ума, но это так.
Вспышка страха внутри нее вскоре погасла. На смену ей пришло знакомое чувство комфорта, который она всегда испытывала в его объятиях. Сколько ночей он ее обнимал, сейчас уж и не припомнить. В общем, много. Но теперь эмоции ее существенно обогатились. Такого острого, яркого ощущения его сильных мускулов, пряного запаха тела, пропитанного солнцем, во сне ей переживать еще не приходилось. Это было что-то совершенно новое. Сознание Мери заметалось. Что же получается, я снова сплю? Заснула в номере, и все это мне сейчас просто снится?
Она потрогала его щеку и почувствовала слабую щетину.
— Ты мне что, снишься, да?
— А тебе хотелось, чтобы это было так? — мягко спросил он, снова приглаживая ее растрепавшиеся волосы.
— Не знаю. Не могу понять… Я…
Он улыбнулся, и слова застряли у нее в горле.
Какая улыбка! От нее замирает сердце и кожа покрывается пупырышками.
Он поудобнее устроил ее перед собой, обнял и дернул поводья коня.
— Я буду заботиться о тебе. Всегда. — Услышала она его шепот где-то рядом с виском. — Держись. Сейчас я тебя прокачу. — Он пустил скакуна в галоп по направлению к пустыне.
Она качалась в его руках, как в колыбели. Все ей казалось сейчас правильным и единственно возможным — и то, что она с ним, и то, что именно здесь, в этом месте. Где-то внизу о камни пустыни постукивали копыта коня, а ей представлялось, что это Пегас несет ее к неведомой судьбе.
Они скакали, и ветер бил им в лицо. Панорама вокруг начала медленно меняться, как будто тихую воду слегка замутило легкое дуновение. Когда же мгновение спустя картина прояснилась снова, то все вокруг исчезло — толпы туристов, автобусы, такси, продавцы сувениров. Это все исчезло. Перед ними простирались только безмолвные пески да скалистые горы.
Но на этом превращения не закончились. Его европейский костюм внезапно исчез, его сменило странное белое одеяние, вздымающееся сзади него, как парус. Испуганная, она посмотрела на его лицо.
По контрасту с белым одеянием оно стало еще темнее. Кроме усов, у него была еще и борода. Глаза тоже изменились. Они стали черными, их взгляд пробуравливал ее насквозь. Так смотрит хозяин на свою собственность. Мери от страха чуть не лишилась чувств.
— Моя, — произнес он с гортанной свирепостью. — Навеки моя.
Она попыталась закричать, но горло было парализовано. Попыталась схватить его за одежду, но пальцы не слушались. Они были как будто чужие. Стали какие-то маленькие, и на каждом кольцо. Мери посмотрела вниз, глаза начали панически искать знакомые приметы ее тела и одежды. Но на ней сейчас было просторное одеяние из алого шелка, а на босых ступнях — легкие тапочки.
В ужасе она попыталась от него отстраниться, но сильные руки держали ее крепко.
— Пожалуйста, — шепотом взмолилась она. — Пожалуйста.
Игнорируя ее слабую мольбу, он откинул голову назад и засмеялся. Затем выхватил из ножен кривую саблю, взметнул вверх, так что лезвие засверкало на солнце. И тогда он издал торжествующий крик, и крик этот понесся по песчаным дюнам вдаль.
Мери старалась высвободиться из его рук, пыталась подать голос, позвать на помощь. Но вокруг не было никого, ни души.
Только пирамиды величественно возвышались, и это было единственным украшением ландшафта. Куда-то исчезли все люди, верблюды, лошади. Нигде не было видно автобусов, громыхающих и противно чадящих. Не было и собак. Стена вокруг сфинкса растаяла в воздухе. К его лапам подступали волнистые дюны.
По-видимому, здесь, кроме них, был еще маленький песчаный дьявол, который вертел вихри и колобродил по каменистой почве. Крики Мери канули в небытие, их унес ветер.
И тут она поняла, что провалилась во временную дыру.
Ее охватила паника. Сознание отказывалось в это верить. Каждый мускул ее тела трепетал от страха. Она зажмурилась, прижала руки к вискам и принялась повторять:
— Это сон. Это сон. Я должна проснуться. Я даю себе команду проснуться. — Мери забарабанила кулаками в грудь своего спутника:
— Кто бы ты ни был, черт бы тебя побрал, верни меня обратно!
Бег скакуна замедлился. А вскоре всадник и вовсе остановил коня, погладил ее волосы и прошептал:
— Шшш. — Его руки продолжали нежно ее обнимать. — Я сейчас верну тебя назад, любимая. Шшш…
Мери так и не раскрыла глаз, она сидела зажмурившись, окаменев. Он повернул коня. Когда же она снова осмелилась посмотреть, то увидела пирамиды.
Слава Богу! Может быть, хотя бы они настоящие.
А так ли это?
Что же со мной, происходит? Я сошла с ума?
Мери была на грани истерики. Стиснув зубы, она боролась с собой, чтобы не разрыдаться. И молила Бога о спасении. Это единственное, о чем она могла сейчас думать. Но вскоре ее взгляд непроизвольно остановился на человеке, который был так близко. Она увидела голубые глаза. Они были полны участия.
— С вами все в порядке? — спросил он.
— Нет. Со мной не все в порядке, — ответила она, взвешивая каждое слово. — Остановите лошадь. Сейчас же.
— У вас закружилась голова?
— Не то слово. Если бы только голова.
Он ссадил ее у стены, недалеко от сфинкса.
— Прошу вас, побудьте здесь, а я сейчас принесу вам воды. Никуда не уходите. Оставайтесь здесь. — Это была не просьба, а почти приказ, и он ускакал прочь.
Никуда не уходить? Да она и мизинцем пошевелить не могла! Ее вдруг зазнобило, голова пошла кругом. Мери чувствовала, даже знала, что сейчас потеряет сознание. Колени ее подогнулись, как будто они были сделаны из желе. Она упала в обморок, первый раз в жизни.
Длился обморок, по-видимому, всего несколько секунд. Первое, что она увидела, был Ахмед. Он хлопал ее по щеке и лопотал:
— О, прекрасная леди. Слава Аллаху, вы живы.
Она отстранила его и попыталась вздохнуть полной грудью. Носом. Чтобы успокоиться. Кое-что, наверное, удалось. Она робко посмотрела вокруг. Того человека нигде не было видно. Одно из двух: либо она действительно сошла с ума, либо провалилась во временную дыру.
Она посмотрела на свои руки. Вроде бы вполне нормальные. Потерла ладони друг о друга, пощупала одежду. Тоже на месте. В таком случае рассуждать некогда. Быстро оглянувшись, она с удовлетворением убедилась, что все на своем месте. Кругом полно туристов, автобусов и прочего. Все знакомо. По-прежнему снуют торговцы и предлагают свои сувениры.
В общем, все как обычно.
Никто, кроме Ахмеда, не обращал на нее внимания. Пальцем тоже никто не показывал.
Они что, ничего не заметили?
Ахмед опустился рядом на колени и улыбнулся:
— Неплохая прогулка на верблюде, а? А какой вы отличный ездок! Вы, наверное, расскажете об этом приключении всем своим друзьям в Америке.
Но Мери была слишком потрясена, чтобы оценить его юмор. Сердце по-прежнему продолжало колотиться, и она по-прежнему ловила ртом воздух. Невероятным усилием воли она приказала себе встать и взять себя в руки. А каким-то внутренним зрением продолжала видеть темное улыбающееся лицо, которое сводило на нет все ее усилия. Но все же ей удалось подняться.
— Я хочу уехать отсюда. И как можно быстрее. До того, как возвратится этот человек.
— Какой человек, прекрасная леди?
— Ну, тот, который меня спас. Он подъехал на черном коне и… — Ее голос задрожал, когда она поймала непонимающий взгляд Ахмеда. — Ты что, не видел его, что ли?
— Я никого не видел, но, может быть…
— Забудь об этом. И найди мне такси. Быстро.
К тому времени, когда Мери приехала в отель, ей почти удалось убедить себя, что это все жара. Из-за нее она временно лишилась рассудка. Расстроенная, растрепанная, взвинченная до предела, вся какая-то выдохшаяся, она открыла дверь своего номера и увидела Вэлком. Та сидела на кровати и ждала ее.
Вэлком Винейбл следует описывать специально, и на это потребовалась бы, вероятно, отдельная книга. У нас же такой возможности нет, поэтому скажем только, что это, прежде всего, буйство кудрей. Разумеется, среди всего прочего. Но кудри ее живут своей собственной жизнью. Сейчас они были некоторым образом укрощены бантом в индейском стиле с пером, свешивающимся с одной стороны. Вэлком, воплощенное очарование и обаяние, была одета в скромную, спокойной расцветки тунику и тонкие лосины нежно-абрикосового цвета.
Мери схватила ее в охапку:
— Вэлком, я, наверное, никому еще так не радовалась в своей жизни, как сейчас тебе. Понимаешь, мне показалось, что я схожу с ума.
Вэлком рассмеялась и похлопала ее по спине:
— Сколько я тебя помню, то есть с того самого момента, как ты вошла в комнату в общежитии, ты всегда была немного сумасшедшей. Так что нет ничего удивительного. Кстати, поэтому-то мы с тобой и лучшие подруги.
— Да нет же. Я действительно начинаю сходить с ума. Понимаешь, на самом деле. Всякие там галлюцинации и видения.
Вэлком изогнула одну из двух своих превосходных бровей:
— Звучит довольно серьезно. Не расскажешь ли поподробнее?
— Позже. — Мери еще сильнее стиснула ее в объятиях. — Единственное, что мне сейчас нужно, так это выпить. И притом чего-нибудь крепкого.
Глава 2
Так торопись же увидеть любовь свою.
Торопись и обгони резвого скакуна в пустыне.
Обгони сокола, преследующего жертву, что
Прячется в зарослях папируса.
Из песен Нового Царства, 1550 — 1080 гг. до Рождества Христова
Мери потягивала свой коктейль, вежливо поддерживала беседу, то есть делала все, что положено. Но в ее голове как будто все время стучал какой-то молоток, и она жалела, что дала Вэлком уговорить себя пойти на этот прием в американском посольстве. У подруги, куда бы она ни приехала, всегда находятся хорошие и нужные знакомые. На сей раз это был некто Филипп, с которым она познакомилась в Париже. У него в посольстве была весьма странная работа, что-то вроде наблюдателя ЦРУ, и Мери было известно, что его дядя важная «шишка» в Вашингтоне. Филипп был высокий блондин, интересный, с повадками бостонского интеллектуала и специфической манерой говорить, выдававшей профессионального дипломата.
— Значит, сфера вашей деятельности — фотография? — обратился он к Мери.
— Да, — ответила она.
— Я тоже одно время занимался фотографией, но, знаете ли, на уровне воскресных прогулок. Одно время мне даже казалось, что я смогу стать профессионалом, но, — он пожал плечами, — потом все неожиданно изменилось. А что вы будете снимать в Каире?
— Сегодня мы просто побродили по округе, как обычные туристы. Надо было хоть немного осмотреться. А завтра начнем работать. Сделаем серию снимков у нового отеля «Гор» в Гизе и постараемся захватить рассвет над пирамидами. Его мы будем снимать с балкона отеля.
— А если я торжественно пообещаю, что не буду вам мешать, вы разрешите мне присутствовать при съемке? Я еще не видел Вэлком за работой, но уверен, что это потрясающее зрелище.
— А как же с вашей работой в посольстве?
— У меня свободный график, — ответил Филипп с очаровательной улыбкой. — Я могу вас сопровождать и носить аппаратуру. Я даже готов предоставить свою машину. Мне очень хочется поприсутствовать на профессиональной съемке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Судьба? А верила ли она вообще в судьбу? Ведь в ней причудливым образом смешивались натуры ее отца, этакого стареющего калифорнийского цветка, и матери, крутой бизнесменки из Техаса. Нет, Мери сильно сомневалась в том, что она верит в карму и предопределенность судьбы.
Навстречу ей бросился босоногий мальчик с открытками в руке.
— Здравствуйте, прекрасная леди! Откуда вы? — спросил он с проказливой улыбкой на чумазом лице.
— Я из Соединенных Штатов. Из Техаса.
— О, я очень люблю американцев. Добро пожаловать в нашу страну, — затараторил он. — Не желаете ли открытки? Каждая по доллару. А может быть, вам нужен гид для осмотра пирамид? Если да, то вам сильно повезло. Потому что лучшего гида, чем я, вам во всем Каире не найти. Кстати, меня зовут Ахмед.
Мери остановилась и со смехом оглядела грязные босые ноги, заношенные холщовые штаны и такую же рубашку «лучшего гида».
— Прямо во всем Каире? — осведомилась она с шутливым неверием. — А сколько же лет этому гиду, позвольте спросить?
— Девять, прекрасная леди, — ответил мальчик, гордо ударив себя в грудь. — Но я занимаюсь этим уже много лет. А возможно, вам захочется проехать к пирамидам на верблюде. В таком случае, у моего двоюродного брата есть прекрасный верблюд. — Он схватил ее за рукав и потащил к конюшням. — Пойдемте, я вам покажу.
Они сговорились о цене, и мальчик подскочил к одному из погонщиков верблюдов и о чем-то оживленно заговорил с ним. Через несколько минут он вернулся. Рядом с ним стоял пожилой араб, который держал на поводу огромное чудовище. Серую узду животного украшали алые, желтые и оранжевые кисточки, а подбитое войлоком седло было покрыто ковром.
— Это мой дядя Мухаммед со своим замечательным верблюдом по кличке Хасан. Вас ждет прекрасная поездка.
Мери подозрительно посмотрела на мальчика:
— По-моему, ты раньше говорил что-то о двоюродном брате, или я ошиблась?
По приказу погонщика верблюд в это время начал становиться на колени, чтобы она могла залезть в седло.
Ахмед смущенно понурил голову и пожал плечами.
Мери подавила улыбку и с недоверием посмотрела на Хасана, сомневаясь, удастся ли ей справиться с такой громадиной. Впрочем, это, наверное, не так уж сильно отличается от верховой езды на коне. А здесь Мери чувствовала себя вполне уверенно.
— Вот тебе и новое приключение, — пробормотала она, взбираясь в седло.
Верблюд медленно поднялся на ноги, и тут Мери стало очевидно, что все это очень сильно отличается от ее техасского опыта верховой езды. Но отступать было уже поздно — погонщик взял повод, хлопнул верблюда по шее длинным хлыстом, и тот двинулся медленной переваливающейся походкой. Довольно скоро Мери удалось поймать ритм движения, и она расслабилась в седле.
— Эй, там, внизу, — крикнула она Ахмеду, семенящему рядом. — А мне здесь очень даже неплохо.
Мухаммед осклабился, обнажив испорченные зубы, и перебросил ей повод. Затем передали длинный хлыст, показывая знаками, чтобы она брала бразды правления в свои руки. Некоторое время они медленно тащились по песку, но вскоре Мери надоела такая тягомотина. Она начала понукать Хасана и несколько раз ударила его в бок каблуками своих туфель. Верблюд прибавил шагу. Вот сейчас другое дело. Теперь уже лучше. Почти как на коне. Она пару раз легонько хлестнула его, и верблюд перешел в галоп.
— Тпру! Тпру! — в панике закричала девушка, но Хасан, видимо, по-английски понимал плохо.
Люди с криками начали разбегаться в разные стороны. Потрясая кулаками в воздухе и выкрикивая арабские проклятия, где-то сзади бежал старый Мухаммед. Ахмед старался не уронить марку. Он держался почти вровень, припуская изо всех сил и взвихривая вокруг себя песок. Но вскоре отстал и он.
Мери отбросила бесполезный теперь хлыст и обеими руками вцепилась в седло. Тут уж не до удовольствия, живой бы остаться.
— Ну тпру же, миленький, тпру! — уговаривала она верблюда, пытаясь дотянуться до повода. Но Хасан крепко зажал его зубами.
Вихрем пролетела мимо первая пирамида. Мери даже не заметила ее. Вскоре пролетела и вторая.
Впереди замаячил сфинкс и окружающая его стена. Мери закрыла глаза и начала молиться, надеясь, что Господь услышит слова даже сквозь оглушительный стук ее сердца.
Ее тело начало свешиваться на сторону. Несмотря на все усилия, вспотевшие руки уже были не в состоянии держать седло. Неужели это конец? Глупый, позорный, смешной конец. Смешнее не придумаешь.
— Господи, помоги мне! Помоги! — в ужасе закричала Мери.
И тут случилось чудо. Оно должно было случиться. Внезапно сильные руки стащили ее с верблюда и перенесли на коня, скачущего рядом. Она стукнулась о широкую грудь своего спасителя, а он развернул своего черного скакуна и остановился. Крепкие пальцы приподняли ее волосы, упавшие на глаза, наверх.
— С вами все в порядке? — спросил хрипловатый голос.
— Да. Я чувствую себя прекрасно. По крайней мере, мне так кажется… — Голос ее осекся. Мери онемела, и было от чего. Ее гипнотизировали дивные глаза. Сверкающе-голубые. И хотя они смотрели на нее с нежностью, их поразительный небесно-голубой оттенок в контрасте с темной кожей, густыми черными волосами и усами пугал ее. От углов этих глаз расходились маленькие лучики. Помимо глаз, лицо этого знакомого незнакомца было примечательно высокими скулами и породистым орлиным носом.
— Это хорошо. — Он расплылся в белозубой улыбке, и морщины вдоль щек стали еще глубже.
Теперь, наблюдая его совсем близко, как говорится, во плоти, Мери понимала, что это самый красивый мужчина из всех, кого ей приходилось видеть. Абсолютная мужественность в ее чистом виде — вот что это было такое. У Мери перехватило дыхание.
Мужчина с базара.
Мужчина из ее снов. Возможно, она сошла с ума, но это так.
Вспышка страха внутри нее вскоре погасла. На смену ей пришло знакомое чувство комфорта, который она всегда испытывала в его объятиях. Сколько ночей он ее обнимал, сейчас уж и не припомнить. В общем, много. Но теперь эмоции ее существенно обогатились. Такого острого, яркого ощущения его сильных мускулов, пряного запаха тела, пропитанного солнцем, во сне ей переживать еще не приходилось. Это было что-то совершенно новое. Сознание Мери заметалось. Что же получается, я снова сплю? Заснула в номере, и все это мне сейчас просто снится?
Она потрогала его щеку и почувствовала слабую щетину.
— Ты мне что, снишься, да?
— А тебе хотелось, чтобы это было так? — мягко спросил он, снова приглаживая ее растрепавшиеся волосы.
— Не знаю. Не могу понять… Я…
Он улыбнулся, и слова застряли у нее в горле.
Какая улыбка! От нее замирает сердце и кожа покрывается пупырышками.
Он поудобнее устроил ее перед собой, обнял и дернул поводья коня.
— Я буду заботиться о тебе. Всегда. — Услышала она его шепот где-то рядом с виском. — Держись. Сейчас я тебя прокачу. — Он пустил скакуна в галоп по направлению к пустыне.
Она качалась в его руках, как в колыбели. Все ей казалось сейчас правильным и единственно возможным — и то, что она с ним, и то, что именно здесь, в этом месте. Где-то внизу о камни пустыни постукивали копыта коня, а ей представлялось, что это Пегас несет ее к неведомой судьбе.
Они скакали, и ветер бил им в лицо. Панорама вокруг начала медленно меняться, как будто тихую воду слегка замутило легкое дуновение. Когда же мгновение спустя картина прояснилась снова, то все вокруг исчезло — толпы туристов, автобусы, такси, продавцы сувениров. Это все исчезло. Перед ними простирались только безмолвные пески да скалистые горы.
Но на этом превращения не закончились. Его европейский костюм внезапно исчез, его сменило странное белое одеяние, вздымающееся сзади него, как парус. Испуганная, она посмотрела на его лицо.
По контрасту с белым одеянием оно стало еще темнее. Кроме усов, у него была еще и борода. Глаза тоже изменились. Они стали черными, их взгляд пробуравливал ее насквозь. Так смотрит хозяин на свою собственность. Мери от страха чуть не лишилась чувств.
— Моя, — произнес он с гортанной свирепостью. — Навеки моя.
Она попыталась закричать, но горло было парализовано. Попыталась схватить его за одежду, но пальцы не слушались. Они были как будто чужие. Стали какие-то маленькие, и на каждом кольцо. Мери посмотрела вниз, глаза начали панически искать знакомые приметы ее тела и одежды. Но на ней сейчас было просторное одеяние из алого шелка, а на босых ступнях — легкие тапочки.
В ужасе она попыталась от него отстраниться, но сильные руки держали ее крепко.
— Пожалуйста, — шепотом взмолилась она. — Пожалуйста.
Игнорируя ее слабую мольбу, он откинул голову назад и засмеялся. Затем выхватил из ножен кривую саблю, взметнул вверх, так что лезвие засверкало на солнце. И тогда он издал торжествующий крик, и крик этот понесся по песчаным дюнам вдаль.
Мери старалась высвободиться из его рук, пыталась подать голос, позвать на помощь. Но вокруг не было никого, ни души.
Только пирамиды величественно возвышались, и это было единственным украшением ландшафта. Куда-то исчезли все люди, верблюды, лошади. Нигде не было видно автобусов, громыхающих и противно чадящих. Не было и собак. Стена вокруг сфинкса растаяла в воздухе. К его лапам подступали волнистые дюны.
По-видимому, здесь, кроме них, был еще маленький песчаный дьявол, который вертел вихри и колобродил по каменистой почве. Крики Мери канули в небытие, их унес ветер.
И тут она поняла, что провалилась во временную дыру.
Ее охватила паника. Сознание отказывалось в это верить. Каждый мускул ее тела трепетал от страха. Она зажмурилась, прижала руки к вискам и принялась повторять:
— Это сон. Это сон. Я должна проснуться. Я даю себе команду проснуться. — Мери забарабанила кулаками в грудь своего спутника:
— Кто бы ты ни был, черт бы тебя побрал, верни меня обратно!
Бег скакуна замедлился. А вскоре всадник и вовсе остановил коня, погладил ее волосы и прошептал:
— Шшш. — Его руки продолжали нежно ее обнимать. — Я сейчас верну тебя назад, любимая. Шшш…
Мери так и не раскрыла глаз, она сидела зажмурившись, окаменев. Он повернул коня. Когда же она снова осмелилась посмотреть, то увидела пирамиды.
Слава Богу! Может быть, хотя бы они настоящие.
А так ли это?
Что же со мной, происходит? Я сошла с ума?
Мери была на грани истерики. Стиснув зубы, она боролась с собой, чтобы не разрыдаться. И молила Бога о спасении. Это единственное, о чем она могла сейчас думать. Но вскоре ее взгляд непроизвольно остановился на человеке, который был так близко. Она увидела голубые глаза. Они были полны участия.
— С вами все в порядке? — спросил он.
— Нет. Со мной не все в порядке, — ответила она, взвешивая каждое слово. — Остановите лошадь. Сейчас же.
— У вас закружилась голова?
— Не то слово. Если бы только голова.
Он ссадил ее у стены, недалеко от сфинкса.
— Прошу вас, побудьте здесь, а я сейчас принесу вам воды. Никуда не уходите. Оставайтесь здесь. — Это была не просьба, а почти приказ, и он ускакал прочь.
Никуда не уходить? Да она и мизинцем пошевелить не могла! Ее вдруг зазнобило, голова пошла кругом. Мери чувствовала, даже знала, что сейчас потеряет сознание. Колени ее подогнулись, как будто они были сделаны из желе. Она упала в обморок, первый раз в жизни.
Длился обморок, по-видимому, всего несколько секунд. Первое, что она увидела, был Ахмед. Он хлопал ее по щеке и лопотал:
— О, прекрасная леди. Слава Аллаху, вы живы.
Она отстранила его и попыталась вздохнуть полной грудью. Носом. Чтобы успокоиться. Кое-что, наверное, удалось. Она робко посмотрела вокруг. Того человека нигде не было видно. Одно из двух: либо она действительно сошла с ума, либо провалилась во временную дыру.
Она посмотрела на свои руки. Вроде бы вполне нормальные. Потерла ладони друг о друга, пощупала одежду. Тоже на месте. В таком случае рассуждать некогда. Быстро оглянувшись, она с удовлетворением убедилась, что все на своем месте. Кругом полно туристов, автобусов и прочего. Все знакомо. По-прежнему снуют торговцы и предлагают свои сувениры.
В общем, все как обычно.
Никто, кроме Ахмеда, не обращал на нее внимания. Пальцем тоже никто не показывал.
Они что, ничего не заметили?
Ахмед опустился рядом на колени и улыбнулся:
— Неплохая прогулка на верблюде, а? А какой вы отличный ездок! Вы, наверное, расскажете об этом приключении всем своим друзьям в Америке.
Но Мери была слишком потрясена, чтобы оценить его юмор. Сердце по-прежнему продолжало колотиться, и она по-прежнему ловила ртом воздух. Невероятным усилием воли она приказала себе встать и взять себя в руки. А каким-то внутренним зрением продолжала видеть темное улыбающееся лицо, которое сводило на нет все ее усилия. Но все же ей удалось подняться.
— Я хочу уехать отсюда. И как можно быстрее. До того, как возвратится этот человек.
— Какой человек, прекрасная леди?
— Ну, тот, который меня спас. Он подъехал на черном коне и… — Ее голос задрожал, когда она поймала непонимающий взгляд Ахмеда. — Ты что, не видел его, что ли?
— Я никого не видел, но, может быть…
— Забудь об этом. И найди мне такси. Быстро.
К тому времени, когда Мери приехала в отель, ей почти удалось убедить себя, что это все жара. Из-за нее она временно лишилась рассудка. Расстроенная, растрепанная, взвинченная до предела, вся какая-то выдохшаяся, она открыла дверь своего номера и увидела Вэлком. Та сидела на кровати и ждала ее.
Вэлком Винейбл следует описывать специально, и на это потребовалась бы, вероятно, отдельная книга. У нас же такой возможности нет, поэтому скажем только, что это, прежде всего, буйство кудрей. Разумеется, среди всего прочего. Но кудри ее живут своей собственной жизнью. Сейчас они были некоторым образом укрощены бантом в индейском стиле с пером, свешивающимся с одной стороны. Вэлком, воплощенное очарование и обаяние, была одета в скромную, спокойной расцветки тунику и тонкие лосины нежно-абрикосового цвета.
Мери схватила ее в охапку:
— Вэлком, я, наверное, никому еще так не радовалась в своей жизни, как сейчас тебе. Понимаешь, мне показалось, что я схожу с ума.
Вэлком рассмеялась и похлопала ее по спине:
— Сколько я тебя помню, то есть с того самого момента, как ты вошла в комнату в общежитии, ты всегда была немного сумасшедшей. Так что нет ничего удивительного. Кстати, поэтому-то мы с тобой и лучшие подруги.
— Да нет же. Я действительно начинаю сходить с ума. Понимаешь, на самом деле. Всякие там галлюцинации и видения.
Вэлком изогнула одну из двух своих превосходных бровей:
— Звучит довольно серьезно. Не расскажешь ли поподробнее?
— Позже. — Мери еще сильнее стиснула ее в объятиях. — Единственное, что мне сейчас нужно, так это выпить. И притом чего-нибудь крепкого.
Глава 2
Так торопись же увидеть любовь свою.
Торопись и обгони резвого скакуна в пустыне.
Обгони сокола, преследующего жертву, что
Прячется в зарослях папируса.
Из песен Нового Царства, 1550 — 1080 гг. до Рождества Христова
Мери потягивала свой коктейль, вежливо поддерживала беседу, то есть делала все, что положено. Но в ее голове как будто все время стучал какой-то молоток, и она жалела, что дала Вэлком уговорить себя пойти на этот прием в американском посольстве. У подруги, куда бы она ни приехала, всегда находятся хорошие и нужные знакомые. На сей раз это был некто Филипп, с которым она познакомилась в Париже. У него в посольстве была весьма странная работа, что-то вроде наблюдателя ЦРУ, и Мери было известно, что его дядя важная «шишка» в Вашингтоне. Филипп был высокий блондин, интересный, с повадками бостонского интеллектуала и специфической манерой говорить, выдававшей профессионального дипломата.
— Значит, сфера вашей деятельности — фотография? — обратился он к Мери.
— Да, — ответила она.
— Я тоже одно время занимался фотографией, но, знаете ли, на уровне воскресных прогулок. Одно время мне даже казалось, что я смогу стать профессионалом, но, — он пожал плечами, — потом все неожиданно изменилось. А что вы будете снимать в Каире?
— Сегодня мы просто побродили по округе, как обычные туристы. Надо было хоть немного осмотреться. А завтра начнем работать. Сделаем серию снимков у нового отеля «Гор» в Гизе и постараемся захватить рассвет над пирамидами. Его мы будем снимать с балкона отеля.
— А если я торжественно пообещаю, что не буду вам мешать, вы разрешите мне присутствовать при съемке? Я еще не видел Вэлком за работой, но уверен, что это потрясающее зрелище.
— А как же с вашей работой в посольстве?
— У меня свободный график, — ответил Филипп с очаровательной улыбкой. — Я могу вас сопровождать и носить аппаратуру. Я даже готов предоставить свою машину. Мне очень хочется поприсутствовать на профессиональной съемке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29