Потом она вынула ягоду изо рта, облизала губы и медленно высунула кончик языка, тряхнула темноволосой головой. И все это без улыбки, с серьезным видом.После подобных забав ей почему-то всегда хотелось в туалет. Поэтому она отправилась на поиски ванной комнаты.Ванную комнату она нашла быстро — просторная, отделанная красным, желтым и оранжевым. Вполне в современном духе. Джинни закрыла за собой дверь и бессильно прислонилась к стене. На лбу выступили капельки пота.Провела рукой по телу — от крутых бедер до высокой груди — и горделиво улыбнулась. Затем, запрокинув голову, расхохоталась.Дверь бесшумно открылась. Вошел бармен, закрыл за собой дверь и собрался было запереть ее.— Не нужно, — задыхаясь, проговорила Джинни. — И давай потише.Улыбнувшись, он убрал с замка руку и поддернул брюки. Джинни бросила взгляд на ширинку. Так и есть, возбужден до крайности. Он подошел к ней вплотную. Тряхнув головой, она снова выпятила нижнюю губу и медленно подняла юбку. Обхватив за талию, бармен легко поднял ее и усадил на туалетный столик. Джинни с готовностью раздвинула ноги.Он принялся расстегивать молнию на брюках, но она остановила его, и, приподняв подол своего шелкового платья, потянула его руку к своим бедрам. Он моментально понял, что от него требуется.Пальцы у него оказались большие, сильные и нежные.Джинни не сводила взгляда с его глаз. Он осторожно касался средоточия ее страсти. Она сдавленно застонала. Улыбнувшись, он быстро наклонился и коснулся языком того места, где только что находились его пальцы. Джинни едва не закричала от восторга. Она исступленно задвигалась в медленном ритме. Еще, еще… Дыхание прерывалось, во рту пересохло. Он становился все более требовательным, все более решительным. По ее телу прокатилась волна блаженства.Внутри словно что-то взорвалось…— О Господи! — послышался вопль бармена.Джинни глянула вниз. Она описала ему лицо.Зажимая рот рукой, она принялась хохотать. Вид у него был потешный: на лице недоумение, а по подбородку стекает желтая жидкость.— Ах ты, дрянь! — закричал он, отталкивая Джинни.Тщетно пытаясь сдержать смех, она сползла со столика.— Извини.Нажав на красную ручку крана, бармен принялся мыть лицо, одновременно ругая ее неприличными словами.Вытерев оранжевым полотенцем подбородок, он бросил его в раковину и поспешил к двери, выпустив на прощание последнюю очередь площадной брани.Не переставая смеяться, Джинни глянула на себя в зеркало. «Ну что ж, — подумала она. — Начало положено.Паршивенькое, правда, могло бы быть и получше».Внутри нарастала знакомая тошнота. Джинни закрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь побороть это ощущение. «Черт бы его побрал, — подумала она. — Нужно просто забыть». Открыв глаза, подкрасила губы и попудрилась.Гордо вскинув голову, она перебросила через плечо ремешок своей изящной сумочки и вернулась в гостиную.Она прошлась по гостиной, избегая смотреть в сторону бара. Мужчины продолжали беседовать о чем-то в уголке.Джинни оглядела комнату оценивающим взглядом: ничто не ускользнуло от ее внимания — ни натянутые улыбки престарелых особ, тщетно пытавшихся вернуть себе молодость косметическими средствами, стоившими целое состояние, ни плотоядные взгляды подвыпивших старичков в сторону немногочисленных юных созданий, ни откровенные позы последних. «Вот на таких сборищах, — подумала Джинни, — которые нельзя проигнорировать и где важен не ты сам, а с кем из сильных мира сего знаком, и вершатся важнейшие дела». Ее мысли прервал громкий хохот, сопровождаемый пыхтением. Джинни обернулась. В укромном уголке сидела пара — молодая особа, поразительно похожая на новомодную актрису, и известный старый развратник. Потрепав девушку за подбородок, он провел пальцем по ее шее, потом спустился ниже — в глубокую ложбинку на груди. Ответом на этот бесцеремонный жест был новый взрыв смеха. Джинни наблюдала за разыгравшейся сценкой и в очередной раз сделала неутешительный вывод: жизнь — сплошной обман.Она подошла к столу, уставленному закусками, положила на тарелку краба и несколько ломтиков авокадо и направилась к раздвижным стеклянным дверям, попутно размышляя над тем, что никогда не видела, чтобы кто-то ел здесь нормальную еду, хотя живет она в Лос-Анджелесе давно.Она вышла на веранду и чуть не споткнулась о двух юных любовников-гомосексуалистов, исступленно целовавших друг друга. Это еще раз доказывало, что жизнь — дурацкая штука. Скинув туфли, с тарелкой в руке она спустилась по деревянной лестнице на пляж.На душе было неспокойно, однако Джинни понимала, что вряд ли когда-нибудь сможет обрести душевное равновесие. В январе ей исполнится сорок три года, но она до сих пор не может понять, для чего живет на свете. Опустившись на песок, она принялась жевать краба, устремив невидящий взгляд в безлунное море. Джейк оказался лучшим из ее мужей, а их было трое. С ним она прожила пять лет — дольше, чем со всеми остальными. Запросов у него было меньше, чем у других мужей, однако его заветной мечтой было подчинить ее себе целиком. Джинни предстояло решить, стоит ли так дорого платить за финансовую стабильность.Покончив с едой, она выбросила тарелку в море и уселась поудобнее, подтянув колени к груди. Песок тут же впился в ее тело, как осколки стекла. Приглушенно доносились отрывки пустого разговора.— Так и думал, что ты сюда сбежишь, — послышался из-за спины голос Джейка.Джинни подняла голову — его фигура, освещенная лившимся из окон ярким светом, четко вырисовывалась на фоне темнеющего неба.— Мне там противно было, — призналась она.Он опустился рядом с ней.— Я знаю, что ты ненавидишь эти вечеринки. Я прошу тебя присутствовать, когда это действительно необходимо.— Знаю.Он попытался обнять ее за голые плечи. Джинни отшатнулась.— Тебе не холодно? — удивился он.— Нет.Он убрал руку.— Джоргенсону ты понравилась.— Не знаю, зачем он тебе понадобился, — заметила Джинни. — У тебя ведь есть работа.Джейк покачал головой.— Дело не в самой работе, а в той выгоде, которую она может дать. Джоргенсон — широкая натура, у него связи по всему миру.— Но тебе уже почти шестьдесят, Джейк. Зачем тебе эти треклятые деньги? У тебя их до конца дней хватит.Джейк поморщился, словно его ударили.— Чтобы ты делала прически за сто долларов и покупала платья за полторы тысячи, в которых потом валяешься на песке. Их нужно намного больше, чем ты думаешь.Джинни посмотрела на свое платье. Джейк немного ошибся — платье стоило не полторы тысячи, а две триста.— И потом, чем я должен заниматься в твоем понятии? — продолжал Джейк. — Торчать с тобой целыми днями дома? Или болтаться по разным клубам?— Мы могли бы путешествовать, — сказала Джинни, глядя в сторону океана. — В Монте-Карло, Гонконг, Рио, да куда угодно! Лишь бы уехать из этой чертовой дыры!Жить, а не прозябать.Помолчав секунду, Джейк проговорил:— Смотреть на твои развлечения с очередным барменом?Джинни промолчала. Они никогда не разговаривали на эту тему, но она знала, что Джейк догадывается. Однако он ни разу не упрекнул ее. В свои шестьдесят ему уже было не до любовных утех: ни желания, ни возможности. Поэтому он смотрел на ее увлечения сквозь пальцы. Почему бы девочке не позабавиться, если это доставляет ей удовольствие?Удовольствие она и вправду получала, особенно вначале.Джинни вспомнила лицо бармена и улыбнулась — вот увидеть бы Джейку происшедшее несколько минут назад!— Кроме того, Джинни, — голос Джейка вернул ее к действительности, — дело не только в деньгах, но и в других благоприятных возможностях.— Это каких же? Посещать треклятые вечеринки?— Нет, находиться в гуще событий. — Немного помолчав, он добавил:— Так сказать, не выпасть из игры.— О Боже! — прошептала Джинни, запуская пальцы в песок. Потом встала, отряхнула платье. — Я хочу домой.Джейк тоже поднялся.— Подожди, Джинни.Она обернулась.— Почему ты не хочешь поехать со мной? Лучше провести несколько недель в Напе, чем болтаться без дела в Лос-Анджелесе.Джинни расхохоталась.— Не могу. Ты же знаешь, у меня благотворительная работа.Джейк искоса взглянул на нее.— Не выношу, когда ты врешь.— Да брось ты! Джоргенсон ничего не узнает, только подумает, какая у тебя идеальная жена.— Джинни…Круто повернувшись, Джинни зашагала к дому.— Я не поеду на этот чертов виноградник, и не надейся, — бросила она через плечо. — Скажи спасибо, что сюда пришла.Она спустилась по ступенькам, удивляясь своему поведению по отношению к Джейку. На самом деле ей хотелось только одного — поехать домой, выпить снотворного и лечь в постель.По дороге домой оба молчали. Но когда Джейк вырулил на круговую подъездную дорожку, ведущую к дому в каньоне» у обоих вырвался возглас негодования и возмущения.— Этого только не хватало! — вырвалось у Джейка.— О Господи! — воскликнула Джинни.Поводом для подобной реакции послужил красный «порше», стоявший у входной двери. Джейк поставил машину неподалеку, и они вышли. В молчании они подошли к двери. Джейк отпер дверь. Изнутри доносились громкие звуки рэпа. Они вошли в холл. Налево была гостиная. Посреди нее на подушке лежал Брэд. Он балдел под оглушительный грохот стереосистемы, барабаня пальцами по абиссинскому ковру.— Как ты попал сюда? — закричал Джейк, стараясь перекричать исступленно орущих певцов.Брэд обернулся и помахал ему рукой.— Привет, папуля! Как поживаешь?Даже с такого приличного расстояния было видно, что он изрядно выпил.— Оставь его, Джейк, — сказала Джинни. — Пошли спать.Не слушая ее, Джейк ворвался в комнату и выключил музыку.— Вставай и убирайся из моего дома! — бросил он сыну.Брэд повернулся на бок. На нем были поношенные тесные джинсы и белая рубашка, которая распахнулась на груди, открывая мускулистую грудь и плоский живот. Когда он поворачивался, послышался звук золотых цепей.«Какая фигура, — подумала Джинни. — И такому кретину досталась».— А нельзя ли поласковее со своим единственным сыном? — заметил он с укоризной.Джинни поняла — Джейк сейчас взорвется. Для этого ему было достаточно одного взгляда на Брэда.— Отдай ключи, — потребовал он.— Какие ключи?— Которыми ты открыл дверь. Давай!Брэд расхохотался.— Старик, никаких ключей у меня нет. Я и без них могу без проблем попасть в любое место.— А как тебе удалось проскочить через систему охранной сигнализации?— Ты забыл, что я прожил здесь двенадцать лет? Я знаю код.— Я его сменил.— Подумаешь, какая проблема, — сказал Брэд, пожав плечами. — Я перерезал провод. Можешь возбудить в отношении меня уголовное дело.Рассвирепев, Джейк схватил его за руку.— Ну-ка поднимайся и убирайся отсюда!Брэд в долгу не остался, тоже вцепился в отца.— Полегче, старик.Джинни, вздохнув, подскочила к ним и попыталась расцепить отца и сына, уже готовых подраться.— Джейк, пошли. Брэд, оставь его в покое!Оба взглянули на нее.— Очаровательное платьице, мамуля, — заметил Брэд. — Вот только где у него юбка?Джейк со всего размаху дал Брэду пощечину. Тот упал навзничь, выпустив его руку.— Что тебе нужно, Брэд? Зачем ты сюда явился? — крикнула Джинни, поставив руки на бедра. Щеки ее пылали.Повернувшись, Джейк подошел к камину и встал к нему спиной, гордо расправив плечи. Брэд сел и потрогал место удара.— Моя старуха вышвырнула меня, — тихо сказал он.Джейк громко фыркнул.— Мне нужно было где-то переночевать. — Он посмотрел в сторону отца. — Вот я и решил: самое лучшее — вернуться домой.— И очень зря, — сказала Джинни, стараясь не смотреть на темные волоски, курчавившиеся на его мускулистой груди.— Кроме того, — продолжал Брэд, — я хотел поговорить с отцом о маленьком деловом предложении.Джейк повернулся к сыну.— Куда ты умудрился вляпаться на сей раз?— Хочешь верь, хочешь нет — никуда. Стараюсь вести праведный образ жизни, отец.Джейк расхохотался.— Эту песню я слышал уже сто раз.Джинни подошла к низкой софе с муаровой обивкой и села, скрестив ноги. И без того короткий подол ее платья задрался еще выше. Взгляд Брэда остановился на ее лице, потом спустился ниже, на ее бедра. Джинни понимала, что с того места, где он сидит на полу, у него прекрасный обзор и ему видно столько, что Джейк пришел бы в ярость, узнай он об этом.Брэд повернулся к отцу.— У меня появилась возможность открыть ресторан.Джейк устало прислонился к мраморной каминной доске.— А что ты знаешь о ресторанах? — спросил он.— У мужа Бетти есть ресторан. Последние два года я занимался им.Джейк с Джинни переглянулись.— А кто эта Бетти? — спросила она.— Моя подружка.— Первый раз о ней слышу.— А где тебе слышать? Я здесь не очень-то желанный гость.Он снова коснулся щеки, на которую пришелся удар.Джинни предположила, что в этот раз он сработал на публику.— Так вот, — продолжал Брэд. — Ее мужик обанкротился, и у меня появился шанс прибрать к рукам этот ресторан по дешевке. Всего за двести тысяч.— За ресторан, который прогорел? Дороговато.— Не ресторан прогорел, просто этот кретин погорел на каких-то других делах.— Это на каких же?Брэд пожал плечами.— А я почем знаю? Думаю, на недвижимости. Но это не важно. Мне нужны деньги. Если ты мне их дашь, то до конца жизни не увидишь мою физиономию.«Заманчивое предложение, — подумала Джинни. — Только вряд ли Джейк согласится».— Ты не знаешь, почему я тебе не верю? — словно в подтверждение ее мыслей спросил он.Брэд задумчиво повертел в руке свою замшевую туфлю.Джинни стало его жаль. Что ждет его в будущем? Мать его была алкоголичкой, как и мать Джинни. Однако в отличие от ее матери эта особа бросила своих детей, когда Брэду было шесть лет, а Джоди — четыре годика. Как ни старался Джейк — а уж настойчивость своего мужа Джинни знала, — сделать ничего не смог. Дети, к несчастью, унаследовали тяжелый недуг матери.— Да ты сам можешь проверить, — продолжал Брэд. — Этот ресторан находится на Четырнадцатой улице, рядом со стадионом, где проводят автородео. Туристов просто тьма.Джинни взглянула на Джейка. Похоже, Брэд говорил правду.Джейк тяжело вздохнул.— Утром я уезжаю, вернусь не раньше двенадцатого октября. На размышления у меня будет достаточно времени.— Это может оказаться слишком поздно, — заметил Брэд.— Ничего, подождут. Я же сказал, что должен все хорошо обдумать.— А что мне делать в течение этого времени?— Прежде всего — убраться из моего дома. По возвращении позвонить мне. Тогда получишь ответ.Брэд встал, пригладил свои темные волосы, потуже затянул резинкой длинный конский хвост.— И на том спасибо, — пробормотал он. — Помни, папуля, если ты согласишься, я никогда и ничем больше не буду тебе докучать.Брэд направился к выходу. Проходя мимо Джинни, лукаво глянул на нее и подмигнул. Они уже давно флиртовали друг с другом. Заигрывания носили безобидный характер, однако если бы Джейк узнал о них, он бы убил обоих.Было позднее утро. Джинни наконец встала и, протирая глаза, избавляясь от остатков сна, отправилась на кухню. Красные плитки пола холодили ноги, но лицо горело — так было всегда, когда накануне она позволяла себе чересчур расслабиться.У плиты стояла Консуэло и с усердием скоблила сковороду, на которой жарила Джейку бифштекс. Если он и дальше будет завтракать подобным образом, быть Джинни скоро богатой вдовой.— Доброе утро, Консуэло, — с трудом проговорила она.— Доброе утро, сеньора, — как обычно, холодно приветствовала ее служанка. — Сеньор Джейк уехал с час назад. Вернется двенадцатого. Не хотел вас будить.— Угу, — пробормотала Джинни и достала из холодильника коробку апельсинового сока.Налив в высокий стакан, секунду подумала и потянулась к висевшему над раковиной шкафчику. Достала большую бутылку водки, плеснула в тот же стакан — для просветления мозгов. Потуже завязав поясок шелкового халата, Джинни отправилась во двор, не обращая внимания на недовольство Консуэло.Она поставила стакан на стеклянный столик, устроилась в мягком шезлонге и в очередной раз подумала, как она ненавидит Лос-Анджелес. Когда-то, много лет назад, этот город был ее голубой мечтой. Она не сомневалась, что станет всемирно известной звездой, которую будут баловать вниманием, узнавать на улицах. А вместо этого единственное, чего ей удалось добиться в жизни, это заполучить деньги Джейка и стать женой голливудского продюсера.Впрочем, и этих благ можно лишиться в любой момент.Джинни закрыла глаза — пусть солнышко поработает, выбьет хмель из ее одурманенной алкоголем головы — и продолжила свои невеселые думы. Джейк говорит, что любит ее, однако Джинни понятия не имеет, что такое любовь. Видимо, она ее не испытала. Да и нет ее вовсе! Просто выдумали словечко, которое мужики произносят всякий раз, когда хотят переспать с тобой либо завоевать тебя. А если хотят и того и другого, произносят другое слово — женитьба.Целый месяц не нужно будет посещать эти дурацкие вечеринки, думала Джинни, куда она обязана появляться вместе с мужем. Одна она может делать все, что ей заблагорассудится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48