— Как я рада видеть вас, мисс Тейлор, — всхлипывая, проговорила она.— А я, честное слово, и не подозревала, что когда-нибудь снова встречусь с тобой или еще с кем-нибудь из девочек, — прошептала пожилая женщина, ласково поглаживая Джесс по спине, успокаивая, как делала это много лет назад.Джесс охватило знакомое чувство: ее не дадут в обиду, — .«Да, — подумала она. — Я не ошиблась. Действительно настало время…»Медленно высвободившись из объятий, она взглянула в поблекшие глаза мисс Тейлор, наполненные слезами.— Это я, — тихо сказала она. — Это в самом деле я. А вы, мисс Тейлор, выглядите великолепно.— Да будет тебе! — махнула рукой пожилая женщина. — Вот ты, моя дорогая… — Она окинула Джесс внимательным взглядом и улыбнулась. — Ты превратилась в очаровательную молодую женщину.— Молодую? — рассмеялась Джесс. — Что вы, мисс Тейлор, да мне уже сорок один год!— Вот я и говорю, какие твои годы. — Она снова улыбнулась и, потрепав Джесс по щеке, повернулась к сестре. — Приготовь-ка нам чаю, Лоретта. У меня такое ощущение, что мисс Бейтс приехала сюда не на пять минут.Мисс Тейлор провела Джесс в небольшую гостиную со старой мебелью, где в беспорядке валялись газеты и витал легкий запах плесени и табака.— Простите, что нагрянула к вам внезапно… — начала было Джесс, но мисс Тейлор отмахнулась:— Ничего. Это ты прости за беспорядок.Из гостиной они вышли на уютную веранду, и мисс Тейлор крикнула сестре:— Лоретта, мы будем пить чай на свежем воздухе!Она усадила Джесс на простой деревянный стул, сама села напротив и достала из кармана домашнего платья начатую пачку сигарет без фильтра.— Врач считает, что пора бросать курить. Да что они понимают, эти доктора! В будущем году мне исполнится семьдесят три, и отказ от курения тут же сведет меня в могилу.Дрожащей рукой мисс Тейлор зажгла спичку и прикурила.— Итак, моя дорогая, — начала она, выпустив изо рта струю голубоватого дыма, — расскажи-ка мне, как ты живешь. Замужем или нет? Есть ли у тебя дети? Встречалась ли когда-нибудь с остальными девочками?Джесс улыбнулась и вкратце поведала мисс Тейлор о своей замужней жизни за прошедшие годы.— А как твой отец? Насколько я помню, это он привез тебя в Ларчвуд-Холл?Джесс удивилась ее памяти.— Да. Он умер десять лет назад.Мисс Тейлор кивнула.— Он простил тебя?— С трудом.Пожилая женщина покачала головой.— Да, тяжело тебе тогда пришлось… Сначала потерять мать, потом попасть в такую переделку…Положив руки на колени, Джесс покрутила свое кольцо с изумрудом. Не затем она приехала сюда, чтобы поговорить о родителях. Зачем зря расстраиваться. Все это отвлекает от цели визита.— У меня все хорошо, мисс Тейлор, правда. Замечательная семья…Она улыбнулась, но, вспомнив о Чарльзе, почувствовала внутри холодок.Лоретта подала чай на веранду. Поставив чайные приборы на столик, строгая дама выпрямилась, показывая всем своим видом, что уходить не собирается.— Спасибо, — поблагодарила мисс Тейлор сестру. — А теперь… — она подмигнула Джесс, — мы хотели бы побыть вдвоем, если не возражаешь.— Пойду прогуляюсь, — проворчала Лоретта и исчезла.— Ох уж эта сестрица! — рассмеялась мисс Тейлор. — Конечно, я ей благодарна, что после закрытия Ларчвуда она позволила мне переехать к ней, но… — она поцокала языком, — иногда, поверь, я об этом сожалею.— У вас здесь так уютно, — заметила Джесс, отпивая глоток чая.Мисс Тейлор кивнула.— Это верно. Однако мы обе знаем, что ты приехала сюда не затем, чтобы полюбоваться моим жильем. Итак, признавайся, моя милая, что ты задумала?Джесс поставила чашку на шаткий столик, вспомнив, что мисс Тейлор никогда не любила ходить вокруг да около. Набрав побольше воздуха, она выдохнула:— Я решила найти своего ребенка.Женщина снова кивнула, ожидая продолжения.— И остальных девочек тоже хочу на это подбить. Может, устроим что-то вроде вечера встречи. Соберемся вместе с нашими детьми в первый раз…Мисс Тейлор удивленно вскинула брови.— Ты хочешь собрать всех вместе? Зачем?Джесс улыбнулась.— Мисс Тейлор, мы столько пережили вместе, так поддерживали друг друга… по крайней мере в конце наших испытаний. Поэтому я считаю, что нам опять нужно быть всем вместе.— Если этого захотят остальные.Джесс глянула в окно. Посреди лужайки уселась чайка.В клюве она держала ракушку, из которой пыталась достать лакомый кусочек.— Да, — сказала она, — конечно. — И вновь взглянула на мисс Тейлор. — Как вы думаете, с юридической точки зрения мы имеем на это право?Мисс Тейлор глубоко затянулась, помешала ложечкой чай в фарфоровой чашечке и постучала по ней длинным ногтем.— Сейчас в газетах постоянно пишут о поисках родителями своих детей, отданных когда-то на воспитание чужим людям, — поведала она.Джесс отметила про себя, что мисс Тейлор не ответила на вопрос о правах. «Интересно почему?» — подумала она, но спрашивать не стала, а вместо этого сказала:— Вы правы, публикаций на эту тему очень много, но не они являются причиной моего решения.Мисс Тейлор не спеша сделала глоток и внимательно взглянула на Джесс.— А ты знаешь, что возникнет масса проблем, которым лучше бы не быть?Джесс поставила чашку на стол и снова покрутила кольцо.— Что бы ни случилось, мисс Тейлор, я позабочусь о том, чтобы ни у кого не было неприятностей, и у вас тоже.— А твоя семья? Друзья? Те, кого ты любишь, знают о твоей затее?Джесс посмотрела на плетеный коврик, лежавший на выкрашенном серой краской полу.— Нет, никто ничего не» знает. Сейчас многое изменилось, и я считаю, что пришла пора узнать о моей тайне.Пожилая женщина вздохнула.— Это верно.Несколько секунд они молчали. Джесс подумала о Мауре. «Лучше или хуже для нее, что мир стал другим? Кто знает… Очень важно, что он изменился». То, что в 1968 году было главным, сейчас кажется смешным и нелепым.Лишь одно осталось прежним — мнение общества. Раньше оно запрещало молодым женщинам оставлять у себя внебрачных детей, а теперь приветствует это.— Вы поможете мне? — спросила Джесс.— Я не в восторге от этой идеи.— Но почему?Мисс Тейлор наклонилась к ней.— Джесс, и тебе, и остальным девушкам когда-то пришлось несладко. И мне не хотелось бы, чтобы вам снова стало больно.— В жизни довольно часто приходится испытывать это чувство, мисс Тейлор.Почему-то перед Джесс возник образ ее матери — хрупкой, нежной, спокойной женщины.— Зачем же самой осложнять жизнь? А потом, ты подумала об этих детях? Каково придется им? Знаешь, у них ведь тоже есть права, как и у приемных родителей.У Джесс затекла шея, она легонько помассировала ее рукой.— Им будет предоставлено право выбора. Они могут прийти, а могут не приходить, остаться дома.Мисс Тейлор ласково потрепала Джесс.— Прошу тебя, дорогая, постарайся понять. Это в кино все легко и просто, а в жизни сложно и запутанно.Джесс порывисто вскочила.— Я приехала к вам, мисс Тейлор, за помощью, а не за бесплатными советами.Она подошла к окну, продолжая наблюдать за чайкой.К ней подлетели подружки: должно быть, она нашла действительно лакомый кусочек.— Я хочу отыскать дочку по многим причинам. Вам не приходила мысль, что у нее может возникнуть желание познакомиться со своей матерью? Такую возможность тоже нельзя исключать. Наконец, возможно, и другие девушки тоже хотят отыскать своих детей. — Повернувшись на каблуках, она решительно взглянула на мисс Тейлор. — Не нужно говорить мне о чьих-то правах! А как насчет моих прав, прав Сьюзен, Ни Джей и Джинни? О них кто-нибудь думал, когда нас заставляли подписывать отказные бумаги?Мисс Тейлор покачала головой.— Никто вас не заставлял ничего подписывать.Джесс расхохоталась.— И это говорите мне вы? Вы знаете, что у нас не было выбора.Мисс Тейлор потерла глаза.— Я просто не хочу, чтобы кому-то было больно.— Я тоже. Я хочу счастья для нас и наших детей. — Она опять села. — Ах, мисс Тейлор! Я прекрасно понимаю, что слащавого хэппи-энда быть не может. Но если хоть одна из нас наконец-то познакомится со своим ребенком… Может, стоит попробовать? Если хоть у одной из нас появится шанс забыть свое прошлое…— Только при поддержке остальных.Джесс выпрямилась.— Я с вами согласна.— Даже в отношении Джинни?Джесс пожала плечами.— А что Джинни? Может быть, просто мы сами убедили себя, что она не способна на нормальные человеческие чувства. Вот и дадим ей сейчас право выбора. — Последние слова Джесс выделила голосом и добавила:— Которого у нас никогда не было.Сложив руки домиком, мисс Тейлор заметила:— Сдается мне, ты как раз и отбираешь у них это право.— Почему?— Если ты считаешь, что должна отыскать своего ребенка, это дело твое, но навязывать его остальным…— Их никто не заставляет приезжать.— А если вместо них приедут их дети? Как ты себе это представляешь?Джесс помолчала.— Я только хочу предоставить всем равные возможности. А там кто знает? — Она пожала плечами. — Может быть, никто и не приедет — ни девочки, ни наши дети.— Как ты собираешься все это осуществить? — спросила мисс Тейлор.Джесс почувствовала, как от этих слов ей стало легче.Может, мисс Тейлор и в самом деле поможет ей? Усевшись поудобнее, она наклонилась вперед.— Думаю, сначала нужно назначить день встречи, а потом сообщить его всем девочкам.Мисс Тейлор кивнула.— Я, наверное, смогу разыскать для тебя их адреса.«Слава Богу! — с облегчением вздохнула Джесс. — Она решилась мне помочь».— А теперь самое трудное, — поспешно проговорила она. — Найти детей. Документы находятся в архиве и на руки их не выдают.Мисс Тейлор взяла из пачки очередную сигарету.— Значит, что бы я ни сказала, ты не изменишь своего решения?Перед Джесс возник образ Мауры, испуганной, но решившейся на отчаянный поступок — оставить ребенка у себя, чего в свое время была лишена сама Джесс.— Не изменю, — ответила она.Мисс Тейлор закурила сигарету и жадно затянулась.Кончик сигареты тут же стал красным. Затем, вынув сигарету своими желтыми от никотина пальцами изо рта, со вздохом проговорила:— Сейчас из архива можно получить любые документы. Кроме того, к Ларчвуду это не относится.Джесс почувствовала холод в животе.— Что вы имеете в виду?— Видишь ли, хоть мы и были государственным учреждением, усыновление считалось нашим частным делом. Все дела в приюте я вела по своему усмотрению. Именно потому Ларчвуд так привлекал самостоятельных людей. — Она еще раз глубоко затянулась и закашлялась. — Я сохранила фамилии и адреса приемных родителей — это все, что я могла сделать для своих девочек.Джесс благодарно взглянула на пожилую женщину и подумала, что на земле осталось не так уж много людей, способных на бескорыстную любовь. Она коснулась руки мисс Тейлор.— Когда начнем? Глава втораяСреда, 15 сентябряСЬЮЗЕН Дом родителей Сьюзен располагался на Палм-Бич, не в самом живописном месте: ни прибрежные волны океана, ни песчаные пляжи не были видны. Приходилось довольствоваться лишь видом постоянно снующих шикарных яхт миллионеров, на носу которых обычно лежали загорелые молодые особы, облаченные в бикини, а по палубам прохаживались накачанные юноши с выгоревшими на солнце волосами и подзорными трубами в руках.— Не жизнь, а сказка, — пробурчала Фрида Левин, указывая пальцем в сторону воды. — Лежишь-полеживаешь на солнышке да греешь свои молодые косточки. Ни забот тебе, ни хлопот…— Что-то не припомню, чтобы ты когда-нибудь занималась в таком возрасте ничегонеделанием, — подхватил ее муж, срезая с гибискуса Гибискус — вечнозеленый декоративный кустарник.

желтые цветы.— Я-то нет, — сказала Фрида, надвигая на глаза зеленый пластиковый козырек летней кепочки. — А вот наша Сьюзен…— Ну что тебя не устраивает, мама?Сьюзен, повернувшись в шезлонге, взглянула на мать.Уму непостижимо! Старухе семьдесят пять лет, а она все вмешивается в ее жизнь. Давно пора прекратить!— Не груби матери! — взорвалась Фрида.Сьюзен, откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза, наслаждаясь блаженным теплом. Слава Богу, завтра она возвращается в Вермонт.— Разве я виновата, что желаю вам только добра! Ведь правда, Джозеф?Отец Сьюзен, срезав еще один цветок, хмыкнул в ответ.— А ты что творишь! Бросила своего мужа, такого замечательного человека…— Мама, это же было сто лет назад!— Сто, двести… Какая разница! Ведь ты ушла от него! А теперь он — глава семьи. А что есть у тебя? Чего ты добилась в жизни? Работаешь на этой дурацкой кафедре в каком-то захолустном городишке, получаешь гроши…— Я люблю свою работу, мама. И у меня есть Марк.— Ах, Марк! Шестнадцатилетний мальчишка, которому нет дела до твоих проблем! Ты когда-нибудь думала о том, что с ним станет? Запихнула ребенка в этот Вермонт, какую-то Богом забытую дыру!Сьюзен хотела было сказать, что Вермонт — прекрасный город, но промолчала. Иногда брюзжание матери выводило ее из себя. Впрочем, не иногда, а всегда! Она удобнее устроилась в шезлонге, натянув поплотнее купальник. Он сильно врезался в тело, оставляя глубокие красные полоски. Ничего не поделаешь, годы… Сорок шесть уже, вот и располнела не в меру, что бросается в глаза.— У него будет все в порядке, — буркнула она и, отвернувшись от матери, взяла с железного столика еженедельник «Палм-Бич ревю», публиковавший разные пикантные истории из жизни знати.Фрида обычно прочитывала его полностью, сопровождая каждую строчку пространным комментарием.Журнал раскрылся на странице с фотографией Теда Кеннеди и его очаровательной молоденькой жены. Сьюзен подумала о Джеке Кеннеди, о Бобби. Может, жизнь Теда не была бы такой суматошной, если бы тот не погиб, кто знает.Рядом шумно вздохнула Фрида.— Когда ты последний раз видела Лей Левин?Когда мать хотела завладеть вниманием Сьюзен, она всегда начинала разговор о бабушке. Как правило, это срабатывало.— Я возила к ней Марка четвертого июля, на День независимости.— Но это же было два месяца назад!— Не могу же я постоянно таскать мальчика по лечебницам!— Но бабушка не в лечебнице, а в пансионате для пожилых людей. Ты могла бы и одна к ней съездить.Мать, конечно, права. Бабушка — Сьюзен до сих пор звала ее «бабуля» — заслуживала со стороны внучки лучшего отношения.— Она ведь живет в Нью-Йорке, мама, а я в Вермонте, в пяти часах езды.— Но ведь она у тебя единственная бабушка. Самое малое, что ты можешь для нее сделать, навещать почаще. Я уговаривала ее поселиться с нами, во Флориде, но она отказалась. Правда, Джозеф?Отец Сьюзен кивнул, нахмурив брови, и скрылся за углом дома с садовыми ножницами в руках.«Вот и бабуле досталось», — подумала Сьюзен.— Ты ведь знаешь, у нее артрит, — попыталась защитить она бабушку. — Кроме того, она не переносит жару, в Нью-Йорке у нее полно друзей.— Если бы ты почаще навещала ее, она чувствовала бы, что у нее есть еще и семья.Сьюзен чуть не закричала и снова бросила взгляд на фотографию Кеннеди. О какой семье может идти речь…Фрида глянула на часы.— Скоро обед, — проговорила она.— Я, кажется, слышал слово «обед»?— Иди-ка сюда, мой мальчик, — проговорила Фрида, предлагая внуку место в шезлонге рядом с собой. — Сядь рядом с бабушкой и расскажи, чем ты занимался все утро.Сьюзен смотрела, как сын вприпрыжку пронесся по двору. Он был уже на полголовы выше ее, а она была не маленького роста. Слава Богу, не такой коротышка, как отец. И пока что не выказывает склонности к ожирению, свойственной его родителям.— Папа звонил, — сообщил он, усевшись рядом с Фридой.— Он был по делам в Лодердейле и сегодня вечером возвращается в Нью-Йорк, но до отъезда хочет со мной где-нибудь поужинать. Можно, мам?Сьюзен хотела запретить, но тут вмешалась Фрида:— Как это «где-нибудь»? Это что за новости? Если отец в городе, он будет ужинать здесь, с нами. Его ждет любимая жареная курочка, запеканка из лапши и хала. Правда, праздник будет завтра, но если уж твоя дорогая мамуля решила уехать, когда все нормальные люди сидят за столом…— Мама…Фрида повернулась к дочери и погрозила ей пальцем.— Ты, конечно, можешь жить по-своему, но в моем доме все будет так, как скажу я. И хотя Лоренс Броски — твой бывший муж, для нас он всегда желанный гость. Он — отец моего внука, и мы будем отмечать праздник все вместе, как это делается в любой добропорядочной семье.Повернувшись к Марку, она потрепала его по волосам.— Беги, позвони ему и скажи, что мы ждем его к ужину в семь часов.Марк умчался. Во дворик вернулся отец. Положив на землю садовые ножницы, вытер руки.— Я слышал, Лоренс будет с нами ужинать?— Да, наконец-то. Мы его уже целый месяц не видели, а может быть, и два.Сьюзен вытащила занозу из-под обгрызанного ногтя. В последнюю встречу с Лоренсом они с Марком провели всего несколько минут, но и в эти минуты им не о чем было говорить. Этого времени оказалось достаточно, чтобы Сьюзен почувствовала, насколько он ей противен. С годами он располнел, стал казаться ниже ростом и еще больше облысел. Сьюзен раздражало, что сын восхищается им, мать кудахчет над ним, а отец беседует с ним о делах с самым что ни на есть благоговейным выражением на лице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48