— Тогда сходи в больницу и сама у него об этом спроси, — предложила Таисия.
— Но почему он отказался от свадьбы? Ведь должна быть какая-то причина! — задумался Буравин.
— Он предпочел нашей дочери эту… сиделку! — поморщилась Таисия.
— Кого? — переспросил Буравин.
— Машу? — догадалась Полина.
— И меня, естественно, интересует будущее нашего внука или внучки. Это же наша кровь, наше будущее! Ребенок, от которого твой Леша отказался! — Таисия уверенно пошла в атаку.
— Нет, ты, наверное, что-то путаешь. Леша не мог так поступить! Я, конечно, все у него узнаю… Но это какая-то ошибка!
— Никакой ошибки! Катя прибежала вся в слезах, все мне рассказала. У них был очень неприятный разговор, из которого можно сделать только один вывод: твой сын бросил нашу дочь!
— Нет… Не могу поверить тому, что ты говоришь! Просто в голове не укладывается. Что же могло произойти за такое короткое время? Почему они расстались?
— Я думаю, твой сын просто испугался ответственности. Решил не отвечать за свои поступки. Видимо, это у вас семейное, — уколола Полину Таисия.
— Тая! — остановил ее Буравин.
— Но… Когда я их видела в последний раз, все было хорошо! Влюбленные дети, с надеждами на будущее. Они строили планы, как будут жить вместе! — недоумевала Полина.
— Поехали в больницу, дорогая. Поговори со своим сыном, — предложила Таисия. — Я хочу убедиться, что ваша семья не обидит мою дочь.
— Конечно, поехали! Я уверена, это… Это какое-то недоразумение, все ссорятся, это бывает, но чтобы расстаться в такой момент… Леша на это никогда бы не пошел!
— Я полагаю, ты мне поверишь, только когда услышишь это от Леши?
— Я поеду с вами, — решил Буравин.
— Нет, это наши материнские дела, — остановила его Таисия. — Мы сами все выясним и уладим.
— Так правда будет лучше, Витя. Поезжай по своим делам, — поддержала ее Полина.
— Но можно я вас хотя бы подвезу? — немного растерялся такому единению Буравин.
— Хорошо, подвези, — разрешила Таисия.
* * *
Ксюха с Машей подошли к больнице и остановились.
— Иди! Я тебя здесь подожду, — предложила Ксюха.
— Не надо, Ксюша. Я не знаю, сколько я пробуду… А тебя Женька будет искать, — не согласилась с ней Маша.
Ксюха, конечно, хотела побыть с Женей.
— Хорошо, — сказала она, — только ты объясни ему все! У вас все будет хорошо!
И Маша пошла к Алексею. Он был рад. Это Маша увидела с первого взгляда. Но все равно она начала разговор с извинений:
— Леша, я пришла сказать… Я себя неправильно вела. Просто я думала, что мне лучше не мешать вам. А на самом деле… я… тоже тебя люблю!
— Машенька, ты меня любишь? — почему-то переспросил Леша.
— Ты мне не веришь?
— Верю. Это я глупость сморозил! От счастья. Я тебя тоже люблю, Маша.
Тут пришла Машина очередь спрашивать:
— Это правда? Ты уверен?
— Правда. Больше всего на свете.
И вдруг Маша обнаружила, что по ее лицу текут слезы. Леша тоже их увидел и удивился:
— Почему ты плачешь?
— Это от счастья, Леша. От счастья… — Маша наклонилась к нему и поцеловала.
— Как много времени нам потребовалось, чтобы понять такую простую вещь, — улыбнулся Алеша.
— Все это время я не смела говорить тебе о своих чувствах. Я не хотела мешать вам с Катей, я думала, что ты любишь ее.
— Я тоже так думал. Это было какое-то наваждение. Но теперь будто пелена упала с моих глаз. Только, к сожалению, поздно — я навсегда останусь прикованным к больничной койке.
— Не говори так… доктора часто ошибаются.
— Я все знаю, Маша. Врачи мне не помогут. Эх, если бы время можно было бы повернуть назад, если бы мы встретились с тобой тогда, когда я еще был здоров.
— Прости меня, Леша. Я теперь не могу тебе ничем помочь — я потеряла способность чувствовать чужую боль и помогать людям преодолевать ее, — призналась Маша.
— Это не важно. Я теперь сильный, я справлюсь со своей бедой сам. Это потому, что ты меня любишь, Маша.
— Люблю… Больше жизни…
— Маша, а ты ведь мне снилась — но не в своем обычном виде, а в каком-то странном наряде, со странными украшениями. Когда меня держали в заточении, я нашел ларец с такими же украшениями, какие были на тебе в моих снах.
— И на них такой странный рисунок — в виде трезубца, да? — переспросила Маша.
— Да, а откуда ты знаешь? — удивился Алеша.
— Мне они тоже снятся, Лешенька… И ты мне снишься в таком древнем наряде воина.
— Никогда не верил в такие вещи. А сейчас — даже не знаю, что и думать.
— А еще бабушка рассказала мне о предсказании гадалки. Я тогда была еще совсем маленькая… Одна цыганка сказала, что когда я встречу своего суженого, то я узнаю его потому, что он будет называть меня странным именем…
— Марметиль? — догадался Алеша. — Так, как тебя зовут во сне?
— Наверное…
— Вот это да. Это значит, что твой суженый — я?
— Да. Если так говорит твое сердце. Закрой глаза и прислушайся к нему.
Маша положила руку Алеше на грудь.
— Мое сердце бьется так: Мар-ме-тиль. Мар-метиль… — сказал Леша, закрыв глаза и прислушавшись.
Он притянул к себе Машу, чтобы поцеловать, и она заметила у него на шее под рубашкой амулет, который ему подарили Женька и Ксюха.
— Откуда у тебя на шее эта вещь? —„спросила Маша.
— Ты знаешь, что это?
— Знаю. Это амулет, который Ксюха хотела подарить Жене, — он оберегает от всех несчастий.
— Точно. Мне его Женька для этого и подарил. К сожалению, уже потом, позже. А то, может, и защитил бы меня.
— А говоришь, что никогда не верил в эту чепуху, — засмеялась Маша.
— И сейчас не очень-то, если честно. Но знаешь… Когда я держу его в руках, я чувствую, какой он теплый и приятный на ощупь — потрогай.
Алеша снял амулет с шеи и вложил в Машину руку.
— А я ничего не чувствую.
— Странно, мне кажется, от него исходит такое тепло, прямо как будто он живой. А ты не чувствуешь…
— Я же говорила тебе, Алеша: я стала совсем другой. Я будто оглохла и ослепла.
— Мне даже кажется, что когда я держу его в руках, мне становится лучше. Такое может быть?
— Конечно, если вещь подарена с любовью, она может так действовать. Ведь только любовь способна излечивать, Алеша.
И Алеша снова решил ее поцеловать, чтобы убедиться, что это действительно так.
* * *
У Кости раскалывалась голова. Пить он все-таки не умел, а похмельный синдром переносил с трудом. Костя помучился и достал из холодильника бутылку пива. Пиво немного помогло. Как только Костя поставил пустой стакан на стол, в кухню зашел отец.
— Прости, пап, у меня такое душевное состояние… Я тут выпил… — немного растерялся Костя.
Самойлов посмотрел на сына внимательно и вдруг строго сказал:
— А налей-ка и мне тоже.
Такого поворота событий Костя не ожидал, но с удовольствием налил отцу в стакан пиво. Самойлов взял стакан, покрутил его в руках, подумал и предложил:
— Кстати, похмелье лучше лечить водкой. Давай выпьем водки!
Через минуту на столе была бутылка водки и рюмки. Сын с отцом чокнулись и выпили.
— Папа, у тебя что-то случилось? — спросил Костя.
— Да, все очень плохо, сын, — признался Самойлов. — Расскажешь?
— А что тут рассказывать. Я был совладельцем крупной судоходной компании, как ты знаешь. Потом стал владельцем этой компании. Но это все быстро закончилось. И компании у меня нет, и денег — кот наплакал. Надо опять думать, чем заниматься. Все с нуля.
— А что произошло-то? Я не в курсе, — поинтересовался Костя.
— Наливай, — скомандовал отец. Костя снова наполнил рюмки.
— Это все Буравин! — продолжил Самойлов, выпив протянутую Костей рюмку. — Выжил он меня из бизнеса, вытеснил! Подонок! И ничего у меня теперь нет в жизни, одна пустота!
— Надо бороться, — сказал Костя и тоже выпил. — Может, я смогу чем помочь?
— А почему нет, может, и сможешь. Давай я вложу в твою аптеку часть денег. Из тех, что еще остались? А?
— В аптеку? — Костя стал быстро трезветь.
— Да, а что? Будет маленький, но стабильный доход. Развернемся, потихоньку встанем на ноги, а там…
— Папа… Ты знаешь, а аптеки у меня больше нет… — признался сын, понимая, что уже ничего не утаить.
— Как нет аптеки? — теперь пришла пора трезветь Самойлову. — У тебя же была аптека! Где она? Сгорела, что ли?
— Нет. Я ее продал. За долги, — сообщил Костя и спросил деловито: — Еще выпьем?
— Погоди. Объясни сначала! За какие долги?
— Я боялся тебе сказать, папа. Я» был вынужден продать ее за копейки, я был бессилен что-либо сделать.
— Почему ты мне ничего не сказал?
— Боялся сказать. Боялся скандала. Все равно другого выхода у меня не было. Дело, которое я хотел провернуть, не выгорело, и все посыпалось.
— Дело-то хоть было стоящее? — смирился с потерей аптеки Самойлов.
— Стоящее, папа. Я бы сильно помог нашей семье. Можно было сорвать хороший куш. Огромный даже. Я рискнул… и проиграл…
— Я тоже рискнул и проиграл, — признался Самойлов. — Мы с тобой в одинаковой ситуации, сын. Оба с тобой потеряли и своих женщин, и свой бизнес.
Самойлов и Костя чокнулись.
— Ну, давай за новую жизнь, — предложил отец.
— В каком смысле?
— В прямом. Нужно, сынок, начинать все с чистого листа.
— А не поздно?
— А что еще делать? Друзей я растерял, жена от меня ушла, бизнес практически загублен. Так что меня здесь ничего не держит.
— А как же мы с Лешей? — обиделся Костя.
— Вы уже взрослые мужчины, зачем я вам? Тем более у вас есть мама. Она-то останется в городе.
— Погоди, ты что, собираешься куда-то уехать? — догадался Костя.
— Да, Костя, наверное, мне ничего другого не остается. В этом городе мне уже не светит ничего хорошего. Ну, за перемену мест!
Тут Костя поставил свою рюмку" на стол, так и не выпив.
— Что ж ты не пьешь?
— Да тост твой мне не очень нравится. Куда ты собрался ехать? Где будешь жить, с кем и на что?
— Пока не знаю, куда. Главное — подальше от этого проклятого города и даже от этой страны. Не нужен я тут никому… Но есть на свете человек, который меня любит. С ней-то я и построю новую жизнь на новом месте. А на что — разберемся.
— А ты уверен, что от проблем можно скрыться, просто переменив свое географическое положение? Ведь ты любишь маму, в этом все дело!
Самойлов приложил палец к губам.
— Тсс! А вот на эту тему мы говорить не будем, понятно? Нет такой темы. А тебе, сынок, я вот что скажу.
Не повторяй моих ошибок, не откладывай на потом решения и поступки, которые должен совершить сейчас. Этого «завтра» на свете нет, понимаешь? Есть только сегодня. Каждый день — сегодня. Улавливаешь мысль?
— Если честно, то не очень.
— Другими словами: если хочешь быть вместе с Катей — будь. И никаких гвоздей.
— Как, папа, ведь она любит Лешу?
— Ну и что? Отбей! Укради! Увези за тридевять земель. За любовь, за счастье, за мечту свою нужно бороться, сынок…
— Даже с родным братом? Ведь вы мне сами говорили — нельзя становиться поперек…
— Мало ли что мы говорили… Если бы мы знали, как нужно жить, были бы счастливы сами. А у нас, видишь, как все получается… Так что не слушай никого, делай что должен — и будь что будет. Понял?
— Понял.
— Ну, за любовь, — предложил Самойлов. Впервые отец и сын так понимали друг друга.
* * *
Сан Саныч и Женя вернулись домой, где, судя по запахам, их уже ждал обед.
— Ух ты, как пахнет! — восхитился Сан Саныч. — Как здорово вернуться в дом, а там борщом пахнет, да, Жень?
— Да, в милиции совсем другие запахи, — усмехнулся Женя.
— Ой, вы уже вернулись! — обрадовалась Зинаида.
— Что, надеялась, что меня посадят? — веселился Сан Саныч. — Ну уж нет!
— Перестань, глупый, что ты говоришь такое… вы садитесь, я сейчас, быстренько, покормлю вас. Обед уже почти готов.
Баба Зина стала хлопотать по хозяйству, а Сан Саныч и Женя сели за стол. Скоро перед ними появились тарелки с дымящимся борщом.
— А чем дело-то закончилось? — спросила Зинаида, ставя на стол тарелку с нарезанным хлебом.
— Взяли с нас подписку о невыезде, и все дела, — сообщил Женя, налегая на борщ.
— Эх, если бы я реально мог чем-то помочь следствию, а то ведь я и не знаю, что это была за женщина, только и смог, что внешность ее кое-как описать…
— Ничего, разберутся. Ой, а вы руки-то мыли? Марш к умывальнику!
Сан Саныч и Женя одновременно тяжело вздохнули, положили ложки и пошли к умывальнику. Вернулись они подозрительно быстро. Борщ звал.
Когда Саныч и Женя завершали трапезу, Зинаида спросила:
— Ну что, ребятки, может, еще добавочки?
— Нет, Зин, спасибо тебе, борщ у тебя отменный, но… четвертая тарелка будет лишней. А то из-за стола не подымусь, — отказался Сан Саныч.
— Я тоже не могу больше, — жалобно сказал Женя.
— Что за мужики пошли, — обиделась Зинаида. — Ну, как хотите.
— Баб Зин, а где моя Ксюха? — спросил Женя. , — Что, уже соскучился?
— Ага…
— Они с Машей пошли в больницу к Алеше. Скоро вернутся, ты подожди. Сейчас еще чай будет — с пирожками!
— Нет-нет, спасибо, чаю не надо, — испугался Женя. — Я лучше туда побегу, найду их.
— Эх, какой нетерпеливый — молодой, горячий, — засмеялся Сан Саныч. — Ну, иди, иди.
— Спасибо за обед! — сказал Женя, вставая.
— А я, пожалуй, еще чайку… — крякнул Сан Саныч.
Ксюха все еще не уходила от больницы, поэтому встретила Катю, которая как раз туда направлялась.
— Как там поживает статья, которую вы собирались написать? Про меня и Алешу? — спросила Катя.
— Статья о вас почти готова, но…
— Что?
— Но мне кажется, выйти в свет ей все равно не удастся, — с сомнением сказала Ксюха.
— Почему это? — удивилась Катя.
— Но ведь исчез сам повод? Ваша свадьба с Алексеем Самойловым отменена.
— Ваши сведения ошибочны. Свадьба состоится. И не только свадьба!
— Это как?
— А вот так! И я вам советую быстрее дописывать материал и ставить его в номер, а то так и будете всю жизнь внештатным корреспондентом!
Ксюха ничего не поняла. Но времени на раздумья у нее было немного, потому что пришел Женька.
— Привет, а я тебя ищу.
— Что-то срочное?
— Да ничего. Впрочем… Слушай, Ксюх, тут такое дело… В общем, разговор у меня к тебе есть.
— Ну, давай поговорим, — согласилась Ксюха.
— Нет, только не здесь. Может, пойдем куда-нибудь, а? Ну, наедине чтоб, в общем.
— Да ты чего, Жень, я не могу сейчас уйти. Я тут битый час тусуюсь, хочу дождаться, узнать, как у них там.
— А чего их ждать-то? Если Маши так долго нет, значит, у них все нормально.
— Там не может быть все нормально, туда Катя пошла. Ты знаешь, она мне сейчас такое сказала…
— Да наплевать мне на эту Катю и на то, что она сказала. Мне поговорить с тобой нужно! — настаивал Женя.
— А мне не наплевать! Я ведь журналист… почти.
— Неужели тебе какая-то Катя важнее меня? — привел Женя убийственный аргумент.
— Это разные вещи! Женя поменял тактику:
— Ну, Ксюха, пойдем, пусть они сами разбираются. Мне нужно сказать тебе что-то действительно важное.
— Ну, хорошо, — согласилась Ксюха и покинула свой пост.
Маша с Алешей все никак не могли наговориться и нацеловаться.
Наконец Маша решила надеть Алеше на шею амулет.
— На, надевай обратно. Если он тебе помогает, то его не надо снимать.
Леша взял у нее амулет, но как-то неловко, и амулет выскользнул из его руки и упал на пол.
— Какая я неловкая. Прости, Алеша, я сейчас его подниму.
— Не надо, я сам!
Леша совершенно непроизвольно потянулся к амулету, чтобы поднять его, и сел на кровати. Только повесив амулет на шею, он вдруг понял, что он сделал.
— Леша… ведь ты сел, — сообщила Маша.
— Кажется, да.
— Алеша, ты можешь двигаться! Как я счастлива, Лешенька! Какой сегодня прекрасный, чудесный день!
И тут в палату вошла Катя.
— Леша, мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, — сказала она.
— Ну что ж, говори.
— Маша, выйди, пожалуйста, мне нужно поговорить со своим женихом наедине.
— Пожалуйста… если нужно…
Маша хотела уйти, но Алеша удержал ее за руку.
— Маша», останься. Катя, ты мне не невеста. А я тебе не жених. И если ты хочешь мне что-то сказать, то говори при Маше. От нее у меня нет секретов.
— Пусть ты мне не жених, но ты, Леша, отец нашего будущего ребенка!
— Ты уверена? Это точно?
— Да! Я жду от тебя ребенка. Это абсолютно точно. Маша, может быть, теперь ты все-таки уйдешь? Дашь нам поговорить наедине…
— Леша, этого не может быть… — тихо сказала Маша.
— Может. Прости. — Леша опустил глаза.
Маша вышла.
— Так что же получается, Леша? Мы жили вместе, собирались пожениться… Ты говорил, что не можешь без меня, что это навсегда… и я тебе верила! — Катя говорила с видом оскорбленной невинности. — И .вдруг ты сообщаешь, что между нами все кончено, наслаждаешься своим чувством к Маше, а я узнаю, что беременна, и что? Что теперь?
— Я… не знаю, что нам теперь делать… Я не люблю тебя, — честно признался Алеша.
— Но еще недавно ты говорил, что любишь! За свои слова и поступки надо отвечать, Леша! Так что все остается в силе. Заявление у нас подано. Мы поженимся. Ребенку нужна полноценная семья. Ты же не бросишь своего ребенка? — Катя решила, что пора заплакать.
— Не плачь, Катя… Пожалуйста. Я правда не знаю, что нам теперь делать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38