А получилось совсем наоборот, — снова тяжело вздохнула Таисия.
— Ты не хочешь мне рассказать? — предложила Катя.
— Нет. Не могу, — покачала головой мать.
Она достала сигарету и закурила. Катя, уже совсем успокоившись, спросила:
— Мама, можно я возьму сигаретку?
— Бери, — Таисия спокойно протянула пачку. Катя взяла сигарету и тоже закурила. Какое-то время они молча курили.
— Что же нас с тобой ждет? — спросила наконец Катя.
— Впервые в жизни я понятия не имею, что будет дальше, — призналась Таисия. — Знаешь, Катя, в том, что Алеша отказался от тебя, есть и положительные стороны.
— В чем, мама? — непонимающе спросила Катя.
— Все равно он больше никогда не поправится. По крайней мере, у тебя не будет мужа-инвалида, —.объяснила мать.
Катя покачала головой:
— Один раз мы уже рассуждали так. А он прекрасно встал на ноги. Я не хочу наступать на одни и те же грабли дважды.
— И что ты собираешься делать? — с интересом взглянула на нее Таисия.
— Не знаю. Но я не уступлю его этой Маше! — твердо заявила Катя. — И верну его любой ценой.
— Хорошо. Если так, то у меня есть одна мысль, как это можно сделать, — задумчиво произнесла Таисия.
Катя с интересом повернулась к ней.
— Ты знаешь, как мне вернуть Лешу? — с надеждой в голосе спросила она.
— Да. Первым делом тебе надо взять себя в руки. Слезы и истерики никогда не приводят к хорошим результатам.
Таисия дала дочери платок, и та послушно вытерла слезы.
— А если ты действительно хочешь, чтобы Алеша был твой, есть средство, как этого добиться. Может, оно и не совсем благородное — зато надежное, особенно с такими лопухами, как твой Алеша… — продолжила мать и задумалась.
— Ну, говори же, мама, говори, — нетерпеливо попросила Катя.
— Ты должна сказать ему, что ждешь от него ребенка. Катя ожидала чего угодно, но не этого:
— Мама, ты предлагаешь мне соврать?
— А что такое? Ты же хочешь, чтобы Алеша был рядом с тобой?
— Да, но не такими же методами! — протянула Катя.
— Перестань. Ради достижения цели все средства хороши, — отмахнулась Таисия.
— А что будет потом, когда выяснится, что я не беременна? — спросила Катя.
Таисия не стала обсуждать этот вопрос:
— Потом будет потом. Тогда и будем об этом думать. Главное, — чтобы он оставил эту Машу и женился на тебе, а там уж вы с ним разберетесь. И вообще — может, к этому времени ты будешь уже беременна по-настоящему? Давай, иди и прямо сейчас объяви ему об этом. А я пойду и сообщу волнующую новость Полине.
— А Полина тут при чем? — снова не поняла Катя. Таисия смотрела на нее снисходительно:
— Дочка, ты вроде бы у меня умная, но иногда как дурочка, ей-богу. Полина со своей честностью и принципиальностью не позволит Алеше бросить беременную невесту. Так что будем открывать второй фронт!
Катя была согласна на все. Второй фронт так второй фронт.
* * *
Маша медленно бродила по городу. Ноги сами привели ее к дольменам. И вдруг перед глазами у нее возникло видение. Она увидела маленький сверток, из которого выглядывало розовое личико младенца. Он был такой беспомощный, что сердце сжималось. Над свертком склонилась цыганка, заглянула ребенку в лицо и сказала: «Ты узнаешь этого человека сразу, он будет звать тебя странным именем».
Маша вдруг поняла, что этот ребенок — девочка, и что она как-то связана с этим видением. Маше вдруг захотелось поскорее вернуться домой.
Зинаида встретила ее радостно.
— О чем задумалась, Машенька? — спросила она.
— Баба Зина, я сейчас гуляла там, у дольменов, и у меня было видение, — поделилась Маша. — Я видела себя совсем маленькой. Видела старую цыганку. Она говорила со мной.
— О чем говорила? — настороженно спросила Зинаида.
— Она говорила, что я встречу его, своего суженого. Она сказала, что он будет меня звать странным именем. Кажется, Марметиль.
Зинаида с удивлением села на стул:
— Я же тебе не рассказывала про это…
— А я как-то сама. Вспомнила, что ли. И знаешь что? Когда Алеша бредил, он называл меня именно этим именем.
Баба Зина грустно смотрела на нее:
— Значит, все сходится. Леша — действительно твой суженый, Машенька.
— Ты и раньше мне об этом говорила, — кивнула Маша. — Но, бабушка, почему же ты тогда загрустила? Все хорошо!
Зинаида тяжело вздохнула:
— Я очень боюсь тебя потерять, Маша. Сначала я боялась, что предсказание цыганки сбудется: ты будешь лечить Алешу, отдашь ему все силы и умрешь.
— А чего же ты боишься теперь? Мой дар пропал. Мне ничего не угрожает, — напомнила Маша.
— Просто очень не хочется с тобой разлучаться. Выйдешь замуж и уйдешь из этого дома.
Маша внимательно посмотрела на нее:
— Бабушка, скажи, тебе было очень страшно брать на воспитание чужого ребенка?
— Для меня это было счастье. Своих Бог не дал. Да и не с кем их было заводить. Я Саныча любила, а он все время в море. Что это за семья? — грустно улыбнулась Зинаида.
— Ты была мне рада? — обняла бабушку Маша, и та утвердительно кивнула.
— Я всю душу в тебя вложила, всю свою нежность нерастраченную. Я так тебя люблю, Машенька, — призналась Зинаида. Она была готова расплакаться, как тут в дом зашли Женя и Ксюха.
Ксюха радостно воскликнула:
— Общий привет дружной семье Никитенко! Зинаида и Маша переглянулись и рассмеялись, до того им понравились слова Ксюхи. Обе они встали навстречу гостям. Вскоре все сидели за гостеприимно накрытым столом и пили чай.
— Вы просто так в гости зашли или по какому делу? — спросила Зинаида.
— По делу, — многозначительно кивнул Женя.
— Ага, понятно. Саныч! Спускайся! Женя пришел, — позвала Зинаида.
— Он такой скрытный, ничего мне не рассказывает, — пожаловалась Ксюха.
— Нам лучше в их морские дела не лезть. Чтобы лишний раз не укачивало, — наставительно сказала Зинаида.
С чердака спустился Сан Саныч.
— Здорово, Женька. Здравствуй, Ксюша… — поздоровался он.
Женя приветствовал его:
— Здравствуйте, Сан Саныч. Я вижу, вы готовы?
— Да, готов, — кивнул тот.
— Решил все-таки пойти? — спросила Зинаида.
— Надо, Зина. Ничего не поделаешь.
Зина посмотрела на Сан Саныча с укоризной и любовью.
— Ну, с Богом! — вымолвила она.
— Давай на всякий случай попрощаемся… — Сан Саныч потянулся обнять Зину.
— Типун тебе на язык, старый черт! Иди! — оттолкнула она его сердито.
Сан Саныч направился к выходу, Женя тоже .встал:
— Ксюха, ты побудь пока с Машей. У нас с Сан Санычем важное дело.
— Ты скоро вернешься? — спросила Ксюха.
— Пока не знаю.
Женя и Сан Саныч ушли, а Маша и Ксюха недоуменно переглянулись.
— Прямо тайны мадридского двора! Баба Зина, вы знаете, куда они пошли? — спросила Ксюха.
Зинаида скомандовала:
— Так! Пейте чай! Сказали: важное дело, значит, важное. Может, они в баню пошли, ты что, за ними побежишь?
Маша и Ксюха рассмеялись и направились в Машину комнату поболтать. Ксюха восторженно говорила:
— Как я счастлива, что Женька наконец-то вернулся! Я без него каждую минутку считала. Даже не представляю, как мы будем дальше жить? Это, оказывается, так трудно: ждать. Нет, конечно, если надо… Я готова. Вот только почему я моряка полюбила, а не инженера? Чтоб каждый вечер после работы домой, все выходные вместе… Маша улыбнулась:
— Знать, такая у тебя доля, подружка. Ничего тут не поделаешь. Бабушка тоже пыталась Сан Саныча к берегу пришпилить, да ничего не добилась.
— И мой Женька такой же упрямый! — мечтательно улыбнулась Ксюха. — А у тебя как дела? Как с Лешей?
— В общем… — Маша вздохнула. — Алеша признался мне в любви.
У Ксюхи округлились глаза.
— Да ты что! Так это же здорово! Я рада за тебя, Машуня!
— Но я очень боюсь в это поверить, — продолжала Маша. — Это как-то очень неожиданно для меня. Он же собирался жениться на Кате. Разве человек может так быстро поменять свое решение?
— Маша, у них действительно все было очень серьезно, я даже заготовила макет статьи в газету об их свадьбе, — кивнула Ксюха.
— Вот видишь! Как же он смог так быстро разлюбить Катю и полюбить меня? — спросила Маша.
— Мог. Во-первых, про свадьбу мне постоянно рассказывала только Катя. От Леши я ничего такого не слышала. Собирался жениться, но не любил ее. В жизни всякое бывает. Я-то уж знаю. И тут у парня открылись глаза! И он понял, что любит тебя! — уверенно объясняла Ксюха.
— А мне что теперь делать? — растерянно посмотрела на подругу Маша.
— Главное, чтобы он теперь ни в коем случае не женился на Кате! Не совершил непоправимую ошибку! А тебе надо не упустить свой шанс! — улыбнулась Ксюха.
— Значит, ты считаешь, что я должна поверить Алеше? — все еще сомневалась Маша.
— Конечно! Он же тебе не из корыстных целей в любви признался, а от чистого сердца. Так?
— Так. Но все равно страшно… — нерешительно кивнула Маша.
— А сама ты как к нему относишься? Маша смущенно опустила голову:
— Я его тоже люблю.
— И что ты ему ответила, когда он тебе признался в своих чувствах? — настойчиво заглянула Маше в глаза Ксюха.
— Ничего, — тихо вздохнула Маша.
— Как ничего? Какая же ты дурочка, Машка! — воскликнула Ксюха. — Он же подумает, что ты от него отказываешься! Что он тебе не нужен. Он сейчас в таком положении, почти инвалид.
— Да! Он, наверное, мог неправильно меня понять, — спохватилась Маша.
— Вот именно! Ты должна немедленно пойти к нему и сказать, что тоже любишь его! Не откладывая! Пошли в больницу! — скомандовала Ксюха и решительно встала.
* * *
Женька и Сан Саныч шли в милицию. Женька чуть впереди, а Сан Саныч немного отстал. Через некоторое время Сан Саныч попросил:
— Жень, погоди.
— Чего? — оглянулся Женя.
— Они ведь могут сказать, что мы причастны к контрабанде. Если мы не сдали ее сразу, нам придется отвечать.
— Знаю, — подтвердил Женя. — Придется. А что делать-то? Мы должны были прийти к ним раньше.
— Это я виноват, — убивался Сан Саныч.
— Теперь будем выкручиваться. А то еще скажут, что мы вообще присвоили эти бриллианты. Это еще хуже. Пошли, — решительно сказал Женя.
— Черт! Угораздило же так вляпаться на старости лет! — посетовал Сан Саныч.
Следователь внимательно, не перебивая, выслушал их сбивчивый рассказ. Потом стал задавать вопросы.
— Значит, вместо мины на корабле действительно была контрабанда?
— Да. Все, как мы рассказали, — подтвердил Сан Саныч.
— А вместо гальки лежали бриллианты? — уточнил следователь.
— Лежали. Это я их подменил, — признался Женя.
— Так что же вы сразу мне их не принесли?
— Да я не мог. Мне в рейс нужно было на следующий день. Вы бы меня еще задержали, а корабль меня ждать не станет, — объяснил Женя.
— Поэтому он и отдал их мне, — продолжил Сан Саныч.
— И они все это время были у тебя дома, — догадался следователь.
— Сначала на чердаке, а потом в банке из-под муки, — уточнил Сан Саныч.
— Потом тебя ограбили, и бриллианты похитил какой-то неизвестный, — следователь уже понимал, что происходило.
— С пистолетом, — вспомнил неприятные минуты Сан Саныч. — Нужно было, конечно, сразу в милицию пойти.
— Так, а чего ж не пошел? Не понимаю! — сказал следователь.
— Каюсь. Бес попутал. Сначала жалко стало отдавать, — признался Сан Саныч.
— Вот как.
— Но это быстро прошло. Потом я хотел помочь Маше, Леше, Самойловым… Так получилось.
— На самом деле, это я виноват. Не отнес вовремя, — решил помочь Сан Санычу Женя.
— Нет! Моя это вина! — не принял помощи Сан Саныч.
— Так. Кто виноват в том, что контрабанду вовремя органам не сдали, разбираться будем потом. Сначала попытаемся выяснить, где бриллианты сейчас, — следователь, как и положено, смотрел в корень.
— У грабителя, — предположил Сан Саныч.
— Это я понимаю. Приметы у него какие?
— Маска черная, пистолет, — исчерпывающе описал грабителя Сан Саныч.
— Понятно. То есть опознать не сможете, — сделал вывод следователь.
— Без маски — нет.
— А женщина, которая с вами в ресторане встречалась? Она, надеюсь, без маски была?
— Ее я хорошо запомнил. Волосы темные, красивая, зовут Ириной. Обещала купить бриллианты за два миллиона долларов.
— Как вы познакомились? — поинтересовался следователь.
— Хозяин ресторана свел. Левой, кажется, зовут.
— Так, понятно. С Левой этим мы разберемся.
— А нам что делать? — спросил Женя.
— Дать подписки о невыезде и не покидать город.
— Нас не посадят? — спросил Сан Саныч.
— Идите, — вздохнул следователь. — И будьте под рукой, когда понадобитесь.
— Спасибо, — сказал Женя.
— И давайте больше без самодеятельности. Хватит! Да уж, самодеятельности было больше чем достаточно.
* * *
Полина работала с драгоценностями из шара атлантов. Она подробно описывала и заносила в каталог каждую вещь. Полина была так увлечена, что не сразу заметила пришедшего к ней на работу Буравина. Он некоторое время наблюдал, как она наклоняется над россыпью украшений и внимательно рассматривает их.
— Поля, — окликнул он ее.
Полина почему-то решила, что произошло что-то плохое:
— Что-то случилось?
— Да. Я был у следователя и теперь знаю, как Борис сумел меня разорить.
— Как?
— В милицию с повинной пришла моя секретарша Людочка. Она призналась, что дала Самойлову чистый бланк с моей подписью, — объяснил Буравин.
— Так это она ему помогала? — поняла Полина.
— Она не понимала, что делает. Ее просто обвели вокруг пальца, — не стал осуждать Людочку Буравин.
— Мне очень жаль, что Борис пошел на такое. Это низко, — призналась Полина.
— Зачем тебе извиняться за бывшего мужа, Полина. К тому же сама идея моего разорения принадлежит не ему.
— А кому?
— Таисии! — сам этому удивляясь, сообщил Буравин. — Очевидно, таким способом она решила мне отомстить. Отомстить нам с тобой.
— Не понимаю, зачем она пошла на это? Она так хотела, чтобы ты вернулся.
— Я сам от нее такого не ожидал!
— А я не ожидала от Бориса…
— Я считаю, что своим предательством они полностью развязали нам руки, — сделал вывод Буравин.
— Да. Теперь я совершенно точно никогда не вернусь к Самойлову. Мне противно даже думать об этом.
— А я никогда не вернусь к Таисии. И ничто теперь не помешает нам быть вместе! Нас с тобой больше ничего не связывает с нашими бывшими семьями!
— Да. Кроме детей, — напомнила Полина.
— Мы и так полжизни провели в заботе о детях. Они уже взрослые, самостоятельные. Можем мы наконец пожить для себя?
— Это так непривычно…
— Мы должны думать о своем счастье, Полина!
— Может, ты и прав, — согласилась она.
Буравин решил, что самое время поцеловать ее. Поцелуй получился по-юношески жарким.
— Ты не поверишь, Витя, — счастливо улыбнулась Полина. — Сейчас я чувствую себя так, будто мне снова двадцать лет. У меня кружится голова и трясутся коленки.
— Еще как поверю. Потому что и я чувствую то же самое, — признался Буравин. — Боже, какой я был дурак, что я упустил тебя когда-то. Ведь вся моя жизнь могла пойти совсем по-другому.
— Это я тебя упустила…
— Нет, Полина, это моя вина! Мы потеряли целых двадцать пять лет из-за моей гордости и глупости, наделали ошибок, за которые расплачивались всю жизнь. И ты, и я.
— Не важно, кто из нас больше виноват. Главное — мы нашли в себе силы повернуть время вспять.
— Ты думаешь, нам это в самом деле удастся?
— Знаешь, раньше мне казалось, у нас никогда не хватит духу изменить свою жизнь. Я покорялась обстоятельствам, считала себя слабее их. Но ты показал мне, что все можно преодолеть, если очень захотеть и собрать волю в кулак. Я очень благодарна тебе. Теперь я в нас уверена.
— Как я счастлив, что мы снова вместе…
Едва они снова потянулись друг к другу для поцелуя, как в комнату зашла Таисия.
— Извините, что помешала.
— Таисия, что ты здесь делаешь? Я же сказал, что между нами все кончено! — напомнил Буравин.
— А я пришла не к тебе, а к Полине. Хотя и ты тоже можешь послушать то, что я расскажу, тебя это тоже касается.
— И что же такого интересного ты можешь рассказать? — спросил Буравин. — Я уже все слышал много раз!
— Катя беременна, у них с Алешей будет ребенок, — сообщила Таисия.
Полина облегченно улыбнулась:
— Так это же замечательно! Я их могу только поздравить, они ведь скоро поженятся.
— Это было бы замечательно, но… Есть некоторые новые обстоятельства, — нахмурилась Таисия.
— Что еще за обстоятельства? — Буравин был недоволен.
— В чем дело, говори прямо! — потребовала Полина.
— Твой Алеша заявил моей Кате, что никакой свадьбы не будет! — с обидой в голосе сказала Таисия.
— Я ничего не понимаю, этого просто не может быть. Мой мальчик не такой, он не мог бросить девушку, которая ждет от него ребенка.
— Может быть, ты его плохо знаешь? — предположила Таисия. — Или он сильно изменился за последнее время!
— Бедная Катя, — пожалел дочь Буравин.
— Это просто не укладывается в голове. Катя так самоотверженно за ним ухаживала. Я сама предлагала ей уйти, если ей тяжело. Но она не захотела.
— Потому что она любит Алешу, — уверенно сказал Буравин.
— Я все равно не верю, что он мог так поступить, — сомневалась Полина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— Ты не хочешь мне рассказать? — предложила Катя.
— Нет. Не могу, — покачала головой мать.
Она достала сигарету и закурила. Катя, уже совсем успокоившись, спросила:
— Мама, можно я возьму сигаретку?
— Бери, — Таисия спокойно протянула пачку. Катя взяла сигарету и тоже закурила. Какое-то время они молча курили.
— Что же нас с тобой ждет? — спросила наконец Катя.
— Впервые в жизни я понятия не имею, что будет дальше, — призналась Таисия. — Знаешь, Катя, в том, что Алеша отказался от тебя, есть и положительные стороны.
— В чем, мама? — непонимающе спросила Катя.
— Все равно он больше никогда не поправится. По крайней мере, у тебя не будет мужа-инвалида, —.объяснила мать.
Катя покачала головой:
— Один раз мы уже рассуждали так. А он прекрасно встал на ноги. Я не хочу наступать на одни и те же грабли дважды.
— И что ты собираешься делать? — с интересом взглянула на нее Таисия.
— Не знаю. Но я не уступлю его этой Маше! — твердо заявила Катя. — И верну его любой ценой.
— Хорошо. Если так, то у меня есть одна мысль, как это можно сделать, — задумчиво произнесла Таисия.
Катя с интересом повернулась к ней.
— Ты знаешь, как мне вернуть Лешу? — с надеждой в голосе спросила она.
— Да. Первым делом тебе надо взять себя в руки. Слезы и истерики никогда не приводят к хорошим результатам.
Таисия дала дочери платок, и та послушно вытерла слезы.
— А если ты действительно хочешь, чтобы Алеша был твой, есть средство, как этого добиться. Может, оно и не совсем благородное — зато надежное, особенно с такими лопухами, как твой Алеша… — продолжила мать и задумалась.
— Ну, говори же, мама, говори, — нетерпеливо попросила Катя.
— Ты должна сказать ему, что ждешь от него ребенка. Катя ожидала чего угодно, но не этого:
— Мама, ты предлагаешь мне соврать?
— А что такое? Ты же хочешь, чтобы Алеша был рядом с тобой?
— Да, но не такими же методами! — протянула Катя.
— Перестань. Ради достижения цели все средства хороши, — отмахнулась Таисия.
— А что будет потом, когда выяснится, что я не беременна? — спросила Катя.
Таисия не стала обсуждать этот вопрос:
— Потом будет потом. Тогда и будем об этом думать. Главное, — чтобы он оставил эту Машу и женился на тебе, а там уж вы с ним разберетесь. И вообще — может, к этому времени ты будешь уже беременна по-настоящему? Давай, иди и прямо сейчас объяви ему об этом. А я пойду и сообщу волнующую новость Полине.
— А Полина тут при чем? — снова не поняла Катя. Таисия смотрела на нее снисходительно:
— Дочка, ты вроде бы у меня умная, но иногда как дурочка, ей-богу. Полина со своей честностью и принципиальностью не позволит Алеше бросить беременную невесту. Так что будем открывать второй фронт!
Катя была согласна на все. Второй фронт так второй фронт.
* * *
Маша медленно бродила по городу. Ноги сами привели ее к дольменам. И вдруг перед глазами у нее возникло видение. Она увидела маленький сверток, из которого выглядывало розовое личико младенца. Он был такой беспомощный, что сердце сжималось. Над свертком склонилась цыганка, заглянула ребенку в лицо и сказала: «Ты узнаешь этого человека сразу, он будет звать тебя странным именем».
Маша вдруг поняла, что этот ребенок — девочка, и что она как-то связана с этим видением. Маше вдруг захотелось поскорее вернуться домой.
Зинаида встретила ее радостно.
— О чем задумалась, Машенька? — спросила она.
— Баба Зина, я сейчас гуляла там, у дольменов, и у меня было видение, — поделилась Маша. — Я видела себя совсем маленькой. Видела старую цыганку. Она говорила со мной.
— О чем говорила? — настороженно спросила Зинаида.
— Она говорила, что я встречу его, своего суженого. Она сказала, что он будет меня звать странным именем. Кажется, Марметиль.
Зинаида с удивлением села на стул:
— Я же тебе не рассказывала про это…
— А я как-то сама. Вспомнила, что ли. И знаешь что? Когда Алеша бредил, он называл меня именно этим именем.
Баба Зина грустно смотрела на нее:
— Значит, все сходится. Леша — действительно твой суженый, Машенька.
— Ты и раньше мне об этом говорила, — кивнула Маша. — Но, бабушка, почему же ты тогда загрустила? Все хорошо!
Зинаида тяжело вздохнула:
— Я очень боюсь тебя потерять, Маша. Сначала я боялась, что предсказание цыганки сбудется: ты будешь лечить Алешу, отдашь ему все силы и умрешь.
— А чего же ты боишься теперь? Мой дар пропал. Мне ничего не угрожает, — напомнила Маша.
— Просто очень не хочется с тобой разлучаться. Выйдешь замуж и уйдешь из этого дома.
Маша внимательно посмотрела на нее:
— Бабушка, скажи, тебе было очень страшно брать на воспитание чужого ребенка?
— Для меня это было счастье. Своих Бог не дал. Да и не с кем их было заводить. Я Саныча любила, а он все время в море. Что это за семья? — грустно улыбнулась Зинаида.
— Ты была мне рада? — обняла бабушку Маша, и та утвердительно кивнула.
— Я всю душу в тебя вложила, всю свою нежность нерастраченную. Я так тебя люблю, Машенька, — призналась Зинаида. Она была готова расплакаться, как тут в дом зашли Женя и Ксюха.
Ксюха радостно воскликнула:
— Общий привет дружной семье Никитенко! Зинаида и Маша переглянулись и рассмеялись, до того им понравились слова Ксюхи. Обе они встали навстречу гостям. Вскоре все сидели за гостеприимно накрытым столом и пили чай.
— Вы просто так в гости зашли или по какому делу? — спросила Зинаида.
— По делу, — многозначительно кивнул Женя.
— Ага, понятно. Саныч! Спускайся! Женя пришел, — позвала Зинаида.
— Он такой скрытный, ничего мне не рассказывает, — пожаловалась Ксюха.
— Нам лучше в их морские дела не лезть. Чтобы лишний раз не укачивало, — наставительно сказала Зинаида.
С чердака спустился Сан Саныч.
— Здорово, Женька. Здравствуй, Ксюша… — поздоровался он.
Женя приветствовал его:
— Здравствуйте, Сан Саныч. Я вижу, вы готовы?
— Да, готов, — кивнул тот.
— Решил все-таки пойти? — спросила Зинаида.
— Надо, Зина. Ничего не поделаешь.
Зина посмотрела на Сан Саныча с укоризной и любовью.
— Ну, с Богом! — вымолвила она.
— Давай на всякий случай попрощаемся… — Сан Саныч потянулся обнять Зину.
— Типун тебе на язык, старый черт! Иди! — оттолкнула она его сердито.
Сан Саныч направился к выходу, Женя тоже .встал:
— Ксюха, ты побудь пока с Машей. У нас с Сан Санычем важное дело.
— Ты скоро вернешься? — спросила Ксюха.
— Пока не знаю.
Женя и Сан Саныч ушли, а Маша и Ксюха недоуменно переглянулись.
— Прямо тайны мадридского двора! Баба Зина, вы знаете, куда они пошли? — спросила Ксюха.
Зинаида скомандовала:
— Так! Пейте чай! Сказали: важное дело, значит, важное. Может, они в баню пошли, ты что, за ними побежишь?
Маша и Ксюха рассмеялись и направились в Машину комнату поболтать. Ксюха восторженно говорила:
— Как я счастлива, что Женька наконец-то вернулся! Я без него каждую минутку считала. Даже не представляю, как мы будем дальше жить? Это, оказывается, так трудно: ждать. Нет, конечно, если надо… Я готова. Вот только почему я моряка полюбила, а не инженера? Чтоб каждый вечер после работы домой, все выходные вместе… Маша улыбнулась:
— Знать, такая у тебя доля, подружка. Ничего тут не поделаешь. Бабушка тоже пыталась Сан Саныча к берегу пришпилить, да ничего не добилась.
— И мой Женька такой же упрямый! — мечтательно улыбнулась Ксюха. — А у тебя как дела? Как с Лешей?
— В общем… — Маша вздохнула. — Алеша признался мне в любви.
У Ксюхи округлились глаза.
— Да ты что! Так это же здорово! Я рада за тебя, Машуня!
— Но я очень боюсь в это поверить, — продолжала Маша. — Это как-то очень неожиданно для меня. Он же собирался жениться на Кате. Разве человек может так быстро поменять свое решение?
— Маша, у них действительно все было очень серьезно, я даже заготовила макет статьи в газету об их свадьбе, — кивнула Ксюха.
— Вот видишь! Как же он смог так быстро разлюбить Катю и полюбить меня? — спросила Маша.
— Мог. Во-первых, про свадьбу мне постоянно рассказывала только Катя. От Леши я ничего такого не слышала. Собирался жениться, но не любил ее. В жизни всякое бывает. Я-то уж знаю. И тут у парня открылись глаза! И он понял, что любит тебя! — уверенно объясняла Ксюха.
— А мне что теперь делать? — растерянно посмотрела на подругу Маша.
— Главное, чтобы он теперь ни в коем случае не женился на Кате! Не совершил непоправимую ошибку! А тебе надо не упустить свой шанс! — улыбнулась Ксюха.
— Значит, ты считаешь, что я должна поверить Алеше? — все еще сомневалась Маша.
— Конечно! Он же тебе не из корыстных целей в любви признался, а от чистого сердца. Так?
— Так. Но все равно страшно… — нерешительно кивнула Маша.
— А сама ты как к нему относишься? Маша смущенно опустила голову:
— Я его тоже люблю.
— И что ты ему ответила, когда он тебе признался в своих чувствах? — настойчиво заглянула Маше в глаза Ксюха.
— Ничего, — тихо вздохнула Маша.
— Как ничего? Какая же ты дурочка, Машка! — воскликнула Ксюха. — Он же подумает, что ты от него отказываешься! Что он тебе не нужен. Он сейчас в таком положении, почти инвалид.
— Да! Он, наверное, мог неправильно меня понять, — спохватилась Маша.
— Вот именно! Ты должна немедленно пойти к нему и сказать, что тоже любишь его! Не откладывая! Пошли в больницу! — скомандовала Ксюха и решительно встала.
* * *
Женька и Сан Саныч шли в милицию. Женька чуть впереди, а Сан Саныч немного отстал. Через некоторое время Сан Саныч попросил:
— Жень, погоди.
— Чего? — оглянулся Женя.
— Они ведь могут сказать, что мы причастны к контрабанде. Если мы не сдали ее сразу, нам придется отвечать.
— Знаю, — подтвердил Женя. — Придется. А что делать-то? Мы должны были прийти к ним раньше.
— Это я виноват, — убивался Сан Саныч.
— Теперь будем выкручиваться. А то еще скажут, что мы вообще присвоили эти бриллианты. Это еще хуже. Пошли, — решительно сказал Женя.
— Черт! Угораздило же так вляпаться на старости лет! — посетовал Сан Саныч.
Следователь внимательно, не перебивая, выслушал их сбивчивый рассказ. Потом стал задавать вопросы.
— Значит, вместо мины на корабле действительно была контрабанда?
— Да. Все, как мы рассказали, — подтвердил Сан Саныч.
— А вместо гальки лежали бриллианты? — уточнил следователь.
— Лежали. Это я их подменил, — признался Женя.
— Так что же вы сразу мне их не принесли?
— Да я не мог. Мне в рейс нужно было на следующий день. Вы бы меня еще задержали, а корабль меня ждать не станет, — объяснил Женя.
— Поэтому он и отдал их мне, — продолжил Сан Саныч.
— И они все это время были у тебя дома, — догадался следователь.
— Сначала на чердаке, а потом в банке из-под муки, — уточнил Сан Саныч.
— Потом тебя ограбили, и бриллианты похитил какой-то неизвестный, — следователь уже понимал, что происходило.
— С пистолетом, — вспомнил неприятные минуты Сан Саныч. — Нужно было, конечно, сразу в милицию пойти.
— Так, а чего ж не пошел? Не понимаю! — сказал следователь.
— Каюсь. Бес попутал. Сначала жалко стало отдавать, — признался Сан Саныч.
— Вот как.
— Но это быстро прошло. Потом я хотел помочь Маше, Леше, Самойловым… Так получилось.
— На самом деле, это я виноват. Не отнес вовремя, — решил помочь Сан Санычу Женя.
— Нет! Моя это вина! — не принял помощи Сан Саныч.
— Так. Кто виноват в том, что контрабанду вовремя органам не сдали, разбираться будем потом. Сначала попытаемся выяснить, где бриллианты сейчас, — следователь, как и положено, смотрел в корень.
— У грабителя, — предположил Сан Саныч.
— Это я понимаю. Приметы у него какие?
— Маска черная, пистолет, — исчерпывающе описал грабителя Сан Саныч.
— Понятно. То есть опознать не сможете, — сделал вывод следователь.
— Без маски — нет.
— А женщина, которая с вами в ресторане встречалась? Она, надеюсь, без маски была?
— Ее я хорошо запомнил. Волосы темные, красивая, зовут Ириной. Обещала купить бриллианты за два миллиона долларов.
— Как вы познакомились? — поинтересовался следователь.
— Хозяин ресторана свел. Левой, кажется, зовут.
— Так, понятно. С Левой этим мы разберемся.
— А нам что делать? — спросил Женя.
— Дать подписки о невыезде и не покидать город.
— Нас не посадят? — спросил Сан Саныч.
— Идите, — вздохнул следователь. — И будьте под рукой, когда понадобитесь.
— Спасибо, — сказал Женя.
— И давайте больше без самодеятельности. Хватит! Да уж, самодеятельности было больше чем достаточно.
* * *
Полина работала с драгоценностями из шара атлантов. Она подробно описывала и заносила в каталог каждую вещь. Полина была так увлечена, что не сразу заметила пришедшего к ней на работу Буравина. Он некоторое время наблюдал, как она наклоняется над россыпью украшений и внимательно рассматривает их.
— Поля, — окликнул он ее.
Полина почему-то решила, что произошло что-то плохое:
— Что-то случилось?
— Да. Я был у следователя и теперь знаю, как Борис сумел меня разорить.
— Как?
— В милицию с повинной пришла моя секретарша Людочка. Она призналась, что дала Самойлову чистый бланк с моей подписью, — объяснил Буравин.
— Так это она ему помогала? — поняла Полина.
— Она не понимала, что делает. Ее просто обвели вокруг пальца, — не стал осуждать Людочку Буравин.
— Мне очень жаль, что Борис пошел на такое. Это низко, — призналась Полина.
— Зачем тебе извиняться за бывшего мужа, Полина. К тому же сама идея моего разорения принадлежит не ему.
— А кому?
— Таисии! — сам этому удивляясь, сообщил Буравин. — Очевидно, таким способом она решила мне отомстить. Отомстить нам с тобой.
— Не понимаю, зачем она пошла на это? Она так хотела, чтобы ты вернулся.
— Я сам от нее такого не ожидал!
— А я не ожидала от Бориса…
— Я считаю, что своим предательством они полностью развязали нам руки, — сделал вывод Буравин.
— Да. Теперь я совершенно точно никогда не вернусь к Самойлову. Мне противно даже думать об этом.
— А я никогда не вернусь к Таисии. И ничто теперь не помешает нам быть вместе! Нас с тобой больше ничего не связывает с нашими бывшими семьями!
— Да. Кроме детей, — напомнила Полина.
— Мы и так полжизни провели в заботе о детях. Они уже взрослые, самостоятельные. Можем мы наконец пожить для себя?
— Это так непривычно…
— Мы должны думать о своем счастье, Полина!
— Может, ты и прав, — согласилась она.
Буравин решил, что самое время поцеловать ее. Поцелуй получился по-юношески жарким.
— Ты не поверишь, Витя, — счастливо улыбнулась Полина. — Сейчас я чувствую себя так, будто мне снова двадцать лет. У меня кружится голова и трясутся коленки.
— Еще как поверю. Потому что и я чувствую то же самое, — признался Буравин. — Боже, какой я был дурак, что я упустил тебя когда-то. Ведь вся моя жизнь могла пойти совсем по-другому.
— Это я тебя упустила…
— Нет, Полина, это моя вина! Мы потеряли целых двадцать пять лет из-за моей гордости и глупости, наделали ошибок, за которые расплачивались всю жизнь. И ты, и я.
— Не важно, кто из нас больше виноват. Главное — мы нашли в себе силы повернуть время вспять.
— Ты думаешь, нам это в самом деле удастся?
— Знаешь, раньше мне казалось, у нас никогда не хватит духу изменить свою жизнь. Я покорялась обстоятельствам, считала себя слабее их. Но ты показал мне, что все можно преодолеть, если очень захотеть и собрать волю в кулак. Я очень благодарна тебе. Теперь я в нас уверена.
— Как я счастлив, что мы снова вместе…
Едва они снова потянулись друг к другу для поцелуя, как в комнату зашла Таисия.
— Извините, что помешала.
— Таисия, что ты здесь делаешь? Я же сказал, что между нами все кончено! — напомнил Буравин.
— А я пришла не к тебе, а к Полине. Хотя и ты тоже можешь послушать то, что я расскажу, тебя это тоже касается.
— И что же такого интересного ты можешь рассказать? — спросил Буравин. — Я уже все слышал много раз!
— Катя беременна, у них с Алешей будет ребенок, — сообщила Таисия.
Полина облегченно улыбнулась:
— Так это же замечательно! Я их могу только поздравить, они ведь скоро поженятся.
— Это было бы замечательно, но… Есть некоторые новые обстоятельства, — нахмурилась Таисия.
— Что еще за обстоятельства? — Буравин был недоволен.
— В чем дело, говори прямо! — потребовала Полина.
— Твой Алеша заявил моей Кате, что никакой свадьбы не будет! — с обидой в голосе сказала Таисия.
— Я ничего не понимаю, этого просто не может быть. Мой мальчик не такой, он не мог бросить девушку, которая ждет от него ребенка.
— Может быть, ты его плохо знаешь? — предположила Таисия. — Или он сильно изменился за последнее время!
— Бедная Катя, — пожалел дочь Буравин.
— Это просто не укладывается в голове. Катя так самоотверженно за ним ухаживала. Я сама предлагала ей уйти, если ей тяжело. Но она не захотела.
— Потому что она любит Алешу, — уверенно сказал Буравин.
— Я все равно не верю, что он мог так поступить, — сомневалась Полина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38