Майкл потрепал гриву Блю, и Румер поскакала в поле.– Бууууу! – прокричал племянник ей вслед. Возможно, с крыльца на нее смотрели Эдвард и Энни; но ее это уже ни капли не волновало. Румер пронеслась вдоль каменной стены, потом вверх по холму и вниз к речке.Мчась по ее берегам, она скользила взглядом по стремительному потоку воды и до сих пор слышала, как Майкл – и маленький ребенок, и без пяти минут мужчина – звал их коня по имени. Пустив Блю галопом, Румер представляла себе Зеба, единственного мальчишку, которого она любила, и этим жарким летним днем его образ все больше и больше заполнял ее мысли.Тем же вечером Майкл ужинал с отцом в одной из местных забегаловок. Потом они немного поиграли в гольф, и Майкл рассказал ему о поездке на Блю. Когда они вернулись домой, его отец пошел поплавать у скал, а Майкл засел за учебники. Вдруг раздалась телефонная трель. Думая, что это Куин, он сломя голову бросился поднимать трубку. Но в динамике прозвучал щелчок: звонили с сотового.– Майкл?– Мама?– Да, это я. Связь просто ужасная. Я сейчас в своем трейлере на съемочной площадке у черта на рогах. Ты меня слышишь?– С трудом.– Ладно. Видимо, тут ничего не поделаешь. С тех пор как ты оказался в нашей глуши, я впервые смогла улучить минутку, чтобы позвонить тебе. Ты хоть живой? Еще не помер со скуки?– Я в порядке, – ответил Майкл.– Ну надо же! Мне сообщили, что твой дед отправился в путешествие. У меня не хватило духу, чтобы перезвонить и выяснить все подробности… ты же знаешь, что я не сильна в прощаниях. Он отплыл без происшествий?– Да.– Слава богу. Он, конечно, совсем рехнулся, если решил в одиночку добраться до Канады, но таков уж твой дед. Он безгранично верит во всемогущество литературы. И если Мелвилл и Джозеф Конрад писали о том, как здорово бороздить морские просторы, твоему деду непременно надо опробовать это на личном опыте. Как там тетя Румер?– Чудесно.– Наверное, сама не своя. Без его-то компании. Она неспособна жить одна.– С ней все нормально. – Его мать рассмеялась.– Ты просто ее не знаешь. Говорю тебе, сейчас она ужасно расстроена. Я очень люблю ее, но она чересчур привязана к нашему отцу.Майкл живо представил себе, как тетя Румер каждый день садилась в свой грузовичок и ехала на работу. Он подумал о животных, которых она лечила, о спасении поморника. И еще он вспомнил, как она скакала по полю верхом на Блю.– У нее полно дел, – сказал он.– Ну, разумеется, – усмехнулась его мать. – Так она отвлекает себя от терзаний по твоему папаше.– Что?– Только не говори мне, что ты не заметил, как она обмирает от одного его вида.– Нет, не заметил.– Ведь она была влюблена в него. Мы никогда не разговаривали с тобой на эту тему, но теперь ты уже достаточно взрослый, чтобы знать. Это было скорее похоже на шутку… застенчивая малышка Румер и Зеб. Я в том смысле, что как они вообще могли быть вместе? Ветеринарша и астронавт… – его мать снова язвительно рассмеялась.– Но почему бы и нет? Тебе-то он был не нужен.– А вот это совсем невежливо с твоей стороны, Майкл, – ответила его мать. Может быть, она расстроилась? Майкл не мог определить, но смех из ее голоса точно исчез.– Это правда.– Правда – штука довольно субъективная, – сказала его мать. – Все зависит от того, кто ее озвучивает. Ты не в курсе всей истории. Дело в том, что мы переросли друг друга. Печально, конечно, но с кем не бывает. Вот влюбишься и сам узнаешь, что это такое. Кстати, есть какие-нибудь новости от Аманды?Аманда Джонс, дочь знакомого Элизабет, известного продюсера Бастера Джонса. Аманда, как никто другой, подходила под определение «восхитительная красотка». Она была изящной «куколкой Барби», уже успевшей засветиться в двух фильмах и трех музыкальных клипах. Она умела петь, танцевать, занималась кино и модельным бизнесом. Весной Майкл гулял с ней, и его мать была вне себя от радости.– Абсолютно никаких, – равнодушно ответил он теперь.– Держи ее на коротком поводке, – посоветовала ему мать. – Она для тебя идеальная пара. Ты должен помнить, что не каждому везет так, как тебе. На своем пути ты встретишь еще много девчонок, но только Аманда из твоего круга и подходит тебе…– Из какого это – моего круга? – разозлился Майкл.– О-о! Это самое важное, Майкл. Свой круг – это общие интересы, общие знакомые, это прекрасно, сын мой!.. Только тогда ты сможешь стать счастливым…Майкл представил себе Аманду за ловлей лобстеров, или на пляжном песке в стареньком одеяле, или утром на крыльце разламывающей клешню сваренного лобстера – и рассмеялся от души. Как же они с матерью далеки друг от друга! Как две параллельные, что никогда не пересекутся.– А ты-то сама знаешь, что такое счастье? – спросил он.– Тише! – хохотнула его мать. – Не бей меня, я всего лишь излагаю тебе истину нашей жизни. Ты уже знаешь, откуда берутся дети… так вот, это еще сложнее и тяжелее. Поэтому не отпускай Аманду – не стоит терять ее.– Нет, стоит, – подумав о Куин, сказал Майкл.– Что?– Аманда Джонс меня совсем не интересует.– Похоже, ты там уже с кем-то развлекаешься. Не так ли, Майкл? Послушай свою маму – не глупи. Ты не с Мыса Хаббарда и должен радоваться этому. Не растрачивай себя по пустякам. Немножко поиграл и хватит. Ах да, а кто она?Майкл замолчал, накручивая на руку телефонный провод. Что-то подсказывало ему не раскрывать матери правду о Куин. Он был уверен, что она непременно попыталась бы испортить их отношения. Оберегая свою любовь, он решил, что нужно перевести разговор на другую тему.– Вы же с отцом были вроде бы одного круга. Я видел дома, в которых вы выросли, – они стоят по соседству.– Да, ты прав. Но это не тот крут, который сближает. Просто мы жили по соседству. А если уж говорить об общих интересах, то твой папаша, наверное, должен был жениться на твоей тете Румер. Ну, так кто она? – мать решила допытаться о девушке, которую полюбил сын. – Давай колись.– По-моему, они были бы счастливы, – не желая отвечать, тихо сказал Майкл.Молчание в трубке. На мгновение Майклу показалось, что их разъединили, но потом его мать спросила:– Что ты сказал?– По-моему, они были бы счастливы.– Они?– Да. Мой отец и тетя Румер.– С какого перепугу ты несешь такую чушь?– Но они прекрасно смотрятся вместе.– Вместе? И где это они были вместе?– Они танцевали на пристани, – сказал Майкл, – когда мы все провожали дедушку. И еще она приглашала нас на ужин.– Просто твой отец вежлив и не смог ей отказать, – ответила она. – Ничего более.– Как знаешь.– И в каком это смысле они танцевали?– Ну я же сказал. Играла музыка. Они танцевали.– Как мило! – съязвила Элизабет. – Когда это было – в час дня? Типично для Мыса Хаббарда. Говорю тебе, Майкл, такой сентиментальной чепухи я еще никогда не слышала. Почему бы им не оставить моему отцу хотя бы каплю собственного достоинства, а? И позволить ему уплыть без того, чтоб каждая старушка махала ему вслед льняным платочком… и с Румер во главе всей честной компании.– Было очень весело, – сказал Майкл.– А, забудь. Послушай меня. Отдыхай хорошенько и звони своей мамаше время от времени. Съемки все тянутся и тянутся, и порой мне требуется какое-нибудь развлечение.– Где ты сейчас?– В канадской рыбацкой деревушке на краю света. Представь себе, в Новой Шотландии – так что я, вероятно, встречу твоего деда, если он доберется сюда. Целый день напролет в гавани снуют катера рыбаков… от запаха лобстеров меня уже выворачивает. Мои волосы, одежда, все провоняло – это ужас какой-то.Слово «лобстер» вновь напомнило Майклу о Куин. Из окна он видел ее буйки неподалеку от бухты и своего отца, плававшего в свете звезд.Его мать совершенно не понимала, что на самом деле имело значение. Что такое настоящая, а не голливудская жизнь. И вплоть до этого лета Майкл ничем не отличался от нее. Глава 19 Зеб вытащил из сарая Винни старую шлюпку, и вместе с Майклом они счистили с нее заросли паутины, купили пару новых весел и уключин и спустили ее на воду возле скал. Хотя Майкл скорее предпочел бы проводить свое время вместе с Куин, он составлял отцу компанию, пока тот возил его на Галл-Айленд и Томагавк-Пойнт, вспоминая свои заплывы времен мальчишества.– Тут здорово, – сказал как-то Майкл, гребя через бухту.– Отличное место, чтобы провести юность, – согласился Зеб. – Как думаешь, ты смог бы здесь жить?Майкл обдумал вопрос и честно ответил:– Да. Вполне. А ты мог бы вернуться сюда?Зеб вспомнил сказанное Румер и свою клятву все исправить. С тех пор она с ним не разговаривала. И теперь его подгоняла вперед та вера, что запускала людей на Луну.– Да, – тоже честно ответил Зеб. – Мог бы.Зеб продолжал плавать даже в те дни, когда Майкл был занят. Его спина обгорела на солнце, а мышцы потихоньку ныли. Он пытался избавиться от внутреннего напряжения, терпеливо дожидаясь следующего шага Румер. После заката солнца он видел свет в ее коттедже на холме. Однажды он даже разглядел ее изящный силуэт в окне второго этажа.В другой раз ему померещилось, будто она наблюдает за ним в бинокль. Она стояла на своей веранде, прижав окуляры к глазам, и смотрела на то, как он гребет через бухту. Он был без рубашки и истекал потом. Не в силах сдержать себя, он расправил плечи. Если она все-таки следила за ним, то он хотел выглядеть на все сто. Благодаря тренировкам в НАСА он был мускулистым и подтянутым; желая поразить ее своими развитыми мышцами, он с еще большим остервенением принялся махать веслами.Но когда он поднял голову, Румер уже нигде не было видно.На следующий день он заприметил ее на почте. Катаясь на велосипеде, он собирался заскочить за газетами и письмами, а потом прикупить молока. Румер остановилась там по дороге в школу. Дети – Куин и Майкл – вместе сидели в кабине и обсуждали какое-то задание: Майкл ушел до того как проснулся Зеб, и все для того, чтобы провести лишний час с Куин. Пока Зеб налегал на педали, спеша вверх по обочине, Румер с охапкой писем забралась в свой грузовичок и, выруливая с парковки, прокричала:– Они опаздывают в школу – я их подвожу! – По-видимому, ее не впечатлила его скорость, мышцы и ловкость в управлении велосипедом. «Значит, ей наплевать», – подумал Зеб. Наверное, тогда она просто рассматривала птиц в телескоп, надеясь заметить среди них спасенного поморника, а вовсе не пялилась на его бицепсы. А может быть, она вообще искала на горизонте точку парусника своего отца.В конце концов, потеряв всякое терпение и вспомнив о своем обещании Сикстусу присматривать за ней, Зеб собрался с духом и решил проведать ее. Оставив весла в лодочном сарае, Зеб побрел на вершину холма и услышал какой-то гвалт, доносившийся от ее дома. Румер была у себя во дворе и, размахивая руками, орала на мужчину в сером костюме, который стоял за кустами в старом дворе Зеба.Подойдя ближе, он увидел выражение глаз Румер: в них бушевала безумная ярость. Пока она крутила головой и отчаянно жестикулировала, пшеничные волосы разметались по ее лицу. Словно защищаясь от нее, мужчина сложил руки на груди, и тут Зеб увидел у него за спиной бригаду рабочих с бензопилами и кирками – судя по всему, они ожидали распоряжений своего босса. На небольшой подъездной дорожке валялся спиленный дуб.– Прошу вас, успокойтесь, – говорил мужчина. – Какое вы имеете право указывать мне, что я могу, а что нет пилить у себя во дворе?– На том дереве беличье дупло, – Румер указывала дрожащей рукой на поломанные ветви. У кроны того, что раньше было невысоким дубом, валялся ворох осыпавшихся листьев, а вокруг него скакала взрослая белка, издавая звуки, больше напоминавшие отчаянные крики. – Там внутри детеныши. Они родились лишь на прошлой неделе…– Мне очень жаль, – ответил мужчина. – Но я имею полное право заниматься изменением ландшафта своей собственности.– Но детеныши…– Чего вы вообще ко мне привязались? Не суйте нос в чужие дела!– Посмотрите на нее, – сказала Румер, глядя на безуспешные попытки белки пробраться к дуплу.– Румер! – стоя возле ее порога, крикнул Зеб.Но она, не обратив на него никакого внимания, пролезла через кусты и подошла к срубленному дереву. Пока она пыталась добраться до дупла, торчавшие отовсюду ветки царапали ее лицо. Мама-белка, почуяв очередную угрозу, запрыгнула Румер на спину и вцепилась коготками ей в спину сквозь джемпер. Будучи привычной к подобным ситуациям, отважная ветеринарша начала разгребать листья.– Вы не можете так просто заходить на мой двор, – сказал мужчина. – Вы что, не понимаете границ частной собственности? Боже, дамочка. С меня достаточно идиотского «закона молотка» и прочей хрени, которую вы тут придумали, чтобы помешать мне заниматься тем, чего я хочу. Убирайтесь от этого дерева…Зеб видел, как Румер пыталась откопать дупло бедного зверька. Когда она подняла детенышей с земли, мама-белка, вопя от горя, заметалась у нее на плечах.Присев возле нее, Зеб ощутил, как у него участилось сердцебиение. Он помог Румер вытащить из дупла листовой кокон, одновременно пытаясь защитить ее от нападок обезумевшей белки. Румер запыхалась и тяжело дышала. Чтобы не дать ей просунуть руку внутрь кокона, Зеб накрыл ее пальцы своей ладонью.– Они мертвы, Ру, – тихо сказал он. – Не трогай их…– А что, если нет? – повернувшись к нему, спросила она, сверкнув голубыми глазами.Зеб осознал, что она могла быть права, к тому же он не сомневался, что ей надо было лично убедиться во всем. Теперь Румер была ветеринаром, а не просто влюбленной в животных девчушкой, но он по-прежнему чувствовал исходивший от нее поток переживаний и эмоций. Осторожно развернув листья, она прикоснулась к неподвижным серым бельчатам.– Ох, – только и выдохнула она. Бельчата не шевелились. У Зеба перехватило дыхание, пока он лихорадочно думал обо всех зверях, живших в этих двух дворах – его и Румер. Их матери называли свои участки «заповедником». Неофициально, разумеется, но с ними соглашались и остальные соседи. Все эти гнезда, переплетенные заросли и прорытые норки служили прекрасным жильем и убежищем для самых разных животных.Зеб помог Румер взять на руки бархатистых бельчат. Потом он пошел за ней, но ему преградил дорогу мужчина в сером костюме.– Это какое-то безумие, – сказал он. – Мы всего лишь срубили мое дерево, а она уже слетела с катушек. Ей бы следовало поблагодарить меня – ведь я расчищаю это место. После чего стоимость нашей недвижимости возрастет как на дрожжах.– Стоимость недвижимости?– Ну да. Вы знаете, какой мог бы быть у нас вид из окон, спили мы подчистую эти деревья? Блок-Айленд слева и Файрфлай-Бич справа.– Но вы и так можете их видеть, – тихо сказал Зеб. – За деревьями.– А я хочу, чтобы ничто не загораживало мне обзор. Цены на землю устремятся к небесам, поверьте, когда я избавлюсь от банальных дубов и сосен, а затем посажу тую. У меня есть архитектор по ландшафтному дизайну, а не просто бригада работяг. Самый настоящий профи, и он сделает из этой дыры конфетку. Только подождите немного…Зеб кивнул и не спеша зашагал по холму к коттеджу Румер. Опешивший мужчина осекся на полуслове.– А вы?.. – Наклонив голову вбок, он гадал, почему лицо Зеба показалось ему таким знакомым.– Друг вашей соседки.– По-моему, я вас уже где-то видел. Точно, вы астронавт, не так ли? В прошлом месяце по ТВ была одна передача, где рассказывали о знаменитых уроженцах Коннектикута…– Простите, – Зеб пошел дальше. – Но я должен повидаться со своей подругой.– Что ж, – сказал раздосадованный мужчина. – Надеюсь, вам удастся ее успокоить. Она ненормальная. Если она снова попробует мне помешать, то я церемониться с ней не буду – ведь это мой двор… Неужели я не могу делать в нем все, что мне заблагорассудится? Хоть бы она образумилась. Потому что я хочу стать хорошим соседом.– Можно дать вам совет? – спросил Зеб, поглядев на сбитого с толку мужчину. – Будьте поосторожней со здешними животными. Местные жители к ним очень привязаны. Они даже назвали этот двор заповедником. Если вы еще не поняли, то скоро поймете…– Это ж обыкновенные грызуны, – сказал он. – Белки, кролики – они не более чем мелкая неприятность, разве нет? Наверное, по-другому может думать только ветеринар…Зеб не стал ничего отвечать. Он просто постучал в дверь коттеджа Румер и прошел в дом. Она стояла на коленях на полу в прихожей рядом со старыми клетками для кроликов, один за другим отрывая листья от кокона с детенышами. Мама-белка атаковала коттедж; в попытке прорваться к своему выводку она прицепилась к сетке на кухонном окне.– Детеныши мертвы? – присев, спросил Зеб.– Да, – ответила Румер. Ее голос напрягся, ее щеки намокли от слез. Она двигалась очень медленно, так, словно каждая косточка в ее теле нестерпимо болела. – Но даже если б они выжили, мать не вернулась бы за ними из-за моего запаха. Таков образец поведения животных, но впервые я узнала об этом от твоей матери.– Я помню, – сказал Зеб. Его мать просила их быть осторожными, когда они лазали по деревьям и кустам – в детстве они были очень любопытны, и она опасалась, что дети, сами того не желая, сгонят зверьков с насиженных мест.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45