Но здравый смысл подсказывал Джесси, что такого не может быть – только не с этой замороженной мисс Абигейл! И все же, когда она вернулась, игривая как кошка в мае, и суетилась вокруг с бритвенными принадлежностями, стараясь не смотреть на Джесси, он решил, почему бы и нет.
Она чувствовала на себе его дикий, преследующий взгляд, но собрала волю в кулак и, приблизившись к постели, налила в чашку горячей воды, а затем взбила пену. Однако, когда она сделала движение к Джесси, его глаза предупреждающе засверкали.
– Я сам, – возразил он и выхватил из ее руки намыленный помазок. – Держите зеркало, – приказал он.
Но стоило ему увидеть свое лишенное растительности лицо, как он снова разозлился.
– Черт вас подери, Эбби, вы бы еще за одно подравняли и мой нос. Усы являются частью мужчины, он без них чувствует себя ущербным.
В его словах прозвучало неподдельное расстройство. Глядя в зеркало, он скорбно покачал головой своему собственному отражению и начал намыливаться словно для того, чтобы скрыть под пеной то, что увидел.
Когда черные бакенбарды покрылись белой пеной, Джесси стал выглядеть менее грозным, поэтому мисс Абигейл позволила себе заметить:
– Я тоже поняла это, когда сбрила их. Простите меня.
Она сказала это с искренним раскаянием, поэтому он прекратил намыливать челюсть и повернулся, внимательно смотря на хозяйку. Она, не спуская глаз с зеркала, произнесла:
– Я... я обнаружила, что вы мне тоже больше нравитесь с усами.
Боясь, как бы не ляпнуть чего лишнего и не дать новое оружие в руки Джесси, мисс Абигейл осмелилась взглянуть на него, однако хмурое выражение на его лице пропало и, как это ни удивительно, в голосе уже не чувствовался гнев,
– Они отрастут снова.
Что-то подсказало ей, что самое худшее уже позади, и что он пытается держать себя в руках.
Довольная этим, мисс Абигейл предположила:
– Да, ваша борода растет исключительно быстро.
Они несколько мгновений изучали друг друга, и Джесси пришло в голову, что его-то она изучает уже давно, когда он был без сознания, и причем пристально, чтобы отметить рост его бороды.
– Какая вы наблюдательная, мисс Абигейл, – сказал он тихо, и чтоб ему провалиться, если она не покраснела. – Вот, возьмите, вы можете продолжать. Левой рукой я еще плохо владею.
– Вы уверены, что можете доверять мне? Одна ее изящная бровь приподнялась выше
другой, но Джесси только улыбнулся.
– Нет, а могу?
– Мистер Мелчер доверял, – солгала она, не зная, прочему ей захотелось, чтобы он подумал, будто она брила Мелчера.
– Он выглядел совсем не мужественно. Вы уверены, что у него на лице были волосы, когда брили его?
– Сидите смирно, или я отрежу вам нос, – она занесла бритву над щекой Джесси, – он ведь не отрастет снова, как усы.
– Только не трогайте верхнюю губу, – предупредил он, потом напряг мышцы на лице и ощутил не совсем умелые поскребывания лезвия. Он остановил мисс Абигейл: – Подправьте здесь форму...
– Я помню форму очень хорошо, сэр, – перебила она, – и вы, между прочим, опять схватили меня за запястье.
Казалось, прошла вечность, пока его темные пальцы держали ее запястье.
– Да, схватил, – усмехнулся Джесси. – Если вы снимете хоть один лишний волосок, я отниму у вас бритву и применю ее по своему усмотрению.
Он отпустил ее и закрыл глаза, мисс Абигейл закончила процедуру. Она справилась с задачей очень хорошо. Действительно, подумал Джесси, она помнит форму. И это почему-то очень ему понравилось.
– Мисс Абигейл?
Она оторвалась от полоскания лезвия и встретилась взглядом с черными глазами, улыбающимися и переполненными недобрым весельем.
– Я все ломаю голову, как с вами посчитаться за потерю усов.
– Я в этом не сомневаюсь, сэр. А может, мы вместе выпьем лимонада как лучшие друзья.
Когда она принесла лимонад, у Джесси никак не получалось пить из стакана.
– Вот, попробуйте, – сказала мисс Абигейл, протягивая ему что-то, похожее на ивовый прут.
– Что это?
– Стебель рогоза, сердцевину которого я выдавила вязальной спицей. Можете пить лимонад через него.
Он попробовал, и у него получилось.
– Какая вы изобретательная. Почему вы не принесли его вместе с бульоном сегодня утром? Вам хотелось покормить меня с ложечки?
– Я просто не подумала об этом.
– А, – понимающе произнес он с выражением, мол, такому только дурак поверит.
– У меня было много дел, – резко сказала мисс Абигейл, решив, что не стоит оставаться и пить с ним лимонад, если он продолжает ее дразнить.
– А вы не будете пить лимонад? Принесите себе и давайте поговорим минуту.
– Меня утомили ваши разговоры. Жаль, что у вас прорезался голос.
– Как жестоко с вашей стороны отказывать мне в праве использовать собственный голос, когда это одна из немногих моих составляющих, которая работает нормально. – Прежде чем мисс Абигейл успела решить, нет ли здесь какой-нибудь непристойности, он продолжил: – Не уходите. Я просто хочу немного поболтать с вами.
Она заколебалась и потом, сама удивляясь, зачем остается, села в кресло-качалку. Она элегантно пригубила лимонад, а Джесси, томимый жаждой, втянул напиток сквозь рогоз и потом довольно проурчал:
– Это почти так же хорошо, как пиво.
– Не могу сравнить. – Конечно, он так и предполагал.
– Приходил доктор Догерти, пока вас не было.
– И как он нашел ваше состояние?
– Намного лучше, чем ожидал. – Она подняла свой стакан, но не глаза. – Он сказал, что я обязан поблагодарить вас за спасение своей жизни, – продолжал Джесси.
– А вы что думаете? – с вызовом спросила мисс Абигейл.
– Я еще не решил, – ответил он. – Что же вам пришлось делать, чтобы спасти меня? Мне любопытно.
– Не так много. Припарка здесь, компресс там.
– К чему такая скромность, мисс Абигейл? Я знаю, ведь, чтобы вылечить меня, нужно было не просто погладить меня по головке. У меня возникает вполне естественный интерес, как вам удалось не дать моей туше сгнить.
Мисс Абигейл непроизвольно стала изучать два своих покалеченных пальца, потирая большим пальцем маленькие болячки, и не заметила, что Джесси следит за ней.
– Мне пришлось мало что делать. Вы – сильный и здоровый, и пуля не причинила вам большого вреда, вот и все.
– Мы с доктором удивлялись, как вам удалось кормить меня. Я слышал, вы говорили, что я ел – вы ссылались на это сегодня не один раз. Как может есть человек, находящийся без сознания?
– Хорошо, я расскажу вам. Я кормила вас при помощи стебля рогоза, через который вы пьете. Мне пришлось вставлять его вам в рот. Именно поэтому у вас и болело так сильно горло, когда вы в первый раз проснулись.
Джесси опять заметил как мисс Абигейл рассеянно потирает фаланги пальцев и начал складывать два и два.
– Вы говорите, что клали еду и лекарства ложкой в это маленькое отверстие?
Под градом вопросов мисс Абигейл чувствовала себя очень неуютно. Потом, внезапно поняв, что Джесси не сводит глаз с ее болячек, она спрятала руку в складках юбки.
– Я не накладывала их ложкой. Я вдувала их, – нетерпеливо выложила она.
– Изо рта в рот, мисс Абигейл? – удивленно спросил он.
– Изо рта в рот, мистер Камерон, – ответила она, избегая его глаз.
– Да будь я проклят.
– Да, вполне возможно, но будьте добры воздерживаться от подобных выражений в моем присутствии.
– И именно так вы и укололись о мои усы? Из-за этой коротенькой, крохотной соломки? Мне кажется, что ее надо было отрезать подлиннее.
Чувствуя как краснеет, мисс Абигейл вскочила с кресла, но Джесси был еще быстрее. Он потянулся, схватил ее за руку, осмотрел ее поврежденные пальцы и перевел взгляд на лицо. Озорная улыбка изогнула уголки его губ.
– А это... – сказал он, рассматривая ее пальцы, – это что такое?
– Отпустите мою руку, сэр!
– Сразу же, как только я удовлетворю свое любопытство, что же здесь произошло, пока я был не в себе. Может быть, это отметины моих зубов?
– Да!
Он держал ее руку мертвой хваткой, а мисс Абигейл пыталась вырваться из нее.
– Что вы делали своими пальчиками у меня во рту?
– Держала его открытым и прижимала ваш язык, пока вставляла соломку.
– И это вы называете не так много?
Она молча посмотрела на него и покраснела до ушей.
– Кормить завзятого преступника изо рта в рот, засовывать пальцы в его рот, гак что он в конце концов укусил вас, и это не так много? Это преданность, мисс Абигейл. Это самоотверженность и невиданная преданность, разве нет? Мне кажется, я обязан выразить вам свою благодарность.
– Вы не обязаны мне ничего... Пустите мою...
– Я обязан поблагодарить вас Как мне лучше это сделать?
– Просто отпустите мою руку, и этого будет вполне достаточно.
– О нет, мисс Абигейл. Я этого ни за что не сделаю. Вы применили необщепринятые, если не сказать интимные, способы по уходу за мной. Я был бы весьма неблагодарным, если бы оставил ваше великодушие без внимания.
Джесси легонько надавил большим пальцем на две отметины от зубов. Их глаза встретились, и все внутри мисс Абигейл странно задрожало. Она все еще пыталась вырваться из его объятий.
– Так как у меня больше нет усов, которые могли колоть вас, позвольте мне... в качестве извинения за это...
Медленным движением он притянул пальцы мисс Абигейл к своим губам и поцеловал. Он почувствовал, что она перестала вырываться и безропотно позволила ему поднести руку к губам. Он перевернул ее и нежно, долго целовал ладошку, оставляя влажный след от языка. Мисс Абигейл отшатнулась и-схватила пойманную в плен руку.
– Я, должно быть, была не в своем уме, разрешив появиться вам в своем доме, – выпалила она.
– Я только хотел извиниться за то, что укусил вас. Не беспокойтесь, этого больше не повторится.
– А может... может эта форма извинения– не что иное, как ваш метод свести со мной счеты за то, что я сбрила вам усы?
– Нет, мисс Абигейл. Когда я выберу средство и время для сведения счетов, вы об этом узнаете.
Невысказанный подтекст этого замечания был вполне ясен, и все что оставалось сделать мисс Абигейл, так это ретироваться от этих небрежно улыбающихся губ и глаз, которые в своем новообретенном веселье были куда более пугающими, чем в гневе.
До конца дня мисс Абигейл держалась как можно дальше от двери в спальню. Каждый раз, как она вспоминала поцелуй, все внутри нее начинало трепетать, но она убеждала себя, что это от гнева.
В полдень ей пришлось нести обед. Она положила ему самый толстый кусок тушеного мяса и бесцеремонно шмякнула тарелку ему на грудь.
Он дремал, но сразу проснулся. Он успел только сказать:
– Эй, приятель, сервис катится по наклонной плоскости. – Но мисс Абигейл уже ушла.
Ее не волновало, справится ли он с мясом. Более того, она надеялась, что мясо окажется достаточно толстым, чтобы он подавился!
– Эй, там, кто-нибудь, принесите еще мяса! – прокричал он через несколько минут.
Мисс Абигейл могла бы уже знать, что такой боров спокойно мог съесть все, что было в доме. Она со шлепком бросила добавку мяса в его тарелку и молча шваркнула ее ему на грудь, а он лежал, усмехаясь, словно знал что-то, чего не знала она.
Днем мисс Абигейл зашла в комнату мистера Мелчера прибраться и нашла там лежавшую, словно любовное письмо, книгу сонетов. Мисс Абигейл была одинока, и в те несколько драгоценных дней мистер Мелчер стал для нее предвестником чего-то, что могло произойти. Но он покинул ее жизнь столь же внезапно как и вошел в нее.
Робкий стук внизу отвлек мысли мисс Абигейл от книги в коричневом переплете. Спускаясь по лестнице, она узнала отделку ткани на рукаве костюма мистера Мелчера, но больше она пока ничего не видела. Ее сердце затрепетало, в гостиной мисс Абигейл остановилась и приложила руку к губам, разгладила перед блузки, пояс и дотронулась до пучка волос на затылке. Она не подозревала, что Джесси видит ее из спальни.
Она вышла из его поля зрения, но он слышал каждое слово, и даже из спальни мог различить, как сильно у нее перехватило дыхание.
– Надо же, мистер Мелчер, это вы.
– Да... Я пришел вернуть тапочки вашего отца.
– Да... конечно. Спасибо. – Пружина дверной ставни издала «дзинь», и наступило продолжительное молчание.
– Боюсь, что доставил вам большие неприятности.
– Нет, нет, совсем никаких неприятностей.
У Мелчера, казалось, было что-то с горлом. Он прочищал его несколько раз, а потом на несколько секунд замолчал. Когда они снова заговорили, это произошло одновременно.
– Мисс Абигейл, я мог бы заскочить...
– Мистер Мелчер, этим утром...
Опять наступила тишина, а мужчина в спальне навострил уши.
– Вы имеете полное право злиться на меня за сегодняшнее утро.
– Нет, мистер Мелчер. Я даже не знаю, что на меня нашло.
– Все же, наверное, это моя вина. Я никогда не говорил таких вещей, как сегодня утром.
– В общем-то, это не важно. Вы ведь через час уезжаете поездом?
– Я хочу, чтобы вы узнали, что это для меня значит – то время, что я провел в вашем замечательном доме, когда вы заботились обо мне. Вы сделали больше, чем я ожидал.
– Не стоит, мистер Мелчер...
Только теперь, вспомнив о присутствии в спальне другого мужчины, мисс Абигейл осознала, что он мог слышать каждое слово, но ей некуда было проводить мистера Мелчера. Веранда была на виду, а кухня – явно не место для приемов.
– Нет, стоит, мисс Абигейл. Ваши... ваши настурции, сонеты, изысканные манеры... Я хочу сказать, что не привык к такому обхождению. Ваша восхитительная еда и неусыпная забота...
– Все это входило в мои обязанности.
– И только? – спросил он. – А я надеялся... – Но он не закончил, и мисс Абигейл начала теребить высокий, твердый, с кружевной отделкой воротничок.
– Мечты бывают очень болезненными, мистер Мелчер, – сказала она тихо.
– Да...
– Я вижу, вы купили себе новые туфли.
– Да. Эти не такие хорошие, как те, что я продаю, но... – Его слова снова смолкли.
– Можете свободно распоряжаться тростью папы. Она мне не нужна с тех пор, как его не стало.
– Вы уверены?
Она вдруг сильно захотела, чтобы он взял эту трость, чтобы унес с собой хоть что-то из ее дома, напоминавшее ему о ней.
– Я не стану переживать о ее отсутствии, а вы можете, если пойдете без нее.
– Да... ну что ж... еще раз спасибо, мисс Абигейл.
Снова наступила тишина, и Джесси представил себе, как двое, скорее всего, уставились на трость старика. Пружина на дверной ставне снова зазвенела.
– Если я когда-нибудь буду здесь проездом, я верну вам трость.
– Не стоит беспокоиться.
– А... понимаю, – сказал он уныло.
– Я не имею в виду... – Мисс Абигейл тоже затихла.
– Я всегда буду вспоминать это место, когда почувствую запах настурций.
Мисс Абигейл сглотнула, ее сердце готово было разорваться, глаза вот-вот утонуть в слезах.
– До свидания, мисс Абигейл, – сказал Мелчер, медленно пятясь.
– До свидания, мистер Мелчер.
Потом стало так тихо, что Джесси мог слышать каждый шаг Мелчера, ковылявшего прочь по дороге. Он увидел хромающую фигуру в восточной створке окна в нише, под наполовину опущенной шторой и подумал, если бы этот чертов дурак поработал головой на том поезде, он сейчас бы не хромал. Первый раз Джесси подумал о Мелчере, не впадая в расстройство или гнев из-за своей собственной немощности. Прошло очень много времени с тех пор, как Мелчер ушел, и до Джесси донеслись шаги мисс Абигейл, возвращавшейся наверх. Она, наверно, смотрела ему вслед, пока он не пропал из виду, подумал Джесси. Он не мог не вспомнить все, что рассказывал ему доктор о том мужчине, который ухаживал за ней раньше. Он сравнивал, что было тогда и теперь. И не мог не почувствовать укола раздражения.
Из окна на втором этаже мисс Абигейл, раздвинув занавески, смотрела, как поднимаются клубы дыма, извергаемые прибывающим полуденным поездом. Звук разрезал тишину, и она рисовала в своем, воображении, как мистер Мелчер, хромая, забирается в поезд. Всем сердцем она умоляла его не забывать ее. Клубящееся облако поднялось над крышей станции и еще раз, унося мистера Мелчера из жизни мисс Абигейл, траурно прозвучал паровой свисток. Когда она повернулась, чтобы перестелить его постель, глаза обжигали слезы.
Она была вполне уверена, что подслушивающий их человек начнет снова дразнить ее. Она подошла к порогу спальни, увидела, что он спит и порадовалась, что может разбудить его:
– Я нашла травы, которые должны помочь вашей руке, – громко сказала она с деловым видом.
От ее слов он проснулся, сжал здоровую руку и потянулся. Движение было медленным, по-мужски энергичным, и мисс Абигейл отвела глаза, вспомнив, как он раньше говорил, что все мужское ее пугает. Он лениво пробормотал что-то, зевнул. Наконец, открыв глаза, медленно проговорил:
– Как дела, мисс Абигейл. Вы давно здесь?
– Я только что...
– Опять смотрите, как растет моя борода?
– Вы себя переоцениваете, сэр. Я бы с большей радостью наблюдала, как растет трава.
Он улыбнулся, опять медленно и лениво.
– Я пришла наложить припарку на ушибленную руку. Чем быстрее она заживет, тем быстрее избавлюсь от мучений с вашим бритьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48