Чем больше усилий миссис Брайс прикладывала, чтобы оттолкнуть его, тем сильнее становилось желание Энтони проникнуть в ее тайну.
Она уже почти поравнялась с ним, и совсем недалеко ступени лестницы для слуг, которая приведет ее вниз, в сияющий огнями бальный зал. Энтони заколебался: стоит ли ему обнаружить свое присутствие, воспользоваться замешательством и выяснить, что именно вдова делала в хозяйской спальне? Пока он раздумывал, со стороны лестницы послышались шаги, и громкий голос требовательно произнес:
– Кто здесь?
Это прозвучало не как вопрос, а как требование ответа, и интонации совершенно не походили на почтительный голос слуги. Энтони сообразил, что это может быть только Куинби – один из охранников, которые последнее время неотступно сопровождают Гастингса, куда бы он ни пошел. Столбридж протянул руку и схватил Луизу за локоть. Она повернулась к нему, испуганный возглас сорвался с губ, глаза за стеклами очков стали просто огромными от испуга. Свободной рукой Энтони прикрыл ей рот.
– Тихо, – прошептал он. – Доверьтесь мне.
И прежде чем она успела закричать или еще как-то обнаружить свой испуг, Энтони притянул ее к себе и поцеловал, вложив в этот поступок достаточно силы и страсти, чтобы лишить даму способности и желания сопротивляться.
Все же пару секунд она боролась. Но поцелуй длился, эмоции брали верх над разумом, чувственность приглушила даже мысли об опасности. И тогда между ними создалось странное напряжение, нечто сродни электрическому разряду. Женщина застыла, пораженная, и Энтони понял, что она также ощутила этот взрыв эмоций.
В коридоре зазвучали тяжелые шаги охранника. Столбридж мысленно пожелал Куинби провалиться сквозь землю. Как же он не вовремя! Если бы не этот сторожевой пес, он затащил бы Луизу в ближайшую спальню. А потом, кто знает, возможно, она не стала бы особо возражать против того, чтобы на время расстаться с очками и нелепым платьем и познать блаженство в его объятиях.
– Что это вы тут делаете? – Куинби оказался совсем рядом и смог разглядеть парочку, слившуюся в поцелуе в одной из ниш полутемного коридора.
Энтони поднял голову. Ему даже не пришлось притворяться, что он рассержен появлением охранника. Луиза также нахмурилась, словно недовольная вмешательством постороннего. Хотя он заметил, что дыхание ее было неровным, а глаза растерянно моргали.
– Похоже, мы больше не одни, дорогая, – ровным голосом сказал Столбридж.
Телохранитель Гастингса приблизился почти вплотную. Он был высок и широкоплеч, темный плащ придавал ему дополнительную массивность. Один из карманов плаща подозрительно оттопыривался, указывая на наличие оружия. Когда страж поднял руку, в лунном свете тускло блеснул дорогой перстень – оникс и золото.
Луиза, порядком взволнованная, сумела скрыть свой страх и недавнюю вспышку совершенно неуместных чувств за маской высокомерного раздражения. Она взмахнула веером, раскрыла его, закрыла с сердитым щелчком и ледяным голосом произнесла:
– Не помню, но, кажется, нас не представляли. Кто вы такой, чтобы вмешиваться в чужие дела?
Энтони не мог не восхититься ее самообладанием. Она едва доставала охраннику до плеча, но при этом взирала на него сверху вниз.
– Без обид, мадам, но гостям не разрешено подниматься сюда. Я провожу вас к лестнице, – сказал Куинби, посмотрел при этом на неподвижно стоявшего в тени мужчину.
– Нам совершенно не нужен эскорт, – презрительно отозвался Столбридж. – Мы сами найдем дорогу.
– Конечно, – кивнула Луиза, играя веером. Она подхватила юбки и двинулась мимо охранника, но тот быстрым движением схватил ее за локоть. – Как вы смеете? – Она буквально задохнулась от такой неслыханной наглости.
– Простите, мадам, но, прежде чем вы уйдете, я должен спросить, что именно вы делали на этом этаже.
– Уберите от меня руку немедленно! – Она сверлила его ледяным взглядом сквозь стекла очков. – Или я сочту своим долгом проинформировать мистера Гастингса о том, что себе позволяют некоторые из его людей.
– Я сам ему расскажу. – Похоже, ее угроза не произвела на Куинби никакого впечатления. – В число моих обязанностей входит докладывать хозяину, когда случается что-то подобное.
– Что именно? Я не понимаю, о чем вы говорите! – так же холодно и высокомерно ответила Луиза.
Столбридж решил, что пора вмешаться.
Отпустите даму, – сказал он и с удивлением увидел, как челюсть охранника напряглась, а глазки злобно сузились. Однако малый не любит, когда ему приказывают.
Немедленно, – добавил Энтони ровным голосом и даже тише, но, должно быть, Куинби понял, что зашел слишком далеко, и разжал пальцы.
– Мне все равно нужен ответ на вопрос: что именно вы здесь делаете? – Теперь он обращался только к Энтони.
В ответ Столбридж подхватил Луизу под руку, намеренно позволяя себе жест любовника, а не просто кавалера.
– Мне кажется, ответ должен быть очевиден даже вам, – сказал он насмешливо. – Мы поднялись сюда в поисках уединения.
Он не знал, как Луиза отреагирует на подобное высказывание, но у нее хватило разума промолчать и ничем не выдать своего недовольства.
– Видимо, нам придется отправиться куда-нибудь еще, сэр, если мы хотим избежать неприятных встреч, – добавила она.
– Вы правы, дорогая. – Они повернулись и не спеша направились к лестнице.
– Эй, послушайте. – Охранник последовал за ними. – Не знаю, чего вы добиваетесь…
– Именно, – с усмешкой бросил через плечо Энтони. – Будем считать, что вы понятия не имеете, зачем мы с этой леди приходили на второй этаж. Пусть это останется одной из наших маленьких тайн, которые так украшают жизнь.
– Моя работа заключается в том, чтобы следить за домом и теми, кто в нем находится, – не отставал Куинби.
– Правда? – легко удивился Энтони, добравшись, наконец, до лестницы. – К сожалению, мы не знали, что вход и верхние покои запрещен. Ничто не указывало на подобные строгости. Не было знака или вывески.
– Какой еще вывески? – растерянно буркнул Куинби. – Не может тут быть знаков. Такие господа, как мисюр Гастингс, не развешивают в доме вывески.
– Тогда я не понимаю, почему вы недовольны, если кто-то из гостей решил поискать тихое местечко, где можно было бы отдохнуть от шума бала.
А ну-ка стойте! – Куинби ускорил шаг, но Столбридж игнорировал его и продолжал спокойно спускаться вниз.
Думаю, дорогая, нам остается только экипаж. Сего дня вечером другого уединенного местечка нам не найти.
Луиза взглянула на него не слишком приветливо, но, услышав сзади дыхание и шаги охранника, промолчала.
Почти добравшись до первого этажа, Энтони прислушался. Куинби несколько отстал. Тогда он склонился к миссис Брайс и прошептал:
– Нам действительно придется уехать. Нарушив созданную нами картину тайного свидания, мы вызовем новые подозрения.
– Я приехала сюда с леди Эштон, – тихо отозвалась Луиза. – Если я просто исчезну, она с ума сойдет от беспокойства.
– Один из лакеев может уведомить ее, что вы решили покинуть бал и воспользоваться моими услугами как провожатого.
– Но я не могу, сэр!
– Почему бы и нет? Ночь только начинается, а нам о многом надо поговорить.
Луиза уже пришла в себя и теперь пыталась взглянуть на него с тем же высокомерием, как до этого взирала на Куинби.
– Не понимаю, о чем идет речь, сэр, – холодно заявила она. – Я благодарна вам за попытку помочь и… своевременное появление, но, поверьте, вполне в состоянии сама справиться с наглым лакеем. А теперь прошу меня извинить, я настаиваю…
– О нет, настаивать буду я! Вы возбудили во мне столь сильное любопытство, что я не смогу уснуть, если не получу ответы на некоторые вопросы.
Луиза в сомнении взглянула на него, но Столбридж был полон решимости, и она чуть наклонила голову, делая вид, что согласна. Однако по задумчивому виду и нескольким быстрым взглядам, которые бросала на него миссис Брайс, Энтони догадался, что она планирует ускользнуть от него, как только они доберутся до бального зала. Там будет слишком много народу, и он не рискнет устроить сцену и удерживать ее прилюдно.
– Даже не думайте об этом, миссис Брайс, – решительно сказал он. – Так или иначе, но сегодня вы поедете домой в моей карете.
– Вы не можете меня заставить!
– Боже упаси, я и не думал применять силу… только если речь идет о силе убеждения и разума.
– И что же это за убеждение?
– Что ж, мы могли бы начать с того факта, что и вас и меня весьма интересуют личные дела нашего гостеприимного хозяина мистера Гастингса.
Не понимаю, о чем вы! – воскликнула она и с досадой закусила губу, сообразив, что ответ был слишком поспешным и прозвучал не очень убедительно.
Я основываю свой вывод на том, что вы всего несколько минут назад вышли из спальни Гастингса.
Откуда вы знаете, что именно эта комната является спальней? В том коридоре полно дверей. Уверена, вы просто гадаете!
– Гадание – занятие непрактичное, и не стоит тратить время на подобные глупости. Несомненно, вы вышли именно из спальни Гастингса, потому что вчера я получил в свое распоряжение поэтажный план дома и успел хорошо изучить его.
– План дома? Так вы… – Она вдруг оживилась, и Энтони замер от дурного предчувствия. – Вы профессиональный вор? Ах, я должна была сразу же догадаться!
Столбридж пребывал в некоторой растерянности. Вообще-то леди полагается прийти в ужас, если она вдруг обнаруживает себя в компании человека, которого считает преступником. Луиза, однако, не только не выказывала ни малейшего испуга, но, напротив, казалась весьма заинтригованной перспективой пообщаться с криминальным элементом. «Совершенно необыкновенная женщина», – в который уже раз повторил про себя Энтони.
– Вы же не ждете, что я отвечу утвердительно на высказанное вами предположение? – осведомился он. – Я и оглянуться не успею, как вы кликнете полицию, дадите против меня показания и подведете под арест.
К его изумлению, леди рассмеялась. Смех у нее милый. Но вот повод для веселья все еще представлялся ему несколько сомнительным.
– Нет, сэр, я не собираюсь вызывать полицию, – легко сказала она, поигрывая веером. – Мне совершенно безразлично, что вы обчищаете людей, подобных Элвину Гастингсу, и живете за счет этого. Я не испытываю к нему ни малейшей симпатии или жалости. Должна признаться, ваше признание кое-что для меня прояснило.
«Какой-то странный у нас разговор получается», – подумал Энтони и спросил:
– Что вы имеете в виду?
– Могу признаться, что вы привлекли мое внимание еще некоторое время назад… после нашей встречи на балу у Хэммондов.
– Мне нужно встревожиться по этому поводу или чувствовать себя польщенным?
Она по-прежнему улыбалась, не отвечая на его язвительное замечание, и выглядела чрезвычайно довольной, как кошечка, свернувшаяся у камина после сытного обеда.
– Я с самого начала решила, что вы очень загадочная личность, – продолжала миссис Брайс.
– Из-за чего же вы так решили?
– Ну как же! Вы попросили, чтобы нас представили друг другу, а затем пригласили меня танцевать. – И она кивнула и стала обмахиваться веером, видимо, считая теорему доказанной.
Однако Энтони так не считал.
– И что из того, что я захотел познакомиться и станцевать с вами? Что в этом странного?
– Никто прежде не жаждал быть мне представленным и не приглашал на один танец за другим. Тогда, на балу у Хэммондов, я была озадачена, но при следующей встрече – у Уэлсуортов – вы опять пригласили меня танцевать, и тогда я решила, что у вас на уме нечто очень определенное. Какой-то тайный план.
– Понятно…
– Я предположила, что вы используете меня в качестве прикрытия и прячете от общества свой интерес к какой-то другой даме. – Она сделала паузу. – Возможно даже, к замужней даме.
– Мне льстит, что последние несколько дней вы так много обо мне думали, – заметил Столбридж, не желая признаваться самому себе, что и он был поглощен мыслями о загадочной вдовушке.
– Вы меня озадачили, – пожала плечами миссис Брайс, а я не люблю загадок. И естественно, пыталась найти ответы. Должна признаться, что сегодняшние события придали делу совершенно неожиданный поворот.
За разговорами и взаимными шпильками они добрались до парадных дверей, и Луиза остановилась. К ним немедленно поспешил лакей в синей, с серебром, униформе старинного покроя и напудренном парике.
– Принесите накидку миссис Брайс, – велел Энтони. – А затем прикажите подать мою карету. И передайте леди Эштон, что миссис Брайс покинула бал вместе со мной.
– Слушаю, сэр. – Лакей поспешил прочь.
К удивлению Столбриджа, Луиза больше не делала попыток избежать поездки в его карете. Более того, у него создалось впечатление, что она тоже не прочь остаться с ним наедине. Он видел, что ее не пугает перспектива оказаться один на один с человеком, которого она считает вором, и не знал, как к этому отнестись. Нравится ли ему такая храбрость? И чем, собственно, она вызвана?
Вскоре лакей вернулся с накидкой такого же тусклого и неинтересного темно-коричневого цвета, как и платье миссис Брайс. Энтони взял из его рук одежду и укутал плечи Луизы. Если кто-то – Куинби или его хозяин – будут позже расспрашивать лакея, тот подтвердит, что дама и господин вели себя как люди, связанные близкими отношениями.
У подножия лестницы показалась карета. Луиза позволила ему проводить ее к экипажу и усадить внутрь. Он устроился на сиденье напротив, и они вновь оказались вдвоем и в полумраке. Энтони ощутил аромат сидящей напротив женщины – какие-то цветочные духи, теплые волосы, свежая кожа. Ему с трудом удалось сосредоточиться на деле.
– Итак, – сказал он. – На чем же мы прервали нашу содержательную беседу, миссис Брайс?
– Вы собирались рассказать мне о своей профессии. Я буду благодарна за любые детали. – Она вдруг вытащила из муфточки карандаш и записную книжку. – И включите, пожалуйста, свет – я хотела бы кое-что записать.
Глава 2
В карете повисла напряженная тишина. Луиза подняла глаза и с недоумением взглянула на сидящего напротив мужчину. Потом улыбнулась, надеясь таким образом вдохновить его на интересный рассказ.
– Не волнуйтесь, я не украду ваши профессиональные секреты. – С этими словами она открыла переплетенную в кожу тетрадочку и приготовилась записывать.
– Конечно, не украдете, – сухо произнес Энтони, – просто потому, что я не собираюсь открывать никаких секретов. И уберите вашу записную книжку.
Луиза медленно закрыла тетрадь. Да, она была права: этот человек опасен для нее. Еще тогда, на балу у Хэммондов, когда леди Эштон представила ей Энтони Столбриджа, Луиза едва удержалась, чтобы не выдать свой испуг. Она слишком хорошо помнила это имя. Перед ней стоял джентльмен, чья невеста бросилась в реку чуть больше года назад. Она смогла совладать с собой и даже почти убедила себя, что это лишь совпадение, а никак не перст судьбы. В конце концов, высший свет довольно тесен и люди, вращающиеся в нем, то и дело сталкиваются друг с другом, независимо от того, желают они того или нет.
Но сегодня она встретила Столбриджа, когда он прятался подле спальни Гастингса, и это событие уж никак нельзя счесть за совпадение. Честно говоря, столкновение с мистером Столбриджем напугало Луизу гораздо больше, чем тот противный тип, охранник, который посмел схватить ее за руку. В конце концов, она справилась бы с этим зарвавшимся слугой. Они с леди Эштон столько времени работали над образом миссис Брайс и она так тщательно оттачивала его на балах и приемах, что вполне уверила окружающих в том, что она всего лишь бедная родственница знатной дамы, неинтересная, скучная, незначительная и не слишком умная особа, которую леди Эштон по доброте душевной взяла и дом в качестве компаньонки. Это знает весь свет, и почему бы Куинби не поверить в то, во что с охотой поверили все остальные?
Однако мистер Столбридж внушал ей опасения с самой первой встречи. Он выглядел в меру скучающим богатым джентльменом, и не более того, но Луиза интуитивно чувствовала, что под привлекательной внешностью безупречного светского человека скрывается нечто большее. Она старалась быть с ним очень осторожной и не могла перестать думать о нем. Сегодня она выяснила, что нот человек вор и охотится за драгоценностями богатых людей. И тогда ее осенила блестящая идея. Впрочем, так ей показалось лишь поначалу. Однако теперь ее начали одолевать сомнения.
Она взглянула на сидящего напротив джентльмена и осознала, что он наблюдает за ней со смесью удивления и решимости.
– Что ж, если вы настаиваете… – Она спрятала тетрадь и карандаш в потайной кармашек муфты и постаралась выглядеть не слишком разочарованной. – Никаких записей, раз вы этого не хотите.
Энтони проигнорировал ее просьбу зажечь свет, и внутри кареты царил полумрак. Однако в том не было нужды. Они несколько раз танцевали вместе, и Луиза прекрасно помнила каждую черточку лица Столбриджа, каждое прикосновение рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Она уже почти поравнялась с ним, и совсем недалеко ступени лестницы для слуг, которая приведет ее вниз, в сияющий огнями бальный зал. Энтони заколебался: стоит ли ему обнаружить свое присутствие, воспользоваться замешательством и выяснить, что именно вдова делала в хозяйской спальне? Пока он раздумывал, со стороны лестницы послышались шаги, и громкий голос требовательно произнес:
– Кто здесь?
Это прозвучало не как вопрос, а как требование ответа, и интонации совершенно не походили на почтительный голос слуги. Энтони сообразил, что это может быть только Куинби – один из охранников, которые последнее время неотступно сопровождают Гастингса, куда бы он ни пошел. Столбридж протянул руку и схватил Луизу за локоть. Она повернулась к нему, испуганный возглас сорвался с губ, глаза за стеклами очков стали просто огромными от испуга. Свободной рукой Энтони прикрыл ей рот.
– Тихо, – прошептал он. – Доверьтесь мне.
И прежде чем она успела закричать или еще как-то обнаружить свой испуг, Энтони притянул ее к себе и поцеловал, вложив в этот поступок достаточно силы и страсти, чтобы лишить даму способности и желания сопротивляться.
Все же пару секунд она боролась. Но поцелуй длился, эмоции брали верх над разумом, чувственность приглушила даже мысли об опасности. И тогда между ними создалось странное напряжение, нечто сродни электрическому разряду. Женщина застыла, пораженная, и Энтони понял, что она также ощутила этот взрыв эмоций.
В коридоре зазвучали тяжелые шаги охранника. Столбридж мысленно пожелал Куинби провалиться сквозь землю. Как же он не вовремя! Если бы не этот сторожевой пес, он затащил бы Луизу в ближайшую спальню. А потом, кто знает, возможно, она не стала бы особо возражать против того, чтобы на время расстаться с очками и нелепым платьем и познать блаженство в его объятиях.
– Что это вы тут делаете? – Куинби оказался совсем рядом и смог разглядеть парочку, слившуюся в поцелуе в одной из ниш полутемного коридора.
Энтони поднял голову. Ему даже не пришлось притворяться, что он рассержен появлением охранника. Луиза также нахмурилась, словно недовольная вмешательством постороннего. Хотя он заметил, что дыхание ее было неровным, а глаза растерянно моргали.
– Похоже, мы больше не одни, дорогая, – ровным голосом сказал Столбридж.
Телохранитель Гастингса приблизился почти вплотную. Он был высок и широкоплеч, темный плащ придавал ему дополнительную массивность. Один из карманов плаща подозрительно оттопыривался, указывая на наличие оружия. Когда страж поднял руку, в лунном свете тускло блеснул дорогой перстень – оникс и золото.
Луиза, порядком взволнованная, сумела скрыть свой страх и недавнюю вспышку совершенно неуместных чувств за маской высокомерного раздражения. Она взмахнула веером, раскрыла его, закрыла с сердитым щелчком и ледяным голосом произнесла:
– Не помню, но, кажется, нас не представляли. Кто вы такой, чтобы вмешиваться в чужие дела?
Энтони не мог не восхититься ее самообладанием. Она едва доставала охраннику до плеча, но при этом взирала на него сверху вниз.
– Без обид, мадам, но гостям не разрешено подниматься сюда. Я провожу вас к лестнице, – сказал Куинби, посмотрел при этом на неподвижно стоявшего в тени мужчину.
– Нам совершенно не нужен эскорт, – презрительно отозвался Столбридж. – Мы сами найдем дорогу.
– Конечно, – кивнула Луиза, играя веером. Она подхватила юбки и двинулась мимо охранника, но тот быстрым движением схватил ее за локоть. – Как вы смеете? – Она буквально задохнулась от такой неслыханной наглости.
– Простите, мадам, но, прежде чем вы уйдете, я должен спросить, что именно вы делали на этом этаже.
– Уберите от меня руку немедленно! – Она сверлила его ледяным взглядом сквозь стекла очков. – Или я сочту своим долгом проинформировать мистера Гастингса о том, что себе позволяют некоторые из его людей.
– Я сам ему расскажу. – Похоже, ее угроза не произвела на Куинби никакого впечатления. – В число моих обязанностей входит докладывать хозяину, когда случается что-то подобное.
– Что именно? Я не понимаю, о чем вы говорите! – так же холодно и высокомерно ответила Луиза.
Столбридж решил, что пора вмешаться.
Отпустите даму, – сказал он и с удивлением увидел, как челюсть охранника напряглась, а глазки злобно сузились. Однако малый не любит, когда ему приказывают.
Немедленно, – добавил Энтони ровным голосом и даже тише, но, должно быть, Куинби понял, что зашел слишком далеко, и разжал пальцы.
– Мне все равно нужен ответ на вопрос: что именно вы здесь делаете? – Теперь он обращался только к Энтони.
В ответ Столбридж подхватил Луизу под руку, намеренно позволяя себе жест любовника, а не просто кавалера.
– Мне кажется, ответ должен быть очевиден даже вам, – сказал он насмешливо. – Мы поднялись сюда в поисках уединения.
Он не знал, как Луиза отреагирует на подобное высказывание, но у нее хватило разума промолчать и ничем не выдать своего недовольства.
– Видимо, нам придется отправиться куда-нибудь еще, сэр, если мы хотим избежать неприятных встреч, – добавила она.
– Вы правы, дорогая. – Они повернулись и не спеша направились к лестнице.
– Эй, послушайте. – Охранник последовал за ними. – Не знаю, чего вы добиваетесь…
– Именно, – с усмешкой бросил через плечо Энтони. – Будем считать, что вы понятия не имеете, зачем мы с этой леди приходили на второй этаж. Пусть это останется одной из наших маленьких тайн, которые так украшают жизнь.
– Моя работа заключается в том, чтобы следить за домом и теми, кто в нем находится, – не отставал Куинби.
– Правда? – легко удивился Энтони, добравшись, наконец, до лестницы. – К сожалению, мы не знали, что вход и верхние покои запрещен. Ничто не указывало на подобные строгости. Не было знака или вывески.
– Какой еще вывески? – растерянно буркнул Куинби. – Не может тут быть знаков. Такие господа, как мисюр Гастингс, не развешивают в доме вывески.
– Тогда я не понимаю, почему вы недовольны, если кто-то из гостей решил поискать тихое местечко, где можно было бы отдохнуть от шума бала.
А ну-ка стойте! – Куинби ускорил шаг, но Столбридж игнорировал его и продолжал спокойно спускаться вниз.
Думаю, дорогая, нам остается только экипаж. Сего дня вечером другого уединенного местечка нам не найти.
Луиза взглянула на него не слишком приветливо, но, услышав сзади дыхание и шаги охранника, промолчала.
Почти добравшись до первого этажа, Энтони прислушался. Куинби несколько отстал. Тогда он склонился к миссис Брайс и прошептал:
– Нам действительно придется уехать. Нарушив созданную нами картину тайного свидания, мы вызовем новые подозрения.
– Я приехала сюда с леди Эштон, – тихо отозвалась Луиза. – Если я просто исчезну, она с ума сойдет от беспокойства.
– Один из лакеев может уведомить ее, что вы решили покинуть бал и воспользоваться моими услугами как провожатого.
– Но я не могу, сэр!
– Почему бы и нет? Ночь только начинается, а нам о многом надо поговорить.
Луиза уже пришла в себя и теперь пыталась взглянуть на него с тем же высокомерием, как до этого взирала на Куинби.
– Не понимаю, о чем идет речь, сэр, – холодно заявила она. – Я благодарна вам за попытку помочь и… своевременное появление, но, поверьте, вполне в состоянии сама справиться с наглым лакеем. А теперь прошу меня извинить, я настаиваю…
– О нет, настаивать буду я! Вы возбудили во мне столь сильное любопытство, что я не смогу уснуть, если не получу ответы на некоторые вопросы.
Луиза в сомнении взглянула на него, но Столбридж был полон решимости, и она чуть наклонила голову, делая вид, что согласна. Однако по задумчивому виду и нескольким быстрым взглядам, которые бросала на него миссис Брайс, Энтони догадался, что она планирует ускользнуть от него, как только они доберутся до бального зала. Там будет слишком много народу, и он не рискнет устроить сцену и удерживать ее прилюдно.
– Даже не думайте об этом, миссис Брайс, – решительно сказал он. – Так или иначе, но сегодня вы поедете домой в моей карете.
– Вы не можете меня заставить!
– Боже упаси, я и не думал применять силу… только если речь идет о силе убеждения и разума.
– И что же это за убеждение?
– Что ж, мы могли бы начать с того факта, что и вас и меня весьма интересуют личные дела нашего гостеприимного хозяина мистера Гастингса.
Не понимаю, о чем вы! – воскликнула она и с досадой закусила губу, сообразив, что ответ был слишком поспешным и прозвучал не очень убедительно.
Я основываю свой вывод на том, что вы всего несколько минут назад вышли из спальни Гастингса.
Откуда вы знаете, что именно эта комната является спальней? В том коридоре полно дверей. Уверена, вы просто гадаете!
– Гадание – занятие непрактичное, и не стоит тратить время на подобные глупости. Несомненно, вы вышли именно из спальни Гастингса, потому что вчера я получил в свое распоряжение поэтажный план дома и успел хорошо изучить его.
– План дома? Так вы… – Она вдруг оживилась, и Энтони замер от дурного предчувствия. – Вы профессиональный вор? Ах, я должна была сразу же догадаться!
Столбридж пребывал в некоторой растерянности. Вообще-то леди полагается прийти в ужас, если она вдруг обнаруживает себя в компании человека, которого считает преступником. Луиза, однако, не только не выказывала ни малейшего испуга, но, напротив, казалась весьма заинтригованной перспективой пообщаться с криминальным элементом. «Совершенно необыкновенная женщина», – в который уже раз повторил про себя Энтони.
– Вы же не ждете, что я отвечу утвердительно на высказанное вами предположение? – осведомился он. – Я и оглянуться не успею, как вы кликнете полицию, дадите против меня показания и подведете под арест.
К его изумлению, леди рассмеялась. Смех у нее милый. Но вот повод для веселья все еще представлялся ему несколько сомнительным.
– Нет, сэр, я не собираюсь вызывать полицию, – легко сказала она, поигрывая веером. – Мне совершенно безразлично, что вы обчищаете людей, подобных Элвину Гастингсу, и живете за счет этого. Я не испытываю к нему ни малейшей симпатии или жалости. Должна признаться, ваше признание кое-что для меня прояснило.
«Какой-то странный у нас разговор получается», – подумал Энтони и спросил:
– Что вы имеете в виду?
– Могу признаться, что вы привлекли мое внимание еще некоторое время назад… после нашей встречи на балу у Хэммондов.
– Мне нужно встревожиться по этому поводу или чувствовать себя польщенным?
Она по-прежнему улыбалась, не отвечая на его язвительное замечание, и выглядела чрезвычайно довольной, как кошечка, свернувшаяся у камина после сытного обеда.
– Я с самого начала решила, что вы очень загадочная личность, – продолжала миссис Брайс.
– Из-за чего же вы так решили?
– Ну как же! Вы попросили, чтобы нас представили друг другу, а затем пригласили меня танцевать. – И она кивнула и стала обмахиваться веером, видимо, считая теорему доказанной.
Однако Энтони так не считал.
– И что из того, что я захотел познакомиться и станцевать с вами? Что в этом странного?
– Никто прежде не жаждал быть мне представленным и не приглашал на один танец за другим. Тогда, на балу у Хэммондов, я была озадачена, но при следующей встрече – у Уэлсуортов – вы опять пригласили меня танцевать, и тогда я решила, что у вас на уме нечто очень определенное. Какой-то тайный план.
– Понятно…
– Я предположила, что вы используете меня в качестве прикрытия и прячете от общества свой интерес к какой-то другой даме. – Она сделала паузу. – Возможно даже, к замужней даме.
– Мне льстит, что последние несколько дней вы так много обо мне думали, – заметил Столбридж, не желая признаваться самому себе, что и он был поглощен мыслями о загадочной вдовушке.
– Вы меня озадачили, – пожала плечами миссис Брайс, а я не люблю загадок. И естественно, пыталась найти ответы. Должна признаться, что сегодняшние события придали делу совершенно неожиданный поворот.
За разговорами и взаимными шпильками они добрались до парадных дверей, и Луиза остановилась. К ним немедленно поспешил лакей в синей, с серебром, униформе старинного покроя и напудренном парике.
– Принесите накидку миссис Брайс, – велел Энтони. – А затем прикажите подать мою карету. И передайте леди Эштон, что миссис Брайс покинула бал вместе со мной.
– Слушаю, сэр. – Лакей поспешил прочь.
К удивлению Столбриджа, Луиза больше не делала попыток избежать поездки в его карете. Более того, у него создалось впечатление, что она тоже не прочь остаться с ним наедине. Он видел, что ее не пугает перспектива оказаться один на один с человеком, которого она считает вором, и не знал, как к этому отнестись. Нравится ли ему такая храбрость? И чем, собственно, она вызвана?
Вскоре лакей вернулся с накидкой такого же тусклого и неинтересного темно-коричневого цвета, как и платье миссис Брайс. Энтони взял из его рук одежду и укутал плечи Луизы. Если кто-то – Куинби или его хозяин – будут позже расспрашивать лакея, тот подтвердит, что дама и господин вели себя как люди, связанные близкими отношениями.
У подножия лестницы показалась карета. Луиза позволила ему проводить ее к экипажу и усадить внутрь. Он устроился на сиденье напротив, и они вновь оказались вдвоем и в полумраке. Энтони ощутил аромат сидящей напротив женщины – какие-то цветочные духи, теплые волосы, свежая кожа. Ему с трудом удалось сосредоточиться на деле.
– Итак, – сказал он. – На чем же мы прервали нашу содержательную беседу, миссис Брайс?
– Вы собирались рассказать мне о своей профессии. Я буду благодарна за любые детали. – Она вдруг вытащила из муфточки карандаш и записную книжку. – И включите, пожалуйста, свет – я хотела бы кое-что записать.
Глава 2
В карете повисла напряженная тишина. Луиза подняла глаза и с недоумением взглянула на сидящего напротив мужчину. Потом улыбнулась, надеясь таким образом вдохновить его на интересный рассказ.
– Не волнуйтесь, я не украду ваши профессиональные секреты. – С этими словами она открыла переплетенную в кожу тетрадочку и приготовилась записывать.
– Конечно, не украдете, – сухо произнес Энтони, – просто потому, что я не собираюсь открывать никаких секретов. И уберите вашу записную книжку.
Луиза медленно закрыла тетрадь. Да, она была права: этот человек опасен для нее. Еще тогда, на балу у Хэммондов, когда леди Эштон представила ей Энтони Столбриджа, Луиза едва удержалась, чтобы не выдать свой испуг. Она слишком хорошо помнила это имя. Перед ней стоял джентльмен, чья невеста бросилась в реку чуть больше года назад. Она смогла совладать с собой и даже почти убедила себя, что это лишь совпадение, а никак не перст судьбы. В конце концов, высший свет довольно тесен и люди, вращающиеся в нем, то и дело сталкиваются друг с другом, независимо от того, желают они того или нет.
Но сегодня она встретила Столбриджа, когда он прятался подле спальни Гастингса, и это событие уж никак нельзя счесть за совпадение. Честно говоря, столкновение с мистером Столбриджем напугало Луизу гораздо больше, чем тот противный тип, охранник, который посмел схватить ее за руку. В конце концов, она справилась бы с этим зарвавшимся слугой. Они с леди Эштон столько времени работали над образом миссис Брайс и она так тщательно оттачивала его на балах и приемах, что вполне уверила окружающих в том, что она всего лишь бедная родственница знатной дамы, неинтересная, скучная, незначительная и не слишком умная особа, которую леди Эштон по доброте душевной взяла и дом в качестве компаньонки. Это знает весь свет, и почему бы Куинби не поверить в то, во что с охотой поверили все остальные?
Однако мистер Столбридж внушал ей опасения с самой первой встречи. Он выглядел в меру скучающим богатым джентльменом, и не более того, но Луиза интуитивно чувствовала, что под привлекательной внешностью безупречного светского человека скрывается нечто большее. Она старалась быть с ним очень осторожной и не могла перестать думать о нем. Сегодня она выяснила, что нот человек вор и охотится за драгоценностями богатых людей. И тогда ее осенила блестящая идея. Впрочем, так ей показалось лишь поначалу. Однако теперь ее начали одолевать сомнения.
Она взглянула на сидящего напротив джентльмена и осознала, что он наблюдает за ней со смесью удивления и решимости.
– Что ж, если вы настаиваете… – Она спрятала тетрадь и карандаш в потайной кармашек муфты и постаралась выглядеть не слишком разочарованной. – Никаких записей, раз вы этого не хотите.
Энтони проигнорировал ее просьбу зажечь свет, и внутри кареты царил полумрак. Однако в том не было нужды. Они несколько раз танцевали вместе, и Луиза прекрасно помнила каждую черточку лица Столбриджа, каждое прикосновение рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33