Бедняга Галилей был даже его гостем во время своего пребывания в Риме. В те времена, – продолжал Стилоне, – аббату Моранди едва перевалило за пятьдесят, он был речист, всегда в добром расположении духа, довольно высокий, с окладистой бородой каштанового цвета и начинающими седеть волосами. Тогда еще к астрологии относились терпимо. Были законы, запрещающие предсказания по звездам, но на них не обращали внимания. По поводу Моранди ходили кое-какие нелицеприятные слухи: будто бы он занимается выпуском астрологических изданий, пользуясь своими многочисленными связями вне Рима. И впрямь, в околопапских кругах имели хождение многочисленные анонимные брошюрки, напечатанные вдали от столицы и содержащие тайные сведения о жизни при дворе. По общему мнению, собирал и распространял эти злоязычные суждения Моранди, чей интерес к политическим и придворным интригам был общеизвестен. Но доказать это никому не удавалось. И не только потому, что было не просто установить, кто автор этих печатных изданий, но и потому, что к газетчикам и редакторам, невзирая на различные запреты, отношение было сносное. Редко когда удавалось напасть на след авторов памфлетов. В остальном, учитывая характер сообщений, содержащихся в этих летучих изданиях, было очевидно, что источники находились в самых утонченных кругах, это были секретари – княжеские, герцогские и кардинальские, но в еще большей степени сами их хозяева.
Слава Орацио Моранди достигла высшей точки, когда (шел 1630 год) аббат счел своевременным заявить, основываясь на астрологических расчетах, что папа Урбан VIII Барберини до конца года уйдет из жизни. Перед тем как распространить это пророчество, аббат сверил свои данные с данными других астрологов: результаты совпали.
В этом хоре предсказателей по-своему пел только один – отец Рафаэлло Висконти, преподаватель математики в Риме. Согласно его расчетам, выходило: если папа будет избегать опасностей, он умрет не прежде тринадцати лет, то есть в 1643 или 1644 году. Но мнение профессора не убедило его собратьев, которые все как один стояли на неминуемой и скорой кончине папы Барберини. Предсказание настоятеля Санта-Прасседе распространилось в Риме и других столицах со скоростью молнии. Как астролог он пользовался такой известностью, что некоторые испанские кардиналы поспешили в Рим, чтобы принять участие в конклаве который, согласно общему мнению, должен был незамедлительно собраться. Слухи долетели и до Франции, и кардиналу Ришелье пришлось просить римский двор принять срочные меры и положить конец столь неловкой ситуации.
И вот слух этот достиг ушей самой заинтересованной персоны. Святому отцу не доставило никакого удовольствия узнать, да еще таким образом, что грядет его последний час. Тринадцатого июля он велел затеять судебный процесс против Моранди и его сообщников. Два дня спустя Моранди был препровожден в тюрьму Тор ди Нона, а его дом и библиотека после обыска опечатаны.
И вот что интересно. Само собой разумеется, были найдены астрологические трактаты, но ни печатных изданий, ни астрологических предсказаний как таковых – единственных доказательств злоумышлении аббата, найдено не было. Моранди и его приспешники все предусмотрели. Папе было нанесено еще одно оскорбление, он стал посмешищем всей Европы. – Стилоне Приазо ухмыльнулся.
– А что дальше? – поторапливал я его, горя желанием услышать конец этой истории и надеясь получить хоть какую-то зацепку для наших с Мелани поисков.
– Тогда на сцену вышел его адвокат. Кто способен предать и разорить самого осторожного и умнейшего из людей, как ты думаешь, мой мальчик? Его адвокат. Так было всегда, и не вижу причины, почему это должно измениться. – В голосе Приазо появился сарказм. – Прославленный мэтр Теодоро Амеден, адвокат монастыря Санта-Прасседе переметнулся на сторону папы. Несколько дней спустя после задержания Моранди он заглянул в книжную лавку Луны на площади Паскино и с самым простодушным видом поведал нескольким находящимся там людям, что во время обыска ничего не нашли по той простой причине, что монахи проникли в кабинет аббата через потайной ход, попасть в который можно было, сломав перегородку (он в деталях описал, какую именно), и через него вынесли все труды, которые могли погубить их настоятеля. Часть трудов сожгли, часть перепрятали. Все эти подробности, добавил адвокат, якобы были ему переданы слугой Моранди. Перепугав присутствующих подобной безрассудной манерой проявлять свою осведомленность, Амеден преспокойно вернулся домой. Разумеется, новость тут же достигла ушей судьи, тот послал задержать дюжину монахов Санта-Прасседе и вызвал Амедена. Эта змея подколодная, – с яростью в голосе рассказывал Стилоне, – имел дьявольскую смелость подтвердить в ходе разбирательства, что принародно раскрыл тайну разобранной перегородки. Вот что он сказал. – Тут Стилоне загнусавил, желая передать манеру говорить Амедена: – «Два дня спустя после заключения под стражу аббата Моранди его слуга Алессандро явился ко мне и рассказал, что монахи вынесли часть бумаг из кабинета и сожгли их. С радостным выражением лица он заверил меня, что судье ничего не найти, поскольку все сгорело». Это был конец. Вскоре вся братия дала признательные показания. Моранди также сознался, что составил гороскоп папы и занимался изданием астрологических книг. На допросе он выдал друзей и соратников, а те, в свою очередь, выдали других. В общем, многие угодили в эту ловушку.
– Так все и закончилось? – спросил я.
– Отнюдь, только тогда все и началось. В деле зазвучали имена высокопоставленных лиц. Узнав о скорой кончине Урбана VIII, кардиналы и их окружение обратились к звездам, желая узнать, кому предназначен Святой Престол. Моранди с самого начала процесса кинул своим обвинителям для затравки несколько звонких имен: книжечка сатир, которую секретарь консистории передал ему, попала в руки нынешнего хозяина Святейшего Ватиканского дворца; кроме того, Моранди передал библиотекарю кардинала Медичи речь в форме письма с генеалогией папы, которую он позаимствовал у отца Рафаэлло Висконти. Эта речь была прочитана многими, в том числе Антонио Барберини, племянником папы…
Урбан VIII вовремя сообразил, что замаячило на горизонте: скандал, способный бросить тень на всю консисторию, и в первую голову на его собственное семейство. И принял срочные меры, велел судьям вычеркнуть имена понтификов, кардиналов, прелатов и даже светских лиц из материалов следствия. Он оставил за собой право в зашифрованном виде вписать их на поля документов или в оставленные для этого пробелы.
Стоило допросителям зайти чуть дальше положенного, omissis запреты (лат.)
, наложенные папой, вступали в действие. Признания Моранди выглядели отныне так: «Мне знакомы многие, интересующиеся астрологией. Учителем моим был Винченцо Боттели. От него я узнал, что немало духовных лиц обладало основательными познаниями в этой области, а именно: кардиналы *** и ***, а также *** и ***». Словом, кругом, куда ни кинь, одни кардиналы! – рассмеялся Стилоне. – При каждом громком имени судья вздрагивал, хотя прекрасно знал, что печатаются гороскопы на деньги прелатов. Стоило слуге одного из них сболтнуть, и прощай надежда занять однажды папский престол:
– Но как же все это завершилось? – спросил я, все не улавливая связи этой истории с ядом.
– Да… провидение позаботилось, – с многозначительной гримасой на лице отвечал Стилоне. – Седьмого ноября 1630 года аббат Моранди был найден мертвым в своей камере. Он лежал на скудном тюремном ложе в простой рясе и сандалиях, прослуживших ему чуть не всю жизнь.
– Убили!
– Его кончина была засвидетельствована одним из собратьев, заявившим, что признаков насилия не обнаружено и смерть наступила в результате естественных причин, далее цитирую: «Он стал жертвой горячки, я это знаю, потому как всегда прислуживал ему в заключении». Еще он добавил, что горячка длилась несколько дней.
Неделю спустя дал свое заключение и лекарь тюремного дома: Моранди угас якобы после хвори вирусного характера, промучившей его двенадцать дней и приведшей к летальному исходу. «Следов отравления обнаружено не было», – заявил лекарь, что подтвердили двое других докторов. О том, что двумя днями раньше в таких же муках скончался сокамерник Моранди после того, как их попотчевали неизвестно откуда взявшимся пирогом, не было сказано ни слова. Но слухи об отравлении еще долго не стихали.
Что далее? Отца Моранди не стало, он ушел, взвалив на свои плечи весь груз пороков папского двора. Ко всеобщему облегчению, неосторожно приподнятая завеса была срочно опущена.
Урбан VIII в коротком письменном послании предписал судье прекратить расследование, оставив в покое астрологов, монахов, переписчиков, вообще всех причастных к тому времени к этому делу.
Стилоне замолчал и прямо взглянул мне в глаза. Затем лег в постель, дожидаясь, что я скажу.
«Вот значит как, – рассуждал я меж тем про себя, развешивая вычищенное платье Стилоне, – и в случае с аббатом Моранди, и в случае с господином де Муре яд прикрывался болезнями». Захваченный рассказом Стилоне, я спросил:
– А что, все эти люди не были виновными?
– Если хорошенько подумать, так все приложили руку: переписчики переписали крамольный текст, монахи скрыли доказательства, астрологи спекулировали на смерти папы. А кардиналы брали на себя издержки. Стоило бы наказать их всех, но для этого пришлось бы вынести приговор, а это обернулось бы скандалом. Папа же любой ценой желал избежать его.
– И что, Урбан VIII так-таки и не помер в том году?
– Нет. Моранди допустил грубый просчет.
– А когда он умер?
– В 1644-м.
– Это год, взятый из расчетов отца Висконти?
– Ну да, уделяй настоятель Санта-Прасседе больше внимания своему другу профессору, он бы правильно предсказал кончину папы. А так он умер сам.
– Что было с астрологией после смерти Моранди? – спросил я, удрученный столь мрачным поворотом событий.
– Отречение Галилея, ссылка Арголи Арголи Андреа (1568–1657) – итальянский астроном, математик, астролог
, бегство Кампанеллы, костер, на котором сожгли Чентини Чентини Джачинто – племянник кардинала д'Асколи, ускорил смерть папы с помощью всевозможных оккультных церемоний. Был казнен в 1634 г
. И все это в течение нескольких лет. – Стилоне умолк, словно чтя память названных ученых. – Папские указы доконали астрологию.
– А мог бы Моранди спрятаться, знай он, что конец его близок? – Я уже и забыл о своих намерениях доискаться до чего либо и спрашивал из чистого любопытства.
– Ты хочешь знать, можно ли уклониться от влияния звезд. Животрепещущий вопрос! Один доминиканский монах, Томмазо Кампанелла, человек больших знаний и выдающегося ума, написал «De Fato Siderali vitando» Избегая предсказанной звездами судьбы (лат.)
, в котором учит как раз тому, как избежать судьбы, уготовленной нам небесными телами. И все же по прочтении сего труда создается такое впечатление, что автор все время пытается внушить: в крайних ситуациях выхода нет, даже для астрологов.
– Даже для тех, кто читает по звездам раньше и лучше других? В таком случае противостоять воле небесных светил невозможно, – исторгнулось у меня с содроганием.
– Быть может, это и так, – с двусмысленной улыбкой подтвердил он.
– Зачем тогда на землю пришел Спаситель? Если власть небес простирается надо всем, – тут я задрожал, – искупления нет.
– А как бы ты посмотрел на то, что был составлен гороскоп для нашего Спасителя? – нимало не смущаясь, продолжал Стилоне.
И поведал мне, что армия прославленных ученых, таких как Альберт Великий Альберт Великий – немецкий теолог и философ (1193–1280), преподаватель теологии в Парижском университете, чьим учеником был святой Фома Аквинский. Канонизирован
, Пьер д'Айи Д'Айи Пьер (1350–1420) – французский прелат и теолог; кардинал; канцлер Парижского университета. Участник собора в Констанце, попытавшийся положить конец расколу церквей. Автор труда «Imago mundi» («Образ мира»), в котором предстает как предшественник Коперника
, Альбумазар Альбумазар – главный астролог исламского мира
, трудились над его составлением. Затем этому святотатственному занятию стали предаваться все более низкие умы, и среди них Джироламо Кардано, впрочем, блестящий астролог, а также малоизвестные прелаты.
– И что же в этом гороскопе?
– Многое, поверь мне. Это один из самых поразительных гороскопов. Согласно Джироламо Кардано, комета, появившаяся в небе при рождении Христа, – символ вечной славы, присутствием в гороскопе Юпитера объясняется его приверженность к мягкому обхождению, его миролюбие и чувство справедливости; холм Венеры наделяет грацией, красноречием и провидческим даром; и наконец, его асцендент, в котором сошлись крайности Весов восьмой и десятой сфер, и точка осеннего Равноденствия, делают его существом исключительным, из разряда божественных. Кампанелла, однако, считал, что гороскоп Мессии не столь уникален и что его собственный гороскоп более удивителен.
– Его собственный? Неужели Кампанелла ставил себя выше Христа?
– Ну, в общем, да. Инквизиция обвинила его в том, что он ставит себя на одну доску с Мессией на том основании, что якобы в момент его рождения звезды были расположены на небосводе не менее необычно, чем при рождении Христа.
– И что же, это обвинение обоснованно?
– Не совсем. Насколько мне известно, Кампанелла никогда не мнил себя равным Христу, он лишь думал, что обладает пророческим даром. В то же время какие-то основания для подобного обвинения все же были – будучи в тюрьме, он совершил ошибку, заявив, что присутствие семи планет в асценденте (большинство королей и императоров имели не больше трех) настолько уникально, что ему предстоит возвыситься – и в том его якобы заверили еврейские и германские астрологи – до ранга владыки мира. Смело, не правда ли?
– И что же дальше?
– А дальше случилось совсем не то, чего он ожидал. Долгие годы томился он в тюрьме из-за своих утверждений. Урбан VIII освободил его, дабы использовать в качестве астролога. Папа испугался возможного шума в связи с распространением предсказаний о его скорой смерти.
– В таком случае выходит, Урбан VIII верил в астрологию, которой сам же объявил бой!
– Ну да! Я тебе ведь уже говорил – кто только не отдал дань даме по имени Астрология во все эпохи. Галилей – и тот, испытывая денежные затруднения, опускался до асцендентов, – рассмеялся Стилоне.
– Когда предсказание о его кончине стало переходить из уст в уста, папу Барберини охватил ужас, – продолжал Стилоне. – На людях он всем своим видом выказывал презрение к басням Моранди, а тайно вызволил Кампанеллу из тюрьмы и просил его отвести от себя угрозу. Доминиканец из кожи вон лез, старясь оградить папу от заразы, – и окуривал, и окроплял ароматическими веществами, и просил облачаться только в белое, что препятствует помрачению ума, и жег факелы, символизирующие семь планет, и много чего еще делал.
Сперва удача сопутствовала Кампанелле в его начинаниях, понтифик был здоров и благодарен ему. Но злой дух в другой раз ударил по нему – его предали, и в этом он и впрямь сравнялся с Христом. Одно из его тайных сочинений «De Fato Siderali vitando» было помимо его воли передано французскому печатнику, который и прежде выпускал его труды. А предали его два доминиканских монаха, воспылавших к нему завистью при появлении слухов о том, что их собрат скоро будет возведен в ранг советника Святого Престола. Французский печатник заглотнул наживку, подумав, что Кампанелла, почти не покидающий тюрем в последние годы, просто не смог приложить письма к своему трактату. И тот вышел в свет.
– Но разве этот труд не учит тому, как избегать неблагоприятного воздействия светил?
– Вот именно. Кампанелле был нанесен смертельный удар. Он изложил в своем труде способы, которыми отвращал от папы это воздействие. Об этом в Риме давно уже поговаривали, но не было доказательств. Кое-кто считал эти ухищрения дьявольскими. Труд Кампанеллы словно нарочно был сочинен с одной-единственной целью – полностью подорвать авторитет Святого Престола. Чтобы прекратить разгоревшийся скандал и утишить гнев папы, Кампанелле пришлось в срочном порядке издать другую книжку, в которой он пытался доказать, что применяемая им практика не имеет отношения ни к суевериям, ни к сделкам с дьяволом, что она объяснима с точки зрения критериев естественной философии и чувственного опыта. Но был вынужден бежать во Францию, где нашел убежище и стал преподавать в Сорбонне. Королева даже обратилась к нему с просьбой составить гороскоп дофина, которого только что произвела на свет.
– Людовика XIV?
– Да. К счастью, Кампанелла не наделал ошибок в том, что стало последним великим предсказанием в его жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Слава Орацио Моранди достигла высшей точки, когда (шел 1630 год) аббат счел своевременным заявить, основываясь на астрологических расчетах, что папа Урбан VIII Барберини до конца года уйдет из жизни. Перед тем как распространить это пророчество, аббат сверил свои данные с данными других астрологов: результаты совпали.
В этом хоре предсказателей по-своему пел только один – отец Рафаэлло Висконти, преподаватель математики в Риме. Согласно его расчетам, выходило: если папа будет избегать опасностей, он умрет не прежде тринадцати лет, то есть в 1643 или 1644 году. Но мнение профессора не убедило его собратьев, которые все как один стояли на неминуемой и скорой кончине папы Барберини. Предсказание настоятеля Санта-Прасседе распространилось в Риме и других столицах со скоростью молнии. Как астролог он пользовался такой известностью, что некоторые испанские кардиналы поспешили в Рим, чтобы принять участие в конклаве который, согласно общему мнению, должен был незамедлительно собраться. Слухи долетели и до Франции, и кардиналу Ришелье пришлось просить римский двор принять срочные меры и положить конец столь неловкой ситуации.
И вот слух этот достиг ушей самой заинтересованной персоны. Святому отцу не доставило никакого удовольствия узнать, да еще таким образом, что грядет его последний час. Тринадцатого июля он велел затеять судебный процесс против Моранди и его сообщников. Два дня спустя Моранди был препровожден в тюрьму Тор ди Нона, а его дом и библиотека после обыска опечатаны.
И вот что интересно. Само собой разумеется, были найдены астрологические трактаты, но ни печатных изданий, ни астрологических предсказаний как таковых – единственных доказательств злоумышлении аббата, найдено не было. Моранди и его приспешники все предусмотрели. Папе было нанесено еще одно оскорбление, он стал посмешищем всей Европы. – Стилоне Приазо ухмыльнулся.
– А что дальше? – поторапливал я его, горя желанием услышать конец этой истории и надеясь получить хоть какую-то зацепку для наших с Мелани поисков.
– Тогда на сцену вышел его адвокат. Кто способен предать и разорить самого осторожного и умнейшего из людей, как ты думаешь, мой мальчик? Его адвокат. Так было всегда, и не вижу причины, почему это должно измениться. – В голосе Приазо появился сарказм. – Прославленный мэтр Теодоро Амеден, адвокат монастыря Санта-Прасседе переметнулся на сторону папы. Несколько дней спустя после задержания Моранди он заглянул в книжную лавку Луны на площади Паскино и с самым простодушным видом поведал нескольким находящимся там людям, что во время обыска ничего не нашли по той простой причине, что монахи проникли в кабинет аббата через потайной ход, попасть в который можно было, сломав перегородку (он в деталях описал, какую именно), и через него вынесли все труды, которые могли погубить их настоятеля. Часть трудов сожгли, часть перепрятали. Все эти подробности, добавил адвокат, якобы были ему переданы слугой Моранди. Перепугав присутствующих подобной безрассудной манерой проявлять свою осведомленность, Амеден преспокойно вернулся домой. Разумеется, новость тут же достигла ушей судьи, тот послал задержать дюжину монахов Санта-Прасседе и вызвал Амедена. Эта змея подколодная, – с яростью в голосе рассказывал Стилоне, – имел дьявольскую смелость подтвердить в ходе разбирательства, что принародно раскрыл тайну разобранной перегородки. Вот что он сказал. – Тут Стилоне загнусавил, желая передать манеру говорить Амедена: – «Два дня спустя после заключения под стражу аббата Моранди его слуга Алессандро явился ко мне и рассказал, что монахи вынесли часть бумаг из кабинета и сожгли их. С радостным выражением лица он заверил меня, что судье ничего не найти, поскольку все сгорело». Это был конец. Вскоре вся братия дала признательные показания. Моранди также сознался, что составил гороскоп папы и занимался изданием астрологических книг. На допросе он выдал друзей и соратников, а те, в свою очередь, выдали других. В общем, многие угодили в эту ловушку.
– Так все и закончилось? – спросил я.
– Отнюдь, только тогда все и началось. В деле зазвучали имена высокопоставленных лиц. Узнав о скорой кончине Урбана VIII, кардиналы и их окружение обратились к звездам, желая узнать, кому предназначен Святой Престол. Моранди с самого начала процесса кинул своим обвинителям для затравки несколько звонких имен: книжечка сатир, которую секретарь консистории передал ему, попала в руки нынешнего хозяина Святейшего Ватиканского дворца; кроме того, Моранди передал библиотекарю кардинала Медичи речь в форме письма с генеалогией папы, которую он позаимствовал у отца Рафаэлло Висконти. Эта речь была прочитана многими, в том числе Антонио Барберини, племянником папы…
Урбан VIII вовремя сообразил, что замаячило на горизонте: скандал, способный бросить тень на всю консисторию, и в первую голову на его собственное семейство. И принял срочные меры, велел судьям вычеркнуть имена понтификов, кардиналов, прелатов и даже светских лиц из материалов следствия. Он оставил за собой право в зашифрованном виде вписать их на поля документов или в оставленные для этого пробелы.
Стоило допросителям зайти чуть дальше положенного, omissis запреты (лат.)
, наложенные папой, вступали в действие. Признания Моранди выглядели отныне так: «Мне знакомы многие, интересующиеся астрологией. Учителем моим был Винченцо Боттели. От него я узнал, что немало духовных лиц обладало основательными познаниями в этой области, а именно: кардиналы *** и ***, а также *** и ***». Словом, кругом, куда ни кинь, одни кардиналы! – рассмеялся Стилоне. – При каждом громком имени судья вздрагивал, хотя прекрасно знал, что печатаются гороскопы на деньги прелатов. Стоило слуге одного из них сболтнуть, и прощай надежда занять однажды папский престол:
– Но как же все это завершилось? – спросил я, все не улавливая связи этой истории с ядом.
– Да… провидение позаботилось, – с многозначительной гримасой на лице отвечал Стилоне. – Седьмого ноября 1630 года аббат Моранди был найден мертвым в своей камере. Он лежал на скудном тюремном ложе в простой рясе и сандалиях, прослуживших ему чуть не всю жизнь.
– Убили!
– Его кончина была засвидетельствована одним из собратьев, заявившим, что признаков насилия не обнаружено и смерть наступила в результате естественных причин, далее цитирую: «Он стал жертвой горячки, я это знаю, потому как всегда прислуживал ему в заключении». Еще он добавил, что горячка длилась несколько дней.
Неделю спустя дал свое заключение и лекарь тюремного дома: Моранди угас якобы после хвори вирусного характера, промучившей его двенадцать дней и приведшей к летальному исходу. «Следов отравления обнаружено не было», – заявил лекарь, что подтвердили двое других докторов. О том, что двумя днями раньше в таких же муках скончался сокамерник Моранди после того, как их попотчевали неизвестно откуда взявшимся пирогом, не было сказано ни слова. Но слухи об отравлении еще долго не стихали.
Что далее? Отца Моранди не стало, он ушел, взвалив на свои плечи весь груз пороков папского двора. Ко всеобщему облегчению, неосторожно приподнятая завеса была срочно опущена.
Урбан VIII в коротком письменном послании предписал судье прекратить расследование, оставив в покое астрологов, монахов, переписчиков, вообще всех причастных к тому времени к этому делу.
Стилоне замолчал и прямо взглянул мне в глаза. Затем лег в постель, дожидаясь, что я скажу.
«Вот значит как, – рассуждал я меж тем про себя, развешивая вычищенное платье Стилоне, – и в случае с аббатом Моранди, и в случае с господином де Муре яд прикрывался болезнями». Захваченный рассказом Стилоне, я спросил:
– А что, все эти люди не были виновными?
– Если хорошенько подумать, так все приложили руку: переписчики переписали крамольный текст, монахи скрыли доказательства, астрологи спекулировали на смерти папы. А кардиналы брали на себя издержки. Стоило бы наказать их всех, но для этого пришлось бы вынести приговор, а это обернулось бы скандалом. Папа же любой ценой желал избежать его.
– И что, Урбан VIII так-таки и не помер в том году?
– Нет. Моранди допустил грубый просчет.
– А когда он умер?
– В 1644-м.
– Это год, взятый из расчетов отца Висконти?
– Ну да, уделяй настоятель Санта-Прасседе больше внимания своему другу профессору, он бы правильно предсказал кончину папы. А так он умер сам.
– Что было с астрологией после смерти Моранди? – спросил я, удрученный столь мрачным поворотом событий.
– Отречение Галилея, ссылка Арголи Арголи Андреа (1568–1657) – итальянский астроном, математик, астролог
, бегство Кампанеллы, костер, на котором сожгли Чентини Чентини Джачинто – племянник кардинала д'Асколи, ускорил смерть папы с помощью всевозможных оккультных церемоний. Был казнен в 1634 г
. И все это в течение нескольких лет. – Стилоне умолк, словно чтя память названных ученых. – Папские указы доконали астрологию.
– А мог бы Моранди спрятаться, знай он, что конец его близок? – Я уже и забыл о своих намерениях доискаться до чего либо и спрашивал из чистого любопытства.
– Ты хочешь знать, можно ли уклониться от влияния звезд. Животрепещущий вопрос! Один доминиканский монах, Томмазо Кампанелла, человек больших знаний и выдающегося ума, написал «De Fato Siderali vitando» Избегая предсказанной звездами судьбы (лат.)
, в котором учит как раз тому, как избежать судьбы, уготовленной нам небесными телами. И все же по прочтении сего труда создается такое впечатление, что автор все время пытается внушить: в крайних ситуациях выхода нет, даже для астрологов.
– Даже для тех, кто читает по звездам раньше и лучше других? В таком случае противостоять воле небесных светил невозможно, – исторгнулось у меня с содроганием.
– Быть может, это и так, – с двусмысленной улыбкой подтвердил он.
– Зачем тогда на землю пришел Спаситель? Если власть небес простирается надо всем, – тут я задрожал, – искупления нет.
– А как бы ты посмотрел на то, что был составлен гороскоп для нашего Спасителя? – нимало не смущаясь, продолжал Стилоне.
И поведал мне, что армия прославленных ученых, таких как Альберт Великий Альберт Великий – немецкий теолог и философ (1193–1280), преподаватель теологии в Парижском университете, чьим учеником был святой Фома Аквинский. Канонизирован
, Пьер д'Айи Д'Айи Пьер (1350–1420) – французский прелат и теолог; кардинал; канцлер Парижского университета. Участник собора в Констанце, попытавшийся положить конец расколу церквей. Автор труда «Imago mundi» («Образ мира»), в котором предстает как предшественник Коперника
, Альбумазар Альбумазар – главный астролог исламского мира
, трудились над его составлением. Затем этому святотатственному занятию стали предаваться все более низкие умы, и среди них Джироламо Кардано, впрочем, блестящий астролог, а также малоизвестные прелаты.
– И что же в этом гороскопе?
– Многое, поверь мне. Это один из самых поразительных гороскопов. Согласно Джироламо Кардано, комета, появившаяся в небе при рождении Христа, – символ вечной славы, присутствием в гороскопе Юпитера объясняется его приверженность к мягкому обхождению, его миролюбие и чувство справедливости; холм Венеры наделяет грацией, красноречием и провидческим даром; и наконец, его асцендент, в котором сошлись крайности Весов восьмой и десятой сфер, и точка осеннего Равноденствия, делают его существом исключительным, из разряда божественных. Кампанелла, однако, считал, что гороскоп Мессии не столь уникален и что его собственный гороскоп более удивителен.
– Его собственный? Неужели Кампанелла ставил себя выше Христа?
– Ну, в общем, да. Инквизиция обвинила его в том, что он ставит себя на одну доску с Мессией на том основании, что якобы в момент его рождения звезды были расположены на небосводе не менее необычно, чем при рождении Христа.
– И что же, это обвинение обоснованно?
– Не совсем. Насколько мне известно, Кампанелла никогда не мнил себя равным Христу, он лишь думал, что обладает пророческим даром. В то же время какие-то основания для подобного обвинения все же были – будучи в тюрьме, он совершил ошибку, заявив, что присутствие семи планет в асценденте (большинство королей и императоров имели не больше трех) настолько уникально, что ему предстоит возвыситься – и в том его якобы заверили еврейские и германские астрологи – до ранга владыки мира. Смело, не правда ли?
– И что же дальше?
– А дальше случилось совсем не то, чего он ожидал. Долгие годы томился он в тюрьме из-за своих утверждений. Урбан VIII освободил его, дабы использовать в качестве астролога. Папа испугался возможного шума в связи с распространением предсказаний о его скорой смерти.
– В таком случае выходит, Урбан VIII верил в астрологию, которой сам же объявил бой!
– Ну да! Я тебе ведь уже говорил – кто только не отдал дань даме по имени Астрология во все эпохи. Галилей – и тот, испытывая денежные затруднения, опускался до асцендентов, – рассмеялся Стилоне.
– Когда предсказание о его кончине стало переходить из уст в уста, папу Барберини охватил ужас, – продолжал Стилоне. – На людях он всем своим видом выказывал презрение к басням Моранди, а тайно вызволил Кампанеллу из тюрьмы и просил его отвести от себя угрозу. Доминиканец из кожи вон лез, старясь оградить папу от заразы, – и окуривал, и окроплял ароматическими веществами, и просил облачаться только в белое, что препятствует помрачению ума, и жег факелы, символизирующие семь планет, и много чего еще делал.
Сперва удача сопутствовала Кампанелле в его начинаниях, понтифик был здоров и благодарен ему. Но злой дух в другой раз ударил по нему – его предали, и в этом он и впрямь сравнялся с Христом. Одно из его тайных сочинений «De Fato Siderali vitando» было помимо его воли передано французскому печатнику, который и прежде выпускал его труды. А предали его два доминиканских монаха, воспылавших к нему завистью при появлении слухов о том, что их собрат скоро будет возведен в ранг советника Святого Престола. Французский печатник заглотнул наживку, подумав, что Кампанелла, почти не покидающий тюрем в последние годы, просто не смог приложить письма к своему трактату. И тот вышел в свет.
– Но разве этот труд не учит тому, как избегать неблагоприятного воздействия светил?
– Вот именно. Кампанелле был нанесен смертельный удар. Он изложил в своем труде способы, которыми отвращал от папы это воздействие. Об этом в Риме давно уже поговаривали, но не было доказательств. Кое-кто считал эти ухищрения дьявольскими. Труд Кампанеллы словно нарочно был сочинен с одной-единственной целью – полностью подорвать авторитет Святого Престола. Чтобы прекратить разгоревшийся скандал и утишить гнев папы, Кампанелле пришлось в срочном порядке издать другую книжку, в которой он пытался доказать, что применяемая им практика не имеет отношения ни к суевериям, ни к сделкам с дьяволом, что она объяснима с точки зрения критериев естественной философии и чувственного опыта. Но был вынужден бежать во Францию, где нашел убежище и стал преподавать в Сорбонне. Королева даже обратилась к нему с просьбой составить гороскоп дофина, которого только что произвела на свет.
– Людовика XIV?
– Да. К счастью, Кампанелла не наделал ошибок в том, что стало последним великим предсказанием в его жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74