Все молчали — видно выдохлись. И в этой тишине раздался робкий голос Зорина:— Я есть хочу.После этих слов все поняли, что хотят того же. Особенно, как оказалось, проголодался Серега — в его животе заурчало так громко, что это урчание можно было принять за работу двигателя машины «КАМАЗ».— А где здесь хавчиком можно разжиться? — спросил Артемон, плотоядно облизнувшись.— В столовой, — резонно заметил Кука. — Так, наверняка, в холодильниках полно еды.— Ой, че-то не хочу я той еды, — закапризничал банкир.— Не хочешь — не ешь, — буркнула Галина Ивановна. — Жди, когда тебе омаров привезут. На вертолете.Артемон не удосужил ее ответом, но больше не одного дурного слова в адрес столовской пищи мы от него не услышали. Даже когда он давился холодной клейкой перловкой, выковырянной со дна кастрюли, ни разу не пожаловался.— Ну пошлите уже, — переминаясь от нетерпения, позвала Сонька. Она с похмелья бывает очень прожорливой.— Пошлите, — кивнул Артемон и повел нас в столовую. 12. Мы бродили по обширной столовской кухне, открывая все, в чем могло храниться съестное: кастрюли, бачки, холодильники, шкафы и хлебницы. Улов был невелик. Кроме хлеба и консервов, нашлось еще немного каши, о которой я уже упоминала, вчерашнего супа, компота и прочих «объедков». В большом количестве было обнаружено сырое замороженное мясо, но готовить его никто не пожелал, так как все испугались гигантской электроплиты, не известно как приводимой в действие.Оставались консервы и хлеб. За них мы поначалу и принялись.Первые 10 банок опорожнили молча, слышно было только сопение и довольное почавкивание. Вторую партию поедали уже за светских разговором.— А вкусная штука, оказывается, эта сайка с горохом, — облизываясь, изрек Зорин.— И тушенка холодная ничего идет…— А я икру ем. Ложками. Правда, минтаевую…— О! — пробормотал с набитым ртом Артемон. — Сто лет не ел кильку в томатном соусе. Зашибись закусочка.— А я только ее и ем, — скривился Серега. — Надоело. Дайте мне супа.— Но он холодный. И на поверхности жир плавает, — передернулась Изольда.— Жир это хорошо. Я люблю сытно поесть.Бухгалтерша скривилась, но кастрюлю подала. Глядя на него, все остальные перестали воротить нос от остатков вчерашних трапез и застучали ложками по кастрюлям, выгребая со дна кошмарное варево.Наконец, все наелись. Сытые, перемазанные перловкой и томатом, откинулись на спинки стульев.— Уж и не помню, когда с таким кайфом ел, — благодушно пробасил Артемон. — И чего я все лобстеров хаваю, килька-то лучше. Мне че-то в последнее время обрыдла эта экзотика! Трюфели всякие, суши, мать их! А тут ваще… Меня дружбан в индийский ресторан затащил. Клевое место, говорит, танец живота, говорит, это он с турецким перепутал, ну да ладно… Приперлись. Смокинги напялили, все дела, думаем в чумовой кабак зарулили, надо ж выглядеть… Ты там не была? — спросил Артемон у меня. — Не? И прально. Там, знаешь, какие столики? У меня табуретка в детсаде выше была. А под жопинс вместо стула подушка. Представь, как мы в своих смокингах корячились… К тому же кругом какие-то сигареты вонючие понатыканы, благовония по ихнему… Ну да ладно. Сели, мы, значится, на эти подушки, к нам тут же какой-то Саид в чалме подбегает — меню тащит. Мы смотрим — а там одни матные слова… — после этой тирады, он полез в карман, достал оттуда бумажник со скромным логотипом «Гуччи» и выудил из него бумажку.— Что это? — полюбопытствовала я.— Это счет. Я его на память взял. Вот слушай… Так…МАТТХИ, ПАРАХТА, дальше ваще язык сломаешь… БАСАН РОТИ… прикинь да? Как они базарят на таком языке?— А что все это такое? — спросил любознательный Зорин.— Знаешь че? Это все хлеб! Прикинь! Мы ж с дружбаном не знали, что заказывать, а спросить у этого Саида в падлу, ну мы и заказали, что смогли выговорить. Он принес, мы пожрали, но что жрали, что нет — в животе революция. Нам бы картошечки с мяском. Ну спагетти на худой конец. А этот гаденыш в чалме говорит, рекомендую, фирменное блюдо… ща прочитаю… МАККАИ ПАКОРА. Мы говорим — тащи свою макаку. Думаешь, че принес? Кукурузные оладьи. Оладьи! Потом второе фирменное блюдо приволок — еще какие-то оладьи, только из гороха. И, знаешь, как они назывались? Он мне когда счет принес, я чуть ему в морду не дал, решил, что он меня обозвать хочет… ПУДЛА! Во как они назывались! Пудла!— И сколько эта пудла стоила? — захихикала я.— А ты сама посмотри, — он протянул мне счет.Я посмотрела и «выпала в осадок». Эта треклятая пудла стоила как моя пудра «Ревлон» (12 баксов, между прочим), а весь обед тянул на полную косметичку!— Артем, ты выкинул деньги на ветер!— Да ладно, это разве деньги! Вот в армянском ресторане с нас действительно однажды слупили — но там мы хоть мяска пожрали, коньячку со свездями выпили литра три…— И сколько стоил тот обед с мяском и коньячком? — вновь полюбопытствовал Зорин. Только не ясно, зачем любопытствовать, если единственным кулинарным излишеством, которое ты можешь себе позволить, является плавленый сыр «Волна».— Ну… «жигуленок» прожрали…Мы ахнули. Каждый представил, что он купил бы на эти «прожранные» деньги. Я, например, мысленно приобрела шубку из шакала (улетный мех у этого зверя, скажу я вам), Зорин, как пить дать, новый модем и безлимитный тариф на интернет, Сонька стиральную машину, пылесос, холодильник, Тю-тю силиконовую грудь и депилятор, Суслик взял бы «жигуленком», ему дюже машину хочется, Галина Ивановна отдала бы деньги партии, а Изольда выписала бы из тундры личного шамана…— Эх, живут же люди! — мечтательно протянул Серега.— Да-а, — выдохнули все хором.— И не жалко такие деньги прожирать? — тихо проговорила Изольда.— Не, — беспечно ответил Артемон. — Я ж алигарх! Мне по статусу положено бабками швыряться!— Артем, — смущенно прокашлявшись, спросила я. — Я все хотела спросить, да не решалась… Ты в каком вузе свой диплом купил?— Не понял, — моргнул Артемон.— Ну раз ты банкир, у тебя, наверное, какое-то соответствующее образование должно быть. Экономическое или юридическое.Он отрицательно замотал головой.— Ну хоть бухгалтерские курсы?— Не-е. На фига?— А как же ты работаешь в банке?— А кто тебе сказал, что я работаю? Я им владею. Владею. Ясно тебе, дурында? — благодушно улыбнулся он.Я сделала вид, что на дурынду не обиделась, и продолжила допрос. Уж очень было интересно, как с восемью классами можно стать хозяином банка.— А почему ты именно банк купил? Парни твоего круга…— Какого, на фиг, круга? — сразу насторожился Артемон.— Ну… э… Ты ведь сидел?— Было по малолетке. И че?— Вот я и говорю, что ребята, типа тебя. Деловые, я имею в виду. Покупают бензоколонки, ночные клубы, магазины. А ты банк.— Были у меня бензоколонки. Две. Продал я их, когда с бензином напряги начались. А ночной клуб и сейчас есть. Я там оттягиваюсь, — он мечтательно вздохнул. — Классно у меня там. Уютно. А девчонки ка-а-акие…Я закатила глаза — все-таки легкомысленные существа эти мужики. Им хоть убийства, хоть потоп, хоть война — никогда о бабах думать не перестанут.— Ну а банк-то что? — не отставала я.— Что, что. Достался мне банк… В наследство, блин…— От бабушки?— Какая ты, Леля липучка, — возмутился банкир. — Пристанешь, как банный лист. Ладно. Расскажу. Помнишь кризис был? В 98. Много тогда народу потонуло. Многим бабки нужны были для поднятия. А у меня как раз были. Я и давал под залог. Ну вот. Пришел ко мне тогда один хмырь. Банкир-малолетка. Ему папаня банк купил, перед тем как во Францию свалить. Сам-то папаня, большой человек, ушлый, на соске какой-то сопливой женился и рванул с ней на ПМЖ в Париж. А сынок, даром, что ученый, не шибко умный. Капитал прокакал. Да тут еще дефолт. Короче, бабки срочно нужны. А где взять? К папане на поклон совестно. Ну ко мне пришел. Я ему дал под залог.— Под залог чего? — заинтересованно спросил Зорин.— Акций его. Дал на месяц. Под сносный процент. И не подумайте чего, все было законно, у нотариуса оформлено — типа бабки не вернешь, гони бумажки.— Ну? — поторопила я.— Не вернул.— И акции стали твоими?— Ага. Я, правда, не знал, что с ними делать. Но нашлись добрые люди, подсказали. Я нанял башковитых пацанов с аспирантурами. Бабок кинул, бабок-то у меня полно было. Ну и заработало… Так что теперь я уважаемый человек. Банкир. Меценат.— И как часто ты на работу ходишь? — очень живо поинтересовался Зорин. Это был для него больной вопрос — каждый день ходить на работу. Ведь это время можно потратить с большей пользой: на прогулки по Интернету, например, или игры …— Хожу иногда. Бумаги подпишу. С девчонками-секретаршами покалякаю. Да мало ли дел в банке… — Артемон замолчал. Мы тоже не произносили не звука — переваривали информацию. Первым заговорил банкир. Мечтательно и томно он протянул. — Эх! Сейчас бы массажик кто запупырил… А-то шея болит…— А ты попроси народ, может, кто и умеет, — хитро предложила Ксюша.— Кто умеет, народ?Изольда нервно завозилась — видно, не умела, но дюже хотела пощупать мощную банкирскую шею. Видя ее душевные метания, Ксюха быстренько переориентировалась и, плюнув на затяжную интригу, выпалила:— Сонька мастер массажа, она сделает.— Могешь? — поинтересовался Артемон.— Могу, — скромно ответила Сонька.А она действительно могла. Хотя ручки у нее были, как у ребенка: узенькие, маленькие, с короткими, тонкими пальчиками. Но слабыми они только казались, на самом же деле ее подростковые культяпки таили в себе такую цепкость и силу, что я диву давалась. Еще с детства Сонька лупила врагов всех мощнее, а щипала всех больнее. А уж когда выросла, научилась применять свое умение в мирных целях — наладилась делать нам массаж.Так что Ксюха не прогадала, «толкнув» Артемову шею в Сонькины руки.— Ну начинай, — как-то неуверенно произнес Артемон. Однако на Сонькины ноги посмотрел с большим интересом. Что ввергло Ксюшу в пучину бурного восторга.Пока Сонька мяла Артемонову шею, мы с Ксюшей обсуждали важную тему: после какого свидания Сонька может позволить банкиру затащить себя в постель.— Чем больше будет ломаться — тем лучше, — уверенно заявила я.— Это правильно. Пусть побольше из него подарков вытянет. Это они пока ухаживают щедрые, а потом не допросишься.Я хотела возмутиться: типа, дело не в подарках, а в уважении, но не успела…— Ключи пропали! — ни с того, ни с сего заголосил Кука.— Какие еще ключи? — лениво спросил прибалдевший Артемон.— Связка испарилась. Она должна лежать на столе, вот тут… А ее нет…— Да ладно?— Сами смотрите.Мы посмотрели — ключей и правда нигде не было.— А они точно на столе лежали? — строго спросил Артемон.— Ты же сам их сюда положил…— Когда?— Как вошли. Ты отпер дверь и бросил их…— Точно?— Нет. Не точно. Но я уверен. У тебя привычка — как откроешь дверь, сразу ключи кидаешь на первое, что попадется.— В натуре, что ли? Никогда не замечал— Артем, — по-учительски сурово спросила Сонька. — Ты куда ключи положил?— Не помню я.— Может, в карман?Артем проверил карманы, сначала поверхностно — похлопав по ним ладонями, потом досконально — вывернув их. На стол ссыпалась груда бестолкового (на тот момент), но жутко дорого «хлама»: ручка «Паркер», телефон «Сименс МС60» (я о таком весь последний месяц мечтаю), бумажник «Гучи», порванная золотая цепь, пачка затейливых презервативов, тех, что с коровьими мордами на концах…— О! — восхитился Суслик. — Всегда о таких мечтал.— Дарю, — смилостивился банкир и подтолкнул коробку с легкомысленными буренками радостному Мишке.— А я умираю, хочу такой телефон, — заканючила я, ни на что не надеясь. — Такой классный… Только дорогой, зараза…Артемон хмыкнул.— Ну бери, раз мечтаешь. Дарю.— Артем Сергеич, — заблажил Кука. — Вы что с ума сошли? Благотворительностью вы занимаетесь по четвергам, а не… А ну верни! — телохранитель вырвал аппарат из моих рук и процедил сквозь зубы. — Попрошайка.«А счастье было так возможно, так близко!» — пронеслось в моей голове. Ну ладно, хоть в руках подержала.— Ну-ка отдай, — рявкнул Артемон, не по-доброму зыркнув на своего телохранителя.— Но там все нужные номера, там ваш органайзер…— Не твое дело! — Артемон буквально выдрал мобильник из Кукиной руки. — Забирай, Леля. Дарю.— А я всегда мечтал о золотой цепочке с палец толщиной! — вскричал Зорин, алчно сверкая глазами.— Не-е… Цепочку не отдам. Мне она дорога, как память. А ручку можешь взять, у меня еще есть.— Спасибо, не надо. Я от руки не пишу, — немного обижено буркнул Юрка.— Больше у меня ничего нет. Ключей тоже, — констатировал Артемон, заправляя карманы обратно в штаны. — Хотя должны быть.— Украли? — ахнул Суслик, на миг оторвав взгляд от чудо-презервативах.— За фиг?— Потерял что ли?— Фиг знает.— Давайте искать.— За фига?— Слушай, Артемон, — возмутилась я. — А ты еще слова, кроме фига, знаешь?— Ага, — радостно заржал он. — Букв в нем тоже три…— Артем Сергеич, — строго гаркнул Кука, опять перейдя на «вы». — Вспомните о своем статусе.— Ну да, — сник банкир. — Имидж, мать его за ногу. Помню.— Итак, — произнесла я, когда Артемон, наконец, заткнулся. — Ключи пропали. Это факт. Давайте подумаем теперь, куда они могли деться.— Выпали из кармана, когда я по кухне шастал. А вы, слоняры, их запинали в какой-нибудь угол.— Но я уверен, что ты их положил на стол… — затянул свою старую песню Кука.— И куда они испарились? Барабашки что ли утащили?— Может барабашки, а может кто-нибудь из этих, — Кука кивнул в сторону Зорина и компании.— За фиг? — взвыл Зорин. — И на фига? — похоже с перепугу он забыл свой родной, 5 лет изучаемый в институте, язык.— А вдруг вы еще кого замочили и труп в одной их комнат заперли…— Е-рун-да! — смело отчеканил Зорин. — А по-вашему — фигня на постном масле! У нас не было ни времени, ни возможности. И вообще, — не на шутку разошелся Юрка, — хватит на нас с Левой наговаривать. Существует же такое понятие, как презумпция невиновности.— Не треньди, — огрызнулся Артемон. — Кука просто так сказал…— Почему же? Мне это толстяк с самого первого взгляда не понравился. У него рожа маньячная. Потом, он все время поет, а это не нормально…Достойно ответить обидчику Зорин не успел, ибо пока он формулировал едкую фразочку, голосок подала, до сего момента незаметная и неслышная, Изольда.— А как мы теперь из здания выйдем? Мы же не откроем дверь…— А че? Жить здесь останемся, — юморил Артемон. — Жрачки-то полно, на сырое мясо перейдем…— Нет, правда? — Изольда даже порозовела от удовольствия — ей видимо пришлась по душе мысль о житье с Артемоном под одной крышей.— Девушка, — раздраженно вякнул Кука, очевидно, поклонница босса его бесила, почти так же сильно, как Зорин. — Вы что в бункере что ли сидите?— Нет, — пролепетала бухгалтерша.— Вот и я говорю. Дверь взломать — как чихнуть.— А давайте лучше окно высадим, — возбужденно предложил Артемон — как я поняла, тяга к разрешению была у него в крови.— Давайте, — поддакнул Суслик, этот после щедрого Артемонова жеста, готов был идти за кумиром хоть на край света.— Ничего мы высаживать не будем, — с нажимом произнесла я. — И ломать тоже. В фойе огромные фрамуги, они закрываются на простейшую щеколду, откроем, и вылезем.— Не-е. Я в форточку не полезу, — скривился Артемон. — В падлу.— Бить стекла, значит, не в падлу …— Я домушник что ли, что бы через фортку лазать? Говорю, стекло раздолбим. Значит, раздолбим.— Зачем?— Охота мне, — лаконично ответил Артемон. — А за ущерб я заплачу. Без базара.— Тебе что, май месяц на дворе? Помещение же выстудим.— Так это же еще лучше! Труп разложиться не успеет…— Хватит болтать, — разозлилась я и со злости треснула Артемона по загривку. — Иди и ломай дверь.Все притихли, ожидая — с какой части моего тела этот приблатненный мамонт начнет растерзание за неуважение. Но Артемон удивил.— Да ладно тебе. Не дерись. Я так, шуткую, — миролюбиво буркнул он, потирая затылок.Потом встал, распрямив свои богатырские плечи, похрустел суставами, побил кулаком (кулак с мою голову, честное слово!) по ладони — короче, приготовился к атаке на несчастную дверь. Потом, царственно нам кивнув, вышел.Мы за ним. 13. Дверь Артемон выломал с первого захода. Долбанул с разлета плечом — она и распахнулась. Банкира это даже разочаровало, он, видимо, надеялся растянуть удовольствие, и покрушить казенное здание подольше.Мы вывалились на улицу. На воле было еще темно, но горизонт уже поголубел и проснулись первые дятлы — издали была слышна их бодрая дробь.— Ну? — спросил Артемон, стряхивая с рукава своей фирменной джинсовки вылетевшие из косяка щепки. — Кто со мной рванет?— А что, уже пора? — взволновалась Изольда. Ну никак она не хотела отпускать от себя своего героя. Ну ни как!— Пора, — подтвердил банкир, убив бухгалтершу окончательно. — Еще часок, и совсем рассветет.Кука помялся, встряхнулся, поправил свою шапочку и произнес:— Думаю, что никто не будет против… Мне кажется, ехать должны мы с Артемом. Как самые…— Какие еще самые?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20