Шлоссер на его имя переводил деньги и в любой момент мог воспользоваться его документами. Самому старику они были уже ни к чему. Но «ложиться на дно» – дело крайнее. Следовало со стороны немного понаблюдать за развитием событий.
– Видишь, Веня, как нехорошо ухлестывать за чужой женой, – произнес он наставительно, но уже без раздражения.
– Вижу, – согласился тот.
– В самый раз чего-нибудь перекусить, – от нервного напряжения у Шлоссера возникли в животе голодные судороги.
Они зашли в кафе. Там, кроме гамбургеров, ничего не было. Адвокат взял себе три порции и четыре банки пива. Уселся за пустой столик и с нескрываемым удовольствием принялся за еду. Почему-то ему особенно хорошо думалось, когда он тщательно пережевывал пищу. Вот и сейчас закралась одна интересная мыслишка. А что, если взять и махнуть не куда-нибудь, а в Россию? Виза есть, безопасность там гарантирована, деньги имеются. Эдди будет держать его в курсе дел. Он постарается усилить в ней чувство вины. Соседи знают, что он поехал на кинофестиваль в Канны. В день убийства его на ферме не было. Пожалуй, лучшей страны для пережидания не было. Да и за Веней легче присматривать. Теперь попал к адвокату в должники и, как человек совестливый, будет отрабатывать.
Закончив с третьим гамбургером и выпив три банки пива, Шлоссер перевел дух и вытянул ноги на проход.
– Значит, так, Федя. Слушай внимательно, – начал он, открывая четвертую банку. – Ты хотел, стервец, оставить меня без жены, а оставил без жены и дома. Многовато для первого раза. Придется теперь заботиться обо мне. Сейчас немного засну, минут на двадцать, а потом помчимся в Баден-Баден. Там я даже номер не сдал. Завтра должны вынести приговор моей машине… Кстати, это ты ее изувечил?
Веня посмотрел на Шлоссера через затемненные стекла, улыбнулся самой что ни на есть невинной улыбкой и своими пухлыми губами обиженно заявил:
– Как ты мог на меня подумать? Я же серьезный человек. Адвокат ему не поверил, но счеты сводить было как-то не ко времени.
– Ладно, Федя, купишь новую.
– Куплю, – с готовностью согласился Вениамин.
– Тогда пойду в машину посплю, а завтра из Баден-Бадена поедем во Франкфурт. Оттуда есть рейсы на Москву. У тебя паспорт с собой?
– А как же! – Веня несказанно обрадовался, что Шлоссер не возвращается на ферму. Остается подержать его в Москве достаточно долго, чтобы Эдди привыкла к одиночеству. Потом видно будет. Веня тоже увидел свои плюсы в создавшейся ситуации. О такой редкой возможности избавить Эдди от Шлоссера он и мечтать не мог.
Адвокат пошел спать, а Веня, расплатившись за гамбургеры и пиво, отправился любоваться ночной рекой, по склонам которой тянулись виноградники, казавшиеся при лунном свете бесконечными, растянутыми рыбацкими сетями. Нервозность потихоньку затухала, и Веня уже улыбался сам себе, подумывая о том, что не так уж плохо жить на свете, когда есть голова на плечах. Теперь оставалось молиться только о том, чтобы при пересечении границы не задержали Курганова…
Инесса приехала в салон спозаранку и принялась пытать Лялю обо всех событиях, происшедших за время ее отсутствия. Но Ляля была немногословна. Инесса и не подозревала, что «серую мышь», которая, как она считала, должна была молиться на нее за предоставленную работу, с потрохами продалась Геннадию Владимировичу Столетову. Он умело использовал возникшую в душе женщины зависть ко всем этим начальственным женам и дочкам, перед которыми Ляля, научный работник с ученой степенью, должна была разыгрывать роль приветливой прислуги. Вот из-за этого-то комплекса и согласилась сообщать Столетову обо всех разговорах, ведущихся в салоне.
Первое, о чем от нее узнала Инесса, так это о романе Ирочки Пригородовой с Али. Нужно сказать, что телохранитель рассчитал верно. Она ужасно возмутилась и даже выпила немного коньяку, чтобы успокоиться, заявив:
– Вот пусть теперь Ирочку и охраняет!
– Вполне вероятно, – подтвердила Ляля. – У Ирочки появилась очень богатая покровительница. Что-то вроде дальней родственницы. Очень хочет попасть в наш салон. Я ее видела. Роскошная дама, годочков так это пятидесяти пяти.
– Еще чего не хватало! Ирочка будет тут свою кашу варить! – разозлилась Инесса.
– Ну, а о Тамаре и беспокоиться нечего. Ей теперь на своего посла наплевать. Нашла какого-то студента, так представляешь, он чуть ли не целую собственную армию содержит. Подарил «СААБ». Даже сама Алла Константиновна ее в последнее время очень к себе приблизила… Ну, то, что Майка Зарубина очередное наследство получила, ты наверняка знаешь. Вот что значит, с молодости иметь пожилых любовников. И чего она все на здоровье жалуется? Может, от стариков зараза какая-нибудь переходит…
Инесса почувствовала себя на периферии событий. Пока моталась по Европе, тут народ времени даром не терял.
– А что с бизнесом?
– Крутят что-то. Алла Константиновна стала привечать жену генерала Супруна…
– Этого коммуняки?!
– Так ведь говорят, правительство не сегодня-завтра отправят в отставку, а у той весь парламент схвачен.
Инесса выпила вторую рюмку и закурила. Она знала Стеллу Яковлевну давно, еще когда Супрун был заместителем министра обороны. Стерва редкостная. Продаст раз десять, а то и больше. Плохо, ежели Алла Константиновна задумает потянуть одеяло на себя. Без лидерства Инессы им не обойтись.
– А как поживает Василиса Георгиевна? – спросила она о брошенной жене Столетова.
– Живет в ненависти к журналистке. На нее все махнули рукой. Кто она теперь такая? Бывшая жена. Скоро денег и на взносы в наш клуб не наскребет.
Ляля с особым наслаждением говорила о бывшей жене Столетова, потому что хотела подчеркнуть, что все собирающиеся здесь жены гроша ломаного сами по себе не стоят, и от осознания их ничтожности чувствовала себя превосходно. Но Инесса не обратила внимания на ее интонацию и, отправляясь на массаж, попросила – свари-ка мне кофе.
Лежа под властными руками массажиста, она прикидывала расклад. Самой навязываться к Алле Константиновне не хотелось, хотя именно та была ключевой фигурой в афере с островами. Лучше взять на себя Василису Георгиевну. Тут связей не меньше. А насолить бывшему супругу и просить особо-то не придется.
Когда она, расслабленная после массажа, пила кофе, к ней подошла Ирочка. Выглядела девка заметно похорошевшей. Костюмчик из «Эскады», стоимостью не менее восьмиста долларов да туфельки простенькие, но итальянский дизайн виден сразу. Хотя морда осталась все такой же плебейской. Только с телохранителями и спать.
– У меня к тебе просьба, – сказала она после привычных приветствий и поцелуйчиков.
– А у меня к тебе, – резко начала Инесса. – Или я уволю Али, или ты с ним трахаться прекратишь!
Ирочка выкатила глаза.
– О чем ты? Он мне один раз помог с ремонтом машины и все! Ну, и бабы! Надо же придумать такую сплетню. Поверь, Инесса, как я могу, ты же сама с ним спишь…
«Далеко пойдет девочка», – подумала про себя Инесса и, не отреагировав на последнюю фразу, хозяйским тоном позволила говорить.
– Меня недавно познакомили с очень достойной женщиной. Зовут ее Марфа. Муж какой-то ветеран войны. Слушай, такая богатая и добрая тетка, слов нет. Очень хочет попасть к нам… так вот я…
На лице Инессы появилась гримаса недовольства, капризные губки выразили все, что она думает о подобных дамах.
– Ирочка, ну о чем ты просишь? Разве дело в деньгах? Мало ли всяких путан да директрис магазинов хотели бы к нам попасть. Здесь клуб! Мы беседуем на такие темы, о которых посторонним знать не позволено. Не забудь, мы же – элита, самые приближенные к власти люди и уж, начистоту, так во многом эту власть определяем. Разве можно при чужих людях обсуждать секреты?
– Какие секреты? – надулась Ирочка. – Меня Марфа в первый же день спросила: «Как там с островами, продавать еще не надумали?»
Такого удара Инесса не подозревала. Она вся сжалась, превратившись в разъяренную кошку.
– Какие острова?!
– Ну, те, что японцы у нас требуют. Марфа готова войти в это дело с большим капиталом.
Было от чего потерять не только самообладание, но и тщеславие. Инесса забыла про кофе. Схватила Ирочку за руку и принялась допытываться:
– Кто Марфе рассказал про острова?
– Не знаю. О них все говорят. Скоро Суховей подпишет распоряжение правительства. Я уже разговаривала с отцом. Он против, но Алла Константиновна попросила на него нажать. И поверь, у меня это здорово получилось. Еще немного – и папаша будет у меня в руках. А он не последняя фигура в парламенте. Да у меня самой есть выходы и через его голову, – Ирочка самодовольно улыбнулась, забыв при этом сообщить, что папаша стал сговорчивее после того, как Марфа субсидировала его юбилей.
– Как фамилия Марфы? – резко спросила Инесса, решив срочно дать задание Манукалову проверить, кто она такая и откуда у нее деньги.
Ирочка задумалась и призналась:
– Не знаю ее фамилии. Да и зачем?
– А Алла Константиновна в курсе?
– Да. И не возражает против Марфы.
Инесса покачала головой. Даже в сознании не укладывалось, как Можно человека без знания фамилии тащить сюда. Но более всего шокировали глупые разговоры Ирочки об островах. И уже хотела было поставить девицу на место, как в бар вошла, гордо неся свои телеса, жена вице-премьера.
– О, Инночка! Вы, слава Богу, приехали! А мы уж тут все испереживались. Надо же, пережить самое настоящее покушение и где? В Каннах! Нет, определенно, за границу ездить становится опасно. Лучше за нашими бронированными воротами.
– Ах, да, в вас же стреляли! – подхватила Ирочка.
У Инессы не было сил выслушивать их причитания, поэтому сорвала злость на девчонке.
– Оставь-ка нас, милочка! По твоему возрасту нужно скромнее себя вести, а не то живо вылетишь отсюда!
Ирочка встала, смерила ее презрительным взглядом и заявила:
– Ну, вы тут тоже не очень орите. Что-то пока от вас пользы немного. В сенате могут ведь и заинтересоваться, на какие такие деньги жена чекиста разъезжает по заморским курортам. Уж не на его ли зарплату…
Инесса от возмущения хватала воздух ртом и не могла сообразить, как побольнее приструнить распоясавшуюся девчонку. Но та не стала дожидаться и выскочила в холл.
– Зря ты так, – прокомментировала Алла Константиновна.
– Да что же это делается, – охнула Инесса. – С каких пор тут соплячки начали устанавливать порядки?!
– Времена диктуют поведение. Ты ведь тоже масла в огонь подлила. Пока ездила себе тихо, вроде никто и не замечал. А уж как тебя угораздило в историю влипнуть, прямо все руками развели. Ну, и конечно, в Думе целую неделю только об этом и говорили. Насилу Супрун их образумил, а то хотели комиссию создавать по проверке поездок жен ответственных работников.
– Неужели я виновата в этом дурацком покушении?
– А кто? Тебя же собирались украсть не потому, что ты жена Манукалова… Каждый понимает, что за всем за этим стоят большие деньги. Правда, пока побаиваются говорить вслух.
Инесса перегнулась через стойку бара и налила себе коньяк.
– Ой, Алла, какие вокруг интриги! Ирочка мне сейчас про острова начала рассказывать. Представляешь? Какая-то Марфа хочет деньги выгодно вложить…
Алла Константиновна долго усаживалась в кресло, доставая из-под себя необъятный шифоновый подол набивной юбки. Поправила складки и, закинув голову, вытерла батистовым платочком шею. При таком положении головы щеки окончательно заслонили ее и так небольшие глаза.
– А с островами, Инночка, решать нужно срочно. Я несколько раз объясняла Олегу Даниловичу наш план, но он побаивается. Только не пойму, чего. Постановление уже подготовлено. Слух по Москве гуляет вовсю. А у него рука боится подписывать. Сколько сил приложила – ни в какую. «Подпиши, говорю, – отксерим и сразу порвем». Мало ли какие бумажки возникают и исчезают. А… замучилась я с ним. Ты-то что-нибудь организовала?
– А как же! – Инесса осталась сидеть у стойки, завернутая в тонкую махровую простыню. – Встречалась с человеком, который готов найти банк в Люксембурге. Кроме того, у меня отличная кандидатура на президента фонда «Острова России». Уже сейчас запустим документы на регистрацию и дней через десять откроем счета фонда. Люди, заинтересованные в инвестировании, есть.
– Кто?
– Ах, Алла… кто, кто? Кто имеет деньги, – вздохнула Инесса.
– Так почему же нельзя включить в список Марфу? – небрежно поинтересовалась жена вице-премьера.
Инесса попыталась заглянуть ей в глаза, но не сумела. Два нарумяненных яблока надежно скрывали окна ее души.
– Ты сама-то с ней знакома?
– Пока нет. Но собираюсь. И Ирочку глажу по голове. Что ни говори, а сенат в нашей жизни кое-какое слово имеет. Ее папаша тоже может подписать предложения в правительство по сдаче островов в долгосрочную аренду.
– Думаешь, подпишет?
– Благодаря Марфе… Но об этом молчок. Не при Олеге Даниловиче будет сказано, я в твое отсутствие провела работу. Янчуковский на уровне посольства согласился дать устные гарантии западному банку, который возьмется с нами сотрудничать. И даже Супрун… Представляешь, эта оппозиция совсем обнищала. Сталине, тьфу ты, Стелле Яковлевне нечем платить за внуков в колледже, хоть забирай обратно в Москву из Лондона. Вот и потянулась к нашему пирогу. Ее держу на всякий случай. Не дай Бог, бумага всплывет перед разъяренной общественностью, Супрун костьми ляжет, но не позволит в парламенте обсуждать этот вопрос. Я поняла, чем больше разных людей из всех ветвей власти будут заинтересованы, тем меньше опасность погореть с этим документом.
Инесса слушала Аллу Константиновну и не верила своим ушам. Не она ли еще совсем недавно объясняла толстой корове, на которую та здорово смахивала, смысл и выгоду всей идеи. И как быстро Алла Константиновна вошла в курс дела. Ее послушать, так самой Инессе и места не остается в выстроившейся очереди за миллионами. Только одного не учитывала жена вице-премьера, деньги-то в основном будут на счета фонда скидывать люди мафии. И если узнают, что их обдурили, то никакая ФСБ не спасет вице-премьера Суховея. Но об этом-то Инесса и не собиралась говорить с приятельницей, проявившей такие похвальные организаторские способности.
– Алла, не забывай тем не менее об осторожности. Не дай Господь, пойдут слухи, что запущена фальшивка, и всей идее – конец. Никто ни рубля не положит.
Мясистые губы жены вице-премьера расплылись в кровожадной улыбке.
– Дорогая, мы ведь женщины. Неужели не сможем обвести вокруг пальца болванов, кичащихся своим умом и положением. Я только благодаря тебе поняла, какая мы сила. Это они в своих кабинетах ничего не могут, а мы можем все, – она опустила голову и взглянула на Инессу заговорщицким взглядом, – а какие цены в Сант-Тропе на недвижимость?
– Ты хочешь купить виллу или квартиру?
– А ты?
– Все зависит от успеха нашего предприятия. В Европе для того, чтобы жить, как мы живем здесь, нужны очень большие деньги. А без них – тоска смертная и зависть черная.
– Вот потому-то я и не люблю туда ездить. Не по музеям же в нашем возрасте ходить. Я вон до Третьяковки никак добраться не могу. А насчет Марфы стоит подумать.
– Хорошо, выясню, – лаконично ответила Инесса. Она уже горела желанием вернуть власть обратно в свои руки.
Алла Константиновна встала и важно проследовала в кабинет массажа. А от маникюрши, в открытых тапочках и с прокладками между накрашенными пальцами ног, появилась Стелла Яковлевна.
– О, Инессочка! Девочка, как я рада, что вас не пристрелили! Егор Ильич волновался, будто ваш непосредственный любовник. Я ему даже на вид поставила. Послушайте, когда начнем продавать острова?
Инесса встала с табурета и ухватилась за стойку, потому что ее качнуло от неожиданного вопроса.
– Спросите у президента или в вашем любимом парламенте…
– Ой, деточка, не лечите меня, потому как меня уже не вылечить!
– Парламент, ну, сами понимаете… президент – с ним и так все ясно. А вот на что будем жить, когда все это к мамочке Бени рухнет? На продовольственные карточки, спрашиваю вас?
– Вы на эту тему лучше с Аллой Константиновной, она у нас к правительству ближе, – быстро сообразила Инесса подставить жену вице-премьера. – А я только приехала, дел невпроворот.
Стелла Яковлевна поправила свою седую, крашенную синими чернилами прическу и вслед Инессе заметила:
– В одиночку в казино играют только преступники, – и довольная отправилась к парикмахеру.
Таким образом, поварившись несколько дней среди приятельниц, Инесса окончательно убедилась, что все приготовились вырвать кусок пожирнее и готовы были заставить своих мужей подписать что угодно, лишь бы успеть, пока «не началось», как выражались они, глядя куда-то в потолок.
Среди всего коллектива одна Галина жила другой, возвышенной жизнью. Бредила своим Домеником, мечтала о новой семейной жизни и не совала нос в дела клубных дам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– Видишь, Веня, как нехорошо ухлестывать за чужой женой, – произнес он наставительно, но уже без раздражения.
– Вижу, – согласился тот.
– В самый раз чего-нибудь перекусить, – от нервного напряжения у Шлоссера возникли в животе голодные судороги.
Они зашли в кафе. Там, кроме гамбургеров, ничего не было. Адвокат взял себе три порции и четыре банки пива. Уселся за пустой столик и с нескрываемым удовольствием принялся за еду. Почему-то ему особенно хорошо думалось, когда он тщательно пережевывал пищу. Вот и сейчас закралась одна интересная мыслишка. А что, если взять и махнуть не куда-нибудь, а в Россию? Виза есть, безопасность там гарантирована, деньги имеются. Эдди будет держать его в курсе дел. Он постарается усилить в ней чувство вины. Соседи знают, что он поехал на кинофестиваль в Канны. В день убийства его на ферме не было. Пожалуй, лучшей страны для пережидания не было. Да и за Веней легче присматривать. Теперь попал к адвокату в должники и, как человек совестливый, будет отрабатывать.
Закончив с третьим гамбургером и выпив три банки пива, Шлоссер перевел дух и вытянул ноги на проход.
– Значит, так, Федя. Слушай внимательно, – начал он, открывая четвертую банку. – Ты хотел, стервец, оставить меня без жены, а оставил без жены и дома. Многовато для первого раза. Придется теперь заботиться обо мне. Сейчас немного засну, минут на двадцать, а потом помчимся в Баден-Баден. Там я даже номер не сдал. Завтра должны вынести приговор моей машине… Кстати, это ты ее изувечил?
Веня посмотрел на Шлоссера через затемненные стекла, улыбнулся самой что ни на есть невинной улыбкой и своими пухлыми губами обиженно заявил:
– Как ты мог на меня подумать? Я же серьезный человек. Адвокат ему не поверил, но счеты сводить было как-то не ко времени.
– Ладно, Федя, купишь новую.
– Куплю, – с готовностью согласился Вениамин.
– Тогда пойду в машину посплю, а завтра из Баден-Бадена поедем во Франкфурт. Оттуда есть рейсы на Москву. У тебя паспорт с собой?
– А как же! – Веня несказанно обрадовался, что Шлоссер не возвращается на ферму. Остается подержать его в Москве достаточно долго, чтобы Эдди привыкла к одиночеству. Потом видно будет. Веня тоже увидел свои плюсы в создавшейся ситуации. О такой редкой возможности избавить Эдди от Шлоссера он и мечтать не мог.
Адвокат пошел спать, а Веня, расплатившись за гамбургеры и пиво, отправился любоваться ночной рекой, по склонам которой тянулись виноградники, казавшиеся при лунном свете бесконечными, растянутыми рыбацкими сетями. Нервозность потихоньку затухала, и Веня уже улыбался сам себе, подумывая о том, что не так уж плохо жить на свете, когда есть голова на плечах. Теперь оставалось молиться только о том, чтобы при пересечении границы не задержали Курганова…
Инесса приехала в салон спозаранку и принялась пытать Лялю обо всех событиях, происшедших за время ее отсутствия. Но Ляля была немногословна. Инесса и не подозревала, что «серую мышь», которая, как она считала, должна была молиться на нее за предоставленную работу, с потрохами продалась Геннадию Владимировичу Столетову. Он умело использовал возникшую в душе женщины зависть ко всем этим начальственным женам и дочкам, перед которыми Ляля, научный работник с ученой степенью, должна была разыгрывать роль приветливой прислуги. Вот из-за этого-то комплекса и согласилась сообщать Столетову обо всех разговорах, ведущихся в салоне.
Первое, о чем от нее узнала Инесса, так это о романе Ирочки Пригородовой с Али. Нужно сказать, что телохранитель рассчитал верно. Она ужасно возмутилась и даже выпила немного коньяку, чтобы успокоиться, заявив:
– Вот пусть теперь Ирочку и охраняет!
– Вполне вероятно, – подтвердила Ляля. – У Ирочки появилась очень богатая покровительница. Что-то вроде дальней родственницы. Очень хочет попасть в наш салон. Я ее видела. Роскошная дама, годочков так это пятидесяти пяти.
– Еще чего не хватало! Ирочка будет тут свою кашу варить! – разозлилась Инесса.
– Ну, а о Тамаре и беспокоиться нечего. Ей теперь на своего посла наплевать. Нашла какого-то студента, так представляешь, он чуть ли не целую собственную армию содержит. Подарил «СААБ». Даже сама Алла Константиновна ее в последнее время очень к себе приблизила… Ну, то, что Майка Зарубина очередное наследство получила, ты наверняка знаешь. Вот что значит, с молодости иметь пожилых любовников. И чего она все на здоровье жалуется? Может, от стариков зараза какая-нибудь переходит…
Инесса почувствовала себя на периферии событий. Пока моталась по Европе, тут народ времени даром не терял.
– А что с бизнесом?
– Крутят что-то. Алла Константиновна стала привечать жену генерала Супруна…
– Этого коммуняки?!
– Так ведь говорят, правительство не сегодня-завтра отправят в отставку, а у той весь парламент схвачен.
Инесса выпила вторую рюмку и закурила. Она знала Стеллу Яковлевну давно, еще когда Супрун был заместителем министра обороны. Стерва редкостная. Продаст раз десять, а то и больше. Плохо, ежели Алла Константиновна задумает потянуть одеяло на себя. Без лидерства Инессы им не обойтись.
– А как поживает Василиса Георгиевна? – спросила она о брошенной жене Столетова.
– Живет в ненависти к журналистке. На нее все махнули рукой. Кто она теперь такая? Бывшая жена. Скоро денег и на взносы в наш клуб не наскребет.
Ляля с особым наслаждением говорила о бывшей жене Столетова, потому что хотела подчеркнуть, что все собирающиеся здесь жены гроша ломаного сами по себе не стоят, и от осознания их ничтожности чувствовала себя превосходно. Но Инесса не обратила внимания на ее интонацию и, отправляясь на массаж, попросила – свари-ка мне кофе.
Лежа под властными руками массажиста, она прикидывала расклад. Самой навязываться к Алле Константиновне не хотелось, хотя именно та была ключевой фигурой в афере с островами. Лучше взять на себя Василису Георгиевну. Тут связей не меньше. А насолить бывшему супругу и просить особо-то не придется.
Когда она, расслабленная после массажа, пила кофе, к ней подошла Ирочка. Выглядела девка заметно похорошевшей. Костюмчик из «Эскады», стоимостью не менее восьмиста долларов да туфельки простенькие, но итальянский дизайн виден сразу. Хотя морда осталась все такой же плебейской. Только с телохранителями и спать.
– У меня к тебе просьба, – сказала она после привычных приветствий и поцелуйчиков.
– А у меня к тебе, – резко начала Инесса. – Или я уволю Али, или ты с ним трахаться прекратишь!
Ирочка выкатила глаза.
– О чем ты? Он мне один раз помог с ремонтом машины и все! Ну, и бабы! Надо же придумать такую сплетню. Поверь, Инесса, как я могу, ты же сама с ним спишь…
«Далеко пойдет девочка», – подумала про себя Инесса и, не отреагировав на последнюю фразу, хозяйским тоном позволила говорить.
– Меня недавно познакомили с очень достойной женщиной. Зовут ее Марфа. Муж какой-то ветеран войны. Слушай, такая богатая и добрая тетка, слов нет. Очень хочет попасть к нам… так вот я…
На лице Инессы появилась гримаса недовольства, капризные губки выразили все, что она думает о подобных дамах.
– Ирочка, ну о чем ты просишь? Разве дело в деньгах? Мало ли всяких путан да директрис магазинов хотели бы к нам попасть. Здесь клуб! Мы беседуем на такие темы, о которых посторонним знать не позволено. Не забудь, мы же – элита, самые приближенные к власти люди и уж, начистоту, так во многом эту власть определяем. Разве можно при чужих людях обсуждать секреты?
– Какие секреты? – надулась Ирочка. – Меня Марфа в первый же день спросила: «Как там с островами, продавать еще не надумали?»
Такого удара Инесса не подозревала. Она вся сжалась, превратившись в разъяренную кошку.
– Какие острова?!
– Ну, те, что японцы у нас требуют. Марфа готова войти в это дело с большим капиталом.
Было от чего потерять не только самообладание, но и тщеславие. Инесса забыла про кофе. Схватила Ирочку за руку и принялась допытываться:
– Кто Марфе рассказал про острова?
– Не знаю. О них все говорят. Скоро Суховей подпишет распоряжение правительства. Я уже разговаривала с отцом. Он против, но Алла Константиновна попросила на него нажать. И поверь, у меня это здорово получилось. Еще немного – и папаша будет у меня в руках. А он не последняя фигура в парламенте. Да у меня самой есть выходы и через его голову, – Ирочка самодовольно улыбнулась, забыв при этом сообщить, что папаша стал сговорчивее после того, как Марфа субсидировала его юбилей.
– Как фамилия Марфы? – резко спросила Инесса, решив срочно дать задание Манукалову проверить, кто она такая и откуда у нее деньги.
Ирочка задумалась и призналась:
– Не знаю ее фамилии. Да и зачем?
– А Алла Константиновна в курсе?
– Да. И не возражает против Марфы.
Инесса покачала головой. Даже в сознании не укладывалось, как Можно человека без знания фамилии тащить сюда. Но более всего шокировали глупые разговоры Ирочки об островах. И уже хотела было поставить девицу на место, как в бар вошла, гордо неся свои телеса, жена вице-премьера.
– О, Инночка! Вы, слава Богу, приехали! А мы уж тут все испереживались. Надо же, пережить самое настоящее покушение и где? В Каннах! Нет, определенно, за границу ездить становится опасно. Лучше за нашими бронированными воротами.
– Ах, да, в вас же стреляли! – подхватила Ирочка.
У Инессы не было сил выслушивать их причитания, поэтому сорвала злость на девчонке.
– Оставь-ка нас, милочка! По твоему возрасту нужно скромнее себя вести, а не то живо вылетишь отсюда!
Ирочка встала, смерила ее презрительным взглядом и заявила:
– Ну, вы тут тоже не очень орите. Что-то пока от вас пользы немного. В сенате могут ведь и заинтересоваться, на какие такие деньги жена чекиста разъезжает по заморским курортам. Уж не на его ли зарплату…
Инесса от возмущения хватала воздух ртом и не могла сообразить, как побольнее приструнить распоясавшуюся девчонку. Но та не стала дожидаться и выскочила в холл.
– Зря ты так, – прокомментировала Алла Константиновна.
– Да что же это делается, – охнула Инесса. – С каких пор тут соплячки начали устанавливать порядки?!
– Времена диктуют поведение. Ты ведь тоже масла в огонь подлила. Пока ездила себе тихо, вроде никто и не замечал. А уж как тебя угораздило в историю влипнуть, прямо все руками развели. Ну, и конечно, в Думе целую неделю только об этом и говорили. Насилу Супрун их образумил, а то хотели комиссию создавать по проверке поездок жен ответственных работников.
– Неужели я виновата в этом дурацком покушении?
– А кто? Тебя же собирались украсть не потому, что ты жена Манукалова… Каждый понимает, что за всем за этим стоят большие деньги. Правда, пока побаиваются говорить вслух.
Инесса перегнулась через стойку бара и налила себе коньяк.
– Ой, Алла, какие вокруг интриги! Ирочка мне сейчас про острова начала рассказывать. Представляешь? Какая-то Марфа хочет деньги выгодно вложить…
Алла Константиновна долго усаживалась в кресло, доставая из-под себя необъятный шифоновый подол набивной юбки. Поправила складки и, закинув голову, вытерла батистовым платочком шею. При таком положении головы щеки окончательно заслонили ее и так небольшие глаза.
– А с островами, Инночка, решать нужно срочно. Я несколько раз объясняла Олегу Даниловичу наш план, но он побаивается. Только не пойму, чего. Постановление уже подготовлено. Слух по Москве гуляет вовсю. А у него рука боится подписывать. Сколько сил приложила – ни в какую. «Подпиши, говорю, – отксерим и сразу порвем». Мало ли какие бумажки возникают и исчезают. А… замучилась я с ним. Ты-то что-нибудь организовала?
– А как же! – Инесса осталась сидеть у стойки, завернутая в тонкую махровую простыню. – Встречалась с человеком, который готов найти банк в Люксембурге. Кроме того, у меня отличная кандидатура на президента фонда «Острова России». Уже сейчас запустим документы на регистрацию и дней через десять откроем счета фонда. Люди, заинтересованные в инвестировании, есть.
– Кто?
– Ах, Алла… кто, кто? Кто имеет деньги, – вздохнула Инесса.
– Так почему же нельзя включить в список Марфу? – небрежно поинтересовалась жена вице-премьера.
Инесса попыталась заглянуть ей в глаза, но не сумела. Два нарумяненных яблока надежно скрывали окна ее души.
– Ты сама-то с ней знакома?
– Пока нет. Но собираюсь. И Ирочку глажу по голове. Что ни говори, а сенат в нашей жизни кое-какое слово имеет. Ее папаша тоже может подписать предложения в правительство по сдаче островов в долгосрочную аренду.
– Думаешь, подпишет?
– Благодаря Марфе… Но об этом молчок. Не при Олеге Даниловиче будет сказано, я в твое отсутствие провела работу. Янчуковский на уровне посольства согласился дать устные гарантии западному банку, который возьмется с нами сотрудничать. И даже Супрун… Представляешь, эта оппозиция совсем обнищала. Сталине, тьфу ты, Стелле Яковлевне нечем платить за внуков в колледже, хоть забирай обратно в Москву из Лондона. Вот и потянулась к нашему пирогу. Ее держу на всякий случай. Не дай Бог, бумага всплывет перед разъяренной общественностью, Супрун костьми ляжет, но не позволит в парламенте обсуждать этот вопрос. Я поняла, чем больше разных людей из всех ветвей власти будут заинтересованы, тем меньше опасность погореть с этим документом.
Инесса слушала Аллу Константиновну и не верила своим ушам. Не она ли еще совсем недавно объясняла толстой корове, на которую та здорово смахивала, смысл и выгоду всей идеи. И как быстро Алла Константиновна вошла в курс дела. Ее послушать, так самой Инессе и места не остается в выстроившейся очереди за миллионами. Только одного не учитывала жена вице-премьера, деньги-то в основном будут на счета фонда скидывать люди мафии. И если узнают, что их обдурили, то никакая ФСБ не спасет вице-премьера Суховея. Но об этом-то Инесса и не собиралась говорить с приятельницей, проявившей такие похвальные организаторские способности.
– Алла, не забывай тем не менее об осторожности. Не дай Господь, пойдут слухи, что запущена фальшивка, и всей идее – конец. Никто ни рубля не положит.
Мясистые губы жены вице-премьера расплылись в кровожадной улыбке.
– Дорогая, мы ведь женщины. Неужели не сможем обвести вокруг пальца болванов, кичащихся своим умом и положением. Я только благодаря тебе поняла, какая мы сила. Это они в своих кабинетах ничего не могут, а мы можем все, – она опустила голову и взглянула на Инессу заговорщицким взглядом, – а какие цены в Сант-Тропе на недвижимость?
– Ты хочешь купить виллу или квартиру?
– А ты?
– Все зависит от успеха нашего предприятия. В Европе для того, чтобы жить, как мы живем здесь, нужны очень большие деньги. А без них – тоска смертная и зависть черная.
– Вот потому-то я и не люблю туда ездить. Не по музеям же в нашем возрасте ходить. Я вон до Третьяковки никак добраться не могу. А насчет Марфы стоит подумать.
– Хорошо, выясню, – лаконично ответила Инесса. Она уже горела желанием вернуть власть обратно в свои руки.
Алла Константиновна встала и важно проследовала в кабинет массажа. А от маникюрши, в открытых тапочках и с прокладками между накрашенными пальцами ног, появилась Стелла Яковлевна.
– О, Инессочка! Девочка, как я рада, что вас не пристрелили! Егор Ильич волновался, будто ваш непосредственный любовник. Я ему даже на вид поставила. Послушайте, когда начнем продавать острова?
Инесса встала с табурета и ухватилась за стойку, потому что ее качнуло от неожиданного вопроса.
– Спросите у президента или в вашем любимом парламенте…
– Ой, деточка, не лечите меня, потому как меня уже не вылечить!
– Парламент, ну, сами понимаете… президент – с ним и так все ясно. А вот на что будем жить, когда все это к мамочке Бени рухнет? На продовольственные карточки, спрашиваю вас?
– Вы на эту тему лучше с Аллой Константиновной, она у нас к правительству ближе, – быстро сообразила Инесса подставить жену вице-премьера. – А я только приехала, дел невпроворот.
Стелла Яковлевна поправила свою седую, крашенную синими чернилами прическу и вслед Инессе заметила:
– В одиночку в казино играют только преступники, – и довольная отправилась к парикмахеру.
Таким образом, поварившись несколько дней среди приятельниц, Инесса окончательно убедилась, что все приготовились вырвать кусок пожирнее и готовы были заставить своих мужей подписать что угодно, лишь бы успеть, пока «не началось», как выражались они, глядя куда-то в потолок.
Среди всего коллектива одна Галина жила другой, возвышенной жизнью. Бредила своим Домеником, мечтала о новой семейной жизни и не совала нос в дела клубных дам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55