– Ну, скажи, мужчина – на все сто, – в который раз пристала Галина, наблюдая за ним сквозь шипящую пузырьками жидкость.
– Главное – богатый, – уклонилась от оценки Инесса.
– О, ошибаешься, моя девочка! Просто богатый мужчина таит в себе много опасностей. Может выясниться, что он вор или хуже того – убийца, и в один прекрасный миг придут и все конфискуют. Было у меня такое с одним администратором Москонцерта. А еще существует тип богатых мужчин, которые нахапали и сидят на своем богатстве, боясь потратить лишний доллар. Нет, что ни говори, а самые лучшие среди богачей – это наследники огромных состояний. Это наиболее мною уважаемые мужики. Посмотри, как спокоен и уверен в себе Доменик. Несколько поколений умножали капитал, доставшийся ему. Живет среди роскоши и денег так же естественно, как птица в небе. К нему не придут и не спросят – «откуда, месье, у вас мраморный бассейн с золотыми ступеньками?». Ты себе не представляешь, вчера зашли в «Эскадо», и он, не задумываясь, купил мне костюмчик на каждый день за тысячу семьсот марок.
– Хорошо, когда любовь приносит удовлетворение, – заметила Инесса, уставшая от признаний Галины.
Они обе посмотрели вслед разговаривающим мужчинам и молча допили шампанское.
Доменик не просто так прогуливался с приглашенным встречать рассвет Вилли Шлоссером. Мягким голосом он говорил ему совсем не безобидные вещи:
– Приятно познакомиться с вами, месье Шлоссер. Поначалу, признаться, я принял вас за обычного русского эмигранта новой волны. К тому же в компании с мелкими русскими бандитами вы выглядели не слишком солидно. Поэтому я попросил навести кое-какие справки… вы уж не сердитесь, но лучше знать о человеке немного тайного, чем много явного. Вы ведь тоже в какой-то степени наслышаны о моих делах?
– Исключительно – в какой-то, – уточнил Шлоссер, не понимая, куда ведет Порте.
– И, признаться, порадовался, узнав, что вы не рядовой террорист, а юрист, представляющий в Европе крупнейших лидеров, как говорят у вас, «теневой экономики».
Шлоссер несколько напрягся. Ему льстило, что сам Порте заинтересовался его деятельностью. Но в то же время он понимал, в каком плане может интересовать известного мафиози. А опыт показывал, что никогда не следует попадать между двумя группировками. Слишком опасно. Поэтому Шлоссер решил приуменьшить свое значение.
– Как вам сказать… выполняю некоторые просьбы, но не связанные с чем-то противозаконным. Сейчас в России идет бурная легализация капиталов. Потому-то юристы и входят в силу, особенно такие, как я, – знающие языки и западную юриспруденцию.
– А в Канны с Александром вы тоже ездили по просьбе клиентов или из собственных побуждений?
– Эта прогулка своего рода услуга одному крупному бизнесмену. Мы с ним просто решили помочь ребятам. Они попали в глупую переделку.
Доменик остановился, внимательно посмотрел снизу вверх на адвоката и жестко сказал:
– Хватит, Шлоссер, вы не в суде. И я вас пригласил не Рейном любоваться. Начнем откровенный диалог. Организацию, которую я представляю, беспокоит появление русских в Европе. Они уже успели вторгнуться в некоторые области нашего традиционного бизнеса в Америке. Теперь там спохватились, но поздно. Приходится осторожничать, чтобы не допустить большой крови. В Европе мы должны провести целый ряд упредительных акций. Я откровенен, потому что пока значительно сильнее, чем гости из бывшего Советского Союза. Но преуменьшать опасность не собираюсь. Русская мафия, как всякий молодой, формирующийся организм, склонна к постоянному силовому давлению. Они, не раздумывая, могут устроить перестрелку в центре Канн или Бонна, выставить группу в сотню человек, способную вести настоящие боевые действия, но нам-то этого шума не надо. Здесь все давно поделено на сферы влияния. И моя конкретная задача не допустить ни одного русского бандита на Лазурное побережье. Пусть приезжают только в качестве туристов. А для этого мало сидеть в Монако или Ницце и не высовываться за пределы собственной территории. Столкновения с русскими неизбежны. Поэтому лучше всего перенести их в Германию. Во-первых, Кельн уже давно стал их штаб-квартирой, во-вторых, Германия лежит вне магистральных путей перевоза наркотиков, в-третьих, немецкие позиции на рынке оружия никто не оспаривает после того, как вам достались целые арсеналы брошенного вооружения. Да и потом – воевать на чужой территории всегда приятнее.
Шлоссер слушал Доменика, глядя на плавное течение Рейна. Больше всего в жизни он не любил, когда его ставили перед выбором. Любой выбор ведет к конфликту, а профессия Шлоссера и жизненные установки всегда противились серьезным столкновениям враждующих сторон. Он был вечным сторонником компромисса. Поэтому осторожно заметил:
– А не лучше ли договориться? Среди моих московских знакомых есть немало разумных людей.
– А вы – молодчина, Шлоссер! – похлопал его по огромному животу Порте своей маленькой пухлой ручкой. – Я очень надеюсь благодаря вам наладить такой контакт. А пока объясните-ка мне – кто такая Инесса?
Адвокат задумался. Этика в данном случае его не волновала. Ведь коль он дал Инессе информацию о Порте, почему с таким же успехом нельзя поступить наоборот? Но в том-то и дело, что Шлоссер сам до сих пор не разобрался, что собой на самом деле представляет эта дамочка.
– Коли разговор пошел в открытую, то признаюсь честно – знаю недостаточно. Но уверен, что за ней стоят мощные силы. К тому же она жена заместителя руководителя ФСБ по Москве, генерала Манукалова.
– Это что, контрразведка? – без всякого интереса спросил Порте, давно получивший сведения от Галины.
– Да. Но больше борьба с коррупцией и организованной преступностью.
– А Галина?
Шлоссер зачем-то оглянулся и посмотрел на пьющих шампанское женщин.
– Думаю, просто подруга, хотя есть один небезынтересный момент. Всю поездку субсидирует исключительно Галина. Я слышал, что у нее муж – немецкий миллионер…
В ответ Доменик рассмеялся.
– Дорогой адвокат! Неужели вы думаете, что я не проверил этого самого «миллионера» Вагнера. Вот уж ничего проще и быть не могло! Это всего-навсего рядовой служащий на фирме, экспортирующей сталелитейное оборудование. Вот тут-то и начинается загадка. Скорее всего Галина – подставное лицо. Хорошо бы выйти на ее хозяев…
– А сама-то не пробалтывается?
– О, эта женщина достойна восхищения! Она способна болтать двадцать четыре часа в сутки и при этом не сказать ничего лишнего. Я временами любуюсь тем, как самозабвенно она врет.
– По-моему, просто в вас влюблена, – заметил Шлоссер.
– Шлоссер, в нашем возрасте любовь – слишком обременительное занятие. Любовь требует денег, здоровья, а главное – времени. Но Галина одна из немногих женщин, которые меня не раздражают. Это-то и настораживает. Интересно, кто все-таки дает ей деньги на поездки с Инессой?
– Я так понимаю, что вопрос адресован мне для дальнейшего изучения?
– Да. Давайте прощупывать их вместе. И, как я понимаю, впереди у нас большая совместная работа, – при этом Порте лукаво подмигнул и повернулся, давая понять, что они слишком заговорились.
Солнце уже вовсю отражалось от ставшей абсолютно зеркальной поверхности воды. Новый день напомнил, что они провели бессонную ночь.
За время короткого перелета в Кельн Веня старался убедить Курганова в неверности его суждений об Инессе.
– Пойми, – говорил он, отхлебывая коньяк и загадочно мерцая затемненными стеклами очков. – Все осталось позади. Мы родились несколько месяцев назад. Если ты не забудешь прошлое, оно отравит твое будущее. Какая разница, за кого вышла замуж Инесса? Мы все подзалетели по глупости. А представь, что следователем был не Манукалов, а баба. И влюбилась бы в тебя, да так, что отмазала от тюрьмы. Ты бы после этого на ней не женился?
– Но Манукалов – подонок!
– Почему? В те годы был обычным винтиком…
– Да как ты не понимаешь, – перебил Курганов. – Этот гэбэшник специально раздул наше дело, чтобы его заметили. Вот дослужился до генерала. Нет, у меня с Инессой отношения закончены. Я ей никогда не прощу Виктора. Настоящего парня. Он уже сгнил давно, а она, сука, забыла, как пошел он по этапу вместо нее!
– Кому что на роду написано. Тогда могли застрелить любого из нас. Знали, на что шли…
– Нет. Я не предполагал, что они устроят такую бойню. Помнишь, как на наших глазах блатных расстреляли в упор. А ведь они уже никуда не бежали.
Веня поморщился. По своей натуре он не любил вспоминать всякие ужасы и лишения прошлой жизни. Ему всегда хотелось смотреть вперед, ибо почему-то распирало от уверенности в завтрашнем дне.
– Пожалуй, тебе действительно нужно жениться на Терезе Островски, чтобы забыть обо всем. Ей-то наверняка твои воспоминания будут неинтересны.
…Из Кельна они на такси добрались до отеля «Маритим», поражающего чистотой голубых окон, отражающих небо. В нем оказались свободные номера. Веня оплатил двухместный люкс на одну ночь, дав слово Курганову в нем не ночевать. На том и согласились. Номер успокаивал приятным сочетанием белого с синим. В нем было все, чтобы принять избалованную порнозвезду. Оглядев апартаменты, Веня заметил:
– А по мне – лучше с Эдди на ферме, на шлоссеровской перине. Эх, дурак наш адвокат. Просил по-хорошему – отдай жену, так нет же – уперся как баран.
Курганов не верил в быструю победу Вени. Ему казалось, что Эдди не позволит себе лишнего. Да и будет напугана появлением его на ферме. Но, как бы желая разрушить сомнения приятеля, Вениамин, усевшись в белое кресло, набрал номер телефона фермы. Ответила Эдди.
– Хелло, Эдди. Это Веня.
– Хелло… – неожиданно бесстрастно прозвучало в ответ.
– Ты меня уже забыла?
– Нет, нет, помню. А где Вилли?
– Вилли остался в Баден-Бадене играть в рулетку. Я признался, что влюблен в тебя, а он к этому отнесся очень плохо. Сказал, чтобы я убирался в Москву. Но без встречи с тобой я не могу уехать.
В трубке царило напряженное молчание.
– Ты меня слышишь? – крикнул Веня.
– Слышу, – робко ответила она.
– Я сейчас приеду!
– Но без Вилли это неудобно…
– Тогда давай встретимся в Бонне.
– Как же я могу, у меня ведь лошади… Веня растерянно посмотрел на Курганова, а тот впервые за последние дни покатывался от беззвучного хохота. Почувствовав себя оскорбленным, Веня категорично спросил:
– Так ты не желаешь меня видеть?
– Ну, не так, – раздалось в ответ.
– А замуж за меня пойдешь? – напирал Веня.
– Когда Вилли умрет? – не то в шутку, не то всерьез спросила Эдди.
– Вилли умрет не скоро. Я вас разведу. Ты за?
– Пожалуй, нам следует повидаться. Позвони мне завтра, что-нибудь придумаю.
Вене ничего не оставалось, как согласиться. Не успел он положить трубку, ею тут же завладел Курганов. Ему тоже не терпелось поговорить с Терезой.
Секретарша порнозвезды долго расспрашивала, по какому вопросу он собирается обращаться к фрау Островски.
– Передайте, что русский бизнесмен Александр Курганов, с которым она познакомилась в Каннах, хочет вложить деньги в ее бизнес, – важно заявил он.
– Одну минутку.
После довольно длинной паузы секретарша сообщила, что фрау Островски готова принять господина Курганова послезавтра в двенадцать часов дня, и, поблагодарив за звонок, положила трубку. Настало время смеяться Вене.
Но у Курганова был настолько удрученный вид, что Вениамин постарался себя сдержать.
– Ничего, старик, чем дольше ожидание, тем слаще обладание. Тебе легче, можешь пойти купить фильм с ее участием, вставить вон в видюшник и разглядывать свою милую во всех позах.
Курганов промолчал. Он дал себе зарок больше не реагировать на сальности в адрес Терезы. В конце концов, о ней говорят то, что есть на самом деле. И если он начнет бить каждому морду, то окажется полным идиотом. Поэтому набрал номер телефона, указанный на листке, вложенном в конверт, который передал ему Порте.
– Это я, – произнес он в трубку по-немецки. Очевидно, благодаря акценту на том конце провода поняли, и довольный голос ответил:
– Отлично. Откуда?
– Только что из Баден-Бадена. Остановился в отеле «Маритим».
– Отлично. Встретимся через два часа. Откладывать ни в коем случае нельзя. Ориентируетесь в Бонне?
– Нет.
– Тогда записывайте. Нужно переехать мост Кеннеди через Рейн в район, который называется Бонн-Бойль. Я буду вас ждать у цветочного магазина возле памятника прачке. Это напротив кирхи святого Иозефа. Узнаете меня по белому кейсу, который буду держать в левой руке. Все. Привет.
– Это ты с кем? – удивился Веня.
– Да так, кое-какая работенка может подвернуться. Я ведь на щедрость Инессы не рассчитываю. И ферму в наследство вряд ли получу.
Курганов заметно нервничал. Слонялся по номеру из залы в спальню и обратно. Веня больше вопросов не задавал, предполагая, что Шлоссер нашел возможность помочь Александру заработать. После поездки в Канны их пути скорее всего разойдутся. Веня очень рассчитывал на фонд, обещанный Инкой. Покрутившись несколько дней в Европе, похвалил себя за правильный выбор – нечего ему делать ни в Америке, ни на Западе. Деньги крутятся в Москве. И нужно становиться на ноги там. А Курганов, очевидно, решил иначе. Веня не собирался уговаривать его возвращаться в Москву. Раз он отказался от сотрудничества с Инкой, значит, ему в России одна дорога – в криминал. А тут, в Германии, с его настырным характером Саня окопается, плюнет на порнозвезду, найдет какую-нибудь бабу из эмигранток и начнет спокойную, трудовую, сытую жизнь чуть ниже среднего европейского уровня.
Так виделась судьба Курганова в Германии Вениамину. Но совершенно иначе планировал ее сам Александр.
Ровно в час дня он стоял возле кирхи и наблюдал за человеком с белым кейсом. Вокруг не было ни души. Раскатистым боем ударили часы. Курганов вздрогнул и перешел на другую сторону.
– Хелло, это я вам звонил, – обратился он к неприметному мужчине. Тот улыбнулся, но колючие глаза несколько раз оглядели Александра с ног до головы.
– Югослав? – спросил незнакомец.
– Русский. Зовут Александр.
– Хорошо. Следуй за мной. Спустимся к Рейну, я тебе кое-что покажу.
По узкой улочке они прошли мимо строящегося здания и оказались на чудесной набережной. Могучие деревья возвышались посреди подстриженных газонов, на которых играли дети и собаки. На лавочках сидели старики. По асфальтовым дорожкам бегали любители укрепления здоровья.
Незнакомец передал белый кейс Курганову.
– Привыкай.
Подойдя к самой воде, он показал в сторону китайского ресторана на плаву. Это была двухэтажная, очень красивая пагода с поднятыми углами, деревянными драконами и фонариками.
– Каждый вечер он отчаливает от причала и в течение часа курсирует вниз по реке и обратно. Потом возвращается и снова отправляется на час. Завтра в ресторане будет ужинать один человек, турок. Фотографии его найдешь в кейсе. Ты дождешься, пока ресторан отчалит и полностью пройдет путь вниз. Как только он повернет назад, с правого борта ты увидишь катер, белый с красной полосой. Он будет следовать рядом с рестораном. После этого, не торопясь, но и не мешкая, подходишь к человеку, изображенному на фотографиях, достаешь пистолет и стреляешь в упор. Лучше в голову. Успех должен быть стопроцентный. Потом выбегаешь из зала и прыгаешь в воду. Катер подбирает тебя и перебрасывает на другой берег. Оттуда машиной в аэропорт. Паспорт в порядке?
– Да, – кивнул Курганов, еще не полностью осознавший услышанное поручение.
– Давай мне. Получишь вместе с новым костюмом и билетом. Работай спокойно. Полиция не успеет тебя накрыть. Перекинем тебя в Испанию, а оттуда побыстрее улетай в Москву. Учти, Интерпол включится сразу.
– А кого я должен убрать? – глухо спросил Александр.
– Какая разница? Узнаешь из газет. Меньше думай об этом. И не вздумай остаться в Испании. Сейчас, когда сняли границы, полицейские озверели. Все. К ресторану близко не подходи. Ни к чему светиться. Желаю успеха.
Незнакомец отстал от Курганова и по газону направился к той улочке, по которой они спустились. Александр устало опустился на первую попавшуюся лавочку. Поставил на землю кейс. И, преодолевая желание немедленно его раскрыть, вдруг пожалел, что не отказал незнакомцу. Нужно позвонить ему, вернуть кейс и чек на пятьдесят тысяч для Порте. Ведь, давая ему этот чек, мафиози не объяснил, что придется выполнять роль наемного убийцы. Курганову ужасно захотелось выпить. Но, собрав волю в кулак, остался сидеть на набережной. Совсем недавно сама мысль об убийстве казалась бы странной. Когда палил в воздух в пресс-баре, старался ни в кого не попасть. А тут нужно будет целиться прямо в лоб жующему человеку. А если он придет ужинать с женой и детьми? У турок всегда много детей… Что ж, на глазах всего семейства расстреливать папашу? Мороз пробежал по коже и обернулся зудом на щиколотках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55