Андрей постарался припомнить все, что узнал со слов пострадавшего участкового, и это снова вызвало новый всплеск обсуждения.— У меня Барабанов на него похож, но он в КПЗ сидит, сам отправлял, — сказал Панченко.— У меня двое похожих — братья Бузыкины, — вспомнил Березин.— Ну, они-то хоть на месте? — спросил Фортуна.— На месте. Оба спали дома, все в мат. К тому же они не колются, бухают только.— Да все они после зоны худые и звонкие, — заключил Панченко.— А у меня есть один кент, копия этот твой отморозок, — в разговор вступил молчавший до этого молоденький щуплый парень с сержантскими лычками.Андрей Мысин из всех собравшихся в комнате был самым младшим и по возрасту, и по званию. На своем участке на самой окраине города он работал всего год и, признаться, пока оставался для всех довольно загадочной личностью.В отделе он появлялся утром да вечером, большей частью обитал на своем участке, носившем не слишком благозвучное название Гусинка.— И кто же это? — поинтересовался Мазуров.— Некто Сергеев, Валерий Павлович. Откинулся с зоны дней десять назад.Рост и приметы сходятся.— Наркоман?— Да, сидит плотно, с зоны.— Что за времена, а? — возмутился Мазуров. — С зоны приходят наркоманами.Разве такое раньше было?— Постой, Михалыч, — прервал его Колодников. — Ну-ка, тезка, колись дальше. Что из себя представляет этот Сергеев? Сколько он сидел?— Сидел он солидно, по-моему… — Андрей наморщил лоб, припоминая. — Червонец отмотал точно. Сел он совсем молодым, с отцом вместе троих убили, отца вроде бы расстреляли, а сыночек прошел как малолетка.И Мазуров, и Колодников смотрели на молодого коллегу с недоумением.Подобные преступления в городе случались нечасто, и обо всех они помнили.— Постой, что-то я не помню такого Сергеева. А где он живет?— Краснодонская, сорок.— Краснодонская, сорок? — в один голос переспросили майоры и переглянулись, а Мазуров сказал:— Постой, так какой же это к х… Сергеев? Это Быков! Валера Быков, и они действительно с отцом убили троих пенсионеров, зарезали из-за грошовой пенсии.Тогда ему было лет шестнадцать, поэтому он и получил только червонец. А папашу его точно хлопнули, на нем и до этого труп висел, старый волк был. Три ходки в зону.— Четыре, — поправил его Колодников. — С вышкой. И звали его действительно Павлом.— Павел Иванович, — напомнил Мазуров, обладающий уникальной памятью на даты и имена.— Но почему сын Сергеев? — недоумевал Колодников. — Ты его паспорт видел?— Ну а как же, — даже обиделся Андрей. — И справку об освобождении, и паспорт потом.— Где он сегодня днем был, знаешь?— Как с утра ушел, так его весь день и не было. Сейчас, может, заявился.— Пойду-ка я пробью его по компьютеру у дежурного, — Колодников выскочил за дверь и вернулся довольно быстро, присутствующие успели выпить только по рюмке.— Э, мужики! — с порога закричал майор. — Все верно, это тот же самый Валера Быков, и он сейчас действительно Сергеев. В зоне женился и взял фамилию жены. Теперь понятно, почему его никто не опознал. Десять лет назад он был толстый, как молодой кабан.— И какая ж дура на него такого позарилась? — спросил Мазуров. — Ведь потомственный убийца.— А это мы сейчас узнаем. Кто со мной на Краснодонскую?Ехать решили все, только герой дня, Андрей Мысин, осторожно спросил:— А нам ничего не будет, если мы его возьмем под этим делом? — И он щелкнул пальцем по кадыку.— Нет, еще и похмелят завтра, — пошутил Колодников своим хрипловатым голосом. Глава 5 В стареньком «уазике» разместились с трудом, Мысину и Панченко пришлось сесть на коленки к своим более мощным коллегам. Уникальные российские дороги не давали скучать всем пассажирам.— Андрюха, ты вроде худой, а задница килограммов пятьдесят весит! И мослы торчат как у старой лошади, — сделал заключение Фортуна.— А тебе что надо, Клашку Шиффер на колени?— Не отказался бы… — оживился капитан, но на очередной кочке подпрыгнул так, что прикусил язык и тоскливо застонал.— Он не отказался, если б ему на коленки и Оленьку Камазуху посадили, — поддел сидевший на первом сиденье Колодников.Миловидная Оленька, по кличке Камазуха работала в отделе оператором и весила не меньше полутора центнеров.— Андрей, — обратился Мазуров к Колодникову. — Ты насчет «Москвича» узнавал?— Да, но пока голяк.— Чего так?— Хозяина-то быстро вычислили. Этот мужик, Панов его фамилия, промышляет рыбалкой. Ставит сети в заливных лугах, все лето живет там, на берегу. В город приезжает редко, только продать рыбу. Так что тем же утром он уехал назад.— А жена что говорит?— У него жены нет, только мать, глухня глухней. Я пока ее расспрашивал, чуть голос не сорвал, вон, хриплю до сих пор. Тот может ей что и рассказывал, но она толком ничего не расслышала.— А в больнице что?— Парня, который Орлову привез, никто не знает. Все срочно занялись нашей мисс, а он в это время смотался. Не опросили только дежурного врача, он прямо из больницы поехал в Железногорск. Невеста там у него. Сегодня должен вернуться. Тогда и поговорим.Машину остановили метров за двести от дома Быковых-Сергеевых. Мазуров по памяти и с помощью Мысина обрисовал план участка. Он и командовал захватом.— Вы трое зайдите с задов, — Мазуров ткнул пальцем в Фортуну, Березина и Панченко. — Там за огородами поле, потом овраг, он может уйти туда, ну а мы с двумя Андрюшками пойдем в лоб. Если все нормально, по рации звякнем, значит, подходите. Сергей, ты тоже посматривай, за тобой эта сторона, если что, шумни, хорошо?— Ясно, Михалыч. Не в первый раз, — засмеялся молодой и улыбчивый шофер, частенько попадавший со своим раздрызганным «уазиком» на задержание.Шел десятый час вечера, но солнце только начинало приближаться к линии горизонта, словно раздумывая, оставаться ему или все-таки спрятаться. Стояла середина июня, и торжество света и тепла, так радующее простых людей, оперативников только нервировало.— Черт, светит как прожектор, — пробормотал Колодников.— А нам бы сейчас лучше не светиться, — согласился Мазуров, настороженно оглядываясь по сторонам. Их молодой коллега Мысин старался выглядеть предельно спокойным, словно шли не брать убийцу, а в гости к старым знакомым. Все трое остановились у высоких, потемневших от времени ворот, из-за которых сразу же раздался свирепый лай, переходящий на хрип. Глянув в щелку забора, Мазуров выругался:— Блин, на проволоке бегает. Мимо него не пройдешь. Что делать будем?— Может, пристрелим?— Жалко собаку, все-таки это не человек, — пошутил Мысин и осекся.— Слушай, Андрюха, — обратился к участковому Колодников. — Давай стучи. Ты все-таки участковый, тебя Валерка не должен сильно испугаться.Мысин хмыкнул. Перспектива оказаться один на один с этим лохматым исчадием ада, бегающим по цепи, была не из приятных. Но жертвовать собой ему не пришлось. За забором скрипнула дверь дома, и женский голос прикрикнул на пса, а вскоре загремели засовы калитки. Мазуров и прошлый раз брал отца и сына Быковых, поэтому сразу узнал вдову покойного Паши, но поразился, насколько она за эти годы постарела. Тогда, во время ареста, Мазуров еще удивился, как она не походит на жену закоренелого преступника и убийцы. Десять лет назад Быкова была полной, красивой сорокалетней женщиной, сейчас он увидел перед собой старуху.Черный вдовий платок еще больше старил ее, оттеняя до колодезной черноты темно-карие глаза.Несмотря на то что в форме был один Мысин, хозяйка сразу узнала нежданных гостей.— За Валеркой? — спросила она.— Да, — коротко признался Мазуров.— Не надо было его выпускать. Пусть сидел бы.Она загнала собаку в будку, потом медленно пошла к дому, за ней гуськом потянулись и милиционеры. Колодников сразу определил по дворовым постройкам, что женщина держит скотину, чувствовалось это и по запаху навоза и хрюканью, доносящемуся откуда-то из глубины двора. Между сенями и домом был неширокий проход с открытой калиткой, в которую майор рассмотрел огромный, не менее десяти соток огород, густо засаженный помидорами и бесконечными грядками сочного зеленого лука.— Нету его дома, но вы же не поверите? — как бы утвердила хозяйка.— Не поверим, — признался Мазуров.— Проходите, — вздохнула женщина и, не оборачиваясь, первая вошла в дом.Лишь теперь майор вспомнил ее имя — Валентина.Мазуров на всякий случай расстегнул кобуру, но пускать оружие в ход им не пришлось. Валерки в доме не было. В спальне Колодников увидел только молодую, поистине кустодиевскую красавицу, правда, с солидным синяком под глазом. Но даже это «украшение» не портило простую, русскую красоту девушки, и некоторая полнота ей даже шла. Покрасневшие глаза и всхлипывающий курносый нос подсказали майору, что фингал красавица получила недавно и еще окончательно с этим обстоятельством не смирилась.— Ну, чего ревешь? — спросил Колодников. — Как зовут?— Ле-ена, — жалобно протянула барышня.— Давно он тебя так приласкал?— Часа два назад, — дрогнувшим голосом призналась девушка.— За что?— Сережки не хотела отдавать.— Дорогие сережки?— Золотые, — она снова всхлипнула. — Мамий подарок.Колодников взглянул на уши девушки и сразу увидел покрасневшие мочки.В дом подтянулись и остальные члены самостийной опергруппы. Они уже проверили все хозпостройки и убедились, что Валерия Сергеева дома действительно нет. Колодников продолжал допрос женщин:— Так когда он пришел домой?— В шесть, — без запинки ответила мать.— И долго был?— Да нет, выгреб из дома все деньги, Ленке вон морду набил и ушел.— На чем он приехал?— Как это? — не поняла мать.— Ну, на какой машине?— Ни на какой, — в первый раз удивилась родительница. — Пешком пришел, пешком и ушел. Огородами.— Сказал куда идет?— Нет, он никогда не говорит. А в этот раз, видно, далеко собрался.Паспорт взял.— Вы давно с ним расписались? — спросил Мазуров Елену.— В прошлом году, в зоне еще.— А где познакомились?— По переписке. Он такие хорошие письма мне писал.«Ясно, наивная дурочка, и прохиндей, катающий письма под копирку, — понял Мазуров, разглядывая паспорт Лены. — Двадцать девять лет, а замуж все никак, тут и подвернулся этот козел…»— К кому он мог пойти?— Не знаю. Сюда он никого не приводил, — отрезала мать.Ее поведение удивляло Колодникова. С одной стороны, Валентина явно была агрессивно настроена против родного сына, но при этом не жалует и милицейскую братию.— Может, он имена какие-нибудь называл? — спросил Андрей.— Нет.— А этот, как его, — Ленка неуверенно посмотрела на свекровь. — Батон, что ли?— Какой Батон? — быстро спросил Мазуров.— Брат это его двоюродный, Витька Козлов, — неохотно призналась мать. — Тоже все из тюрьмы да в ссылку.— И где это Батон живет?— На Красноярской, в пятиэтажках. Второй дом, если идти отсюда, квартира на третьем этаже, сорок вторая.— Хорошо, спасибо, — сказал, поднимаясь, Колодников.— Что Валерка хоть натворил? — спросила напоследок Валентина.Колодников скрывать не стал:— Милиционера порезал, еле отходили.Елена ахнула, а Валентина начала отчитывать незваных гостей:— И что вы его выпустили? За две недели все нервы вымотал! Десять лет горбатилась со скотиной, думала, сын выйдет, заживем по-человечески… Как же!У него одно на уме, как бы кольнуться да зарезать кого. Из-за отца его глаз поднять на соседей не могла, стьщно было, и этот такой же!Тут Колодников ее прервал:— Если он вам так надоел, то как появится, дайте знать нам или Андрею, — майор кивнул на Мысина. — Он тут в вашем районе постоянно пасется.— Да знаю я его, — пробурчала Валентина. — С матерью его в одном цехе работали, лет на десять она меня помоложе.Лишь у порога, оглянувшись назад и посмотрев на Лену, Мазуров вдруг понял, что она беременна.«Вот влетела-то дурочка молодая, — подумал он. — И деваться ей теперь некуда».У машины Колодников подвел итог операции:— Ну что, здесь голяк.— Да, похоже, рванул Валера из города, только пятки сверкали, — согласился Мазуров. — Надо бы объявить его в розыск.Он обернулся к участковым:— Мы сейчас подскочим к этому Батону, а ты, — обратился он к Панченко, — езжай в управление и толково объясни все, пусть оповестят патрульные машины, линейный отдел и область.— Хорошо.Неуверенно наконец начала наступать темнота, и на улицах зажглись редкие фонари. На Красноярской милиционеры разбились по тому же принципу: в подъезд пошли Мазуров, Колодников и Мысин, под окнами затаились Фортуна и Березин.У сорок второй квартиры Мазуров остановился, предупреждающе поднял руку и, приложив ухо к стандартной, крашеной двери, прислушался. Эта выработанная годами методика частенько избавляла его от разных неприятных сюрпризов при подобных, как сегодня, нежданных визитах.— Есть. Как минимум двое, — сказал он через минуту.— Не радио, случайно? — шепнул Колодников.— По радио не матерятся.После этого майор осторожно постучал в дверь и снова прислушался. Голоса затихли. Мазуров чуть переждал и повторил свою попытку. Вскоре послышалось легкое движение, и майор постучал более настойчиво.— Кто? — донеслось из-за двери.— Свои! Открывай, мать твою! — пьяным голосом отозвался Михалыч.— Свои все дома, пошел на хрен, — и Мазуров услышал удаляющиеся шаги. Он переглянулся со своими напарниками, с досадой мотнул головой, дескать, «номер не удался», и уже изо всей силы застучал в дверь. В ответ грянул поток мата.— … Я милицию вызову!.. — прозвучало в конце.— Милиция уже здесь, открывай давай! Быстро!— Да пошли вы!..Поздние гости переглянулись, и Колодников развел руками:— Придется тебе, Михалыч, ломать дверь.— Опять я?! — возмутился Мазуров.— Ну, Михалыч, а кто же еще, как не ты? Ты специалист, мы с тезкой только на подхвате.— Ну ладно, попробуем.Колодников не зря назвал Мазурова специалистом по выбиванию дверей.Невысокий, но широкоплечий, плотный, с мощными руками бывшего боксера, он, как никто, умел ликвидировать подобные препятствия советского производства. Иногда его вызывали даже в выходные, только лишь для того, чтобы тот разнес в щепки последний оплот упрямых затворников с уголовным прошлым.Мазуров отошел, набычился и, разбежавшись, врезался в дверь. Та затрещала, но выдержала удар девяностокилограммового тарана, только штукатурка посыпалась.— Крепкая, — пробормотал майор. Теперь он далеко отходить не стал, качнулся маятником и плечом ударил в упрямое дерево. То же самое повторил Колодников. Этого напора дверь не выдержала. Замок держался до конца, а вот петли отлетели от косяка вместе с кусками дерева. Не дожидаясь, пока осядет пыль, оба рванулись в квартиру. Проскочив узкий коридор, Мазуров первый ворвался в комнату и лицом к лицу столкнулся с каким-то верзилой. Тот взмахнул рукой, и Михалыч еле увернулся от его кулака. В свою очередь и детина легко ушел от удара Мазурова.«Ого, бывший боксер», — подумал майор и заработал кулаками еще быстрее.Мимо них в комнату бочком проскользнул Колодников, а за ним и его молодой тезка. Когда Мазуров все же свалил своего противника хуком с правой и обернулся, то увидел, что Мысин сидит верхом на лежащем лицом вниз мужике в серой, грязной майке, а Колодников стоит на балконе и смотрит вниз. Пристегнув своего «клиента» наручниками к ножке серванта, Мазуров выскочил на балкон.— Что там? — спросил он, всматриваясь в темноту.— Да какой-то придурок с балкона сиганул. Ну что там, Фортуна? — крикнул Колодников вниз.— Ногу сломал, — донеслось снизу.— Надо думать, все-таки третий этаж.— Знаешь, кто это?! — крикнул уже Березин. — Рыбачок!— Да ну?! — в один голос взревели стоящие на балконе.— Он самый, я его хорошо знаю!— Ну, Михалыч, с тебя пузырь, — толкнул плечом Мазурова Андрей. — Еще одна «палка» есть. Глава 6 Николай Рыбаков по кличке Рыбачок уже полтора месяца числился в розыске.На Первомай этот сорокалетний мужик, пациент психдиспансера, нажрался до поросячьего визга и «розочкой» — разбитым горлышком бутылки — запорол своего дружка, после чего скрылся в заливных лугах, но найти его там не удалось. Луга эти — место особое, и разобраться в их хитросплетениях может не каждый, кружить по ним, водя за нос оперативников, преступнику было очень удобно.Подъехал «уазик», и участковые погрузили «парашютиста» в машину. Майоры вернулись в квартиру. Андрей Мысин покуривал, продолжая сидеть на спине хозяина дома. Тот ворочался под ним, время от времени изрыгая приглушенные проклятия.— Ну, этот, что ли, Батон? — спросил Мазуров, определив хозяина квартиры по непринужденности одежды: старые трусы и майка. Жестом майор показал, чтобы Мысин поднял бедолагу. Хозяин квартиры оказался мужиком лет сорока, богато орнаментированным татуировкой.— Ну что, падла, укрываешь у себя убийц? — сурово спросил Мазуров, всей массой надвигаясь на Батона.— Да я-то тут при чем?! Он сам приперся.Мысин с Колодниковым подошли к спарринг-партнеру Мазурова, отстегнули наручник и, подняв его с пола, защелкнули браслеты теперь на обеих руках.«Боксер» уже очухался от нокаута и пробовал сопротивляться, так что приходилось пинками и тычками помогать ему продвигаться вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33