Рассмотрев в темноте восторг на лице жены, он возликовал: - Сладкая моя! - Их дыхание смешалось. - Сладкая моя жена!
Она все еще пыталась сопротивляться той могучей волне, что поднималась в ней... Но это было сильнее ее. И когда наслаждение захлестнуло ее с головой, Джеймс испытал безмерное счастье и, не выдержав, взорвался. Никогда еще он не ощущал ничего подобного, ибо едва не сошел с ума, взлетев на вершину блаженства.
Совершенно опустошенный, он откатился в сторону, привлек ее к себе, и оба на миг затихли. Затем, дрожащей рукой нащупав в темноте ночную сорочку, Джеймс кое-как набросил ее на грудь Элизабет. Она и не думала сопротивляться, когда он, снова прижав ее к себе, вытянулся поудобнее, почти накрыв ее своим телом.
- Прости, что так вышло с рубашкой, Бет, - пробормотал он, сонно зевнув. - Сам не знаю, что это на меня нашло. Клянусь, такое больше не повторится. Обещаю тебе, милая, никогда, слышишь?
В ответ девушка лишь сонно что-то пробормотала.
- Знаешь, через пару часов я, наверное, снова начну к тебе приставать. Просто хочу сразу предупредить, на всякий случай.
- Да, Джеймс. - Она зевнула. - Хорошо.
Джеймс не мог не улыбнуться в темноте. Какая послушная жена!
- Хорошая девочка, - пробормотал он сквозь сон.
И тут же обхватил ее рукой за бедра, зарылся лицом ей в рассыпавшиеся волосы и блаженно вдохнул их аромат. Спустя мгновение, прижавшись щекой к ее теплому затылку, он вслед за женой провалился в сон.
Глава 7
Как всегда, Элизабет проснулась еще до первых петухов.
Набросив на себя одежду и замерев, она прислушалась к его легкому дыханию. Эти минуты - единственная роскошь, которую Элизабет могла себе позволить за целый день. Порой, правда, в ее памяти всплывали воспоминания о минувшей ночи и о той, что была прежде, и тогда девушка чувствовала себя настоящей грешницей. Но все равно она радостно улыбалась, вспоминая все те ужасные и упоительные вещи, которые муж проделывал с ней, - жар его рук и губ на своем теле, его то медленные и ленивые, то безумные движения, содрогание его плоти - и сгорала от желания крикнуть о своей безумной к нему любви.
Но сегодня она не позволила себе осмыслить события прошлой ночи.
Сегодня был понедельник, и Элизабет все еще находилась под впечатлением того, что случилось накануне, в воскресенье, - того ужасного чувства вины, которое охватило ее, когда преподобный Реверенд Тэлбот обрушился с кафедры на те слабые души, что не в силах устоять перед искушением плотского греха.
Однако даже угрызения совести не заставили Элизабет задержаться - ей ведь столько всего предстояло сделать! А потом... она любила Джеймса Кэгана так сильно, что скорее согласилась бы гореть в аду, чем расстаться с ним.
Раздираемая между любовью и страхом, Элизабет осторожно прикрыла за собой дверь спальни и на цыпочках сбежала по лестнице, направляясь в прачечную. Там у нее еще с вечера было замочено белье.
Она ушла. Эта мысль пронеслась в затуманенном сном сознании Джеймса, как только он услышал пронзительный крик петуха. Впрочем, так было всегда. Даже наутро после их брачной ночи - тогда, спустившись вниз, он увидел, как Элизабет аккуратно перемывает оставленную с вечера грязную посуду. И каждое утро раздосадованный Джеймс думал о том, как было бы здорово, если бы его хлопотливая женушка хоть один-единственный раз проспала! Уж он не отказал бы себе в удовольствии показать ей, как сладко заниматься любовью по утрам!
Зевнув, он уткнулся лицом в еще теплое углубление в подушке, где всю ночь покоилась ее голова.
- М-м-м... - Блаженно потянув носом, Джеймс открыл глаза. Пахло жареным беконом.
«Слава тебе, Господи, - благочестиво подумал он, - девчонка отменно готовит». За три месяца, что миновали с его свадьбы, Джеймс изрядно поправился. «Открой она ресторан, - подумал он сонно, - дела бы шли лучше не бывает».
Отбросив одеяло, он выбрался из постели, зевнул и огляделся. Как обычно, на стуле перед ним висело чистое белье - еще одно свидетельство неустанных забот Элизабет. Подхватив его, Джеймс отправился умываться. И пока в ванну лилась горячая вода, также предусмотрительно нагретая Элизабет, Джеймс в тысячный раз благодарил судьбу, которая послала ему такую жену.
Как только за дверью раздался негромкий звук шагов, Элизабет открыла дверцу духовки и вытащила целый противень золотистых бисквитов.
- Доброе утро, милая, - приветствовал ее Джеймс, и Элизабет, несмотря на то что чувствовала себя виноватой, не сдержала блаженной улыбки, когда его губы прикоснулись к ее щеке.
- Доброе утро.
Усевшись на свое место, он протянул кружку Элизабет, и она тут же наполнила ее горячим кофе. Синий с белым фарфоровый кофейник еще весело посвистывал на краю плиты, а перед Джеймсом на подносе уже громоздилась целая куча писем и газет - их вчера привезли из города.
- Похоже, жара и не думает спадать. В конце августа здесь всегда так. Ты уж постарайся держаться в тени, хорошо?
- Да, Джеймс. - Элизабет поставила перед ним тарелку, до краев наполненную поджаристыми ломтиками копченой грудинки, жареным картофелем и воздушными бисквитами. Повернувшись, чтобы поставить на стол масло и джем, она задумчиво пробормотала: - Столько всего надо сделать в саду! Собрать помидоры, ягоды, сварить варенье и бог знает что еще...
- Только не выходи на солнце, Бет, - рассеянно повторил он, разглядывая письмо с нью-йоркским штемпелем. Отбросив его в сторону, он взглянул на жену. - Не хочу, чтобы ты стала смуглой, как индианка. К тому же пора заняться твоими туалетами, дорогая. Вот увидишь, как красиво будут смотреться наряды на белоснежной коже!
Поставив перед ним масленку, Элизабет схватилась за кофейник - пора подлить мужу горячий кофе.
- Но мне вовсе не нужны новые платья, Джеймс. У меня и так всего хватает.
С брезгливой гримасой он окинул взглядом простенькую коричневую юбку и бежевую блузку Элизабет.
- Может быть, и так, но мне бы хотелось немного приодеть тебя, понимаешь? И почему бы тебе не купить себе что-нибудь... м-м-м... посовременнее? Денег у меня хватает... Кстати, а где мед, который пару недель назад привез Нат?
Хорошо, что муж снова занялся едой. И слава Богу, не заметил, в какую она ударилась панику, услышав его слова. Эту тему он затрагивал не впервые, и каждый раз сердце Элизабет замирало от страха. Она и понятия не имела о современной моде или о шикарных туалетах, знала только, что ее одежда ничем не отличается от той, которую она шила для братьев и сестры. Простая и удобная, безукоризненно чистая и без дурацких финтифлюшек - именно так, по ее мнению, и должна одеваться порядочная женщина.
- Глупо тратить деньги на тряпки, которые я все равно не надену, - вдруг раздался ее голос. - Не могу же я во всех этих нарядах копаться в саду или убираться в доме?! Лучше уж пожертвовать эти деньги в церковь. Или на бедняков.
Джеймс устало вздохнул, однако предпочел промолчать, сделав вид, что по-прежнему занят письмами. Элизабет перемывала стеклянные банки, чтобы позже начать закатывать помидоры, втайне надеясь, что Джеймс скоро уйдет. Так оно и получилось: он встал из-за стола и подошел к ней.
- Пока, до вечера. Так постарайся не выходить на солнце, Бет. Да, и возьми мою старую шляпу, если уж решишь высунуть нос из дома. Поняла? - Да, Джеймс.
И опять зажмурилась от удовольствия, едва ее обняли сильные руки мужа, а горячие губы привычно отыскали любимое укромное местечко за ухом. Однако стыдливость опять не позволила Элизабет дать мужу понять, как страстно она его желает. Крепко обняв ее, он весело хмыкнул.
- Не вздумай загореть, слышишь? Иначе привезу из города бочку знаменитого отбеливающего крема для кожи от Симонсона и заставлю тебя сидеть в ней неделю! - Не в силах сдержаться, Элизабет расхохоталась и была немедленно вознаграждена еще одним поцелуем. - Вот так-то лучше. Увидимся за обедом, милая.
Мокрая простыня вот уже в третий раз обвилась вокруг Элизабет. «Слава Богу, что я не умею ругаться, - устало подумала она, - иначе отвела бы душу так, что чертям стало тошно!»
- Господи, ну и ветер! - только и простонала девушка.
- Ух ты! Похоже, попались в ловушку, Элизабет! - Чьи-то сильные руки принялись осторожно распутывать белоснежный кокон.
- Натан! - сдавленно воскликнула она.
- Стойте смирно. Я уже почти закончил. - Через мгновение Элизабет оказалась на свободе и глазам ее предстала улыбка Натана Киркленда. - Сражаетесь с простынями, миссис Кэган?
В ее улыбке радость смешалась с облегчением.
- Ох, Натан! Как вы вовремя! Я тут решила развесить белье и... О Боже, моя шляпа! - взвизгнула Элизабет, успев подхватить шляпу прежде, чем ветер унес ее. Снова водрузив ее на голову и придерживая затянутой в перчатку рукой, она улыбнулась. - Но этот ветер просто сводит меня с ума!
Перекинув простыню через веревку, Натан развязал шейный платок и повернулся к ней.
- Да уж, в это время от ветров просто спасу нет. У нас в Колд-Спрингс дует меньше, да только Джим все едино сходит с ума, когда в кухню набивается пыль да скрипит на зубах. Ну-ка, Элизабет, повернитесь, дайте-ка я привяжу вашу шляпу платком. Держу пари, вы еще долго будете возиться, коли вам все время приходится одной рукой придерживать ее.
С благодарным вздохом она подняла на него глаза.
- Вот спасибо! И как же я сама не догадалась?
- Вот, - он завязал сбоку большой красный бант, - теперь она по крайней мере будет держаться. Батюшки мои, вы всегда развешиваете белье в перчатках? Наверняка без них-то вы куда бы скорее управились! - Вытащив из корзины фланелевую рубашку, Натан подал ее хозяйке.
Повесив ее на веревку, Элизабет сунула руку в карман за прищепкой.
- Слава Богу, не всегда, - уныло вздохнула она. - По-моему, так это просто глупо, но Джеймс настаивает, чтобы я ни в коем случае не высовывалась на солнце.
- Да? - Натан покосился на раскаленный шар, от которого исходил нестерпимый зной. - Что ж, неглупо. Да, жарко, зато белье мигом просохнет.
- Спасибо, - кивнула ему Элизабет, ибо с его помощью корзина быстро опустела. - Тем более такой ветер. После обеда сниму. Кстати, вы ведь останетесь к обеду?
- К чему вам лишние хлопоты, Элизабет? Я ведь просто возвращался домой от Вирджила с Энн, вот и решил заглянуть на минутку.
- И правильно сделали! Иначе я до сих пор воевала бы с той простыней. Нет-нет, и слышать ничего не хочу! Да и Джеймс разозлится, если узнает, что вы заехали и не остались пообедать. К тому же, - лукаво улыбнулась она, - у нас к обеду печеный окорок. И с карамельной подливой!
- Черт! Считайте, что я уже за столом, - засмеялся Нат. - Когда это я отказывался от вашей стряпни?
- Соскучились по родственникам? - вновь улыбнулась Элизабет. Брат Натана, Вирджил, был адвокатом Джеймса. - Вчера мы видели их в церкви. А вот вас я что-то не приметила.
Гортанный смешок Натана выдал его замешательство. Тем не менее он сказал:
- Устал до смерти. Держу пари, даже если бы сам Господь Бог повелел мне отправиться в церковь, я бы и пальцем не смог шевельнуть!
Элизабет недовольно нахмурилась.
- Натан Киркленд, только не говорите мне, что губили душу и тело в одном из этих ужасных салунов! Вы меня просто разочаруете!
- Ну, Элизабет, если мужчина работает как вол, надо же ему хоть немного отдохнуть! И в этом нет ничего дурного!
- Хм! Отдохнуть! - фыркнула она. - Как будто я не знаю, кто там бывает! Только сущие безбожники! Мужчины там тешат свою грешную плоть, забывая о семье, и губят бессмертную душу! - возмутилась Элизабет. - Что вы, мот, никудышный человек, бродяга бездомный? Или хотите, чтобы этим кончилось?
- Нет, мэм. Ни Боже мой! - с притворным раскаянием проговорил он. На лице его читалось такое неподдельное удивление, что Элизабет испытала непреодолимое желание стукнуть его чем-нибудь, да посильнее.
- Вы меня огорчили, сэр. - Она резко отвернулась. - Очень, очень огорчили.
- Но, Элизабет, помилуйте! Неужели глоток-другой виски или партия в по...
- Швыряете деньги на ветер, когда могли бы вкладывать их в дело! - фыркнула она. - А дом? Вам он больше не нужен? Мне просто стыдно за вас, Натан Киркленд!
- Ну вот и попали пальцем в небо, мэм! Я и в город-то приехал потому...
- ...и где, скажите на милость, вы отыщете порядочную женщину, которая согласилась бы выйти за вас, если...
- ...что собирался прикупить лес для дома.
- ...у вас даже нет нормального дома, чтобы... - Она осеклась и увидела перед собой его ухмыляющееся лицо. - Что вы сказали?!
- Сказал, что собираюсь строить дом, Элизабет. Все уже заказал. Скоро и начну.
Весь гнев Элизабет мигом улетучился. Она с восторгом всплеснула руками:
- Ох, Натан! Я так рада, так рада!
- Так я и думал, - сразу же смягчился он.
- Конечно, - кивнула она. - Нет, вы только подумайте! Вот будет у вас дом, и вы моментально найдете какую-нибудь милую девушку, которая станет вам хорошей женой. Ох, как чудесно! Так, подумаем, кто бы вам подошел... - Она задумчиво склонила голову. - У Тэйлоров есть дочка... Милли или Менди...
- Не ломайте голову, Элизабет Кэган. Если хотите знать, у Энн уже чуть ли не целый список кандидаток. Может, дадите мне хотя бы построить дом?
- Ладно. Насколько я помню, мои братья тоже терпеть не могли, когда к ним начинали приставать с женитьбой. А что до сапуна, то...
- Нет, Элизабет, умоляю, нет! - взмолился Нат. - Энн уже задала мне хорошую головомойку! А потом, - он лукаво покосился на нее, - я привез вам подарок. Нельзя же набрасываться на человека, который намерен вам кое-что подарить!
- Натан, вы с ума сошли! Еще один? - На лице девушки расцвела застенчивая полудетская улыбка, от которой его сердце затрепыхалось в груди как подстреленное. - Ну зачем вы, ей-богу?
- Да это так, пустячок, - смущенно пробормотал Нат. Опустив руку в карман, он извлек на свет небольшой бумажный сверток. - На днях я отыскал это в ущелье. Забавная штучка. - Затаив дыхание, он следил, как она торопливо разворачивает бумагу. Мокрые простыни вдруг захлопали у них над головой словно паруса. - Подумал, может, вам понравится.
- Ой, Натан! - Она в изумлении уставилась на плоский осколок скалы, на котором отчетливо виднелся отпечаток листа. - Ух ты! Прелесть! Вы сами сделали? - Она робко подняла на него глаза.
- Конечно же, нет. - Ему с трудом удалось подавить желание поцеловать эти по-ребячески пухлые губы. У него внезапно закружилась голова. Да и не мудрено - было что-то неуловимо колдовское в том, чтобы стоять вместе с ней жарким ветреным днем, когда полотнища белья то и дело, обвиваясь вокруг них, будто сами толкают их в объятия друг к другу. Сердито отбросив белье, он подхватил пустую корзинку и зашагал к дому. - Поблагодарите матушку-природу, - крикнул он через плечо. - Обычная окаменелость.
- Окаменелость? - повторила она и озадаченно повертела в руках диковинный подарок. Потом последовала за ним.
- Неужели вы не знаете, что это такое? - удивился Натан, и Элизабет покачала головой. - Ладно, потом объясню. У вас есть еще какие-то дела до обеда?
- В саду кое-что накопилось. Собиралась сегодня обобрать помидоры и ягоды, а турнепс и кукурузу оставила на завтра.
Он закатал рукава.
- Тогда приступим.
- Но... а как же Джеймс? Натан рассмеялся.
- Где у вас тут тачка? Думаю, нам надо поспешить, пока ваш муж не вернулся домой, голодный как волк, и не потребовал обед!
- Но я не...
- Кладите, кладите эту штуковину в карман, не то потеряете!
- Натан, послушайте, я уверена, что Джеймс...
- Элизабет, - твердо сказал он, сильнее нахлобучивая шляпу, пока ветер не сорвал ее с головы, - перестаньте трепыхаться и покажите, где у вас огород.
Несколько часов спустя, с трудом отвалившись от стола и погладив рукой живот, Натан удовлетворенно вздохнул.
- Спасибо! Все было так вкусно. Да, миссис Кэган, уж вам-то известно, как накормить мужчину.
- Аминь! - провозгласил Джеймс и отсалютовал зардевшейся Элизабет пустой кофейной чашкой.
- Да, мэм, - благоговейно подхватил Натан, - подкормили вы меня!
- Да уж она подкармливает тебя чуть ли не каждый день, старина. Я и то думаю - может, тебе проще переехать к нам? И времени на дорогу не тратить, и желудок всегда набит - чем плохо?
- Да, - ухмыльнулся Натан. - Это верно!
- Так что строй-ка себе поскорее дом, старина Нат, да ищи хорошую женушку, чтобы заботилась.
А если серьезно, дружище, то когда ты приступаешь к стройке? Спасибо, милая, - кивнул Джеймс, едва Элизабет снова наполнила чашки кофе.
Натан проводил девушку взглядом. Собрав грязную посуду, она тихонько выскользнула на кухню.
- Как только привезут лес, тут же и начну. Хорошо бы успеть поставить каркас и настелить крышу до того, как польют дожди. А остальное можно доделать и позже, когда будет время.
- Дьявольщина! - рявкнул Джеймс и испуганно оглянулся, не слышит ли Элизабет. - Так ты никогда не управишься, парень. Дай мне знать, когда будешь готов, и я пришлю парочку своих ребят в Колд-Спрингс тебе на подмогу. И через недельку-другую, глядишь, будет у тебя дом. Что ты сказал?
- Спасибо, Джим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37