– Великие цели требуют великих жертв – вот в чем мораль, – подытожила жена, однако в ее голосе почему-то слышалось раздражение.
Куй Ю сделал вид, что не заметил этого.
– И теперь, после стольких лет преданного служения своему делу, ты собираешься все бросить?
Она выпрямилась и стала похожа на натянутую струну. Он обрадовался, увидев, какая неистовая ярость полыхает в ее глазах. И совсем не важно, что эта ярость сейчас направлена против него.
– У меня в жизни есть только мое дело, и я ему безмерно предана, – произнесла Ши По.
– Тогда почему…
– Я стану бессмертной!
Куй Ю ошарашено смотрел на жену.
– Мертвые женщины не могут стать бессмертными, – возразил он.
Она покачала головой.
– Знаешь ли ты, муж мой, почему мы так старательно и самоотверженно трудимся? Почему мы, тигрицы, столько времени посвящаем занятиям и медитации? Потому что только так мы можем достичь Царства Небесного. С тех пор, когда я была еще совсем юной девушкой, и до нынешнего времени я всегда соблюдала правильную пропорцию энергий инь и ян. Глубоко в душе я всегда верила, что бессмертие придет ко мне. Нужно только дождаться этого момента.
Он пытался понять, о чем говорит жена. Может, Ши По хочет сказать, что в молодости она обладала определенными составляющими, благодаря которым могла вознестись на Небеса? Но свои занятия она начала только десять лет тому назад, когда родился их последний ребенок.
– Муж мой! Мы постоянно занимаемся, выполняя множество различных упражнений, мы изо дня в день тренируем свой разум и тело для того, чтобы у нас хватило сил вознестись на Небеса, а потом вернуться в свое бренное тело, которое находится здесь, в Среднем Царстве.
– Ты веришь в то, что все-таки сможешь стать бессмертной?
Она кивнула в ответ.
– Да, конечно. Но я уже не смогу вернуться обратно.
До него наконец-то начал доходить смысл ее слов. Широко раскрыв от удивления глаза, он неотрывно смотрел на жену.
– Я устала, Куй Ю. Я столько лет самоотверженно тружусь, чтобы достичь своей заветной цели, но все мои усилия не принесли никаких результатов.
Он покачал головой, изумляясь ее настойчивости.
– Я стану бессмертной, муж мой. Если я вознесусь, но не смогу вернуться обратно, я все равно сделаю это, – твердо сказала Ши По. Потом она глубоко вздохнула, выпрямилась и снова обвела взглядом предметы, которые лежали перед ней. – Значит, мне остается только один путь – уйти и не вернуться.
– Ты имеешь в виду смерть и то, каким способом ты собираешься расстаться с жизнью?..
Она посмотрела на него и печально улыбнулась.
– Ты – самый мудрый человек на свете, муж мой. Я была уверена, что ты меня поймешь.
22 октября 1877 года
Пан По…
Прилагаю к этому письму свои соображения по поводу твоего эссе. Постарайся вспомнить, что философия Конфуция и философия Лао-Цзы очень отличаются друг от друга. Если ты на императорском экзамене перепутаешь цитаты из «Аналектов » и из «Пути », то окажешься в крайне опасном положении.
Что касается меня, то я обнаружил, что могу возвести строительные леса из бамбука за очень короткое время. Будучи подмастерьем, я могу работать вплоть до наступления темноты. Деньги, которые мне платят за работу, с лихвой компенсируют усталость и боль. Кроме того, мастер щедро платит мне за то, чтобы я крутился возле иноземных начальников и учился у них говорить на английском языке. Зато теперь я лучше всех понимаю этот иностранный язык и поэтому, скорее всего, не задержусь на строительных работах. Но каждый день здесь тянется так долго, словно целый год, и только один светлый образ согревает мою душу и не дает ей окончательно погибнуть. Ты наверняка будешь смеяться, читая эти строки, но пойми: моя жизнь невероятно скучна и однообразна, и этому не видно ни конца, ни края. Мне приходится думать о чем-то приятном, чтобы не сойти сума.
Я думаю о женщине, точнее, о девушке, которая действительно является воплощением самого хорошего и нравственного во всем Китае. Я мечтаю о той, которая бесшумно ступает своими маленькими ножками по этой земле и ласково всем улыбается. О той, которой не нужно украшать свои волосы искусственными цветами и деревянными бабочками. О девушке, чья кожа цвета парного молока, а ходит она маленькими шажками, покачивая бедрами, подобно великой императрице.
Ты знаешь, о ком я говорю. Только прошу тебя, не обижайся. Просто знай, что твоя сестра Ши По – самая прекрасная девушка на земле. Она словно божественное вдохновение.
Ни в коем случае не говори ей обо всей этой ерунде, которая не дает мне покоя. Это оскорбит Ши По и заденет ее девическую гордость. Не дай бог, она подумает, что я просто глупый, неотесанный мужлан. Я, конечно, такой и есть, а она образец неземной красоты. Только ее светлый образ, который все время стоит у меня перед глазами, скрашивает долгие и безрадостные дни моей жизни.
Ну, пора и честь знать. Ты, наверное, уже с трудом разбираешь мой ужасный почерк и думаешь, что я пью. Возможно, ты прав, но все эти нескончаемо долгие дни и короткие ночи, которые я провожу на бамбуковых жердях, мучаясь от боли и вспоминая о прошлом, укрепляют мой дух и облегчают мои страдания. Да, я все время вспоминаю то счастливое время, когда мы вместе учились, вспоминаю нашего доброго и великодушного наставника. Я до сих пор не расплатился с ним за долгие годы учебы. А сейчас он еще и любезно разрешил нам переписываться через него. Не мог бы ты подарить ему что-нибудь от моего имени? Заработанные деньги я получу еще не скоро, поэтому сейчас мы с матерью сидим без гроша.
Ты же пока учись за нас двоих. Один из нас, во что бы то ни стало, обязан сдать императорский экзамен. Молюсь, чтобы это был именно ты. Я каждый день вспоминаю первую красавицу Китая.
Твой преданный друг Куй Ю.
Глава 2
Один человек как-то посадил много-много тополей и приказал мальчику-слуге следить за тем, чтобы их не украли. Прошло десять дней, и все тополя по-прежнему были на месте. Этот человек был очень доволен таким поворотом событий.
– Ты хорошо потрудился. Как тебе удалось сохранить все деревья? – спросил он у мальчика.
– Каждый вечер я выкапывал их и прятал в доме, – ответил тот.
Вскоре Ши По почувствовала, как все ее тело расслабилось. Лицо женщины, приняв спокойное выражение, осветилось улыбкой. Так случалось всегда, когда она разговаривала с Куй Ю. Он добрый, великодушный и ласковый мужчина, и она, в свою очередь, платила ему тем же.
Она жалела китайских женщин, которым приходилось жить с властолюбивыми и грубыми мужчинами. Они не понимали, что женщина становится сильнее, когда она, подобно зеркалу, отвечает добром на добро, а злом на зло, даже если подобная тактика не приносит ей удовольствия. Но она не в силах обучить этому всех женщин Китая. К тому же она больше не является учителем. Ши По склонила голову перед статуей богини надежды Квен Инь, которая одарила ее таким хорошим мужем. Теперь она знала, что ее ученики смогут продолжить свое дело и без нее.
Закончив молитву, Ши По подняла голову и посмотрела на Куй Ю. На его лице застыло странное выражение. Он с ужасом уставился на нее, и она вся сжалась от напряжения.
– Куй Ю, – смутившись, обратилась она к мужу, – ты гневаешься?
Она не понимала, что с ним происходит и как ей реагировать на это. Неопределенность всегда раздражала ее. Муж покачал головой.
– Нет. Я просто размышляю, – ответил он. Его голос звучал также неуверенно, как и ее собственный. – Расскажи мне, зачем тебе понадобилось… все это.
Ши По улыбнулась, довольная тем, что он интересуется ее делами. И в самом деле, она не знала другого такого мужчины, который стал бы расспрашивать женщину, вместо того чтобы просто отдавать приказания. Куй Ю хотел узнать правду, и она, как его отражение, сделала то же самое.
Она слегка подалась вперед и поклонилась ему в благодарность за его великодушие.
– Такую веревку, – сказала она, – жена обычно использует для того, чтобы покончить с собой. Однако я ничем не опорочила тебя, поэтому и не решилась использовать это средство, иначе люди могли бы подумать, что я действительно совершила нечто предосудительное.
Куй Ю кивнул, но не стал прерывать жену. Он с рассеянным видом смотрел по сторонам, и Ши По даже показалось, что супруг не слушает ее. Тем не менее, она продолжила:
– Потом я решила воспользоваться ядом, но существует как минимум две причины, по которым такой поступок может быть неправильно истолкован. Первая причина связана с тем, что я немного напутала с травами…
– Никто не поверит в то, что ты, настолько опытная в этом деле, могла ошибиться, – возразил он.
Ши По удивленно посмотрела на Куй Ю. Она никогда не задумывалась о том, что мужу, возможно, известно, какой репутацией она пользуется среди женщин Шанхая.
– Хочу заметить, что среди окружающих нас людей мало кто догадывается, что я имею в этой области глубокие познания. Все решат, что я просто ошиблась в дозировке, – сказала она.
– Ты имеешь в виду мужчин. Она кивнула в ответ.
– Ты сказала, что есть еще одна возможность совершить ошибку, – снова заговорил он, прервав молчание.
Ши По закусила губу.
– Яд всегда считался традиционным средством для совершения убийства, – едва слышно произнесла она.
Его лицо не выражало никаких эмоций и по-прежнему оставалось спокойным. Конечно, он учел и этот вариант.
– Ты же не хочешь, чтобы люди говорили, что это я тебя отравил, – заметил он.
Ши По печально улыбнулась.
– ЭТО означало бы, что у тебя не хватит духу заставить меня повеситься. – Она протянула руку и осмелилась коснуться его плеча. – Я никогда бы не решилась на подобную глупость.
– Ты всегда заботилась о том, чтобы мое доброе имя оставалось незапятнанным, – задумчиво произнес Куй Ю. Ши По несколько удивил тон, которым были сказаны эти слова, но если бы она попыталась открыто возразить ему, то он бы ее и слушать не стал. Именно это больше всего и раздражало ее в общении с мужем. Ведь он даже не представлял, какие невероятные усилия ей приходится затрачивать на то, чтобы сохранять его репутацию порядочного человека. Ни дня не проходит без того, чтобы не возникали какие-нибудь сплетни. Но подобный тяжкий труд – это удел женщины, и она знала, что мужчине (даже такому умному, как Куй Ю), этого не понять.
– А как насчет отравленного кинжала? – спросил он.
– Один-единственный удар, – ответила Ши По, – прямо в сердце. Это самое быстрое и действенное средство, особенно если оружие отравлено. Признаться, я рассчитывала, что ты раньше вернешься домой, тогда бы я смогла сделать это в светлое время суток, – раздраженно добавила она и с упреком посмотрела на него. – Сейчас уже вечер. Люди наверняка подумают, что в дом залезли воры, – пояснила она. Грабежи были обычным делом даже в таком престижном районе Шанхая, как этот. Здесь жили состоятельные люди, и в их домах, обнесенных высокими и прочными стенами, имелась охрана, но и это не спасало от грабителей.
Куй Ю пожал плечами и вздохнул.
– Я уже принес свои извинения. Я сделал все, чтобы приехать как можно раньше, – сказал он, невольно вздрогнув. – Значит, ты решила подождать до завтра, чтобы не подумали, что это мог сделать вор, который забрался в дом ночью?
Она недовольно скривилась.
– Это зависит от тебя. Впрочем, не имеет значения, как я это сделаю. Все равно возникнут сплетни. Я не хочу, чтобы говорили, будто бы я решила умереть, потому что не выполнила свое жизненное предназначение. Я хочу, чтобы все считали меня человеком, который был глубоко предан своему делу и, конечно же, не сомневались в том, что мне удалось достичь бессмертия.
– Ты желаешь, чтобы твой уход из жизни был воспринят как акт самопожертвования, а не простая трусость, да? – Голос мужа звучал как-то странно, и она не могла понять, что он хотел этим сказать.
– Так оно и есть, – осторожно произнесла она. – Ты поможешь мне?
Вместо ответа он протянул руку и осторожно провел пальцами по рукояти кинжала, изготовленной из слоновой кости. Эта рукоять имела форму дракона, а ножны были сделаны в форме тигрицы, и поэтому, когда кинжал вставляли в ножны, создавалось впечатление, будто бы эти животные сцепились друг с другом в смертельной схватке.
– А как же наши дети? Ты хочешь, чтобы я сообщил им об этом? – спросил Куй Ю, потирая пальцами спину дракона. – Дети вряд ли поймут, почему их мать пошла на такую жертву. Они считают, что твое предназначение в том, чтобы опекать их и удовлетворять все их потребности.
Ши По покачала головой.
– Наша дочь вышла замуж и счастлива в браке. Я ей больше не нужна. Она совершенно спокойно воспримет известие о моей смерти. Что же касается наших двух сыновей, то… то они уже не нуждаются в моей заботе, – сказала Ши По и замолчала. Она просто не могла найти нужных слов, чтобы выразить пустоту и боль, которые охватывали ее всякий раз, когда она проходила мимо комнат сыновей, семь месяцев назад покинувших родной дом. Следуя традиции, она должна была облачиться в черные одежды и удалиться от мира. В конце концов, она исполнила свое жизненное предназначение. Ее дети покинули отчий дом.
– Но ведь они любят тебя. Они…
Куй Ю замолчал, услышав, как жена пренебрежительно фыркнула. В Китае не принято прививать детям любовь к родителям, и, разумеется, их дети не были исключением. Гордость, уважение, сострадание по отношению к своим родителям – все эти чувства для них естественны и понятны. Любовь же не имеет к этому никакого отношения.
Некоторое время Куй Ю смущенно молчал, но после паузы, стараясь говорить спокойно, напомнил:
– Через несколько месяцев мальчики вернутся от своего наставника. Они взрослеют не по дням, а по часам и скоро станут настоящими мужчинами. – Он кашлянул и добавил: – Нам, наверное, не мешало бы спросить, что они думают по этому поводу, – сказал он.
– Сыновья сразу же вернутся домой, когда узнают о моей смерти, – сказала Ши По. – Они, конечно, уже достаточно взрослые, но все-таки не настолько, чтобы понять, почему я приняла столь ответственное решение.
– Твоя смерть заставит их прервать обучение, – заметил Куй Ю.
Ши По нахмурилась. Как раз это ее и беспокоило. Согласно конфуцианским верованиям, классическое образование является процессом длительным, скучным и утомительным. После новогодних праздников мальчиков отослали к их наставнику, и они должны будут жить у него и обучаться до тех пор, пока не сдадут императорский экзамен. Им просто необходимо получить образование. Желание Ши По во что бы то ни стало достичь бессмертия и необходимость выполнять свои материнские обязанности, по сути, были для нее несовместимы. Но дети уже выросли, и теперь пришло время подумать о бессмертии и о том, чтобы обеспечить сыновьям достойное будущее.
– Мальчикам нет необходимости оставаться здесь все сорок пять дней, как того требует соблюдение траура, – заметила она.
Куй Ю покачал головой.
– Ты меня не поняла. Даже взрослые люди часто обращаются к матери, когда им необходимы поддержка и утешение, – сказал он. – Они почитают и помнят своих матерей…
– И у них есть для этого все основания, – прервала его Ши По. – Особенно если она, то есть я, достойно уйду из этой жизни.
Он продолжал говорить, не обращая внимания на ее слова.
– Дети обязаны заботиться о своей матери до глубокой старости. Ты хочешь лишить их возможности исполнить этот священный долг? Сыновние обязанности закаляют и укрепляют характер. Ты намеренно хочешь избавить их от этого? – В голосе мужа звучало осуждение. – Нет, твоя смерть прервет их обучение не на сорок пять дней, а на более длительное время.
Ши По вздохнула. Даже если бы его слова были правдой, означает ли это, что она должна отложить достижение бессмертия до тех пор, пока ее сыновья не станут взрослыми и пока они не смогут занять достойное положение при императорском дворе? Но на это уйдет много лет! Ши По была уверена, что Куй Ю не потребует от нее такой жертвы.
Посмотрев на мужа, она поняла, что ошиблась. Образование сыновей было для него делом первостепенной важности – он больше всего на свете хотел, чтобы мальчики успешно сдали императорский экзамен. Ни одна мать, если она желает добра своим детям, не станет мешать им в достижении высоких целей. И все же…
– Я не могу так долго ждать, – заявила Ши По и пронзительно посмотрела на него, пытаясь понять, о чем он думает. – Ты преувеличиваешь мою роль в этом деле.
– Уверяю тебя, что ты ошибаешься, – ответил Куй Ю.
– Я никогда не причиню зла своим сыновьям! – воскликнула она, понимая, что эти слова скорее предназначены для нее самой, чем для мужа.
– Не сомневаюсь. Именно поэтому я заговорил с тобой о родительском долге. Ты должна осознавать последствия своих поступков.
Ши По потупила взгляд, молча теребя подол своего шелкового платья.
– Ты всегда находишь правильное объяснение всему, чтобы наставить меня на путь истинный, – вздохнув, сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37