Он различил несколько зевак в сумраке проулка, где он лежал на земле.– Сколько их было? – повторил полицейский.Пошатываясь, он поднялся на ноги.– На меня не нападали, – сказал он. – Налился… Наверное, упал. И «скорая» мне не нужна. У меня все нормально.– Хватит врать! – рявкнул полицейский. – Тебя выпотрошили, и я хочу знать кто. , – Нет, сэр. Меня – нет. – Он заковылял прочь. – Напился и упал.– Черт подери! – сердито воскликнул полицейский. – В следующий раз я тебя так и оставлю валяться!Дек продолжал идти. Чем раньше он подальше уберется» от полицейского, тем лучше. Пикапчик он оставил в нескольких кварталах отсюда, ключи – в ботинке вместе с большей частью его денег. К счастью, он давно набрался мудрости не ходить по улицам, держа деньги там, где их сразу будут искать. Подонки нашли только пятьдесят долларов, которые лежали во внутреннем кармане куртки. А главную добычу упустили – пятьсот долларов бумажками по пятьдесят. Все заработанные в нью-йоркской гостинице за вычетом тех, которые ушли на пикапчик.Его душил гнев. На себя – зато, что угодил в такую дурацкую ловушку. На жадную шлюху. На ее сообщника, который, наверное, воображает себя умным.Умный здесь Дек Эндрюс. Ему сошло с рук убийство.Он подошел к пикапчику и злобно пнул шину.Они за это заплатят. Он слышал, как они смеялись, когда у него темнело в голове. Над ним смеялись.Они за это заплатят. У него хватит времени разделаться с ними, а потом снова в путь. Глава 17 Через три дня после того, как Элейн ее попросила, Мэрли, верная подруга, достала сценарий. Утром она позвонила Элейн и объяснила, как нелегко это было. Элейн возликовала. Двадцать минут спустя она уже подъехала к сногсшибательному особняку Мэрли на Родео-драйв, где несколько садовников-мексиканцев трудились над безупречным газоном. Еще один мексиканец открыл дверь.– Тебе следует повесить вывеску: «Рабочее общежитие нелегальных иммигрантов», – засмеялась Элейн.Мэрли улыбнулась.– Никто из них не знает ни единого английского слова. Это чудесно. Такая мирная обстановка.– Могу представить! – прожурчала Элейн, следуя за подругой в огромную гостиную, где над мраморным камином висел подлинный Пикассо, а стены украшали смесь всяких других подлинников.Они сели на козетку из слоновой кости, и горничная подала кофе с персиком по-датски.– Ну, как дела с вечеринкой? Продвигаются? – спросила Мэрли. – Биби дала тебе ответ?– Никакого. Я звонила три раза, называлась, но она все еще не сочла нужным позвонить мне.– Хм-м-м… – Мэрли задумалась. – Необходимо найти приманку. Вечер в чью-то честь. Эйди Уорхол, Дайана Вриленд…Гость из Нью-Йорка всегда срабатывает – Биби обожает все такое. Посмотрим… Ты можешь найти кого-нибудь в этом духе?Элейн беспомощно пожала плечами.Мэрли вдруг захлопала в ладоши.– Знаю! Идеально.– Но кто?– Памела Лондон и Джордж Ланкастер. Карен говорила мне, что они должны приехать в конце месяца.Элейн эта идея понравилась сразу же. Если она устроит вечер в их честь, приглашение примут все. Но вдруг Росс будет против?И она практически не знакома с Памелой. Видела ее всего раз и то мельком.Однако Карен могла бы их позондировать. Важные персоны очень любят вечера в свою честь. Черт! Такой вечер влетит в целое состояние – тут не обойдешься пятьюдесятью гостями, как она планировала вначале. Считай это помещением капитала, Элейн.Какой будет триумф! Все захотят получить приглашение. Все до единого. Это будет гвоздь года.Она почувствовала, как волнение мурашками разбегается по ее телу. И уже видела заголовки в колонках светской хроники.Джоди Джейкобс:ЭЛЕЙН И РОСС КОНТИ ВЧЕРА ЗАКАТИЛИ ВЕЧЕР, КАКИХ БЕВЕРЛИ-ХИЛЛЗСКАЯ ЭЛИТА НЕ ВИДЕЛА УЖЕ ДАВНЫМ-ДАВНО.Арми Арчерд:ЭЛЕН КОНТИ, ХОЗЯЙКА, КОТОРАЯ УМЕЕТ НАБИТЬ ВСЕ КОМНАТЫ ЗВЕЗДАМИ.Хэнк Грант:ЭЛЕЙН – КОРОЛЕВА ВЕЧЕРОВ!!!– Я позвоню Карен, как только вернусь домой! – воскликнула она.– Великолепно, – сказала Мэрли, беря и протягивая ей большой пухлый конверт. – Вот сценарий. Значит, я тебе оказала две услуги и хотела бы попросить тебя об одной.Элейн упоенно сжала конверт в руках. Ей не терпелось отдать сценарий Россу, позвонить Карен и запустить подготовку вечера на полный ход.– Только скажи какую, и я все сделаю.Мэрли попыталась взять небрежный тон, но на ее щеках вспыхнули два красных пятна, и Элейн заметила, что ее глаза как-то необычно блестят.– Помнишь, я говорила тебе о человеке, с которым познакомилась в Палм-Бич?– Энди?– Рэнди Феликс.Элейн кивнула.– Он сейчас в городе, и я подумала, что было бы хорошо нам пообедать вчетвером.– Чудесно. Когда?Мэрли как будто смутилась.– Да нет, не чудесно. То есть да, но я не знаю, есть ли у него деньги, а спросить не могу… И… ну, он, конечно, будет страшно рад познакомиться с Россом, а ты всегда так обаятельна и умеешь разбираться в людях.– Почему бы тебе не навести о нем справки?– Не хочу.– Он тебе нравится? – Элейн была само сочувствие.Мэрли ухмыльнулась.– Да.– Отлично. Договорились: мы с ним познакомимся, и я скажу тебе свое мнение.– Мне довольно тяжелых переживаний, – вздохнула Мэрли.После развода с Нийлом ее отношения с мужчинами развивались катастрофически. Один искатель богатой жены сменялся другим или жеребцом без гроша за душой, а в промежутках для разнообразия ввинчивались алкоголики. Они транжирили ее деньги, колошматили ее, и папочке приходилось присылать крутых ребят, чтобы избавиться от них. Когда дело доходило до мужчин, она была абсолютно бессильна.– «Ла Скала»в пятницу вечером? – предложила Элейн.Мэрли благодарно кивнула.– Идеально. Я заранее договорюсь о счете, чтобы не поставить Рэнди в неловкое положение.– Извини! Приглашаем мы! – Элейн встала и нацелила поцелуй в щеку подруги. – Ну, я должна бежать. Спасибо за все. «Ла Скала»в пятницу. Встречаемся там в половине восьмого.
Все произошло так стремительно… Словно Джейсон Суонкл взял на себя устройство его жизни. Они едут в Малибу, и там их встречает Джейсон. «Старый приятель, он у меня в долгу», – объяснил он Ангель. Она доверчиво проглотила это объяснение.А почему бы и нет? Если у нее и оставались сомнения, так они исчезли, едва она увидела дом. Вот это да! Небольшой, но прямо на берегу, а внутри – мечта футуриста. Белизна, хром, электроника повсюду и квадрофоническая стереосистема, от которой рыдать хочется.Дом состоял из двух этажей: нижний – гостиная со стеклянной стеной, выходящей на океан, а второй – гигантская спальня, где господствовала водяная кровать.– Пожалуйста, – повторял Джейсон, – будьте очень аккуратны.– Ну конечно, мистер Суонкл, – отвечала Ангель, глядя на него широко открытыми, радостно взволнованными глазами. – Я всегда мечтала о таком доме, и не сомневайтесь: мы будем его беречь, как свой.Джейсон почувствовал облегчение. Жена Бадди оказалась вовсе не голливудской шлюшкой, как он опасался. Совсем молоденькая, наивно-восторженная. На редкость красивая. Но скучненькая. С ней можно примириться. Она не соперница. Он уехал в полном убеждении, что не совершил ошибки, одолжив им дом.Бадди и Ангель освоились в доме сразу же. Они возбужденно обсуждали пробу Бадди, прочли вместе страницы сценария, разогрели замороженную пиццу в микроволновой печи. Потом долго и неторопливо занимались любовью на водяной кровати.– Я тебя очень люблю, Бадди, – повторяла Ангель. – Так люблю!Он упивался ее обожанием. Лежал на кровати и воображал, что это его дом, что он кинозвезда и никто, ну никто не может у него этого отнять. Потом заснул, и вновь его преследовали лица из постоянных кошмаров. Однако утром, когда прибыл обещанный Джейсоном автомобиль с шофером, он был в хорошей форме, успев пробежаться по берегу, поплавать в прибое и съесть внушительный завтрак из яичницы с грудинкой.Он оставил Ангель ключи от «Понтиака»и пятьдесят долларов. Джейсон выдал ему аванс в двести долларов. Дамы должны были приехать дня через два, и прежде Джейсон хотел снабдить его новой одеждой. Против этого он возражать не собирался. Ему казалось, что поехать они должны в магазин Тряпичника, но он ошибся. Когда они заехали за Джейсоном, тот велел шоферу отвезти их в «Биджан»– самый дорогой элитарный салон мужской одежды на Родео-драйв, где они провели три часа, потратив их на приобретение полной экипировки в двух вариантах.Бадди не мог поверить своей удаче: все это только за то, что он будет сопровождать двух старух?– Одежда остается мне, так? – спросил он категоричным тоном.– Разумеется. – Джейсон просиял. – А не перекусить ли нам? «Ма Мезон» вас прельщает?«Ма Мезон» его прельщал, но, может быть, показываться там с Джейсоном Суонклом не так уж разумно? В нем с первого взгляда виден педик, и все решат, что он – его мальчик. Он ведь заметил взгляды, которыми обменивались продавцы, когда он примерял одежду и поворачивался перед Джейсоном в ожидании одобрения.Он замялся.– Я, собственно, избегаю тяжелой еды. И вообще ем мало.– Но вы можете заказать что-нибудь простенькое, – не отступал Джейсон. – Салат из утки у них что-то божественное! – И он восхищенно поцеловал кончики пальцев.Бадди покачал головой.– Мне надо вернуться. Поработать над ролью, понимаете?Джейсон согласно кивнул.– Завтра в двенадцать я пришлю за вами шофера, и мы отправимся позавтракать.– Мне кажется…– Это необходимо. Я хочу познакомить вас с Патриком, администратором «Ма Мезон». Когда вы повезете туда дам обедать, я не хочу, чтобы вы вели себя как турист.– Да, пожалуй…– До завтра, – отрезал Джейсон.Увернуться не удалось.
До пляжа Монтана гнала «Мазератти», выжимая из мотора все, а затем помчалась по Прибрежному тихоокеанскому шоссе, остановившись только, чтобы съесть гамбургер и запить его кока-колой. Они пытаются отделаться от нее. Это ясно. Она знает, чувствует… Сволочи! «Люди улицы» принадлежат ей, и она их не отдаст!Джордж Ланкастер… Джина Джермейн… Чего добиваются Оливер с Нийлом? Превратить фильм в дерьмо? В поделку, которыми знаменит Оливер? А ей-то казалось, что у Нийла больше чувства собственного достоинства.Она настроила приемник на тяжелый рок, выкурила несколько сигарет подряд и постепенно пришла в норму.Почему, собственно, она взбеленилась? Ну, он хочет дать пробу дуре-блондинке. Так что? Стоит ему увидеть ее на экране, как он поймет, что она ни с какой стороны для роли не подходит.И Оливер поймет.Мужчины… Возможно, его ослепили внешние данные Джины. Она подняла ненужную бучу только потому, что Нийл не переговорил с ней прежде. Так у нее же четверо кандидатов на Винни, и она не думает спрашивать его мнения, пока не сможет показать ему пробы. Снимать фильм значит рисковать. Никто не способен предвидеть, что произойдет с актером или актрисой перед камерой. Возможно – чудо, возможно – крах. Вот и Джина, одетая, причесанная как надо, выполняя указания… маловероятно, но теоретически возможно.Пусть Нийл и Оливер играют в свои дурацкие голливудские игры. Она тоже умеет играть, если им этого хочется.Когда она вернулась домой, Нийл спал перед работающим телевизором. Будить его смысла не имело.На следующее утро они были старательно вежливы друг с другом и за завтраком обсуждали места съемок, а потом отправились заняться делом.– Кстати, – сказала она, направляясь к «Фольксвагену», – если ты правда считаешь, что есть смысл попробовать Джину Джермейн, так давай. Не исключено, что у нее есть какие-то скрытые возможности, которых я не замечала.– О чем ты? – огрызнулся он виновато.Она сдвинула брови.– Да ничего особенного. Но было бы лучше, если бы ты обсудил это со мной заранее, до того как сообщать Оливеру.– Я и хотел, – ответил он растерянно.– И раз уж мы об этом, так я бы хотела сама вести пробы актеров, которых отобрала. У тебя нет возражений?Ему стало легче от того, что она переменила тему.– Отличная мысль, по-моему.– Хорошо. Я думаю начать их поскорее.– Чем раньше, тем лучше.Она села за руль своей машины и уехала, не сказав больше ни слова.Нийл перевел дух. Как будто все устраивается. Попробовать Джину. Получится дерьмо. И он сорвется с крючка.Кого, собственно, он обманывает?
«Люди улицы». Какая вещь! Какая чудесная роль для него.Росс положил сценарий на кофейный столик в кабинете. Он закрыл глаза и откинулся с глубоким вздохом. Некоторое время он оставался так. Час был поздний, и он устал, но, кроме того, в нем бушевал восторг, в мозгу рождались все новые идеи. Час ночи, и он читал не отрываясь, с одиннадцати.МАК. ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ. ВСЮ СВОЮ ВЗРОСЛУЮ ЖИЗНЬ – УЛИЧНЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. ЦИНИЧНЫЙ И ЖЕСТКИЙ, НО ПРЯЧУЩИЙ БОЛЬШУЮ СПОСОБНОСТЬ К СОСТРАДАНИЮ И НЕ УТРАТИВШИЙ ВЕРЫ В БУДУЩЕЕ. УСТАЛЫЙ ЧЕЛОВЕК СО СТАРОМОДНЫМИ ПРИНЦИПАМИ, Роль, тянущая на «Оскара», тут сомнений нет. Правда, он еще таких ролей не играл. Пятьдесят лет! Забудь.Что значит – забудь? Ты уже не чудо-мальчик. Тебе пятьдесят. То есть будет пятьдесят в этом году.Примут ли зрители его в такой роли?Какие зрители? Они давно уже не валят толпами на твои фильмы. Да добрая половина их теперь видит тебя в какой-нибудь старой ленте и не сомневается, что ты давно покойник!Он встал с дивана, подошел к бару и налил себе виски со льдом. «Люди улицы». Странно, что написала сценарий женщина. Она просто забралась внутрь мужчины. Изобразила мысли и чувства, которые, как ему казалось, известны только мужчинам.Ты шовинистическая свинья, понял? Твои представления устарели и воняют. Берись за ум немедленно, не то окажешься на слоновьем кладбище для белых кинозвезд.Черт! Он просто ощущает во рту вкус этой роли, так она его манит.Двадцать пять лет в кино.Двадцать пять лет дерьма.Он отхлебнул виски, покатал на языке и дал жидкости медленно скатиться в горло.Он был спокоен, возбужден, растерян, полон уверенности.Черт! Он сам не знает, что с ним. А знает одно: любой ценой он должен получить эту роль. Должен!Но как убедить других? Как убедить Оливера Истерна, Нийла и Монтану Грей?Оливер – прохиндей и думает только о деньгах. Он не распознает талант, если размазать талант по его хитрой роже. , Нийл Грей – перехваленный самодовольный англичанин.Талантливый, но последняя сволочь.С Монтаной Грей он даже не знаком.Сейди Ласаль могла бы это провернуть. Она может обеспечить тебе эту роль. В этом городе она колдунья. У нее есть особая власть.Да. Сейди. Она же поймет, что роль создана для него. Она же поймет, что он сыграет как бог.Элейн уже пригласила ее на вечер? Получила ответ – «нет» или «да»? Он бросился в спальню.Элейн крепко спала в белой повязке, чтобы волосы не падали налицо, щедро намазанное каким-то составом, который Росс зло окрестил «пчелиной молофьей». Глаза спрятала черная маска для сна. Элейн мирно посапывала.Росс стоял и смотрел на нее. Он устроил ей тяжелый день и теперь немного раскаивался. Но иногда она доводит его всей этой беверли-хиллской чушью. Примчалась от Мэрли Грей, сжимая сценарий, точно пакет акций IBM. Отдала ему и заявила с торжеством: «Получай! Ну, каков сервис?»Из духа противоречия он отложил сценарий.«Ты что – не хочешь его прочесть?».«Попозже», – ответил он, смакуя досаду и разочарование на ее лице.И тянул весь день, изнывая от желания прочесть чертову штуку, но упрямо отказываясь начинать, пока Элейн оставалась рядом.Они поужинали, посмотрели фильм по телевизору, и наконец она сердито ушла спать. Он налил себе виски, устроился поудобнее и взял сценарий…– Детка, проснись! – Он безжалостно потряс ее за плечо.– Кто тут?.. Что? Господи! – взвизгнула она, судорожно сдернула маску, заморгала и сказала нормальным голосом:– Росс, какого черта? Ты меня насмерть перепугал.– Потрясающая хреновина, вот какого! – возбужденно крикнул он.– Ты пьян?– Нет, не пьян. Трезв как стеклышко. – Он присел на край кровати. – Ты звонила Сейди Ласаль?Она извернулась и посмотрела на часы на тумбочке.– Четверть второго ночи! И ты меня разбудил только для этого?– Это очень важно.– Черт тебя возьми! Неужели нельзя было подождать до утра?Он протянул руку и игриво провел пальцем по ее щеке.– Опять ты намазалась пчелиной молофьей!– Без таких слов ты обходиться не можешь?– А что? Они тебя заводят? – При этих словах он почувствовал прилив желания и машинально потянулся к ее грудям.– Росс! – начала она протестующе, но тут же спохватилась.Пусть она и не готова, это не причина упускать внезапно предоставившуюся возможность.Он проделал обычный ритуал. Супружеский секс напоминал любимое блюдо. Вкусно, но привычно. Она уже оставила надежду, что Росс что-то изменит. У него выработался определенный распорядок, и он строго его придерживался.Прошло не больше десяти минут, как оба кончили. Она первая, потом он. Пусть у него и самый большой хер в Голливуде, но все равно оказалось достаточно всего десяти минут.Потом он раскурил сигареты для них обоих и сказал:– Хорошо, а! – Он всегда говорил «Хорошо, а». Не вопрос, но утверждение.Она вспомнила прошлое. Их самый первый раз. Месяцы тайных свиданий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61