Каждый удар только разжигал ненависть к человеку, обрекшему ее на такие нечеловеческие страдания. Словно сквозь туман услышала девушка звонок колокольчика, возвещавший о прибытии посетителя, но она не обратила на него внимания, сжавшись в комок в ожидании очередного удара.
Лайон нетерпеливо переминался с ноги на ногу, подумывая не выбить ли дверь, ставшую преградой на его пути к жене. Жена… За пять лет он редко вспоминал о непокорной маленькой девочке с сильным характером. Мужчина не смог скрыть улыбку. По дороге в монастырь он вспоминал, как когда-то ее острый язычок чуть не свел его с ума. Тогда ему пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы сдержаться. Сдав ее на попечение монахинь, он почувствовал огромное облегчение, будто снял камень с души. Рыцарь надеялся, что пять лет, проведенные в стенах Сент-Клера, смирят бунтарский дух зеленоглазой блондинки, поэтому ожидал увидеть изменившуюся Ариану Крэгмир — не непокорную девчонку с жалом змеи, а нежную, добрую, уступчивую женщину.
Мужчина уже занес ногу для удара, но в этот момент дверь отворилась, заскрипев ржавыми петлями. Худая, изможденная женщина в черном монашеском одеянии появилась в проеме и, вскрикнув, торопливо закрыла лицо, увидев огромного рыцаря, облаченного в боевые доспехи.
— Мужчинам запрещено входить в монастырь, — высоким, дрожащим от страха голосом проговорила она.
— Я Лайон Крэгмир, и я пришел за своей женой, — загремел Норманнский Лев и толкнул дверь. Испуганная монахиня отскочила в сторону. — Я желаю поговорить с аббатисой.
Женщина украдкой взглянула на рыцаря и, нервно облизав пересохшие губы, с трудом выдавила из себя:
— Настоятельница… э… она не может вас сейчас принять.
— Я подожду внутри.
Монахиня устало посмотрела на полдюжины всадников, стоявших за спиной Лайона, и отошла.
— Как пожелаете, милорд. Я проведу вас в гостиную, где вы сможете подождать, но только один. Вашим людям запрещено входить в стены монастыря.
— Мои люди останутся снаружи.
Мужчина пропустил монахиню вперед и зашагал следом. Во дворе было пусто: ни одной живой души, что очень удивило рыцаря. Но, не имея ни малейшего представления о жизни невест Христа, он отогнал недоброе предчувствие. Послушница с некоторой поспешностью прошла мимо часовни, потупив взор. Проходя недалеко от нее, Лайон замедлил шаги: его насторожили подозрительные звуки, доносившиеся изнутри. Внезапно он остановился. Рыцарь понял, что это за звуки: удары палки, врезавшиеся в живую плоть, запоминались на всю жизнь каждому, кто хоть раз слышал их или испытал их действие на собственной шкуре. Совершенно очевидно, что в святых стенах избивают непокорные создания, причем довольно жестоко. Лайон не мог себе представить, как святые женщины способны творить такие черные дела в обители Бога, которому призваны служить. Любопытство взяло верх над здравым смыслом, и он направился к входу в часовню.
— Нет! Вы не должны туда входить!
Монахиня, видя нерешительность рыцаря, остановившегося у дверей, попыталась задержать его. Однако ее настойчивость возымела обратный эффект.
— Это же часовня, разве нет? — мужчина вопросительно поднял брови. — А может, я хочу помолиться.
— М… может быть, — выдавила из себя женщина, — но я бы не советовала вам входить туда прямо сейчас.
Не обращая больше на нее внимания, Лайон вошел внутрь. От сквозняка задрожало пламя сотни свечей, горевших перед алтарем. Несколько монахинь стояли вокруг сгорбленной фигурки. Их черные клобуки отбрасывали причудливые тени на стены. Картина при свете мерцающих свечей напоминала сцену страшного суда. Лайону показалось, что он попал в преисподнюю. Женщины — словно ведьмы, исчадия ада, которые набросились на поверженную жертву. Жертва, насколько мог рассмотреть мужчина, — хрупкая женская фигурка в сером одеянии и белом покрывале, наброшенном на волосы. Она стояла на коленях, закрыв голову руками и вздрагивая от ударов толстой палки, которую аббатиса с видимым удовольствием опускала на ее спину. Во время избиения послушница не издала ни единого звука, и Лайону стало жаль несчастную. Какое же ужасное преступление совершила она, какой тяжкий грех лежит на ее душе?
Прекрасно понимая, что не имеет права вмешиваться, мужчина уже было повернулся, чтобы уйти, однако он слишком долго колебался. Белое покрывало упало с головы коленопреклоненной женщины, и у Лайона перехватило дыхание. Только один раз в жизни он видел волосы такого неподражаемого серебристого оттенка. Ни золотистые, ни белые, а цвета настоящего серебра, такие густые и блестящие, что почти слепили глаза.
Девушка повернула к нему лицо, и рыцарь побледнел, узнав острый упрямый подбородок, высокие скулы, четко обозначившиеся от сдерживаемого крика. Ариана Крэгмир.
С момента последней встречи прошло пять лет, но Лайон отчетливо помнил все. Слегка вздернутый маленький носик, высокие скулы, чувственные губы, бывшие немного полнее и ярче, чем требовала мода того времени, изумрудно-зеленые глаза и чудесные волосы. Что, во имя всех святых, здесь происходит?
— Стойте!
Рука аббатисы, занесенная для удара, застыла в воздухе. Глаза всех присутствующих устремились на рыцаря, решительно шагающего к алтарю.
— Лорд Лайон? — со страхом произнесла аббатиса.
Норманнский Лев был могущественным и влиятельным землевладельцем, правой рукой короля Вильгельма. И почему ему вздумалось приехать в монастырь именно в этот час?
— Что привело вас в нашу скромную обитель? Вам следовало бы подождать меня в приемной. Я почти закончила. Привратница не должна была позволять вам входить в часовню.
— Во имя Господа и Святого распятия, мадам, что вы делаете с моей женой?
Все еще стоя на коленях, Ариана со страхом взглянула через плечо, не в силах понять, что происходит. Она, от боли уже не воспринимавшая реальное и нереальное, решила, что перед ней стоит сам архангел, спустившийся с небес, чтобы ее спасти. Служитель Господа возвышался над нею, закованный в серебро и золото. Девушка закрыла глаза и покачнулась. Видения, редко посещавшие ее после приезда в монастырь, внезапно нахлынули на нее. Ариана задрожала: тьма, окружавшая Лайона, поглотила все и всех, окутав часовню мраком. Она видела бурю: ветер, дождь, зловещие грозовые тучи — словом, неуправляемую стихию. Такая сила сметет все, что находится на ее пути.
Лайон заметил, как девушка покачнулась, и подхватил ее на руки, прежде чем она упала без чувств на холодный каменный пол. Вскрикнув один раз, когда ее израненная спина коснулась металлического нарукавника рыцаря, Ариана затихла. Затуманенным взором послушница видела, как пелена покрывала Норманнского Льва, и чувствовала, что она затягивает и ее, как трясина. Затем девушка увидела смерть, которая, как ей показалось, усмехнулась беззубым ртом. Этого оказалось достаточно, и бедняжка впала в забытье.
— Клянусь кровью Создателя нашего, вы убили ее, — закричал Лайон, и мужественное сердце тревожно забилось. — Она закатила глаза и стала холодной, как мертвец! Я словно держу камень в руках!
— Вы ошибаетесь, милорд, — успокоила его аббатиса. — С ней случались такие припадки, мы считаем их уловками. Это и раньше происходило, но она всегда быстро приходила в себя.
— Ариана больна? — рыцарь почувствовал угрызения совести. Ему казалось, что стены монастыря Сент-Клер являются надежным убежищем для юной девушки, нуждающейся в хорошем воспитании, иначе он бы нашел другое место для жены. — Почему мне об этом ничего не сказали?
— Да нет, милорд, у вашей жены отличное здоровье. Как я уже говорила, это ее очередная уловка.
— Я отнесу леди Ариану в ее келью, где она сможет отдохнуть перед отъездом.
Аббатиса знаком предложила Лайону следовать за ней.
— Сюда, милорд.
Мужчина нес девушку на руках по узкому коридору, пока монахиня не остановилась перед маленькой кельей. Когда она открыла дверь, Лайон вошел внутрь и сморщился от отвращения.
— И вот за это я платил огромные деньги?! За эту крохотную каморку, где стоит узенькая кровать, стул и всего одно-единственное окно?
С его уст посыпались проклятия. Перепуганная насмерть аббатиса побледнела и осенила себя крестным знамением.
Лайон, подойдя к кровати, осторожно положил Ариану на живот. Она застонала, но не очнулась. Нахмурившись, он надорвал ворот ее одеяния и осмотрел спину.
— Милорд, что вы делаете? — монахиня неодобрительно покачала головой.
— Я хочу узнать, что вы натворили со спиной моей жены. Ее нужно подлечить, чтобы она смогла отправиться в дорогу завтра на заре.
Аббатиса нахмурилась. Потеря Арианы Крэгмир означает потерю значительной части дохода.
— Вы хотите ее забрать? Я полагала, что вы отправили ее сюда навсегда. Все эти годы вы были очень щедры.
— Я забираю леди Ариану в Крэгмир, ее родовое поместье.
Не обращая больше внимания на назойливую женщину, чье присутствие невыносимо его раздражало, он полностью обнажил спину лежащей без чувств девушки. Даже при свете одной-единственной свечи, тускло освещавшей келью, Район увидел следы от многочисленных побоев. Новые кровоподтеки слились со старыми, чуть зажившими.
— О Господи, — сорвалось с губ изумленного рыцаря.
Синяки на спине Арианы уже стали багровыми. Аббатиса, должно быть, набила руку, потому что знала, с какой силой надо бить, чтобы не порвать кожу. Вздувшиеся полосы начинались от плеч и спускались до ягодиц. Лайон различил и желтые следы от предыдущих побоев.
Мужчина повернулся к аббатисе и обратился к ней с кажущимся спокойствием:
— Что же она сделала, что заслужила столь суровое наказание?
— Ваша жена непослушна, дерзка и непокорна, она не признает никаких правил и не понимает никаких слов. У нее несносный, упрямый характер, который вы и пытались укротить, поместив ее сюда. Вы же сами, милорд, просили смирить ее дух и смягчить ее натуру. Но, увы, это еще не самое страшное.
Женщина вся как-то подобралась и взглянула на лежащую без сознания Ариану. Следующие слова она произнесла с праведным негодованием:
— Милорд Лайон, мне очень горько, но я все же должна вам сказать, что ваша жена тайком под покровом ночи встречалась с мужчиной.
Темные брови рыцаря взметнулись вверх:
— У него что, нет имени? Как же возможно, что они встречались? Как так получилось? Я-то думал, что ворота в монастыре запирают на ночь.
Аббатиса пожала плечами:
— Так или иначе, но они виделись. Я не могу с уверенностью сказать, что леди Ариана выходила за ворота или что мужчина входил сюда, однако они встречались. Одна из приходящих служанок передавала ей записки от него. А что касается его имени, то вам следует узнать это у своей жены, но она вряд ли скажет, — женщина повернулась, что бы уйти. — Я пришлю немного мази для ее спины.
Ариана зашевелилась и застонала. Спина горела, будто ее поджаривали в аду на медленном огне. Пожалуй, за пять лет, проведенных в Сент-Клере, это избиение было самым жестоким. Неужели содеянное ею считается таким тяжким грехом? Но что же такого она сделала?
— Не двигайтесь. Аббатиса сейчас пришлет мазь для вашей спины.
Этот голос! Девушка в то же мгновение его узнала. Низкий, бархатный и волнующий, заставляющий сердца и женщин, и мужчин биться чаще. Нет, это не может быть сном. Значит, Лайон здесь. Тот, кого она ненавидела сильнее всех на свете, находился перед ней. Еще более сильный и могущественный, чем раньше, огромный, внушающий страх и… такой красивый. Он был настолько красив, что Ариане пришлось напомнить себе, что перед ней дьявол во плоти, демон, заточивший ее в монастырь, лишивший ее дома, семьи. Последнее видение внезапно вновь возникло перед глазами: смертоносный вихрь и злобный оскал смерти. Смерть… Девушка в ужасе вздрогнула.
Господи… Зловещее видение другого мира, куда уходят люди, когда последнее дыхание слетает с губ, было настолько реальным, что на нее пахнуло могильным холодом. Ариана не имела понятия, чью смерть она видела, но кому-то скоро закроют глаза и кого-то засыплют землей.
— Зачем вы здесь?
— Я забираю вас домой в Крэгмир. Вильгельму в Нортумбрии нужен сильный воин, способный защитить приграничные земли от посягательств короля Малькольма.
— Вы всегда стремились услужить этому выродку.
Лайон, нахмурившись, взглянул на жену:
— А вы, миледи, как я посмотрю, не укоротили свой злой язычок. Судя по состоянию вашей спины, аббатиса не так сдержанна, как я.
Мужчина бросил взгляд на ее вспухшую спину, и Ариана внезапно осознала, что он оценивающе смотрит на ее обнаженное тело. Его взгляд обжег девушку, и она попыталась сесть. Края разорванного платья разошлись еще сильнее, обнажив плечо и верхнюю часть молочно-белой груди. Если у Лайона и возникали раньше сомнения относительно зрелости жены, то теперь они окончательно отпали. Прежде чем Ариана торопливо подхватила продолжавшую сползать материю, рыцарь успел разглядеть совершенной формы грудь с розовым соском.
— Я уже не ребенок, милорд, и боюсь, с годами мой язычок стал еще острее.
— Похоже, вы говорите истинную правду, причем в обоих случаях, — добавил он, намеренно пристально посмотрев на ее грудь. — Вильгельм, безусловно, был прав. На этот раз я увезу вас в замок, останусь с вами, и мы дадим жизнь наследнику Крэгмира. Но сначала, миледи, потрудитесь объяснить, с кем вы встречались в глухой полночный час?
Рыцарь произнес последнюю фразу стальным голосом, от которого мурашки побежали по спине. Она знала, что мстительная аббатиса с радостью сообщит Лайону об ужасном грехе послушницы, хотя та ни в чем и не виновата, ведь ничего предосудительного не было в невинных разговорах с Эдриком через ограду.
— Аббатиса ошибается. Нет никакого мужчины.
Никто не заставит ее произнести имя Блэкхита даже под пыткой!
Лайон взглянул на девушку. Совершенно очевидно, что Ариана лгала, потому что она избегала смотреть ему в глаза.
— У вас есть любовник?
Жена расхохоталась:
— Любовник? Глупости вы говорите, милорд. Единственным человеком, который может открыть ворота, является аббатиса. Иногда мне не спится по ночам, и я гуляю, дышу свежим воздухом.
— Время покажет, лжете вы или нет, — сухо произнес мужчина. — И если я узнаю, что вы нарушили клятву, данную перед Богом, то вы окажетесь вновь в этих стенах, причем так быстро, что не успеете опомниться, но на этот раз я заточу вас в монастыре навечно.
— Я никогда не хотела быть вашей женой.
Рыцарь посмотрел ей в глаза:
— Вы будете моей женой, миледи, в полном смысле этого слова, будете делить со мной ложе и будете носить под сердцем моих детей, вы будете повиноваться мне и хранить мне верность. Да, миледи, вы станете хранить мне верность.
Девушка широко открыла глаза, когда до нее дошел смысл сказанного. Возможно, он принудит ее делить с ним ложе и повиноваться кое в чем.
Конечно, она не нарушит клятву, данную перед Богом, но никогда, никогда не смирит свой дух и не преклонит колена перед норманнским зверем. Зеленые глаза Арианы сверкали, и не нужно было слов и объяснений. Лайон прочел ее мысли.
— Да, моя дорогая женушка, как я сказал, так и будет.
— Может, да, милорд, — нежно улыбаясь, проговорила она, но затем улыбку будто стерли с ее лица, — а может, нет.
ГЛАВА 2
Отряд покинул монастырь на рассвете. Ариана сидела в седле, крепко сжав в руках поводья. Избитая спина горела, не позволяя ни на минуту расслабиться. Вот уже пять лет девушка не садилась на лошадь и почти забыла это неповторимое чувство свободы, когда от скачки захватывает дух, когда ветер бьет в лицо, треплет волосы, в которых играет солнце. Уже то, что она находится за высокими стенами монастыря, радовало ее и застилало слезами глаза.
Ариана украдкой взглянула на Лайона, ехавшего впереди. Прошлой ночью, дождавшись от аббатисы бальзама и уложив жену, он заночевал за монастырскими воротами со своим отрядом, разбив лагерь. Сразу после заутрени мужчина появился в аббатстве, ведя лошадь для Арианы.
Сейчас, сидя в седле, девушка смотрела на рыцаря и никак не могла понять, почему он оказывает такое влияние на нее. Конечно, она ненавидела этого норманнского зверя, однако восхищалась его многочисленными достоинствами. У него было гибкое и мускулистое тело хищника, закаленного в постоянных сражениях.
Руки Лайона играли мускулами, а ноги, сжимающие бока породистого жеребца, походили на стволы деревьев. Он способен убить ее одним ударом своей руки, и никто не сможет сказать ему «нет». Она мечтала о том дне, когда этот завоеватель уберется из Англии восвояси вместе со своими соплеменниками и ее родина вновь станет принадлежать саксам. Девушка молилась, чтобы день свободы пришел как можно скорее.
Выражение лица рыцаря оставалось по-прежнему каменным, когда он придерживал коня и ждал, пока Ариана поравняется с ним. Бросив взгляд на всадницу, мужчина отметил, что верхнее серое платье не скрывает соблазнительных форм ее сформировавшегося тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Лайон нетерпеливо переминался с ноги на ногу, подумывая не выбить ли дверь, ставшую преградой на его пути к жене. Жена… За пять лет он редко вспоминал о непокорной маленькой девочке с сильным характером. Мужчина не смог скрыть улыбку. По дороге в монастырь он вспоминал, как когда-то ее острый язычок чуть не свел его с ума. Тогда ему пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы сдержаться. Сдав ее на попечение монахинь, он почувствовал огромное облегчение, будто снял камень с души. Рыцарь надеялся, что пять лет, проведенные в стенах Сент-Клера, смирят бунтарский дух зеленоглазой блондинки, поэтому ожидал увидеть изменившуюся Ариану Крэгмир — не непокорную девчонку с жалом змеи, а нежную, добрую, уступчивую женщину.
Мужчина уже занес ногу для удара, но в этот момент дверь отворилась, заскрипев ржавыми петлями. Худая, изможденная женщина в черном монашеском одеянии появилась в проеме и, вскрикнув, торопливо закрыла лицо, увидев огромного рыцаря, облаченного в боевые доспехи.
— Мужчинам запрещено входить в монастырь, — высоким, дрожащим от страха голосом проговорила она.
— Я Лайон Крэгмир, и я пришел за своей женой, — загремел Норманнский Лев и толкнул дверь. Испуганная монахиня отскочила в сторону. — Я желаю поговорить с аббатисой.
Женщина украдкой взглянула на рыцаря и, нервно облизав пересохшие губы, с трудом выдавила из себя:
— Настоятельница… э… она не может вас сейчас принять.
— Я подожду внутри.
Монахиня устало посмотрела на полдюжины всадников, стоявших за спиной Лайона, и отошла.
— Как пожелаете, милорд. Я проведу вас в гостиную, где вы сможете подождать, но только один. Вашим людям запрещено входить в стены монастыря.
— Мои люди останутся снаружи.
Мужчина пропустил монахиню вперед и зашагал следом. Во дворе было пусто: ни одной живой души, что очень удивило рыцаря. Но, не имея ни малейшего представления о жизни невест Христа, он отогнал недоброе предчувствие. Послушница с некоторой поспешностью прошла мимо часовни, потупив взор. Проходя недалеко от нее, Лайон замедлил шаги: его насторожили подозрительные звуки, доносившиеся изнутри. Внезапно он остановился. Рыцарь понял, что это за звуки: удары палки, врезавшиеся в живую плоть, запоминались на всю жизнь каждому, кто хоть раз слышал их или испытал их действие на собственной шкуре. Совершенно очевидно, что в святых стенах избивают непокорные создания, причем довольно жестоко. Лайон не мог себе представить, как святые женщины способны творить такие черные дела в обители Бога, которому призваны служить. Любопытство взяло верх над здравым смыслом, и он направился к входу в часовню.
— Нет! Вы не должны туда входить!
Монахиня, видя нерешительность рыцаря, остановившегося у дверей, попыталась задержать его. Однако ее настойчивость возымела обратный эффект.
— Это же часовня, разве нет? — мужчина вопросительно поднял брови. — А может, я хочу помолиться.
— М… может быть, — выдавила из себя женщина, — но я бы не советовала вам входить туда прямо сейчас.
Не обращая больше на нее внимания, Лайон вошел внутрь. От сквозняка задрожало пламя сотни свечей, горевших перед алтарем. Несколько монахинь стояли вокруг сгорбленной фигурки. Их черные клобуки отбрасывали причудливые тени на стены. Картина при свете мерцающих свечей напоминала сцену страшного суда. Лайону показалось, что он попал в преисподнюю. Женщины — словно ведьмы, исчадия ада, которые набросились на поверженную жертву. Жертва, насколько мог рассмотреть мужчина, — хрупкая женская фигурка в сером одеянии и белом покрывале, наброшенном на волосы. Она стояла на коленях, закрыв голову руками и вздрагивая от ударов толстой палки, которую аббатиса с видимым удовольствием опускала на ее спину. Во время избиения послушница не издала ни единого звука, и Лайону стало жаль несчастную. Какое же ужасное преступление совершила она, какой тяжкий грех лежит на ее душе?
Прекрасно понимая, что не имеет права вмешиваться, мужчина уже было повернулся, чтобы уйти, однако он слишком долго колебался. Белое покрывало упало с головы коленопреклоненной женщины, и у Лайона перехватило дыхание. Только один раз в жизни он видел волосы такого неподражаемого серебристого оттенка. Ни золотистые, ни белые, а цвета настоящего серебра, такие густые и блестящие, что почти слепили глаза.
Девушка повернула к нему лицо, и рыцарь побледнел, узнав острый упрямый подбородок, высокие скулы, четко обозначившиеся от сдерживаемого крика. Ариана Крэгмир.
С момента последней встречи прошло пять лет, но Лайон отчетливо помнил все. Слегка вздернутый маленький носик, высокие скулы, чувственные губы, бывшие немного полнее и ярче, чем требовала мода того времени, изумрудно-зеленые глаза и чудесные волосы. Что, во имя всех святых, здесь происходит?
— Стойте!
Рука аббатисы, занесенная для удара, застыла в воздухе. Глаза всех присутствующих устремились на рыцаря, решительно шагающего к алтарю.
— Лорд Лайон? — со страхом произнесла аббатиса.
Норманнский Лев был могущественным и влиятельным землевладельцем, правой рукой короля Вильгельма. И почему ему вздумалось приехать в монастырь именно в этот час?
— Что привело вас в нашу скромную обитель? Вам следовало бы подождать меня в приемной. Я почти закончила. Привратница не должна была позволять вам входить в часовню.
— Во имя Господа и Святого распятия, мадам, что вы делаете с моей женой?
Все еще стоя на коленях, Ариана со страхом взглянула через плечо, не в силах понять, что происходит. Она, от боли уже не воспринимавшая реальное и нереальное, решила, что перед ней стоит сам архангел, спустившийся с небес, чтобы ее спасти. Служитель Господа возвышался над нею, закованный в серебро и золото. Девушка закрыла глаза и покачнулась. Видения, редко посещавшие ее после приезда в монастырь, внезапно нахлынули на нее. Ариана задрожала: тьма, окружавшая Лайона, поглотила все и всех, окутав часовню мраком. Она видела бурю: ветер, дождь, зловещие грозовые тучи — словом, неуправляемую стихию. Такая сила сметет все, что находится на ее пути.
Лайон заметил, как девушка покачнулась, и подхватил ее на руки, прежде чем она упала без чувств на холодный каменный пол. Вскрикнув один раз, когда ее израненная спина коснулась металлического нарукавника рыцаря, Ариана затихла. Затуманенным взором послушница видела, как пелена покрывала Норманнского Льва, и чувствовала, что она затягивает и ее, как трясина. Затем девушка увидела смерть, которая, как ей показалось, усмехнулась беззубым ртом. Этого оказалось достаточно, и бедняжка впала в забытье.
— Клянусь кровью Создателя нашего, вы убили ее, — закричал Лайон, и мужественное сердце тревожно забилось. — Она закатила глаза и стала холодной, как мертвец! Я словно держу камень в руках!
— Вы ошибаетесь, милорд, — успокоила его аббатиса. — С ней случались такие припадки, мы считаем их уловками. Это и раньше происходило, но она всегда быстро приходила в себя.
— Ариана больна? — рыцарь почувствовал угрызения совести. Ему казалось, что стены монастыря Сент-Клер являются надежным убежищем для юной девушки, нуждающейся в хорошем воспитании, иначе он бы нашел другое место для жены. — Почему мне об этом ничего не сказали?
— Да нет, милорд, у вашей жены отличное здоровье. Как я уже говорила, это ее очередная уловка.
— Я отнесу леди Ариану в ее келью, где она сможет отдохнуть перед отъездом.
Аббатиса знаком предложила Лайону следовать за ней.
— Сюда, милорд.
Мужчина нес девушку на руках по узкому коридору, пока монахиня не остановилась перед маленькой кельей. Когда она открыла дверь, Лайон вошел внутрь и сморщился от отвращения.
— И вот за это я платил огромные деньги?! За эту крохотную каморку, где стоит узенькая кровать, стул и всего одно-единственное окно?
С его уст посыпались проклятия. Перепуганная насмерть аббатиса побледнела и осенила себя крестным знамением.
Лайон, подойдя к кровати, осторожно положил Ариану на живот. Она застонала, но не очнулась. Нахмурившись, он надорвал ворот ее одеяния и осмотрел спину.
— Милорд, что вы делаете? — монахиня неодобрительно покачала головой.
— Я хочу узнать, что вы натворили со спиной моей жены. Ее нужно подлечить, чтобы она смогла отправиться в дорогу завтра на заре.
Аббатиса нахмурилась. Потеря Арианы Крэгмир означает потерю значительной части дохода.
— Вы хотите ее забрать? Я полагала, что вы отправили ее сюда навсегда. Все эти годы вы были очень щедры.
— Я забираю леди Ариану в Крэгмир, ее родовое поместье.
Не обращая больше внимания на назойливую женщину, чье присутствие невыносимо его раздражало, он полностью обнажил спину лежащей без чувств девушки. Даже при свете одной-единственной свечи, тускло освещавшей келью, Район увидел следы от многочисленных побоев. Новые кровоподтеки слились со старыми, чуть зажившими.
— О Господи, — сорвалось с губ изумленного рыцаря.
Синяки на спине Арианы уже стали багровыми. Аббатиса, должно быть, набила руку, потому что знала, с какой силой надо бить, чтобы не порвать кожу. Вздувшиеся полосы начинались от плеч и спускались до ягодиц. Лайон различил и желтые следы от предыдущих побоев.
Мужчина повернулся к аббатисе и обратился к ней с кажущимся спокойствием:
— Что же она сделала, что заслужила столь суровое наказание?
— Ваша жена непослушна, дерзка и непокорна, она не признает никаких правил и не понимает никаких слов. У нее несносный, упрямый характер, который вы и пытались укротить, поместив ее сюда. Вы же сами, милорд, просили смирить ее дух и смягчить ее натуру. Но, увы, это еще не самое страшное.
Женщина вся как-то подобралась и взглянула на лежащую без сознания Ариану. Следующие слова она произнесла с праведным негодованием:
— Милорд Лайон, мне очень горько, но я все же должна вам сказать, что ваша жена тайком под покровом ночи встречалась с мужчиной.
Темные брови рыцаря взметнулись вверх:
— У него что, нет имени? Как же возможно, что они встречались? Как так получилось? Я-то думал, что ворота в монастыре запирают на ночь.
Аббатиса пожала плечами:
— Так или иначе, но они виделись. Я не могу с уверенностью сказать, что леди Ариана выходила за ворота или что мужчина входил сюда, однако они встречались. Одна из приходящих служанок передавала ей записки от него. А что касается его имени, то вам следует узнать это у своей жены, но она вряд ли скажет, — женщина повернулась, что бы уйти. — Я пришлю немного мази для ее спины.
Ариана зашевелилась и застонала. Спина горела, будто ее поджаривали в аду на медленном огне. Пожалуй, за пять лет, проведенных в Сент-Клере, это избиение было самым жестоким. Неужели содеянное ею считается таким тяжким грехом? Но что же такого она сделала?
— Не двигайтесь. Аббатиса сейчас пришлет мазь для вашей спины.
Этот голос! Девушка в то же мгновение его узнала. Низкий, бархатный и волнующий, заставляющий сердца и женщин, и мужчин биться чаще. Нет, это не может быть сном. Значит, Лайон здесь. Тот, кого она ненавидела сильнее всех на свете, находился перед ней. Еще более сильный и могущественный, чем раньше, огромный, внушающий страх и… такой красивый. Он был настолько красив, что Ариане пришлось напомнить себе, что перед ней дьявол во плоти, демон, заточивший ее в монастырь, лишивший ее дома, семьи. Последнее видение внезапно вновь возникло перед глазами: смертоносный вихрь и злобный оскал смерти. Смерть… Девушка в ужасе вздрогнула.
Господи… Зловещее видение другого мира, куда уходят люди, когда последнее дыхание слетает с губ, было настолько реальным, что на нее пахнуло могильным холодом. Ариана не имела понятия, чью смерть она видела, но кому-то скоро закроют глаза и кого-то засыплют землей.
— Зачем вы здесь?
— Я забираю вас домой в Крэгмир. Вильгельму в Нортумбрии нужен сильный воин, способный защитить приграничные земли от посягательств короля Малькольма.
— Вы всегда стремились услужить этому выродку.
Лайон, нахмурившись, взглянул на жену:
— А вы, миледи, как я посмотрю, не укоротили свой злой язычок. Судя по состоянию вашей спины, аббатиса не так сдержанна, как я.
Мужчина бросил взгляд на ее вспухшую спину, и Ариана внезапно осознала, что он оценивающе смотрит на ее обнаженное тело. Его взгляд обжег девушку, и она попыталась сесть. Края разорванного платья разошлись еще сильнее, обнажив плечо и верхнюю часть молочно-белой груди. Если у Лайона и возникали раньше сомнения относительно зрелости жены, то теперь они окончательно отпали. Прежде чем Ариана торопливо подхватила продолжавшую сползать материю, рыцарь успел разглядеть совершенной формы грудь с розовым соском.
— Я уже не ребенок, милорд, и боюсь, с годами мой язычок стал еще острее.
— Похоже, вы говорите истинную правду, причем в обоих случаях, — добавил он, намеренно пристально посмотрев на ее грудь. — Вильгельм, безусловно, был прав. На этот раз я увезу вас в замок, останусь с вами, и мы дадим жизнь наследнику Крэгмира. Но сначала, миледи, потрудитесь объяснить, с кем вы встречались в глухой полночный час?
Рыцарь произнес последнюю фразу стальным голосом, от которого мурашки побежали по спине. Она знала, что мстительная аббатиса с радостью сообщит Лайону об ужасном грехе послушницы, хотя та ни в чем и не виновата, ведь ничего предосудительного не было в невинных разговорах с Эдриком через ограду.
— Аббатиса ошибается. Нет никакого мужчины.
Никто не заставит ее произнести имя Блэкхита даже под пыткой!
Лайон взглянул на девушку. Совершенно очевидно, что Ариана лгала, потому что она избегала смотреть ему в глаза.
— У вас есть любовник?
Жена расхохоталась:
— Любовник? Глупости вы говорите, милорд. Единственным человеком, который может открыть ворота, является аббатиса. Иногда мне не спится по ночам, и я гуляю, дышу свежим воздухом.
— Время покажет, лжете вы или нет, — сухо произнес мужчина. — И если я узнаю, что вы нарушили клятву, данную перед Богом, то вы окажетесь вновь в этих стенах, причем так быстро, что не успеете опомниться, но на этот раз я заточу вас в монастыре навечно.
— Я никогда не хотела быть вашей женой.
Рыцарь посмотрел ей в глаза:
— Вы будете моей женой, миледи, в полном смысле этого слова, будете делить со мной ложе и будете носить под сердцем моих детей, вы будете повиноваться мне и хранить мне верность. Да, миледи, вы станете хранить мне верность.
Девушка широко открыла глаза, когда до нее дошел смысл сказанного. Возможно, он принудит ее делить с ним ложе и повиноваться кое в чем.
Конечно, она не нарушит клятву, данную перед Богом, но никогда, никогда не смирит свой дух и не преклонит колена перед норманнским зверем. Зеленые глаза Арианы сверкали, и не нужно было слов и объяснений. Лайон прочел ее мысли.
— Да, моя дорогая женушка, как я сказал, так и будет.
— Может, да, милорд, — нежно улыбаясь, проговорила она, но затем улыбку будто стерли с ее лица, — а может, нет.
ГЛАВА 2
Отряд покинул монастырь на рассвете. Ариана сидела в седле, крепко сжав в руках поводья. Избитая спина горела, не позволяя ни на минуту расслабиться. Вот уже пять лет девушка не садилась на лошадь и почти забыла это неповторимое чувство свободы, когда от скачки захватывает дух, когда ветер бьет в лицо, треплет волосы, в которых играет солнце. Уже то, что она находится за высокими стенами монастыря, радовало ее и застилало слезами глаза.
Ариана украдкой взглянула на Лайона, ехавшего впереди. Прошлой ночью, дождавшись от аббатисы бальзама и уложив жену, он заночевал за монастырскими воротами со своим отрядом, разбив лагерь. Сразу после заутрени мужчина появился в аббатстве, ведя лошадь для Арианы.
Сейчас, сидя в седле, девушка смотрела на рыцаря и никак не могла понять, почему он оказывает такое влияние на нее. Конечно, она ненавидела этого норманнского зверя, однако восхищалась его многочисленными достоинствами. У него было гибкое и мускулистое тело хищника, закаленного в постоянных сражениях.
Руки Лайона играли мускулами, а ноги, сжимающие бока породистого жеребца, походили на стволы деревьев. Он способен убить ее одним ударом своей руки, и никто не сможет сказать ему «нет». Она мечтала о том дне, когда этот завоеватель уберется из Англии восвояси вместе со своими соплеменниками и ее родина вновь станет принадлежать саксам. Девушка молилась, чтобы день свободы пришел как можно скорее.
Выражение лица рыцаря оставалось по-прежнему каменным, когда он придерживал коня и ждал, пока Ариана поравняется с ним. Бросив взгляд на всадницу, мужчина отметил, что верхнее серое платье не скрывает соблазнительных форм ее сформировавшегося тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33