Последнее, в свою очередь, проходит четыре трудно поддающиеся описанию стадии экстаз (чистая радость), вызванный уединением и ограничением связей с миром, чисто созерцательным отношением к нему, радость внутреннего спокойствия, вызванная освобождением от созерцательного интереса, освобождение от радости (экстаза) вместе с осознанием освобождения от всех ощущений телесности и душевных волнений, совершенная невозмутимость, состоящая в полном безразличии ко всему. Такова универсальная этическая схема буддизма. В ней «благородные истины» выступают как «добродетели», доступные каждому. Нравственная судьба каждого человека полностью подконтрольна ему самому, и возможности его спасения не ограничены ничем, кроме его собственных грехов и ошибок. Чтобы утвердиться в качестве нравственной личности, человек должен победить самого себя! «Строители каналов пускают воду, лучники подчиняют себе стрелу, плотники подчиняют себе дерево, мудрецы смиряют самих себя».
ЛАО-ЦЗЫ (ЛИ ЭР)
(род 604 до н. э.)
Лао-цзы — почетное имя величайшего китайского мыслителя Ли Эра (Ли Бояня, Лао Даня), основателя даосизма. Ему приписывают авторство «Дао дэ цзин» (трактат о пути и добродетели) Основное понятие Лао-цзы — дао, которое метафорически уподобляется воде (податливость и неодолимость). Вытекающий из дао образ действия — недеяние (у вэй), уступчивость, покорность, отказ от желаний и борьбы. О жизни Лао-цзы известно мало. Основываясь на сведениях, содержащихся в главе «Тянься» («Поднебесная») в сочинении Чжуан-цзы и в главе «Жизнеописание Лао-цзы» в «Исторических записках», можно говорить, что Лао-цзы был несколько старше Конфуция.
Дошедшее до нашего времени сочинение «Лао-цзы» отражает идеи мыслителя и служит главным источником для их изучения. В 1973 году в Мавандуе, вблизи Чанша, была вскрыта могила, относящаяся к ханьскому времени, в которой обнаружили два экземпляра сочинения Лао-цзы, написанные на ткани. Этот экземпляр дал ценный материал для изучения идей Лао-цзы. Он родился в царстве Чу, в уезде Ку волости Ли, в деревне Цюйжэнь. Настоящее имя мыслителя Ли Эр Лао-цзы означает «учитель Лао». В свою очередь, Лао — это прозвище и означает оно «Старец».
Согласно легенде, мать носила его в чреве 81 год, и когда произвела его на свет, новорожденный был сед. Он получил фамилию Ли, так как родился под деревом Ли (сливой). У него были длинные уши, за что ему было дано имя Эр (ухо).
Известно, что Лао-цзы был историографом, главным хранителем государственного архива при Чжоуском дворе. Он долго жил в столице, много трудился над доверенными ему документами, официальными и литературными текстами, много размышлял, много беседовал с навещавшими его людьми, представителями разных сословий и профессий. Впечатления от прочитанного, увиденного и услышанного складывались в собственные выводы о природе всего сущего, о всеобщих законах естественного возникновения, становления и развития мира. Он воплотил их в трактат, сыгравший огромную роль в китайской философии. Завершение периода Чуньцю, когда жил Лао-цзы, ознаменовалось сменой рабовладельческого строя феодальным. Лао-цзы с отвращением отвергал существующий прежде принцип «управления на основе правил поведения» и горестно сетовал: «Правила поведения — они подрывают преданность и доверие, кладут начало смутам». В то же время его не удовлетворял и принцип феодалов «управление на основе закона», и он с тревогой восклицал: «Когда растут законы и приказы, увеличивается число воров и разбойников». Он протестовал также против «почитания мудрых» и выступал против захватнических войн, которые вели между собой правители отдельных царств.
В общем, он с отвращением отвергал старое, но в то же время таил обиду на новое, причем к тому же не находит реального выхода из создавшегося положения. В связи с этим, «видя ослабление династии Чжоу», Лао цзы ушел со службы, поселился в уединении и, приняв «независимую» позу, стал искать для себя оторванную от реальности счастливую жизнь, только для себя. Обобщая уроки, полученные во время службы, Лао-цзы считал, что корень того, что в обществе происходят «смуты» и им «трудно управлять», лежит в «знаниях» и «желаниях». Он говорил: «Поэтому управление страной при помощи знаний — несчастье для страны, а управление страной без помощи знаний — счастье для страны» — и настаивал на «управлении, построенном на недеянии». Лао-цзы считал, что нужно лишь, чтобы правитель сам «не имел желаний», и тогда народ естественным образом станет простодушным. Чтобы добиться «отсутствия знаний» и «отсутствия желаний», необходимо отказаться от «почитания мудрых» и «не ценить редких предметов», иными словами, ликвидировать все вызывающее желания и возбуждающее споры. Лао-цзы называл это «осуществлением недеяния» и говорил: «Осуществление недеяния приведет к тому, что не останется ничего, что бы не управлялось».
Исходя из этого, идеальное управление в представлении Лао-цзы могло быть только в так называемом «маленьком государстве с редким населением». В подобном обществе государство должно быть небольшим, а население — малочисленным, и пусть в нем «имеются различные орудия, не надо их использовать. Пусть люди до конца своей жизни не переселяются далеко от своих мест. Если даже имеются лодки и колесницы, не надо ездить на них. Если даже имеются латы и оружие, не надо их выставлять. Пусть народ снова плетет узелки и употребляет их вместо письма. Пусть его пища будет вкусной, одежда красивой, жилище удобным, а жизнь радостной. Пусть соседние государства издали смотрят друг на друга, слушают друг у друга пение петухов и лай собак, но люди до самой старости и смерти не должны ходить друг к другу».
По преданиям, когда Лао-цзы покидал Чжоуское царство, на пограничной заставе его встретил начальник и попросил оставить хоть что-нибудь для своей страны. И Лао- цзы дал ему рукопись в 5000 знаков — ту самую поэму, которая вошла в историю под названием «Дао дэ цзин» («Путь добродетели, или Книга о силе и действии»). В этом небольшом трактате в двух частях излагается суть учения о Дао. Иероглиф дао состоит из двух частей «шоу» — голова и «цзоу» — идти, поэтому основное значение этого иероглифа — дорога, по которой ходят люди, но в дальнейшем этот иероглиф приобрел переносный смысл и стал означать закономерность, закон.
Лао-цзы, приняв дао за высшую категорию своей философии, придал ей не только смысл всеобщего закона, на и рассматривал ее как источник происхождения мира. Он считал, что дао — это «корень неба и земли», «мать всех вещей», что дао лежит в основе мира. Лао-цзы говорил «Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает три, а три рождает все существа», что является характеристикой процесса происхождения всего сущего от дао. Из дальнейшего текста: «Все сущее носит в себе темное и светлое начала, испускает ци и создает гармонию» — ясно, что под «одно» подразумевается первозданный космогонический хаос, когда темное и светлое начала еще не разделились, под «два» подразумевается разделение хаоса и появление темного и светлого начал, а под «три» — темное начало, светлое начало и гармония (го есть единое тело). Смысл высказывания «три рождает все существа» раскрывается в главе «Тянь Цзыфан» сочинения Чжуан-цзы, в котором о темном и светлом началах сказано: «Связь между двумя началами порождает гармонию, а затем рождается все сущее». Другими словами, через противостояние темного и светлого начал рождается новое, единое тело.
Что же такое дао в понимании Лао-цзы? В первом параграфе его сочинения говорится: «Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао». Лао-цзы считал, что его дао есть постоянное дао, суть которого нельзя выразить в словах. Оно не имеет вида, не издает звуков, не обладает формой, и, по словам Лао-цзы: «смотришь на него, но не видишь, слушаешь его, но не слышишь, ловишь его, но не можешь поймать». Одним словом, дао — это «пустота» или «небытие». В четвертом параграфе сказано: «Дао пусто, но при его использовании оно не переполняется». Древнейший словарь «Ховэнь» объясняет иероглиф чун, означающий пустоту, через иероглиф чжун (пустота в сосуде), отсюда дао надо понимать как абсолютную «пустоту», которая никогда не переполнится при употреблении. «Пустота» — это то же, что и небытие, из которого дао рождает все сущее, что сформулировано в высказывании. «Все вещи в Поднебесной рождаются в бытии, а бытие рождается в небытии».
Дао не только источник происхождения мира, но и всеобщий мировой закон. Как говорил Лао-цзы: «Дао постоянно пребывает в недеянии, но нет ничего, чего бы оно не делало»; «дао никто не приказывает, оно постоянно остается само собой» ; «переход в противоположность — путь движения дао, слабость — (метод) действия дао»;«одинока стоит, но не меняется, ходит повсюду, но не устает»; «любит приносить пользу всем существам и не борется (с ними) за выгоду».
Нет ни одного предмета или явления, возникшего без его участия; оно не принуждает расти ни одно существо, не вмешивается в его жизнь, позволяет всему естественно развиваться, дао постоянно находится в движении к противоположности, мягко исполняет свою роль, но оно вечно, независимо существует и без устали движется, появляясь везде; хотя дао приносит пользу всему сущему, оно не вступает ни с кем в борьбу, не стремится никого захватить, не считает свою деятельность заслугой перед окружающими и не добивается ни над кем господства. Такое поведение дао Лао-цзы называл «таинственной добродетелью» и рассматривал ее как высший закон в природе и обществе.
В связи с этим он требовал, чтобы правители считали дао законом и, подобно дао, «очищали сердца (делая их пустыми)» и не «желали чрезмерно много». Он требовал не только того, чтобы правители «постоянно стремились к тому, чтобы у народа не было знаний и желаний», но и сами «знали меру», «не кичились», проявляли уступчивость в отношении низших и не вступали с ними в борьбу, соблюдали недеяние и придерживались естественности. Только при соблюдении этих требований можно добиться положения, при котором правитель «не ведет борьбы, поэтому никто в Поднебесной не в силах бороться с ним», и «соблюдать недеяние, поэтому нет ничего, чем бы он не управлял».
Лао-цзы говорил: «Высшее добро подобно воде. Добро, которое оказывает вода, приносит пользу всем существам, и она не борется (с ними). Вода находится в тех местах, которыми гнушаются люди, поэтому она похожа на дао».
Во втором параграфе он говорит: «Когда в Поднебесной все узнают, что красивое является красивым, появится безобразие. Когда все узнают, что добро является добром, появится зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое образуют форму, высокое и низкое опрокидывают друг друга, тоны и звуки вызывают гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за другом». Лао-цзы также считал, что необходимо «знать людей» и в то же время «знать себя», необходимо «побеждать людей» и в то же время «побеждать себя» (преодолевать собственные недостатки), так как только в этом случае можно добиться высшей мудрости и обрести могущество. Наиболее глубоким толкованием превращения противоречий в предметах следует считать следующее высказывание Лао-цзы: «О несчастье! Оно является опорой счастья О счастье! В нем притаилось несчастье».
Лао-цзы считал, что превращение счастья в несчастье происходит при определенных условиях. В девятом параграфе он говорит: «Если богатые и знатные проявляют кичливость, они сами навлекают на себя беду». «Богатство и знатность» — это счастье, а «беда» — несчастье. Условие, при котором первое переходит во второе, — кичливость. Именно поэтому Лао-цзы постоянно требовал «не кичиться» и «знать меру», чтобы предупредить превращение счастья в несчастье.
Лао-цзы дал философское обобщение превращению предметов в процессе развития, когда, достигнув расцвета, они начинают клониться к одряхлению, старости и смерти, выразив это в словах «предметы, достигнув расцвета, стареют». Для него одинаково сильны вновь возникший или одряхлевший предмет; он считал, что и тот, и другой в своих превращениях идут к старости и смерти, ни у одного из них нет будущего. Исходя из этого, Лао-цзы выдвинул абсолютный принцип, выразив его в словах «крепкое и сильное — слуги смерти». Он всеми силами выступал против «крепкого и сильного», считая, что они не соответствуют дао, а то, что не соответствует дао, «обречено на преждевременную смерть»: «Не соответствующее дао погибает раньше времени».
В противоположность указанному принципу Лао-цзы выдвинул другой принцип: «Мягкое и слабое — слуги жизни». Выступая против «крепкого и сильного», Лао-цзы прилагал все усилия для возвеличивания «мягкого и слабого» и выдвинул широко известный принцип «мягкое и слабое побеждает твердое и сильное». Лао-цзы считал, что «все предметы, трава и деревья при своем рождении нежны и слабы». Но они обладают большой жизнеспособностью, полны жизненных сил и могут победить сильное, идущее к одряхлению и старости. Он говорил: «В Поднебесной нет ничего мягче и слабее воды, но она нападает на крепкое и сильное, и никто не может победить ее», а поэтому утверждал: «Мягкое побеждает твердое, слабое побеждает сильное».
Во времена Лао-цзы в войне при встрече с сильным противником применялась тактика: «Я не смею быть хозяином (положения), а буду гостем, я не смею наступать хотя бы на цунь, а отступлю назад на чи». Это делалось для того, чтобы показать свое бессилие, вынуждавшее отступать из-за слабости. Это должно было спровоцировать высокомерие военачальников и нерадивость воинов противника, ошибки в отдаваемых распоряжениях, что позволило бы в дальнейшем победить врага в бою. По мнению Лао-цзы, человек не должен вмешиваться в естественный ход событий. «Кто действует, — считает он, — потерпит неудачу. Кто чем-либо владеет — потеряет. Вот почему совершенно мудрый бездеятелен, и он не терпит неудачи. Он ничего не имеет и поэтому ничего не теряет. Те, кто, совершая дела, спешат достигнуть успеха, потерпят неудачу. Кто осторожно заканчивает свое дело, подобно тому как он его начал, у того всегда будет благополучие. Поэтому совершенно мудрый не имеет страсти, не ценит трудно добываемые предметы, учится у тех, кто не имеет знаний, и идет по тому пути, по которому прошли другие».
Лао-цзы говорил: «Я имею три сокровища, которыми дорожу первое — это человеколюбие, второе — бережливость, а третье состоит в том, что я не смею быть впереди других»
ПИФАГОР САМОССКИЙ
(ок. 570–500 до н. э.)
Древнегреческий философ, религиозный и политический деятель, основатель пифагоризма, математик. По Пифагору, принципы математики — числа — одновременно являются и принципами мира, а числовые отношения, пропорции — отражением гармонии самого мира. Поэтому мир стал называться «космосом» — в силу господства в нем порядка и гармонии.
Наряду с орфиками, пифагорейцы разработали учение о переселении душ и возвращении, повторении подобного. Едва ли не самые частые эпитеты, в окружении которых фигурирует имя Пифагора на страницах популярных да и многих научных работ, — это «легендарный», «полулегендарный» или даже «полумифический». У читателя, незнакомого с источниками, может создаться впечатление, что биография Пифагора состоит из легенд и мы знаем о нем столько же, сколько о Гомере или Ликурге, само существование которых до сих пор подвергается сомнению. Однако, в действительности положение дел совсем иное.
В рассказах о Пифагоре история с самого начала тесно переплетена с фантастическим вымыслом, но, как мы уже отмечали, отделить одно от другого — пожалуй, не самая трудная задача. Гораздо сложнее из сведений, выглядящих вполне правдоподобными, извлечь реальные события жизненного пути Пифагора. О его жизни мы знаем гораздо больше, чем о любом современном ему философе, будь то Фалес, Анаксимандр, Анаксимен или Ксенофан, поскольку о Пифагоре писали много чаще. Огромная слава Пифагора сослужила ему двоякую службу сделав его имя притягательным для легенд, умножавшихся от века к веку, она вместе с тем позволила сохранить память об исторических событиях того времени.
Сведения о Пифагоре до его отъезда в Великую Грецию чрезвычайно малочисленны. Ранние источники называют его родиной Самос, с чем солидарна и большая часть поздних авторов. Отцом Пифагора обычно называют Мнесарха. О профессии Мнесарха высказывались различные мнения одни считали его богатым купцом, другие — золотых дел мастером, резчиком гемм. Упоминание о такой редкой профессии не очень похоже на чье-то изобретение, но первый вариант все же предпочтительнее. Самосский аристократ вполне мог заниматься торговлей хлебом (но никак не ремеслом), а образование и характер политической деятельности Пифагора явственно указывают на знатность и богатство его происхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123