В связи с этим Эриугена написал работу «О божественном предназначении», в которой доказывал, что человеку не может быть предназначен рай или ад, ведь главное, чем Бог наградил человека, — это свобода выбора. А поскольку Бог изначально Добр, то он предопределяет человека к выбору Добра. Поэтому в конечном счете все, включая Сатану, вернутся к Богу. Работа получилась нетрадиционной и была признана церковью еретической. Это сочинение, в котором решение спорного вопроса давалось с отвлеченно-философской точки зрения, и допускались явные вольности в истолковании некоторых мест в творениях Августина Блаженного, вызвало бурю негодования со стороны франкских богословов.
Учение философа показалось опасной ересью и стало предметом резких опровержений, затем было осуждено на соборах в Балансе (855) и Лангре (859), папа Николай I выразил свое согласие с последним собором, где осуждались взгляды Эриугены.
Несмотря на единодушное осуждение церковью его сочинения о предопределении, Эриугена по-прежнему пользовался расположением короля и при его дворе проводил свои философские занятия. В Ирландии он в совершенстве овладел греческим и латинскими языками и наслаждался трудами древних авторов, восхищаясь ходом их мыслей.
Из греческих авторов наибольшее влияние оказал на Эриугену Псевдо-Дионисий (возможно, он был судьей в Ареопаге, где состоялась встреча с апостолом Павлом). Когда выяснилось, что сочинения были скомпонованы много позже автором неоплатонической формации, то появилась приставка «псевдо». В центре размышлений Псевдо-Дионисия — Бог, познание которого начинается позитивным образом, а заканчивается негативным. Сначала ему приписывается все лучшее и простое тварного мира, затем последовательно отрицается. Бог — по ту сторону любого понятия, выше человеческого познания. Он сверхбытие, сверхсущность, сверхдоброта, сверхжизнь, сверх-дух.
По поручению короля Эриугена переводит произведения св Псевдо-Дионисия Ареопагита. Возможно, это поручение связано также со спором о предопределении, так как оппоненты в качестве доказательства своей правоты ссылались именно на авторитет Дионисия, используя сомнительный перевод аббата Гильдуина из Сен-Дени.
В 861 или 862 году Николай I, до которого дошли слухи, что Эриугена не собирается отступать от своих взглядов, потребовал переслать сделанный им перевод в Рим, для тщательного изучения. Позже, в 875 году, Анастасий Библиотекарь в письме своем к Карлу Лысому выражал свое восхищение переводом Эриугены. Схоласты еще долго пользовались им, даже тогда, когда появились более точные переводы.
После первого опыта, снова по поручению короля, Эриугена перевел одно из сочинений св. Максима Исповедника. Изучая работы древнегреческих мыслителей, Эриугена выработал собственное религиозно-философское мировоззрение. Главный его труд «О разделении природы» еще при жизни философа был осужден церковью, причем два раза. Сочинение написано в виде диалога между учителем и учеником, посвящено Вульфаду. Эта основная работа Эриугены в пяти книгах в форме диалога вводит четыре ступени бытия: природа, которая не сотворена, но творит, природа сотворенная и творящая, природа сотворенная, но не творящая, природа не сотворенная и не творящая.
Природа несотворенная и творящая — это Бог. Поскольку он совершенен, он непостижим.
Природа сотворенная и творящая — это Божественный Разум, или Логос, или всеведение Бога, в коем содержатся архетипы всех вещей. В свете божественной предначертанности всякая тварь вечна. «Все, что в Нем, остается всегда — это вечная жизнь». Все, размещенное в пространстве и во времени, меняющееся и падающее, по отношению к моделям менее совершенно и истинно. Модели и архетипы множественны и различны лишь для нас, но не для Бога. Тот, кто делает эти модели действующими причинами, выводя из них все индивидуальное, — Святой Дух.
Природа сотворенная, но не творящая. Это мир, созданный в пространстве и во времени, но другого мира уже не создающий Мир, каким его хотел сделать Бог, — его проявление. Чувственный и множественный его аспект есть выражение первородного греха, последний же его смысл — человек, призванный стать подобным Богу. Сущность человека — его душа, ее инструмент — тело. «Тело — наше, но мы — не тело».
Природа несотворенная и нетворящая — снова Бог, последний предел в возвратном движении. Призвание человека с момента своего возникновения — уподобиться Сыну Божьему, который воплотился, чтобы указать дорогу назад. Поэтому факт инкарнации естествен и сверхъестествен одновременно.
Путь назад имеет свои фазы, сначала распад тела на четыре элемента, затем воскрешение его во славе; распад телесного человека на дух и изначальные архетипы, наконец, когда человеческая натура окажется вблизи Бога, как воздух вокруг источника света, все пребудет в Боге, и Бог во всем. При этом угрозы утраты индивидуальности нет: как железо не аннигилирует, будучи раскаленным в горне, так всякая тварь сохраняет свою уникальность в более высокой форме. «Бог, сам по себе непознаваемый, частично раскрывает себя в своих созданиях, и создание — чудо невыразимое — обращение в Бога». Итак, Эриугена пытается обосновать мировую гармонию, в которой с Бога все начинается и им же завершается.
Род синтеза, проделанного Эриугеной, особенно впечатляет на фоне фрагментарной культуры IX века. Земной порядок вещей ориентировался на небесный, а политическое обустройство оказывалось между тем и другим. Унификация светской и религиозной власти опиралась на идею глобального сообщества, где явным было доминирование духовного элемента (Церкви) над земным и, следовательно, имперским.
Никакая власть, полагает Эриугена, не может отказать разуму в том, что ему предписано. Истинная власть никогда не станет перечить истинному разуму, как и последний не пойдет против законной власти, ведь оба они исходят из одного и того же источника премудрости Всевышнего. Диалектика, по Эриугене, это божественное искусство. Поэтому люди не изобретают диалектику, но открывают ее для себя, как инструмент познания реальности и восхождения к Богу. Любое разведение философии и религии для Эриугены поэтому неосмысленно. «Истинная философия не что иное, как религия, а подлинная религия — это правдивая философия». Поэтому «Никто не восходит на небо иначе, чем через философию».
О том, где и когда окончился жизненный путь Эриугены, точных сведений нет. Существовало несколько версий Вильгельм Мальмсберийский (XII век) рассказывает, что, переселившись в Англию, Эриугена был учителем в мальсберийском аббатстве и через несколько лет погиб от рук учеников, которые воспользовались для этого письменными приборами Эриугены, за это он был признан мучеником и память о нем хранит его гробница в церкви и эпитафия. По другой версии, Эриугена, под видом ученого и просвитера Иоанна, закончил свои дни в Англии при дворе короля Альфреда из Галлии. Но это только предположения.
АБУ-НАСР ИБН МУХАММЕД АЛЬ-ФАРАБИ
(870–950)
Философ, ученый-энциклопедист, один из главных представителей восточного аристотелизма, переплетающегося с неоплатонизмом. Прозвище — Второй учитель (после Аристотеля). Жил в Багдаде, Алеппо, Дамаске. Основные сочинения — «Геммы мудрости», «Трактат о взглядах жителей добродетельного города», трактат о классификации наук, «Большая книга о музыке».
Аль-Фараби родился в 870 году в районе Фараба, в городке Васидж, у впадения реки Арысь в Сырдарью (территория современного Казахстана). Он выходец из привилегированных слоев тюрков, о чем свидетельствует слово «тархан» в составе его полного имени Абу-Наср Мухаммад Ибн Мухаммед Ибн Тархан Ибн Узлаг аль-Фараби ат-Турки.
Стремясь познать мир, аль-Фараби покинул родные места. По одним сведениям, он ушел в юности, по другим — в возрасте около сорока лет. Аль-Фараби побывал в Багдаде, Харране, Каире, Дамаске, Алеппо и других городах Арабского халифата.
В пределах Арабского халифата и протекала большая часть жизни и творчества аль-Фараби. При династии Аббасидов столицей был Багдад, где зарождались все духовные течения, получившие распространение в халифате. Аль-Фараби говорит о Багдаде как о коллективном городе.
Этот город самый «восхитительный и счастливый из невежественных городов и своим внешним видом напоминает цветастое и красочное одеяние и в силу этого оказывается любимым кровом каждого, ибо любой человек в этом городе может удовлетворить свои желания и устремления. Потому-то народ стекается [в этот город] и оседает там. Его размеры безмерно увеличиваются. В нем рождаются люди разных родов, имеют место браки и половые связи разного вида, здесь рождаются дети самого разного рода, воспитания и происхождения. Этот город состоит из многообразных, входящих друг в друга объединений с отличными друг от друга частями, в которых чужеземец не выделяется из местного населения и в которых объединяются все желания и все действия. Поэтому очень возможно, что с течением времени в нем могут вырасти самые достойные [люди]. Там могут существовать мудрецы и ораторы, поэты всех видов».
Но, несмотря на кажущуюся благоприятную обстановку коллективного города, аль-Фараби отнес его не к добродетельному городу, а к «невежественным» городам, ибо в нем контрасты добра и зла проявлялись сильнее, чем где бы то ни было.
В источниках есть упоминание о том, что до своего увлечения науками аль-Фараби был судьей, но, решив посвятить себя поискам истины, бросил эту должность, занявшись светскими делами, в частности преподавательской деятельностью. Рассказывается также и о том, как он приобщился к знаниям. Однажды один из близких людей отдал аль-Фараби на хранение большое количество книг, среди которых было много трактатов Аристотеля.
Аль-Фараби в часы досуга начал листать эти книги и настолько увлекся ими, что бросил должность кади. Этот случай якобы сыграл решающую роль в его судьбе, он стал великим ученым. Известно, что аль-Фараби до приезда в Багдад владел тюркским языком и некоторыми другими, но не знал арабского. Надо отметить, что он много времени уделял изучению языков и в этом достиг поразительных результатов в конце жизни он владел более чем семьюдесятью языками.
Живя в Багдаде, аль-Фараби в короткий срок в совершенстве овладел арабским языком и начал заниматься различными науками, прежде всего логикой. В это время в Багдаде наиболее популярным мыслителем и философом-наставником был Абу-Бишр Матта бен-Йунис. Он был известен не только в Багдаде, но и, пожалуй, во всех культурных центрах Арабского халифата как крупный комментатор логического наследия Аристотеля. Ряды его учеников пополнил аль-Фараби, который прилежно записал со слов Абу-Бишр Матта комментарии к трудам Аристотеля по логике.
Влияние багдадского учителя на аль-Фараби, по свидетельствам современников, было весьма значительным, ибо Абу-Бишр Матта обладал прекрасным стилем, тонкой культурой комментирования логического наследия Стагирита. Он удачно избегал сверхсложных конструкций, умело сочетая глубину с простотой изложения. Все эти достоинства стиля Абу-Бишр Матта были целиком усвоены его достойным учеником.
В период жизни в Багдаде аль-Фараби совершил поездку в город Харран со специальной целью обучиться некоторым особым приемам логики у мыслителя-христианина Йуханны бен-Хаилана, которыми тот прославился в мусульманском мире. Вернувшись в Багдад, аль-Фараби углубился в изучение наследия Аристотеля, он обретает легкость восприятия идей и совокупности задач и проблем, поставленных великим греком.
О трудоемкости усвоения наследия Аристотеля арабоязычными мыслителями говорит хотя бы фраза, которая была написана аль-Фараби на копии аристотелевского трактата «О душе». «Я прочел этот трактат двести раз». Детальное комментирование всех трудов античных авторов требовало буквального знания и запоминания текста. Ясно, что в этой фразе содержится призыв к постоянному, многократному возвращению к одним и тем же источникам, и в этом, по-видимому, состоит один из важнейших принципов обучения философии того времени. Однажды у аль-Фараби спросили «Кто больше знает — ты или Аристотель?» Он ответил «Если бы я жил в тот период и встретился с ним и занимался бы у него, то я мог бы быть его лучшим учеником».
Результатом разносторонних научных изысканий аль-Фараби явился трактат «О классификации наук», в котором в строгом порядке были перечислены науки того времени, определен предмет исследования каждой.
По свидетельствам современников, «ничего подобного никто ранее не писал и подобного плана не придерживался, и она незаменима для изучающих науки». В Багдаде аль-Фараби основательно пополняет свои знания входит в контакт с видными учеными и довольно быстро становится самым авторитетным среди них благодаря эрудиции, силе мысли и величию характера. Но в среде догматически настроенных богословов возникает неприязнь ко всему строю мышления аль-Фараби, нацеленному на открытие рационалистических путей познания и поиски достижения для людей счастья в земной жизни, а не в потустороннем мире. В конце концов аль-Фараби вынужден покинуть Багдад. Он направляется в Дамаск, но не останавливается в нем, путь его лежит в Египет.
В своей книге «Гражданская политика» он упоминает, что начал ее в Багдаде, а кончил в Каире (Миср). После путешествия аль-Фараби вернулся в Дамаск, где прожил до конца своих дней, ведя в нем уединенный образ жизни. Несмотря на покровительство правившего в те времена в Дамаске Сайф ад-Даулы бен-Хамдани, он избегал придворной жизни, редко присутствовал на приемах.
Как-то раз в Дамаске аль-Фараби пришел к правителю Сайф ад-Дауле, когда у него происходило собрание ученых. Когда аль-Фараби вошел в зал, где правитель восседал на троне, тот предложил ему сесть. Тогда ученый спросил «Как сесть, сообразно моему сану или сообразно твоему?» «Сообразно твоему», — ответил правитель. Тогда аль-Фараби прошел мимо всех эмиров и сел около трона. Государь рассердился и сказал своему телохранителю на тайном языке, который знали только немногие посвященные: «Этот тюрк нарушил все правила приличия, поэтому когда он встанет (по окончании собрания), тогда вы накажете его за невоспитанность». Тогда аль-Фараби спросил «Я никакого проступка не совершил, за что я буду наказан?» Услышав этот вопрос, изумленный Сайф ад-Даула спросил: «Ведь в народе этого языка никто не знает, где и у кого ты его изучал?» Аль Фараби ответил «Мне пришлось изучать многие языки, я знаю больше 70 их».
В этот момент кто-то из ученых задал вопрос, и началась дискуссия среди собравшихся. Никто не мог ответить на этот вопрос, и тогда Второй учитель всесторонне разъяснил его, и никто не смог с ним спорить. Правитель обратился к аль-Фараби «Судя по всему, ты и есть тот, кого среди знатоков тайн мира называют «вторым» после Аристотеля?» Аль-Фараби ответил утвердительно. И пришлось Сайф ад-Дауле просить у него прощения за то, что не узнал мудреца и обидел его, а аль-Фараби пожелал правителю здоровья.
Обыкновенно большую часть дня он проводил на краю бассейна или в тенистом саду, где писал книги и беседовал с учениками. Свои сочинения он записывает на отдельных листах (поэтому почти все созданное им приняло форму отдельных глав и записок, некоторые из них сохранились лишь в фрагментах, многие не были закончены).
Аль Фараби был очень непритязательным человеком. Его жизненные потребности ограничивались суммой в четыре дирхема, которые он ежедневно получал из казны Сайф ад-Даулы.
Умер он в возрасте восьмидесяти лет и был погребен за стенами Дамаска у Малых ворот. Сообщают, что молитву по нему на четырех папирусах читал сам правитель.
Смерть не страшна добродетельному человеку, считал аль-Фараби. Перед лицом ее он сохраняет достоинство, не впадает в смятение и ценит жизнь, стараясь продлить ее. Добродетельный человек не боится смерти и желает продолжения жизни для совершения блага. Поэтому он не стремится приблизить смерть, но встречает ее достойно. Если такой человек умирает, то нужно оплакивать не его, в эпикурейском духе заявляет аль-Фараби, а его сограждан, которым он был нужен.
Философская деятельность аль-Фараби многогранна, он был ученым-энциклопедистом. Об этом свидетельствуют и названия трудов «Рассуждения Второго учителя аль-Фараби о значении слова «интеллект», «О том, что должно предшествовать изучению философии», «Об общности взглядов двух философов — Божественного Платона и Аристотеля», «Трактат о взглядах жителей добродетельного города» и др.
Общее количество работ философа колеблется между 80-ю и 130-ю. Есть трактаты, состоящие из 2–3 страниц, но есть многотомные. Аль-Фараби стремился постичь конструкцию мира систематически.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123