Я там была практически единственная и неповторимая в своем роде. Киса — так меня тут называли.
Дениска увивался вокруг меня, как сторожевой пес — невысокий и чуть-чуть для своего возраста полноватый, даже не полноватый, а какой-то мягкий. Денис не умел одеваться, чувство вкуса и стиля отсутствовали у него начисто. Простой парень из простой рабочей семьи, с такими же простыми запросами никогда не интересовал меня как мужчина. Слишком мало ему нужно от этой жизни в отличие от меня. Мне-то нужно получить все!
— Еще пивка, Кисуль?
— Давай, — по старой традиции мы пили пиво. И моя привычка к «Chivas», «Hennessey X.O.V.S.O.P» и «Chateau» сегодня «отдыхала».
Дениска заботливо накрыл меня пледом и уселся рядом.
— Ну, рассказывай! Как там твой шоу-бизнес? Видел тебя тут в рекламе крема какого-то — выглядишь сногсшибательно. Маечка такая открытая, родинки красивые и прическа как у Клеопатры — черные блестящие волосы. Снова перекрасилась, то блондинка, то брюнетка.
Я посвящала его в backstage моего мира, а он внимательно слушал мои истории.
Виталька суетился у камина, подбрасывая дрова. Это был наш первый парень на деревне, суперденди, все девчонки сходили по нему с ума. А он сходил с ума от тренировок в тренажерном зале, анаболиков и прочих стимуляторов мышечного процесса. Двадцатилетний стриженный под ежика блондин, всегда загорелый и ухоженный, студент «ЛГУ», обладатель «Lexus», а в сексуальном плане — шкаф, из которого вываливался ключик. Вся муж-ская сила ушла в мышцы, и он жизнь отдавал на борьбу с этим комплексом. Когда звонил мне, его приветствие начиналось со слов:
«Я тут одной рукой руль держу, второй тебя вспоминаю». Я обычно отвечала: «Да ну эту Мальвину! А давай, папа Карло, еще — наждачкой». Но я все равно его любила так же, как и всех наших ребят.
— А-а-а, вот они где. Доехали! Ура! — Эти эмоциональные возгласы издавал Тошич — маленький и худенький пацан, работающий на таможне. Тоша завалился в дом вместе с пакетами, полными водки и мяса, а за ним прошмыгнул мой «первый поцелуй» — Макс.
Первая любовь пришла ко мне нежданно-негаданно в одиннадцать лет в лице «плохого мальчика» Максима. Тогда, так же как и сейчас, я любила именно такой тип мужчин. Экстремал, заядлый мотоциклист, любитель непринужденного секса и безлимитного алкоголя, обладатель шикарного голоса и «пользователь» по натуре, он мог быть охарактеризован одним словом — лидер. Ему не было равных ни в чем, и он был первым во всем. Рядом с таким состоявшимся в двадцать три года человеком ты чувствуешь себя ущербно, но в одиннадцать лет я этого не понимала. Внешне он был похож на певца Андрея Губина — плюс сорок сантиметров, а внутренне — на артиста Владимира Машкова — минус театральное образование.
— Привет, красавица! — Он подошел ко мне и поцеловал в щеку. За ним сунулся Тошич, от которого сильно несло вчерашним перегаром и сегодняшним опохмелом.
— Для того чтобы назавтра не опохмеляться, нужно не пить сегодня! — Я отодвинулась от Тошки.
— Не-а, я никогда не опохмеляюсь! Человек вообще в жизни пьет один раз, а все остальное время догоняется. — И он прикурил новую сигарету, не успев докурить предыдущую.
На улице раздались звуки подъезжающей тарахтелки Костика.
— Ха, предлагаю, так сказать, начать, уважаемые пьяницы и тунеядцы! Международный съезд анонимных алкоголиков шестьдесят седьмого километра можно считать открытым! — прогремел басом Виталик.
Он вообще не пил и не курил, потому что это могло негативно отразиться на его мускулатуре и ежедневной физнагрузке, поэтому любя называл нас всех пьяницами и тунеядцами, ругался, матерился и прикалывался над нами, но всегда, сколько я его помню, развозил нас по домам и разносил по кроватям. Машину Виталик водил с шестнадцати лет, но зрение имел минус два, да к тому же был дальтоником. Но все равно мы всегда ездили с ним — с не различающим цвет человеком как-то безопаснее, чем с пьяным гонщиком.
— Как это начать, блин? Екарне-Баден...
А мы что, просто так тут, понимаете ли? — раздался из-за двери голос вечно эмоционального Андрея.
Он отличался тем, что постоянно причитал, хохмил и «шел по жизни смеясь». Его кредо было «жить сегодняшним днем», поэтому он всегда был одинок в личном плане и без гроша в кармане. Ездил он исключительно на городском транспорте, в плане работы нигде не числился, а вот свой нос любил совать во все злачные места Петербурга и его окрестностей. Курить «Беломор», и пить самогон считал отличным стилем, а жить зимой на не отапливаемой даче — игрой на выживание.
— Да, всем здорово! О, а вот и наша звезда! — Костик подбежал ко мне и плюхнулся на колени.
— Слышь, Костик, ты своими телесами мне коленки в обратную сторону выгнешь. Слезай давай.
Костик у нас был мастак замутить какое-нибудь празднество, типа «дня селедки», «бомж-пати» или «похороны комаров». Великий деятель нашей дачной жизни ухитрялся превратить банальные дружеские попойки в культурные мероприятия. Последнее ознаменовывалось съемками «авангард-кино». Мы отправились на руины заброшенной базы, нацепили шмотки наших родителей, хранившиеся на дачных чердаках, и снимали фильм. Поставили колонки, подключили их к автомобилю, нагнали весь поселок на дискотеку в стиле «авангард», закупили ящиками спирт-ное и устроили мега-party. Костик придумал всем роли в своем фильме, написал тексты. После второго ящика алкоголя началось самое интересное — главного героя, вопреки сценарию, топили в соседнем пруду, а кусты, за которыми укрылись счастливые парочки, тряслись как от ураганного ветра. На крыше чьей-то тонированной «девятки» был неодно-кратно показан мужской и женский стриптизы. Не обошлось и без мотоциклетных гонок, после которых не досчитались нескольких заборов и здоровых частей тела. Пока наш оператор Костик был в здравом уме и трезвой памяти и мог еще держать камеру, великие сюжеты той ночи были запечатлены для истории, но то, что было после, к сожалению, осталось только в памяти тех, кто еще что-то тогда соображал. Тщедушный Костик, которому, как мне казалось, подходило имя Кеша, женился на своей первой девочке и был вынужден в двадцать два года содержать ее, ребенка и любимого себя. Это обстоятельство подкосило нашего массовика-затейника до крайности.
— Давайте уже выпьем! — взмолился Денис.
— Ну что ты ешь эту шнягу! — заорал Макс на Андрюху, который залил кипятком свой «бомж-пакет». Мы так называли лапшу «Доширак».
— Я, между прочим, есть хочу, а ты мне аппетит портишь такими словами. Почему всегда, когда я ем, ты говоришь какую-нибудь гадость? — Он щедро залил свое вьетнамское лакомство кетчупом и добавил туда майонеза.
— Ну-ну... «А еще боремся за звание дома высокой культуры быта», — процитировал Виталик классику российского кинематографа. — Шашлыки сейчас будут, вон салаты есть.
— Кто-нибудь хочет? — предложил Андрюха свой «бомж-пакет».
— Дай мне чуть-чуть, — сказала я и потянулась за второй вилкой. Ребята странно посмотрели в мою сторону, я и сама не вполне себя поняла. В последнее время мой рацион состоял из фуа гра, салата «Цезарь», тайского супа, суши и прочей ресторанной еды. Но сейчас я с удовольствием уплетала «Доширак», запивая его пивом прямо из бутылки. Только здесь, только сейчас и только с этими людьми я могла быть собой, могла не думать про свой имидж, исключить манерные позы и не вести светские беседы. Эти мальчики знали меня с детства, понимали они и то, что я не изменилась — просто выросла.
— Киса, я тебя обожаю, как можно работать в таком дерьме и остаться собой? Ты молодец! — глядя мне в глаза, не лицемеря и не заискивая, произнес Тоша. И поднял рюмку, держа в другой руке соленый огурец на вилке.
— Да, давайте выпьем за нашу Кису, которая стала львицей! — поднял свою рюмку Макс.
— Аминь! — воскликнул Андрей, и мы все дружно чокнулись в мою честь.
— Girl, you’ll be a woman... — запел Костик.
— Из-за того, что эта ваша львица отвергла меня, я неудачно женился, родил, можно сказать, ребенка, а теперь неудачно развелся, — сказал Денис и лукаво взглянул на меня.
— Да, давайте с этим разберемся. Предлагаю выяснить, почему Киса, она же львица, она же модель и она же замдиректора... как его там, модельного агентства, вот, отвергла нашего дорогого друга, — подхватил Виталик.
— Я думаю, что все очень просто: у Дена мало денег, и он учится на инженера, — заявил Макс, сомкнув за головой руки и по-хозяйски расположившись возле камина в кресле-качалке. — «Ты на что намекаешь, царская морда?» — процитировала я любимый фильм.
— Может, у него маленький..? — вынес на обсуждение свое предположение Костик.
— А мне кажется, Киса вообще по жизни одна и никто ей не нужен. Тем более вы — балбесы и распиздяи, — заключил Андрей.
Положив ноги на свободный стул, он извлек из пакета воблу и со знанием дела чистил ее, разбрасывая ошметки в разные стороны. На его фигурно выбритой бородке остался кусок чешуи. Он был похож на чокнутого профессора-зоолога.
Я не успела дослушать до конца этот увлекательный разговор. Пронзительно затилиликал мой мобильник. Увидев высветившийся номер, я вышла на улицу.
— Слушаю тебя.
— Алё-молё, ты где?
— На даче.
— Где-где?
— На даче, говорю.
— Когда приедешь?
— Завтра.
— Я за тобой часов в шесть водителя пришлю.
— Нет.
— Ты что, завтра занята в своей конторе или в шарашке?
— Это не контора — а модельное агентство, и не шарашка — а высшее учебное заведение.
— А что ты такая серьезная, уже пошутить нельзя? В общем, завтра машина будет в шесть.
— Нет, не нужно никакой машины ни завтра, ни послезавтра. Никогда. В общем, прости за банальную фразу, но нам надо расстаться.
— Что это значит? Если ты напилась, так и скажи? Завтра тогда позвоню, когда проспишься! — Голос моего авторитета в трубке стих, а пауза означала засор в переваривании полученной информации.
— Спасибо, ты много для меня сделал, и я тебе очень благодарна. Но все когда-то заканчивается, и наши отношения подошли к своему логическому завершению. Я больше не хочу с тобой встречаться.
— Ты что, другого фраера нашла? — сквозь зубы процедил он, как бы с угрозой.
— Вовсе нет. Ну почему сразу другого? Просто не хочу встречаться с тобой. Вот и все.
— А деньги у тебя откуда?
— Ну, как ты выражаешься, «моя контора» приносит некоторую прибыль, и мне ее пока вполне хватает. — Мобильник «раскалялся» в моей руке. — Фирма веников не вяжет, — постаралась отшутиться я.
— Что ж, хозяин-барин... Никогда не поздно все изменить, — и, помолчав немного, он добавил: — Жаль, что в моем случае это уже невозможно. Ты — молодец. Если бизнес будет расти и понадобится вопросы какие-нибудь порулить, обращайся, — как-то чересчур быстро согласился он.
— Надеюсь, мне это не понадобится. Спасибо за предложение. Удачи тебе.
— И тебе удачи во взрослой жизни, детка, — сказал он, и отключился.
Вот так, на даче, в кругу старых приятелей, я сама неожиданно для себя прервала отношения с человеком, который занимал в моей жизни достаточно большое место.
— Ты что тут стоишь, замерзнешь! — обнял меня сзади Виталик. Я прижалась к нему спиной и почувствовала, как тяжелый камень двухгодичных товарно-денежных отношений упал с моих плеч.
— Сгущенки хочешь? — начал шутить Виталька.
— Я люблю вареную!
— У-у-у, нам не по пути...
Мы вернулись в дом. Все сидели вокруг стола и живо обсуждали злободневную тему: «Что случилось бы, если сейчас здесь приземлились инопланетяне?»
Я смотрела на свою компашку и думала: «Как же все-таки по-свински мы иногда поступаем с близкими нам людьми». Я дружила с ребятами с самого детства и, сама не понимая, использовала каждого из них в целях банального самоутверждения.
Наш первый поцелуй с Максом так и закончился на стадии поцелуев. Он начал встречаться со Светкой из нашего садоводческого товарищества, потому что она на тот момент была опытнее меня. Макс долго ее добивался и не хотел потерять. Тогда, чтобы по-детски отомстить ему, я закрутила романчик с Денисом, зная то, что нравлюсь ему. А после того, как я из девочки превратилась в женщину, встречалась с Виталиком. Потом на кураже спала в лесу с Андреем, кормя ненасытных комаров его аппетитной попкой. Завела роман с Костиком, после которого он начал изменять своей девушке — как говорится, «понеслось». Затем я бросила взгляд на Тошу, которому, как он выразился, «плюнула в глубину». Тоша после меня стал еще больше пить. И сейчас в нашей компании не осталось ни одного парня, с которым бы у меня не было близости. Мне стало стыдно за свое поведение. Правда, все это уже в прошлом. Конечно, это безрассудство — заводить интрижки в своем кругу, среди друзей, которые тебе доверяют. Ведь они изначально принимают тебя, как свою, поэтому обида у них на тебя гораздо больше, чем у случайных знакомых.
Ребята засуетились и пошли организовывать шашлыки. Андрюха засучил рукава своего вытянутого свитера и зачем-то закатал армейские штаны, из кармана которых торчала длинная цепочка-брелок. На нее был подвешен стойкий к ударам «Ericsson», дисплей которого был треснут.
Как можно ухитриться разбить небьющийся телефон? Ответ на этот и многие другие вопросы такого плана был только у Андрея. Денис накинул тулуп, валявшийся у камина. «Не май месяц чай?» — заявил он. И этот тулупчик шел ему, как никому другому.
— А я салатик, что ли, постругаю? —вздохнул Виталик и пошел на кухню. На фоне остальных Виталик был просто мальчик от кутюр: спортивный костюм «Reebok», футболка «Reebok», кроссовки «Reebok» и даже носки — той же марки.
— Надо проведать Иннокентия, — многозначительно сказал Тоша и подтянул джинсы, которые были велики ему как минимум на два размера. «Иннокентием» он называл часть своего тела.
Со мной в тепле остался Макс — не цар-ское это дело харчами заниматься. Он сел на корточки рядом со мной и обнял мои колени.
— Ну что, Кис, вот и все!
— Что все?
— Ну, все. Детство кончилось. Добро пожаловать в ад. Надо бежать по этой жизни, стремиться, добиваться, бороться за свое счастье — ты ведь как никто другой сейчас это понимаешь.
— Нет, Макс, детство не кончилось. Оно внутри нас, оно не может вот так закончиться. Это неправда.
Он нежно смотрел мне в глаза и дышал в нос солодом и хмелем. Я уже не чувствовала этого запаха, так как сегодня он заменил для меня запахи «Chanel» и «Dior».
— Кисуль, ты всегда жила в сказках и мечтах... Проснись, Спящая Красавица!
— Зачем, Макс? Я хочу выспаться, по крайней мере сегодня.
Я почувствовала, что сейчас эти пьяные разговоры о смысле жизни, о взаимоотношениях мужчин и женщин, о добре и зле придут и в нашу беззаботную компанию. Нет, это надо убить в зародыше.
— Поехали, погоняем?
— О, бля, проснулась! Ты что, я же выпил?!
— А раньше ты не боялся смерти! Как говорит Андрюха, мы все умрем, какая разница, когда и от чего? — И я затянулась его сигаретой и посмотрела взглядом, жаждущим приключений.
— Дурацкое высказывание. Детство в заднице играет. А жизнь — она дураков наказывает. Только дураки ничего не бояться. С каких это пор ты стала такая смелая?
— А я всегда такая была! Чего бояться?
— Да, что это я? Совсем забыл нрав нашей Кисы. Поехали. Сейчас я тебе куртец потеплей подыщу.
Он ушел, и я осталась одна слушать треск дров в камине. «Мой дальний берег детства, где звучит аккордеон...» — тихо напела я вечные слова Талькова.
Мы сели на мотоцикл и погнали по ухабистым проселочным дорогам. В ушах шумел ветер, воздух, бьющий в лицо, обжигал. Темнота неслась нам навстречу. Как тогда, в детстве, я прижалась к грубой кожаной куртке Макса.
Макс хотел подъехать к нашему любимому месту на озере, но не вписался в поворот, и мы въехали в забор. В голых кустах на боку крутил колесом мотоцикл, на нем лежал Макс, а на Максе восседала я.
— Ну что, Киска, приехали?!
— Угу! — Я сняла шлем и расхохоталась. Он засмеялся вслед за мной.
— Стары мы уже для пьяных гонок.
— Может, для гонок и стары, но для чего-то другого в самый раз... — Он обнял меня одной рукой за шею, потянулся ко мне и поцеловал.
Сначала это был робкий, проверочный поцелуй. Наши губы как будто вспоминали друг друга. Его сменил французский, страстный, а потом уже «по-взрослому» властный поцелуй обжег меня. Макс жаждал продолжения... Но нет, продолжения не последовало. Мы отправились домой.
Уже на пороге нас встретил упоительный запах свиного шашлыка. Фирменный салатик от шеф-повара Витальки красовался на середине стола.
— Вы были на озере? — поинтересовался жующий Денис.
— Красота! Там ни души, — ответила я, взволнованная происшедшим.
— Сейчас дохаваем и отправимся туда, — скомандовал Костик.
— Точно! Надо за это выпить! — обрадовался Тоша.
Правда, он не дошел до пункта назначения — отрубился дома. Его транспортировали на второй этаж. «Отряд не заметил потери бойца» — и мы, оставшись без друга, но полные сил и желания продолжать праздник пошли на озеро, развели костер и пели песни под гитару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35