- Этого я сама еще не знаю. Но чтобы показать свою сговорчивость, я согласна, приходите завтра.
- Утром?
- Нет, вечером.
- Будь по-вашему. До завтра.
- До завтра.
Живодер вышел на улицу в отличном настроении.
«Признаться, вдовушка тоже недурна, - думал он. - Пожалуй, не вскружи мне голову эта девчонка, я был бы весьма доволен. Все мы, мужчины, таковы!»
После его ухода сеньора Магдалена глубоко задумалась и до самого вечера не произнесла ни слова. Хулия с беспокойством наблюдала за ней и ломала себе голову, пытаясь догадаться, чем мог этот человек так взволновать ее мать.
Уже стемнело, когда сеньора Магдалена позвала дочь к себе и плотно закрыла дверь. Девушка дрожала от страха: а вдруг мать узнала о ее любви к Антонио?
- Дочь моя, - начала сеньора. - Мне нужно сообщить тебе важную новость.
- Какую, матушка?
- Ты сама понимаешь, доченька, что живем мы тут одни, без защиты, без поддержки, одним словом, без мужчины в семье…
- Да, матушка.
- Что со всех сторон нам грозит опасность, особенно тебе, такой молодой и красивой…
Хулии показалось, что она догадывается, в чем дело.
- Значит, надо нам смириться перед судьбой, надо, чтобы к нам в семью вошел мужчина как наш законный защитник и увез нас с этого острова.
- Матушка! - воскликнула Хулия, уверенная, что ее хотят выдать замуж.
- Дочь моя, Хулия, так надо. Я понимаю твои чувства, но это необходимо.
- Но, сеньора!.. - начала Хулия и разразилась слезами.
- Не мучай меня, доченька, мне и самой это нелегко. Но так лучше для нас обеих, и я твердо решила выйти замуж.
- Ах! - воскликнула девушка, чувствуя, как камень свалился с ее сердца.
- Что ты об этом думаешь?
- Сеньора, вы сами себе госпожа. Если вы довольны своим выбором, то буду довольна и я.
- Я все обдумала и вижу, что в этом единственная надежда уехать отсюда.
- А кто же, сеньора, человек, заслуживший ваше доверие?
- Ах, дочь моя, я ничего от тебя не скрою. Он приходил к нам сегодня днем.
- Педро!
- Он самый. Он человек порядочный, хотя и грубоватый… Тебе он не нравится?
- Если он будет любить вас и вы будете счастливы, матушка, я полюблю его, как родного отца.
- Да благословит тебя бог!
Сеньора Магдалена поцеловала Хулию в лоб и, успокоенная, вышла из комнаты.
В эту ночь сеньора Магдалена, вновь почувствовав себя невестой, видела счастливые сны.
VI. ВЕРБОВКА
Живодер Педро Хуан де Борика так и сиял от радости, покидая дом вдовы Лафонт.
Он считал дело улаженным и понимал, что срок, назначенный сеньорой Магдаленой, означал лишь соблюдение приличий. До вечера он успел сообщить о предстоящей женитьбе всем, кого только ни встретил из своих знакомых, и, полагая, что эта сделка им кажется столь же удачной, как и ему, совсем возгордился своей победой.
Разумеется, на деле было не так. Все потешались над помолвкой глупого, трусливого урода с пожилой вдовой, и весь вечер в селении только и было разговору, что о будущей свадьбе Педро и сеньоры Магдалены.
В этот вечер, против своего обычая, почти все охотники собрались в таверне «У черного быка». Они пили, курили и беседовали так беззаботно, словно на острове Эспаньола не осталось ни одного быка.
Исаак, разумеется, был безмерно доволен, вечер сулил ему богатую поживу. Но, вероятно, он принадлежал к немногим в селении, кто не удивлялся этому неожиданному сборищу.
За одним из столов, несколько в стороне от других охотников, сидели, увлеченные беседой, Антонио Железная Рука и его друг Ричард.
- Я вижу, ты неверно рисуешь себе ту жизнь, какую предлагает нам Джон Морган, - говорил англичанин. - Чего ты боишься - опасности или наказания?
- Ни того, ни другого, - ответил Железная Рука.
- Тогда что же удерживает тебя от участия в нашем деле? Ты страдаешь морской болезнью?
- Нет, нисколько. Но непреодолимые препятствия мешают мне покинуть остров.
- Скажи какие?
- Невозможно.
- Ладно, ты разрешаешь мне угадать?
- Да.
- Но с условием: если я угадаю, ты не станешь отпираться.
- Согласен.
- Слушай же: ты не хочешь покидать остров, потому что ты влюблен.
- Ричард!
- Ты не отрицаешь, значит, это правда. Кроме того, влюблен ты в Хулию, прекрасную француженку, Принцессу-недотрогу.
- Черт возьми! Правда.
- Однако раньше ты отрицал это. Теперь я понимаю, почему ты так взволновался, когда вчера я сказал тебе о тайном сопернике.
- Ты прав, но объясни мне…
- К счастью, я могу тебе сообщить самые успокоительные сведения и надеюсь, они повлияют на твое решение.
- Говори.
- Так вот, знаешь ли ты Педро Хуана де Борику?
- Как же - Педро-живодер, Хуан Медведь-толстосум, испанец. Ему бы надо родиться быком или обезьяной.
- Он самый. Так вот несколько дней назад я узнал, что он повадился бродить вокруг дома твоей Хулии.
- Гром и молния! - прорычал Железная Рука, вскочив, как тигр.
- Спокойно, спокойно, дорогой сеньор, - невозмутимо продолжал Ричард.
- Тебя бы следовало называть не Железная Рука, а Пороховое Сердце. Садись и слушай.
- Но этот жалкий шут смеет посягать на мою святыню…
- О, право, я пожалел бы тебя, если бы это было так.
- Тогда ж чем же дело?
- Выслушай меня, и ты все поймешь.
Железная Рука сел, чувствуя, как бушует буря гнева в его сердце.
- Когда Медведь-толстосум стал кружить, как ворон, вокруг дома Хулии, - продолжал англичанин, и Железная Рука снова чуть не вскочил с места, - то, поскольку единственной молодой, красивой, привлекательной особой там была твоя Хулия, все сразу смекнули: «Он охотится за Хулией». Я и сам так подумал. Но теперь все разъяснилось, и мы узнали поразительную новость: Педро-живодер, Хуан Медведь-толстосум, женится на почтенной сеньоре Магдалене, вдове Лафонт.
- Неужто! - воскликнул озадаченный охотник. - Да, может быть, это клевета или шутка?
- Все уже знают об этом, кроме тебя, хотя ты должен бы узнать первый.
- Но это невозможно. Хулия рассказала бы мне.
- Наверное, она сама не знала. Когда ты говорил с ней?
- Вчера вечером.
- А это все произошло сегодня.
- Я поражен.
- Кроме того, могу сообщить еще одну интересную для тебя новость.
- Говори.
- Свадьбу сыграют очень скоро, и счастливая парочка, захватив, разумеется, Хулию, покинет остров, чтобы пустить корни в Мексике или Гватемале.
- Этого не может быть. Хулия не могла бы скрывать от меня…
- Уверяю тебя, это правда. А если Хулии не будет, зачем тебе тут оставаться. Не лучше ли столковаться с Джоном Морганом?
- И в самом деле, - задумчиво отвечал Железная Рука, - но я должен удостовериться…
- Вот это правильно. Проверь все как следует, и если больше ничто тебя не удерживает, то какого дьявола! Отправляйся с нами.
- Да, да. Пойду поищу Хулию, пусть сама мне скажет.
- Ступай, поговори с ней. Но торопись, не забудь, сегодня ночью Морган назначил встречу всем, кто хочет принять участие в деле, а завтра на рассвете он уходит в море.
- Бегу и скоро вернусь. А если я уже не застану тебя?
- Исаак скажет тебе, где можно нас найти.
- Прощай!
И мексиканец, надев шляпу, вышел из таверны.
- Жаль, если Железная Рука не примкнет к нам, - сказал Ричард. - Он умен и отважен.
- А разве он отказывается? - спросил какой-то охотник.
- Надеюсь, теперь не откажется. Были у него помехи, но все уже позади, и, думаю, он будет с нами.
- Это находка! - откликнулся охотник, опорожнив стакан агуардьенте. И все принялись пить, не вспоминая больше о Железной Руке.
Ночь стояла темная. Молодой охотник подошел к дому Хулии, не встретив никого на своем пути. В доме еще не спали, окна были открыты, и из них лился свет.
Обойдя вокруг ограды, Антонио остановился там, где она была пониже, а на земле лежал большой камень, оказавшийся здесь, разумеется, не случайно.
Юноша стал на камень и заглянул в сад. Прямо перед ним было освещенное окно.
Железная Рука засвистал, подражая пению дрозда, и почти в тот же миг в окне появился темный силуэт Хулии.
Заметив ее, охотник снова свистнул. Хулия отошла от окна, но тут же вернулась со свечой в руке и, дунув на огонь, погасила ее. Комната погрузилась в темноту.
На условном языке влюбленных это означало: «Моя матушка еще не спит. Жди, я выйду к тебе».
Охотник отошел от изгороди и уселся неподалеку от лазейки, через которую выскользнула прошлой ночью Хулия. Сидел он долго, не шелохнувшись. Он был уверен, что Хулия еще не может выйти, и терпеливо ждал.
Наконец зашелестела трава, и Антонио услышал тихий голос:
- Ты здесь, Антонио?
- Здесь, Хулия, - ответил, подойдя к ней, охотник.
- Время терять нельзя. Матушка не спит, она очень взволнована, а мне нужно столько сказать тебе.
- Что случилось? - спросил Железная Рука, делая вид, что ничего не знает.
- Что случилось? Плохие новости. Сегодня матушка сказала мне, что решила выйти замуж.
- Замуж? Но за кого?
- За отвратительного человека, за Педро Хуана де Борику.
- Уж не сошла ли с ума сеньора Магдалена?
- Это еще не все, Антонио; самое ужасное, что мы покидаем остров, а это убьет меня. - И Хулия залилась слезами.
- Хулия, дорогая, не плачь, - утешал ее охотник. - Ты слишком добра, чтобы бог оставил тебя без помощи.
- Не видеть тебя! О боже мой, боже мой! Какое горе!
- Но, Хулия, как все это произошло?
- Не знаю, ничего не знаю. И не знаю, как только я не разрыдалась, когда матушка мне обо всем рассказала.
- О Хулия! Нас невозможно разлучить, ты никуда не уедешь!
- А кто может помешать этому? - раздался чей-то голос за спиной Хулии. Хулия испуганно вскрикнула, она узнала голос сеньоры Магдалены.
- Антонио, - повелительно произнесла сеньора Лафонт, - напрасно питаете вы страсть, которой я не одобряю. Вы никогда не станете мужем Хулии.
- Почему, сеньора? - спросил Антонио, который взял себя в руки, услышав, что сеньора Магдалена говорит спокойно.
- Потому что каждая мать желает добра своему дитяти, а я не знаю, ни кто вы, ни кто ваши родители и ваши предки. Я любила вас, как друга. Но этого мало, чтобы доверить вам будущее моей дочери. Да и та жизнь, какую вы ведете, не внушает мне спокойствия. Вы понимаете, что я хочу сказать?
- Да, сеньора, - ответил охотник.
- Хулия, иди в свою комнату, - строго приказала сеньора Магдалена.
Хулия заколебалась, умоляюще посмотрела на мать, но, увидев непреклонное выражение ее лица, опустила голову и, рыдая, направилась к дому.
- Сеньора! - грозно крикнул Железная Рука, едва сдерживая ярость. - Сеньора!
- Вы угрожаете мне? Что ж, очень хорошо. Угрожайте слабой, беспомощной женщине, матери, которая на основании священных прав требует покоя для своей дочери. Грозите ей, ударьте ее - это подвиг, достойный охотника, известного под кличкой Железная Рука.
- Сеньора! - снова воскликнул юноша, не зная, что и говорить.
- К вам относились в нашей семье, как к сыну, а вы соблазнили мою дочь и за благородную, бескорыстную любовь хотите отплатить разорением и горем.
- Сеньора, я люблю Хулию и хочу назвать ее своей женой.
- А какое имя дадите вы бедной девочке, если все знают вас только под прозвищем Железная Рука?
- Сеньора, я не менее знатен и богат, чем принц крови.
- Назовите тогда свое родовое имя, объясните, почему скитаетесь вы здесь, разделяя дикую, бродячую жизнь охотников?
- Впоследствии вы все узнаете.
- В таком случае впоследствии вы и сможете мечтать о руке дочери Густава Лафонта. А пока, если вы действительно дорожите спокойствием и честью Хулии, оставьте ее.
- Но ради бога…
- Я все сказала, - остановила его сеньора Магдалена и удалилась, не произнеся более ни слова.
Охотник долго стоял в задумчивости. Наконец, словно приняв решение, он тряхнул кудрявой головой.
- Пусть так: впоследствии! - сказал он и хотел уже уйти, как перед ним снова появилась Хулия.
- Антонио, - проговорила девушка, рыдая, - неужели нет надежды?
- Верь, Хулия, все равно ты будешь моей.
- Против воли матушки? Никогда.
- Мы уговорим ее.
- Когда?
- Очень скоро, если ты обещаешь не забывать меня.
- О, никогда, никогда!
- Тогда верь мне, мы будем счастливы.
- Прощай, - сказала Хулия, - поцелуй меня последний раз.
- Прощай, - ответил охотник, прижавшись губами к ее лбу.
- Прощай, - повторила Хулия и, поцеловав руку Антонио, бросилась бегом обратно в сад.
- Ты будешь моей женой, и скоро! - крикнул охотник ей вдогонку и решительно направился в таверну «У черного быка».
Когда он пришел туда, в таверне было пусто, чадный огонек едва мерцал в светильнике, свисавшем с потолка на позеленевшей медной цепочке.
- Исаак, маэсе Исаак! - крикнул охотник.
Дверь скрипнула, и на пороге показался Исаак.
- Ах, это вы! - сказал он. - А я уже собирался запирать, думал, вы не придете.
- Где они ждут меня?
- Поглядите туда, - сказал еврей, выйдя с ним вместе на улицу. - Видите вон там, прямо, рощицу?
- Да.
- Справа от нее будет тропинка. Идите и идите по ней, пока не наткнетесь на развалины. Там и найдете то, что ищете.
- Отлично, - ответил охотник и зашагал в указанном направлении.
Неподалеку от дома действительно росла купа деревьев, а справа от нее вилась в траве тропинка. Луна светила достаточно ярко, чтобы не сбиться с дороги, к тому же охотник знал тут каждую пядь. Он пересек небольшой луг и снова оказался среди деревьев, но тропинка бежала вперед, не прерываясь. Пройдя еще немалое расстояние, Антонио внезапно увидел перед собой какое-то мрачное строение.
- Здесь, - сказал он. - Поищем входа.
Едва он собрался обойти вокруг ограды, как кто-то окликнул его по имени. Антонио узнал голос англичанина.
- Как дела, Антонио? - нетерпеливо спросил Ричард.
- Я - с вами.
- Дай руку, ты настоящий мужчина. Теперь идем к Моргану, он ждет тебя.
- Разве он меня знает?
- Он много о тебе слышал.
- Пошли.
Они пересекли большой двор, заросший травой и кустарником, потом - заброшенные, освещенные лишь лунным светом комнаты с обвалившимися потолками, и очутились, наконец, перед открытой дверью, из которой падали дрожащие красные отсветы.
- Здесь? - спросил Железная Рука.
- Дальше.
Они вошли в просторное помещение, озаренное огнем, пылавшим в большом очаге. Вокруг него сидели какие-то люди, жарившие на вертелах разрубленные на куски бычьи туши. Никто не оглянулся на вновь прибывших.
Англичанин и Железная Рука, пройдя через всю комнату, оказались перед другой дверью, за ней слышался разноголосый шум.
- Здесь, - сказал англичанин.
Он толкнул дверь, мексиканец последовал за ним и увидел перед собой многолюдное и весьма необычное сборище.
Комната, чуть поменьше соседней, лишенная всякой обстановки, была заполнена толпой охотников, моряков, земледельцев, живодеров. Кто сидел на камне, кто на своем плаще, а кто и просто на полу. Посередине стоял Джон Морган, опершись на один из деревянных столбов, поддерживающих кровлю. Яркий свет факелов озарял эту сцену.
Крутой высокий лоб и горящие глаза сразу обличали в Моргане главаря всех собравшихся, правда, об этом можно было догадаться и по глубокому почтению, чуть не восторгу, сквозившему в каждом устремленном на него взгляде.
При виде Железной Руки Морган приветствовал его изысканным поклоном, показавшим, что человек этот отличался по своему воспитанию от окружающей его толпы.
Антонио Железная Рука занял место рядом с другими, Морган продолжал свою речь среди почтительного молчания.
- Я задумал, - говорил грозный пират, - великий план. Ваша отвага поможет мне быстро осуществить его. Вы знаете, что Мансвельд, наш бывший адмирал, скончался. Губернатор Большой Земли Хуан Перес де Гусман одержал над нами победу у острова Санта-Каталина. Но я обещаю вам отомстить за это поражение. Нам достанутся все острова, принадлежащие сейчас испанцам. Нашими будут все города и селения на побережье. Мы станем хозяевами и владыками Антильского моря, хозяевами и владыками всех морей, омывающих берега Индий. Я обещаю вам: золота, женщин - всего будет у вас в изобилии. Но для этого нужно, чтобы вы шли за мной и помогали мне, чтобы я полагался на вас, как на свою руку и свое сердце, чтобы я мог приказывать вам, как своей руке и своей шпаге, управлять вами, как управляю своим кораблем. Согласны ли вы?
- Да здравствует адмирал! - раздался общий восторженный крик.
Долго не мог Морган сдержать разноголосый гам. Наконец все успокоились, и Морган продолжал:
- Как вы знаете, у нас существует обычай скреплять договор своей подписью. Каждый из вас должен прихватить с собой нужное количество пороха и пуль. Прежде всего вам придется внести долю на жалованье судовому плотнику и врачу. Что касается судов, то вы их получаете даром - целая флотилия стоит у меня наготове. Тот, кто потеряет в сражении правую руку, получит в возмещение шестьсот песо или шесть рабов; если левую - пятьсот песо или пять рабов, столько же за правую ногу; за левую ногу - четыреста песо или четырех рабов; за один глаз - сто песо или одного раба. Эти суммы выплачиваются из общей добычи в первую очередь. Затем капитан получает долю, равную доле пяти человек. Остальное делится поровну между всеми. Вот мои условия. Договор готов. Подписывайте!
Один из сопровождавших Моргана людей развернул большой пергамент и достал чернильницу с несколькими перьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42