В тюрьме, по-видимому, обнаружили пропажу двух заключенных и подняли тревогу.
– Черт побери! – выругался Лукас и пустил своего коня с места в карьер.
Жена священника церкви Святого Антония всегда держала наготове свободную комнату для невест, приезжающих из окрестных имений в город венчаться в маленьком храме. Здесь они переодевались и ждали прибытия своих женихов. Каменный дом священника довольно просторный. Из его окон открывался вид на угрюмые темные воды залива и качающиеся на волнах суда, стоявшие на якоре в бухте.
Джесмонд Корбетт в нижнем белье стояла у окна и смотрела на раскинувшийся внизу под холмом город. Свои волосы она тщательно причесала и украсила белыми розами и лентами, на ноги надела изящные атласные туфельки. Джесси видела расположенное вдали мрачное квадратное здание тюрьмы.
– Пора надевать свадебное платье, дитя мое, – напомнила ей Женевьева.
Джесси отошла от окна и бросила на тетю испытующий взгляд.
– Ты никогда не рассказывала мне о том, что случилось с графом Стржецким, Женевьева.
Женевьева надела на невесту пышную атласную юбку свадебного наряда и расправила ее.
– Он умер два года спустя после того, как мы бежали с Тасмании.
– А ты когда-нибудь жалела, что бежала с ним?
Женевьева выпрямилась и внимательно посмотрела на Джесси.
– Нет, никогда. Даже если бы мы прожили вместе не два года, а всего лишь два дня, – ответила она с грустной улыбкой. – А теперь повернись, я посмотрю, как сидит на тебе юбка сзади.
Джесси послушно повернулась спиной к тете.
– А как ты жила после смерти графа и до своего возвращения на остров?
Женевьева надела на Джесси лиф, и пальцы начали проворно застегивать крючки на спине.
– Я много путешествовала, побывала в России, Италии, Баварии. – Женевьева взглянула на Джесси в зеркало, и их глаза встретились. – У меня были любовники. Светское общество уже вынесло приговор и заклеймило меня позором, поэтому я ничего не теряла. И потом, мужчины такие забавные существа, я люблю, когда они меня развлекают.
Женщины рассмеялись. Но вскоре улыбка сошла с лица Женевьевы, и ее глаза погрустнели.
– Я даже два раза влюблялась, но по-настоящему я любила в своей жизни только одного человека – Станислава. И когда я поняла, что никого не полюблю так, как любила его, я вернулась домой.
Взяв племянницу за плечи, Женевьева повернула ее лицом к себе.
– Твое замужество, Джесси, не означает, что ты никогда больше не найдешь свою любовь. Не отчаивайся, детка, у тебя все впереди.
– Я знаю. Впрочем, я и не собираюсь искать свою любовь. Я надеюсь обрести счастье в браке с Харрисоном, Женевьева. Ведь он всегда считался моим другом. Если я не смогу дать ему любовь, то по крайней мере я подарю ему верную дружбу…
– Джесси… – начала Женевьева, но тут до слуха женщин донесся набат.
Джесси подбежала к окну и взглянула на здание тюрьмы, откуда валил черный дым.
– Это побег, да? – спросила подошедшая к ней Женевьева. – Твой ирландец бежал?
– Да.
Джесси прижалась горячим лбом к холодному стеклу. Она видела, как из ворот тюрьмы выбежали констебли и бросились вслед за всадниками, направившимися в сторону побережья.
– Так вот почему ты согласилась на свадьбу! – воскликнула Женевьева. – Беатрис с помощью шантажа заставила тебя выйти замуж за Харрисона!
– Она сказала, что Лукаса повесят за убийство, Женевьева. Ты ее знаешь, она сдержала бы слово. Поэтому я понимала, что необходимо опередить ее.
Женевьева кивнула. Она действительно хорошо знала, на что способна ее сестра.
– У Лукаса есть возможность бежать с острова?
– Да, китобойное судно, плывущее в Америку, возьмет его на борт.
В дрожащем голосе Джесси слышались слезы. Она боялась расплакаться. Разве может она пойти с красными глазами к алтарю? У Джесси душа болела при мысли, что все рухнет.
Женевьева погладила девушку по щеке.
– Ты, наверное, хочешь бежать вместе с любимым? – тихо спросила она.
– Ты высказала мое сокровенное желание.
– Но ведь побег связан с большим риском, ты знаешь? Вас будут преследовать власти. А в Америке вы окажетесь без гроша в кармане, среди чужих людей.
Джесси смахнула слезу со щеки.
– Меня ничто не останавливает, кроме…
– Тогда что же?
Джесси бросила взгляд в окно на пустой церковный двор. Все гости уже собрались в храме и ждали жениха и невесту.
– Дело в том, – промолвила Джесси, – что судно, направляющееся в Америку, собиралось выйти в море на следующей неделе, уже после свадьбы. Но планы изменились из-за надвигающегося шторма. – Джесси помолчала, а потом продолжала, перейдя на шепот: – Как я могу бежать сейчас, бросив Харрисона, который ждет меня, чтобы повести к алтарю? Он не заслужил такого унижения. Харрисон любит меня, и я не могу поступить с ним так жестоко.
Тем не менее мысль о побеге не давала Джесси покоя. Она невольно искала глазами верховую лошадь или экипаж, на котором могла бы отправиться вслед за любимым.
– Джесси, чувство вины и чувство долга еще не повод, чтобы выходить замуж за человека, которого не любишь.
– Но мне очень жаль его…
– Так ты решила вступить в брак с Харрисоном из жалости? Ах, Джесси, Джесси… – Женевьева укоризненно покачала головой. – Ты думаешь, Харрисон обрадовался бы, если бы узнал причину твоего замужества? А как же твой ирландец? Его тебе разве не жалко? А себя? Я знаю, ты надеешься, что тебе в браке удастся остаться прежней Джесси. Но ты ошибаешься. Семейная жизнь сделает и тебя, и Харрисона глубоко несчастными.
Джесси снова взглянула в окно на свинцовые воды залива. А что, если ей действительно бежать сейчас? Сумеет ли она догнать Лукаса?
– Я знаю, что тебе предстоит сделать очень трудный выбор, – нарушил установившуюся в комнате тишину голос Женевьевы.
В дверь постучали, и обе женщины вздрогнули от неожиданности. В комнату заглянула седовласая жена священника.
– Вам пора идти в церковь, – улыбнулась она, и как бы в подтверждение ее слов раздался праздничный колокольный звон.
Глава 37
Джесси с тяжелым сердцем шагала по булыжной мостовой через двор к распахнутым дверям церкви в своем белом свадебном платье и кружевных перчатках. Там под сводами храма ее ждали священник, жених и гости. Джесси чувствовала запах воска и слышала гул голосов, заглушаемый звоном колоколов.
Джесси порой казалось, что вся ее жизнь является всего лишь подготовкой к торжественному моменту – свадьбе с Харрисоном. Ее будущее предопределено. Тем не менее чем ближе она подходила к церкви, тем тяжелее становилось у нее на душе. Джесси постепенно замедляла шаг, борясь с искушением повернуться и убежать. Ветер доносил до нее запах моря и дальних странствий, будил ее воображение, обещая знакомство с чужими далекими краями. Перед ее глазами уже предстал интерьер полутемного храма. И тут Джесси по-настоящему испугалась. Ей показалось, что она делает роковую непоправимую ошибку. Она поняла, что лучше сегодня встретить смерть вдвоем с Лукасом, чем жить с нелюбимым человеком. Джесси испытывала чувство вины перед Харрисоном, но ничего не могла поделать с собой. Теперь она не сомневалась, что оба они будут несчастны в браке.
Вскрикнув, она резко обернулась и посмотрела в глаза шедшей за ней Женевьеве.
– Нет, я не могу больше, у меня нет сил, Женевьева! Я не пойду к венцу с Харрисоном!
Женевьева порывисто обняла Джесси.
– В таком случае беги, дитя мое. Порой побег является лучшим выходом из сложной ситуации.
– Ты им скажешь… ты извинишься перед всеми от моего имени? Постарайся объяснить Харрисону, Уоррику и Филиппе, почему я так поступила…
– Я думаю, Уоррик и Филиппа поймут тебя. И надеюсь, Харрисон тоже со временем придет к заключению, что ты поступила правильно.
Они ни словом не обмолвились о Беатрис, зная, что уж она-то никогда не поймет и не простит дочь.
Улыбаясь сквозь слезы, Женевьева поцеловала Джесси в щеку и подтолкнула ее к воротам.
– А теперь беги!
Подхватив юбку, Джесси побежала, слыша за своей спиной возмущенный голос жены священника:
– Что она делает?! Разве можно бежать из-под венца!
Но Джесси даже не обернулась. Она сбежала с холма и повернула направо, где проходила тропа, ведущая к побережью. За грядой валунов она вдруг остановилась как вкопанная, увидев Тома, державшего под уздцы двух быстроходных лошадей – гнедого мерина и вороного жеребца по кличке Ураган.
– Что ты здесь делаешь?! – воскликнула она, переведя дыхание.
Том передал ей поводья Урагана, а сам поднялся в седло гнедого.
– Я подумал, что тебе может понадобиться хороший скакун, – хитро прищурился старик. – Но хочу заметить, ты что-то припозднилась, я ожидал, что ты появишься здесь раньше.
– Но, Том! – воскликнула Джесси, быстро садясь на вороного жеребца. – Тебя жестоко накажут, что ты помог мне и Лукасу бежать!
– Я уже решил, что, наверное, мне придется умирать в Америке.
Лукас попридержал лошадь на вершине холма и взглянул вниз на бушующие у скал волны. Ветер усилился и теперь рвал с него куртку. Лукас в душе не надеялся, что за ним придет шаланда. Но как ни странно, она ждала его у берега, спрятанная между скалами.
– Черт возьми, да они уже здесь, – прошептал Лукас, щурясь от ветра.
Махнув рукой Чарли и Лису, он пустил коня по тропе, спускающейся с холма к берегу.
Шаланду вытащили на песок, и у ее кормы стоял один из офицеров с «Агнес Энн», маленький поджарый португалец с темными волосами и обветренным красным лицом.
– Мы уже собирались уходить. Думали, что ты так и не появишься, приятель, – сообщил он.
– Я рад, что вы меня все же дождались, – обрадовался Лукас, спешиваясь.
Его сапоги утонули по щиколотку в мокром песке.
– Честно говоря, если бы я знал, что меня ждет такая бешеная скачка, я предпочел бы побегу виселицу, – пробормотал бледный как мел Лис, сползая на землю.
Лукас рассмеялся и помог ему слезть.
– Ты растревожил старые раны?
– Дело не в том, – ответил Лис, направляясь к лодке по мелководью. – Чертенок Чарли, правивший лошадью, заставлял лететь ее как стрела. Я чуть Богу душу не отдал от страха сломать себе шею.
– Лошади не летают, – проворчал Чарли, переваливаясь через борт шаланды.
– Поторапливайтесь! – крикнул португалец. Его голос заглушал рев морских волн, разбивавшихся о берег. – Близится буря!
Лукас, упершись плечом в корму, столкнул лодку в воду, а потом запрыгнул в нее.
– Я хорошо знаю бухту. Держитесь левой стороны. Мощная волна ударила в корпус лодки, обдав Лукаса с ног до головы. Прибой и юго-восточный ветер мешали морякам отчалить от берега. Шестеро гребцов налегли на весла.
Повернувшись к берегу, Лукас взглянул на высокий утес, возвышавшийся над бухтой. За ним располагалась пещера с водопадом, где он провел самые счастливые часы своей жизни. У Лукаса сжалось сердце от боли, что он больше никогда не увидит Джесси. Он навсегда потерял ее…
Но тут его внимание привлекло движение на дороге, ведущей в бухту. Он увидел двух всадников, скакавших во весь опор. Лукас узнал лошадей – вороного гунтера и гнедого мерина из имения Корбеттов! Вскоре он различил стройную женскую фигурку в белом платье. Всадница нещадно настегивала лошадь.
– Подождите! – закричал Лукас, вскакивая на ноги. – Поверните к берегу! Быстрее!
– Черт возьми! В чем дело? – с негодованием воскликнул португалец.
– Женщина поплывет с нами!
И Лукас показал на всадницу, которая на полном скаку въехала в зону прибоя. Пенные волны вздымались у ног вороного жеребца, и он недовольно мотал головой, нервно пританцовывая на месте. Джесси обдавали ледяные брызги. Но казалось, ей все было нипочем. Спрыгнув в воду, она поплыла. Белое платье с пышной юбкой, словно облако, колыхалось на поверхности вокруг нее. У Лукаса перехватило дыхание от страха за нее.
– Джесмонд! – в ужасе закричал он срывающимся голосом.
Лодку подбросило на гигантской волне, и Лукас потерял Джесси из вида.
– Джесси! – закричал он, вцепившись руками в борт.
Джесси вынырнула совсем рядом с шаландой. Одетую в белое платье, ее сразу увидели в черной воде. Матросы подняли ее на борт. Лукас заключил промокшую Джесси в объятия.
– О Боже, ведь ты могла утонуть!
Она запрокинула голову, и на ее дрожащих от холода губах появилась улыбка.
– Я умею плавать.
Их губы слились в страстном поцелуе. И тут раздался выстрел, пуля просвистела у виска Лукаса.
– Вот дьявол! – закричал Лис, помогавший старому Тому перелезть через борт лодки. – Констебли открыли стрельбу!
– Сядь на дно лодки и пригнись! – крикнул Лукас, обращаясь к Джесси, повернувшись лицом к берегу, на котором уже появились преследователи.
Сильный ветер дул ему в спину, волны били в корпус лодки, грозя перевернуть ее. На дороге появились еще двое всадников – подкрепление. Один из конных констеблей направился не к берегу, а вдоль побережья, в город.
– Куда он?! – стараясь перекричать рев волн и грохот прибоя, спросил Чарли.
– Он поскакал в гавань, чтобы предупредить капитана «Отпора» о нашем побеге, – догадался Лис.
Констебли тем временем перезарядили ружья и вновь открыли огонь по шаланде. Лукас почувствовал, как на его плечо легла нежная женская рука.
– Как ты думаешь, они могут попасть в нас с такого расстояния? – спросила Джесси, не сводя глаз с берега, откуда велась стрельба.
– Да, если они меткие стрелки. Мы двигаемся очень медленно против ветра. Держись рядом со мной!
Лукас обнял дрожавшую от холода и страха девушку и прижал к своей груди.
– Посмотри! – воскликнула Джесси.
Вниз по склону к побережью скакали во весь опор двое всадников в развевающихся на ветру плащах, но они не относились к стражам порядка. Один из них, опередив своего приятеля, спрыгнул на землю и, бросившись к констеблям, выбил у ближайшего ружье из рук. Остальные опустили оружие.
– Черт возьми, кто они такие? – спросил один из гребцов, налегая на весла.
– Один из них мой брат, – ответила Джесси. – И Харрисон Тейт.
Харрисон направил своего коня в воду и остановился, когда тот зашел по колено. Брызги от пенистых волн обдавали всадника, который не сводил глаз с лодки. На таком расстоянии Джесси не могла разглядеть лица Харрисона. Она мысленно просила у него прощения за то, что сбежала из-под венца.
Глава 38
– Вы сошли с ума! – воскликнул констебль, из рук которого Уоррик выбил ружье.
– Нет, это вы спятили! В лодке находится моя сестра, вы могли попасть в нее!
Уоррик не мог совладать с охватившим его гневом и вцепился стражу порядка в горло. Они упали и покатились по мокрому песку.
– Черт возьми! Мой новый сюртук! – воскликнул Уоррик, вставая и разглядывая пятна на дорогой ткани своей праздничной одежды.
– Вы жалеете свой сюртук, – запричитал констебль. – А на то, что вы сломали мне ногу, вам наплевать!
Однако Уоррик, не обращая на его жалобы никакого внимания, подошел к Харрисону, который все так же, сжимая в руках поводья, не сводил глаз с медленно удалявшейся лодки.
– Кто он? – спросил Харрисон, не поворачивая головы. – Кто этот каторжник?
– Ирландец. Он работал в моем имении конюхом.
Харрисон взглянул на Уоррика.
– Конюхом? Ты хочешь сказать, что моя невеста убежала с конюхом?!
– Мне очень жаль, Харрисон…
Однако Харрисон уже не слушал его. Он поворотил коня и поскакал по тропе, ведущей к дороге.
– Куда ты? – крикнул ему вслед Уоррик, хотя не надеялся получить ответа.
Однако Харрисон попридержал коня.
– Я хочу разыскать капитана Бойда с «Отпора», – обернулся он. – Шаланда далеко не уйдет. Но даже если беглецов в укромном месте поджидает судно, фрегат настигнет его, и мы схватим каторжника. Я добьюсь, чтобы ирландского ублюдка повесили.
И Харрисон пришпорил коня.
Матросы с «Агнес Энн» считались сильными опытными гребцами, и вскоре благодаря их усилиям шаланда начала двигаться живее, рассекая волны. Когда лодка миновала опасную зону прибоя и прибрежных рифов и вышла из бухты, матросы подняли паруса и взяли курс на северо-восток, туда, где стояло на якоре, поджидая их, американское китобойное судно.
Джесси сидела, прислонившись спиной к груди Лукаса. Он крепко обнимал любимую, стараясь согреть ее теплом своего тела. Они оба смотрели, как постепенно отдаляется берег. Джесси сознавала, что она в последний раз видит зеленые холмы своей родины. Но она знала, что никогда не пожалеет о принятом ею решении покинуть Тасманию вместе с любимым человеком.
– Почему ты отважилась на такой поступок? – спросил ее Лукас.
Она взяла его руку в свои ладони.
– А разве тебя не обрадовало мое решение бежать с тобой?
– Очень обрадовало. Но насколько я помню, ты сегодня собиралась выйти за кого-то замуж.
– Все из-за матери. Она узнала о нашей связи и пригрозила, что, если я не выйду замуж за Харрисона, тебя повесят, обвинив в убийстве Джона Пайка.
– И ты согласилась пойти на эту жертву ради меня?!
Лукас погладил дрожащими от волнения руками Джесси по голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Черт побери! – выругался Лукас и пустил своего коня с места в карьер.
Жена священника церкви Святого Антония всегда держала наготове свободную комнату для невест, приезжающих из окрестных имений в город венчаться в маленьком храме. Здесь они переодевались и ждали прибытия своих женихов. Каменный дом священника довольно просторный. Из его окон открывался вид на угрюмые темные воды залива и качающиеся на волнах суда, стоявшие на якоре в бухте.
Джесмонд Корбетт в нижнем белье стояла у окна и смотрела на раскинувшийся внизу под холмом город. Свои волосы она тщательно причесала и украсила белыми розами и лентами, на ноги надела изящные атласные туфельки. Джесси видела расположенное вдали мрачное квадратное здание тюрьмы.
– Пора надевать свадебное платье, дитя мое, – напомнила ей Женевьева.
Джесси отошла от окна и бросила на тетю испытующий взгляд.
– Ты никогда не рассказывала мне о том, что случилось с графом Стржецким, Женевьева.
Женевьева надела на невесту пышную атласную юбку свадебного наряда и расправила ее.
– Он умер два года спустя после того, как мы бежали с Тасмании.
– А ты когда-нибудь жалела, что бежала с ним?
Женевьева выпрямилась и внимательно посмотрела на Джесси.
– Нет, никогда. Даже если бы мы прожили вместе не два года, а всего лишь два дня, – ответила она с грустной улыбкой. – А теперь повернись, я посмотрю, как сидит на тебе юбка сзади.
Джесси послушно повернулась спиной к тете.
– А как ты жила после смерти графа и до своего возвращения на остров?
Женевьева надела на Джесси лиф, и пальцы начали проворно застегивать крючки на спине.
– Я много путешествовала, побывала в России, Италии, Баварии. – Женевьева взглянула на Джесси в зеркало, и их глаза встретились. – У меня были любовники. Светское общество уже вынесло приговор и заклеймило меня позором, поэтому я ничего не теряла. И потом, мужчины такие забавные существа, я люблю, когда они меня развлекают.
Женщины рассмеялись. Но вскоре улыбка сошла с лица Женевьевы, и ее глаза погрустнели.
– Я даже два раза влюблялась, но по-настоящему я любила в своей жизни только одного человека – Станислава. И когда я поняла, что никого не полюблю так, как любила его, я вернулась домой.
Взяв племянницу за плечи, Женевьева повернула ее лицом к себе.
– Твое замужество, Джесси, не означает, что ты никогда больше не найдешь свою любовь. Не отчаивайся, детка, у тебя все впереди.
– Я знаю. Впрочем, я и не собираюсь искать свою любовь. Я надеюсь обрести счастье в браке с Харрисоном, Женевьева. Ведь он всегда считался моим другом. Если я не смогу дать ему любовь, то по крайней мере я подарю ему верную дружбу…
– Джесси… – начала Женевьева, но тут до слуха женщин донесся набат.
Джесси подбежала к окну и взглянула на здание тюрьмы, откуда валил черный дым.
– Это побег, да? – спросила подошедшая к ней Женевьева. – Твой ирландец бежал?
– Да.
Джесси прижалась горячим лбом к холодному стеклу. Она видела, как из ворот тюрьмы выбежали констебли и бросились вслед за всадниками, направившимися в сторону побережья.
– Так вот почему ты согласилась на свадьбу! – воскликнула Женевьева. – Беатрис с помощью шантажа заставила тебя выйти замуж за Харрисона!
– Она сказала, что Лукаса повесят за убийство, Женевьева. Ты ее знаешь, она сдержала бы слово. Поэтому я понимала, что необходимо опередить ее.
Женевьева кивнула. Она действительно хорошо знала, на что способна ее сестра.
– У Лукаса есть возможность бежать с острова?
– Да, китобойное судно, плывущее в Америку, возьмет его на борт.
В дрожащем голосе Джесси слышались слезы. Она боялась расплакаться. Разве может она пойти с красными глазами к алтарю? У Джесси душа болела при мысли, что все рухнет.
Женевьева погладила девушку по щеке.
– Ты, наверное, хочешь бежать вместе с любимым? – тихо спросила она.
– Ты высказала мое сокровенное желание.
– Но ведь побег связан с большим риском, ты знаешь? Вас будут преследовать власти. А в Америке вы окажетесь без гроша в кармане, среди чужих людей.
Джесси смахнула слезу со щеки.
– Меня ничто не останавливает, кроме…
– Тогда что же?
Джесси бросила взгляд в окно на пустой церковный двор. Все гости уже собрались в храме и ждали жениха и невесту.
– Дело в том, – промолвила Джесси, – что судно, направляющееся в Америку, собиралось выйти в море на следующей неделе, уже после свадьбы. Но планы изменились из-за надвигающегося шторма. – Джесси помолчала, а потом продолжала, перейдя на шепот: – Как я могу бежать сейчас, бросив Харрисона, который ждет меня, чтобы повести к алтарю? Он не заслужил такого унижения. Харрисон любит меня, и я не могу поступить с ним так жестоко.
Тем не менее мысль о побеге не давала Джесси покоя. Она невольно искала глазами верховую лошадь или экипаж, на котором могла бы отправиться вслед за любимым.
– Джесси, чувство вины и чувство долга еще не повод, чтобы выходить замуж за человека, которого не любишь.
– Но мне очень жаль его…
– Так ты решила вступить в брак с Харрисоном из жалости? Ах, Джесси, Джесси… – Женевьева укоризненно покачала головой. – Ты думаешь, Харрисон обрадовался бы, если бы узнал причину твоего замужества? А как же твой ирландец? Его тебе разве не жалко? А себя? Я знаю, ты надеешься, что тебе в браке удастся остаться прежней Джесси. Но ты ошибаешься. Семейная жизнь сделает и тебя, и Харрисона глубоко несчастными.
Джесси снова взглянула в окно на свинцовые воды залива. А что, если ей действительно бежать сейчас? Сумеет ли она догнать Лукаса?
– Я знаю, что тебе предстоит сделать очень трудный выбор, – нарушил установившуюся в комнате тишину голос Женевьевы.
В дверь постучали, и обе женщины вздрогнули от неожиданности. В комнату заглянула седовласая жена священника.
– Вам пора идти в церковь, – улыбнулась она, и как бы в подтверждение ее слов раздался праздничный колокольный звон.
Глава 37
Джесси с тяжелым сердцем шагала по булыжной мостовой через двор к распахнутым дверям церкви в своем белом свадебном платье и кружевных перчатках. Там под сводами храма ее ждали священник, жених и гости. Джесси чувствовала запах воска и слышала гул голосов, заглушаемый звоном колоколов.
Джесси порой казалось, что вся ее жизнь является всего лишь подготовкой к торжественному моменту – свадьбе с Харрисоном. Ее будущее предопределено. Тем не менее чем ближе она подходила к церкви, тем тяжелее становилось у нее на душе. Джесси постепенно замедляла шаг, борясь с искушением повернуться и убежать. Ветер доносил до нее запах моря и дальних странствий, будил ее воображение, обещая знакомство с чужими далекими краями. Перед ее глазами уже предстал интерьер полутемного храма. И тут Джесси по-настоящему испугалась. Ей показалось, что она делает роковую непоправимую ошибку. Она поняла, что лучше сегодня встретить смерть вдвоем с Лукасом, чем жить с нелюбимым человеком. Джесси испытывала чувство вины перед Харрисоном, но ничего не могла поделать с собой. Теперь она не сомневалась, что оба они будут несчастны в браке.
Вскрикнув, она резко обернулась и посмотрела в глаза шедшей за ней Женевьеве.
– Нет, я не могу больше, у меня нет сил, Женевьева! Я не пойду к венцу с Харрисоном!
Женевьева порывисто обняла Джесси.
– В таком случае беги, дитя мое. Порой побег является лучшим выходом из сложной ситуации.
– Ты им скажешь… ты извинишься перед всеми от моего имени? Постарайся объяснить Харрисону, Уоррику и Филиппе, почему я так поступила…
– Я думаю, Уоррик и Филиппа поймут тебя. И надеюсь, Харрисон тоже со временем придет к заключению, что ты поступила правильно.
Они ни словом не обмолвились о Беатрис, зная, что уж она-то никогда не поймет и не простит дочь.
Улыбаясь сквозь слезы, Женевьева поцеловала Джесси в щеку и подтолкнула ее к воротам.
– А теперь беги!
Подхватив юбку, Джесси побежала, слыша за своей спиной возмущенный голос жены священника:
– Что она делает?! Разве можно бежать из-под венца!
Но Джесси даже не обернулась. Она сбежала с холма и повернула направо, где проходила тропа, ведущая к побережью. За грядой валунов она вдруг остановилась как вкопанная, увидев Тома, державшего под уздцы двух быстроходных лошадей – гнедого мерина и вороного жеребца по кличке Ураган.
– Что ты здесь делаешь?! – воскликнула она, переведя дыхание.
Том передал ей поводья Урагана, а сам поднялся в седло гнедого.
– Я подумал, что тебе может понадобиться хороший скакун, – хитро прищурился старик. – Но хочу заметить, ты что-то припозднилась, я ожидал, что ты появишься здесь раньше.
– Но, Том! – воскликнула Джесси, быстро садясь на вороного жеребца. – Тебя жестоко накажут, что ты помог мне и Лукасу бежать!
– Я уже решил, что, наверное, мне придется умирать в Америке.
Лукас попридержал лошадь на вершине холма и взглянул вниз на бушующие у скал волны. Ветер усилился и теперь рвал с него куртку. Лукас в душе не надеялся, что за ним придет шаланда. Но как ни странно, она ждала его у берега, спрятанная между скалами.
– Черт возьми, да они уже здесь, – прошептал Лукас, щурясь от ветра.
Махнув рукой Чарли и Лису, он пустил коня по тропе, спускающейся с холма к берегу.
Шаланду вытащили на песок, и у ее кормы стоял один из офицеров с «Агнес Энн», маленький поджарый португалец с темными волосами и обветренным красным лицом.
– Мы уже собирались уходить. Думали, что ты так и не появишься, приятель, – сообщил он.
– Я рад, что вы меня все же дождались, – обрадовался Лукас, спешиваясь.
Его сапоги утонули по щиколотку в мокром песке.
– Честно говоря, если бы я знал, что меня ждет такая бешеная скачка, я предпочел бы побегу виселицу, – пробормотал бледный как мел Лис, сползая на землю.
Лукас рассмеялся и помог ему слезть.
– Ты растревожил старые раны?
– Дело не в том, – ответил Лис, направляясь к лодке по мелководью. – Чертенок Чарли, правивший лошадью, заставлял лететь ее как стрела. Я чуть Богу душу не отдал от страха сломать себе шею.
– Лошади не летают, – проворчал Чарли, переваливаясь через борт шаланды.
– Поторапливайтесь! – крикнул португалец. Его голос заглушал рев морских волн, разбивавшихся о берег. – Близится буря!
Лукас, упершись плечом в корму, столкнул лодку в воду, а потом запрыгнул в нее.
– Я хорошо знаю бухту. Держитесь левой стороны. Мощная волна ударила в корпус лодки, обдав Лукаса с ног до головы. Прибой и юго-восточный ветер мешали морякам отчалить от берега. Шестеро гребцов налегли на весла.
Повернувшись к берегу, Лукас взглянул на высокий утес, возвышавшийся над бухтой. За ним располагалась пещера с водопадом, где он провел самые счастливые часы своей жизни. У Лукаса сжалось сердце от боли, что он больше никогда не увидит Джесси. Он навсегда потерял ее…
Но тут его внимание привлекло движение на дороге, ведущей в бухту. Он увидел двух всадников, скакавших во весь опор. Лукас узнал лошадей – вороного гунтера и гнедого мерина из имения Корбеттов! Вскоре он различил стройную женскую фигурку в белом платье. Всадница нещадно настегивала лошадь.
– Подождите! – закричал Лукас, вскакивая на ноги. – Поверните к берегу! Быстрее!
– Черт возьми! В чем дело? – с негодованием воскликнул португалец.
– Женщина поплывет с нами!
И Лукас показал на всадницу, которая на полном скаку въехала в зону прибоя. Пенные волны вздымались у ног вороного жеребца, и он недовольно мотал головой, нервно пританцовывая на месте. Джесси обдавали ледяные брызги. Но казалось, ей все было нипочем. Спрыгнув в воду, она поплыла. Белое платье с пышной юбкой, словно облако, колыхалось на поверхности вокруг нее. У Лукаса перехватило дыхание от страха за нее.
– Джесмонд! – в ужасе закричал он срывающимся голосом.
Лодку подбросило на гигантской волне, и Лукас потерял Джесси из вида.
– Джесси! – закричал он, вцепившись руками в борт.
Джесси вынырнула совсем рядом с шаландой. Одетую в белое платье, ее сразу увидели в черной воде. Матросы подняли ее на борт. Лукас заключил промокшую Джесси в объятия.
– О Боже, ведь ты могла утонуть!
Она запрокинула голову, и на ее дрожащих от холода губах появилась улыбка.
– Я умею плавать.
Их губы слились в страстном поцелуе. И тут раздался выстрел, пуля просвистела у виска Лукаса.
– Вот дьявол! – закричал Лис, помогавший старому Тому перелезть через борт лодки. – Констебли открыли стрельбу!
– Сядь на дно лодки и пригнись! – крикнул Лукас, обращаясь к Джесси, повернувшись лицом к берегу, на котором уже появились преследователи.
Сильный ветер дул ему в спину, волны били в корпус лодки, грозя перевернуть ее. На дороге появились еще двое всадников – подкрепление. Один из конных констеблей направился не к берегу, а вдоль побережья, в город.
– Куда он?! – стараясь перекричать рев волн и грохот прибоя, спросил Чарли.
– Он поскакал в гавань, чтобы предупредить капитана «Отпора» о нашем побеге, – догадался Лис.
Констебли тем временем перезарядили ружья и вновь открыли огонь по шаланде. Лукас почувствовал, как на его плечо легла нежная женская рука.
– Как ты думаешь, они могут попасть в нас с такого расстояния? – спросила Джесси, не сводя глаз с берега, откуда велась стрельба.
– Да, если они меткие стрелки. Мы двигаемся очень медленно против ветра. Держись рядом со мной!
Лукас обнял дрожавшую от холода и страха девушку и прижал к своей груди.
– Посмотри! – воскликнула Джесси.
Вниз по склону к побережью скакали во весь опор двое всадников в развевающихся на ветру плащах, но они не относились к стражам порядка. Один из них, опередив своего приятеля, спрыгнул на землю и, бросившись к констеблям, выбил у ближайшего ружье из рук. Остальные опустили оружие.
– Черт возьми, кто они такие? – спросил один из гребцов, налегая на весла.
– Один из них мой брат, – ответила Джесси. – И Харрисон Тейт.
Харрисон направил своего коня в воду и остановился, когда тот зашел по колено. Брызги от пенистых волн обдавали всадника, который не сводил глаз с лодки. На таком расстоянии Джесси не могла разглядеть лица Харрисона. Она мысленно просила у него прощения за то, что сбежала из-под венца.
Глава 38
– Вы сошли с ума! – воскликнул констебль, из рук которого Уоррик выбил ружье.
– Нет, это вы спятили! В лодке находится моя сестра, вы могли попасть в нее!
Уоррик не мог совладать с охватившим его гневом и вцепился стражу порядка в горло. Они упали и покатились по мокрому песку.
– Черт возьми! Мой новый сюртук! – воскликнул Уоррик, вставая и разглядывая пятна на дорогой ткани своей праздничной одежды.
– Вы жалеете свой сюртук, – запричитал констебль. – А на то, что вы сломали мне ногу, вам наплевать!
Однако Уоррик, не обращая на его жалобы никакого внимания, подошел к Харрисону, который все так же, сжимая в руках поводья, не сводил глаз с медленно удалявшейся лодки.
– Кто он? – спросил Харрисон, не поворачивая головы. – Кто этот каторжник?
– Ирландец. Он работал в моем имении конюхом.
Харрисон взглянул на Уоррика.
– Конюхом? Ты хочешь сказать, что моя невеста убежала с конюхом?!
– Мне очень жаль, Харрисон…
Однако Харрисон уже не слушал его. Он поворотил коня и поскакал по тропе, ведущей к дороге.
– Куда ты? – крикнул ему вслед Уоррик, хотя не надеялся получить ответа.
Однако Харрисон попридержал коня.
– Я хочу разыскать капитана Бойда с «Отпора», – обернулся он. – Шаланда далеко не уйдет. Но даже если беглецов в укромном месте поджидает судно, фрегат настигнет его, и мы схватим каторжника. Я добьюсь, чтобы ирландского ублюдка повесили.
И Харрисон пришпорил коня.
Матросы с «Агнес Энн» считались сильными опытными гребцами, и вскоре благодаря их усилиям шаланда начала двигаться живее, рассекая волны. Когда лодка миновала опасную зону прибоя и прибрежных рифов и вышла из бухты, матросы подняли паруса и взяли курс на северо-восток, туда, где стояло на якоре, поджидая их, американское китобойное судно.
Джесси сидела, прислонившись спиной к груди Лукаса. Он крепко обнимал любимую, стараясь согреть ее теплом своего тела. Они оба смотрели, как постепенно отдаляется берег. Джесси сознавала, что она в последний раз видит зеленые холмы своей родины. Но она знала, что никогда не пожалеет о принятом ею решении покинуть Тасманию вместе с любимым человеком.
– Почему ты отважилась на такой поступок? – спросил ее Лукас.
Она взяла его руку в свои ладони.
– А разве тебя не обрадовало мое решение бежать с тобой?
– Очень обрадовало. Но насколько я помню, ты сегодня собиралась выйти за кого-то замуж.
– Все из-за матери. Она узнала о нашей связи и пригрозила, что, если я не выйду замуж за Харрисона, тебя повесят, обвинив в убийстве Джона Пайка.
– И ты согласилась пойти на эту жертву ради меня?!
Лукас погладил дрожащими от волнения руками Джесси по голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36