– Лукас… – хрипловатым голосом прошептала Джесси, запрокинув голову, и имя Лукаса подхватило эхо.
Лукас внезапно замер, прижавшись щекой к ее щеке и закрыв глаза. Некоторое время он стоял в оцепенении, а потом поднял голову и упер руки в каменную стену пещеры по обеим сторонам от Джесси. Их взгляды встретились. По выражению его глаз Джесси поняла, что он пытается обуздать свои чувства.
– Нет, Лукас, не останавливайся! Не отказывайся от своих намерений! Я хочу тебя!
Лукас покачал головой. Он так тяжело дышал, что едва мог говорить:
– Ты не понимаешь, к чему может привести твое упорство. Нам надо вовремя остановиться. Знаешь, чем тебе грозит такая игра?
По выражению ее томных глаз он понял, что она прекрасно знала, о чём идет речь. Знала и все уже решила! Лукас недоверчиво смотрел на нее, дрожа всем телом от еле сдерживаемой страсти. Ему хотелось раздеть ее, уложить на мягкий белый песок и овладеть ею. Он хотел навалиться на нее всем телом, почувствовать, как ее стройные ноги обвивают его бедра, а руки обнимают его плечи… Он хотел услышать рвущийся из ее груди крик наслаждения, когда он проникнет в ее лоно и они сольются в единое целое.
Но беда заключалась в том, что Джесси никогда не сможет стать его женщиной, его законной женой. И их связь погубит и его и ее.
Он с печальной улыбкой коснулся ее щеки и провел большим пальцем по пухлым губам. С тяжелым вздохом Лукас дотронулся губами до губ Джесси и отстранился.
Лукас остановился у входа в пещеру. Его била мелкая дрожь, он горел желанием, которое не смел утолить. Россыпь брызг от водопада освежила его разгоряченное лицо. От оглушительного гула закладывало уши. Джесси и Лукас молчали, слушая рокот бурного потока, низвергавшегося с высоты, и собственное прерывистое дыхание.
– А что, если именно этого я и хочу? – наконец спросила Джесси, не в силах больше молчать.
Лукас бросил на нее взгляд через плечо. Прикрывая руками обнаженную грудь, Джесси в упор смотрела на него огромными, потемневшими от душевного волнения глазами. Ее лицо заливала бледность. Лукасу хотелось подойти к ней, заключить в объятия, утешить, но он не мог тронуться с места.
– Ты же знаешь, кто я, – предупредил он, – и что для тебя означает эта связь.
– Да, знаю. – Она улыбалась, но ее губы подозрительно дрожали. – Для меня твое положение ничего не значит.
Лукас тяжело вздохнул.
– У наших отношений нет будущего. Ты об этом подумала?
– Я знаю.
Она отвернулась. Джесси выглядела такой беззащитной и хрупкой, что у Лукаса сжалось сердце.
– Я уже давно думала, как нам быть, – продолжала Джесси. – Но я ничего не могу поделать с собой. Мои чувства к тебе слишком сильны. И тебе не удастся остановить меня, что бы ты ни говорил…
– Но, мисс Корбетт…
– Не называй меня так! – Она взглянула на него, и Лукас увидел, как трепещут ее ноздри от негодования. – Неужели ты думаешь, что я развлекаюсь с тобой? Что хочу просто приятно провести время, а потом бросить тебя и забыть навсегда? Или, может, ты считаешь меня способной на предательство и ждешь какого-то подвоха? Думаешь, что я могу заставить тебя одного расплачиваться за наши отношения?
– Нет, я знаю, что ты не способна на такое. – Он смахнул слезинку с ее щеки. – Но нам рано или поздно придется расплачиваться за все.
В глазах Джесси затаилось выражение боли.
– Я готова.
– Но я не хочу, чтобы ты страдала!
Джесси потупила взор, ее прекрасные глаза наполнились слезами. Тишину нарушали лишь рев водопада и морской прибой.
– У тебя впереди целая жизнь, – наконец глухим голосом снова заговорил Лукас. – И я не могу погубить тебя, зная, что ты будешь потом сожалеть о содеянном.
– Но я не желаю жить той жизнью, которая ожидает меня в будущем.
Он посмотрел ей в глаза, и его поразило их выражение. Они излучали такую любовь и нежность, что у Лукаса перехватило дыхание. Он как будто тонул в глубине ее потемневших глаз. Из последних сил он взял себя в руки. «Джесси не знает, что я за человек, – внушал он себе, сопротивляясь своим чувствам. – Она не знает о том, что я задумал сделать».
– Я конченый человек, – проговорил он глухим голосом. – Я, по существу, умер четыре года назад. Не надо приближаться ко мне, ты можешь тоже погибнуть.
– Слишком поздно. Неужели ты не понимаешь?
– Нет, еще не поздно. Мы еще не успели зайти слишком далеко.
Впрочем, Лукас сам не верил в то, что говорил. В душе он понимал, что для них обоих назад дороги нет.
Сев на лошадей, всадники направились вдоль побережья. Лукас не совсем понимал, куда именно они едут. Но через некоторое время впереди замаячили развалины усадьбы Граймза, и он узнал местность.
– Зачем мы приехали сюда? – спросил он, натянув поводья.
– В тот день, когда мы находились здесь, я потеряла где-то в саду золотой медальон. Он не представляет большой ценности, но дорог мне как память. Я ношу его с детства. Мы приехали, чтобы поискать его.
Джесси направила свою вороную кобылу в глубь заросшего одичавшего сада. Лукас чертыхнулся про себя. Обернувшись в седле, он взглянул на заросли тростника в устье реки, где недавно спрятал лодку, а потом пришпорил коня и поехал вслед за Джесси.
– Мы никогда не найдем ваш медальон, – раздраженно заявил он.
– Но мы можем хотя бы сделать попытку отыскать его. Джесси спрыгнула на землю, не дожидаясь, когда Лукас поможет ей спешиться. Лукас, поколебавшись, последовал ее примеру.
– Нет, по-видимому, вы потеряли медальон не здесь, – произнес он после долгих поисков, когда они уже обшарили высокую траву и кустарник.
Усадьба, где разыгралась трагедия, производила гнетущее впечатление, несмотря на яркое солнце. Внезапно Джесси выпрямилась и повернулась в сторону устья реки. У Лукаса упало сердце от дурного предчувствия.
– Пойдемте вон к тем зарослям тростника, – предложила она. – Мне кажется, что я потеряла медальон именно там.
– Вы могли потерять его где угодно.
Однако Джесси, не дослушав, зашагала к тихой речной заводи.
– В чем дело?! – крикнула она обернувшись и заметив, что Лукас застыл в нерешительности. – Вы боитесь призраков?
Джесси звонко рассмеялась. Лукас двинулся за ней.
– К черту призраков и привидения! Я беспокоюсь за ваше здоровье. Вы промокли под брызгами водопада и теперь можете простудиться. С моря дует прохладный ветер.
– Не беспокойтесь! На мне несколько слоев одежды – шерсть, батист, китовый ус. Тело леди хорошо защищено от опасных воздействий окружающей среды, – улыбнулась она и вдруг остановилась как вкопанная, громко ахнув.
Джесси обладала отличным зрением и в зарослях тростника заметила спрятанную Лукасом лодку. Он старательно замаскировал ее, но Джесси слишком близко подошла к тайнику. Лукасу не хватило времени закончить ремонт, но часть работы он уже успел сделать, имея необходимые инструменты и материалы в усадьбе, поскольку помогал Беатрис в саду. На корпусе лодки хорошо виднелись новые вставки из некрашеной светлой древесины, и Джесси не могла не обратить на них внимания.
Ее потрясло увиденное. Несколько минут она молчала, судорожно вцепившись в ветку росшего над заводью дерева. Ее пальцы побелели от напряжения.
– Вот почему вы не хотели, чтобы я шла сюда, – наконец сообразила она. – Вы собираетесь бежать.
Она взглянула на него через плечо.
– Признавайтесь!
Он посмотрел в ее синие глаза, и его сердце защемило от боли.
– Да, вы правы.
Глава 25
– Когда вы планируете совершить побег? – спросила Джесси, стараясь не смотреть на Лукаса. Они сидели на солнцепеке на дощатом настиле старой пристани. – Вы уже назначили дату?
– Да, ночью в следующее полнолуние.
Джесси внимательно взглянула на него. Лукас сидел, прислонившись спиной к темному полусгнившему столбу навеса, положив руку на согнутую в колене ногу.
– Но ведь вы не один готовитесь к побегу, не так ли? Вам потребуется как минимум шесть гребцов, для того чтобы передвигаться на такой лодке.
– Вы правы. – Лукас с вызовом посмотрел на Джесси. – Признайтесь, мисс Корбетт, вы собираетесь донести на нас?
Начался прилив, и вода теперь плескалась у самого настила пристани. Вдалеке над бухтой с пронзительными криками носились чайки. Ветер трепал темные волосы Лукаса, достигавшие плеч. Джесси вдруг охватил страх. Ей хотелось обнять Лукаса и прижать к своей груди.
– Если вас схватят, то могут убить или сослать на острова, где установлены еще более жестокие порядки.
– Я уже говорил, что не боюсь смерти. Я умер четыре года назад.
У Джесси сжалось сердце. Ей хотелось многое сказать Лукасу, но она не могла говорить и отвернулась, чтобы он не заметил навернувшихся на глаза слез.
– Для нас обоих будет лучше, если я исчезну из вашей жизни, – сказал он.
Джесси знала, что он прав, но ничего не могла поделать со своими чувствами. Ее охватило отчаяние. Доводы разума и эмоции боролись в ее душе.
Она знала, что Лукас никогда не станет ее мужем, что рано или поздно им придется разлучиться. Но вынесет ли она разлуку? Теперь, глядя на Лукаса, Джесси сомневалась в том, что у нее хватит сил расстаться с ним. Жизнь без него казалась пустой и ненужной. С тех пор как Джесси впервые увидела работавшего в карьере Лукаса, у нее нет дороги назад, в беззаботное прошлое.
– Я могу помочь вам, – промолвила Джесси, глядя вдаль, – снабдить одеждой и съестными припасами.
– Нет. Если нас поймают, то вас заподозрят в пособничестве.
– И все же я готова рискнуть.
– А я – нет. Я не желаю подвергать риску ваше благополучие. Мне не нужны ваши жертвы.
Джесси старательно прятала от него глаза, опасаясь, что он поймет по их выражению, какие чувства она сейчас испытывает. Но ее так и тянуло взглянуть на него. Джесси хотелось насмотреться на любимого, с которым ей предстояло вскоре расстаться.
Не в силах больше противостоять искушению, она подняла голову и вгляделась в его черты. Ее восхищала линия его темных бровей, смуглый цвет кожи, высокие скулы, мужественный подбородок, искристые зеленые глаза. В ее крови с новой силой вспыхнул пожар страсти. Джесси всем сердцем любила этого человека и знала, что боль от разлуки с ним не пройдет никогда. Лукас догадывался, что творится у нее в душе. Он видел в глубине ее глаз всю боль ее души.
– Любимая моя… – прошептал он и сжал ее руку. Их пальцы переплелись. Они еще долго сидели так в полной тишине, а потом встали и отравились в обратный путь.
Джесси решила держаться на расстоянии от Лукаса и избегать встреч с ним. Она читала вслух Беатрис «Записки Пиквикского клуба» и много гуляла по парку в одиночестве. Вскоре она устроила пикник и пригласила Харрисона, Филиппу и Уоррика.
Харрисон отвез их в своей коляске на высокий утес, с которого открывался красивый вид на скалистое побережье и море. Молодые люди расстелили на траве скатерть и позавтракали. Они пили шампанское из хрустальных бокалов и ели сандвичи, разложенные на фарфоровых тарелках с золотой каймой. После завтрака Харрисон взял Джесси за руку и они прогулялись по окрестностям. Ароматный весенний ветерок развевал голубые ленты шляпы и подол белого муслинового платья Джесси. «О, как бы мне хотелось видеть в Харрисоне друга. Только друга!» – думала Джесси. Но, к сожалению, он больше, чем просто старый друг. Он ее будущий муж.
Она чувствовала себя несчастной от того, что шла сейчас, держась за руки, с человеком, которого не любила, но за которого вынуждена выйти замуж. Окружавший их пейзаж, сама природа напоминали ей другого мужчину. Крик кружившихся над водой чаек, немолчный прибой моря, суровые скалы побережья заставляли вспоминать Лукаса Галлахера. Нет, она не испытывала угрызений совести, что полюбила его. И все же она чувствовала свою вину перед Харрисоном.
Джесси взглянула на жениха. Его лицо разрумянилось от свежего ветра, глаза блестели. Он выглядел моложе своих лет и напоминал того мальчишку, которого Джесси знала в детстве. Временами она испытывала к нему чувство искренней и глубокой приязни. В такие минуты Джесси думала, что, несмотря на то что ее сердце принадлежит другому, она сможет счастливо жить в браке с Харрисоном. Он не предъявлял к ней слишком жестких требований и хотел, в сущности, обычных вещей – соблюдения правил приличия, принятых в обществе, создания уюта в доме и детей. Он не ждал от нее страстной неистовой любви, ему вполне достаточно хорошего ровного отношения.
Перед мысленным взором Джесси вновь возник образ ее возлюбленного, с которым ей предстояло вскоре навсегда расстаться. Мысль о разлуке причиняла ей невыносимую боль. И все же Джесси знала, что ей придется смириться с неизбежным, потому что у нее нет другого выхода. Вскоре Лукас Галлахер навсегда уйдет из ее жизни, и она будет до конца своих дней таить в своем сердце любовь к нему.
– Ты помнишь тот пикник, который мы устроили здесь однажды на святки? – с улыбкой спросил Харрисон, и в его глазах зажглись озорные искорки. – Мне было четырнадцать, а тебе десять лет, и кто-то подарил тебе на Рождество огромного бумажного змея.
Джесси засмеялась, вспомнив тот день, и взяла Харрисона под руку.
– Да, змей оказался таким огромным, что, пожалуй, мог бы поднять меня в воздух, оторвать от земли. Я хотела запустить его, сбежав вниз по холму, но ты все время отговаривал меня.
– Однако мои уговоры ни к чему не привели. Ты все же запустила его. – Харрисон остановился и взял руку Джесси в свои ладони. – В тот день я понял, что люблю тебя и что я – счастливейший из смертных, потому что ты предназначена мне в жены.
Джесси бросила на жениха испытующий взгляд.
– А что, если бы ты так и не влюбился в меня, Харрисон? Женился бы ты тогда на мне?
Харрисон засмеялся, но Джесси почувствовала, что он сильно нервничает.
– Что за странные вопросы, Джесмонд? Ты же знаешь, что я человек долга.
Человек долга! В них с детства воспитывали чувство ответственности перед семьей, страной, королевой, Господом Богом…
– Но неужели ты женился бы на мне, даже если бы не испытывал симпатии?
– Конечно, женился бы. Но тогда я чувствовал бы себя самым несчастным человеком в мире. Давай прекратим нелепый разговор, Джесмонд…
Она понимала, что ведет себя не лучшим образом, но ничего не могла с собой поделать.
– А что бы ты сделал, если бы влюбился в каторжанку?
– О Боже… – Харрисона потрясли слова Джесси. – Но я никогда не влюбился бы в подобную женщину…
Джесси остановилась и взглянула Харрисону в лицо.
– А если бы такой каторжанкой оказалась я? Он покачал головой:
– Нет, невозможно!
– Но почему? Ведь меня могли бы осудить по ложному обвинению или я могла стать жертвой обстоятельств.
– Не имеет значения. Я все равно не смог бы влюбиться в каторжанку, кем бы она ни была.
Харрисон старался говорить шутливым тоном, но Джесси видела, что ее вопросы раздражают его.
У нее появилась тяжесть на сердце. Джесси едва сдерживала слезы. Харрисон считал, что любит ее, но теперь она убедилась, что он обманывает себя. Возможно, он просто испытывал к ней физическое влечение, но внутренний мир Джесси ему чужд. Если она станет его женой, он непременно потребует, чтобы она изменилась и стала другой. Теперь Джесси не сомневалась, что ей предстоит стать девушкой его мечты, а настоящая Джесси Корбетт перестанет существовать.
Она раньше винила себя в том, что Харрисон так и не разглядел ее истинную натуру, не понял, кто она на самом деле. Хотя сама она прекрасно изучила его за годы общения. Мир, в котором они жили, не располагал к честности и открытости. Грубая ложь и прямое надувательство, конечно же, не приветствовались и даже вслух осуждались, однако неискренность и фальшь в отношениях поощрялись, поскольку на них зиждились правила хорошего тона, принятые в светском обществе. Джесси порой не верилось, что они с Харрисоном выросли вместе. Ей казалось, что она знает его меньше, чем Галлахера, с которым была знакома всего лишь около месяца. Ей предстояло жить бок о бок с Харрисоном и не знать, что творится у него в душе. Нет, они никогда не станут близкими людьми!
– Да, действительно, ты никогда не смог бы полюбить каторжанку, – тихо пролепетала Джесси. Она хотела идти дальше, но Харрисон остановил ее, сжав в ладонях обе ее руки.
– Дорогая моя, – сказал он. В его голосе, несмотря на ласковые слова, слышалось раздражение. – Мы должны серьезно поговорить. Я понимаю, что ты совсем недавно вернулась домой, и не могу давить на тебя, но… – На его лице вновь появилась мальчишеская улыбка, напоминавшая Джесси прежнего Харрисона, которого она знала в детстве. – Одним словом, нам пора назначить дату свадьбы. Через несколько дней я еду в Хобарт и вернусь к концу ноября. Давай сыграем свадьбу в первую субботу декабря, ты согласна?
По его тону Джесси поняла, что он ждет от нее положительного ответа. Она судорожно вздохнула. Ей вдруг показалось, что ее бросили в холодные штормовые воды Бухты кораблекрушений и ее несет на скалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36