Пакрат вклинился между ними.
— Если мы и дальше собираемся торчать здесь и ждать, пока вы закончите препираться, скоро все вопросы отпадут сами собой, — прошипел он. — Летучие ублюдки решат их за вас.
Алианна почувствовала, что сейчас взорвется, но Алестан, как обычно, оставался невозмутимым.
— Ты проверил туннель? — терпеливо спросил он.
Пакрат вздрогнул.
— Да — и ты был прав. Там они и прячутся. Сейчас там все тихо, словно они спят. Я слышал их дыхание и какой-то шелест, думаю, от крыльев. И эта вонь! Их можно унюхать за милю.
И не только их, подумала Алианна, сморщив нос от запаха грязного тела Пакрата.
Алестан замолчал, погрузившись в раздумья. В отличие от сестры, большей частью действовавшей импульсивно, он всегда предпочитал заранее все спланировать, и его здравый смысл часто спасал Алианну от ошибок.
— Похоже, мы угадали, — сказал он наконец. — Они не любят дневного света. Если они набились в туннель, как сейчас, то, возможно, живут в пещерах. Теперь понятно, почему их так привлекли наши Каверны.
— И это означает, что твой план никуда не годится, — заметила Алианна. — Мы не сможем сейчас попасть в Храм.
— Разумеется, сможем, — возразил брат. — Мы заберемся в Пределы и перелезем через стену прямо над этими тварями в туннеле.
Алианна уставилась на него, потеряв дар речи. Однако не всех изумление заставило онеметь.
— Что? Ты рехнулся? Я не смогу туда залезть.
Гелина побелела от ужаса.
Алестан ободряюще положил руку ей на плечо.
— Я знаю что лазание — не твоя сильная сторона, — терпеливо сказал он. Но это наш единственный шанс. Все будет в порядке, Гелина. Мы все сделаем медленно и осторожно, если возникнут трудности, я тебя подстрахую.
Женщина медленно покачала головой:
— Ты с ума сошел.
Некоторое время спустя, судорожно цепляясь за гладкий камень Алианна была склонна с ней согласиться. Время поджимало: пока еще светло, они должны были успеть забраться по одной стороне каньона и спуститься по другой. Призраки не могли тратить слишком много времени на выбор подходящего места, поэтому не оставалось ничего, кроме как довериться своему опыту и удаче. Они выбрали участок слева от Эспланады, за домом леди Серимы, где восточная часть городской стены плавно загибалась, переходя в скалу, охранявшую Священные Пределы. Тосель, лучший лазутчик в команде, обнаружил, что камни в этом углу сильнее всего разрушены ветрами и дождем.
Тосель полез первым, чтобы разведать путь. Таг и Эрла отправились следующими. За ними — Алианна. Она собиралась страховать детей, но теперь поняла, что ей не о чем волноваться. Эта парочка лазила как белки, гораздо лучше, чем она сама. Пакрат поднимался за ней, и девушка страстно желала, чтобы он был где-нибудь в другом месте, так как его замечания о том виде, что открывается перед ним, становились все более и более непристойными, и это очень скоро начало действовать ей на нервы. Алианне посчастливилось найти прекрасный участок выветренного камня и «случайно» спихнуть вниз каменное крошево прямо в лицо Пакрату, в надежде, что это хотя бы ненадолго заткнет его.
Гелина и Алестан, поднимавшиеся медленнее всех остальных, замыкали процессию. Алианна слышала голос брата, спокойный и ободряющий, когда он указывал женщине, куда безопаснее поставить руки и ноги. Она надеялась, что эти двое благополучно заберутся — по крайней мере Алестан. Девушка понимала, что думать так бессердечно, но ничего не могла с собой поделать. Целые сутки до того она считала его мертвым и, хотя, к своему счастью, ошиблась, было бы слишком жестоко потерять его теперь.
— Двигайся, Гелина, — шептала она сквозь зубы. — Давай же, дура. Это не настолько трудно.
Не настолько, возможно. Но все же нелегко. Хотя она ни за что не согласилась бы это признать. Раненая рука Алианны причиняла ей множество неприятностей, ныла при каждом движении, не давая как следует ухватиться за скалу. Как и все прочие, она очень устала и нервничала, постоянно отвлекаясь от мыслей о подъеме, чтобы в очередной раз оглядеть небеса. Дождь заливал глаза, ледяными струями тек по шее, затекал в рукава. Поверхность скалы потемнела, намокнув, и стала скользкой. Через некоторое время уже не один только Пакрат сыпал проклятиями. Ему не уступали даже Таг и Эрла, с младенчества усвоившие крепкие словечки. Слыша грубые ругательства, произносимые тонкими детскими голосами, Алианна спросила себя, действительно ли Каверны подходящее место для детей. Странно, что она задумалась об этом в такой момент. Лучше уж так, чем подохнуть от голода на улице, одернула она себя.
Осколок камня, выскользнувший из-под раненой руки, вернул Алианну к действительности. Нога соскользнула, и она потеряла опору, вновь осыпав несчастного Пакрата каменной крошкой.
— Смотри, что делаешь, ты, неуклюжая корова! — крикнул он, но в следующую секунду Алианна с облегчением почувствовала, как он поставил ее соскользнувшую ногу обратно на спасительную опору.
Она пробормотала благодарность сквозь зубы и вытянула ноющую руку, в поисках чего-нибудь, за что можно ухватиться, подтягивая следом ослабевшее тело.
В конце концов они оказались наверху. Тосель исчез из поля зрения, сопровождаемый Тагом и Эрлой. Затем и Алианна выбралась на благословенную ровную поверхность, ухватившись за протянутую руку Тоселя, который даже не запыхался. Он улыбнулся, глядя, как она пытается отдышаться.
— Неплохо полазили. Думаю, спускаться тебе еще больше понравится.
Когда я отдохну немного — придушу его.
Маленький отряд Гальверона собрался у дверей храма. Их было одиннадцать: восемь отборных воинов Мечей Божьих, наиболее умных, рассудительных и искусных в бою, Шелон, ассистент Кайты, который должен был отыскать необходимые медикаменты, рудокоп по имени Ареом, идущий, чтобы собрать взрывчатый порошок и прочее оборудование, необходимое для взрыва. С ними отправлялся и сам Гальверон.
Из-за этого решения командиру пришлось выдержать нешуточный спор с иерархом. Кайта, со своей стороны, не преминула указать, что он ранен и, возможно, все еще пребывает в шоке, предположив, что в этом и кроется причина его намерения так безответственно рисковать собой, хотя кто-нибудь, из его людей мог бы справиться ничуть не хуже… Она сама, например, смирилась с невозможностью отправиться в эту вылазку именно потому, что ее опыт лекаря важнее здесь.
Гальверон сознавал, что она права.
— Но это же совсем иное! — защищался он. — Мне необходимо выйти наружу, чтобы оценить ситуацию. Я смогу прикинуть количество этих тварей и выяснить, где они проводят дневные часы. Я попаду в оружейную Цитадели и точно выясню, какое оружие и экипировка находятся в нашем распоряжении. Мы не сможем вечно оставаться в базилике. Если не найдем способ дать отпор тварям, нам конец.
Кайта скрестила руки на груди и склонила голову набок.
— Ты уверен, что это истинная причина?
— Я же только что сказал…
— И это не имеет отношения к смерти сержанта Эвальда? Ты не думаешь о мести за него и не испытываешь вины оттого, что он погиб, когда ты выжил? Или злости — из-за нелепой смерти хорошего человека. Нет?
Оправдания застыли у него на губах.
Какой смысл притворяться, что это неправда? Я только буду выглядеть еще глупее. Похоже, она знает меня лучше, чем я сам.
Кайта потрепала его по руке.
— Я не сержусь на тебя из-за этой лжи, но не ври по крайней мере себе самому. Просто будь осторожен, вот и все. Убедись, что ты как следует все обдумал. Ты нужен нам, Гальверон. Ты здесь командир, даже если недостоин им быть…
Кто-то позвал ее, и целительница ушла прежде, чем он успел ответить.
Когда Гальверон открыл дверь храма, резкий порыв ветра ворвался внутрь, а небо заполнилось махами черных крыльев. Вскрикнув, он отшатнулся назад, готовый захлопнуть дверь, когда до него дошло, что это всего лишь птицы: десятки и десятки черных ворон справляли свой пир над мертвецами.
— Мириаль великий! Я думал, нам конец, — пробормотал кто-то подле него, и он узнал голос рудокопа Ареома.
Это был невысокий коренастый человек с коротко остриженными черными волосами и деятельным характером, который помогал ему стойко сносить все трудности осады. Глянув назад, Гальверон увидел побледневшие лица остальных членов своего отряда и понял, что все они испугались не меньше, чем и он сам.
— Что ж, — сказал он грубовато. — Теперь мы знаем, что с нашими рефлексами все в порядке. Пошли, пока настоящие твари не проснулись.
Оказавшись снаружи широких дверей базилики, Гальверон почувствовал себя страшно уязвимым на лестнице. На первый взгляд среди зданий Пределов или в небесах над ними не было заметно никакого движения, но его сердце колотилось, а мышцы были напряжены — для боя или для бегства. Гальверону постоянно казалось, будто в спину ему уперся чей-то пронзительный взгляд.
Двор храма являл собой жуткое зрелище — гораздо худшее, чем самые мрачные опасения Гальверона. Всюду, куда бы он ни посмотрел, валялись вздутые растерзанные трупы, их глаза выклевали птицы. Зловоние от гниения множества мертвых тел, которое уже начало проникать внутрь убежища, здесь было просто невыносимым. Трупы были буквально облеплены воронами, повсюду на земле мельтешили мелкие твари. Паразиты в городе, как и люди, страдали от голода в течение последних месяцев. Теперь же, казалось, все крысы Тиаронда обосновались в Пределах, чтобы полакомиться на неожиданном пиру.
— Это не так плохо, — проговорил холодный голос из-за плеча Гальверона. Он обернулся и увидел Шелона, молодого ассистента Кайты, спокойно оглядывающего мрачную картину. — Сейчас мертвые угрожают гибелью живым, — продолжал целитель. — При таком количестве останков угроза эпидемии возрастает с каждым часом. Мы должны радоваться, что сейчас зима, так что нет мух и прочих паразитов, но чем скорее падалыцики очистят тела от плоти, тем лучше для нас.
Шелон был прав, но от этого не делалось легче. Пока они пробирались среди гниющих тел, некоторых вывернуло наизнанку. Ареом, с серым лицом, дрожа, готов был в любой момент упасть в обморок. Только Шелон казался сравнительно спокойным, хотя Гальверон заметил сжатые челюсти и блеск испарины на его лбу и предположил, что целитель лишь пытается быть равнодушным.
Палаты Врачевания пребывали в запустении. Двери выломаны, окна разбиты. Кровати и прочая мебель перевернуты, простыни и одеяла разорваны и разбросаны. Впервые на лице Шелона отразилось беспокойство.
— Хочу надеяться, что они не добрались до медикаментов, — пробормотал он.
Однако его волнения были напрасны. Мази, травы и настои всегда запирались для сохранности в шкафах, поскольку многие из их компонентов были редкими или ядовитыми. Запертые дверцы не заинтересовали нападавших, и вскоре Шелон отыскал ключи там, где указала ему Кайта, и принялся укладывать лекарства в две сумки и большой заплечный мешок. Большинство людей Гальверон рассредоточил по зданию чтобы они могли наблюдать за всеми направлениями, в то время как двое солдат и Ареом взялись собирать бинты, одежду и хирургические инструменты. Работу закончили быстро: никто не хотел задерживаться здесь дольше, чем нужно, рискуя в любой момент подвергнуться нападению.
Итак, план Гальверона, кажется, работал. Облака были высоко, света сравнительно много и ни один признак не выдавал присутствия летучих тварей поблизости. Великий Мириаль, пошли нам удачу! — взмолился Гальверон, ведя свой отряд через превратившийся в громадный склеп внутренний двор. Нужно было миновать базилику, чтобы дойти до Цитадели в противоположном конце Пределов, и Гальверон отправил Шелона обратно внутрь вместе с драгоценными медикаментами. Командир не собирался рисковать одним из таких ценных лекарей, любой из которых был востребован сейчас, и уж конечно, Шелон не возражал против возвращения.
Двери храма чуть приоткрылись, чтобы впустить Шелона внутрь. Проводив целителя, Гальверон вернулся к остальным и направился к темным, маячащим впереди стенам Цитадели. Время стремительно убегало, до заката оставалось всего лишь несколько часов, так что не следует терять время, если они собираются успеть сделать все, что нужно, и благополучно вернуться. Конечно, оставалась возможность провести ночь в отлично защищенной Цитадели, но Гальверон собирался использовать ее лишь в самом крайнем случае, поскольку это означало, что Гиларра и ее люди останутся без защиты ночью, когда крылатые убийцы вновь полезут через верхние окна.
Пройдя через арочный проем во двор Цитадели, командир и его спутники, к своему облегчению, обнаружили, что там всего несколько тел. Должно быть, немногие сумели выбраться из обезумевшей от внезапного нападения толпы и добежать сюда. Раньше он никогда не обращал внимания, как темно здесь по сравнению с открытым пространством перед храмом. До сих пор это никогда не имело большого значения. В довершение всего Гальверон заметил, что с севера к вершине Гика Чаикар быстро идет низкая темная туча.
— Смотреть в оба, — предупредил он свой отряд. — Следить за любым движением и странными тенями. Ходить не менее чем по двое. Пусть один из вас занимается наблюдением за окрестностями — и только этим!
Один или двое солдат посмотрели на него удивленно, и он внезапно понял, что дает им инструкции прямо на открытом пространстве, ставя всех под угрозу.
Может, Кайта права? Я не гожусь, чтобы командовать?
Что ж, теперь слишком поздно об этом волноваться.
Поскольку все должны были отправиться на церемонию, Цитадель оставалась пустой и неохраняемой. При нормальном положении вещей такая ситуация была бы немыслима. Осталась ли крепость безопасной? Не смогли ли проклятые твари забраться сюда?.. Но вскоре Гальверон обнаружил, что ему следует волноваться совсем об ином. Блейд не был бы самим собой, если бы не устроил им какой-нибудь подлости: огромные металлические створки главных дверей оказались запертыми изнутри.
Гальверон побежал вдоль стены здания, пока не достиг маленькой задней двери, глубоко утопленной в толщу кладки в темном углу. Она тоже была заперта, а ключ, должно быть, находился у Блейда.
Блейд отрезал нас от нашей собственной крепости? Не могу в это поверить!
Он замер на секунду, пытаясь понять, что же делать дальше, и вдруг уловил тот самый звук, которого боялся, — взмахи кожистых крыльев. Одновременно с этим послышался топот. Гальверон оглянулся. Несколько оборванных фигур со всех ног бежали к нему, отчаянно пытаясь обогнать зловещие тени, пикирующие сверху.
Никогда раньше Алианна не бывала в Священных Пределах. Для вора Цитадель Мечей Божьих была самым опасным местом в городе, а каньон с единственным входом — единой огромной ловушкой. Девушка всегда считала, что стена Цитадели ненамного толще, чем та, что окружает особняк какого-нибудь богача, и была поражена, увидев, что в ширину она составляет не меньше тридцати ярдов.
Тосель и двое ребятишек уже направлялись по стене к противоположному краю плато — проверить, где лучше спуститься. Пакрат, бурча и ругаясь, выбирался на край, а Гелина и Алестан еще не добрались до верха. Пока Алианна ждала их, пытаясь отдышаться, у нее было время бросить взгляд вокруг. Поверхность стены оказалась не плоской, а испещренной причудливой формы буграми и углублениями — следами вековой работы дождя и ветра. Многие выпуклости были не меньше ее самой, а в выточенные водой канавки можно было засунуть руку по плечо. Наметанным взглядом вора Алианна оценила эти потенциальные укрытия, хотя сейчас перед ней стояли совсем другие задачи.
Здесь, наверху, было очень холодно. Никакого укрытия от ветра, который дул гораздо сильнее, чем на земле. Острый, как клинок, он скользил, по поверхности камня, воя и стеная, подобно истязаемой душе. Не было никакой возможности укрыться от его ударов. Но дрожь, пробежавшая по телу девушки, не имела отношения к леденящему ветру. Если появятся твари, им всем будет некуда бежать и негде прятаться.
Где же наконец остальные? Она обернулась и увидела бледную Гелину, переваливающую через край. Алестан же только выглянул над поверхностью. Поискав взглядом Пакрата, она увидела, что он возится чуть в стороне около старого выдолбленного ветрами камня, напоминающего по форме коленопреклоненную фигуру. Там в скале было несколько глубоких дыр, и он проверял их все поочередно, заглядывая внутрь, словно выясняя, не спрятался ли там кто.
Алианна вздохнула. Его не переделать. Что он хочет найти здесь, наверху?
В этот момент Пакрат издал вопль восторга. Остальные подбежали к нему.
— Какого хрена ты это делаешь? — прошипел Алестан. Хочешь созвать сюда всех этих проклятых тварей?
Пакрат с невинным видом заложил руки за спину.
— Ничего, — сказал он. — Ничего я такого не делаю. Мне просто показалось, что здесь что-то есть, поэтому я и крикнул, но я ошибся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46