– Их потери в десятки раз превосходят наши, так почему же они не отступают?
– Ситуация с потерями изменится, едва они закончат высадку, – сказал Озрик. – Сейчас мы можем топить их корабли и использовать тяжелое оружие. Но как только наши воины перемешаются с вражескими в ближнем бою, нам придется прекратить обстрел, и потери станут равными. Ты все еще хочешь покрыть себя славой на поле брани, сын?
– Уже не очень, – признался Доран.
– Смерть на войне найти куда проще, чем славу, – сказал Озрик. – Посмотри туда и помни об увиденном, когда мы пойдем в бой.
– Ты так говоришь, будто когда-то сам участвовал в чем-то подобном, – сказал Доран.
– Ничего подобного при моей жизни еще не случалось, – сказал Озрик. – И я искренне надеюсь, что больше и не случится.
– Говорят, что разбитые армии хорошо учатся, – сказал Доран.
– Врут, – ответил Озрик. – В реальности разбитые армии умирают.
– Значит, мы должны победить.

Люди внизу продолжали убивать друг друга.
Почти половина кораблей Красных была уже потоплена или разбита, их обломки валялись на мелководье и плавали на некотором удалении от берега, но к этому моменту Красным уже удалось высадить на берег десант, в полтора раза превосходящий численностью всю объединенную армию Вестланда, и войска сошлись в ближнем бою.
Отсюда мне трудно было сказать, кто одерживает верх в этой рубке. Красные смяли ополчение и захватили около ста метров прибрежной полосы, но потом в дело вступила бывалая пехота Хайгардена, и продвижение врага остановилось. Зато теперь противник мог высаживать подкрепление почти беспрепятственно. Использующие взрывную силу пороха пушки гномов раскалились чуть ли не докрасна и больше не могли стрелять. Две из них разорвались при очередной попытке, расшвыряв в стороны обслуживающих их техников; заканчивались снаряды для требюшетов и катапульт. Из вышедших на битву чародеев на своих местах осталась лишь половина – кто-то был убит, кто-то истратил весь свой запас маны и был вынужден спуститься вниз и укрыться за линией фронта или же вступить в бой в роли простого пехотинца.
В первые минуты битвы мы нанесли противнику значительный урон, но, в конце концов, исход сражения должна была решить тупая свалка с использованием нашей старой доброй знакомой – острой и холодной стали.
В итоге всегда все сводится именно к этому.
Но Красные решили со мной не согласиться, и в небе над побережьем внезапно вспыхнуло второе солнце.

Когда это произошло, я смотрела в бинокль и едва не ослепла от безумно яркого света, возникшего в считаные доли секунды. Оторвав оптический прибор от лица, я отвела взгляд в сторону. Доран смотрел вверх, прикрывая глаза ладонью.
– Что это? Я никогда ничего похожего не видела…
– Я не специалист, но это очень, очень могущественная магия, – сказал Доран. – И сие довольно плохо, потому что это не наша магия.

По сути, это был обычный фаербол, огненный шарик, самое примитивное заклинание, которым чародеи пользуются против несведущих в магии людей. Только данный экземпляр получился очень большим, он достигал сотни метров в поперечнике, и на его создание ушло количество маны, сравнимое с тем, которое понадобилось бы для передвижения с места на место какой-нибудь горы. Похоже, маги Красных, или как они там еще называются, выкачивали из своих доноров ману с самого начала сражения. А может быть, они начали работу за несколько часов до него.
В подобных заклинаниях нет никакого искусства, это оперирование голой мощью, и противостоять ему может только адекватная мощь.
Стометровый шар раскаленной плазмы. Когда он опустится на землю и прокатится по армии Вестланда, в сражении будет поставлена большая и жирная точка, а поверхность пляжа превратится в стекло. И остывать она будет очень-очень долго.
Гигантский фаербол находился в пятистах метрах от нас и медленно опускался. Медленно, потому что оставшиеся в строю маги Вестланда всеми силами сдерживали его продвижение.
Это у них получалось. С трудом, но получалось, иначе внизу уже сгорали бы люди. Но остановить эту хреновину наши маги не могли.
Даже если бы чародеи Вестланда не растратили свои запасы маны на предыдущую битву, у них не хватило бы сил. Красные утверждали, что используют не чудеса и заклинания, а волю своего народа, и сейчас я мог бы с ними согласиться. На создание такого монстра потребовалось усилие многих тысяч людей.
Шар был в трехстах метрах, а мне уже стало жарко. Что-то будет, когда он подойдет поближе…
Людовик был прав. Магия делает непредсказуемым исход любой битвы. Если…
Я сбросил с себя оцепенение. Не знаю, способен ли Повелитель Молний сотворить чудо, но сейчас вся надежда была только на него.
Я схватил меч обеими руками, и цепная молния, вылетевшая из белоснежного клинка, ударила прямо в фаербол Красных.
Будь у меня время на раздумье, я вряд ли рискнул бы сделать такое. Если бы заклинание творил опытный и искушенный маг, существовала вероятность, что фаербол поглотит энергию молнии и не только не остановится, но и вырастет в размерах. Или взорвется на месте, пролившись на землю огненным дождем. Это была бы катастрофа.
Но дуракам везет.
Катастрофы не произошло.
Этого зрелища я не забуду до конца жизни.
Огромный висящий в небе огненный шар и бьющая в него цепная молния, на другом конце которой виднелась маленькая, едва различимая фигурка моего мужа, стоящего на столбе из пустоты.
Не знаю, сколько Ринальдо удерживал этот шар на острие своего превратившегося в молнию клинка. Мне показалось, что прошла целая вечность, и на это время сердце мое замерло, и я прекратила дышать.
Медленно, словно сдвигая с места гору, Ринальдо начал поднимать руки, и вскоре шар повис прямо у него над головой. Что, если он сейчас упадет?
Тогда Ринальдо умрет первым, а потом и все мы.
Доран что-то бормотал на незнакомом мне языке. Наверное, молился на древнем наречии эльфов. Или виртуозно матерился на нем же.
Жалко, что я не верю в богов и не знаю ни одной молитвы. Ибо ничем, кроме молитвы, я не могла бы сейчас помочь своему мужу, своему любимому мужчине, который в одиночку спасал всю армию Вестланда и совершал невозможное.
– Это запредельная мощь, – выдохнул Доран. – Оберон никогда бы не смог сделать что-то подобное. Это просто…. Нереально.
Ринальдо взмахнул руками, и огромный шар, прочерчивая огненную полосу в небесах, пролетел над нашим войском, и над войском Красных, и над всем их флотом и рухнул в океан в пятистах метрах от берега.
А несколькими мгновениями позже, когда гигантская волна подняла на своей ладони корабли, срывая паруса и ломая мачты, как спички, когда эта волна понесла подхваченные ею корабли к берегу Вестланда, на котором бились и умирали десятки тысяч людей, пустота перестала поддерживать Ринальдо, и он упал с небес.

Если вам когда-нибудь доводилось двигать континенты или играть в боулинг при помощи одной из лун нашего мира, вы поймете, каких физических усилий от меня потребовал этот фокус. И когда он все-таки получился, я был удивлен куда больше, чем, наверное, были удивлены все чародеи Красных, вместе взятые.
Честно говоря, я промахнулся.
Я хотел попасть этим чертовым фаерболом в их чертов флот, но немного не рассчитал, и тот плюхнулся в воду чуть дальше от берега, чем я намечал. Но эффект вышел совсем недурной.
Когда большое количество огня встречается с большим количеством воды, получается очень громкий «пшик». Конечно, до цунами эта волна недотягивала, но только самую малость.
Огромный вал подхватил корабли и бросил их на берег. По счастью, полосу прибоя занимала не наша армия, и Красные должны были понести куда большие потери, чем мы. Наверное, это было чудовищно.
Но результатов своих трудов я уже не видел. Ибо силы оставили меня, и я рухнул вниз.
Такое случается с чародеями, если они перенапрягаются на работе. Это было еще не полное истощение, но резкий упадок сил после мощного выброса энергии. Я не потерял сознания и, опускаясь вниз, пытался смягчить падение.
Главное в магии – это контроль. Но для того чтобы что-то контролировать, нужно это что-то иметь.
Хорошо, что я не выронил меч. Повелитель Молний, по-прежнему находящийся в моей правой руке, одарил меня жалкими крохами маны. Этого количества энергии было недостаточно для полноценной левитации, да и изменить направление полета я уже не мог. Силы осталось только на то, чтобы уменьшить скорость падения с фатальной до более-менее приемлемой.
Когда мне удалось замедлить свой полет, я обнаружил, что валюсь в самую гущу схватки, и ничего не могу по этому поводу предпринять. Мне просто не хватало расстояния для того, чтобы спланировать под защиту войск Вестланда.
Возможно, Повелитель Молний хранил огромное количество маны, но мои собственные магические запасы иссякли, и извлечь энергию из артефакта я уже не мог. По крайней мере, ту энергию, которая требовалось мне для достижения безопасной зоны.
Я мог бы сказать, что вся жизнь пронеслась перед моими глазами в последние секунды перед падением, но это не так. Если верить приключенческим романам, подобное зрелище всегда предшествует смерти, но я совершенно не собирался умирать.
Песок самортизировал удар, поэтому приземление выдалось достаточно мягким. Я упал на левый бок, перекатился через себя и вскочил на ноги как раз вовремя, чтобы отразить направленный мне в грудь клинок. Ответным выпадом я угодил противнику в плечо, и он потерял ко мне всякий интерес.
Немного оглядевшись, я обнаружил, что оказался в окружении регулярной армии Хайгардена. Это было не так уж плохо. Вокруг меня находились профессиональные солдаты, а не вооруженные крестьяне, способные задавить противника только числом.
– Хайгарден! – возопил я, чтобы кто-нибудь не прирезал меня по ошибке. Клич подхватили со всех сторон, и пехота ринулась в бой с удвоенной силой.
Прекрасно, подумал я. Пусть они идут вперед, а я останусь здесь. Таким образом, я скоро окажусь в глубоком тылу и постараюсь выйти к своим. Насколько я видел, эльфы еще не вступили в битву.
Увы, устоять на месте оказалось нелегким делом. Волна атакующих тащила меня за собой, и мне пришлось покориться, дабы не позволить пехотинцам сбить меня с ног и затоптать. Невольное наступление вынесло меня на небольшую группу Красных, и мне пришлось вступить с ними в бой.
Может быть, я и не являюсь лучшим учеником Мигеля, но эти парни были мне не чета. Вбитые с детства рефлексы взяли свое, и я убил пятерых, прежде чем вообще сообразил, какого черта я тут делаю.
Поскольку большого выбора мне никто не предоставлял, я продолжал драться. Еще немного, и я окажусь на свободном пространстве, а значит, смогу отступить. Я – чародей, король, эльф, у меня нет доспехов, и я совсем не обязан сражаться плечом к плечу с человеческой пехотой. Я вполне могу отступить. Я имею полное право на отступление, и я отступлю.
Только сначала убью вот этого парня с выщербленным мечом. И вот этого, который держит щит так, словно не знает, что с ним делать. И еще этого, орудующего огромным шестопером. И этого. И еще вон того. И вот этого. И этого…
Через пять минут оказалось, что я не просто возглавил атаку, но и бросил своих людей в прорыв, а за нами устремилась целая куча других парней. Замечательно. Теперь враги были не только спереди, но и справа и слева.

Наверное, я никогда не смогу понять соплеменников Ринальдо. Они слишком спокойны, слишком хладнокровны, слишком выдержанны и рассудительны. Казалось, они совершенно не подвержены эмоциям. В отличие от меня.
Когда Ринальдо упал с небес, я тотчас же была готова ринуться в бой, но эльфы продолжали удерживать строй, зажимая меня со всех сторон. Лица эльфийских воинов были напряжены до предела, кулаки непроизвольно сжимались на рукоятях мечей, но они стояли.
– Проклятие! – крикнула я. – Там ваш король!
– Сигнала не было, – мягко сказал Озрик. – Я уверен, Ринальдо нас поймет.
– А может быть, вы просто хотите его смерти? – поинтересовалась я. – Это было бы чертовски удобно для вас, не так ли?
– Я прощаю вам эти слова, ваше величество, – сказал Озрик. – И я не меньше вашего беспокоюсь за нашего короля. Но мы обещали свои мечи государю Вестланда и не можем двинуться в бой без его сигнала.
Я огляделась, ища на лицах окружающих хотя бы тень понимания. Понимания там обнаружилось целое море. Но с места так никто и не двинулся.
– Как они могут… – пробормотал Гавейн. – Он ведь спас нашу долбаную армию, черт побери. Всю армию…
Неужели Людовик может поступить с Ринальдо таким образом, подумала я. Неужели он не понимает, что чувствуют эльфы, когда их король бьется с врагом в одиночку? Я дала себе слово разобраться с Трентиньяком, если что-то пойдет не так….
И тут мы получили долгожданный сигнал.
Наш клин рванулся с места. На острие атаки находился лорд Аларик, по бокам от него неслись лучшие воины Зеленых Островов. Я находилась где-то в середине боевого построения. Справа от меня были Озрик и Доран, слева – Гарланд и Джеффри.
Мы ударили с фланга, прорубив пехоту Красных с той же легкостью, с какой охотник прорубает тропу в джунглях своим острым мачете. Клинки взвились в воздух, опустились и оказались обагрены кровью. Я даже не смотрела, кого убиваю. Мысленно я была там, рядом с Ринальдо, и происходящее со мной не имело ровным счетом никакого значения.
Все шло легко и гладко, пока мы не нарвались на отряд копейщиков. С этого и начались наши неприятности.
Нас достали. И эльфы начали умирать, обагряя своей древней кровью этот белый песок.
Ржали и хрипели умирающие лошади, кричали и хрипели умирающие люди. И эльфы. Краем глаза я увидела, как принц Озрик получил удар копьем в грудь. Его буквально вынесло из седла, и он упал под копыта наших собственных лошадей. При таком раскладе у него не было шансов уцелеть, даже если бы добрых полметра копейного древка не торчали из его спины.
Строй нарушился. Лорд Аларик был вынужден поднять свою лошадь на дыбы, и животное приняло предназначавшийся ему удар. Он спрыгнул на песок легко, чуть ли не танцуя. И тут же уложил троих человек.
Гарланд и Джеффри держались рядом со мной. Доран бился где-то чуть впереди, и я постоянно слышала его боевой клич «За острова, мать вашу!». Конечно, кузен Ринальдо был большим трепачом, но и воином он оказался не последним.
Впереди, чуть ли не на самой линии прибоя, вновь полыхнули молнии, и я поняла, что мой муж жив и продолжает биться с врагом. Тот же факт не укрылся и от внимания эльфов, но прилив энтузиазма не помог нам увеличить скорость нашего продвижения.
Джеффри Гавейн остался без лошади и получил удар в правое плечо, в место сочленения доспехов. Он был единственным в нашем отряде, кто носил тяжелую рыцарскую броню. Эльфы полагались больше на ловкость, скорость и выучку, чем на защиту металла.
Откуда-то сзади донеслись звуки горна, и тяжелая кавалерия Хайгардена вступила в бой.
Этих парней Красным было не остановить. Если бы в Вестланде было раза в три больше тяжеловооруженных рыцарей, они могли бы решить исход сражения самостоятельно.
Подо мной убили лошадь, и я едва успела спрыгнуть на песок. Мгновенно рядом со мной оказался Гарланд, прикрывая меня корпусом своего скакуна. Он протянул руку, предлагая усесться позади него, и тут копье пробило его правое бедро, пройдя насквозь и ранив лошадь.
Скакун Гарланда взвился на дыбы, но всадник каким-то чудом умудрился остаться в седле, одновременно рубанув своего обидчика мечом. Следующее копье вонзилось лошади эльфа в грудь.
Гарланд спрыгнул со скакуна в последний момент, чтобы не оказаться раздавленным под его тушей. Копье по-прежнему торчало из бедра эльфа. Одним ударом меча он обрубил древко, а я убила парня, который собирался атаковать Гарланда со спины. К этому моменту сумевшая сохранить своих коней часть нашего отряда продвинулась метров на сто вперед, и мы оказались на относительно свободном участке. Лорд Аларик где-то раздобыл другую лошадь и снова повел своих солдат на помощь королю. Дорана мне видно не было, но я почему-то не сомневалась, что принц все еще жив.

Внезапно я обнаружил, что мне больше некого убивать. Более того, перед нами расстилалось метров сорок открытого пространства. Плохая новость заключалась в том, что за этим никем не востребованным участком пляжа нас ожидал строй арбалетчиков.
Упс! – как говорим мы, герои, в подобных ситуациях.
Арбалетный болт, пущенный с небольшого расстояния, способен пробить тяжелую рыцарскую броню, у моей же кольчужки не было вообще никаких шансов. Я выставил перед собой меч, собирая все остатки магической энергии. Сейчас нас могло спасти только чудо, а от кого еще следует ожидать чуда, как не от чародея, ученика самого Исидриона Пентабаира?
Я остановил болты в полете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34