– Ответь мне на один личный вопрос, братец.
– Легко и непринужденно.
– Ты вообще понимаешь, что разговариваешь со своим королем?
– Еще как понимаю. Именно эта мысль внушает мне столько энтузиазма.
– И ты готов служить своему королю?
– Конечно. Все, что пожелаешь, кузен. Все будет исполнено в точности, как ты скажешь.
– Мы сейчас пойдем во дворец, – сказал я. – Медленно, любуясь открывающимися видами. За это время ты метнешься к своему отцу и попросишь его встретить меня в его кабинете или где он там еще работает. А если в тронном зале обретается целая толпа придворных, жаждущих со мной познакомиться, ты разгонишь ее по домам. Сможешь такое устроить?
– Легко. Но разве тебе не потребуется провожатый, который будет показывать тебе дорогу?
– Я думаю, что найду дорогу во дворец, – сказал Исидро.
– После пожара это уже совсем другой дворец, – напомнил ему Доран. – Времена, как вы изволили заметить, меняются. Дворцы тоже.
– Я покажу дорогу, – сказал Гарланд. – Вряд ли вы внесли значительные изменения за последнюю пару месяцев.
– Точно, – сказал Доран. – Ну тогда я побежал.
И он действительно побежал. Торжественный комитет по встрече провожал принца неодобрительными взглядами. Похоже, он постоянно ведет себя неподобающим его положению образом, но на данный момент ему удалось произвести на меня положительное впечатление.
Придворные увязались за нами, пришлось сделать остановку и велеть им заняться их прямыми обязанностями, если таковые существуют. И не отсвечивать у меня перед глазами.
Не люблю придворных. Не люблю дворцы. Власть склонна выстраивать вокруг себя заслоны, материальные и метафизические. Этому факту есть простое объяснение – если вы живете в роскоши, окруженные толпами прислуги, делающей за вас любое дело, вы наконец-то сможете забыть, что стали правителем не потому, что вас избрал кто-то свыше, а потому что ваш предок был кровожадным и полным амбиций ублюдком, не гнушавшимся перешагивать через трупы и идти по головам.
Монархия всегда замешена на крови. Неважно, вы ли проливали эту кровь, или это сделал кто-то из ваших далеких прадедушек, но она всегда присутствует в вашей жизни. И если вы хотите остаться королем, вы должны быть готовы в любую минуту пустить кровь своих врагов снова.
Надеюсь, мне не придется убивать Озрика, но именно таков был один из возможных сценариев нашей с ним встречи.
Остров Владык совершенно не похож на Хайгарден, здесь никогда не было города, в котором бы проживало большое число людей. Насколько мне известно, на острове расположен только дворцовый комплекс, всю остальную площадь занимают сады, парки и озеро с пресной водой. Здесь нет высоких стен и прочих фортификационных сооружений. Мы шагали по мощенной древним камнем дорожке, а вокруг нас не было ничего, кроме почти дикой природы. Если сюда придут враги, это место будет очень трудно оборонять.
– Если я правильно понял ваше намерение, сир, нам лучше зайти во дворец с черного входа, – сказал Гарланд.
– Да.
– Тогда поворачиваем.
Дорожка свернула, обогнув небольшую рощицу, и обновленный дворец эльфов предстал перед нашими глазами.
– И правда – времена меняются и дворцы тоже, – сказал Исидро.
– Полагаю, им пришлось сделать определенные выводы после пожара, – сказал я.
Новая резиденция правителей Зеленых Островов оказалась сложенной из камня. Невысокое строение высотой всего в два этажа. Никаких архитектурных излишеств, вроде статуй, изящных барельефов или лепнины. Здание в первую очередь было функциональным, и его эстетические качества отходили на второй план.
Эльфы не слишком охотно работают с камнем, и дворцу не хватало основательности, которую могли бы придать ему гномы. Скорее, кто-то пытался слепить из гранита и мрамора то, что обычно вырезал из дерева. Впрочем, если быть абсолютно точным, эльфы не вырезают свои древесные дома, а, скорее, выращивают их.
Строение было окружено широкой галереей с низким ограждением. По-моему, архитектор пытался скопировать работу, которую он видел на материке, внеся в нее некоторые усовершенствования. Обычно эльфы так не строят.
– Держу пари, там есть патио, – заметил я.
– Совсем небольшое, сир, – сказал Гарланд.
– Вы часто бывали во дворце?
– Не слишком. Но дорогу до рабочего кабинета регента я все-таки найду.
– Чудесно. В кабинет я войду один.
– Ты уверен, что это разумно, красавчик? – поинтересовалась Карин.
– Вряд ли дядя попытается ухлопать меня сразу после знакомства, – сказал я. – Обычно эльфы более изобретательны в таких вещах.
Например, убийцу Оберона до сих пор не нашли. Может быть, не особенно усердствовали в поисках?
Кабинет регента не отличался большими размерами. Письменный стол с разбросанными в художественном беспорядке бумагами, несколько кресел, на стене – карта мира с непонятными пометками. Никаких излишеств, которые могли бы указать на личность владельца.
И никаких зеркальных стен, через которые так удобно подсматривать и подслушивать.
Как я уже неоднократно говорил, по внешнему виду эльфа сложно определить его возраст, но на этот раз я точно знал, насколько Озрик старше меня. Он был похож на Оберона, каким его изображали на картинах, только чуть мягче. Более круглое лицо, более спокойные черты…
Помимо Озрика в кабинете присутствовал его сын, вольготно развалившийся на широком подоконнике.
– Видимо, ты плохо понял меня на причале, Доран, – сказал я. – Я собирался поговорить со своим дядей с глазу на глаз.
– Я могу притвориться слепым, кузен. И глухим тоже, если захочешь.
– Лучше просто уйди.
– Никто меня не любит, – пожаловался Доран, перевесил ноги на ту сторону подоконника и спрыгнул. С некоторым опозданием я вспомнил, что мы находимся на втором этаже, впрочем, для эльфа такая высота не опасна. А Доран – настоящий клоун.
– Здравствуй, племянник, – сказал Озрик, не делая ни малейшей попытки встать из-за стола. Наверное, кресло слишком удобное.
– Здравствуй, дядя. Не будешь бухаться на колени?
– А ты ждешь от меня именно этого?
– Нет.
– Меч настоящий?
Я отстегнул Повелителя Молний с пояса и бросил на стол перед Озриком, попутно скинув на пол целую кипу бумаг. Дядя даже не шевельнулся.
– Проверь сам, если руки не жалко.
– Вижу, что настоящий, – согласился Озрик, скользнув глазами по изящному эфесу. – Откуда ты взялся племянник?
– С материка.
– Я не могу получить более точный ответ?
– Неужели твои шпионы ничего не рассказали?
– Они рассказали так много, что я не знаю, можно ли им верить. Тебя вырастил Исидрион?
– И дон Диего де Эсперанса, барон Вальдеса.
– Как он?
– Стареет. Но в целом – нормально.
– И теперь ты решил вернуться.
– Тонкое наблюдение.
– Накануне нападения на Вестланд армии Восточного континента.
– Именно так.
– Что ты еще принес с собой на Зеленые Острова, если не считать войны?
– А что ты сделал, пока меня не было?
– Много чего, племянник. В основном – сохранял стабильность.
– Стабильны мертвые.
– Если мы примем участие в войне, это только приблизит конец.
– И ты решил вообще ничего не делать?
– Что Людовик обещал тебе? – спросил Озрик.
– Ничего.
– Странно. Это на него непохоже.
– А что он пытался предложить тебе?
– Ничего, в чем мы испытывали бы потребность. Но, насколько я понимаю, ты дал ему другой ответ. Отличающийся от моего.
– Ты понимаешь верно.
– Почему?
– Если Вестланд падет, мы будем следующими.
– Вестланд будет умирать долго и мучительно. У нас в запасе целый век.
– А что потом, когда сто лет пройдут?
– Я ничего не смог придумать. А ты можешь?
– Я собираюсь оказать Людовику поддержку.
– Хочешь поговорить об этом?
– Я о многом хочу поговорить, – сказал я.
– Прикидываешь, не стоит ли меня казнить?
– А разве есть за что?
Озрик пожал плечами:
– Ты – король. Тебе необязательно обосновывать свои действия. Оберону хватало внезапного порыва. Он был очень импульсивен, знаешь ли.
– За это ты его и убил?
– Нет.
– Не за это?
– Я вообще его не убивал.
– Если не ты, то кто?
– Я склонен считать, что это был несчастный случай во время пожара.
– Такие люди, как Оберон, не гибнут во время пожаров.
– Может быть. Но в твои рассуждения вкралась маленькая неточность – твой отец не был человеком. Он был эльфом.
– Спасибо, что поправил. Такие эльфы, как Оберон, не гибнут во время пожаров.
– Как правило, – согласился Озрик. – Но ведь бывают и исключения, не так ли?
– Все бывает.
– И я так думаю.
Я сел в кресло и начал набивать трубку. Озрик тоже хранил молчание.
То, что состоялось между нами, еще не было разговором. Это было предварительное прощупывание, разведка на предмет выяснения, из какого теста слеплены оба собеседника.
Мы обменялись несколькими уколами, бросили друг Другу пару обвинений. Ничего такого, о чем следовало бы серьезно поразмыслить.
Пока я не узнал об Озрике ничего нового. Он не дурак и не трус. Что дальше?
– Как тебе понравился мой обормот? – спросил Озрик, когда я выпустил к потолку третий клуб дыма.
– Он хочет казаться глупее, чем есть.
– Может быть, он на самом деле глуп?
– Не думаю.
– Почему?
– Он – потомок Девлина.
– Это еще ничего не гарантирует.
– Я поделюсь с тобой своими наблюдениями, когда познакомлюсь с Дораном чуть ближе, – сказал я. – Пока мы перекинулись только парой слов.
– Трудно поверить. Доран предпочитает выдавать слова десятками.
– Я заметил.
– Мне доложили, что тебя сопровождает женщина. Кто она?
– Кара Небесная.
– Я знаю, как ее зовут. Кто она тебе?
– Жена.
– Вот как?
– Да.
– Смело.
– Мой папа – Оберон.
– Я уже заметил.
Что, Озрику надоело тянуть кота за хвост, и он сразу перешел к вопросам в лоб? Или это второй раунд прощупывания?
– Ты не думал, как эльфы воспримут новую королеву?
– Думал.
– И что надумал?
– Мне плевать.
– Снова смело.
– Я тебе не нравлюсь?
– Ты – король. Ты не должен мне нравиться, племянник. А я тебе нравлюсь?
– Я еще не решил.
– Ты обратил внимание, что половину фраз мы начинаем со слова «я»?
– Обратил. О чем это говорит?
– Что мы – эгоцентричные личности.
– Все личности эгоцентричны. Иначе они просто не становятся личностями.
– Спорное утверждение.
– А я люблю поспорить.
– Оберон тоже любил.
– Это какой-то намек?
– Нет, простая констатация факта…
– Это ты подослал ко мне убийц?
– Я. Но тогда я не знал, что ты – это ты.
– Как же такое вышло?
– Хочешь поговорить об этом?
– Полагаю, для обсуждения этой темы необходимо присутствие еще одного человека. Где лорд Аларик?
– Будет только к вечеру. У него дела на другом острове.
– Настолько важные дела, что ради них он решил отложить знакомство со своим королем?
– Ты не предупредил нас о своем визите заранее.
– Люблю устраивать сюрпризы.
– Зато я не люблю их получать. Как ты уцелел? Тебе помог Гарланд?
– Частично.
– Хороший парень. Я благодарен, что он не дал тебя ухлопать. Хотя его методы кажутся мне несколько радикальными.
Лицемерие или искренность? Сложно определить, когда речь идет о существе, разменявшем четвертую сотню лет. Как он мог не знать, против кого посылает Пятнистых Лиан? Он принял меня за кого-то другого, и если так, то за кого именно? Или дядя просто пудрит мне мозги?
Никому не верь, советовал Мигель. Сейчас последовать его совету несложно. На данный момент Озрик не вызывает у меня доверия, и его сын тоже.
– Гарланд запаниковал, когда выяснил, кого именно ему поручили убить.
– Я могу его понять. Сам расстроился, когда узнал правду.
– И еще больше расстроился, когда узнал о провале миссии?
– Нет. Не знаю, что ты обо мне думаешь, но я тебе не враг.
– А кто?
– Родственник.
– Одно другого не исключает.
– Тоже правда.
– В фехтовании словами тебе нет равных.
– Есть. Ты. А Дорану мы оба и в подметки не годимся.
Неужели?
– Ты кое-чего не понимаешь, Ринальдо. – За время разговора Озрик впервые назвал меня по имени. – Я вовсе не счастлив от твоего внезапного появления, но это совершенно не значит, что я собираюсь вставлять тебе палки в колеса. Есть закон…
– Закона нет. Только традиции.
– И одну из них ты носишь на своем поясе.
– Думаешь, это делает меня счастливым?
– Не знаю. Разве нет?
– Если бы не чертов меч, ты бы меня вообще никогда не увидел.
– Без мечей жизнь вообще была бы куда проще. Тем более без магических мечей.
– Да.
– Но ты – тот, кто ты есть, и мы оба ничего не можем поделать с данностью. Мы не раздавали карты, это делал кто-то другой. Нам остается лишь сама игра, вне зависимости от нашего собственного отношения к раскладам. Пересдачи невозможны.
– Такая картина мира отдает фатализмом, – заметил я. – Все мы – пешки в руках рока, гонимые ветром листья и тому подобное?
– Ты так не думаешь?
– Только отчасти.
– Тем не менее ты здесь. Не хотел быть здесь, а приплыл.
– Это как раз та часть, которая мне не нравится.
– Система несовершенна.
– О какой системе сейчас идет речь?
– О мировом устройстве в целом. Иногда хочется у него спросить, где же справедливость.
– Никакой справедливости, – сказал я. – Только традиции.
– Увы, – сказал Озрик. – Кстати, о традициях… Вести здесь разносятся быстро, и эльфы жаждут видеть своего короля и возвращенный символ государственной власти. Скоро перед дворцом соберется целая толпа. Когда ты собираешься к ним выйти?
– Сначала мы должны закончить этот разговор.
– Скажи, что ты хочешь услышать, и мы закончим.
– Буду честен с тобой, дядя.
– Похвальное качество.
– Я тебе пока не доверяю.
– Это очевидно и вполне понятно. Я не в обиде.
– Но ты мне нужен.
– Зачем?
– Ты знаешь, как тут все работает. Я – нет.
– Ты быстро войдешь в курс.
– С твоей помощью?
– Как того пожелает король.
– Я желаю. Мне следует провести официальную церемонию назначения тебя своим советником, или это излишне?
– Не хочешь – не проводи.
– Как тут все просто, – восхитился я.
– Система несовершенна, но она существует уже тысячи лет, – сказал Озрик. – За это время мы научились избавляться от шелухи.
– По твоему столу этого не скажешь.
– Ты о бумагах? Это не шелуха. Это – самые ядра.
– Почему ты отказал Людовику в военной помощи? Только не надо чуши относительно того, что повести эльфов на войну может только король, а ты был всего лишь регентом. Даже Людовик этому не поверил.
– Ну если без чуши, то все просто. Я договорился с Рхнером.
Ни хрена себе!
Грубо, но по-другому тут не скажешь.
– Неужели мы представляем столь значительную силу, что Рхнер снизошел до переговоров?
– Наша армия невелика, – согласился Озрик. – Но наши маги – лучшие в мире, и если они выйдут против Красных, то смогут создать им серьезные проблемы.
– А они действительно смогут?
– Да.
– И в чем суть вашего договора?
– Мы не помогаем Вестланду, Рхнер оставляет нас в покое.
– Навсегда? – Это вряд ли.
– На пятьсот лет.
– Нехило, – согласился я.
– Реальность такова, что Рхнер потеряет половину своего флота при первой попытке высадиться на континенте, – сказал Озрик. – На покорение Вестланда у него тоже уйдет какое-то время, потом ему надо будет позаботиться о своих новых землях, армия должна восстановить свою численность… Два века он точно ничего не сможет предпринять, даже если захочет. Я это понимаю, и Рхнер тоже.
– С моим появлением ваша договоренность потеряет силу.
– Это верно.
– Он захочет поговорить со мной.
– Скорее всего.
– Как вы общались?
– По телефону, как же еще.
– Я думал, их вера отрицает наши магические достижения.
– В некоторых вопросах они прагматичны. Приняли же они к себе Лоуренса Справедливого.
– Это уже стало достоянием общественности даже на островах?
– Для общения магов расстояния препятствием не являются. А магов у нас тут много.
– Какие Рхнер дал гарантии?
– Свое слово.
– И только?
– А какие гарантии тебя удовлетворят?
– Я просто не до конца все понимаю… Рхнер ведь человек. Что будет стоить его слово уже через сто лет? Его преемник может оказаться другого мнения относительно заключенных им договоров.
– Через сто лет не будет никаких преемников. И через двести лет тоже.
– Что ты имеешь в виду? – удивился я.
– Тебе известен истинный возраст Рхнера?
– Нет. Я полагал, он ровесник Людовика. Может, даже чуть постарше.
– Рхнер значительно старше меня, – сказал Озрик. – Если он чей-то ровесник, то, скорее всего, Девлина.
– Как такое может быть? Девлин умер от старости несколько веков назад. Даже драконы столько не живут. А люди…
– Рхнер не человек, – сказал Озрик. – Ты слышал что-нибудь о магии Восточного континента?
– Немного. В общих чертах.
– Чародеи Восточного континента, если их можно так назвать, паразитируют на обычных людях, которые добровольно отдают им свою ману, – сказал Озрик. – И Рхнер является самым главным в иерархии паразитов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34