— А что это за барьер такой, ледовый? — Спросил Ллойд.
— Так называется то место, где холодные воды морей Антарктиды сталкиваются с более тёплыми северными водами Атлантического и Тихого океанов. Океанографы называют это Антарктической Конвергенцией. Там бывают непроницаемые туманы и, конечно, очень опасные льды.
— Ты предлагаешь вести «Рольвааг» в туман и льды? Это и правда похоже на самоубийство.
— Что нам сейчас нужно, так это скрыться от преследования, нам нужно на достаточно долгое время потерять эсминец из виду и лечь на курс, который отведёт нас прочь. В темноте, во льдах и тумане, мы можем просто убежать.
— А ещё мы можем просто пойти ко дну.
— Вероятность налететь на айсберг меньше вероятности быть потопленным эсминцем.
— А что, если там не окажется тумана? — Спросил Ховелл.
— Тогда у нас возникнет серьёзная проблема.
Наступило долгое молчание. И затем Бриттон сказала:
— Господин Ховелл, изменяйте курс на один-девять-ноль. Поворачивайте медленно.
Первый помощник едва заметно помедлил, а затем чётким голосом подал команду рулевому. Но глаза Ховелла, не отрываясь, смотрели прямо в глаза Глинну.
«Рольвааг», 14:00
МакФарлэйн резко откинулся на неудобном пластиковом стуле, вздыхая и потирая глаза. Рядом сидела Рашель, щёлкая арахис и нисколько не заботясь о скорлупе, что падала на металлический настил каюты наблюдения. Единственным источником света в помещении служил единственный монитор, который висел перед ними высоко на переборке.
— Тебя что, никогда не утомляет этот проклятый арахис? — Спросил МакФарлэйн.
Казалось, Рашель на секунду задумалась над этим вопросом.
— Неа, — ответила она.
Они вновь замкнулись в молчании. С осознанием подступающей головной боли и слабого подташнивания, МакФарлэйн закрыл глаза. В этот самый миг качка судна, казалось, значительно возросла. Он слышал постукивание металла о металл и, время от времени, капель воды. Не считая этих звуков, в распростёртом под ними зеве танкера стояла полная тишина.
МакФарлэйн с усилием открыл глаза.
— Давай пройдёмся ещё раз, — сказал он.
— Мы уже просмотрели её пять раз, — ответила Рашель.
МакФарлэйн ничего не сказал, и она с отвращением фыркнула и наклонилась вперёд, чтобы нажать на кнопки контроля протяжки ленты.
Из трёх видеокамер наблюдения в центральном резервуаре взрыв пережила лишь одна. Он наблюдал за тем, как Рашель перематывает плёнку вперёд на высокой скорости, замедляясь до реального времени за минуту до взрыва. Они просматривали запись секунду за секундой. Ничего нового. Гарза был прав: никто к камню не притрагивался. Никто даже близко не подходил.
МакФарлэйн с проклятьем откинулся на спинку, бросив взгляд из комнаты наблюдения вдоль помостков, как будто пытаясь отыскать ответ на стенах трюма. Затем его взгляд медленно переместился вниз по сорокафутовому промежутку, на верхушку метеорита. Взрыв вырвался во все стороны, вышиб большинство ламп в резервуаре, повредил линии связи и спереди, и сзади, но оставил верхнюю часть резервуара — помостки и комнату наблюдения — почти нетронутой. Сеть в основном выглядела целой, хотя ясно, что некоторые звенья вышибло. Оплавленная сталь протянулась полосками пены по стенкам резервуара, и некоторые из массивных дубовых брусьев обуглились. Пятна крови и ошмётки чего-то красного виднелись там и тут, в тех местах, куда не добралась группа уборщиков. Сам метеорит выглядел в точности, как и был.
«Где зарыта собака? — подумал он. — Что именно мы могли упустить из виду?»
— Так, давай ещё раз пройдёмся по тому, что знаем доподлинно, — сказал МакФарлэйн. — Взрыв, кажется, похож на тот, что убил Тиммера.
— Возможно, даже сильнее, — сказала Рашель. — Потрясающий выброс электричества. Если бы вокруг не оказалось столько металла, который его поглотил, электроника корабля могла просто взорваться.
— И после этого метеорит излучал много радиошума, — сказал он. — Так же, как и тогда.
Рашель подняла рацию, включила её, скорчила рожицу, услышав рёв статики, и поспешно выключила.
— Излучает до сих пор, — сказала она.
Они снова замолчали.
— Я вот думаю, а может, взрыв ничто не вызвало, — сказала Рашель, прокручивая плёнку. — Может быть, он случаен?
МакФарлэйн не ответил. Взрыв не мог быть случаен: что-то было обязано его вызвать. Несмотря на замечание Гарзы и на возросшую нервозность команды танкера, МакФарлэйн не верил в то, что метеорит — некая творящая зло штуковина, которая активно выискивает возможности, чтобы им навредить.
МакФарлэйн раздумывал, а может, ни Тиммер, ни Масангкэй вообще к нему не прикасались. Но нет же! Он проанализировал данные слишком внимательно. Ключом к тайне должен быть Палмер Ллойд. Ведь тот прислонился к камню щекой и выжил, чтобы об этом рассказать. Двое других оказались разорваны в клочья.
В чём отличие их прикосновений?
Он выпрямился на стуле.
— Давай просмотрим ещё раз.
Не говоря ни слова, Рашель толкнула кнопку, и монитор вернулся к жизни.
Выжившая камера была размещена почти по центру, над камнем, чуть ниже комнаты наблюдений. Вот он Гарза, стоит с одной стороны от метеорита, развернув перед собой схемы. Сварщики ровно располагались вокруг камня, работая над разными узлами. Они стояли на коленях, яркие точки огня прочерчивали по экрану красные полоски. В правом нижнем углу таймер быстро отсчитывал секунды.
— Включи-ка звук, — сказал МакФарлэйн.
Он закрыл глаза; головная боль и тошнота становились сильнее. Морская болезнь.
В короткую запись теперь вклинился голос Гарзы. "Ну, как там? " — крикнул он. Раздался ответный крик: "Почти готово ". Тишина, скрипы; шум падения ка пель воды; щёлчок от включения фонаря. Обычные звуки, затем взрыв скрипа и стонов металла — судно кренилось. МакФарлэйн услышал голос Гарзы: "Держитесь крепче! "
Запись окончилась шипением.
МакФарлэйн приоткрыл глаза.
— Назад, десять секунд.
Они снова просмотрели кадры.
— Взрыв произошёл на самом пике крена, — сказала Рашель.
— Но Гарза прав. Его перетащили до самого берега, — сказал МакФарлэйн и помолчал. — А там не могло быть ещё одного рабочего, который спрятался за камнем? Кто-то, кого мы не видим?
— Я об этом подумала. Вошли шесть сварщиков, плюс сам Гарза. Глянь, они все отчётливо видны здесь, в последнем кадре. Все на приличном расстоянии от метеорита.
МакФарлэйн опустил подбородок на руки. Что-то в записи мучило его, пыталось достучаться, но он просто не мог сказать, что именно. Может быть, ничего. Чёрт, может быть, он просто слишком устал.
Рашель потянулась, смахнув с колен скорлупки арахиса.
— Ну, вот они мы, пытаемся усомниться в словах Гарзы, — сказала она. — А что, если правы и мы, и он?
МакФарлэйн посмотрел на неё.
— Не понял.
— А что, если никто не прикасался к метеориту? Что, если нечто прикоснулось к метеориту?
— Нечто? — Ответил он. — Но в помещении больше ничто не двигалось…
МакФарлэйн резко умолк, сообразив, что его тревожило: шум падающих капель.
— Включи последние шесть секунд, — сказал он. — Быстро.
Он поднял голову к экрану, пытаясь отыскать источник звука. Вот же он, только очень плохо виден: тоненькая струйка с одной стороны, падает сверху и исчезает в глубине резервуара. МакФарлэйн уставился на неё. По мере того, как корабль принялся крениться сильнее, струйка отъехала от переборки и стала приближаться к метеориту.
— Вода, — вслух произнёс МакФарлэйн.
Рашель с любопытством посмотрела на него.
— По стене резервуара стекала струйка воды. Должно быть, течь в механических люках. Посмотри, вот же она! — Сказал он и указал на узенькую струйку, что сочилась по дальней продольной переборке. — Метеорит взорвался, когда качка привела воду в контакт с его поверхностью.
— Но это же абсурд. Метеорит миллионы лет сидел в мокрой почве. На него лил дождь, его засыпало снегом. Он инертен. Ну подумай сам, что может случиться с ним от воды?
— Не знаю, но посмотри сама.
МакФарлэйн заново промотал съёмку. Теперь было видно: в тот самый миг, когда вода прикоснулась к метеориту, экран побелел.
— Совпадение? — Спросила она.
— Нет, — ответил МакФарлэйн, покачав головой.
Рашель бросила на него взгляд.
— Сэм, ну чем эта вода может отличаться от остальной воды, которая касалась его прежде?
И вдруг, в миг откровения, всё стало ясно.
— Соль, — сказал он. — В трюм попадает солёная вода.
Секунда шока — и она внезапно выдохнула.
— Вот оно, — сказала Рашель. — Так вот почему Тиммер и Масангкэй вызвали взрыв касанием рук — потных рук. В их прикосновениях была соль. Но Ллойд прислонился щекой в очень холодный день. В его касании не было пота. Вещество должно активно реагировать с хлоридом натрия. Но почему, Сэм? Как именно оно реагирует?
МакФарлэйн посмотрел на неё, затем вдаль — туда, где струйка морской воды продолжала блестеть во мраке, покачиваясь с постепенным движением корабля…
Движение корабля…
— С этим мы разберёмся потом, — сказал он.
Он вытянул рацию, включил её, послушал шипение статики.
— Чёрт её побери! — Воскликнул МакФарлэйн, запихивая рацию обратно за пояс.
— Сэм…, — начала было Рашель.
— Мы должны сматываться, и быстро! — Перебил он. — Иначе со следующей же большой волной нас поджарит.
Но как только он оказался на ногах, она схватила его за руку.
— Мы не можем уйти отсюда! — Крикнула она. — Ещё один такой взрыв может сорвать сеть. А если метеорит сдвинется с места, погибнут все.
— Тогда нам нужно предохранять метеорит от воды.
Они переглянулись и уставились друг на друга. А затем, как по команде, со всех ног бросились по помосткам к туннелю доступа.
«Алмиранте Рамирес» , 14:45
Сжимая в руках старый бинокль, Валленар стоял на капитанском мостике и смотрел на юг поверх бурного моря. Офицеры вокруг него, с застывшими на лицах масками безучастности, всеми силами старались удержаться на ногах — судно дико качало. Они были запуганы до смерти. Но теперь его режим совершеннейшей дисциплины давал плоды: наступил экзамен, и те, кто остался, будут с ним до самого конца. Они пойдут за ним в ад, если нужно — и это, подумал он, бросив взгляд на карту, как раз там, куда они направляются.
Снег с дождём прекратились, небо становилось ясным. Видимость превосходна. Но, как бы то ни было, ветер стал сильнее, и волны вздымались ещё выше. Когда корабль погружался на дно водной долины, его окружала полуночная тьма, и стены чёрной воды, что поднимались с обеих сторон, вызывали у него такое чувство, будто корабль находится на дне расщелины. В такие секунды вершины волн стояли в ошеломляющих двадцати метрах над уровнем мостика. Валленар ни разу в жизни не видел такого моря, и расширенный обзор, хотя и полезный для его замысла, делал зрелище ещё более жутким. В обычных обстоятельствах следовало развернуться носом к ветру и плыть против него. Но этот вариант отпадал. Он должен следовать направлению, на котором ветер и волны оказывались почти под прямым углом, иначе более тяжёлый американский корабль ускользнёт.
Команданте наблюдал за тем, как нос эсминца вспахал море у длинной подошвы волны и медленно выполз наверх, за тем, как с castillo с грохотом хлестала вода, как корабль накренился на правый борт до тех пор, пока мостик не стал свисать над открытым пенистым океаном. Все без исключения схватились за опору. Мостик повисел в таком положении несколько пугающих секунд, затем медленно выпрямился, и по инерции качнулся на левый борт. То был особенно противный вал.
Валленар знал корабль, знал, что он может и чего не может. Он сумеет уловить тот миг, когда ветер и вода возьмут верх. Ещё не время — по крайней мере, не сейчас. Придётся быть настороже, понадобится приложить всё умение, чтобы не дать кораблю перевернуться и затонуть. Команданте лично поведёт корабль, не полагаясь на рулевого офицера.
Он увидел пенящийся вал, что смутно вырисовывался вдали, возвышаясь над остальными, и продвигался сквозь шторм наподобие кита. Валленар заговорил спокойно, чуть ли не беззаботно:
— Ослабить руль налево, двигатель правого борта назад на треть, левый — вперёд на две трети. Удерживайте нос.
— Медленно поворачиваем, сэр, — сказал Аллер. — Курс один-семь-пять, поворачиваем на один-семь-ноль…
— Курс один-шесть-пять.
Волна начала захватывать судно в свои объятия; «Рамирес» поднимался, напрягался, кренился. По мере того, как они резко заваливались на бок, Валленар схватился за телеграф, связывающий с машинным отделением, и креномер показал чуть ли не сорок градусов прежде чем они, наконец-то, перевалили через вершину. На какой-то миг Валленару открылся широкий вид на южный океан, до самого горизонта. Команданте быстро приложил бинокль к глазам и оглядывал буйное море до тех пор, пока эсминец не провалился в очередную яму. Вид ужасал: колоссальные пики и широкие водные долины, абсолютная беспорядочность хаоса. Зрелище временно лишило его спокойствия.
Когда корабль опустился, команданте успокоился. Они снова вознеслись наверх, и точно так же поступил и бинокль Валленара. Команданте почувствовал стеснение в груди: вот они; тёмный силуэт на фоне моря, очерченный белым. Танкер казался больше — и ближе, — чем он предполагал. Валленар удерживал бинокль, почти боясь моргнуть, пока эсминец опускался вниз, а затем медленно принялся взбираться на следующую покрытую пеной водяную гору. Когда они оказались на вершине, и её гребень стал пениться над левым бортом, и толкнул корабль обратно, Валленар снова увидел танкер.
— Левый двигатель: одна треть, назад. Руль упереть вправо. Курс один-восемь-ноль.
Настил в очередной раз поднялся и затем опустился на правый борт.
— Как с топливом?
— Тридцать процентов.
Валленар повернулся к ingeniero de guardia , вахтенному инженеру:
— Заполняйте балластные резервуары.
Когда они заполнят пустые резервуары морской водой, их ход замедлится на пол-узла, но в то же время, возрастёт устойчивость. Для того, что готовится случиться, им потребуется устойчивость.
— Есть заполнить резервуары, — ответил инженер, с очевидным облегчением.
Валленар обернулся к старшине-рулевому.
— Барометр?
— Двадцать девять целых двадцать восемь сотых, падает.
Команданте обратился к тактическому офицеру мостика:
— Американское судно в пределах видимости, — сказал он, подавая тому бинокль.
Тактический офицер поднёс его к глазам.
— Я его вижу, сэр, — произнёс он через мгновение.
Валленар повернулся к дежурному офицеру.
— Его курс — один-девять-ноль, или около того. Возьмите курс на перехват.
Команды переданы по цепочке, взят новый курс. Теперь всё было логично, понятно.
Валленар снова обратился к тактическому офицеру.
— Доложите, когда корабль окажется на расстоянии выстрела. Без моего приказа огонь не открывать.
— Да, сэр, — произнёс тактический офицер, осторожно выбирая нейтральный тон.
Эсминец начал отклоняться в сторону, когда попалась ещё одна опасная волна, и вода громыхнула, когда нос корабля погрузился в очередной провал между волнами. Палуба вздымалась, кренясь на правый борт. Нос качнулся на левый борт — тяжёлое, неконтролируемое движение.
— Не могу удержать его на один-девять-ноль.
— Выбери руль полностью, сохраняя направление.
Корабль выправился. Валленар увидел tigre , что приближалась с запада.
— Ослабить руль до обычного положения. Отпусти его!
Корабль начал медленно, раскачиваясь, крениться, взбираясь на огромную волну. Когда та проломилась, поток воды захлестнул палубу; фактически, они набрали воду даже на мостик.
— Право руля, сильнее! Ещё сильнее!
Эсминец сползал на сторону.
— Руль торчит из воды, сэр! — Прокричал рулевой.
Штурвал в его руках свободно вращался.
— Левый двигатель — назад, две трети! Правый — полный вперёд!
Механик выполнил распоряжение, переданное через телеграф. Но корабль продолжал сползать на бок.
— Корабль не слушается…
Валленар почувствовал укол страха — не за себя, но за неоконченную операцию — и затем почувствовал, как корма опустилась на воду, и винты принялись резать воду.
Он медленно вдохнул, затем склонился к селектору.
— Доложить о любых воздушных объектах.
Ни один корабль в такую погоду не выйдет на помощь американцам, в этом он был уверен, но вот насчёт самолётов вопрос остаётся открытым.
— В радиусе двухсот миль воздушных объектов не зафиксировано, — доложили с локатора. — На юге — льды.
— Какого рода льды?
— Два крупных ледяных острова, разные гроулеры и дрейфующий лёд.
Они бегут во льды , — с удовлетворением подумал Валленар. Отчаянный это шаг, направить танкер за Ледовый Барьер, осознанно вести его ко льдам, да ещё и в такой шторм. Но другого варианта у них не было, и Валленар ожидал этого действия. Быть может, они надеются поиграть в прятки среди айсбергов, или убежать под покровом темноты. Может, рассчитывают на туман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50