Больше года американскую дипломатическую миссию в Советском Союзе смешивали с дерьмом, и вся эта грязь со страниц газет прямиком шла в Соединенные Штаты.
Судя по источникам Сэза Айлеви, русские долго потешались над этим. И по ее собственным наблюдениям, американские дипломаты в Москве чувствовали себя круглыми идиотами и какое-то время избегали контактов с представителями других посольств.
В конце концов изобретательность и американские доллары расставили все по своим местам. Лиза Родз знала, что у многих американских сотрудников все же осталось чувство горечи после всех этих разборок. Остатки прошлой доброжелательности сменились чуть ли не открытой враждой между ними и русскими. В Госдепартаменте теперь серьезно подумывали о полной замене штата посольства. Лизе очень хотелось остаться здесь на своей должности, и она не теряла надежды.
Сейчас она думала о Сээе Айлеви. Быть в связи с руководителем управления ЦРУ в Москве не так уж плохо для карьеры. Он может дернуть за веревочки, и ее оставят в посольстве, даже если департамент будет против. И она любила его. Или когда-то любила. Она не была уверена... Но почему-то связь с ним для нее была равноценна связи с его миром, а вот это ей как раз не нравилось. Это совсем не то, чего ей хотелось для своей карьеры и жизни. К тому же это было опасно. Да и само пребывание в Москве - это уже опасно.
Глава 3
Грегори Фишер определил свое местонахождение по памятнику Кутузову, освещенному луной. Среди мемориальных плит русским полкам он обнаружил тропинку, затем увидел белое здание музея, и уже через минуту очутился на дороге, ведущей к железным воротам. Но теперь они были закрыты. "О Боже!.." - прошептал он. Нажав на акселератор, он врезался в ворота и с треском распахнул их.
- К чертовой матери отсюда! - вскричал он.
Через несколько минут Фишер увидел наконец впереди пустынную старую московскую дорогу. Фары машины выхватили из темноты указатель, который он уже проезжал раньше. Грег резко свернул на нее и поехал назад, к главной магистрали Минск - Москва.
- Надо было бы сразу ехать по этой дороге. И чего мне взбрело в голову смотреть на Бородино? Увидеть одновременно войну и мир...
Он сильно ударился грудью о руль, когда "понтиак" попал в выбоину. За пустыми полями горели огни деревенских домов. Грег чувствовал, что оказался там, где ему вовсе не следует быть, и что ему как можно скорее нужно добраться туда, где он должен находиться, в его номере в "России", а еще лучше - в Коннектикуте. "Я ведь знал это, знал, что в этой стране не оберешься неприятностей!" И действительно, он чувствовал огромное напряжение с тех самых минут, как пересек границу. А теперь в его голове вспыхивал один неоновый знак: кошмар, кошмар.
Наконец-то проселочная дорога пересеклась с автострадой. "О'кей... вот я и там, откуда начал свое путешествие!" Он быстро свернул на шоссе и направился на восток, к Москве.
Грег понимал, что, скорее всего, первый же милицейский пост остановит его, и тогда ему придется отвечать на множество разных вопросов. Он уже заготовил несколько достоверных и убедительных ответов, но в глубине души знал, что милиция не поверит ни одному слову.
Грегори внезапно ощутил, что двигается в пустоте, а затем возникло гнетущее чувство отстраненности. Он попытался убедить себя в том, что только что случившееся с ним не было правдой. "Боже... что же мне делать?"
Стараясь ни о чем больше не думать, он поставил кассету и попытался окунуться в волшебные песни Дженис Джоплин. Она пела "Бобби Мак-Ги", пела таким глубоким, хрипловатым голосом, что Грег снова пришел в себя. Интересно, как она выглядит?
Когда мысли Фишера снова вернулись к дороге, он заметил на черном горизонте какое-то странное мерцание. Грег взглянул на часы и спидометр. Москва! "Понтиак" пересек окружную дорогу - официальную границу города. В предыдущую ночь в номере смоленской гостиницы он несколько часов изучал карту Москвы. Теперь Грег без ошибки определил вдалеке справа Ленинские горы и Московский Государственный Университет, где он намеревался пообщаться со студентками. Однако его планы неожиданно изменились.
Впереди, посередине дороги, он увидел Триумфальную арку, установленную в честь Бородинского сражения. Автострада Минск - Москва перешла в Кутузовский проспект. Ему чертовски повезло, что его ни разу не остановили. "Так вот какая она - бдительность полицейского государства". Он медленно пересек площадь Победы, оставив слева статую Кутузова на коне, а сзади здание Бородинской панорамы. Его буквально преследовали символы великого сражения.
"Чертовы музеи... статуи... победы... войны..." - думал Фишер, остановив "понтиак" у первого светофора. Люди, переходящие проспект, глазели на его машину.
"Москва! Я - в Москве!" Он усмехнулся. Все города и селения от Бреста оказались просто "закусками". Это же было "основное блюдо". Столица, центр, как называли этот город русские. Он внимательно разглядывал людей и дома, запоминая каждую деталь, стараясь привыкнуть к тому, что он в самом деле находится на улицах Москвы. "Москва!"
Загорелся зеленый свет, и Фишер поехал вперед. Он хорошо выучил свой маршрут, поэтому без труда узнал шпиль гостиницы "Украина" - еще один свадебный пирог сталинизма, как и здание Московского Университета. Грег пересек Москву-реку по Калининскому мосту. Где-то рядом должно находиться американское посольство.
- Слава тебе. Господи!
На мосту Фишер попал в довольно сложную транспортную развязку. Он искал поворот, чтобы свернуть к посольству, когда рядом притормозил бело-зеленый милицейский автомобиль. Милиционер сделал ему знак остановиться. Двое милиционеров подошли к его машине, и Фишер опустил стекло.
- Американец? - по-русски спросили его.
- Да.
- Виза. Паспорт.
Грегори Фишер справился с дрожью в руках и протянул документы.
Милиционер внимательно изучал их, периодически поглядывая на Фишера. Второй ходил вокруг машины и с интересом рассматривал ее.
Долгое время они не произносили ни слова. Внезапно появился какой-то человек в штатском. Он внимательно рассмотрел Фишера через ветровое стекло, затем заговорил с очень сильным акцентом, однако на правильном английском:
- Будьте любезны, предъявите документы на машину. Ваши международные права, страховку, ваш автомобильный маршрут.
- Конечно. Да, - добавил Фишер по-русски и протянул мужчине прямоугольный конверт.
Человек в штатском проверил документы, щелкнул пальцами, и один из милиционеров поспешно протянул ему визу и паспорт Фишера.
- Выключите зажигание, дайте мне ваши ключи и выходите из машины.
Фишер повиновался. Он подумал, что этот светловолосый слишком высок и строен для русского, и скорее похож на скандинава.
Мужчина внимательно разглядывал лицо Фишера, затем фотографии на паспорте и визе, точно так же, как это делал до него милиционер. Наконец спросил:
- Вы приехали из Смоленска?
- Из Коннектикута.
- Сейчас вы приехали в Москву из Смоленска?
- О да.
- А уже два часа как стемнело. Какие у вас дела в этом районе города?
- Туризм.
- Да? Вы уже были в вашей гостинице?
- Нет. Я решил просто прокатиться вокруг...
- Пожалуйста, не лгите. Этим вы делаете себе только хуже.
- Ну, я поздно выехал из Смоленска.
- Неужели? - Мужчина взглянул на туристический маршрут Фишера. - А здесь указано, что вы покинули офис "Интуриста" в час пятьдесят пополудни.
- Я заблудился.
- Где?
- В Бор... В Можайске.
- Не понимаю.
- Я заблудился. Вы понимаете?
- Что вы посещали в Можайске?
- Собор.
- Так где же вы потерялись? В соборе, что ли?
Страх Фишера сменился раздражением.
- Потеряться или заблудиться - это значит, что ты не знаешь, где находишься.
Мужчина вдруг улыбнулся.
- Да. Потеряться - именно это и означает. - Похоже, он задумался. - Так что вы говорите?
Фишер молчал.
Мужчина до неприличия долго рассматривал Фишера, затем знаком попросил следовать за ним. Они подошли к задней части "понтиака", и мужчина открыл багажник. В нем находился запас продуктов, смазочные материалы для автомобиля и моющие средства. Мужчина поднял жестянку с автомобильными свечами "Рэйн Дано", изучил ее, затем положил на место.
Фишер заметил, что прохожие лишь замедляют шаг у его машины, но не останавливаются и не смотрят на него - впервые за последнюю тысячу миль. Только тут Грег Фишер уяснил значение слов "полицейское государство". Оба милиционера внимательно осматривали его багаж и сумки из мешковины с овощами и фруктами на заднем сиденье.
- Что значит "понтиак"? - спросил мужчина в штатском.
- По-моему, это слово индейское или что-то в этом роде. Верно. Вождь Понтиак, - ответил Грег.
Мужчина пристально разглядывал красно-бело-синий значок со звездами и полосами на куртке Грега. Потом щелкнул пальцем по американскому значку так, словно хотел оскорбить его.
- Транс Ам? - спросил штатский, указывая на бампер.
- Транс - это через, Ам - Америка, - объяснил Фишер.
- Через Америку.
- Совершенно верно.
- Через Россию. - Мужчина снова улыбнулся, но улыбка его была совсем не приятной.
- Кожа? - продолжал спрашивать тот, указывая на сиденья.
- Да.
- Сколько стоит машина?
- О... примерно восемнадцать тысяч долларов.
- Семьдесят-восемьдесят тысяч рублей...
Фишер заметил, что собеседник назвал вместо официальной цену черного рынка.
- Нет. Пятнадцать тысяч, - поправил Грег.
- Вы капиталист?
- О нет. Я бывший студент. Когда-то проходил курс советской экономики. Читал Маркса, "Коммунистический манифест". Весьма просвещает, скажу вам.
- Маркс?
- Карл. И Ленин. Я очень интересуюсь Советским Союзом.
- По какой причине?
- О, ну просто, чтобы узнать о советском народе. Это же первое социалистическое государство в мире. Очень увлекательно. Вы смотрели "Красных" с Уорреном Битти?
- Если вы заблудились или потерялись, следовало остановиться в каком-нибудь городе по пути на автостраде.
- Вы абсолютно правы.
- Полагаю, что сейчас вы отправитесь прямо в гостиницу "Россия" и останетесь там до утра.
- О'кей, - кивнул Фишер. "Довольно странный поворот, - подумал он, они не надели на тебя наручники и не устроили шмон, а просто-напросто послали тебя в собственный номер". - Хорошо. Я еду в "Россию".
Мужчина протянул Грегу его документы и ключи от машины.
- Добро пожаловать в Москву, мистер Фишер.
- Я действительно очень рад оказаться здесь.
Мужчина ушел, а Фишер следил за тем, как он спускается в метро. Милиционеры сели в свою машину. Они остались на месте, заметил Фишер.
Грег захлопнул багажник и дверцу справа, затем сел за руль и включил зажигание. Тут он заметил, как у его машины собирается толпа.
- Бараны, придурки! - пробормотал Грег, резко нажал на газ и вылетел на проезжую часть. Милицейская машина последовала за ним.
- Вот засранцы, - сказал он, увидев своих преследователей.
Его так сильно трясло, что захотелось остановиться и немного прийти в себя, однако он продолжал ехать по Калининскому проспекту. Милицейская машина постоянно висела на хвосте, так что о том, чтобы подъехать к посольству, нечего было и думать.
Он вспомнил карту и резко свернул на проспект Маркса, потом спустился к набережной и свернул влево. Справа от него находилась Москва-река, слева южные стены Кремля. В воде ярко отражались звезды кремлевских башен и купола церквей, и Фишер загляделся на это, загипнотизированный величественным зрелищем неожиданной красоты. Он чувствовал, что его нелегкое путешествие подходило к концу.
Милицейская машина по-прежнему сопровождала его. Наконец Фишер увидел гостиницу "Россия" - массивное, современное здание из стекла и алюминия. Он проехал под эстакаду и оказался возле восточного блока. Напротив входа была небольшая стоянка, с трех сторон окруженная низким каменным бордюром. Фишер проехал до стоянки и осмотрелся вокруг. Машин здесь не было. Отель чудовищно смотрелся среди небольших старинных домиков и полудюжины скверно отреставрированных церквушек.
В зеркальце заднего обзора Фишер видел, что милицейская машина припарковалась за ним у входа в гостиницу. Швейцар в зеленой униформе внимательно рассматривал "Транс Ам", но даже не потрудился подойти и открыть входную дверь. Фишер вышел из машины. Для него было открытием, что работа швейцара советского отеля заключалась не в том, чтобы помогать приезжающим, а чтобы отгонять от гостиницы и не пускать в нее советских граждан. Фишер сам открыл дверь и подошел к швейцару.
- Хэлло.
- Хэлло.
Фишер указал на свою машину.
- Багаж, - сказал он по-русски. - О'кей?
- О'кей.
Фишер протянул швейцару ключи от машины.
- В гараж, о'кей?
- О'кей.
Швейцар недоуменно посмотрел на Фишера.
- Боже мой... - пробормотал Грег, вспомнив, что у него нет ни рубля. Он полез в сумку и достал сувенир - восьмидюймовую медную фигурку статуи Свободы. - Вот.
Швейцар огляделся, затем взял фигурку и с подозрением спросил:
- Религиозная?
- Да нет же. Это Статуя Свободы. Свобода, - по-русски произнес Фишер. Это для вас. Подарок. Проследите за моей машиной, о'кей?
Швейцар сунул статуэтку в карман.
- О'кей, - сказал он.
Фишер прошел через вращающиеся стеклянные двери в пустынный вестибюль и огляделся. Ни баров, ни киосков, ни магазинов.
Он направился к окошку, где сидевшая с безучастным видом молодая женщина подняла на него глаза, и протянул свой интуристовский предварительный заказ, паспорт и визу. Она с минуту внимательно изучала паспорт, затем молча исчезла за какой-то дверью. Грег вслух сказал сам себе:
- Добро пожаловать в Россию, мистер Фишер! И долго вы пробудете здесь?.. А, пока за мной не явится КГБ... Ну что ж, превосходно, сэр.
Грег обернулся на голоса. Его внимание привлекла пара, спорящая по-французски. Их разговор эхом разносился по вестибюлю. Оба были красивы и отлично одеты. Женщина, казалось, была на грани истерики. Мужчина весьма по-галльски взмахнул рукой, показывая, что разговор исчерпан, и повернулся к ней спиной.
- О! - воскликнул Фишер. - Довести даму до слез... Имел бы ты дело со мной, приятель! - Вспомнился Париж, каким он видел его в последний раз в июне, и Грег спросил себя, зачем он оттуда уехал. Наверное, о том же думал и Наполеон, когда вокруг него полыхала Москва и повсюду лежал снег. Он, возможно, стоял на том же месте, подумал Фишер, в ста ярдах от Кремлевской стены, за спиной - Красная площадь, а впереди - Москва-река. И он, конечно же, должен был испытывать ощущение рокового конца, которое чувствуют все люди с Запада, когда вступают на эту землю. Именно это и я испытываю сейчас.
Фишеру безумно захотелось чего-нибудь выпить.
Он взглянул на часы: 20.30. Вдруг кто-то сказал у него за спиной:
- Гре-е-гори Фишер.
Он обернулся к окошку регистратуры. К нему обращалась женщина средних лет с короткими рыжими волосами, черными у корней, в брючном костюме цвета морской волны. В руках она держала конверт с его документами.
- Я из "Интуриста", - сказала она. - Почему вы опоздали?
Крайне редко Фишеру задавали вопросы подобным тоном.
- Опоздал к чему? - огрызнулся он, едва сдерживая гнев.
- Мы беспокоились за вас.
- Ну а сейчас-то беспокоиться нечего, не правда ли? Могу я отправиться к себе в номер?
- Разумеется. Вы, наверное, устали. - Она вернула ему документы, оставив у себя паспорт и визу, и выдала зеленую карточку отеля. - Это - ваш пропуск. Носите его всегда с собой. Ваши паспорт и визу вернут вам при отъезде из гостиницы. Вы должны показать этот пропуск, когда его спросит кто-нибудь, имеющий на то полномочия.
- Может, мне приклеить его на лоб?
Похоже, женщина должным образом оценила его шутку и улыбнулась. Наклонившись через конторку, она тихо сказала:
- Западному туристу, как вам известно, очень непросто путешествовать здесь одному без группы, мистер Фишер. Поэтому не привлекайте к себе внимания.
Он промолчал.
- Избегайте обмена всякими предметами, постарайтесь не иметь дела с валютой, проститутками, избегайте политических разговоров и нарушений своего туристского маршрута. Даю вам этот совет от чистого сердца, поскольку вы кажетесь мне симпатичным молодым человеком.
- Благодарю вас. Я буду вести себя хорошо.
Женщина так посмотрела на него, что Грега пронзила тревожная мысль, что ей уже известно о его неприятностях.
- А где мой багаж? - спросил Грег.
- Его доставят.
- Скоро?
- Через минуту.
Он решил, что сейчас его багаж обыскивают.
- Мою машину припарковали надежно?
- Конечно же. Да и кто сможет украсть американский автомобиль?
- Да, на нем, наверное, далеко не уедешь, - улыбнулся Фишер.
Появился служащий отеля, который, на взгляд Грега, очень походил на племянника Чингисхана, и жестом пригласил Грега следовать за ним к лифтам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48