К чему дергатьс
я и тратить ВРЕМЯ?
Внутри Еще Одно Место, Сэр.
Некоторые сущности оттягиваются по термодинамике. Они изобрели термод
инамику… А сами вы разве не стали бы?
А некоторые из нас Оттягиваются Иначе и это ясно как божий день как мне нр
авится видеть то что я ем и наоборот mutatis mutandis в зависимости от обстоятельств.
Столовая Нагого Обеда Билла… Подходите… Полезно для старых и малых, люде
й и зверей. Ничего лучше чем немножко змеиной шарлатанской панацеи подма
зать колеса и пуститься в путь с балаганом Джек. На чьей ты стороне? Дзен-М
ороженого Гидравлика? Или хочешь осмотреться что к чему вместе с Честным
Биллом?
Вот значит в чем Проблема Мирового Здравоохранения о которой я говорил е
ще в Статье. Перспектива Открывающаяся Нам Друзья МОИ. Что это я слышу Ц к
акое-то бормотание про персональную бритву и некоего халявного жоха изв
естного тем что изобрел Банкноту? А сами-то? Бритва принадлежала человек
у по фамилии Оккам и он отнюдь не коллекционировал шрамы. Людвиг Витгенш
тейн Tractatus Logico-Philosophicus: «Если предложение НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО оно БЕССМЫСЛЕННО и приб
лижается к ЗНАЧЕНИЮ НУЛЯ».
«А что может быть НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНЕЕ мусора если он Вам Не Нужен?»
Ответ: «Наркоты, если вы сами не сидите НА МУСОРЕ».
Скажу вам так парни, я слышал какой-то навязший в зубах базар но ни одной д
ругой ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ГРУППЕ и приблизиться не удалось к этой старой т
ермодинамической мусорной От-ТАСКЕ. Теперь ваш героиновый драпарник ед
ва ли вообще что-то говорит и это я еще могу стерпеть. Ваш «Шаровой» же бол
ее активен поскольку у него по-прежнему есть шалаш и лампа… а может и 7-9-10 з
алегшие там как рептилии в спячке поддерживая температуру на Разговорн
ом Уровне: Как опустились остальные торчки в то время как Мы Ц У НАС есть
этот шалаш и эта лампа и вот этот шалаш и эта лампа и этот шалаш и у нас тут с
лавно и тепло тут славно и тепло славно и ТУТ У НАС и славно а СНАРУЖИ ХОЛО
ДНО… ХОЛОДНО СНАРУЖИ где эти глотари шлака и ширевые и двух лет не протян
ут и даже полгода вряд ли продержатся доходяги пошиб в них не тот… А МЫ СИД
ИМ ТУТ и ДОЗУ никогда не наращиваем… никогда-никогда не наращиваем дозу
никогда вот только СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ сегодня ОСОБЫЙ СЛУЧАЙ а все эти глота
ри нифельные и игловые там снаружи на холоде… И мы никогда не глотаем ник
огда никогда никогда не глотаем… Прошу прощения я пока отлучусь к Источн
ику Живительных капель они у всех в карманах имеются и опиумные пульки з
асунутые в жопу в гондоне с Фамильными Драгоценностями и прочей сранью.

Внутри есть место еще для одного, Сэр.
Что ж раз эта запись заводится снова миллиардный световой год и пленка н
икогда не меняется мы не-торчки принимаем решительные меры и мужики отд
еляются от юных Торчков.
Единственный способ защитить себя от этой кошмарной опасности Ц перей
ти СЮДА и завалиться с Харибдой… Нормально будет к тебе относиться пацан
… Конфетки с сигаретками.
Я пятнадцать лет в этом шалаше. Вошел-вышел вошел-вышел вошел-ВЫШЕЛ. Выше
л и Баста. Поэтому послушайте Старого Дядюшку Билла Берроуза который изо
брел Регулирующую Примочку к Счетной Машине Берроуза на Принципе Гидра
влического Домкрата как бы вы ни дергали за ручку результат один и тот же
для данных координат. С ранних лет учился… а сами-то?
Дурцефалы Всех Стран Соединяйтесь. Нам нечего терять кроме Своих Сбытчи
ков. А ОНИ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНЫ.
Опустите глаза ВЗГЛЯНИТЕ ВНИЗ вдоль этой мусорной трассы прежде чем пой
ти по ней и затусоваться с Гнилой Урлой…
Умнику совет не помешает.
Ц Уильям С. Берроуз

МЫСЛИ ВДОГОНКУ ПИСЬМЕННОМУ
ПОКАЗАНИЮ

Когда я говорю, что не помню как написал Нагой Обед, это, разумеется, преув
еличение, и не следует забывать, что у памяти есть различные области. Мусо
р Ц болеутоляющее средство, он убивает также и боль, и удовольствие, внут
ренне присущие осознанию. В то время, как фактическая память наркомана м
ожет быть довольно точна и обширна, его эмоциональная память может оказа
ться скудна и, как в случае с тяжелой формой пристрастия, приближаться к а
ффективному нулю.
Когда я говорю: «вирус мусора представляет сегодня проблему здравоохра
нения номер один в мире», я имею в виду не только действительные болезнет
ворные воздействия опиатов на здоровье индивида (которые при контролир
уемой дозировке могут быть минимальны), а и истерию, которую зачастую упо
требление наркотиков разжигает в группах населения, уже подготовленны
х средствами массовой информации и службами по борьбе с наркотиками к ис
терической реакции.
Проблема мусора в ее теперешнем виде началась с принятия Соединенными Ш
татами в 1914 году Акта Гаррисона О Наркотиках. Антинаркотическая истерия р
аспространилась сейчас по всему миру и представляет собой смертельную
угрозу для личных свобод и должной защиты закона где бы то ни было.
Ц Уильям С. Берроуз.
Октябрь 1991.
Чувствую стремнина крутеет, вон они там задрыгались, готовят серики свои
дьявольские для стукачиков своих, замурлыкали над ложечкой и пипеткой ч
то я скинул на станции Вашингтон-Сквер, перемахиваю через турникет и два
пролета вниз по железной лестнице, еле успеваю на поезд А на окраину… Мол
одой, смазливый, стриженный ежиком фрукт типа рекламного спеца с престиж
ным универом за плечами, придерживает мне дверь. Очевидно, я отвечаю его п
редставлениям о народном характере. Знаете таких субъектов что вечно по
дтусовываются с барменами и таксистами, рассуждая о хуках справа и Додже
рах и запанибрата с продавцом из Недика. Жопа с ручкой, в общем. Как раз в эт
от момент тот душман в белом пыльнике (только представьте себе Ц следит
ь за кем-нибудь в белом пыльнике, за педака проканать пытаясь, я полагаю) в
ылетает на платформу. Я уже представляю себе, каким тоном он говорит, держ
а мою аптеку в левой руке, а правой мацая пушку: «Мне кажется, вы что-то урон
или, приятель».
Но подземка уже поехала.
«Пока, топтун!» ору я, радуя сердце фрукта дешевым понтом. Заглядываю фрук
ту в глаза, подсекаю белые зубы, флоридский загар, вискозный костюмчик с л
оском за двести долларов, застегнутую наглухо рубашечку от Братьев Брук
с и Ньюс под мышкой для реквизита. «А я читаю только Малыша Абнера.»
Квадрат желает схилять за хипа… Лепечет что-то про «план», покуривает са
м время от времени, в доме держит небольшую заначку Ц угощать угорелых и
з Голливуда.
«Спасибо, пацан,» отвечаю я, «я уже вижу, что ты наш.» Его лицо расцветает ка
к игральный автомат Ц глупо, розово.
«Закозлил он меня, точно,» Ц угрюмо продолжаю я. (Примечание: Закозлить на
жаргоне английских воров означает донести) Я придвинулся поближе и уцеп
ился своими липкими от пластилина пальцами за его вискозный рукав. «А мы
с тобой кровные братья по грязной игле. Могу тебе по секрету сказать, ему г
орячая шпиганка светит». (Примечание: Это колпачок ядовитого ширева, кот
орый толкают наркоману, если его надо устранить. Часто дается стукачам. О
бычно горячее ширево Ц это стрихнин, поскольку на вкус и на вид похож на ш
маль)
«Видел когда-нибудь, как горячее ширево торкает, пацан? Я видел, как его Ка
ндыба схавал в Фильке. Мы ему в комнату поставили зеркало одностороннее
и посадили хозяина наблюдать с другой стороны. Он даже иголку из вены выт
ащить не успел. Обычное дело, если шмаль нормальная. Их так и находят потом
Ц в машинке полно сгустков крови, сама в посиневшей руке торчит. И в глаз
ах взгляд такой, когда его шарахает Ц цимес просто, Пацан, доложу я тебе…»

«Помнишь, ездил я с Линчевателем, лучшим Ломщиком в нашем деле. Ну, в Чи еще
… Раскручиваем мы это педиков в Линкольн-Парке. И вот однажды вечером Лин
чеватель заявляется на работу в ковбойских сапогах и черной жилетке с оф
игенной бляхой а через плечо еще и лассо болтается.»
Я ему грю: «Чего это с тобой? Уже с дуба рухнул?»
А он на меня смотрит и отвечает: «Грабли не топырь, незнакомец» и выуживае
т старый ржавый шестизарядник и тут я задаю деру через весь Линкольн-Пар
к, а вокруг только пули рассекают. Он же успел троих пидаров вздернуть, пок
а его менты не повязали. Я в смысле, что Линчеватель свою кликуху правильн
о заслужил…
«Замечал когда-нибудь, сколько выражение передается от голубых к зэкам?
Типа „ломись“, как бы давая понять, что вы с ним в одной телеге?»
«Впендюрь ей!»
«Ломи Дурцефала, он уже вон пассажира готовит!»
«Что-то Бобер слишком быстро письку на него раскатал.»
«Как Сапожник (он это погоняло заработал разводя фетишистов в обувных ма
газинах) говорит: „Дай лоху конского возбудителя, и он еще за добавкой при
ползет“. А когда Сапожник видит лоха, он неровно дышать начинает. Харя у не
го вспухает вся, и губы лиловеют, как у эскимоса в жару. Затем он медленно т
ак, не спеша, надвигается на этого лоха, прощупывает его, пальпирует пальч
иками гнилой эктоплазмы».
«У Бажбана подкупающая внешность маленького мальчика, ребенок сквозь н
его прямо просвечивает синей неонкой. Зашел такой прямо с обложки Сэтерд
ей Ивнинг Пост вместе с кучкой других остолопов и заформалинился в мусор
е. Лохи у него никогда не гундят а Жоржики на цырлах иглу за ним таскают. Ка
к-то Синюшный Мальчонка начал съезжать, и наружу такое выползло, что даже
санитара со скорой бы вырвало. Бажбан под конец включается, начинает бег
ать по пустым кафетериям и станциям метро и вопить: „Вернись, пацан! Верни
сь!!“ и кидается вслед за ним прямо в Ист-Ривер, под воду сквозь презера и ап
ельсиновые шкурки, сквозь мозаику плавающих газет, в саму молчаливую чер
ную жижу, к гангстерам, закатанным в бетон, и к пистолетам, расплющенным та
к, чтобы избежать пронырливых пальчиков любопытствующих экспертов по б
аллистике.»
А фрукт мой думает себе: «Вот это тип! То-то расскажу о нем парням в Кларке.»
Он коллекционирует народные характеры, замереть готов, если Джо Гулд ем
у чайку покажет. Поэтому вешаю я ему на уши, типа крутой, и сбиваю стрелку, п
родать немного «плана», как он его называет, думая про себя: «Загоню-ка я п
ридурку кошачьей мяты.» (Примечание: Кошачья мята пахнет как марихуана, к
огда горит. Часто втуляется неосторожным или неопытным)
«Ну ладно,» сказал я, постукивая пальцем себе по запястью, «долг зовет. Как
сказал один судья другому: „Будь справедлив, а если не можешь, то суди от ф
онаря“.»
Залетаю я в кафетерий, а там Билл Гэйнз съежился в паленом пальтугане в уг
лу, будто полупарализованный банкир в 1910 году, и Старина Барт, потасканный
и неприметный, ломает фунтовый кекс грязными пальцами, лоснящимися от пл
астилина.
У меня на окраине были клиенты, о которых заботился Билл, да и Барт знал не
скольких реликтов еще со времен гаяновых раскурок, призрачных дворнико
в, серых как пепел, привратников-привидений, выметающих пыльные вестибю
ли медленной старческой рукой, кашляя и сплевывая поминутно в предрассв
етном отходняке, вышедших на пенсию барыг-астматиков в театральных отел
ях, Пантопонную Розу, пожилую мадам из Пеории, стоических официантов-кит
айцев, по которым никогда не видно, есть у них долбата или нет. Барт выиски
вал их, прогуливаясь своей старой торчковой походкой, терпеливо, осторож
но и медленно, ронял им в обескровленные ладони несколько часов тепла.
Однажды прикола ради я сходил с ним на один такой обход. Знаете, как старик
и уже теряют всякий стыд по части еды, и когда смотришь на них, тошнит? Со ст
арыми торчками точно так же насчет мусора. Они лепечут и повизгивают при
виде его. Слюна висит у них с подбородков, в животе урчит и все нутро у них с
крежещет в перистальтике, пока они лизнуть собираются, растворяя присто
йную кожу своего тела, так и ждешь, что в любой момент сейчас огромный пузы
рь протоплазмы вырвется из них на поверхность и всосет в себя мусор. Отвр
атительное зрелище в натуре.
«Что ж, мои мальчишечки тоже такими когда-нибудь станут,» подумал я филос
офски. «Странная штука жизнь, а?»
И вот, значит, обратно в центр, к станции Шеридан-Сквер, на тот случай если д
ушман еще рыщет по подсобкам.
Я говорил, что это ненадолго. Я знал, что они там свои макли плетут и злую ме
нтовскую порчу наводят, подкидывая мне моргалки в Ливенворте. «Бесполез
но его на иглу подсаживать, Майк.»
Я слышал, что они замели Чапина на колесах. Этот старый евнух обесхуевший
просто сидел в подвале участка, пичкая его сериками денно и нощно, год за г
одом. А когда Чапин кинулся в петлю в Коннектикуте, этого старого акуса на
ходят со свернутой шеей.
«С лестницы упал,» говорят. Знаете эту вечную ментовскую баланду.
Мусор весь окружен чарами и табу, заговорами и амулетами. Я мог отыскать с
воего связного в Мехико как по радару. «Не на этой улице, на следующей, нап
раво… теперь налево. Теперь опять направо,» а вот и он, беззубое старушечь
е лицо и вымаранные глаза.
Я знаю, что этот старый сбытчик ходит везде и мычит себе под нос песенку, и
все, мимо кого он проходит, подхватывают. Он так сер и призрачен, что они ег
о не замечают и думают, что песенка у них сама в мозгах мычится. Так клиент
ы и подсаживаются на Улыбки, или на Я Настроен Любить, или на Говорят, Мы Сл
ишком Молоды, Чтобы Ходить Вместе Долго, или на то, что у него сегодня в про
грамме. Иногда можно увидеть, к примеру, полсотни крысячьего вида пыжико
в, до визга оприходованных, бегущих гурьбой за парнишкой с губной гармош
кой, и сидит Чувак на плетеном стульчике, хлеб лебедям кидает, жирный трав
естит прогуливает свою афганскую борзую по Восточным Пятидесятым, стар
ый алкаш ссыт на Эль столбо, радикал из студентов-еврейчиков раздает лис
товки на Вашингтон-Сквер, садовник стрижет кусты, дезинсектор, рекламны
й фрукт в Недике, что запанибрата с продавцом. Всемирная сеть торчков, нас
троенная на пуповину протухшей молофьи, перетягивающаяся в меблирашка
х, дрожащая в предутренних ломках. (Старые Медвежатники сосут черный дым
в подсобке Китайской прачечной, а Меланхоличная Малышка подыхает от пер
едоза временем или отвыкши дышать в долбате) В Йемене, Париже, Новом Орлеа
не, Мехико и Стамбуле Ц дрожа под отбойными молотками и паровыми экскав
аторами, по-торчковому визгливо драконя друг друга на чем свет стоит, ник
то из нас ничего подобного прежде не слыхал, а Чувак высунулся из проезжа
ющего парового катка, и я грюкнулся в ведерко гудрона. (Примечание: Стамбу
л сейчас сносят и отстраивают заново, особенно ветхие торчковые квартал
ы. В Стамбуле больше героиновых героев, чем в Нью-Йорке) Живые и мертвые, в т
оске или откидоне, подсевшие или спрыгнувшие, или подсевшие снова, заход
ят они на лучик мусора, а Связник жует Чоп-Суи на Долорес-Стрит, пеленг Мех
ико, макая пальцами фунтовый кекс в кафетерии самообслуживания, загнанн
ый сюда с толкучки с цепи сорвавшейся сворой Людей. (Примечание: Люди на но
ворлеанском жаргоне значит душманы)
Старый Китаец зачерпывает речной воды в ржавую консервную банку и промы
вает сифилис тяги, плотный и черный как шлак. (Примечание: Сифилис тяги Ц
это пепел скуренного опия)
Ладно, у душманов остались моя ложка с пипеткой, и я знаю, что они выходят н
а мою частоту по наводке этого слепого стукача, известного под именем Ви
лли-Диск. У Вилли круглый рот, похожий на диск, обрамленный чувствительно
й, постоянно встающей черной волосней. Он ослеп, ширяясь в глазное яблоко,
нос и нчбо у него изъедены от вдыхания гаррика, а тело Ц сплошная зарубце
вавшаяся масса, тердая и сухая как дерево. Говно жрать он может теперь тол
ько этим своим ртом, иногда тот покачивается на конце длинной трубки экт
оплазмы, нащупывающей эту неслышную частоту мусора. Он идет за мной по сл
еду через весь город в номера, из которых я уже выехал, и душманы наезжают
на каких-то новобрачных из Сиу-Фоллз.
«Ладно, Ли! Выходи из-за занавески! Мы знаем, что ты там» Ц и тотчас выдерги
вают у парня член.
И вот Вилли припекает, и ты всегда слышишь в темноте его (он функционирует
только в темноте) скулеж и чувствуешь ужасающую настырность этого слепо
го, ищущего рта. Когда они уже подтягиваются кого-то брать, Вилли совершен
но выходит из-под контроля и ртом проедает дырку прямо в двери. Если менты
не успеют утихомирить его разрядником для скота, он готов высосать все с
оки из каждого наркоши, которого вложил.
И я сам знал, и все остальные знали, что они спустили на меня Диска. И если мо
и пацаны-клиенты когда-нибудь расколются в суде: «Он заставлял меня сове
ршать всякие ужасные половые акты в обмен на мусор,» Ц я могу навсегда ра
сцеловаться с топталовкой.
Поэтому мы затариваемся гарриком, покупаем подержанный студебеккер и о
тчаливаем на Запад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14