С волнением Нефертари осматривала вечное жилище Рамзеса Великого. В маленьких горшочках художники разводили измельченные минеральные пигменты, прежде чем оживить стены символическими фигурами, они будут охранять вечную жизнь Фараона. Цветочный порошок, смешанный с водой и смолой акации, давал чрезвычайную точность выражения.
«Жилище золота», зал саркофага с восьмью столбами, был почти готов. Смерть могла принять Рамзеса.
Царь позвал мастера.
— Как и в гробницах некоторых моих предков, ты выроешь коридор, который упрется в скалу, и там оставишь неотесанный камень. Он будет хранить последний секрет, о нем ни одна человеческая душа не может знать.
У Нефертари и Рамзеса было чувство, что они только что прошли решающий этап в своей жизни, к их любви теперь добавлялось осознание собственной смерти как пробуждения, а не кончины.
ГЛАВА 35
Серраманна старался выглядеть спокойным.
Меба вышел из кабинета более часа назад, чтобы присутствовать на пиру, который давала царица-мать Туйя, заботившаяся о поддержании сплоченности двора в отсутствие царской четы. Поддерживая постоянную связь с Рамзесом, вдова Сети была довольна кропотливой работой Амени и строгостью Серраманна, поддерживавшего порядок. У евреев, кажется, все было спокойно.
Но бывший пират, доверяя своему чутью, был убежден, что этот покой предшествовал буре. Конечно, Моисей часто беседовал с евреями, и он, безусловно, стал их вождем. Более того, большинство египетских сановников, зная о верности Рамзеса в дружбе, считали за благо обходительно вести себя с Моисеем. Через день-другой, полагали они, он получит новый важный пост и оставит свои нелепые идеи.
На первом месте среди забот Серраманна стоял Меба. Сард был уверен, что именно он украл кисточку Ка, но с какой целью? Бывший пират ненавидел знатных особ вообще, а Меба — слишком светского, слишком элегантного и слишком покладистого — особенно. Такой человек, как Меба, по мнению сарда, имел естественную наклонность ко лжи.
А если кисточка Ка спрятана у Меба? Серраманна обвинит его в краже, и он будет вынужден объяснить причины своего поступка перед судом.
Сановник Меба отправился спать, его слуги вернулись в свои комнаты. Сард пробрался через заднюю часть дома и достиг террасы. Отсюда он свободно проник в основные комнаты.
Серраманна располагал большей частью ночи, чтобы довести до благополучного конца этот замысел.
— Ничего, — заявил сард, мрачный и плохо выбритый.
— Ты действовал незаконно, — напомнил Амени.
— Если бы мой план удался, Меба прекратил бы вредить.
— Почему ты подозреваешь его?
— Потому что он опасен.
— Опасен, Меба? Он занят только собственной карьерой, и эта постоянная забота исключает любой шаг в сторону.
Сард с аппетитом съел кусок сушеной рыбы, сдобренный острым соусом.
— Может быть, ты и прав, — пробубнил он с набитым ртом, — но мое чутье подсказывает мне, что это невероятный пройдоха. Он должен находиться под постоянным наблюдением; и рано или поздно совершит ошибку.
— Как хочешь... Но это бессмысленно!
— За Моисеем тоже нужно установить наблюдение.
— Он был моим другом, — напомнил Амени, — и Рамзеса тоже.
— Еврей — опасный мятежник! Ты — слуга Фараона, а Моисей восстанет против него.
— Он не сделает этого.
— Конечно, сделает! Я знаю, что представляют из себя подобные типы. Он станет возмущать народ против Фараона, а ты отказываешься слушать меня.
— Мы знаем Моисея и верим ему.
— Однажды вы пожалеете об этом.
— Иди спать и постарайся не трогать евреев. Наша роль — поддерживать порядок, а не сеять смуту.
Аша разместили в одной из комнат дворца, он ел грубую, но сносную пищу, пил посредственного качества вино и наслаждался любовью светловолосой хеттки, которую управляющий догадался предложить ему. Лишенная всякой застенчивости, она сама хотела проверить слухи о том, что египтяне являются прекрасными любовниками. Аша согласился на этот опыт, и был то ведущим, то ведомым, но всегда воодушевленным.
Не был ли это самый приятный способ проводить время? Урхи-Тешшуб, удивленный поступком Аша, был, однако, польщен присутствием верховного сановника Фараона; не означает ли это, что Рамзес признавал его как будущего императора, его, сына Муваттали?
Урхи-Тешшуб вошел в комнату Аша в тот момент, когда хеттка жадно целовала египтянина.
— Я зайду позже, — сказал Урхи-Тешшуб.
— Останьтесь, — попросил Аша, — молодая особа поймет, что государственные дела иногда важнее удовольствия.
Обворожительная хеттка исчезла, Аша облачился в изысканную тунику.
— Как чувствует себя император? — спросил он у Урхи-Тешшуба.
— По-прежнему.
— Я снова предлагаю вам помощь: позвольте мне помочь ему.
— Зачем приходить на помощь самому злейшему врагу?
— Ваш вопрос приводит меня в замешательство.
Тон Урхи-Тешшуба стал повелительным.
— Однако я жду ответа.
— Дипломаты не любят открывать свои секреты... Мирный характер моего визита вас не удовлетворяет?
— Я требую настоящего ответа.
— Хорошо... Рамзес знает Муваттали. Он испытывает по отношению к нему большое уважение и даже некоторое восхищение. Его болезнь причиняет Фараону глубокое страдание.
— Вы смеетесь надо мной?
— Я уверен, что вам не понравилось бы быть обвиненным в убийстве собственного отца.
Несмотря на ярость, которая поднималась в нем, Урхи-Тешшуб не возразил. Аша постарался закрепить свое преимущество.
— Нас волнует все, что происходит при хеттском дворе; мы знаем, что армия желает, чтобы переход к власти осуществился в спокойной обстановке и чтобы император сам указал на своего преемника. Вот почему я желаю помочь его выздоровлению, используя секреты нашей медицины.
Урхи-Тешшуб не мог исполнить эту просьбу. Если к Муваттали вернется речь, он бросит сына в тюрьму и доверит империю Хаттусили.
— Откуда такая осведомленность? — спросил он у Аша.
— Мне трудно...
— Отвечайте!
— К сожалению, я должен хранить молчание.
— Вы не в Египте, Аша, а в моей столице!
— Я здесь с официальным визитом, чего я должен опасаться?
— Я воин, а не дипломат. И мы находимся в состоянии войны.
— Это угроза?
— Спокойствие мне не присуще, Аша. Поспешите ответить.
— Вы прибегнете к пытке?
— Без колебаний.
Содрогаясь, Аша закутался в шерстяную накидку.
— Если я скажу, вы меня пощадите?
— Мы останемся добрыми друзьями.
Аша опустил глаза.
— Я должен признаться вам, что настоящая цель моего визита состоит в том, чтобы предложить перемирие Муваттали.
— Перемирие! На какое время?
— Как можно дольше...
Урхи-Тешшуб возликовал. Итак, армия Фараона была ослаблена! Как только эти проклятые знамения станут благоприятными, новый властелин хеттов бросится на штурм Дельты.
— Затем... — продолжил Аша.
— Затем?
— Мы знаем, что император, выбирая преемника, колеблется между вами и своим братом Хаттусили.
— Откуда вы знаете, Аша?
— Дадите ли вы нам передышку, если у вас будет власть?
«Почему бы, — подумал Урхи-Тешшуб, — не пойти на хитрость, столь любезную сердцу моего отца?»
— Я военный человек, но я не исключаю эту возможность при условии, что она не ослабит нашу державу.
Аша расслабился.
— Я говорил Рамзесу, что вы мудрый человек, и не ошибся. Если вы пожелаете, мы заключим мир.
— Конечно, мир... Но вы не дали мне ответа, которого я требовал: откуда все это вам известно?
— Военачальники, делающие вид, что поддерживают вас. В действительности они вас предают, поддерживая Хаттусили.
Открытие поразило Урхи-Тешшуба как раскат грома.
— С Хаттусили мы не добьемся ни мира, ни перемирия; его единственная цель — командовать союзной армией, как при Кадеше.
— Я хочу услышать имена, Аша.
— Станем ли мы союзниками против Хаттусили?
Урхи-Тешшуб почувствовал вдруг, как напряглись мускулы, словно при приближении битвы. Использовать египтянина, чтобы освободиться от соперника, какой странный поворот судьбы! И он не упустит такой случай.
— Помогите мне уничтожить предателей, Аша, и вы получите перемирие а, возможно, даже больше.
Аша заговорил.
Каждое из имен, которое он называл, было как пощечина. В списке состояли некоторые из самых горячих сторонников Урхи-Тешшуба, по крайней мере, на словах. И даже старшие военачальники, сражавшиеся рядом с ним, предали его.
Мертвенно-бледный Урхи-Тешшуб пошел тяжелым шагом к двери комнаты.
— Еще одна деталь, — остановил его Аша, — Вы можете попросить мою молодую подругу вернуться?
ГЛАВА 36
Обходя гранитные карьеры Асуана с Бакхеном, Рамзес вновь стал рудознатцем, выбирающим хорошие камни, которые в дальнейшем превратятся в обелиски и статуи. В восемнадцать лет сын Сети проявил это магическое умение — распознавать места, где располагались гранитные жилы превосходного качества; сегодня Рамзес с радостью убедился в том, что не утратил этой способности.
Рамзес пользовался рамкой для поиска воды, принадлежавшей Сети, в свое время она помогла ему обнаружить подземные источники. Мир людей являлся только местом для выхода из энергетического океана, где он будет вращаться, когда боги призовут его; под землей так же, как и на небе, происходят превращения, эхо которых утонченный ум способен уловить.
На вид карьеры казались неподвижными вселенными, закрытыми и враждебными, где жара была невыносимой большую часть года; но внутренность земли проявлялась здесь с чрезвычайной щедростью, заставляя появиться на поверхности гранит несравненного великолепия. По преимуществу именно он являлся материалом, не знающим износа, заставляющим жить вечно храмы Египта. Рамзес замер.
— Ты будешь рыть здесь, — приказал он Бакхену, — именно здесь можно найти монолит, из которого ты сделаешь колосса для храма. Ты говорил с ремесленниками?
— Они все пожелали отправиться в Нубию, и я вынужден был выбрать немногих. Ваше Величество... Это не в моих привычках, но у меня к вам есть просьба.
— Я слушаю тебя, Бакхен.
— Позвольте мне участвовать в этой экспедиции?
— У меня есть веская причина для отказа: назначение третьим жрецом Амона в храме Карнака обязывает тебя оставаться в Фивах.
— Я... я не желал этого назначения.
— Я знаю, Бакхен, но верховный жрец Небу и я сам посчитали, что можем возложить на твои плечи более тяжелую ношу. Ты поможешь верховному жрецу поддерживать процветание этих владений и наблюдать за строительством моего Храма Миллионов Лет. Благодаря тебе Небу с легким сердцем преодолеет все повседневные трудности.
Прижав руку к сердцу, Бакхен поклялся, что со всей ответственностью возьмется за новые обязанности.
Очень мощный, но не опасный для плотины, каналов и культур, разлив воды облегчал путешествие царской четы. Скалистый хаос первого водопада исчез под ревущими потоками и водоворотами, делавшим навигацию опасной. В первую очередь, нужно было остерегаться отмелей, неожиданно встречающихся в этих бурных водах, и волн, способных опрокинуть любое судно. Поэтому были приняты дополнительные предосторожности, чтобы подготовить путь, по которому царская флотилия прошла бы без риска угодить в катастрофу.
Обычно спокойный и безразличный к поступкам людей, Боец выказывал некоторую нервозность; огромный лев спешил в родную Нубию. Рамзес успокаивал его, гладя густую гриву.
Два человека попросили разрешения подняться на борт, чтобы поговорить с Фараоном. Первый, писец, обязанный наблюдать за уровнем воды, представил отчет.
— Ваше Величество, уровень воды достиг двадцати одного локтя и три ладони, третья часть.
— Превосходно, как мне кажется.
— Совершенно верно, Ваше Величество; в этом году Египет не будет знать никаких проблем с поливом полей.
Вторым человеком был начальник стражи Элефантины; его сообщение было менее успокаивающим.
— Ваше Величество, таможенники сообщили о человеке, похожем, по данному вами описанию, на убийцу.
— Почему он не был допрошен?
— Охранники не задержали его, потому что он не совершил никаких нарушений.
Рамзес едва сдерживал гнев.
— Что еще?
— Он назвался торговцем и зафрахтовал быстрое судно, чтобы отправиться на юг.
— Какой у него был груз?
— Глиняные кувшины, наполненные сушеной говядиной для крепостей второго водопада.
— Когда он отбыл?
— Неделю назад.
— Передайте сообщение командующим укреплений и прикажите им задержать его.
Почувствовав облегчение, от того, что избежал наказания, стражник побежал выполнять приказы.
— Шенар опередил нас, он уже в Нубии, — промолвила Нефертари, — ты считаешь благоразумным продолжать наше путешествие?
— Нам не следует опасаться его.
— Он готов на все... Ненасытная ненависть Шенара приведет его к безумству.
— Шенар не помешает нам путешествовать. Я недооценивал его способность вредить, Нефертари, не опасайся. Однажды мы окажемся лицом к лицу, и он склонится перед своим царем, прежде чем быть наказанным богами.
Они обнялись, и этот момент единения усилил решимость Рамзеса.
Подозрительный больше обычного, Сетау обследовал каждый корабль, проверяя груз, снасти, ощупывая паруса, убеждаясь в крепости рулей; навигация не была его излюбленным делом, но он не оказывал доверия морякам, слишком уж уверенным в себе. К счастью, речная стража сделала все необходимое, чтобы обеспечить безопасность царской флотилии. Но заклинатель змей, не доверяя водной стихии, почувствует себя в безопасности, когда ступит вновь на твердую землю.
Вернувшись на царский корабль, где ему была приготовлена каюта, Сетау проверил, ничего ли он не забыл; кувшины с фильтрами, маленькие вазы, наполненные твердыми и жидкими снадобьями, корзины для змей различной величины, дробилки, ступки, пестики, бронзовые бритвы, мешочки с окисью свинца и стружкой меди, красной охрой, медицинской глиной, мешки с луком, компрессами, горшки с медом, бутылочные тыквы... Он ничего не забыл.
Напевая старую нубийскую песню, Лотос складывала повязки и туники в деревянные сундуки. Из-за жары она была обнажена, и ее гибкие движения восхитили Сетау.
— По-моему, у наших кораблей крепкий вид, — сказал он, обнимая ее за талию.
— Твоя проверка была серьезной?
— Разве я сам не серьезный человек?
— Пойди проверь самые высокие мачты; я не закончила наводить порядок.
— Это не так срочно.
— Я не выношу хаоса.
Набедренная повязка упала на пол каюты.
— Неужели ты будешь настолько жестока, что покинешь меня в такой момент?
Ласки Сетау стали слишком настойчивыми, чтобы позволить Лотос продолжать свою работу.
— Ты пользуешься моей слабостью, я счастлива, что скоро вновь увижу Нубию.
— Занимаясь любовью, мы сможем превосходно отметить этот счастливый момент.
Флотилию при отплытии на юг провожала многочисленная толпа. Несколько отважных мальчишек, помогая себе поплавками из тростника, бросились следом, сопровождая корабли до входа в канал. Все были рады и. благодарны царской чете, устроившей населению пир на свежем воздухе, на котором пиво лилось рекой.
Настоящие плавучие дома, корабли, построенные для путешествия в Нубию, были одновременно крепкими и комфортабельными. Оснащенные только одной центральной мачтой и очень большим парусом, прикрепленным многочисленными снастями, они управлялись двойным рулем, один на левом, другой на правом борту, окна кают, широких и хорошо обставленных, были рассчитаны так, чтобы обеспечить циркуляцию воздуха.
Водопад пройден, опасность миновала, путешествующие вернулись к привычным обязанностям.
Нефертари захотела пригласить Сетау и Лотос разделить с ней трапезу, но исходящие из каюты четы стоны наслаждения не позволили ей постучать в дверь. Позабавившись, царица вернулась на палубу полюбоваться прекрасными нубийскими пейзажами.
Великая Супруга Фараона мысленно поблагодарила богов за предоставленное ей такое огромное счастье, которым она хотела поделиться со своим народом. Она, скромная мечтательница, желавшая когда-то жить в уединении, стала женой Рамзеса, его Великой Супругой, первой женщиной Египта.
С каждым днем ее любовь к Рамзесу становилась все сильнее, она ясно ощущала, как некая магическая связь объединяет их узы, делая священным их союз. Если бы Рамзес был земледельцем или простым точильщиком ваз, Нефертари все равно любила бы его с той же страстью; но роль, которую судьба предназначила для них, делала это блаженство недолгим. Она понимала, что Рамзес — Фараон, ответственный за судьбу Египта, и жизнь его принадлежит, прежде всего, стране, а не ей, Нефертари.
Когда рука Рамзеса обняла Великую Супругу Фараона с силой, окрашенной нежностью, той нежностью, которую сердце Нефертари хранит с первой их встречи, она на мгновение снова пережила прожитые вместе годы. Их великая любовь и великое единение душ помогли преодолеть все испытания. Их великая любовь поможет им пережить века.
И прижавшись к его телу она почувствовала, что тот же порыв воспламенил его сердце и понес их обоих по пути незримого, где богиня любви играла музыку звезд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31