Она заплетала ее, потому что так было удобнее лежать в постели. – Так старомодно, но так красиво. Ненавижу, когда молодые девушки твоего возраста стригутся так, что волосы закрывают лицо, как саван. А как ты носишь их, когда они расплетены, хвостиком?
– Либо ношу распущенными, либо укладываю в прическу. – Элли с завистью посмотрела на густые, красиво подстриженные волосы леди. – Я не хочу их обрезать, потому что они тонкие и не такие густые, как у вас.
– Да, мои такие густые, что приходится их очень часто прореживать.
Женщина с соседней кровати, до этого занимавшаяся каким-то делом, подошла к леди.
– Вам бы не мешало обратить внимание и на других, – недовольно фыркнула она, посмотрев на Элли и леди так, как будто от них исходил неприятный запах.
– Да-да, простите. Выбирайте, пожалуйста, – вежливо предложила леди. Она явно не была настроена на ссору. В ее голубых глазах промелькнула хитрая улыбка. Подошедшую женщину так и распирало от любопытства, она старалась как можно дольше выбирать книги, надеясь услышать что-нибудь интересное.
– Возьмите себе что-нибудь из романов времен Регентства, – продолжала леди. – Я в свое время перечитала их почти все. Тогда я лежала со сломанной ногой после того, как лошадь решила, что у нее нет настроения брать барьер. Благодаря этому я влюбилась не в одного повесу этих захватывающих историй. А самой любимой моей книгой стал «Регентский олень».
– Граф Уорт. – Лицо Элли радостно засияло. – Это и мой самый любимый герой.
– А еще я обожала «Благородную Софию». Это мой идеал женщины, хотя она жила более ста лет назад.
Леди посмотрела на часы, и Элли заметила, что это «Картье», точно такие же она видела на обложке «Вог».
«Когда-нибудь, – пообещала она себе, – я стану ничуть не хуже. У меня позади два прекрасных урока». Она посмотрела на тележку с книгами. В этот момент леди обратилась к ней:
– Если я вас больше не увижу, то желаю вам удачи и всего самого наилучшего. – Она улыбнулась и повернулась к женщине, которая делала вид, что выбирает книги, вслушиваясь в каждое их слово. – Итак, на чем вы остановили свой выбор?
– Здесь нет того, что я хочу. Все хорошее уже разобрали. – Женщина метнула ненавидящий взгляд на Элли и независимой походкой направилась к своей кровати, где сразу стала что-то тихо рассказывать двум своим соседкам, которые все время неотрывно смотрели на Элли.
Элли с вызовом взглянула на них и отвернулась. Встретившись глазами со своей новой знакомой, она была невольно удивлена, увидев в ее взгляде нескрываемое любопытство. Леди открыто улыбнулась.
– Меня зовут Элизабет Уоринг, – представилась она. – А тебя?
– Нелл Джордан.
– Это Элеонор?
Нелл кивнула головой. Никто, кроме ее отца, не называл ее Элеонор. Имя Элли она специально придумала себе, чтобы оно соответствовало специфике ее работы на улице. Оно никогда не было ее настоящим именем, это имя из прошлого, и в будущем ему нет места.
– Ну хорошо, Нелл, если ты так любишь читать, то я могла бы подбросить тебе по пути кое-какие интересные книги. Ты не против?
– Если вам нетрудно... – автоматически ответила Нелл, все еще чувствуя осадок недовольства и удивления, оставшийся у нее после любопытного взгляда леди. Она так устала от того, что ее рассматривают как экзотическое животное в зоопарке, будто проститутки были каким-то вымирающим видом. Она чувствовала, словно ее препарируют, расчленяя на части. Ей так хотелось дружбы, взаимопонимания и искренности... но с «уличными девками» обращались совсем по-другому. Да, ей надо все бросить и уйти в другой мир, чтобы начать новую жизнь!
Поэтому в ее прощании не прозвучало ничего, кроме вежливой благодарности, и, когда тележка заскрипела колесами, двигаясь дальше по палате, она взяла «Лабиринт в ванной» и стала читать.
– Я вижу, вы немало времени провели с нашей местной знаменитостью, – как всегда снисходительно, заметила старшая сестра, обращаясь к Лиз, когда та вошла в приемную, чтобы сообщить, что все книги розданы.
– Местной знаменитостью? Почему ее так называют?
– Это проститутка, которую отдубасил ее же сутенер. – Сестра многозначительно подняла брови и закатила глаза.
– Она совсем не похожа на проститутку.
– Да, вся такая гордая и неприступная, ну прямо фифа. И это в девятнадцать-то лет!
– А откуда вы знаете, что она проститутка? – спросила Лиз.
– От полиции. Они дважды делали ей предупреждение за занятия проституцией на улице.
– Да, он, наверное, мерзавец, этот ее сутенер, – сказала Лиз. – Сломал нос... да еще и челюсть.
– Сама виновата! Не надо было связываться с такими людьми. – Сестра явно не разделяла симпатию Лиз к Нелл и совсем той не сочувствовала. Элизабет пожала плечами.
– Видимо, нужда в деньгах толкнула ее на такое занятие. Ах да. Я обещала ей принести несколько интересных книг, поэтому зайду к вам еще завтра, если вы не против.
– О, вы могли бы и не спрашивать, миссис Уоринг, – дала свое разрешение сестра. Его было просто получить, потому что Элизабет Уоринг являлась близким другом главного консультанта больницы. Однако в ответе сестры чувствовалась желчь зависти. – Приходите к этой покалеченной когда вам угодно.
– Я тоже была на больничной койке. И не раз. Поэтому я прекрасно знаю, что она чувствует.
Следующим утром Нелл с головой ушла в «Заставу», когда вдруг что-то опустилось на ее кровать. Это были пять ярких книг в бело-голубых обложках. А перед ней стояла радостно улыбающаяся Элизабет Уоринг с целой кипой журналов.
– Не надо удивляться, – с легким упреком проговорила она. – Я же обещала тебе принести эти книги...
– Да, но не так скоро!
– Рано или поздно я все равно собиралась отдать их в больничную библиотеку, поэтому ты можешь прочитать их первой.
Нелл взяла книги. Они все были абсолютно новые, последние новеллы пяти самых лучших авторов, как английских, так и американских. Ни одну из этих книг раньше она не читала.
– Вот это да! – восхищенно воскликнула она. Ее лицо на мгновение осветилось искренней радостью, и, оказавшись без маски внешней неприступности и недоверия, делавшей его взрослым и надменным, оно раскрыло Элизабет весь внутренний мир этой наивной, еще не вполне сформировавшейся женщины.
– У меня есть подруга, которая получает самые последние издания по договору с Хатчардсами. Поэтому, как только она их прочитывает, я сразу отношу книги в больницу. – Лиз лгала без зазрения совести – все эти книги она только что купила в магазине.
– Мне придется прочитать их очень быстро, потому что в понедельник меня собираются выписывать.
Лиз пододвинула поближе к кровати непонятно откуда взявшееся кресло и села.
– А где ты живешь? – как бы случайно спросила она.
– У меня есть шанс получить комнату в одном из благотворительных приютов.
– О господи! Я даже не думала, что такие еще существуют.
– Он находится на попечительстве муниципалитета и церкви.
– А-а... ты, наверное, веришь в бога?
– Нет, но, если бы мне пришлось пойти в церковь, чтобы получить крышу над головой, я бы не задумываясь это сделала.
Лиз заметила неожиданное повышение интонации юного контральто Нелл. Голос был непривычно глубоким для такой девушки, и по зазвучавшему в нем напряжению Элизабет угадала, что у той просто нет денег.
– А на что ты живешь? – спросила она, стараясь, чтобы это прозвучало скорее как случайный интерес, чем назойливое любопытство.
– Сейчас я пока выбираю одно из двух предложенных мне мест. – Нелл снова замкнулась и насторожилась.
– Ты не собираешься вернуться к своему любовнику?
У Нелл при этих словах вспыхнули глаза, но она только отрицательно покачала головой. Лиз спокойно смотрела на нее, было ясно, что ей уже все известно.
– Умная девушка. Я бы никогда не смогла понять женщину, которая продолжает жить с издевающимся над ней мужчиной.
– Ну, некоторым просто некуда больше идти.
– Такого не бывает, чтобы некуда было идти. Идти всегда есть куда, даже если это полиция. Когда ты подашь официальную жалобу, они обязательно что-нибудь предпримут. Ну хорошо, раз ты уже сделала выбор, то мне нет смысла говорить о своем предложении.
Любопытство все-таки взяло верх над осторожностью, и Нелл спросила:
– Каком предложении?
– Я сама веду одно очень прибыльное дело, поэтому проблем с деньгами нет. Жалованье высокое, – начала Лиз очень мягким голосом. – Поэтому я подумала, что, пока тебе негде остановиться, ты вполне могла бы пожить некоторое время в очень красивой комнате в одном пригородном домике. – Она увидела полный недоверия и подозрительности взгляд Нелл. – Я знаю, что у одной очень порядочной женщины есть такая комната, и ты могла бы там пожить.
– Скорее всего мне это не по карману.
– У нее очень приемлемая плата, поверь. Она считает необходимым помогать людям.
Нелл еще больше насторожилась.
– Спасать падших женщин?
Лиз откинула назад голову и рассмеялась. Ее волосы рассыпались ярким светлым водопадом.
– Нет-нет! Это скорее от ее старых, еще викторианских взглядов на жизнь. Если перефразировать Дороти Паркер, то можно сказать так: «Если бы все падшие женщины в мире вдруг захотели покончить со своим недостойным существованием, то я бы не очень удивилась».
Чувство юмора леди заставило Нелл улыбнуться.
– Я бы тоже не удивилась. Лиз с чувством заключила:
– Очень жаль, если ты не согласишься с моим предложением. Я уверена, что там ты будешь счастлива. Она не цербер, а очень понимающая и заботливая женщина.
– Кто вам сказал, что я ищу работу?
– Ну, дорогая, это больница. Тут и полиция была, и Служба милосердия...
– У меня уже есть предложения.
– Приют? Это не очень уединенное и спокойное место. Свои правила и законы. Государственные работы...
– Беднякам не приходится выбирать, – ответила Нелл, и ее слова подтвердили догадки Элизабет о том образе жизни, который вела эта девушка раньше.
– Моя подруга не станет требовать от тебя плату за квартиру сразу. Заплатишь потом, когда найдешь работу.
– Какую? Читать лекции по прелюбодеянию? Лиз немного разозлилась.
– Я думаю, это серьезно и это стоит сделать. Просто надо друг друга понять.
Нелл продолжала смотреть на Лиз с подозрением. «Не очень-то спешит верить, – подумала Лиз. – Слишком часто с ее наивностью она испытывала разочарование. Да, мне знакомо подобное чувство. Она считает, что обязательно должна быть какая-то ловушка, потому что они часто встречались в ее жизни и она всегда в них попадала».
– Подумай. – Лиз поднялась. – Я зайду завтра утром, если ты не против, и мы с тобой поговорим на эту тему еще раз.
– Как хотите, – безразлично согласилась Нелл. Она понимала, что поступает невоспитанно и грубо, но жизнь уже дважды жестоко наказывала ее за наивность и доверчивость. Поэтому ей совсем не хотелось оказаться в дураках еще и третий раз. Почему такая шикарная леди вдруг заинтересовалась проституткой? И все ее подруги, наверное, одного поля ягоды. Лил тоже казалась такой заботливой и по-матерински нежной. Нелл даже вздрогнула при мысли, какой наивной она тогда была. И эта леди может оказаться совсем не такой честной и доброй, какой хочет выглядеть. Скорее всего она лжет. Надо всегда помнить свой девиз: НЕ ДОВЕРЯЙ НИКОМУ! А может, она очень состоятельная мадам и считает, что нашла настоящий бриллиант в пыли и теперь все, что надо, так это отполировать и огранить его, чтобы он приобрел настоящую ценность. А потом она продаст этот бриллиант и хорошенько наживется! Нет, хватит!
Лиз видела, как на лице Нелл, слишком выразительном для девушки с ее прошлым, одна эмоция сменяет другую. Она не такая уж крутая и неприступная, как хочет показаться. Взяв Нелл за упрямый подбородок, Лиз заглянула в ее светлые глаза:
– Я на твоей стороне, поверь мне.
Нелл смотрела, как Элизабет идет по палате к двери. Сегодня на ней был голубой пиджак и короткая юбка. Этот костюм стоил наверняка больше, чем Нелл зарабатывала за месяц. Ну что такая женщина может знать о ее жизни?!
Она снова взяла в руки книгу, но читать не могла, мысли были заняты совсем другим. Несмотря на все то, что она сказала этой леди, несмотря на то, в чем она убеждала сама себя, Нелл понимала, что у нее еще есть возможность выбора.
7
– Я нашла ее, – объявила Лиз Филиппу, когда они встретились вечером в ресторане отеля «Коннот».
– Когда? Где? Да, но сначала скажи, кто она? Я ее знаю?
– Нет, не знаешь. Ее никто не знает. Она работала на улице и поссорилась со своим сутенером. Тот избил ее, в результате чего она попала в больницу с разбитым носом и сломанной челюстью.
Филипп откинулся в кресле и закрыл глаза. Поднеся к губам бокал со своим любимым шампанским «Крюг», он залпом осушил его. Посидев так какое-то время, он опустил бокал и открыл глаза.
– Прости, но не ошибся ли я? Ты решила остановить свой выбор на самой обыкновенной уличной шлюхе?
– Я не могу сказать, что она обыкновенная. В ней что-то есть. К тому же она умная и образованная. Это совсем не то дерьмо среднего уровня, Филипп, которое ты мне показывал. Отнюдь. Она ни на одну из них не похожа и ведет себя совсем по-другому.
– Как ты о ней узнала? Ты видела ее в деле? – в голосе Филиппа почувствовалась злая ирония. – Я прекрасно знаю, моя дорогая Элизабет, что у тебя неоперируемая опухоль мозга, но я не знал, что она так сильно влияет на твои поступки.
От этой издевки ее передернуло, как от удара хлыстом, но Лиз сдержалась.
– Я знаю, что делаю!
– Если ты делаешь такое, то не знаешь!
– Это чистый лист бумаги, Филипп. Единственное, с чем она сталкивалась, – это с работой на улице. Я смогу научить ее всему, что связано с сексом на вилле и в гостиничном номере. У нее такое прекрасное лицо, что из него при небольшом усилии можно создать настоящий шедевр. Кроме того, она молода – девятнадцать-двадцать лет. У нее приятный голос, и по манере разговора чувствуется, что она получила образование.
– Сейчас ты мне еще расскажешь историю о том, что в детстве она была украдена прямо из колыбели своей спальни во дворце какой-нибудь злой ведьмой! – Филипп развел руки в стороны. – Элизабет, по-моему, тебе пора перестать верить в сказки.
– Но эта сказка еще не закончилась, потому что мне надо получить ее согласие.
– Ты не говорила мне, что у нее есть гордость.
– Она не доверяет мне. В том мире, где она жила, у нее на каждом шагу были ловушки. И хотя она еще не догадалась, кто я такая, клянусь, она очень внимательно меня изучала.
– Умная девушка. Я начинаю проникаться к ней уважением.
– Был момент, когда я увидела ее настоящее лицо. Знаешь, у меня даже в горле что-то сжалось. – Элизабет положила руку на горло, как бы подтверждая искренность своих чувств. – Меня колотило, как сумасшедшую. Это то, что мне надо, Филипп, я это чувствую.
– Так же, как ты чувствовала Жозе Луиса де Сантоса? Лиз снова еле сдержалась.
– Это совсем другое. Рядом с ним я была не в состоянии ни о чем думать. С Нелл я не совершила ни одного необдуманного поступка.
– Нелл! Подумать только! Ты еще будешь утверждать, что она торговала апельсинами, да?
– Значение сейчас имеет только то, что я уверена в ее способности научиться торговать тем, чем умею торговать я. У нее есть мозги, а в моей профессии они так же необходимы, как и тело.
– Что ты ей рассказала?
– Пока – ничего. Она бы рассмеялась мне в лицо. Я должна сначала добиться ее расположения и доверия. Сейчас ей надо где-то жить. Я предложила ей комнату. Она думает, что эта комната принадлежит моей подруге. К сожалению, какая-то служащая из соцобеспечения уже пообещала ей место в приюте, поэтому единственное, что мне остается делать, – ожидать ее выбора. Я не осмелилась слишком далеко заходить, потому что боялась спугнуть ее. Я хочу, чтобы, перед тем как я скажу ей правду, она перестала меня бояться и полностью мне доверяла.
Филипп подлил себе шампанского.
– Сумасшедшая, – пробурчал он себе под нос. – Да, да, сумасшедшая и чокнутая. Ты же знаешь, что у тебя совсем нет времени! Ты знаешь, сколько его потребуется, чтобы превратить уличную шлюху в настоящую леди, которую твои клиенты согласятся принять вместо тебя?! Ты хоть на минутку задумывалась о том объеме информации, что ей предстоит усвоить за короткий промежуток времени? Не только сексуальные приемы и навыки – у нее они наверняка дальше одной позы не идут, а манеры, поведение, жесты – все то, что делает секс настоящим представлением, как у тебя?
– Да, я думала над этим, и я уверена, что она сможет все усвоить. У нее развито воображение, а это очень нужное качество, когда дело доходит до фантазии и приходится забывать о выученной роли. Пока она еще ничего собой не представляет, но именно это и вселяет в меня уверенность, что я смогу из нее что-нибудь сделать.
– При условии, что она этого захочет.
– Да, при условии, – вздохнула Лиз.
К ним подошел официант, чтобы пригласить за стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53