Ничто не могло нарушить спокойствия, унаследованного им от предков-крестьян. Киндши никогда не реагировал на вспышки гнева: которые часто провоцировала его собственная медлительность.
В молодости супруги ругались и ссорились, как резвые щенки. По прошествии лет об этом и вспоминать стало странно, ибо они пришли к согласию и миру во всем, кроме Уты.Николас постарел. И не понимал, что Ута взрослеет. Она уже не тот хорошенький ребенок, которого он подбрасывал на коленях и угощал конфеткой. Ее не успокоят игрушки.
— Она скучает, живя с нами в полной изоляции,— много раз говорила ему жена.
— Ута счастлива! Что ей еще нужно? — отмахивался Николас и упрямо тряс седой головой.
— Неужели ты думаешь, что в возрасте Уты я бы смирилась с таким образом жизни? — допытывалась мадам Киндши.
— У тебя было все, — спокойно возразил он, — но ты не считала себя счастливой.
Мадам была вынуждена признать, что это так. Ее нельзя было назвать счастливой, когда они случайно познакомились. В Швейцарии она проводила каникулы. Старший брат увлекался альпинизмом и нанял Николаса проводником.
Маргарита Дюве, так ее тогда звали, появилась на ступеньках охотничьего домика, когда Николас ожидал в холле.Она до сих пор помнила первое впечатление, которое этот человек произвел на нее. Высокий и широкоплечий, он показался Маргарите настоящим гигантом. Когда Николас повернулся, она увидела, как он красив. Ей понравились решительный подбородок и темно-синие глаза, особенно яркие на загорелом лице.
Девушка влюбилась с первого взгляда.
— Вы пойдете с братом в горы? — заговорила она, чтобы заполнить неловкую паузу.
— Да, мадемуазель. Но недалеко. Он еще не набрался опыта.
— А вы увлекаетесь альпинизмом?
— В нем вся моя жизнь! - ответил Николас.
— Жаль, что я не могу пойти с вами. Молодой человек рассмеялся, и на его губах заиграла добродушная улыбка. Он стал похож на греческого бога, статуи которых Маргарита видела в Лувре. Но те были белыми и холодными, а Николас живым, сильным и производил впечатление настоящего мужчины, что не могло ускользнуть от взгляда даже такой невинной девушки, как она.
Так все началось. Случайные встречи, минутные разговоры, иногда они оставались наедине в прихожей или в кладовой, где хранили лыжи.Постепенно Маргарита поняла, что вся ее жизнь сосредоточилась на тех минутах, когда она могла видеть Николаса.Она обязательно появлялась на лестнице, когда он приходил утром, и ждала вечером, когда они с братом вернутся после покорения гор. Наконец наступил момент, когда сдерживать страсть было уже невозможно.
Однажды Маргарита вернулась с лыжной прогулки, на которую ходила с сестрами и гувернанткой. Было уже поздно и холодно. Девушки моментально сбросили лыжи и побежали в дом. Маргарита заметила, что Николас смазывает лыжи брата в кладовой, и намеренно задержалась.
Он подошел, чтобы помочь ей расстегнуть крепления, руки у него дрожали.Стоя на коленях, Николас помог снять лыжи и поднял на нее глаза. Их взгляды встретились.
— Николас! — выдохнула она.
— Я должен идти, — тихо проговорил он, но его глаза кричали другое.
— Почему?
Она непроизвольно задала этот вопрос.
— Ты знаешь почему!
Голос выдал всю полноту его чувств.Уже стемнело, но Маргарита видела лицо Николаса, и его пылающий страстью взгляд проникал в самое сердце... Ее неудержимо влекло к нему.
— Я люблю тебя!
Эти слова вырвались у него, и больше ничего не нужно было говорить... Девушка очутилась в крепких объятиях... Горячие губы встретились... И все померкло, только ее крошечное тельце дрожало от радости и волнения, которых она никогда не испытывала...
Прошла страшная неделя, ибо оба понимали, что должны расстаться. Отец Маргариты поговаривал о ее помолвке с сыном старого друга. Молодой человек был наследником огромного состояния и титула. Став его женой, Маргарита поднимется до положения одной из самых богатых женщин во Франции.
Девушка прекрасно понимала, что на нее обрушится отцовский гнев, если она объявит о своем чувстве к простому проводнику, и их тут же разлучат.Каникулы подходили к концу, скоро все соберут вещи, покинут охотничий домик и вернутся в Париж. Это наполняло Маргариту тоской.
— Я не могу оставить тебя, Николас, — рыдала она однажды вечером. Сестры одевались к ужину, и девушка тайком сбежала на свидание.
— Оставайся со мной!
Он впервые предложил это, но в голосе слышался скорее приказ, нежели просьба.
— Как? — с трудом произнесла она.
— Мы можем обвенчаться. Я хорошо зарабатываю и могу содержать тебя. Конечно, не в такой роскоши, как дома, но вполне прилично.
— Отец все равно заберет меня. Он никогда не позволит этого.
— Мы спрячемся, пока священник не скрепит наш союз, — сказал Николас. — Когда ты станешь моей женой, никто не сможет отнять тебя у меня.
— Ты уверен?
— Конечно.
Маргарита спрятала лицо на его груди.
— Я боюсь, — прошептала она.
— Расстаться с семьей?
— Нет, я боюсь тебя.
Она еле слышно прошептала эти слова, Николас тут же опустился на колени и поцеловал подол ее платья.
— Послушай! — сказал он. — Я люблю, хотя не имею права даже взглянуть на тебя. Мне казалось, что ты разделяешь мои чувства. Если ты осчастливишь меня и станешь моей женой, то клянусь всем святым,
что постараюсь сделать тебя счастливой. Я на всю жизнь стану твоим слугой.
Услышав эту торжественную клятву, Маргарита разрыдалась. Николас поднялся с колен, она попыталась обнять его, но молодой человек даже не дотронулся до нее.
— Убедись, что ты действительно любишь меня, Маргарита, — сказал он. — А сейчас возвращайся к семье. Я мужчина и знаю, что делаю. Бог наградил меня великим чувством, и я ему благодарен за это. Ты же очень молода, мало видела, и в твоей жизни могут появиться другие мужчины, поэтому лучше оставь меня. Я не буду настаивать и сохраню прекрасные воспоминания...
Маргарита дрожала.
— Николас! Николас! — воскликнула она. Но он даже не сделал шага навстречу.
— Это последний шанс, — сказал он. — Если ты уйдешь со мной, то навсегда. Я никуда не отпущу тебя, когда ты станешь моей.
— Возьми меня... Возьми меня, Николас. Девушка бросилась к молодому человеку и обняла за шею.
Поцелуй был настолько страстным, что ничто другое уже не имело значения. Бог создал ее женщиной для того, чтобы любить и быть любимой Николасом. Они поженились и стали жить в маленьком доме у подножия горы. Николас спрятал Маргариту, пока она не стала его женой, а потом бояться было нечего.
После многочисленных упреков и скандалов семья Маргариты вычеркнула ее из своей жизни, и двадцать лет блудная дочь не общалась с родственниками. За ней послали, когда умерла мать, и тогда она помирилась с отцом.
После этого Маргарита регулярно ездила во Францию, хотя ей не хотелось оставлять Николаса. Но отец старел, стал многое забывать, и она чувствовала себя обязанной навещать его. Иногда он вообще не помнил, что Маргарита замужем, и опять планировал помолвку с сыном старого друга.
Во время визитов домой она никогда не говорила о Николасе и редко делилась впечатлениями, когда возвращалась к нему.Она никогда не сожалела, что отказалась от роскошной жизни. Николас сдержал обещание и всегда заботился о ней. Маргарите нравилась жизнь в деревянном домике сначала у подножия горы, а теперь неподалеку от Санкт-Морица.
Даже в старости Николас выглядел красавцем. Волосы поседели, но синие глаза еще сверкали прежним блеском на загорелом лице. Он уже не работал несколько лет, но многие обращались к нему за помощью. Когда появилась книга, в которой рассказывалось, как он спас альпинистов на леднике, Николас Киндши стал знаменитостью.
Но слава не изменила Николаса. Он всегда говорил то, что думал, и настойчиво шел к намеченной цели. Они ссорились весьма редко и только из-за его упрямства.После смерти матери Маргарита унаследовала деньги, а потом к ней перешла часть состояния отца. Она стала богатой женщиной, но ничего не меняла. Она жила по заведенным правилам: просто и без претензий, хотя иногда бывала одинока.
С возрастом Николас все дальше и дальше отдалялся от людей. Ему всегда нравилось одиночество в горах и хватало компании Маргариты. И еще у него была страсть к птицам.Маленький сад, окружавший дом, привлекал целые стаи. Птицы ожидали Николаса, и когда он появлялся, летели к нему, садились на плечи и руки. Он кормил их крошками.
— Мне кажется, ты умеешь разговаривать с птицами, дедушка? — заметила Ута, когда еще была малышкой. Маргарита с этим тоже соглашалась. Скорее всего, у Николаса был особый дар общения с пернатыми друзьями.
На улице раздался свист, значит, Николас зовет птиц.Мадам Киндши встрепенулась.
— Пойдем посмотрим платье, — сказала она. — А потом накормим дедушку завтраком.
Они пошли на второй этаж.Деревянный домик был очень уютным и теплым, его обогревали огромные керамические печи. Приятно пахло деревом и цветами. Николас был убежден, что из спальни мадам Киндши открывается са-
мый прекрасный вид в Швейцарии. Расположенный высоко в горах, дом был окружен озерами и горными вершинами..
— «Когда я смотрю на эти холмы, ко мне возвращаются силы», — однажды процитировала Маргарита Киндши, стоя у окна, и муж серьезно добавил:
— Горы дают силы и покой тем, кто любит их. Но в этот день ни Ута, ни бабушка не хотели любоваться пейзажем. На покрывале персикового цвета, которое мадам Киндши в последний раз привезла из Франции, лежала коробка с платьем.
Бабушка закрыла дверь, а Ута подбежала к кровати. Она нетерпеливо открыла крышку, разорвала мягкую оберточную бумагу и, увидев платье, завизжала от восторга.
— Бабушка, как здорово! Ничего красивее не бывает!
Лиф бирюзового шелкового платья вышили бусинками, а мини-юбочка была из нескольких слоев бирюзового тюля.Ута схватила наряд и подбежала к зеркалу, которое висело на стене между окнами. На фоне бирюзового цвета ее лицо казалось жемчужным.
— Как я рада! — воскликнула девушка. — Оно такое красивое, спасибо, бабушка!
— Мне приятно, что тебе понравилось, малышка. Если ты будешь хорошо танцевать, то непременно выиграешь на чемпионате.
Ута поцеловала ее и неохотно положила платье обратно в коробку.
— Мне оставить его здесь, — спросила она, — или отнести в свою комнату и спрятать?
— Так будет лучше, — ответила мадам Киндши.— Твой дедушка слишком любопытен. Если он увидит платье, то вряд ли поверит, что оно мое!
Ута рассмеялась.
— Да, дедушка не поверит, — сказала она. — Бабушка, как бы мне хотелось, чтобы ты пошла на соревнования. Мне было бы спокойнее.
Мадам Киндши покачала головой.
— Я лучше останусь дома, чтобы не насторожить дедушку. Ты завтра опять пойдешь на тренировку?
— Конечно, сейчас нельзя терять ни минуты.
— И опять будешь завтракать с джентльменом, который пригласил тебя утром?
Мадам Киндши спокойно задала этот вопрос, потому что надеялась на доверие Уты. По лицу девушки пробежала тень.
— Он пригласил меня на ужин, но я отказалась,— сказала она.
Мадам Киндши промолчала, услышав сожаление в голосе внучки. Девушка держала коробку в руках и мечтательно смотрела вдаль.Ута никогда не видела столь респектабельного мужчину. Он казался ей очень привлекательным. Она вновь почувствовала его руку у себя на плече, как тогда, когда они добирались до хижины. «Он сильный, — думала Ута, — но его руки могут быть ласковыми».
Девушка вспомнила гостиную, стол с завтраком, богатую мебель, шторы и ковры.Ей всегда хотелось побывать в большом отеле, и роскошь поразила ее.Когда они вошли, он сидел в кресле рядом с окном, и показался Уте чопорным англичанином, совсем не похожим на того человека, которого она спасла. Она смутилась и даже немножко испугалась.
Хотелось сказать многое, но все как-то не получалось. Девушка постоянно думала об этом человеке после того, как Ганс и Людвиг отправились к отелю, а она исчезла в темноте.Дедушка допытывался, почему она опоздала домой, и Ута сослалась на сломанное крепление. Дедушка бы не понял, зачем она вернулась обратно с Гансом и Людвигом. В этом не было необходимости, и Ута отдавала себе отчет в своем поступке. Эти люди прекрасно знали дорогу к хижине, но ей хотелось еще раз увидеть англичанина.
Когда фонарик осветил его лицо, Ута поняла, что человек страшно замерз и измучился от боли, но все же сумел улыбнуться ей. Она оценила его мужество и то, что он повел себя, как настоящий мужчина.
«Но что я знаю о мужчинах?» — спросила она себя.К дедушке иногда приходили друзья, чтобы выпить стакан вина или поужинать. После того как появилась книга, приезжали люди из Франции, Англии и Германии. Они считали дедушку героем и восхищались им. Но все гости получили от ворот поворот. Несколько вежливых слов — и до свидания.
Ута никого не видела, кроме соседей, врача, священника и лавочников.До шестнадцати она ходила в школу в деревне, в которой преподавали монахини. Потом занималась с учителями французским, немецким и английским. Она великолепно говорила на трех языках. Бабушка настояла на домашнем обучении. Историю и математику преподавал учитель-пенсионер, который был старше дедушки. Дважды в неделю он приходил к ним, чтобы провести двухчасовой урок.
Ута понимала, что получила хорошее образование, но не имеет никакого жизненного опыта. Она испытала страх, когда шла с Эрнестом по огромному холлу отеля, а потом поднималась в лифте на второй этаж. В огромном коридоре она глазела на красные ковры и висевшие зеркала.
«Интересно, что же делают и думают в таких местах?» — размышляла Ута. Она не могла произнести ни слова, когда их ввели в гостиную, где ждал лорд Роксбертон.«Я хочу увидеть его опять!»
Она почти произнесла эти слова вслух, но, к счастью, это были лишь мысли. Ута молча стояла посреди комнаты и прижимала коробку с платьем.
Так неприятно подводить дедушку. Ута положила коробку и подошла к мадам Киндши. Они были одного роста, и девушка прижалась к бабушке щекой.
— Ты так добра ко мне, — сказала она. — Мне очень понравилось платье, и я счастлива, что могу рассказать тебе о самом сокровенном.
— О чем же, дорогая? — спросила мадам Киндши, дотрагиваясь до подбородка Уты.
Девушке этот вопрос показался слишком настойчивым.
— Да, собственно, ни о чем, — пробормотала она. — Просто если появится в моей жизни что-то такое, чего не должен знать никто, я откроюсь только тебе.
— Спасибо, малышка. Это лучший подарок, — ответила мадам Киндши. — А теперь беги и переоденься. Уже половина девятого. Дедушка, наверное, голоден.
Ута пошла к двери, но за спиной раздался голос бабушки:
— Минутку, дорогая! Я кое-что хочу спросить. Как зовут джентльмена, которого ты спасла?
Ута повернулась с улыбкой.
— А я тебе не сказала? Я не знала его имени. Эрнест назвал его. Он англичанин, лорд Роксбертон.
Она произнесла эти слова с легкостью и уже собралась выйти из комнаты, но вдруг заметила странную перемену в лице бабушки. Она побледнела, в глазах светился испуг, и прежде чем Ута успела спросить в чем дело, мадам Киндши закрыла лицо руками.
— Нет... Нет! Только не это... Только не это... — молила она.
ГЛАВА 5
Ресторан в отеле был переполнен дамами в норковых шубах и людьми в лыжных костюмах. Худенькие бледнолицые дамочки с тщательно уложенными прическами явно не увлекались спортом. На них с презрением смотрели загорелые амазонки. Мужчины всех национальностей собрались здесь, руководимые страстью к горным лыжам.
Хуго с Кэрол сидели за столиком у огромного окна, которое выходило на каток. Светило ласковое солнце, и женщины за другими столиками, опасаясь за цвет лица, просили официантов задернуть шелковые шторы.
Хуго потягивал шерри и улыбался Кэрол.
— Хочется замурлыкать на солнышке, как кот, — сказал он.
Она подняла руку с длинными красными ногтями и прикрыла лицо.
— Погода в Англии была ужасная.
— Но это моя родина, — заявил Хуго, — и я ее ни на что не променяю.
— Какое постоянство, — пошутила Кэрол.
— Оно присуще всем. Кэрол покачала головой.
— А я космополитка, — сказала она. — Мне лучше в Европе, чем дома.
Хуго подметил скрытый смысл ее слов, но не выказал ничего, кроме вежливого интереса. В этот момент подошел официант с меню, чтобы принять заказ.
— Я не голодна, — сказала Кэрол, обращаясь к Хуго. — Закажи мне что-нибудь легкое.
— Это правда или ты заботишься о фигуре? — полюбопытствовал Хуго. — Я лично умираю от голода. Так что лучше составь мне компанию, чтобы не скучать.
— Мне с тобой никогда не скучно, — мягко ответила Кэрол.
Хуго долго выбирал блюда. Он любил хорошо поесть и всегда предпочитал лучшее. Когда вино было выбрано и официант ушел, он обратился к Кэрол:
— Что скажешь о спортсменах, которых мы видели утром?
Она небрежно передернула плечами.
— Фигурное катание слишком монотонно, — заметила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21