Граф вспоминал удивление в глазах двоюродной бабушки, когда он представ
ил ей Офелию, и изумление в глазах Офелии.
Затем оно сменилось сиянием счастья, преобразившим ее лицо. Страх, беспо
койство, напряжение Ц все исчезло, словно бы сметенное солнечным лучом.
И когда она посмотрела на него, он подумал, что ни одна другая женщина не м
ожет быть столь прелестной.
Ц Мой дорогой мальчик! Ц воскликнула графиня. Ц Почему же ты не сказал
мне об этом! Я и не подозревала! Боже, как я рада!
Ц Я счастлив, что доставил вам удовольствие, Ц сказал граф.
Ц Удовольствие! Ц повторила графиня. Ц Последние десять лет мы не могл
и дождаться, чтобы ты наконец женился!
Она протянула руки к Офелии:
Ц Подойдите ко мне, дитя мое, и расскажите, как это вы оказались такой умн
ой, что заполучили этого самого неуловимого и самодовольного холостяка
во всей стране?
Ц Не нужно смущать Офелию, Ц вмешался граф, чтобы избавить ее от необход
имости отвечать. Ц Она жила у Нэнни, и Нэнни наговорила ей столько всего,
что сейчас я, может быть, герой всех ее снов и мечтаний. Мне не хотелось бы е
е разочаровывать.
Ц Ну, я думаю, что только ты один можешь это сделать, Ц ответила графиня.

Граф легкой улыбкой и поклоном дал ей понять, что ценит остроту ее языка.

Во время небольшого ленча, поданного только для него и Офелии, потому что
графиня уже поела раньше, Офелия все время посматривала на него с недове
рием, как будто бы весь мир перевернулся у нее перед глазами, и она не пони
мала, что теперь ей делать. И одновременно в ее глазах читалось, что это чу
вство было для нее невыносимо волшебным.
Перед самым отъездом, когда графиня в сопровождении Доуса отправилась н
а свое обычное место в салоне, они остались вдвоем.
Он ничего не говорил, стоял и смотрел на нее, а она спросила неуверенным го
лосом:
Ц Вы действительно... подразумеваете именно то, что сказали, или... это для
того, чтобы я выглядела более респектабельно?
Он подумал, что это было бы вполне разумным объяснением того, что здесь пр
оизошло. Через минуту он сказал ей очень спокойно:
Ц А вы хотели бы, чтобы это так и было?
Ц Я думаю о вас...
Ц А я прошу вас подумать о себе, Ц сказал граф. Ц Это то, что вы, в отличие о
т большинства женщин, постоянно забываете делать.
Ц Но вы же не можете... действительно хотеть... жениться на мне...
Ц Почему же?
Ц Потому что вы такая важная персона... так великолепны... и знаете, что я со
вершенно не гожусь в жены для такого человека, как вы.
Ц Думаю, что это я решаю, Ц ответил граф. Ц Вы должны простить меня, дорог
ая, за то, что я не спросил сначала вас, как следовало бы, а сразу сказал двою
родной бабушке, потому что знал, что она позаботится о вас так, как мне бы т
ого хотелось.
Ц Вы действительно... хотите сказать... что так и есть? Ц неуверенно спроси
ла Офелия.
Ц Именно это я и хотел сказать, Ц ответил граф, Ц что больше всего в жизн
и я хочу, чтобы вы стали моей женой.
Ему показалось, что комната внезапно осветилась светом тысячи свечей, ко
гда он встретил взгляд Офелии. Затем, пробормотав что-то неразборчивое, о
на приблизилась к нему и спрятала лицо у него на плече.
Ц Я... мне снится сон, Ц прошептала она. Ц Я даже не осмеливалась молиться
, чтобы вы когда-нибудь полюбили меня...
Ц А вы хотели этого?
Ц Я вас любила... я думаю, уже миллион лет, Ц ответила она. Ц В вас есть все,
что должно быть в настоящем мужчине... Мне ни на секунду и в голову не могло
прийти, что я могу что-то для вас значить.
Граф повернул ее лицо к себе.
Ц Когда у нас будет немного больше времени, Ц сказал он, Ц я расскажу ва
м, что вы значите для меня и как я вас люблю.
С этими словами он наклонил голову, и его губы коснулись ее губ. Он не мог в
ообразить, что губы женщины могут быть такими нежными, покорными и в то же
время такими волнующими.
Сначала он целовал ее очень нежно, почти как ребенка, которым он ее и счита
л. Затем, чувствуя, как она всем телом прижимается к нему, ощутив, что внеза
пный порыв страсти заставляет ее ответить на его поцелуй, он понял, наско
лько это отличается от всего, что было когда-либо ранее. В нем пробуждалис
ь чувства, доселе незнакомые ему, в которых было нечто священное и вместе
с тем гораздо более волнующее и чудесное, чем все, что может испытывать че
ловек.
Офелии казалось, что он наполняет собою мир, землю и небо и что это и есть т
о, чего она всегда хотела, Ц это любовь, являющаяся частью Бога.
Объятия графа приносили ей чувство безопасности и надежности, присутст
вие его рядом отгоняло прочь все страхи и даже воспоминания о том, что ког
да-либо заставляло ее бояться.
Ей чудилось, что он возносит ее на небеса, что она не стоит больше ногами н
а земле, а слышит музыку сфер, и все темное и угрожающее осталось позади.
Ц Я люблю вас... я люблю вас, Ц прошептала она, когда наконец он поднял гол
ову и, глядя в ее лицо, сказал:
Ц Я люблю вас, моя дорогая.
Его голос прозвучал необычно, слегка хрипло и неровно. Затем он снова при
влек ее к себе и целовал до тех пор, пока она не подумала, что невозможно чу
вствовать то, что чувствует, и не умереть от счастья.
Она не знала, что в этот момент граф вспомнил, как чуть не потерял ее.
Он отпустил ее и сказал:
Ц Я должен кое-что сделать, дорогая. То, что необходимо сделать. Но вы оста
нетесь в безопасности с бабушкой Аделаидой. И если я не вернусь сегодня в
ечером, то вернусь завтра утром. И тогда мы решим, как скоро мы поженимся.
Ц А может это быть... очень скоро? Ц спросила Офелия.
Ц Как только вы позволите это сделать, Ц ответил граф. Ц На самом деле, к
ак только вы будете готовы.
Ц Я готова сейчас, Ц ответила Офелия.
Он засмеялся:
Ц Вы должны дать мне время получить специальное разрешение, если хотит
е, чтобы нас обвенчали со всей полагающейся помпой на Сент-Джордж-Ганнов
ер-сквер.
Офелия слегка вскрикнула:
Ц Нет... пожалуйста, только не торжественная свадьба! И... Ц Она остановила
сь.
Ц Что вы хотели сказать? Ц спросил он.
Ц Я не могу вынести... что мачеха будет там и будет... ненавидеть меня.
Ц Ее там не будет, Ц твердо сказал граф. Ц Предоставьте это мне.
Он поцеловал ее снова, еще более нежно, и затем, обняв за плечи, привел в сал
он.
Ц Присмотрите за ней, бабушка Аделаида, Ц попросил он. Ц Это драгоценна
я личность, и я не могу теперь представить себе жизни без нее.
Он говорил с искренностью, заставившей графиню бросить на него быстрый в
згляд.
Ц Ты удивляешь меня, Рейк, Ц сказала она, Ц и в то же время я тебе верю.
Ц Вы должны мне верить. Помните, вы единственный человек, которому мы дов
еряем наш секрет в надежде, что вы его сохраните.
Ц Вы доверяли мне и в прошлом, Ц сухо заметила графиня.
Ц И вы никогда меня не подводили, Ц подтвердил граф, Ц но происходящее
сейчас для меня гораздо важнее всего, что со мной когда-либо случалось.
Он поцеловал руку графине и затем Офелии.
Они посмотрели друг другу в глаза и замерли в неподвижности.
Когда граф закрыл за собой дверь, графиня обратилась к Офелии:
Ц Я вижу, что вы совершенно необыкновенная молодая женщина, и именно та,
которая нужна моему непредсказуемому и невозможному внуку, чье поведен
ие в прошлом зачастую было предосудительным.

Глава 7

В наступивших сумерках на Лимбрик-лейн появилась высокая женщина. Нервн
ая походка выделяла ее среди прохожих, хотя на этой грязной улице не было
ничего, что могло бы ее испугать, если не считать старика-старьевщика, соб
иравшего мусор в свой грязный мешок. Длинные седые волосы спутанными кос
мами свисали на плечи, неприглядная черная шляпа была низко надвинута на
лоб, прохудившиеся сапоги и драная куртка делали его похожим на пугало. Е
го двухколесная тележка, в которой не хватало половины спиц, стояла на уг
лу улицы, уже нагруженная тремя наполненными мешками.
Однако женщина, шедшая посередине улицы, была озабочена только тем, чтоб
ы найти нужный дом. Отыскав его и зайдя в парадное, она постучала, и дверь н
емедленно отворилась. Сумерки осветились светом изнутри, и улица наполн
илась острым и сладковато-терпким запахом ладана.
Дверь не успела закрыться, когда еще один человек показался на улице. На э
тот раз это был пожилой мужчина, хорошо одетый, с бородой и с длинными воло
сами, уже вышедшими из моды. Через некоторое время за ним последовал еще о
дин человек Ц бледный, утонченного вида; его руки были глубоко засунуты
в карманы плаща, и видно было, что ему не по себе. Он постоянно озирался по с
торонам, подходя к дому, и прежде, чем постучать в дверь, оглянулся через п
лечо.
Старьевщик продолжал наполнять свой мешок.
Номер 13 по Лимбрик-лейн примыкал вплотную к дому 14, но между номерами 12 и 13 бы
л проход, благодаря которому обитатели обоих домов могли пользоваться и
черным и парадным ходом.
Дорожка вдоль боковой стены дома заросла бурьяном. Старьевщик и туда заг
лянул в поисках тряпок или бумаг, которые стоило бы подобрать. Он посмотр
ел на черный ход, потом вернулся, так же как и пришел, отметив, что окна дома
темны и в них не заметно никакого проблеска света.
Еще несколько человек зашли в дом через парадное. Среди них Ц женщина ср
едних лет, с припухшими глазами и расслабленным ртом, что выдавало в ней п
ьянчужку, и мужчина с военной выправкой, придававшей ему такой повелител
ьный вид, словно он хотел править всем миром.
Какое-то время посетителей больше не было, а потом в конце улицы показалс
я экипаж.
Он подъехал к дому, и лакей с кокардой спрыгнул с запяток, чтобы открыть дв
ерцу экипажа.

Из экипажа грациозной походкой вышла дама в черной бархатной накидке с с
обольим мехом и капюшоном, закрывавшим лицо. Когда дверца открылась, мож
но было заметить ее рыжие волосы и зеленые глаза.
Экипаж немного отъехал по улице, и в это время дверь дома 13 открылась, и жен
щина с беспокойством выглянула наружу. Она была немолода и одета во что-т
о яркое на цыганский манер; с повязки на голове свисали золотые монеты и о
жерелья, блеснувшие в свете, падавшем из двери.
Она оглядела оба конца улицы и, видимо не увидев того, что хотела, разочаро
ванно вернулась в дом и закрыла за собой дверь.
Старьевщик, словно очнувшись, внезапно преобразился и начал энергично д
ействовать.
Он подхватил два мешка со своей повозки, направился с ними к дорожке вдол
ь боковой стены, поставил один мешок у двери, а другой под окном с задней с
тороны. Он покрутился около этих мешков, затем вернулся за третьим, плотн
о прислонил его к стене у парадного и что-то сделал у основания мешка. Пос
ле этого он вернулся к опустевшей тележке и медленно поволок ее по улице.

Он не успел уйти далеко, когда у задней стены дома 13 прогремел взрыв. Через
мгновение под окном прозвучал другой взрыв. Третий Ц у парадного Ц был
громче, чем два других; казалось, что отголосками эха он разнесся по всей у
лице. В то же мгновение появились языки пламени, заплясавшие в темноте.
Доносились еще более слабые отзвуки взрывов, раздавались треск горящег
о дерева и пронзительные крики. Не дожидаясь развития событий, тряпичник
, ускорив шаги, удалялся с перекрестка, растворившись в сбегавшейся толп
е.

Граф переоделся, сменив костюм для верховой езды на более элегантный, и з
авязывал накрахмаленный белый галстук новым, сложным образом: камердин
ер восхищенно наблюдал за ним.
Раздался стук в дверь спальни.
Ц Войдите! Ц сказал граф, и майор Мазгров появился в комнате.
Ц Доброе утро, Мазгров, Ц сказал граф, Ц как вы доехали?
Ц Отлично, милорд, Ц ответил майор Мазгров, Ц не могу представить себе,
чтобы какие-нибудь лошади могли скакать быстрей ваших.
Ц Меня бы очень раздосадовало, если бы такие лошади нашлись, Ц ответил г
раф.
Он взглянул на камердинера, и тот немедленно исчез.
Когда дверь за ним закрылась, граф спросил:
Ц Вы получили специальное разрешение?
Ц Оно у меня с собой, милорд. Я захватил также коробки с одеждой для домик
а в деревне, как вы мне приказали.
Ц Спасибо.
Они замолчали, затем майор Мазгров сказал:
Ц Я принес утренние газеты Ц в них есть кое-что, что может вас заинтерес
овать.
Ц Что это? Ц спросил граф.
Ц Леди Лангстоун умерла.
Помолчав, граф спросил:
Ц Отчего?
Майор Мазгров открыл газету, которую держал под мышкой, и ответил:
Ц Здесь говорится, что она умерла от передозировки опиума. Горничная ск
азала репортеру, что леди Лангстоун страдала от сильной боли, когда легл
а в постель, и что она может только предположить, что ее хозяйка приняла сл
ишком много опиума по ошибке.
Граф молчал какое-то время, затем обернулся и спросил:
Ц Можно посмотреть газету?
Ц Это «Морнинг пост», милорд. То же сообщение появилось и в «Таймс».
Граф взял газету у управляющего и, не обратив внимания на первую полосу, л
истал страницы, пока не нашел то, что искал.
Это была маленькая заметка, гласившая:

«Пожар в Челси.
Пожар вспыхнул в среду вечером в доме на Лимбрик-лейн ,
где собрались несколько человек. Пожарная команда не сразу мо
гла добраться до дома , и поскольку среди находивших
ся в доме поднялась паника , то большинство из них был
о доставлено в больницу с ожогами.
Единственное лицо , серьезно пострадавшее
, Ц хозяйка дома , мада
м Зенобия , иностранного происхождения. Ее оставили
в госпитале , в то время как большинство других лиц бы
ли отпущены домой после оказания первой помощи.
Как сообщает наблюдатель , дама ,
лицо которой было сильно обожжено , уехала в эк
ипаже , прежде чем ее смогли опознать.
Дом сгорел до основания , и невозможно распозна
ть ничего , что в нем находилось».

На лице графа появилась улыбка. Он отбросил газету.
Ц Вы намерены сообщить мисс Лангстоун, что ее мачеха умерла? Ц спросил м
айор Мазгров с некоторым сомнением в голосе.
Ц Во всяком случае, не сегодня, Ц ответил граф, Ц так что спрячьте газет
ы, чтобы они не попались на глаза.
Ц Да, я это сейчас сделаю, Ц ответил майор Мазгров. Ц Могу я еще что-нибу
дь для вас сделать?
Ц Вы можете передать специальное разрешение священнику, который приде
т в капеллу примерно через десять минут, Ц сказал граф. Ц Как я уже говор
ил, вы будете единственным свидетелем этого бракосочетания, которое дол
жно сохраняться в полном секрете.
Ц Я понимаю, милорд.
Ц Поскольку моя будущая жена будет в трауре, это послужит отличным пред
логом, чтобы позже объяснить, почему свадьба была такой скромной. Вы може
те послать заметку в «Лондон газетт» через две недели, но не раньше.
Ц Прекрасно, милорд.
Майор Мазгров вышел из комнаты графа, а камердинер вернулся. Он помог гра
фу надеть прекрасно сшитый облегающий фрак, не скрывавший ширину и мощь
его плеч и вместе с тем придающий ему атлетическую элегантность, выделяв
шую его среди ровесников.
Граф привел в порядок воротник фрака и вышел из комнаты, но не в коридор, к
уда перед тем вышел майор Мазгров, а через боковую дверь, ведущую в соседн
юю спальню.
Это была изящная комната с большой кроватью под бледно-голубым балдахин
ом. Его голубизна перекликалась с голубым цветастым ковром на полу и с не
бом на плафоне, в котором резвились богини и купидоны.
Внимание графа, однако, было обращено не на всю эту обстановку, но только н
а цветы, заказанные им и расставленные теперь на всех столах и столиках к
омнаты. Все они были белыми, благоухали, и в каждой вазе стоял букет из осо
бого сорта лилий.
Он подумал, что в них есть что-то символическое и что они не только напоми
нают ему Офелию, но и должны ей понравиться.
Он спустился вниз, чтобы проверить цветы, украсившие другие комнаты, пре
вратившиеся Ц особенно салон Ц в беседку, утопающую в благоухании и кр
асоте.
Стоя у окна, он смотрел в сад и думал, что любой мужчина, будь у него возможн
ость выбора, выбрал бы именно такую свадьбу: тихую, интимную, когда ничто н
е отвлекает от торжественности самой церемонии.
Он понимал, что от него меньше всего ожидали такой свадьбы. При его положе
нии в свете любая женщина, выходящая за него замуж, непременно захотела б
ы устроить огромный прием для всех друзей и пышное бракосочетание в како
й-нибудь очень модной церкви, на котором принц Уэльский был бы почетным г
остем.
Теперь же граф знал, что не хочет ничего, кроме того, чтобы Офелия принадле
жала ему, и кроме уверенности в том, что ее любовь к нему не будет больше см
ешана со страхом и беспокойством, но будет окрашена удивлением и восхище
нием, какие он вызывал в ней всякий раз, когда они были вместе.
Раньше он и не предполагал, что какая-либо женщина может излучать любовь
с такой силой, как ее глаза, нежные и сияющие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15