"Должны", - подтвердят химики. Последнюю точку поставят медэксперты.
Кондратьев заглянул в первую комнату. Свет вливался в нее через незашторенное окно - его было слишком много, и все предметы казались засвеченными, а глазам после полутемной прихожей требовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть и начать что-то различать, кроме потоков света.
Центр комнаты занимал прямоугольный стол, накрытый цветастой скатертью, а на ней было разбросано несколько шоколадок "Марс", небольшая пачка чая, сахарный песок в полиэтиленовом пакете, стояли чашки на блюдцах, возле них ложечки, белый пластмассовый чайник.
- Маловато как-то, - сказал Голубев.
Собака протиснулась между ног егерей, на мгновение задержалась перед пустующей комнатой, удостоив ее лишь мимолетным взглядом. Шоколад она не любила, а мяса на столе и под столом не оказалось, так что ничего интересного для нее здесь не было. Она скользила по деревянному полу, точно по льду, коготки при этом тихо цокали - этот звук был непривычным и резал уши.
Собака гавкнула один раз. Она что-то нашла. В углу комнаты все увидели лаз в подвал.
Шерсть у собаки встала дыбом, губы подобрались в складки, обнажив оскаленные страшные зубы. Из пасти исторгалось утробное рычание. Она стояла возле открытого лаза в подвал, придавив передними лапами сколоченный из нескольких досок люк.
Из лаза высовывался боевик. На поверхности оставалась голова в вязанной черной шапочке и верхняя часть груди. На нем была байковая рубашка в сине-белую клетку, а что там внизу - не видно. Он застыл в этой позе, немного запрокинув голову набок, ноги у него подогнулись, и он обязательно упал бы, скатившись по лестнице обратно вниз в подземелье, но широко расставленные руки застряли. Он повис на руках.
Вход в подвал он заблокировал надежно, прямо как Винни-Пух, который в гостях у Кролика съел все запасы меда, раздался вширь, и теперь надо ждать целую неделю, пока он похудеет и сможет выбраться.
Но, похоже, неделя уже миновала. Егеря взяли его за руки, потянули на себя и без труда вытянули. Рубашка у боевика задралась, пятнистые мешковатые штаны чуть не сползли. Когда егеря отпустили его, он гулко треснулся головой об пол. Череп был покрепче, чем арбуз, не треснул, и боевик отделается только шишкой. Большой шишкой.
- Поосторожнее вы, - сказал Кондратьев, едва сдерживая желание пихнуть боевика ногой под бок.
Боевик лежал на животе. Носком ботинка его пошевелил Голубев, но боевик никак на это не отреагировал. Голубев отстегнул от пояса наручники, защелкнул их на запястьях боевика, скорчил гримасу.
- С почином, - сказал Кондратьев, - на свежий воздух его. Пусть на улице немного поваляется. Не простудится. Смотри, какой лохматый.
У боевика была длинная борода, а волосы покрывали его живот, спину и грудь.
- Точно, этот на морозе спать сможет. Шерсти как на собаке, - сказал Голубев.
- А вот собачку мою не трожь, - вставил слово "чистильщик" Коля, - ей такие сравнения могут не понравиться.
- Не буду, не буду. Извини, - заторопился Голубев. - Надо взять его за ноги и протащить по полу. Пусть бородой все здесь подметет. На полу пыли много скопилось. О чистоте в доме несколько дней никто не беспокоился. И такой способ транспортировки - самый удобный. Ну а то, что он, - Голубев кивнул на боевика, - пересчитает лбом пороги и ступеньки, так это не беда. Может, умнее станет. Ньютон вот придумал свои законы, только когда ему яблоко на голову свалилось. Доказал этим, что получать шишки - полезно.
- Жестокий какой. Но я полностью с тобой согласен, - сказал Кондратьев, - бери его и тащи на улицу, а мы здесь дальше поищем. Привыкайте к тяжелой физической нагрузке. Смены не будет, и все село чистить - нам.
Тем временем собака подобралась поближе к лазу, встала на самом его краешке и заглянула внутрь, продолжая тихо рычать. Эхо чуть усилило этот звук, вернуло его обратно, отразив от дна и стенок. Получалось, что из подвала в унисон ей вторит другая собака, а может, их там несколько.
Голубев справился с искушением и взял боевика за руку, схватить за вторую он попросил Евсеева, но нести боевика их не смог бы заставить даже министр обороны, появись он сейчас на пороге комнаты в ореоле лучей. Они волокли боевика, причем с такими прискорбными выражениями на лицах, точно их сослали на Волгу подработать бурлаками, а это им совсем не по душе. На полу получалось у них действительно плохо, но по ступенькам коленки боевика спустились быстро, прямо как подпрыгивающий мячик. Стук, стук.
Они вытащили его за ворота, оставили здесь беспризорного, авось подберут добрые люди, приголубят и согреют, а в наручниках он, даже если и очухается раньше времени, все равно далеко не уползет. Да и по следу найдут. А ждать ему недолго. До него на улице лежало только трое. В кузов к "мусорщикам" поместится и побольше.
- Ботинки у него хорошие. Армейские. Американские. НАТОвцы в таких ходят, сказал Голубев.
- Думаешь, эти тоже хотели вступить? - усмехнулся напарник.
- Не исключаю. Туда теперь каждая шушера лезет. Но у этих были бы проблемы. Тому, кто привык стрелять из "калашникова", тяжело будет перейти на другой вид автомата. Им же М-21 дадут. Похуже "калаша" он будет. Гораздо хуже, - задумчиво протянул Голубев.
Судя по началу, они здесь соберут богатый урожай. Глядишь, в закромах родины, то есть в следственных изоляторах, и места на всех не найдется, и тогда под хранилище боевиков срочно придется переоборудовать какое-то здание. Но что с этим урожаем делать? Излишки за границу не продашь. Вот лишняя головная боль снабженцам. Все равно большинство из боевиков под амнистию попадет. Что зря на них казенные продукты переводить. Федеральный бюджет - не резиновый, на лорда Дрода - непредвиденные затраты. Ему-то что - съездил на экскурсию, вернется на остров, речь подготовит, в Страсбурге перед европейскими коллегами ее зачитает, а потом с чувством выполненного долга отправится в Индию - тигров отстреливать, а ведь не задумывается, что из-за него нескольким тысячам человек может не хватить каши. На пленных придется экономить. Опять же, цены на мировом рынке на нефть падают...
- Руки бы помыть, - сказал Голубев.
- Ага, хорошо бы, - ответил ему Евсеев.
Они были скоплением суеверий. Знали ведь, что проказа прикосновением не передается, но, поди отыщи смельчака, который прокаженного захочет потрогать. А вот чем заболеет тот, кто коснулся боевика? Что там за вирусы у него? Того и гляди, забьются сейчас в истерике, начнут требовать отделения Поволжья от России или что-нибудь в этом роде.
Попозже помоют. Вздохнув, егеря побрели в дом.
Дом основательный, стены толстые и крепкие, кирпичи пригнаны друг к друг с любовью, швы между ними ровные. Сразу видно, что строили его опытные каменщики, а так как местные жители навыками такими не отличались, то, вероятно, здесь широко применялся рабский труд. Прямо как при возведении египетских пирамид. Но здесь рабов, времени и материалов в тысячи раз меньше, чем у фараонов, вот и сооружение вышло менее величественное, а по правде - совсем не величественное. Если бомбардировщик уронит случайно одну из своих игрушек на дом, то останется вместо него большая землянка - места хватит и для соседей. Бомб ронять никто не станет, а вот из гранатомета, пожалуй, только окна высадишь да штукатурку осыплешь. Боевики могли чувствовать себя здесь почти в безопасности, вообразив, что они находятся на форпосте исламского мира, который подвергся набегу неверных...
Умная собачка лезть в подвал не хотела. Она, конечно, умела спускаться и подниматься по лестнице. Нельзя сказать, что получалось это у нее лучше всего остального, но на тренировках в учебном центре собаководства ее так вымуштровали, что от прежней неуклюжести у нее не осталось и следа.
- Ну что ты тут нашла?
Кондратьев вытащил фонарик, зажег его, вмиг став похожим на рыцаря-джедай, у которого в руках оказалась секретная разработка - лазерная дубинка. О том, насколько это страшное оружие лучше обычного меча, лучше и не задумываться.
Луч скользнул по полу, ворвался в подвал, раздвинул темноту, прижал к стенкам, стал ее гонять, как собака кошку в запертой комнате - из угла в угол и обратно по этому обмазанному со всех сторон цементом бункеру с гранями 4 х 3 х 2,5 метра. Но это примерно.
Луч натыкался на склад больших, объемом не меньше десяти литров, синеватых прозрачных фляг. Почти все были заполнены. Фляги были без маркировок, но и без них понятно, что хранилась там вода. Куда столько водки?
Пол устилали полосатые матрацы. Луч находил то собранные раскладушки, прислоненные к стенам, то распростертое на матрацах тело боевика, то еще одно такое же тело, но забившееся в угол. Камикадзе прямо какие-то. Камикадзе - дальтоники, потому что повязки они носили не красные, а зеленые, да еще понаписали на них какую-то абракадабру, которую никто из егерей понять не мог. Интересно, когда очнутся в кутузке, харакири попробуют себе сделать? Вилкой, например.
В дальней стене подвала зиял небольшой круглый лаз. Пролезть в него можно было только на четвереньках. С равной вероятностью лаз этот мог вывести в параллельный мир или в подвал соседнего дома. Может, использовали его для тайных свиданий, когда муж соседки отлучался по делам и она оставалась совсем одна в пустом и страшном доме. Надо же ее как-то успокоить, сказать, чтобы она не боялась, а соседи, если увидят, поймут все не так и мужу, когда тот вернется, обо всем наябедничают...
- Бригада грузчиков с задачей справилась бы лучшее, - сказал Голубев, - дэнэг за работу давай. Да?
- Грузчики не подойдут. Груз - хрупкий. Неаккуратно поставил, задел за что-нибудь и все - сломал, - возразил Луцкий.
- Наоборот. У нас такой груз, что он восстановиться может. А если дверцу покарябаешь у шкафа или ножку у стула сломаешь - все, кранты. Как раньше уже не сделаешь.
- Разговаривать позже будешь. Теперь ты опытный - марш в подвал, сказал Кондратьев.
- И за что мне такое наказание, Господи, чем я тебя прогневил?
- Эк ты меня. Голубев - в уме ли ты? Какой я тебе Господи. Глаза протри. А наказал я тебя за то, что рот не закрываешь. Молчание - золото.
- Я не хочу золота, я хочу в отпуск.
Голубев, спускаясь по ступенькам, погружался в подвал, точно тонул, точно его засасывало. Вот пол скрыл его ноги, добрался до груди, до горла и, наконец, накрыл с головой. На сколько у него хватит дыхания?
- Все предусмотрели, - удивился Голубев, - про биотуалеты только забыли. По малой и большой нужде на улицу через лаз, наверное, ходили, влажные стены подвала немного искажали его голос.
Следом за ним в подвал нырнул Евсеев. Собачка подбадривала их повизгиванием.
- С этими-то что делать. Может, разбудить? - кричал Голубев из подвала. - Тащить тогда не надо будет. Сами доковыляют.
- Не проснутся они. Даже если на ухо орать будешь, что вставать пора, петушок давно пропел, все равно не проснутся, - сказал Луцкий.
- М-да? А если потормошить хорошенько?
- Ага, ущипнуть, еще скажи, - съязвил Кондратьев.
- Горячий утюг на животик?
- Ого. Где ты горячий утюг здесь возьмешь?
- Найду.
- Откуда у тебя познания такие, следопыт? Рэкетирством, что ли, раньше промышлял?
- Фильмы нужные смотрел.
- Тогда все понятно. Не отвлекайся. Спящих мы потом заберем. Лаз осматривай.
- Понял.
Голубев привел в боевое состояние собственную лазерную дубинку и стал сражаться с темнотой, пробуя изгнать ее из лаза. Бесполезно. Прогонишь ее из одного места, а она тут же появится в другом.
Кряхтя, он опустился на коленки, заглянул в лаз, втянув голову в плечи, будто из лаза кто-то мог ударить его по макушке и он, уже предчувствуя этот удар, стал отбиваться, фехтуя лазерной дубинкой. На него пахнуло сыростью и холодом. На стенках лаза скопилась влага. Луч фонаря метров через пять уперся в полукруглую стену, в которую, были вживлены металлические скобы.
- Здесь запасной выход на поверхность, - громко сказал Голубев.- В этом подвале и бомбежку пересидеть можно. Если дом рухнет, завалит люк, то через этот ход выберешься. Можно проверить?
- Проверь, - согласился капитан, - только аккуратно. Может, там подарки для нас приготовили.
Полз Голубев, опираясь на колени и левую руку, а в правой держал автомат, старясь не задеть им за стену, так что теперь он походил на хромую, с трудом ковыляющую собаку. Фонарик он зажал в зубах. Изо рта у него теперь, точно у дракона, изливался огонь, освещая лаз. Хромой дракон. Брюки на коленках мгновенно промокли. Ткань неприятно облепила кожу. Холод от камней стал передаваться телу гораздо быстрее. Голубев почувствовал, что начинает коченеть, и старался согреться, усиленно работая руками и ногами.
Он уперся рукой в железную скобу, обхватил ее ладонью, подергал, проверяя, насколько крепко засела в стене, а потом, когда понял, что не сможет ее расшевелить, с удовольствием разогнулся в полный рост, перебирая ладонями по скобам, как пальцами по клавишам. Между скобами было сантиметров по тридцать пять.
Сверху лаз закрывал металлический люк, который используют в канализационных или водопроводных коллекторах. Видимо, позаимствовали его на складе, где хранилось оборудование коммунальных служб, или просто утащили с улицы.
Осмотрев люк, Голубев убедился, что тот не зацементирован. Радистка в "Семнадцати мгновениях весны" могла открыть такой люк головой. У нее была очень сильная шея. Ну да - советские времена. Железные люди. Нынешнее племя - не то. Голубев, упершись спиной в стену лаза, а руками - в люк, долго пыхтел, мышцы напрягал, прежде чем сумел немного сдвинуть крышку.
Сквозь щель в лаз посыпались комья снега и потоки света, а от свежего воздуха закружилась голова. Снег припорошил форму, еще больше ее намочив. Свет ожег глаза. Голубев несколько секунд усиленно моргал, пока засвеченный мир не стал принимать прежних очертаний.
Не дай Бог, скоба не выдержит и проломится. Падать - не высоко, но кому понравится перспектива пересчитать зубами и ребрами оставшиеся скобы и проверить, насколько пол жесткий.
Дальше дело пошло побыстрее. Снег слетел с люка, и тот стал гораздо легче. Голубев приноровился к нему и теперь, как штангист, вкладывал все силы в короткие, но эффективные рывки. Полностью люк егерь так и не отодвинул, но уже мог протиснуться в образовавшийся проход, не опасаясь, что застрянет в нем.
Как он и предполагал, лаз выходил на поверхность в саду.
Отряхнувшись от снега (к счастью, лаз был чистым и грязь почти не налипла на форму), Голубев пошел в дом. То-то будут удивлены остальные егеря, когда увидят, что он входит в дверь. Подумают еще, что он, как Копперфильд, может перемещаться в пространстве и выбираться из закрытого ящика или шкафа, а как только выдастся свободная минута, станут упрашивать его продемонстрировать свои чудесные способности. Надо что-то придумать, чтобы не разочаровывать их.
В дверях он столкнулся с Евсеевым и Луцким, которые деловито волокли очередного окольцованного боевика, прижался боком к стене, словно на него надвигался паровоз.
- Халявщик ты, Леня, - бросил Евсеев.
- Я не Леня, а Саша, и не халявщик я, а партнер, - сориентировался Голубев, процитировав крепко засевший в памяти рекламный слоган своего "близкофамильца", который несколько лет назад был так популярен, что не сходил с телевизионных экранов.
Но земная слава быстротечна. Вскоре, появись он на улице, не позаботившись хоть немного изменить внешность, разгневанные телезрители отметелили бы его, не тратя времени на преамбулу к драке в виде банальной ссоры, плавно переходящей во взаимные оскорбления.
- Может, хочешь меня заменить? - спросил Луцкий, остановившись и переведя дух.
- Лучше я тебя морально поддержу. Кстати, вы на браслетах пометки оставили? А то очнется, убежит и найдут его где-нибудь в Африке. Как же тогда местным зоологам определить - откуда он прибыл?
- Не доедет он до Африки. А если и убежит, то недалеко. Там и без пометок на браслетах поймут, что за птица.
- Утешил. Благодарю. Ну, Бог в помощь.
Остро ощущалась нехватка рабочих рук.
Голубев все-таки налетел на ведро, случайно поддев его ногой, и оно, завертевшись, повалилось, гулко покатилось по полу, постукивая по доскам изогнутой дугой ручкой. Толстый носок ботинка самортизировал этот удар, и пальцы его почти не почувствовали. Голубев испытал даже некоторое удовольствие, точно футболист, долго не выходивший на поле из-за травмы или по другой какой-то причине, но наконец-то надел бутсы и ударил по мячу.
Этот звук перекрыл звуки выстрелов. Они раздавались где-то на другой оконечности села, доходили до егерей совсем обессиленными, а разобрать их удалось только тогда, когда ведро затихло.
- Под ноги смотри. Да? - последнее слово прозвучало с кавказским акцентом.
- Проверено. Мин нет.
- Противопехотных, а на слонов - не знаю. Что там?
- Стреляют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43