Поначалу это был символический жест со стороны Форсайта — высокопоставленный представитель планеты находит время позаботиться о тех, кому бессильна помочь даже современная медицина. Этот предвыборный трюк оказался весьма успешным, невзирая на громкие протесты оппонентов, объявивших его бесстыдной игрой на человеческих чувствах. Форсайт выиграл ту кампанию и с той поры не знал поражений.Но это было пятнадцать лет назад. Почему же Роньон до сих пор находится рядом с ним?Пожав плечами в ответ на собственные мысли, Форсайт нажал клавишу интеркома.— Милз слушает, — произнес знакомый голос.— Это Форсайт. Как дела?— Последняя проверка осветительных приборов, господин Сенатор-Избранник, — ответил Милз привычно-озабоченным тоном. — Заканчиваем через пять минут.— Надеюсь, что так, — с нажимом произнес Форсайт. — Потому что я послал в студию Роньона и попросил подстегнуть вас.Милз фыркнул.— Что ж, придется засучить рукава, — отозвался он с насмешливой серьезностью, которая, впрочем, не могла скрыть появившегося в его голосе напряжения. — Я бы не хотел, чтобы он рассердился на нас.— Я тоже, — сказал Форсайт. — Скоро спущусь к вам.Он выключил интерком. Да, наверное, дело именно в том, что Роньон так выделяется среди нас, подумал он. Со своим детским энтузиазмом и безрассудной верностью Роньон был подобен легкому ветерку, разгоняющему застоялый запах нечистот, которыми нередко оборачивается политика. У Форсайта сохранились живые воспоминания о том, как его отец пускал в ход свое недюжинное чувство юмора, чтобы разрядить напряжение, столь часто грозившее свести с ума его самого и людей, которые с ним работали. Быть может, Форсайт приблизил к себе Роньона из подсознательного стремления компенсировать отсутствие у себя этого дара.Несколько секунд он смотрел на застывшее изображение отца, чувствуя, как его охватывает знакомый прилив решимости. Когда-то один из Форсайтов сложил с себя обязанности Верховного Сенатора, не желая поддаться отупляющему воздействию ангела. Теперь его потомок, если ему достанет изобретательности и будет сопутствовать удача, попытается одновременно сохранить свой пост и свободу… и в процессе убедить окружающих в том, что его отец с самого начала был прав.Выключив монитор, он собрал бумаги и двинулся к выходу. Его ждал народ Лорелеи. Глава 5 — Это очень хорошее вино, — сказала Чандрис, следя за тем, как Тумз взял со стола бутылку вычурной формы — он назвал этот сосуд «караффой» — и подлил немного жидкости в ее бокал. Девушка заметила, что рука ее кавалера еще не начала трястись; однако, чтобы поднести горлышко, ему потребовалось чуть больше времени, чем можно было ожидать. Стоит заставить его выпить еще немного — и скоро она сможет, ничего не опасаясь, позволить Альберту увести себя в каюту. — Сладкое и некрепкое, — добавила она, пригубив вино. — Попробуйте.Тумз криво улыбнулся.— Боюсь показаться нелюбезным, но, на мой взгляд, вина Джулио созданы специально для юных девушек вроде вас. Вот… — он поднял свой бокал, — вот выпивка для настоящих мужчин.— Я не утверждала обратного. — Чандрис улыбнулась в ответ. — Мне и в голову не пришло бы усомниться в том, что вы настоящий мужчина. — Она заговорила тише, в ее голосе зазвучал призыв: — Уж я-то знаю.Альберт растянул губы и с хищной ухмылкой, к которой примешивались самодовольство и удовлетворение, протянул руку и положил пальцы ей на ладонь. Чандрис позволила ему погладить себя, продолжая улыбаться и ничем не выдавая охватившей ее нервной дрожи. Если Тумз заподозрит, что все это время она водила его за нос и что последние две недели его плотские утехи ограничивались тем, что он стягивал с нее одежду и тут же проваливался в пьяный, беспробудный сон…«Хватит», — одернула себя Чандрис. Разумеется, он ни о чем не догадывается. Вряд ли он продолжал бы все это время сорить ради нее деньгами, если бы ежеутренние восхищенные отзывы Чандрис о мужских способностях Альберта противоречили его собственным воспоминаниям. Все дело в нервах. И, может быть, в том, что ей до сих пор не доводилось делать ничего подобного. Ее коньком были молниеносные операции; несколько часов в обществе жертвы, максимум день-другой, потом рывок и бегство. Обхаживать одного и того же клиента две недели подряд оказалось куда труднее, чем она могла представить.Но ждать осталось недолго. Вытерпеть еще одну ночь — завтра «Хиррус» прибудет на Сераф. Она вместе с Тумзом спустится в челноке на планету, подарит ему прощальный поцелуй, и этим все кончится. Рывок и бегство.Свободной рукой Чандрис взяла свой бокал и, поднеся к губам, обвела взглядом зал за спиной Тумза…Она замерла. Отделенный от нее четырьмя столиками, сидел тот самый мужчина.Чандрис поперхнулась и целую минуту содрогалась всем телом, пытаясь очистить легкие, не закашлявшись вслух.— Чандрис? — Альберт нахмурился и еще крепче стиснул ее ладонь. — Вы хорошо себя чувствуете?Она кивнула, продолжая негромко покашливать и злясь на себя за то, что утратила самообладание. Между двумя приступами она еще раз посмотрела через плечо Тумза, гадая, следит ли за ней тот человек.Он не спускал с нее глаз. И это продолжалось уже неделю. Он появился на борту лайнера во время остановки у Лорелеи и, насколько могла судить Чандрис, сторонился окружающих. Неприметный на вид — от силы на пару сантиметров выше ее самой, брюнет с темными глазами, он, вероятно, только что разменял третий десяток. И если бы не одно малозаметное обстоятельство, Чандрис, как и все окружающие, едва ли обратила бы на него внимание.Это обстоятельство заключалось в том, что он, как и сама Чандрис, явно был здесь чужим.Незнакомец был далеко не так искусен в притворстве, как она. Чандрис то и дело замечала, как он совершает промахи, которых она научилась избегать уже в первый день своего появления в этой части корабля. Как правило, он ошибался в мелочах, но это были мелочи, которые истинный представитель высшего класса распознает с первого взгляда.Чандрис начала наблюдать за ним. И обнаружила, что и он, в свою очередь, наблюдает за ней.Сначала она решила, что это сотрудник службы безопасности «Хирруса», следящий за пассажиркой по имени Чандрис. Лалаши, которая должна была сойти на Лорелее, но так и не покинула корабль. Это предположение казалось самым логичным — особенно потому, что Чандрис до сих пор не смогла проверить, сколь успешны были ее попытки стереть свое имя из памяти бортового компьютера. В результате ей пришлось потратить несколько драгоценных ночных часов самообразования в каюте Тумза на разработку экстренных планов укрытия и бегства.Но дни сменяли друг друга, а загадочный человек продолжал держаться на расстоянии. А если?..Чандрис в упор посмотрела на него. На секунду их глаза встретились, и он тут же уткнулся в меню, старательно делая вид, будто бы и не думал разглядывать девушку.Чандрис повернулась к Альберту, чувствуя, как ее внутренности стягиваются тугим узлом. Возможно, все дело в том, что этот человек лишь недавно обрел статус высшего класса. Он еще не освоился среди элиты, ему понравилась Чандрис, но он слишком застенчив, чтобы открыто проявить свой интерес. Пожалуй, так оно и есть. И даже наверняка.Но Чандрис, как ни старалась, не могла избавиться от сковавшего ее напряжения.Она одним глотком допила вино и поднялась на ноги.— Мы можем уйти сейчас же? — спросила она.В глазах Тумза мелькнуло изумление, потом его лицо вновь приняло хищное выражение.— Разумеется, — ответил он, залпом осушая свой бокал и вставая из-за стола. Чандрис не могла сказать, достаточно ли он пьян, но в данный момент это ее не беспокоило. Ей хотелось одного — побыстрее отсюда уйти. И если на сей раз дело не ограничится тем, что Альберт облапает ее, — ничего страшного, она вытерпит.Взяв Тумза под руку и лучась беззаботной улыбкой, Чандрис повела его к выходу из ресторана.
Склоняясь над меню и делая вид, будто бы его изучает, Коста исподтишка наблюдал за женщиной и ее спутником, покидавшими зал. «Чтоб тебе пусто было, — выругал он себя. — Ты учился не вызывать подозрений у окружающих, но с равным успехом мог бы встать, объявить себя шпионом Пакса и завалить задание!»Он глубоко вздохнул. Успокойся. Просто расслабься. У него не было никаких оснований полагать, что та женщина хотя бы косвенно связана со службами безопасности Эмпиреи. Она не пыталась с ним заговорить, никого к нему не подсылала, а поскольку завтра полет должен был завершиться, у нее оставалось на это все меньше времени. Нет, каковы бы ни были причины ее интереса к нему, они совершенно безобидны. Может быть, он напоминал ей кого-нибудь из знакомых. Либо его манеры еще хуже, чем он полагал.Коста еще раз вздохнул и заставил себя сосредоточиться на меню, вновь пожалев о том, что согласился путешествовать высшим классом. Причина, по которой он это сделал, казалась в свое время вполне обоснованной: поскольку большинство ученых и студентов обитают в менее роскошных отсеках корабля, пассажирам высшего класса будет труднее сообразить, что он не принадлежит к научной общественности Эмпиреи.Во всяком случае, так подсказывала логика. Коста даже не догадывался, сколь похожи представители высшего класса во всем, что касается одежды и поведения и что он ни секунды не будет чувствовать себя среди них своим.Он скользнул взглядом по колонке цен в меню, и его щеки залил румянец смущения. Да, все было совершенно логично… но Коста не мог отделаться от мысли, так ли уж безупречны были его расчеты. Не было ли истинной причиной его решения лететь первым классом желание уязвить Телтхорста с его занудной бережливостью?Эта мысль пугала его, а если честно — ввергала в настоящую панику. Поскольку Коста находился на территории врага, сама его жизнь напрямую зависела от способности отвлечься от эмоций и полностью сосредоточиться на выполнении задания. Поддавшись ребяческому капризу, даже в весьма умеренной степени, он рисковал очутиться в эмпиреанской тюрьме. А то и хуже.Официант — здесь был живой официант, не просто панель интеркома — вынырнул из-за его спины и остановился сбоку. От всей души надеясь, что на сей раз он сумеет подобрать нужные слова, Коста начал заказывать блюда. Глава 6
— Прошу внимания, — донеслось откуда-то сверху. — Только что причалил челнок номер один. Повторяю, челнок номер один у причала. Пассажирам с билетами на челнок номер один приготовиться к посадке на борт. Экипаж «Хирруса» благодарит вас за то, что вы воспользовались нашими услугами, и надеется встретиться с вами в будущем.«Даже не мечтай», — мысленно ответил громкоговорителю Коста, поднимая свою дорожную сумку и занимая место в очереди, которая выстраивалась у причальных ворот. Будь на то его воля, он больше никогда не полетел бы ни этим, ни каким-либо другим лайнером Эмпиреи. Женщина, которая за ним следила, и его собственное буйное воображение заставили Косту изрядно понервничать. И он поклялся, что, когда настанет время покинуть Лорелею, он отправится на частном корабле, и плевать ему на расходы.Если, разумеется, еще раньше здесь не объявится командор Ллеши со своим «Комитаджи». Но в таком случае Коста застрянет на планете, в центре зоны военных действий…«Буйное воображение», — выругал он себя и решительно выбросил эту мысль из головы.Трап, соединявший «Хиррус» с челноком, казался более крутым, чем неделю назад, когда Коста двигался по нему в противоположном направлении. Иллюзия, конечно; его вновь подвела излишняя мнительность.До конца трапа оставалось две ступени, когда Коста увидел ее. Она сидела в первом ряду между двумя мужчинами в форме.На короткое мгновение в мозгу Косты возникла пугающая пустота, и только инерция движения заставила его преодолеть остаток пути до посадочной платформы челнока. Форма этих мужчин отчасти напоминала одежду офицеров «Хирруса», но Коста готов был поклясться, что не видел на корабле таких мундиров. А взгляд женщины разительно отличался от тех, которыми обменивались в полете как пассажиры, так и члены экипажа. Это был жесткий, холодный, обвиняющий взор.Итак, он был прав с самого начала. Эта женщина — агент безопасности Эмпиреи.В первое мгновение Косту охватило неодолимое стремление бежать. Но скрыться было негде. Значит, придется вступить в бой. Коста стиснул ручки сумки, борясь с желанием бросить ее и выхватить десантный шокер, спрятанный в боковом кармане. Парализовать всех троих, прорваться в рубку управления, захватить челнок…Огромным усилием воли он удержал сумку в руке. Заставил ноги двигаться. Проглотил застрявший в горле комок. Пока противник не вынул оружие и наручники, пока тебя не арестовали, — вновь и вновь втолковывали ему инструкторы на Сцинатре, — держись нагло и делай вид, будто бы ничего особенного не происходит. Легко говорить такое в родных стенах военной базы Пакса! Но, по мере того как сознание Косты прояснялось, он все отчетливее понимал, что у него нет другого выхода.За спинами троицы было свободное кресло; поколебавшись лишь мгновение, Коста уселся в него. «Держись нагло, говорите? — мысленно ответил он своим наставникам. — Отлично. Я покажу вам, что такое наглость».И только когда челнок отделился от корабля и начал спускаться на планету, Коста вспомнил еще одну рекомендацию: «По возможности занимай позицию выше либо позади противника».Вероятно, меня натаскали лучше, чем я думал, сказал он себе.Полет, казалось, длился целую вечность. Никто из сидевшей впереди троицы не обращал на Косту ни малейшего внимания. Можно было подумать, что они даже не догадываются о его присутствии.Но Коста никак не мог унять свои страхи. Если эти трое не видят смысла следить за ним, нельзя исключать, что его опекают замаскированные агенты, которые могут находиться где угодно, даже за его спиной. Коста вдруг подумал, что занятая им позиций не так уж хороша. Однако ему оставалось лишь сидеть и ждать.Наконец челнок опустился на планету и побежал по посадочной полосе, похожей на ту, которую Коста видел в космопорту Лорелеи. Судя по виду, открывавшемуся из иллюминатора, плотность транспортных потоков здесь была примерно такой же, как на Лорелее, и, как успел заметить Коста, в обоих портах космические и воздушные суда совместно эксплуатировали одни и те же площади и сооружения. Это было внове для Косты; даже в самых слаборазвитых мирах Пакса, таких, как Сцинатра, поля аэродромов и космодромов были строго разграничены. Из этого он сделал вывод, что объемы перевозок обоими видами транспорта в Эмпирее значительно уступают грузо— и пассажирообороту Пакса.Однако, если сравнить количество планет в составе Эмпиреи и Пакса — пять против тридцати шести, — в этом не было ничего удивительного.Челнок остановился у терминала, слегка подпрыгнув, будто на ухабе. Еще один толчок мгновение спустя ознаменовал прибытие трапа, и Коста собрался с силами, готовясь к действиям, которых могли потребовать дальнейшие события. Очередной едва заметный толчок, свист воздуха — и люк распахнулся. Вытянув из-под кресла свою сумку и сглотнув, чтобы прочистить уши, он встал и втиснулся в толпу, запрудившую проход.Женщина и ее спутники первыми устремились к выходу; как и следовало ожидать, окружающие уступали им дорогу. Коста воспользовался удобным случаем и скользнул в образовавшийся промежуток, держась вплотную за троицей. Крепко сжимая сумку в левой руке, он спускался вслед за ними по крытому трапу, изо всех сил пытаясь унять сердцебиение.Троица по-прежнему не замечала его. У Косты нестерпимо зудела спина, и он призвал на помощь всю свою волю, чтобы не обернуться и не посмотреть, не целится ли ему в затылок дуло пистолета. Они вчетвером поравнялись с последним поворотом, обогнули его…Их взглядам предстали двое полицейских.Не было никаких сомнений в том, кто эти люди, — на Эмпирее была в ходу стандартная полицейская форма, распознавать которую Коста учился на второй день своей подготовки. Не было также никаких сомнений и в том, по чью душу они явились. Они смотрели прямо на Косту, и их чуть заметные насмешливые ухмылки явно были адресованы ему. Держись нагло. Держись нагло. Стиснув зубы, Коста заставил себя шагать им навстречу; его рука сама скользнула в карман. Пальцы Косты нащупали гладкий полуцилиндр шокера, сняли его с предохранителя…— Итак, лейтенант, — заговорил один из полицейских, преграждая путь троице, шагавшей перед Костой, — это и есть ваш загадочный безбилетник? Недурно выглядит, вы не находите?Косте показалось, что мир вокруг зашатался; он едва не сбил с ног людей, шедших впереди. Все же ему удалось обогнать их, не столкнувшись, и он продолжал идти вперед. На его лице, пылавшем от выброса адреналина в кровь, в равной степени отражались облегчение и растерянность. То, что происходило, не имело к нему ни малейшего отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Склоняясь над меню и делая вид, будто бы его изучает, Коста исподтишка наблюдал за женщиной и ее спутником, покидавшими зал. «Чтоб тебе пусто было, — выругал он себя. — Ты учился не вызывать подозрений у окружающих, но с равным успехом мог бы встать, объявить себя шпионом Пакса и завалить задание!»Он глубоко вздохнул. Успокойся. Просто расслабься. У него не было никаких оснований полагать, что та женщина хотя бы косвенно связана со службами безопасности Эмпиреи. Она не пыталась с ним заговорить, никого к нему не подсылала, а поскольку завтра полет должен был завершиться, у нее оставалось на это все меньше времени. Нет, каковы бы ни были причины ее интереса к нему, они совершенно безобидны. Может быть, он напоминал ей кого-нибудь из знакомых. Либо его манеры еще хуже, чем он полагал.Коста еще раз вздохнул и заставил себя сосредоточиться на меню, вновь пожалев о том, что согласился путешествовать высшим классом. Причина, по которой он это сделал, казалась в свое время вполне обоснованной: поскольку большинство ученых и студентов обитают в менее роскошных отсеках корабля, пассажирам высшего класса будет труднее сообразить, что он не принадлежит к научной общественности Эмпиреи.Во всяком случае, так подсказывала логика. Коста даже не догадывался, сколь похожи представители высшего класса во всем, что касается одежды и поведения и что он ни секунды не будет чувствовать себя среди них своим.Он скользнул взглядом по колонке цен в меню, и его щеки залил румянец смущения. Да, все было совершенно логично… но Коста не мог отделаться от мысли, так ли уж безупречны были его расчеты. Не было ли истинной причиной его решения лететь первым классом желание уязвить Телтхорста с его занудной бережливостью?Эта мысль пугала его, а если честно — ввергала в настоящую панику. Поскольку Коста находился на территории врага, сама его жизнь напрямую зависела от способности отвлечься от эмоций и полностью сосредоточиться на выполнении задания. Поддавшись ребяческому капризу, даже в весьма умеренной степени, он рисковал очутиться в эмпиреанской тюрьме. А то и хуже.Официант — здесь был живой официант, не просто панель интеркома — вынырнул из-за его спины и остановился сбоку. От всей души надеясь, что на сей раз он сумеет подобрать нужные слова, Коста начал заказывать блюда. Глава 6
— Прошу внимания, — донеслось откуда-то сверху. — Только что причалил челнок номер один. Повторяю, челнок номер один у причала. Пассажирам с билетами на челнок номер один приготовиться к посадке на борт. Экипаж «Хирруса» благодарит вас за то, что вы воспользовались нашими услугами, и надеется встретиться с вами в будущем.«Даже не мечтай», — мысленно ответил громкоговорителю Коста, поднимая свою дорожную сумку и занимая место в очереди, которая выстраивалась у причальных ворот. Будь на то его воля, он больше никогда не полетел бы ни этим, ни каким-либо другим лайнером Эмпиреи. Женщина, которая за ним следила, и его собственное буйное воображение заставили Косту изрядно понервничать. И он поклялся, что, когда настанет время покинуть Лорелею, он отправится на частном корабле, и плевать ему на расходы.Если, разумеется, еще раньше здесь не объявится командор Ллеши со своим «Комитаджи». Но в таком случае Коста застрянет на планете, в центре зоны военных действий…«Буйное воображение», — выругал он себя и решительно выбросил эту мысль из головы.Трап, соединявший «Хиррус» с челноком, казался более крутым, чем неделю назад, когда Коста двигался по нему в противоположном направлении. Иллюзия, конечно; его вновь подвела излишняя мнительность.До конца трапа оставалось две ступени, когда Коста увидел ее. Она сидела в первом ряду между двумя мужчинами в форме.На короткое мгновение в мозгу Косты возникла пугающая пустота, и только инерция движения заставила его преодолеть остаток пути до посадочной платформы челнока. Форма этих мужчин отчасти напоминала одежду офицеров «Хирруса», но Коста готов был поклясться, что не видел на корабле таких мундиров. А взгляд женщины разительно отличался от тех, которыми обменивались в полете как пассажиры, так и члены экипажа. Это был жесткий, холодный, обвиняющий взор.Итак, он был прав с самого начала. Эта женщина — агент безопасности Эмпиреи.В первое мгновение Косту охватило неодолимое стремление бежать. Но скрыться было негде. Значит, придется вступить в бой. Коста стиснул ручки сумки, борясь с желанием бросить ее и выхватить десантный шокер, спрятанный в боковом кармане. Парализовать всех троих, прорваться в рубку управления, захватить челнок…Огромным усилием воли он удержал сумку в руке. Заставил ноги двигаться. Проглотил застрявший в горле комок. Пока противник не вынул оружие и наручники, пока тебя не арестовали, — вновь и вновь втолковывали ему инструкторы на Сцинатре, — держись нагло и делай вид, будто бы ничего особенного не происходит. Легко говорить такое в родных стенах военной базы Пакса! Но, по мере того как сознание Косты прояснялось, он все отчетливее понимал, что у него нет другого выхода.За спинами троицы было свободное кресло; поколебавшись лишь мгновение, Коста уселся в него. «Держись нагло, говорите? — мысленно ответил он своим наставникам. — Отлично. Я покажу вам, что такое наглость».И только когда челнок отделился от корабля и начал спускаться на планету, Коста вспомнил еще одну рекомендацию: «По возможности занимай позицию выше либо позади противника».Вероятно, меня натаскали лучше, чем я думал, сказал он себе.Полет, казалось, длился целую вечность. Никто из сидевшей впереди троицы не обращал на Косту ни малейшего внимания. Можно было подумать, что они даже не догадываются о его присутствии.Но Коста никак не мог унять свои страхи. Если эти трое не видят смысла следить за ним, нельзя исключать, что его опекают замаскированные агенты, которые могут находиться где угодно, даже за его спиной. Коста вдруг подумал, что занятая им позиций не так уж хороша. Однако ему оставалось лишь сидеть и ждать.Наконец челнок опустился на планету и побежал по посадочной полосе, похожей на ту, которую Коста видел в космопорту Лорелеи. Судя по виду, открывавшемуся из иллюминатора, плотность транспортных потоков здесь была примерно такой же, как на Лорелее, и, как успел заметить Коста, в обоих портах космические и воздушные суда совместно эксплуатировали одни и те же площади и сооружения. Это было внове для Косты; даже в самых слаборазвитых мирах Пакса, таких, как Сцинатра, поля аэродромов и космодромов были строго разграничены. Из этого он сделал вывод, что объемы перевозок обоими видами транспорта в Эмпирее значительно уступают грузо— и пассажирообороту Пакса.Однако, если сравнить количество планет в составе Эмпиреи и Пакса — пять против тридцати шести, — в этом не было ничего удивительного.Челнок остановился у терминала, слегка подпрыгнув, будто на ухабе. Еще один толчок мгновение спустя ознаменовал прибытие трапа, и Коста собрался с силами, готовясь к действиям, которых могли потребовать дальнейшие события. Очередной едва заметный толчок, свист воздуха — и люк распахнулся. Вытянув из-под кресла свою сумку и сглотнув, чтобы прочистить уши, он встал и втиснулся в толпу, запрудившую проход.Женщина и ее спутники первыми устремились к выходу; как и следовало ожидать, окружающие уступали им дорогу. Коста воспользовался удобным случаем и скользнул в образовавшийся промежуток, держась вплотную за троицей. Крепко сжимая сумку в левой руке, он спускался вслед за ними по крытому трапу, изо всех сил пытаясь унять сердцебиение.Троица по-прежнему не замечала его. У Косты нестерпимо зудела спина, и он призвал на помощь всю свою волю, чтобы не обернуться и не посмотреть, не целится ли ему в затылок дуло пистолета. Они вчетвером поравнялись с последним поворотом, обогнули его…Их взглядам предстали двое полицейских.Не было никаких сомнений в том, кто эти люди, — на Эмпирее была в ходу стандартная полицейская форма, распознавать которую Коста учился на второй день своей подготовки. Не было также никаких сомнений и в том, по чью душу они явились. Они смотрели прямо на Косту, и их чуть заметные насмешливые ухмылки явно были адресованы ему. Держись нагло. Держись нагло. Стиснув зубы, Коста заставил себя шагать им навстречу; его рука сама скользнула в карман. Пальцы Косты нащупали гладкий полуцилиндр шокера, сняли его с предохранителя…— Итак, лейтенант, — заговорил один из полицейских, преграждая путь троице, шагавшей перед Костой, — это и есть ваш загадочный безбилетник? Недурно выглядит, вы не находите?Косте показалось, что мир вокруг зашатался; он едва не сбил с ног людей, шедших впереди. Все же ему удалось обогнать их, не столкнувшись, и он продолжал идти вперед. На его лице, пылавшем от выброса адреналина в кровь, в равной степени отражались облегчение и растерянность. То, что происходило, не имело к нему ни малейшего отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55