Услышав слово «приказ», Адъютор вскинул брови, но ничего не сказал. — Даю вам десять минут на размышления, после чего приму меры, которые сочту необходимыми.Он выключил микрофон и приказал:— Засеките десять минут.— Так точно, сэр.— Очень благородно, — пробормотал Телтхорст. — Неужели вы действительно надеетесь, что они сдадутся?— Это в ваших интересах, — заметил Ллеши. — Если они решат сопротивляться, вы получите куда меньше трофеев, которыми могли бы похваляться перед своими приятелями.В глазах Телтхорста зажегся свирепый огонь.— Как вы смеете оскорблять Адъюторов? — спросил он. — И если уж об этом зашла речь, как вы смели утверждать, будто бы вам приказали явиться сюда? С вашей стороны это не более чем попытка присвоить лавры победы. И это в самый разгар…— «Комитаджи», вас вызывает Верховный Сенатор Аркин Форсайт, — послышался из динамиков звучный сдержанный голос. — Каковы условия сдачи?— Безоговорочная капитуляция, разумеется, — ответил Телтхорст, прежде чем Ллеши успел открыть рот. — Немедленно удалите свои военные корабли…— Верховный Сенатор, с вами говорит капитан «Комитаджи, — перебил Ллеши. — Вы неправильно поняли цель нашего прибытия. Мы требуем не столько капитуляции, сколько возвращения мятежных колоний под покровительство Пакса.— Кое-кому такое различие показалось бы весьма тонким, — заметил Форсайт.— Возможно, — согласился Ллеши. — Тем не менее реальность именно такова. Приняв наши условия, вы немедленно обретаете те же права и привилегии, что и все миры и народы Пакса.— И такие же обязанности, если не ошибаюсь.— Прав без обязанностей не бывает, — напомнил Ллеши.— Понимаю, — отозвался Форсайт. — Но прежде чем принимать окончательное решение, я хотел бы обсудить с вами детали.— О каком решении вы говорите? — презрительно бросил Телтхорст. — Мы превосходим вас в числе и вооружении…Ллеши наставил палец на офицера связи, сделал красноречивый жест, и микрофон Адъютора отключился.— Коммодор! — рявкнул Телтхорст.Гневный взгляд Ллеши заставил его умолкнуть.— Прошу прощения, Верховный Сенатор, — сказал Ллеши. — Я буду рад обсудить положение. Мы готовы принять на борт безоружный челнок, на котором будете вы, пилот и еще не более двух человек. Истребитель проводит вас к входному шлюзу.— А потом?Ллеши натянуто улыбнулся.— Чем бы ни закончились переговоры и какое бы решение вы ни приняли, вы и ваши спутники сможете свободно вернуться на Сераф до того, как с нашей стороны последуют какие-либо действия. Даю вам слово.— Очень хорошо, коммодор, — после короткой паузы ответил Форсайт. — Я прибуду к вам в течение часа.— Жду встречи, Верховный Сенатор, — сказал Ллеши. — «Комитаджи» связь закончил.Он сделал знак офицеру, и микрофон отключился.— Надеюсь, вы понимаете, каким болваном себя выставили, — заявил Телтхорст, багровея от гнева. — Он отлично знает, каковы права и обязанности миров Пакса, — мы объяснили это им еще месяц назад, до того, как они закрыли для нас свою систему. Все, что ему нужно, — оттянуть развязку и получить время для подготовки.— Для подготовки к чему? — возразил Ллеши. — У них нет ни малейшего шанса выстоять против нас.— Может быть, они ждут подкрепление, — язвительным тоном произнес Телтхорст. — Или вы забыли, что в Эмпирее есть еще четыре планеты со своими вооруженными силами?Ллеши покачал головой.— Никакого подкрепления не будет. Теперь все планеты знают о нашем появлении — по крайней мере, догадываются — и заняты подготовкой к обороне. Ни у кого нет лишних солдат и кораблей, которыми можно поделиться с другими.Телтхорст скрестил руки на груди.— Иными словами, вы позволили Верховному Сенатору хитростью заставить нас отложить атаку?— Я попытаюсь успокоить его, объяснить, какое будущее ждет планету, — возразил Ллеши. — Если это вам не нравится, никто не заставляет вас присутствовать на переговорах.— О, я обязательно буду там, — негромко проговорил Телтхорст. — Я буду участвовать в переговорах со всеми мирами.
Они просидели бок о бок около двадцати минут, с головой уйдя в работу, и наконец Чандрис, разделавшись с очередной инструкцией, поднялась на ноги, чтобы размяться.Треск гамма-разрядов стал громче. Намного громче.Осторожно, стараясь не помешать Косте, девушка подошла к пульту внешнего наблюдения. Ей показалось, что Ангелмасса сияет на экране еще ярче, но Чандрис решила, что это обман зрения. Усевшись за пульт, она нажала несколько клавиш.Нет, это не иллюзия. Ангелмасса действительно приблизилась к станции.Приблизилась на опасное расстояние.Судорожно сглотнув, Чандрис дрожащими пальцами отстучала команду, выводя на экран текущие данные и прогноз. По расчетам Косты, на подготовку к выбросу Ангелмассы из системы требуется два часа. Иными словами, еще час сорок минут. Вопрос лишь в том, есть ли у них эти сто минут.Компьютерный прогноз был точен и однозначен. Сотни минут у них нет.Только семьдесят.Чандрис вновь и вновь вводила цифры, но каждый раз экстраполяция давала один и тот же результат. Все будет кончено задолго до того, как они подготовят ускоритель.Девушка оглянулась через плечо и увидела затылок Косты, который пристально вглядывался в экран. Он мог бежать, как только Ханан и Чандрис вызволили его из кабинета Форсайта. Он мог скрыться в Шикари-сити либо в пригородах и ждать там прибытия воинства Пакса, которое, очевидно, рано или поздно явится на Сераф.Но он рискнул всем, только чтобы добраться сюда. Он рисковал жизнью, чтобы попытаться помочь жителям планеты. Как ему сказать, что все его жертвы напрасны?Внезапно, словно уловив мысли девушки, либо почувствовав, что ее нет рядом, Коста рывком поднял голову.— Чандрис? — позвал он, перекрывая шум гамма-разрядов.— Я здесь, позади, — ответила девушка.Коста развернул кресло… и по его глазам Чандрис поняла, что он уже все знает.— Ангелмасса?..— Быстро приближается, — ответила Чандрис. — Компьютер предсказывает столкновение через час сорок минут. Но еще за тридцать минут до этого излучение Ангелмассы сожжет нас вместе с защитной оболочкой станции.Губы Косты дрогнули:— Ты уверена?— Я трижды провела расчет, — ответила Чандрис. — В нашем распоряжении ровно семьдесят минут. Ты далеко продвинулся?— Не очень, — хмуро произнес Коста. — Еще полчаса на чтение и не меньше часа на программирование. Даже если мы будем работать вдвоем.— Значит, все кончено, — мягко сказала Чандрис. По крайней мере, она постаралась произнести эти слова как можно мягче, ведь из-за шума ей приходилось буквально выкрикивать их. — Идем. Пора возвращаться на «Газель».— Нет.Чандрис вздохнула, поднялась на ноги и подошла к Джереко.— Коста, все кончено.— Нет, — ровным голосом повторил он, шаря глазами по помещению. — Мы сделаем то, что задумали. Мы обязаны это сделать. Нужно лишь выгадать время.— Как? — спросила Чандрис. — «Центральная» — это не «Газель», мы не сможем оторваться от Ангелмассы, даже если выберем правильное направление. Это космическая станция. У нее нет двигателей.— Значит, мы должны найти способ замедлить продвижение Ангелмассы, — медленно произнес Коста. — Например, заманить ее в ловушку…Он умолк, и в его глазах вспыхнул странный огонь.— Не вздумай! — предостерегла Чандрис, чувствуя, как ее желудок превращается в камень. Взгляд Косты напомнил ей Орнину и Ханана, одержимых благородством и стремлением к самопожертвованию любой ценой.Но если эта цена включает в себя «Газель»…— Позволь напомнить, что «Газель» — наша единственная возможность унести отсюда ноги, — осторожно сказала девушка.— Знаю, — ответил Коста, вновь поворачиваясь к пульту. — На станции есть запас топлива на тот случай, если потребуется дозаправить челнок или корабль?— Попробую выяснить. — Чандрис села рядом с ним и вновь вывела на дисплей план станции и инвентарный реестр. — Послушай, Джереко…— Да, я знаю, — сказал Коста, подаваясь вперед к схеме. — Доверься мне.— А если ты ошибаешься?Тепло его дыхания коснулось щеки девушки.— Надеюсь, у меня будет достаточно времени, чтобы извиниться.
Уже был назначен и проинструктирован пилот, а Форсайт уже просматривал литературу по законодательству Пакса и структуре его правительства, когда появилось сообщение о том, что планетарная сеть для кораблей-охотников закрыта,— Что значит, закрыта? — хмуро осведомился Форсайт. — Я отдал специальный приказ, чтобы она продолжала функционировать.— Утверждают, что команда поступила с «Центральной», — нарочито бесстрастно ответил Пирбазари. Форсайт с беспокойством подумал, что в последние несколько часов помощник все чаще говорит таким тоном. — Ангелмасса находится в двадцати одной световой минуте от планеты, следовательно, сигнал был передан не позднее, чем через двадцать минут после того, как они были захвачены сетью станции. Учитывая время на маневрирование, причаливание и выгрузку, можно предположить, что они выключили сеть Серафа сразу по прибытии на «Центральную», но прежде…— Что — прежде?— Первым делом они отключили сеть станции. Диспетчерская Серафа докладывает, что аппаратура телеметрии сообщила об этом за несколько минут до отключения их собственной сети.Форсайт не без труда выдержал его взгляд.— Ты все еще думаешь, что я сговорился с Джереко, ведь правда? — негромко спросил он. — Очень хорошо. Тогда скажи, чего он добивался, выключая планетарную сеть?— Понятия не имею, — ровным голосом отозвался Пирбазари. — С другой стороны, я не знаю и того, чего он добивался, отправляясь к Ангелмассе. Известно лишь, что «Комитаджи» по прибытии в систему Серафа уничтожил его главную сеть, и вот теперь Джереко выключил еще две. Странное совпадение.— Он бывал там не раз и несколько месяцев проработал в Институте, — заметил Форсайт. — И разумеется, отлично знает, что Сераф и станция соединены двунаправленной связью, которая не имеет никакого отношения к транспортным потокам, соединяющим систему с внешним миром.— Может быть, знает, — ответил Пирбазари, — а может, он не успел это выяснить. — Его брови вздрогнули. — Либо ему известно нечто, чего не знаю я.— Если это «нечто» существует, мне о нем тоже ничего не известно, — сказал Форсайт, чувствуя, как на его лбу проступает испарина. Еще чуть-чуть — и Пирбазари нарушит взятое на себя обязательство молчать и разгласит его тайну на всю штаб-квартиру СОЭ. Его сдерживали только нехватка улик и остатки верности по отношению к человеку, с которым он проработал многие годы. Однако такое положение не могло длиться вечно.— Верховный Сенатор? — окликнул генерал Рошманов, появляясь в дверях. — Ваш челнок готов.Пирбазари взмахнул рукой, давая понять, что услышал его слова.— Сенатор, идемте. Нам пора.Форсайт собрался с силами. Он подумал, что развязка может наступить в ближайшие секунды.— Ты не полетишь, Зар, — сказал он.Пирбазари застегивал куртку и смотрел вниз, но теперь он медленно поднял лицо.— Как вы сказали?— Ты бывший военный, — напомнил ему Форсайт. — Тебе слишком многое известно о составе, тактике и стратегии СОЭ. Если Ллеши нарушит свое слово, мы не можем позволить, чтобы ты оказался в его руках.— А как же вы? — требовательно осведомился Пирбазари. — Вы, Верховный Сенатор Эмпиреи?— Мои познания в военных вопросах ограничены официальным этикетом, — ответил Форсайт, поморщившись. — Вряд ли они помогут противнику планировать боевые действия.— Но речь идет не только о боевых действиях, — возразил Пирбазари. — Стремление Пакса к захвату миров — дело не только военное, но и политическое. А вы — крупный специалист в политике.Форсайт вздохнул:— Что же делать? Кто-то ведь должен вести переговоры.Плечи Пирбазари поникли.— Значит, вы полетите один?— Нет, я не настолько храбр, — ответил Форсайт. — Я беру с собой Роньона.— Роньона, — повторил Пирбазари, и на его лице вновь появилось выражение, которое так беспокоило Форсайта. — Интересный выбор. Вряд ли Пакс пойдет вам навстречу из жалости.Форсайт смотрел на него во все глаза.— Ты думаешь, что до сих пор держу его при себе именно для этого? — спросил он. — Чтобы вызывать жалость?— Раньше я так не думал, — ответил Пирбазари. — С другой стороны, раньше я полагал, что знаю вас… — Он опустил взгляд на подвеску на шее Форсайта. — Теперь я не знаю, что думать.— Просто доверься мне, — предложил Форсайт.— Я всегда доверял вам, — сказал Пирбазари. — Я всегда считал, что вы желаете народам Эмпиреи добра. — Он вновь посмотрел на грудь Форсайта. — Теперь моя уверенность несколько поколебалась.— Мне вполне достаточно этого, — сказал Форсайт, чувствуя, как его горло сводит судорога. Сейчас, когда Эмпирея оказалась на грани катастрофы, он вдруг осознал, что дружба и верность близких людей — это все, что у него осталось. — Это правда, Зар. Прошу тебя, дай мне еще один шанс.Пирбазари глубоко вздохнул.— Похоже, у меня попросту нет выбора. Так и быть, Верховный Сенатор. Желаю вам удачи.Форсайт прикоснулся к его руке.— Я скоро вернусь. — Он шагнул к выходу.— Верховный Сенатор?Форсайт обернулся:— Что?— Когда вы вернетесь, — негромко произнес Пирбазари, — мы поговорим обо всем этом. Это будет долгая беседа.Форсайт кивнул:— Разумеется.Нажав на жезле кнопку вызова Роньона, он вновь повернулся и подошел к генералу Рошманову, который дожидался его в дверях.Нет, он берет с собой Роньона не затем, чтобы заронить жалость в каменные души агрессоров. Но если случится чудо, и в их сердцах вспыхнет сострадание, то только благодаря Роньону.Разумеется, Пирбазари этого не понимал. Но вряд ли Форсайт мог признаться ему, что его ангел находится у Роньона.А может быть, объяснения и не нужны. Может быть, Пирбазари сам догадался об этом.Шагая вслед за генералом под жарким полуденным солнцем к челноку, Форсайт мрачно подумал, что для него, для Эмпиреи и для всей Вселенной было бы лучше никогда не сталкиваться с ангелами.
— Вы уверены? — осведомился Телтхорст таким тоном, будто уличал собеседника во лжи.— Да, сэр, — отозвался офицер внешнего наблюдения. Находясь на служебной лестнице многими ступенями ниже, он не мог воспринять вызов Адъютора как оскорбление. — Данные телеметрии были переданы остронаправленным лучом, но мы находились достаточно близко, чтобы уловить рассеянный сигнал. Вдобавок энергетический и шумовой спектры сами по себе свидетельствуют о том, что сеть выключена.Телтхорст повернулся к Ллеши и вперил в него яростный взгляд.— Вы знали, что эмпиреанцы отправили к Ангелмассе свой корабль? — спросил он. — Мне об этом не сообщали.— Мы зафиксировали запуск корабля около сорока пяти минут назад, — ровным голосом ответил коммодор. — Я не видел необходимости тревожить вас из-за такой мелочи.Телтхорст посмотрел ему прямо в глаза.— Вы, вероятно, забыли, что обязаны ставить меня в известность обо всем, что касается нашей миссии. Я сам буду решать, заслуживают эти сведения моего внимания или нет.Ллеши чуть склонил голову, соглашаясь. Он пытался прочесть мысли Адъютора по его лицу. Почему Телтхорст столь бурно реагирует на такое, в общем-то, безобидное происшествие? Да, сети выключены, но, располагая перехватом управляющего сигнала, шифровальная группа в любой момент приведет их в рабочее состояние.Разве что если Телтхорсту известно нечто, чего не знает он, Ллеши. Что-нибудь об Ангелмассе? Или о корабле, который отправился к ней сорок пять минут назад? У Адъютора имеется индивидуальный коммуникационный канал; может быть, он заключил с эмпиреанцами что-то вроде сепаратной сделки?Или эта вспышка начальственного гнева была первой публичной демонстрацией своего превосходства в борьбе за власть на борту «Комитаджи»?— Я вижу, вы не забыли, — натянутым голосом продолжал Телтхорст. — А теперь точно и подробно расскажите мне, что происходит.Ллеши нахмурился.— О чем вы?— Не вздумайте водить меня за нос, — предостерег Адъютор. — Сначала загадочный корабль, о котором вы не сочли нужным доложить мне; и вот теперь доступ к Ангелмассе закрыт.Ллеши посмотрел на Кэмпбелла и поймал его столь же озадаченный взгляд.— Прошу прощения, Адьютор, но я не понимаю вас.Несколько секунд Телтхорст свирепо взирал на него. Потом его губы искривились в насмешливой ухмылке.— Великолепно, коммодор, — сказал он. — Боитесь раньше времени раскрыть свои карты? Отлично. Может быть, наши гости окажутся более разговорчивыми. — Он поднялся на ноги. — Не забудьте известить меня о прибытии челнока Верховного Сенатора.— Вы узнаете об этом первым, — пообещал Ллеши. Телтхорст коротко кивнул и, не говоря ни слова, ступил на подъемную платформу и покинул галерею. Ллеши посмотрел на Кэмпбелла.— Как вы думаете, что бы это могло означать?Кэмпбелл покачал головой.— Телтхорст окончательно свихнулся, — сказал он. — Неужели он подозревает вас в сговоре с эмпиреанцами?— Судя по всему, да, — согласился Ллеши. — Это еще больше обострит ход переговоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55