А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Сестра Алканет поморщилась:
— Рукки Гарж — это легенда, которую выдры передают из поколения в поколение. Нет на свете никакой Рукки.
— Я слышала, что Рукки давно умерла, — вырвалось у Филорн.
Командор усмехнулся и показал на свой хвост:
— Еще крошкой я поранил хвост. На нем оставался глубокий шрам. Сможет кто-нибудь найти сейчас след этого шрама? Я иногда посещаю Рукки и варю ей острый суп из раков. Она мне вроде бабушки. Х-хо, крепкая старушка!
— Если она вылечит мне сына, я буду каждый день варить ей суп. Я ей отдам все, что у меня есть, — пообещала Филорн.
— Это все ни к чему, а вот побрякушки всякие она очень любит. Как сорока, тащит все, что блестит.
— Вот что я нашла в канаве. — Филорн сунула лапу в карман передника. — Может быть, ей понравится.
— Да она запоет и запляшет, когда его увидит, — заверил Командор, осматривая нож Сони Рата.
— Тогда надо доставить Дейну к Рукки! — нетерпеливо воскликнула Мгера.
— Да, конечно, — согласился Командор. — Но Рукки живет одиноко, у нее свои причуды и капризы. Никого, кроме выдр, не лечит, да и тех по просьбе лишь нескольких доверенных выдр. Ну, по моей тоже, к счастью. Я уж ее упрошу. Мы Дейну туда доставим, там за ним проследим, весточки вам тоже передавать будем. А вам с мамой и здесь дела хватит, так?
— Да, Командор, — согласилась сестра, как всегда, сурово поджав губы. — Крегга очень плоха. Наконечник я удалить смогла, но лучше ей не стало. Она хочет вас видеть, Мгера. Да и брат Бобб без Филорн не обойдется. Я прошу вас остаться.
Филорн до того удивилась, что сестра Алканет кого-то о чем-то просит, что не смогла возражать.
— Что ж, мы так долго не знали, что Дейна жив… Теперь мы знаем это и потерпим еще немного. Правда, Мгера?
— Да, мама. Надеюсь, он скоро к нам вернется.
На этот раз для Тага смастерили более прочные и удобные носилки, от которых Нимбало не отходил ни на шаг. Командор приблизился к нему и негромко спросил:
— Ты собрался с нами?
— Я должен сопровождать друга. А что, есть возражения?
— Я не могу этого запретить. Но, видишь ли, если Рукки увидит с выдрами еще какое-нибудь существо, она отвернется от нас и даже не посмотрит на твоего друга, в каком бы состоянии он ни был.
Нимбало чуть не заплакал:
— Но мы с Тагом так долго были вместе… А сейчас вы его заберете. Что я без него буду делать?
Мгера взяла мышонка за лапу:
— Ты дождешься его возвращения здесь, в аббатстве. Тебе у нас будет хорошо. Мы живем здесь как дружная семья.
Мгера не знала, что сказала запретное слово.
— Не говорите мне о семье, — огрызнулся Нимбало. — Я не хочу жить ни в какой семье.
Командор с выдрами отправились в путь, а Филорн применила другую тактику уговаривания.
— Я еще не встречала воина, который страдал бы отсутствием аппетита. Приглашаю вас прогуляться на кухню, Нимбало-Убийца. Лучше нашей пищи вы нигде не найдете.
Мгера направилась к постели Крегги. Так как отнести барсучиху наверх никто не смог, ее устроили тут же, под гобеленом с портретом Мартина Воителя. Почуяв приближение Мгеры, Крегга слабо улыбнулась:
— Твоя мама смогла бы птицу с дерева заманить к себе на кухню. А этот малыш, мышонок Нимбало, хороший товарищ. Доброе пополнение в нашем аббатстве. Ты, конечно, поможешь ему освоиться, Мгера.
— Мы вместе поможем ему, Крегга, — поправила барсучиху Мгера, присаживаясь на край ее постели.
— Может быть, если я поправлюсь, но никто не живет вечно.
Мгера вдруг принялась принюхиваться и рыться в подушках.
— Что случилось, Мгера?
Мгера поднесла к носу барсучихи полоску зеленой ткани.
— Опять. Еще одна. Выцветший зеленый. Домотканый. Пахнет сиренью. Как он оказался в твоей постели?
— Откуда это знать слепой барсучихе, да еще тяжко раненной?
— РОСНА, — прочитала Мгера. — Что же это значит, Крегга?
К кухне устремились многие обитатели Рэдволла, так как никто за весь день не смог толком перекусить. Нимбало отдал должное всем блюдам, начиная супом и кончая десертом. Филорн попыталась его разговорить.
— Должно быть, вы с Дейной пережили множество приключений. И можете рассказать нам, так ведь? Позвольте, я наполню ваш кубок Октябрьским элем.
Нимбало почувствовал, что душа его оттаяла. Куча хорошей пищи, внимательные слушатели. Он прикончил остаток свекольно-картофельного пирожка с репой и запил добрым глотком эля.
— Да-а, мэм, верно. Благодарю вас, мэм. Вот однажды мы с Тагом, то есть с Дейной, попали в логово змей. Но что нам с Дейной змеи. А вот скажите, довелось ли вам попробовать пирог из змеерыбок?
— Из змеерыбок? — ужаснулась Филори. — Даже не слыхала. А ты что, пробовал?
Нимбало подмигнул притихшим соседям по столу:
— Трудно поверить, но именно так.
31
Струйки сизого дыма ползли вверх, обвивая кроны деревьев. Над костром из шишек и сухих ветвей висел котел, в котором что-то булькало. Стоящий рядом Командор помешал содержимое, попробовал и повел хвостом.
— Слек, еще раков. Блек, наруби перца и луку.
Две крепкие сестрицы-выдры, Слек и Блек, быстро выполнили поручение, и очень скоро Командор протянул им поварешку.
— Попробуйте и скажите, что вы об этом думаете.
— Да-а… Воду зажжет.
— Не-е… Такого никто больше не сварит.
— Х-хе, не вздумай сказать это своей матери, — усмехнулся Командор.
Дейна так и не приходил в сознание, неподвижно лежал на носилках.
Слек потрогала его сухой и горячий нос и обратилась к Командору:
— Бедный парень три дня ничего не ел. Может, попробуем покормить?
— Никакой еды! — погрозил ей лапой Командор. — Каплю воды время от времени, и больше ничего. А теперь все наполните свои миски и подождите меня за излучиной. Да не перестарайтесь, оставьте для Рукки побольше. Я хочу ее развеселить.
Когда команда с полными мисками удалилась, Командор подошел к толстой лиственнице. Дерево давно умерло, сердцевину выели грызуны и насекомые, но ствол все еще стоял на берегу. Вождь выдр погладил его, отступил на полшага и ударил по нему хвостом.
Буммм!
В прибрежных скалах откуда-то появилась невероятно древняя выдра. Шерсть ее казалась серебряной, но по большей части скрывалась под черным плащом с капюшоном, расшитым ракушками и раковинами, кораллами и янтарем, полированными камнями и осколками хрусталя. Согнутая возрастом выдра передвигалась при помощи тяжелой суковатой палки. Во рту ее не сохранилось ни зуба, но глаза сверкали ярче, чем золотые серьги в ушах.
Командор поклонился:
— Рукки Гарж, рад видеть тебя в добром здравии!
Старуха причмокнула деснами, прежде чем ответить:
— Хах-х, это ты, малец-сорванец, пострел речной? Небось, твои обжоры вылакали весь мой суп?
Командор почтительно проводил выдру к котлу.
— Они только попробовали, королева моя. Лучшее для тебя оставили. Вот отведай.
Рукки Гарж запустила поварешку в кипящий котел, оттуда — прямо в рот, и враз опустошила ее. Она почмокала, облизала губы:
— Лучше меня варишь, молодец. Ну, ты ведь не придешь повидать Рукки без нужды. Что болит?
Командор показал на Дейну:
— Принесли беднягу из аббатства. Стрелой ранен. Кроме тебя, никто не сможет ему помочь, кудесница.
Рукки понюхала рану Дейны, подняла его веко и заглянула в глаз, потерла нос, ощупала лапы. Приподняла и отпустила хвост. И все время бормотала при этом:
— Хах-х, Рэдволл… Ученые, хах-х… Пчелиного жала вытащить не смогут… х-харх-х-х…
Командор нарушил почтительное молчание:
— Верно, моя волшебница, но ты ведь сможешь?
Рукки вернулась к котлу и отправила в рот еще две
поварешки кипящего супа.
— Юска! Крашеный. Плохо. Х-х-а-а-ах, плохо. Зачем лечить нечисть?
Командор пустился в пояснения, а Рукки еще два раза зачерпнула из котла.
— Дейна сын моего старого друга. Юска захватили его еще ребенком. Риллфлаг его отец. Филорн — мать. Она еще живет в аббатстве с дочерью, сестрой Дейны. Сестру зовут Мгера.
— М'х-и-и-и-ира… М'и-и-и-и-и-и-и-ира… Имя мне нравится. Хорошее имя. Я исцелю его.
Командор не двинулся с места, зная, что Рукки терпеть не может лапопожатий, объятий и вообще прикосновений.
— Спасибо тебе, Рукки Гарж. Котел с супом для тебя я буду держать на огне день и ночь.
Она оперлась на палку:
— Хах-х, много надо будет супа, много… осенние яблоки падать начнут, тогда готов будет твой Дайна… Дейна.
Командор постарался не показать удивления.
— Да, долго…
— Долго, долго… Стрелу надо убрать, да и картинки его не красят.
Тут удивление Командора прорвалось наружу:
— Как, ты и татуировки уберешь?
— Могу, могу. Я тебе щуку на лапе наколола, помнишь?
— Как же, как же. Давно это было. — Командор посмотрел на свою лапу.
— Могу наколоть, могу убрать. И метку на лапе уберу. Будет порядочным речным псом, а не нечистью.
По указанию Рукки Командор перенес Дейну в ее пещеру и уложил на длинный уступ скалы, устланный мхом. Жилище Рукки напоминало плащ его хозяйки. От пола до потолка пещера сверкала, поблескивала, светилась хрусталем и металлом, янтарем и сердоликом, малахитом и гагатом. Все это великолепие освещали два больших фонаря, наполненных светлячками.
Командор вытащил нож Сони Рата:
— Маленький подарок нашей спасительнице. Тебе, Рукки.
Рукки отпрянула, спрятав лапы под плащ.
— Красивый… Но кровавый… Х-х-х-х, кровавый. Много крови пролил. Не прикоснусь к нему. Воткни в ту стенку.
Командор выбрал место и погрузил лезвие в узкую расщелину.
Что мне теперь делать?
Старуха отмахнулась от него:
— Убирайся. Иди суп варить. Понадобишься — позову, поможешь. А грубиянов своих шумных держи подальше, подальше. Иди, малец, иди.
Командор еще не успел выйти, а Рукки уже подбросила в очаг трав и корней, от которых повалил беловатый дым. Предводитель выдр поспешил убраться прочь от незнакомых запахов, а Рукки открыла темную лакированную шкатулку и начала подбирать инструменты.
Выдры окружили Командора, чтобы выслушать его распоряжения.
— Рукки говорит, что исцелит Дейну, но только к началу осени, когда начнут падать поздние яблоки. Я остаюсь здесь, суп варить. Блек и Слек, возвращайтесь в аббатство. Филорн успокоите. Ухо держать востро, нечисть может снова нагрянуть.
Желающих вернуться в Рэдволл было достаточно, и после споров сестры-двойняшки с двумя дюжинами выдр наконец отбыли, а Командор вернулся к пещере Рукки и присел у костра, погруженный в свои мысли.
Уже шесть дней лежала раненая Крегга на горе из тюфяков под портретом Мартина Воителя. Брат Хобен и сестра Алканет вышли из Большого зала на воздух. Алканет зябко спрятала лапы в рукава.
— Шесть дней она сражается за свою жизнь. Невероятно!
Хобен улыбнулся и кивнул:
— Да, нашу Креггу так просто не одолеешь. Она еще оправится.
Сестра Алканет поморщилась:
— Вы все почему-то считаете, что Крегга будет жить вечно. Но бессмертных существ нет на свете. Крегга очень стара. Кроме того, стрела попала почти в сердце. Уж я-то ее рану видела. К сожалению, ее дни сочтены.
— Уверяю вас, сестра, большинство рэдволльцев знают об этом. Жизнь не бесконечна, но надежда теплится, пока продолжается жизнь. И я прошу вас, сестра, не торопиться с разговорами о ее смерти.
Сестра смерила Хобена ледяным взглядом:
— Как хотите, как хотите.
И, гордо выпрямившись, она удалилась своей обычной деревянной походкой.
Мгера и Фавилла устроились на подушках рядом с барсучихой. Крегга чаще всего спала, но Мгера то и дело забегала в Большой зал, чтобы проведать матушку-барсучиху и сообщить ей местные новости.
— Знаешь, Крегга, нынче вечером в твою честь готовится маленький праздник.
Фавилла в ужасе прикрыла глаза хвостом:
— Мгера, это же сюрприз, а ты… Что скажет брат Бобб?
— Да я уже знаю, знаю, — усмехнулась Крегга. — Слышала, как Бобб с Броглом меню обсуждали. Я здесь много чего слышу. Вот сейчас, например, к нам пожалует сама чума.
И действительно, не успела Крегга договорить, как в зал ввалились Бурак и Нимбало.
Нимбало быстро освоился в аббатстве и чувствовал себя в Рэдволле как рыба в воде. Он сновал повсюду, появлялся тут и там, помогал на кухне, болтал с Дроггом в погребах, давал советы в саду… А уж с зайцем Нимбало мог день-деньской врать наперегонки. Вот и сейчас Бурак прямо с порога раскрыл рот:
— Приветствуем вас, леди. Не могли противостоять желанию посетить прелестных дам, во!
— Я, стало быть, прелестница, — шепнула Крегга Мгере и Фавилле. — Давайте сразу к делу, меньше болтовни. Говори, Нимбало, я этому вруну не поверю.
Нимбало выгнул грудь колесом:
— Эти двое в кухне, брат Бобб и Брогл. Мы хотим им помочь, а они не разрешают. Выгнали нас, так ведь, приятель?
Бурак звякнул колокольчиками, кивнув головой:
— Точно. Выперли взашей, а за что? Пара горсток каштанов в сахаре, во, чуток фруктового пирога, э-э… Пирог с грибами, миска салата, крошка творогу да…
— Стоп, стоп! — перебила Мгера. — Похоже, вы собирались полностью очистить кладовые. Я бы на месте Бобба вас метлой вымела.
Уши зайца скорбно поникли.
— Во, во! Жестокие слова, жестокое обращение. И мисс Мгера даже не взглянет на то, что мы нашли, ей это не интересно, во. Пошли отсюда, друг.
Фавилла мигом подскочила к зайцу и вцепилась в его ухо:
— Отдай немедленно!
— Ай, ай! Сама отдай, во! Отдай ухо! Ним, отдай ей, выменяй на мое ухо, не то быть мне редким одноухим экземпляром.
Нимбало протянул Мгере полоску выцветшей зеленой ткани.
— Мы обнаружили это на подошве сандалии брата Бобба. Когда он вышиб нас из кухни, это прилипло к моему хвосту.
Мгера пощупала ткань:
— Да, немножко намазано медом. Все остальное то же. Сиренью пахнет. А что написано? РОСНА. Заглавными.
Фавилла выпустила зайца.
— Странное слово. Как будто название какого-то существа. Может быть, одно из многочисленных имен мистера Бурака?
• Бурак морщился и тер оскорбленное ухо.
— Нет у меня такого имени, мисс.
Мгера сложила тряпицу и сунула в сумку-набрюшник, к остальным таким же.
— Мы пытаемся разгадать эту загадку, но пока никак. Иногда аж голова раскалывается, — пожаловалась она.
Крегга протянула громадную лапу и положила ее на голову выдры:
— Мне кажется, что скоро ты ее разгадаешь. А теперь идите-ка вы все на солнышко, а я посплю. Устала я с вами.
Мгера остановилась в дверях и обернулась. Крегга лежала спокойно, опустив голову на подушку. Не было еще случая, чтобы она ошиблась, подумала Мгера. Но когда придет решение?
32
В Большой зал торжественно внесли большие столы. Один поставили у ног Крегги, два других — с обеих сторон ее постели. Предстоял праздник в ее честь. Перед старой барсучихой поставили ее любимые яства: горячие лепешки, творог, засахаренные фрукты, летний салат. Дрогг с кротоначальницей Брулл и двумя добровольцами, Бураком и Нимбало, подбирали напитки к столу.
Мгера и Фавилла занимались малышами. Мыльная трава с розовыми лепестками и миндальным маслом наполнила помещение свежим, бодрящим ароматом. Вымытую малышню обряжали в безукоризненно чистые одежки. Некоторые пугались излишней чистоты и упирались всеми четырьмя лапами. Словом, в Рэдволле царствовала обычная предпраздничная суета.
Вечером колокола Рэдволла пригласили обитателей на праздник. Мгера и Филорн пришли вместе, взявшись за лапы.
— Жаль, что Дейны нет с нами, — вполголоса сказала Мгера матери. — Я его так долго не видела, да и потом только мельком.
— Ничего, у вас еще будет время узнать друг друга. Командору можно верить, он вернется с Дейной. А теперь улыбайся и не расстраивай нашу матушку-барсучиху.
Сестра Алканет содрогнулась от ужаса, заслышав какое-то треньканье и бряканье. Бурак и с полдюжины выдр волокли в Большой зал аккордегардию. Сестра фыркнула:
— Неужели вы хотите испортить праздник этой своей адской шарманкой?
— Чарующие звуки небесного инструмента никак не могут испортить праздник, мэм, во…
Когда все расселись и колокола перестали звонить, Бурак вскочил, застучал ложкой по столу и заорал:
— Звери добрые, минуточку молчания-внимания, брат Хобен прочитает благодарственную молитву, во.
Молитва прозвучала в благоговейной тишине, а в конце раздалось дружное и нестройное «Аминь!». Заяц снова застучал ложкой:
— Еще внимание, во! Предлагаю тост в честь матушки-барсучихи нашего аббатства леди Крегги, ради которой мы здесь все и собрались!
Все присутствующие, даже самые маленькие малыши, повскакали с мест и подняли свои бокалы, кубки, кружки, чашки. Казалось, балки рухнут от крика:
— За Креггу!!!
Гундил, распираемый эмоциями, нырнул под стол и подбежал к постели Крегги.
— Хурр-хурр, мы все вас очень любим. Скажете нам что-нибудь?
— Спасибо, Гундил. Всем спасибо, друзья. Да, я хочу вам кое-что сказать, и притом весьма важное. — Незрячие глаза барсучихи, казалось, видят и Гундила, и тех, кто подбежал к ней вслед за ним.
— Мы все обратились в слух, во!
— А ты еще и в уши, — пробормотал Нимбало. В наступившей тишине все его услышали, раздался хохот.
— Спасибо, спасибо, друзья, — продолжала Крегга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28