- Как Вы считаете, неприятности будут? - спросил доктор Фоксвелл
тихим голосом у доктора Уэллеса.
- Могут быть. Тот... тот подстрекатель толпы не указал наше точное
положение, но людям не потребуется много времени, чтобы узнать. Сообщения
и фотографии о нас были во всех местных газетах. Мы дали наши заявления и
не делали тайн, и этот... этот искатель сенсаций собрал все это вместе в
ведьмину кашу, что... ладно, кто знает, как люди могут реагировать?
- Элси высморкалась и вновь приобрела внешний вид спокойствия.
- Следует ли нам позвать полицию или что? - спросила она. - Если бы я
не знала нас, то, прослушав это выступление, я бы пришла и стерла нас всех
сразу же с лица земли!
- Но ни в чем из этого совершенно нет смысла, - крикнул Джей. - Это
чистое богохульство от начала до конца. И он противоречил сам себе раз
пятьдесят.
- Никогда в своей жизни я не слышал подобной путаницы бессмыслиц, -
сказал Фред. - Мне хотелось бы проанализировать ее семантически. На самом
деле собиралось, как только успокоюсь.
- Что неладно с тем человеком, доктор Уэллес? - спросил Джайлз.
- Он является чувствительным типом, сошедшим с ума, - объяснил Питер.
- Ты можешь сказать это по тому, как он презирает и отвергает интеллект,
который я должен добавить, является даром Бога и не должен подавляться или
отвергаться. Подобный ему человек лезет вон из кожи в любви и ненависти,
без малейшего применения разума или без остановки на мгновение, чтобы
подумать о правде и лжи - или в своем богословии, или в действительности.
Чувствительный человек считает тяжелой работой думать логически, тяжелой,
или даже невозможной, но они могут ориентировать самих себя на правду
посредством ощущения или с чувствами, или с интуицией, в зависимости от
того, что на самом деле является предметом их любви и ненависти. Хм! Я
потерял след моих местоимений в волнении... нет прощения за это!
- Да, он мог бы, по меньшей мере, придти и посмотреть на нас, прежде
чем подобным образом растрезвонить на весь мир, - сказал доктор Фоксвелл.
- Ну, живо! Дети, идите умываться... примите аспирин... возьмите себя в
руки! Ваша маленькая лекция действительно помогла успокоить их, Пит, -
добавил он, когда дети послушно вышли.
- А сейчас, если бы только кто-нибудь мог успокоить меня, - заметил
Питер, вытирая свой лоб.
К тому времени, когда магнитофонная лента воспроизвела всю речь и
остальные вышли из зала, кипя от негодования, у ворот уже начала
собираться разъяренная толпа.
- Я определенно должна подать жалобу, - горячо говорила миссис
Куртис. - Разрешить продолжить подобную телепередачу было непростительно!
- Пожалуйста, выключите здесь свет, - сказал мистер Геррольд мистеру
Уотерсу, когда мимо них просвистел первый камень.
- Включите прожекторы у ворот. Тогда сможем видеть их, но они не
смогут видеть нас.
- Если ворота заперты, не вижу, какой вред они могут причинить нам, -
сказал мистер Куртис. - Прошу прощения, мистер Геррольд, но боюсь, что Вы
обманываетесь, считая это случайным происшествием.
- То выступление было достаточно случайным происшествием, - горячо
сказал мистер Геррольд. - Ну вот! - когда в доме погасли огни и зажглись
над воротами. - Им не удастся взять нас на мушку, даже если они принесли с
собой ружья. И что сейчас? Стоит мне попытаться электризовать забор?
- Я бы не стала, - посоветовала мисс Пейдж твердо. - Если только один
из этой толпы получит легкий удар, они будут убеждены, что мы применили
лучевое оружие или секретное. Надежда на колючую проволоку. Ребята
говорят, что через забор нельзя перелезть.
- С лестницами... - начал мистер Геррольд, но Питер заставил его
замолчать.
- Непохоже, что они принесли лестницы, - сказал он.
- Они перерезали телефонные провода, - сообщила миссис Уотерс.
- У нас есть бдительная и отвечающая требованиям полиция, - сказал
доктор Уэллес. - Они не могут не знать о том, что происходит.
- Что обычно делает толпа? - спросила Элис.
- О, они бросают камни, - ответил доктор Фоксвелл, - а если им
удастся пробраться внутрь, то они могут разломать вещи или устроить
пожары, или попытаться ранить кого-нибудь из нас. В этой части света не
было линчевания в течение ста лет или больше, и трудно сразу же обеспечить
успех самосуду вымазыванием дегтем обваливанием в перьях. Если нам удастся
удержать их снаружи... а вот и оконное стекло!.. Я не верю, что они
нанесут какой-нибудь большой вред сегодня вечером.
- Да, думаю, что по отношению к выступлению это сборище будет спадом,
- сказал доктор Уэллес. - Однако будущее может быть более беспокойным. Это
ядовитое выступление прошло везде, и может быть трудно не доверять ему
полностью.
- Меня не удивляет, что его исключили из семинарии, - громко
прозвучал голос Джея, - но он мог некоторым людям показаться правым...
говоря о Боге и о любви, и обо всем...
- У нас есть несколько влиятельных друзей, кто знает о нас правду, -
сказал его дядя. - Архиепископу будет что сказать, без сомненья. Мы можем
предъявить иск Манди за клевету злословие, его выгонят с радио и
телевидения...
- Почему эта группа людей не делает что-нибудь? - волновалась Элси.
- Я пойду, проскользну, как змейка на охоте, и попробую послушать, -
предложил Робин.
Вскоре Робин вернулся, усмехаясь.
- По-видимому там небольшое недоразумение, - сказал он. - Большинство
людей предполагало, что Томми Манди подойдет сюда и поведет их в атаку на
нас. Но не пришел. Он только сказал им молиться, вы помните. А сейчас, это
- толпа без лидера.
- Толпа без лидера, - сказал Тим. - Это - как змея без головы.
Спокойно он вышел на освещенную площадку и стоял с вытянутыми
безоружными руками.
- Что вам здесь надо? - спросил он.
- Мы хотим узнать, что здесь происходит, - прокричал мужской голос в
ответ и толпа приветствовала его одобрительными возгласами.
- Томми Манди рассказал нам о вас, - закричал другой. - И теперь мы
знаем.
- Вы уже знаете больше, чем он, спокойно и ясно ответил Тим. - Вы
смотрите сейчас на меня. Он никогда не видел ни этого места, ни кого-либо
из нас. Он не знает фактов. Мы только что прослушали его речь, так что мы
знаем, что он сказал. Он...
- Мы хотим, чтобы вы убрались с этой земли и из этого города!
- Эта земля принадлежит мистеру и миссис Герберт Дэвис из Окли, -
ответил Тим, - Они дали нам ее. Вы знаете, кто они, не так ли? Они прожили
в этом городе достаточно долго! Они являются уважаемыми гражданами Окли.
Зачем же им давать землю людям, которые будто бы навредят вам?
- Они не знают, кто вы такие, - хрипло выкрикнула женщина в толпе.
- Но они знают, кто я, - в ответ прокричал Тим. - Они знают меня всю
мою жизнь. Я прожил здесь всю свою жизнь и ходил в школу Макартура. Если я
пойду поближе так, чтобы вы могли увидеть мое лицо при свете, думаю, что
некоторые из вас тоже узнают меня. Если узнаете, скажите!
Откинув голову слегка назад, так чтобы его черты были ясно видны в
свете прожекторов, Тим медленно зашагал вперед.
Из толпы раздался мальчишеский голос.
- Это не порождение атома. Я ходил с ним в школу несколько лет. Это
только Тимоти Пол!
- Эй, Грэг! - спокойно ответил Тим, махнув рукой. - Тогда скажи им,
кто я.
- Я забыл, что он был здесь. В газетах сообщалось об этом, сказал
Грэг. - Он - внук Дэвисов. Я знаю их тоже... я был у них дома. Тим - не
монстр. Он в моем скаутском отряде. Где все эти монстры, Тим?
- Я не знаю никаких монстров, - сказал Тим. - Но ты знаешь меня,
Грэг. Если бы наши телефонные провода не были перерезаны, я мог бы
позвонить уйме народу, чтобы они подтвердили, кто я, тем людям, которые
знают мою семью в течение пятидесяти лет, людям, которые знают меня с того
времени, когда я родился прямо здесь в больнице Мертона, который руководит
доктор Франк Робертс.
- Тогда, кто остальные из них? - прокричал пронзительно мужской
голос.
- Некоторых из них вы тоже можете знать. Сколько из вас ходило в
школу Макартура в любое время в течение последних тридцати лет? Или в
качестве учеников, или посещали как родители?
Из толпы донеслось несколько утвердительных возгласов.
Мисс Пейдж живо вышла вперед и стала рядом с Тимом, и несколько
человек назвали ее имя.
- Некоторые из вас вероятно знают и нашего доктора, - продолжал Тим.
- Он был психологом всех школ нашего города довольно долго. Вы слышали
его, читающего лекции, вы видели его портрет в газете, может быть вы
говорили с ним о трудностях своих детей.
Питер Уэллес вышел вперед.
- Конечно, я знаю его. Он тоже парень в порядке, - объявил какой-то
мужчина. - Послушай, док, что здесь происходит?
- То, что здесь происходит, это то, что многие из вас, друзья, видели
ту же передачу, что и мы, и пришли посмотреть, что происходит, - весело
сказал доктор Уэллес. - После того, как мы услышали его выступление, и
услышали, что вы пришли, мы не знали, что некоторые из вас были нашими
старыми друзьями, поэтому мы и закрыли ворота. Мы не знаем Томми Манди и
он не знает нас. Но вы знаете некоторых из нас, и можем быть вы хотите
встретиться с остальными? Мистер Куртис, будьте добры, выйдете вперед?
Вы можете заметить, что мистер Куртис пользуется собакой-поводырем.
Друзья, это - Джон Куртис, историк. Думаю, что вы знаете его имя и
его книги. Миссис Куртис, его жена. Джей, их сын. Эти люди дрессируют
собак-поводырей. Доктор Фоксвелл - это наш врач, живущий при школе...
выходи, Марк!.. он и я - самые главные здесь. Мистер Геррольд - наш
учитель по науке; же из вас, кто учился в Калифорнийском технологическом
институте в течение любых последних восьми лет, мог встречать его там. О,
я вижу, что вы знает его. А это - миссис Уотерс, мистер Уотерс, их
племянница Элси - он быстро назвал по имени других детей.
- А сейчас, Элси детям уже давно пора спать, и поэтому мне хотелось
бы попросить вас всех придти вновь в какое-нибудь другое время, в дневное
время, и все посмотреть, и встретиться, и побеседовать со всеми нами, как
с людьми. Мистер Манди приглашается тоже, если он захочет. Но уже
становится поздно, и для нас был напряженный вечер; поэтому, доброй ночи
всем!
Раздалось несколько ворчаний на это, послышалось несколько голосов.
Но вот на освещенной площадке перед воротами появился одетый в форму
помощник шерифа.
- Шериф послал нас, несколько человек, чтобы поддержать порядок,
когда он услышал передачу, - сказал помощник. - Насколько я могу сейчас
судить, порядок сохраняется. Но если кто-то не хочет спокойно отправится
сейчас домой, и оставить этих детишек в покое, мы посмотрим, что сможем с
этим поделать.
- Шериф знает этих людей? - спросила женщина.
- Конечно, знает.
При виде вооруженных помощников шерифа толпа успокоилась.
- А... мы просто пришли сюда узнать, что происходит, - ответил
человек уверенным голосом. - Ничего страшного, насколько я могу видеть. Во
всяком случае, Манди - сумасшедший. Я иду домой.
Вскоре толпа разошлась; телефон быстро отремонтировали; миссис Уотерс
накормила детей кокосовым кексом и горячим шоколадом, и отправила их всех
спать. Шериф приказал помощнику остаться для охраны на всю ночь, поскольку
речь шла о безопасности детей. В ответ на телефонный звонок от местной
ведущей газеты - поскольку репортер был в толпе и поспешил с рассказам
обратно - Питер Уэллес сделал заявление, и обещал подготовить на следующий
день полное опровержение.
- Слишком много сейчас вышло наружу, - объявил он своим коллегам. -
Слишком много и недостаточно. Выступление Манди может циркулировать в
обществе всегда и наши отрицания и заявления никогда не смогут рассеять
его. Но сейчас мы должны сделать искреннее заявление, как можно полнее. Мы
не можем раскрыть все достижения детей и их псевдонимы, но мы можем и
должны рассказать обо всем остальном и приготовиться к реальной инспекции.
- Я собираюсь разделаться с тем негодяем Манди с самого утра, -
торжественно заявил доктор Фоксвелл. - Он может быть признан невменяемым!
- Думаю, что мы должны предложить полное расследование, - сказала
мисс Пейдж, - и выпустить официальные заявления от опекунов, учителей,
друзей и соседей каждого ребенка. Опекуны должны подготовить их и собрать
свидетельские показания под присягой от тех, кто знал детей на протяжении
всей их жизни. Я написала телеграмму и мы можем отправить копию каждому
опекуну.
- Это был дядя Стеллы сразу затем на междугороднем, - сказала миссис
Уотерс, входя в комнату. - Он хочет убить кого-нибудь. Я сказал ему, что
мы собираемся действовать, но он хочет поговорить с Вами, д-р Уэллес.
- Я поговорю с ним по телефону и пошлю эти телеграммы, - сказал
Питер.
Следующие несколько дней были очень деловыми для всех в школе.
Репортеры, фотографы, юристы и любители достопримечательностей соперничали
с друзьями и родственниками в попытке монополизировать сцену. Элси
жаловалась, что, насколько ей известно, не было ничьих прерванных
выступлений по поводу школьного имущества в течение трех дней. Каждый
взрослый, связанный каким-либо образом со школой, быстро использовал все
свое его или ее влияние, чтобы опровергнуть абсурдные заявления и
поддержать опровержение любыми имеющимися в наличии документами.
Поступила целая уйма свидетельских показаний от их имени.
Пасторы-священники, министры и раввины - решительно объединились в защите.
Семантический анализ Фредом выступления Манди, написанный на
следующий день и выпущенный под его самым уважаемым псевдонимом, был
только одной одной из множества статей, осуждающих телепередачу; а статья
одного из помощников-епископов епархии архиепископа, личного друга Питера
Уэллеса, полностью скомпрометировала Манди среди его католических
последователей.
Томми Манди, атакуемый со всех сторон, также сделал заявление, в
котором сказал, что, в действительности его неправильно поняли. Если бы
дети были, как ему сказали, нечеловеческими интеллектами, стихийно
порожденными взрывом атомной станции, а не рожденными родителями-людьми,
как, он уверен сейчас, это так, его выступление, заявил он, было бы
справедливым. Он был, сказал он, рад быть орудием в открытии пути для них,
чтобы снять с них обвинения, которые были предъявлены ему. И, добавил он,
он не подстрекал кого-либо к нарушению общественного порядка, а просил
людей молиться.

Только после того, как стихла эта суматоха, позвал тим детей на
собрание, чтобы обсудить будущее.
- Доктор Уэллес отдал приказ запирать ворота во время школьных
занятий и предполагается, что мы вернемся к нашим занятиям. Выключи,
Робин, эти уроки; нам надо обсудить все это. Макс, не включишь ли ты свет?
Здесь мрачно.
- Должен думать, что мы уже достаточно поговорили об этом, - сказал
Джерард. - Меня тошнит от имени Манди. Меня тошнит от всей этой суеты.
Нельзя ли забыть об этом и вернуться к работе?
- Можно, в известном смысле, - ответил Тим. - Дело в том, что я хочу
вам что-то сказать. Завтра я возвращаюсь обратно в школу Макартура и я
хочу попросить всех остальных из вас уйти или в эту школу, или, что еще
лучше, рассеяться среди других больших общественных и приходских школ
города.
Эта сногсшибательная новость была более оглушительной, чем
выступление Манди.
Ошеломленные, дети разразились протестами.
- Ты имеешь в виду закрытие этой школы? Вернуться к отметкам? Тим, ты
не можешь бросить нас таким образом! Доктор Уэллес никогда не позволит
тебе это сделать! Взрослые будут раздосадованы! Распустить нашу группу!
- Знаю, что вы чувствуете, - сказал Тим. - Знаю, что вы думаете. Но я
столкнулся с этим без страха, и Это - единственный выход. Вот так это
должно быть, для меня, по меньшей мере. Мы поступали лучше, когда
оставались в укрытии, чем тогда, когда заперли самих себя в этой башне из
слоновой кости. Позволь мне договорить, хорошо, Джей? Я расскажу вам, как
я додумался до всего этого. Вы можете говорить, когда я закончу.
- Дайте ему слово, - сказал Макс.
- Я не хочу говорить о Манди еще больше, чем вы. Но есть два момента,
чтобы упомянуть его выступление. Один момент - это то, что люди слышали
его и они никогда его не забудут. Мы все поставили его на место - все на
нашей стороне - но это не будет забыто. Отдельные частицы его выступления
будут возникать против нас пока мы живем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28