— Скажи мне все.— Я думаю, что это Ганс заставил Рекса… — Джакомо тряхнул головой. — Поговори с Гансом об этом. Это уж точно не моё дело. Мне нужно снова побеседовать с Дженнифер.— Вы можете разговоривать столько, сколько вам необходимо. Но когда начнутся сентиментальности, это будет сигналом передать «ноучевую» связь другому.— О, не тревожься, — усмехнулся Джакомо. — Мартин, не пойми меня превратно, но я хочу сказать, что всё это вместе — всё, что мы поняли в последние десятидневки, и все, и то, что сделали момы, чтобы изготовить новое оружие — это фантастика. Теория Дженнифер о «ноуче» помогла нам понять, каким образом так радикально изменяется Левиафан… Затем мы воспользовались математикой иррациональных чисел Братьев… И… тогда — мы увидели планеты Левиафана в новом свете… Это научная революция.Мартин сделал жест Небесному Глазу, и они, покинув «ноучевый» кабинет отправились искать подходящее место побеседовать. Мартин попросил Паолу присоединиться к ним.
— Как мы нам сообщил Каменщик: высоковероятно, что Ганс приказал Рексу убрать лишние верёвки, — сказал Небесный Глаз. — Каменщик и другие косы, мы они не представляем понимать поведения людей.— Братья не думают, что они способны понять поведение людей, — перевела Паола.— Примите все как есть, — предложил Мартин.— Но это неискренная, круговая… — Небесный Глаз не мог подыскать слова.— Порочность, — подсказала Паола.— Если не сказать ещё хуже, — но Мартин не произнёс ни слова, лишь поёжился про себя.— Характер того, что делают люди не ясен. В искривлённом туннеле цель для них яснее, чем в прямом.Мартин кивнул, дав понять, что он понял, что хотел сказать Небесный Глаз и переводить не нужно.— Ганс сделал, чтобы Рекс убрал посторонние верёвки. Рекса толкнул Ганс. Ганс не осуждает действия Рекса. Рекс чувствовал связь с Гансом. Затем Ганс начал держать косу в секрете…— Подождите минуту, — попросил Мартин и повернулся за разъяснениями к Паоле. Но, похоже, и ей трудно было перевести сказанное.— Я думаю, он хотел сказать, Рекс был умышленно отдалён Гансом. Он стал аутсайдером, а не фаворитом Ганса.— Да так, — кивнул Небесный Глаз. — Это трудно для мы нас узнать. Я нам самим пришлось идти кривыми туннелями, чтобы узнать. Люди боятся друг друга. Женщину Розу. Она была помехой, её сны.Паола хотела переводить, но Мартин поднял руку — всё ясно.— Ганс хотел женщину Розу мёртвой, — продолжал Небесный Глаз.У Паолы перекосилось лицо, она отвернулась.— Рекс — оружие Ганса, — заключил Небесный Глаз.Итак, Мартин не ошибался. Что сказал тогда Ганс? Это необходимость.— Мы наши собственные враги, — заявила Паола. — как Беглецы Красного Дерева.— Братья ни с чем подобным никогда не сталкивались в своей жизни? — поинтересовался Мартин.— О да, даже более.— И что это было? — с удивлением спросил Мартин.— Войны между верёвками, — сказал Небесный Глаз. — Время, когда косы расплетались, и верёвки убивали друг друга. Не было контроля и не знали, когда закончится. Мы мы должны остерегаться искривлённых путей и тех, кто идёт ими. Для того, чтобы не прийти снова к верёвочным войнам.— Вы думаете, вы можете деградировать, как общество? — спросила Паола.— Не знаю, — ответил Небесный Глаз. — Но если мы мы дольше останемся с вами… У мы нас появился страх зависимости — страх быть пойманными в сети.— Вы думаете мы … заразим вас? — поразилась Паола.— Вы сломаете мы нас.У Мартина свело живот, он схватился пальцами за лестничное поле.— Мы должны работать вместе, — сказал он. — Несмотря на риск, несмотря ни на что. У нас одна цель.— Это ещё не решено. Разделение кораблей, работа сейчас вместе — это решено. Работать раздельно, может быть, будет решено позже.
Итак, на «Троянском Коне» пока ещё не произошло разделения команд.Небесный Глаз, Мартин, мом, Мать Змей кружили в темноте и просматривали периодически приходящую информацию со Спящей. Веки Мартина слипались. Он утомился удивляться тому, на что оказались способны искусственно созданные жители Левиафана.Ганс не разговаривал с Мартином уже семь часов. Каменщик и Небесный Глаз за это время связывались несколько раз. Мартин надеялся, что молчание Ганса означает, что он серьёзно просматривает всю присланную ему информацию.Ариэль и Паола вошли в кабину и, присоединившись к наблюдающим, расположились по обе стороны от Мартина.Группами и поодиночке Братья и люди знакомились с информацией.— Это поразительно, — воскликнула Эйрин.Перед их глазами проходила обыденная жизнь двух родственно связанных существ. Они наблюдали, как яйца осторожно откладывались в глубокие воды Спящей, в них впрыскивался генетический материал водообитающих родителей, затем яйца снова собирались и высиживались в зелени багряных лесов на третьей планете, но уже другими, правда, непременно невдалеке от озера или других водных водоёмов. Когда «урожай» созревал, его сразу начинали обучать, приобщая к обществу взрослых…Поставлялось и очень много информации о лестничных богах, живущих внутри Спящей. И всё-таки, она казалась неполной, в частности было непонятно, где и как они преобретали эту огромную энергию.— Дженнифер думает, что они способны перемешивать мельчайшие составляющие в кварке и делают это внутри сердцевины планеты, — сказала Ариэль. — Мы только что от неё. Мартин, она точно свихнётся, если не отдохнёт хоть немного.
«Двойное Семя» до сих пор адаптировался, мозговой центр модернизировался час за час. Мом и Мать Змей постоянно, в простых словах, информировали Мартина и Небесного Глаза об основных происходящих изменениях. Это было самым важным сейчас. Дженнифер, естественно, не могла оставаться равнодушной, она непрерывно занималась момерафом.— Они стараются, чтобы мы поняли, как и чем они дышат, чем дорожат, что из себя представляет их обыденная жизнь. Это их своеобразная защита, — сказала Ариэль, оторвавшись от сверхплодовитой продукции, поставляемой с Левиафана.— Они отчаянно боятся, — заметила Эйрин. За последние дни она очень изменилась: глаза потускнели, волосы перепутались, на лице появилось вялое выражение. Это изо всех нас уходит жизнь. — Но ведь они же так могущественны… , — удивлённо добавила она.Ариэль приподняла брови:— Представьте себе, что несколько дикарей вторглись в ваш дом. А снаружи, в темноте, их могут быть тысячи. Они сообразительны, и они видят, что ваш технический уровень, как… Они начинают делать новое оружие. Действительно, с какой стати вы так испугались?— Они могут раздавить нас, как клопов, — округлив губы, прошептала Эйрин.— Тогда почему они няньчатся с нами? Почему не раздавят нас уже сейчас?— Может быть они дорожат нами. Может быть, они отрекаются от своего прошлого совершенно…— Они не могут изменить прошлое!Мартин закрыл глаза.— Пожалуйста, достаточно, — взмолился он и повернулся к мому. — Нам нужно решить некоторые вещи. Но прежде я хотел бы посоветоваться с вами.— Посоветоваться о чём?— Что делать, — незатейливо пояснил Мартин. — Я в замешательстве и не вижу всего достаточно ясно. Можете вы помочь?— Я спрашиваю вновь, в каком конкретно совете вы нуждаетесь?— Эти создания виновны или невиновны?— Из того, что они говорят, можно сделать вывод, что они созданы убийцами. Но мы не можем точно ни подтвердить, ни отрицать это, — ответил мом. У Мартина снова свело живот, он не ел с того момента, как разговаривал с Гансом. — Ещё вас, наверное, интересует, живут ли там до сих пор убийцы? И есть ли путь разыскать и наказать их, не так ли?— Да.— Об этом мы имеем информации не больше, чем вы.
Небесный Глаз слушал спокойно. Когда разговор прервался, он вставил:— Мать Змей и мозговой центр корабля согласны. Доказательств присутствия убийц недостаточно.— Они могли измениться… даже разрушить свою память, свою историю, чтобы скрыть преступление, — сказал Мартин.— Это возможно, — согласился мом.— Вы думаете, что это именно так?— Я этого не говорил.— Но если мы примем неправильное решение и убьём … их, всех их, мы станем преступниками, не так ли? Мы нарушим Закон?— Закон прост, — объявил мом. — Интерпретация не так проста.— Уничтожение всех разумных существ, ответственных за создание самовосстанавливающихся и разрушающих сил.— Да, Закон диктует именно это, — подтвердил мом. Отбрасывая тень, он медленно кружил по тёмной кабине.— Для меня бог, наказывающий детей за проступки отцов, есть бог несправедливый, — процитировала Эйрин.— Верёвки — часть косы, — в ответ ей цитировал Небесный Глаз, — позор верёвки — позор косы.Мартин сильно нахмурился:— Значит, Закон предписывает мстить последующим поколениям?— Я не интерпретировал Закон таким образом, — сказал мом. — Это ваша обязанность: провести его в жизнь.Мартин поднял руку, прося Ариэль и Эйрин не говорить больше ничего. Ариэль нахмурилась и обхватила руками колени, как маленькая девочка, сидящая в углу. Эйрин потерянно склонила голову набок.— Почему же они не атаковали нас? — спросил Мартин у мома. — Что это значит? Ведь они могли бы уничтожить нас, как только мы появились.— Я могу вам сообщить только несколько наших предположений, — заявил мом. — Жители этих планет, возможно, крайне самоуверены и полагают, что они в любой момент могут уничтожить нас, но они играют с нами, чтобы оценить, как много они могут. Возможно, они ждут более явной угрозы с нашей стороны, ждут первых сигналов агрессии. Убийцы могут уже там и не жить. Также они могли в определённый момент испытать отвращение к разрушению планет и взять на себя риск уклониться принести вред нашему кораблю. Также, хотя это и маловероятно, продемонстрированная мощность может оказаться блефом. Есть и другие гипотезы, но они ещё менее вероятны.— Они могут иметь оружие, которое пока скрывают.— Это кажется весьма вероятным, — согласился мом.— Но должны же они планировать что-то! — воскликнул Мартин.Мом не стал опровергать это.
Ганс и Мартин разговаривали один на один по «ноучу». С момента окончания последней связи прошло уже тринадцать часов.— Я здесь держал совет, — заявил Ганс. — Мы просмотрели почти всю информацию, которую вы нам прислали. Я думаю, вы в петле.— Ты должен поговорить и с Небесным Глазом тоже, — напомнил Мартин.— Братья будут принимать своё решение отдельно.— Наша команда ещё не разделилась.— Ну и как, ты принял своё решение?Мартин давно уже не спал и ничего не ел. Глаза покалывало от напряжения — он продолжительное время вновь и вновь просматривал изображения с Левиафана, но так до сих пор и не мог выделить из тысячи виденных какое-то особенное, доказывающее присутствие убийц на планете: перед его глазами проходила только прекрасная и безмятежная жизнь, хотя и несколько странная для человеческого восприятия.— Да.— Ну и?— Если убийцы ушли, я считаю, что Закон применять не нужно. Если они до сих пор здесь, то для того, чтобы добраться до них, нам придётся уничтожить невинных, в тысячу раз больше, чем жило на Земле. Это не имеет смысла. Мы не можем так рисковать.— Эти, как ты говоришь невинные, очень хорошо защищены, — взгляд Ганса был тяжёлым, он барабанил пальцами по колену.— Я знаю.— Мы прошли долгий путь и потеряли наших товарищей. И ты предлагаешь нам уйти ни с чем?— Я думаю, следует подождать более убедительных доказательств. Два ваших корабля могут в это время на безопасном расстоянии продолжать двигаться по орбите Левиафана…— Пока у нас не кончится горючее, и мы не станем мёртвым кораблём, — усмехаясь, закончил фразу Ганс.— Нам не придётся ждать очень долго.— Не придётся? А недолго — это сколько? Века? Тысячелетия? А скажи, какие доказательства удовлетворят тебя? Они никогда не покажутся. Я не могу позволить себе быть таким чутким и внимательным. Я Пэн. Я поклялся свершить Правосудие.— Такой ценой?— А сколько, по-твоему, стоила Земля?— А Братья…— Я думаю, они решат так же, как и ты, — прервал Ганс Мартина на полуслове. — Они оказались слабыми партнёрами. Разве не так?— Я…— Они совсем пали духом после твоей встречи с лестничным богом.— Мы должны учитывать, что они отличаются от нас, — заметил Мартин.Ганс многозначительно улыбнулся и почесал затылок.— Мы — здесь, есть доказательства, и есть Закон. Мы изготовили всё необходимое оружие. Март, если мы не сделаем этого сейчас, мы не сделаем этого никогда. Если мы будем неправы, момы остановят нас.— Я не думаю, что они будут останавливать нас, — сказал Мартин.— Почему, чёрт побери, нет? Они же тоже следуют Закону.— Ганс, они не судьи. Они просто дают нам инструменты. Они не принимают решения.— Ты хочешь сказать, что в таком случае мы поступим ничем не лучше убийц, да? Только они были более искренними, не так ли?Мартин уклонился от комментарий.— Можем мы обойтись без «Дятла»? — спросил он. — Веди мы потеряем половину силы, половину горючего.— Джакомо говорит, что у нас хватит времени и мощности только, чтобы полностью снарядить только один корабль. И момы согласились с ним, — Ганс улыбнулся, но не было жизнирадостности в его улыбке. — Если мы уцелеем, мы будем очень сильны. Может быть, момы снарядят только нас. Но Работа должна быть выполнена.— Мы должны все это обсудить командой.— Нет, — резко сказал Ганс. — Если мы отступим сейчас, то превратимся в обломки.— Я думаю…— Время думать прошло. Закон все ставит на свои места. Существа — потомки убийц. Чёрт побери, всем же понятно, что убийцы оставили какие-то следы памяти на планете, на которой обитали. Возможно, они и сейчас там скрываются, как деревья в густом лесу. Но ничто не помешает нам найти их и уничтожить.— Я не верю в это. Тебе следует увидеть то, что видел я.— Может быть, лестничные боги и есть убийцы.— Я… Я не думаю…— Почему должны прислушиваться ко всему, что они говорят? Можешь ты мне дать на это внятный ответ?Мартин не отвечал.— Они просто бросили нам вызов, — продолжал Ганс. — Тоже самое сделал бы и я на их месте.— Они не мы. Они могут быть непостижимыми для нас…— Все, достаточно дебатов. Нам нужно, чтобы вы правильно сыиграли свою роль. Мы нуждаемся в том, чтобы вы отвлекали внимание, пока мы не закончим переоборудование и изготовление оружия.— Какое оружие? — спросил Мартин. — «Ноучевое»?
— Будет лучше, если мы будем держать это в тайне… Вас же могут захватить в плен… Чем дольше вы будете их водить за нос, тем больше времени мы будем действовать вместе. Ведь ты же не станешь поднимать против меня восстание? А, Мартин?В его голосе не было ни следа юмора, — похоже, Ганс верил, что это реальная возможность.Пойду ли я за ним — против своей совести, против всего лучшего, что есть во мне?— Нет, не стану.— Попроси о другой встречи. Это займёт дней десять, и я успею приготовиться. Да и тебя будет больше времени, чтобы успокоить свою совесть.— Не думаю, что они согласятся, — покачал головой Мартин.— Попытайся. Дай им надежду. Продумай верный карточный расклад.— Они убьют нас.Ганс кивнул: и это не исключено.— Я ещё не закончил просматривать информацию, что ты переслал мне, — сказал он. — Думаю, они опрометчиво сообщили нам то, что мы сможем использовать против них. Ну успокойся, Мартин. Если ты прав, может быть, и я найду что-то, что убедит меня. Мартин, я не пренебрегаю тем, что ты мне говоришь. В конце концов, я тебе многим обязан.Мартин понимал, что Ганс просто играет на его слабых струнах. Ганс отлично знал его сильные и слабые стороны, и не только его, но также всех Венди и Потерянных мальчиков, и даже Братьев.— Хорошо, я попрошу о новой встрече.Ганс заулыбался:— Ты никогда не разочаровывал меня, Мартин. Именно за это я тебя и люблю. Давай, сделай это.
Его ждали. Ариэль сжимала зубы; Чэм чему-то усмехался про себя; неподалёку от них летали Эйрин, Хаким, Донна и Георг.— Нет, нет, не думайте, мы не в петле, — сказал им Мартин. — В самом деле это не так. Но я пообещал Гансу, что мы выполним свою часть работы.— Ты даже не посоветовался с нами, — укорила его Ариэль.— Не посоветовался.— А ведь мог бы это сделать, — добавила Эйрин.— Мне известно ваше мнение.— И несмотря на это ты сказал ему, что мы пойдём за ним, да? — сказала Эйрин.— А что ещё мы можем сделать? — спросил Мартин.— Отойти в сторону, — ответила Ариэль. — И настоять на выборах другого Пэна.— Возможно, Ганс и прав, — сказал Мартин.— О мы можем даже подобрать отличное имя тому, что собираемся сделать, — язвительно произнесла Ариэль. — Назовём это геноцидом.— Дерьмо, — не выдержав, ругнулся Чэм.— Потенциальные возможности геноцида заложены в самом Законе, — нашёл нужным заметить Хаким. — Мы поклялись придерживаться Закона. Вероятно Благодетели знали, что цивилизации убийц могут скрываться за такой ширмой, и разработали Закон именно с учётом этого…— Мы превысим наши полномочия, — сказала Ариэль. — Я отправилась в путешествие не для того, чтобы убивать невинных.Но Хаким не сдавался:— Возможно, убийцы до сих пор остаются здесь.— Мы же не видели их!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
— Как мы нам сообщил Каменщик: высоковероятно, что Ганс приказал Рексу убрать лишние верёвки, — сказал Небесный Глаз. — Каменщик и другие косы, мы они не представляем понимать поведения людей.— Братья не думают, что они способны понять поведение людей, — перевела Паола.— Примите все как есть, — предложил Мартин.— Но это неискренная, круговая… — Небесный Глаз не мог подыскать слова.— Порочность, — подсказала Паола.— Если не сказать ещё хуже, — но Мартин не произнёс ни слова, лишь поёжился про себя.— Характер того, что делают люди не ясен. В искривлённом туннеле цель для них яснее, чем в прямом.Мартин кивнул, дав понять, что он понял, что хотел сказать Небесный Глаз и переводить не нужно.— Ганс сделал, чтобы Рекс убрал посторонние верёвки. Рекса толкнул Ганс. Ганс не осуждает действия Рекса. Рекс чувствовал связь с Гансом. Затем Ганс начал держать косу в секрете…— Подождите минуту, — попросил Мартин и повернулся за разъяснениями к Паоле. Но, похоже, и ей трудно было перевести сказанное.— Я думаю, он хотел сказать, Рекс был умышленно отдалён Гансом. Он стал аутсайдером, а не фаворитом Ганса.— Да так, — кивнул Небесный Глаз. — Это трудно для мы нас узнать. Я нам самим пришлось идти кривыми туннелями, чтобы узнать. Люди боятся друг друга. Женщину Розу. Она была помехой, её сны.Паола хотела переводить, но Мартин поднял руку — всё ясно.— Ганс хотел женщину Розу мёртвой, — продолжал Небесный Глаз.У Паолы перекосилось лицо, она отвернулась.— Рекс — оружие Ганса, — заключил Небесный Глаз.Итак, Мартин не ошибался. Что сказал тогда Ганс? Это необходимость.— Мы наши собственные враги, — заявила Паола. — как Беглецы Красного Дерева.— Братья ни с чем подобным никогда не сталкивались в своей жизни? — поинтересовался Мартин.— О да, даже более.— И что это было? — с удивлением спросил Мартин.— Войны между верёвками, — сказал Небесный Глаз. — Время, когда косы расплетались, и верёвки убивали друг друга. Не было контроля и не знали, когда закончится. Мы мы должны остерегаться искривлённых путей и тех, кто идёт ими. Для того, чтобы не прийти снова к верёвочным войнам.— Вы думаете, вы можете деградировать, как общество? — спросила Паола.— Не знаю, — ответил Небесный Глаз. — Но если мы мы дольше останемся с вами… У мы нас появился страх зависимости — страх быть пойманными в сети.— Вы думаете мы … заразим вас? — поразилась Паола.— Вы сломаете мы нас.У Мартина свело живот, он схватился пальцами за лестничное поле.— Мы должны работать вместе, — сказал он. — Несмотря на риск, несмотря ни на что. У нас одна цель.— Это ещё не решено. Разделение кораблей, работа сейчас вместе — это решено. Работать раздельно, может быть, будет решено позже.
Итак, на «Троянском Коне» пока ещё не произошло разделения команд.Небесный Глаз, Мартин, мом, Мать Змей кружили в темноте и просматривали периодически приходящую информацию со Спящей. Веки Мартина слипались. Он утомился удивляться тому, на что оказались способны искусственно созданные жители Левиафана.Ганс не разговаривал с Мартином уже семь часов. Каменщик и Небесный Глаз за это время связывались несколько раз. Мартин надеялся, что молчание Ганса означает, что он серьёзно просматривает всю присланную ему информацию.Ариэль и Паола вошли в кабину и, присоединившись к наблюдающим, расположились по обе стороны от Мартина.Группами и поодиночке Братья и люди знакомились с информацией.— Это поразительно, — воскликнула Эйрин.Перед их глазами проходила обыденная жизнь двух родственно связанных существ. Они наблюдали, как яйца осторожно откладывались в глубокие воды Спящей, в них впрыскивался генетический материал водообитающих родителей, затем яйца снова собирались и высиживались в зелени багряных лесов на третьей планете, но уже другими, правда, непременно невдалеке от озера или других водных водоёмов. Когда «урожай» созревал, его сразу начинали обучать, приобщая к обществу взрослых…Поставлялось и очень много информации о лестничных богах, живущих внутри Спящей. И всё-таки, она казалась неполной, в частности было непонятно, где и как они преобретали эту огромную энергию.— Дженнифер думает, что они способны перемешивать мельчайшие составляющие в кварке и делают это внутри сердцевины планеты, — сказала Ариэль. — Мы только что от неё. Мартин, она точно свихнётся, если не отдохнёт хоть немного.
«Двойное Семя» до сих пор адаптировался, мозговой центр модернизировался час за час. Мом и Мать Змей постоянно, в простых словах, информировали Мартина и Небесного Глаза об основных происходящих изменениях. Это было самым важным сейчас. Дженнифер, естественно, не могла оставаться равнодушной, она непрерывно занималась момерафом.— Они стараются, чтобы мы поняли, как и чем они дышат, чем дорожат, что из себя представляет их обыденная жизнь. Это их своеобразная защита, — сказала Ариэль, оторвавшись от сверхплодовитой продукции, поставляемой с Левиафана.— Они отчаянно боятся, — заметила Эйрин. За последние дни она очень изменилась: глаза потускнели, волосы перепутались, на лице появилось вялое выражение. Это изо всех нас уходит жизнь. — Но ведь они же так могущественны… , — удивлённо добавила она.Ариэль приподняла брови:— Представьте себе, что несколько дикарей вторглись в ваш дом. А снаружи, в темноте, их могут быть тысячи. Они сообразительны, и они видят, что ваш технический уровень, как… Они начинают делать новое оружие. Действительно, с какой стати вы так испугались?— Они могут раздавить нас, как клопов, — округлив губы, прошептала Эйрин.— Тогда почему они няньчатся с нами? Почему не раздавят нас уже сейчас?— Может быть они дорожат нами. Может быть, они отрекаются от своего прошлого совершенно…— Они не могут изменить прошлое!Мартин закрыл глаза.— Пожалуйста, достаточно, — взмолился он и повернулся к мому. — Нам нужно решить некоторые вещи. Но прежде я хотел бы посоветоваться с вами.— Посоветоваться о чём?— Что делать, — незатейливо пояснил Мартин. — Я в замешательстве и не вижу всего достаточно ясно. Можете вы помочь?— Я спрашиваю вновь, в каком конкретно совете вы нуждаетесь?— Эти создания виновны или невиновны?— Из того, что они говорят, можно сделать вывод, что они созданы убийцами. Но мы не можем точно ни подтвердить, ни отрицать это, — ответил мом. У Мартина снова свело живот, он не ел с того момента, как разговаривал с Гансом. — Ещё вас, наверное, интересует, живут ли там до сих пор убийцы? И есть ли путь разыскать и наказать их, не так ли?— Да.— Об этом мы имеем информации не больше, чем вы.
Небесный Глаз слушал спокойно. Когда разговор прервался, он вставил:— Мать Змей и мозговой центр корабля согласны. Доказательств присутствия убийц недостаточно.— Они могли измениться… даже разрушить свою память, свою историю, чтобы скрыть преступление, — сказал Мартин.— Это возможно, — согласился мом.— Вы думаете, что это именно так?— Я этого не говорил.— Но если мы примем неправильное решение и убьём … их, всех их, мы станем преступниками, не так ли? Мы нарушим Закон?— Закон прост, — объявил мом. — Интерпретация не так проста.— Уничтожение всех разумных существ, ответственных за создание самовосстанавливающихся и разрушающих сил.— Да, Закон диктует именно это, — подтвердил мом. Отбрасывая тень, он медленно кружил по тёмной кабине.— Для меня бог, наказывающий детей за проступки отцов, есть бог несправедливый, — процитировала Эйрин.— Верёвки — часть косы, — в ответ ей цитировал Небесный Глаз, — позор верёвки — позор косы.Мартин сильно нахмурился:— Значит, Закон предписывает мстить последующим поколениям?— Я не интерпретировал Закон таким образом, — сказал мом. — Это ваша обязанность: провести его в жизнь.Мартин поднял руку, прося Ариэль и Эйрин не говорить больше ничего. Ариэль нахмурилась и обхватила руками колени, как маленькая девочка, сидящая в углу. Эйрин потерянно склонила голову набок.— Почему же они не атаковали нас? — спросил Мартин у мома. — Что это значит? Ведь они могли бы уничтожить нас, как только мы появились.— Я могу вам сообщить только несколько наших предположений, — заявил мом. — Жители этих планет, возможно, крайне самоуверены и полагают, что они в любой момент могут уничтожить нас, но они играют с нами, чтобы оценить, как много они могут. Возможно, они ждут более явной угрозы с нашей стороны, ждут первых сигналов агрессии. Убийцы могут уже там и не жить. Также они могли в определённый момент испытать отвращение к разрушению планет и взять на себя риск уклониться принести вред нашему кораблю. Также, хотя это и маловероятно, продемонстрированная мощность может оказаться блефом. Есть и другие гипотезы, но они ещё менее вероятны.— Они могут иметь оружие, которое пока скрывают.— Это кажется весьма вероятным, — согласился мом.— Но должны же они планировать что-то! — воскликнул Мартин.Мом не стал опровергать это.
Ганс и Мартин разговаривали один на один по «ноучу». С момента окончания последней связи прошло уже тринадцать часов.— Я здесь держал совет, — заявил Ганс. — Мы просмотрели почти всю информацию, которую вы нам прислали. Я думаю, вы в петле.— Ты должен поговорить и с Небесным Глазом тоже, — напомнил Мартин.— Братья будут принимать своё решение отдельно.— Наша команда ещё не разделилась.— Ну и как, ты принял своё решение?Мартин давно уже не спал и ничего не ел. Глаза покалывало от напряжения — он продолжительное время вновь и вновь просматривал изображения с Левиафана, но так до сих пор и не мог выделить из тысячи виденных какое-то особенное, доказывающее присутствие убийц на планете: перед его глазами проходила только прекрасная и безмятежная жизнь, хотя и несколько странная для человеческого восприятия.— Да.— Ну и?— Если убийцы ушли, я считаю, что Закон применять не нужно. Если они до сих пор здесь, то для того, чтобы добраться до них, нам придётся уничтожить невинных, в тысячу раз больше, чем жило на Земле. Это не имеет смысла. Мы не можем так рисковать.— Эти, как ты говоришь невинные, очень хорошо защищены, — взгляд Ганса был тяжёлым, он барабанил пальцами по колену.— Я знаю.— Мы прошли долгий путь и потеряли наших товарищей. И ты предлагаешь нам уйти ни с чем?— Я думаю, следует подождать более убедительных доказательств. Два ваших корабля могут в это время на безопасном расстоянии продолжать двигаться по орбите Левиафана…— Пока у нас не кончится горючее, и мы не станем мёртвым кораблём, — усмехаясь, закончил фразу Ганс.— Нам не придётся ждать очень долго.— Не придётся? А недолго — это сколько? Века? Тысячелетия? А скажи, какие доказательства удовлетворят тебя? Они никогда не покажутся. Я не могу позволить себе быть таким чутким и внимательным. Я Пэн. Я поклялся свершить Правосудие.— Такой ценой?— А сколько, по-твоему, стоила Земля?— А Братья…— Я думаю, они решат так же, как и ты, — прервал Ганс Мартина на полуслове. — Они оказались слабыми партнёрами. Разве не так?— Я…— Они совсем пали духом после твоей встречи с лестничным богом.— Мы должны учитывать, что они отличаются от нас, — заметил Мартин.Ганс многозначительно улыбнулся и почесал затылок.— Мы — здесь, есть доказательства, и есть Закон. Мы изготовили всё необходимое оружие. Март, если мы не сделаем этого сейчас, мы не сделаем этого никогда. Если мы будем неправы, момы остановят нас.— Я не думаю, что они будут останавливать нас, — сказал Мартин.— Почему, чёрт побери, нет? Они же тоже следуют Закону.— Ганс, они не судьи. Они просто дают нам инструменты. Они не принимают решения.— Ты хочешь сказать, что в таком случае мы поступим ничем не лучше убийц, да? Только они были более искренними, не так ли?Мартин уклонился от комментарий.— Можем мы обойтись без «Дятла»? — спросил он. — Веди мы потеряем половину силы, половину горючего.— Джакомо говорит, что у нас хватит времени и мощности только, чтобы полностью снарядить только один корабль. И момы согласились с ним, — Ганс улыбнулся, но не было жизнирадостности в его улыбке. — Если мы уцелеем, мы будем очень сильны. Может быть, момы снарядят только нас. Но Работа должна быть выполнена.— Мы должны все это обсудить командой.— Нет, — резко сказал Ганс. — Если мы отступим сейчас, то превратимся в обломки.— Я думаю…— Время думать прошло. Закон все ставит на свои места. Существа — потомки убийц. Чёрт побери, всем же понятно, что убийцы оставили какие-то следы памяти на планете, на которой обитали. Возможно, они и сейчас там скрываются, как деревья в густом лесу. Но ничто не помешает нам найти их и уничтожить.— Я не верю в это. Тебе следует увидеть то, что видел я.— Может быть, лестничные боги и есть убийцы.— Я… Я не думаю…— Почему должны прислушиваться ко всему, что они говорят? Можешь ты мне дать на это внятный ответ?Мартин не отвечал.— Они просто бросили нам вызов, — продолжал Ганс. — Тоже самое сделал бы и я на их месте.— Они не мы. Они могут быть непостижимыми для нас…— Все, достаточно дебатов. Нам нужно, чтобы вы правильно сыиграли свою роль. Мы нуждаемся в том, чтобы вы отвлекали внимание, пока мы не закончим переоборудование и изготовление оружия.— Какое оружие? — спросил Мартин. — «Ноучевое»?
— Будет лучше, если мы будем держать это в тайне… Вас же могут захватить в плен… Чем дольше вы будете их водить за нос, тем больше времени мы будем действовать вместе. Ведь ты же не станешь поднимать против меня восстание? А, Мартин?В его голосе не было ни следа юмора, — похоже, Ганс верил, что это реальная возможность.Пойду ли я за ним — против своей совести, против всего лучшего, что есть во мне?— Нет, не стану.— Попроси о другой встречи. Это займёт дней десять, и я успею приготовиться. Да и тебя будет больше времени, чтобы успокоить свою совесть.— Не думаю, что они согласятся, — покачал головой Мартин.— Попытайся. Дай им надежду. Продумай верный карточный расклад.— Они убьют нас.Ганс кивнул: и это не исключено.— Я ещё не закончил просматривать информацию, что ты переслал мне, — сказал он. — Думаю, они опрометчиво сообщили нам то, что мы сможем использовать против них. Ну успокойся, Мартин. Если ты прав, может быть, и я найду что-то, что убедит меня. Мартин, я не пренебрегаю тем, что ты мне говоришь. В конце концов, я тебе многим обязан.Мартин понимал, что Ганс просто играет на его слабых струнах. Ганс отлично знал его сильные и слабые стороны, и не только его, но также всех Венди и Потерянных мальчиков, и даже Братьев.— Хорошо, я попрошу о новой встрече.Ганс заулыбался:— Ты никогда не разочаровывал меня, Мартин. Именно за это я тебя и люблю. Давай, сделай это.
Его ждали. Ариэль сжимала зубы; Чэм чему-то усмехался про себя; неподалёку от них летали Эйрин, Хаким, Донна и Георг.— Нет, нет, не думайте, мы не в петле, — сказал им Мартин. — В самом деле это не так. Но я пообещал Гансу, что мы выполним свою часть работы.— Ты даже не посоветовался с нами, — укорила его Ариэль.— Не посоветовался.— А ведь мог бы это сделать, — добавила Эйрин.— Мне известно ваше мнение.— И несмотря на это ты сказал ему, что мы пойдём за ним, да? — сказала Эйрин.— А что ещё мы можем сделать? — спросил Мартин.— Отойти в сторону, — ответила Ариэль. — И настоять на выборах другого Пэна.— Возможно, Ганс и прав, — сказал Мартин.— О мы можем даже подобрать отличное имя тому, что собираемся сделать, — язвительно произнесла Ариэль. — Назовём это геноцидом.— Дерьмо, — не выдержав, ругнулся Чэм.— Потенциальные возможности геноцида заложены в самом Законе, — нашёл нужным заметить Хаким. — Мы поклялись придерживаться Закона. Вероятно Благодетели знали, что цивилизации убийц могут скрываться за такой ширмой, и разработали Закон именно с учётом этого…— Мы превысим наши полномочия, — сказала Ариэль. — Я отправилась в путешествие не для того, чтобы убивать невинных.Но Хаким не сдавался:— Возможно, убийцы до сих пор остаются здесь.— Мы же не видели их!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59