Эдан не помнил, чтобы они проходили здесь прежде. Ему
казалось, они возвращаются примерно тем путем, каким шли раньше, но теперь
он ни в чем не был уверен кроме того, что до ручья они не доберутся
никогда. Он проклинал себя за недостаток силы и выносливости, за то, что
поддался чарам Лэры и не смог уберечь своего принца.
Если бы Микаэл не вернулся помочь ему, он успел бы достичь ручья, и
волки потеряли бы его след, если бы он некоторое время бежал по воде вдоль
мелкого русла, прежде чем выпрыгнуть на противоположный берег и
возвратиться назад тем путем, каким они пришли. Конечно, гоблины знали бы,
каким путем он возвращается, но в таком густом лесу у Микаэла оставался бы
шанс ускользнуть от них или встретить спасательный отряд, если таковой
выслали... В любом случае, теперь думать об этом бесполезно. Они сделали
все возможное и потерпели неудачу, и Эдан знал, что в этом виноват он. Они
двинулись через поляну, но не успели одолеть и дюжины ярдов, как низкое
рычание заставило их замереть на месте.
Пара горящих глаз появилась в темноте перед ними. Потом еще одна. И
еще одна. У Эдана упало сердце. Гоблины. Волки не только догнали их, но и
перегнали - и теперь они стояли в центре поляны, окруженные
преследователями, и угрожающее ворчание волков доносилось со всех сторон.
- Все кончено, - сказал Эдан с горьким смирением. - Простите меня,
мой господин.
- Что ж, мы просто постараемся выиграть в следующий раз,сказал
Микаэл.
Волки с седоками-гоблинами выходили на поляну и смыкались кольцом
вокруг них. Эдан усмехнулся.
- Боюсь, для меня другого раза не будет.
- Я не позволю им убить тебя, - твердо заявил Микаэл.
Эдан покачал головой.
- Что бы ни случилось, ты не должен вмешиваться. Ты должен бороться
за свою жизнь так долго, как только сможешь. Возможно, еще есть надежда.
Но на самом деле он не верил в это. Для него, во всяком случае, все
было кончено. Восемнадцать лет, подумал Эдан. Короткая жизнь, но
достойная. Ему не на что жаловаться. Он выпрямился, не обращая внимания на
боль в ноге, и решил во что бы то ни стало встретить смерть достойно. Он
не умрет трусом на глазах у принца.
Всадники продолжали приближаться, и тут через поляну потянуло
прохладным ветерком. Непонятно почему, волки как будто заколебались. Они
подняли головы, тревожно принюхиваясь, и некоторые тихо беспокойно
заскулили. Предводитель гоблинов быстро огляделся.
- Арбалеты! - приказал он.
Клянусь всеми богами, подумал Эдан, они собираются застрелить нас
обоих! Но потом понял, что неправильно истолковал приказ. Всадники
приготовили свои арбалеты и обнажили мечи, но они озирались по сторонам и
всматривались в заросли по краям поляны, не обращая внимания на Эдана и
Микаэла. Волки тревожно плясали на месте. Некоторые всадники с трудом
удерживали своих зловещих скакунов.
Внезапно снова подул ветер, и волки начали выть. Кровь стыла в жилах
от этого звука, но он ничем не напоминал рычание волка, готового броситься
на жертву. Нотки ужаса слышались в этом вое. И вдруг один из всадников
вскрикнул и схватился за щеку. За ним другой с проклятием закрыл лицо
рукой. Эдан не понимал, что происходит. Потом в воздухе над поляной
раздался мягкий свистящий звук, и на землю посыпался дождь.
Гоблины кричали и беспорядочно молотили мечами по воздуху. Волки
бесновались, мечась из стороны в сторону. Некоторые сбросили своих
всадников и стремительно скрылись в чаще.
- Что происходит? - спросил Микаэл.
Озадаченный, Эдан потряс головой.
- Не знаю.
Казалось, дождь лил как из ведра, но непонятно почему они оставались
сухими. Что бы там ни сыпалось с неба, это не задевало Эдана с Микаэлом,
но падало лишь на гоблинов и волков... Эдан присел и пошарил по земле
вокруг себя.
Сосновые иглы!
Тысячи, сотни тысяч сосновых игл дождем сыпались с деревьев - но не
просто сыпались: свистя в воздухе, они летели с невероятной скоростью и
силой, словно град крошечный стрел. Руки и лица гоблинов уже походили на
подушечки для иголок, ибо сосновые иглы летели с такой скоростью, что
глубоко вонзались в тело. Волки выли и визжали от боли, и спустя несколько
мгновений, все они посбрасывали своих всадников и стремительно исчезли в
гуще леса. И все же самым чудесным образом Эдан и Микаэл совершенно не
пострадали. Толстый ковер сосновых игл покрывал всю поляну, и папоротники
были пробиты везде - нетронутым остался лишь круг диаметром три или четыре
фута, в котором они стояли.
Все гоблины побросали свое оружие и корчились на земле, крича и рыча
от боли, стараясь спрятать лицо и руки; и тогда дождь сосновых игл
прекратился - так же внезапно, как и начался.
Эдан и Микаэл стояли, замерев от удивления и затаив дыхание. Тишину
нарушали лишь стоны и проклятия гоблинов. Эдан никак не находил объяснения
случившемуся. Потом Микаэл воскликнул: "Эдан, смотри!"
Из окаймляющего поляну подлеска со всех сторон выступили высокие
тонкие фигуры в темных плащах с капюшонами. Каждый держал в руках короткий
мощный лук с положенной на тетиву длинной стрелой.
- Микаэл, ложись! - Эдан упал на землю, потянув принца за собой и
накрыв его своим телом.
Стрелы просвистели в воздухе, и каждая нашла свою цель. В считанные
секунды все гоблины лежали мертвые. Когда град стрел прекратился, Эдан
поднял голову. Эльфы остались стоять, где стояли, но луки опустили. А
потом вновь подул ветер. Он пронесся над поляной, потом вернулся и начал
кружить в ее центре, превращаясь в стремительно кружащийся смерч; а когда
последний рассеялся, перед ними появилась высокая стройная фигура,
подхваченный потоками воздуха плащ завернулся вокруг нее и потом упал
свободными складками к ногам.
Несколько мгновений прибывший просто стоял на месте, рассматривая
тела гоблинов, а потом обернулся к ним. Вот оно, объяснение таинственного
дождя из сосновых игл, понял Эдан. Эльфийский маг.
Теперь эльфийские лучники, убившие гоблинов, тоже вышли на поляну.
Некоторые начали подбирать оружие, брошенное гоблинами, другие снимали с
убитых доспехи и кинжалы.
- Что они делают? - тихо спросил Микаэл.
Маг услышал его.
- Гоблинам больше не понадобятся их доспехи и оружие,сказал он
глубоким звучным голосом с интонациями почти музыкальными. Эдану хотелось
бы иметь такой голос. - Однако нам они очень пригодятся. Наше маленькое
королевство, видишь ли, не столь сильно, как ваша империя.
- Но они слишком малы для вас, - нахмурившись, сказал Микаэл.
Эдан все еще старался до конца осознать случившееся, но безудержное
любопытство Микаэла давало о себе знать даже в такой момент. Очевидно, у
мальчика просто отсутствовала способность испытывать страх.
- Действительно, они слишком малы для нас, - согласился маг. - Но не
для наших детей. Мы начинаем воспитывать в них воинов с самого раннего
возраста.
Он откинул капюшон, открывая длинные черные как смоль волосы с
серебристыми нитями в них, изящного рисунка остроконечные уши и
поразительно красивое моложавое лицо с резкими чертами.
Эдан выпрямился и отвесил магу легкий поклон.
- Приветствую вас, господин колдун, - произнес он. - Не знаю, как вы
намерены поступить с нами, но позвольте мне поблагодарить вас за то, что
вы спасли нас от гоблинов.
Несколько мгновений маг задумчиво смотрел на него, едва заметно
улыбаясь одними уголками губ. Он вернул поклон.
- Не стоит благодарности, юноша, - сказал он. - Но честно говоря, мы
хотели не столько спасти ваши жизни, сколько убить гоблинов.
- Так или иначе, - сказал Эдан, - вы могли застрелить и нас среди
прочих, но вы нас пощадили. И за это оба мы приносим вам благодарность.
- Да-да, - подхватил Микаэл. - По возвращении в Сихарроу я позабочусь
о том, чтобы вас достойно наградили.
Эдан внутренне содрогнулся. Научится ли когда-нибудь этот мальчишка
держать язык за зубами? В Эльфинвуде до сих пор жили эльфы, которые
занимались "Гилли Сидом", и хотя эти эльфы пощадили их - по крайней мере,
пока - они могут захватить их в плен ради выкупа... с выплатой которого
лорд Эрвин не станет особо спешить.
- Он имеет в виду, господин маг, - поспешно сказал Эдан,что мы
постараемся уговорить наших близких по мере их возможностей вознаградить
вас за то, что вы спасли нас от плена. - Он бросил на Микаэла
предостерегающий взгляд.
Эльфийский маг смотрел на них с любопытством и легким недоумением.
- Насколько я знаю Эрвина Боруинского, - сказал он, - он скорей
отплатит нам сталью, нежели золотом.
- Я никогда не позволю ему этого, - решительно заявил Микаэл.
- Ты не позволишь ему?
Эдан толкнул его локтем, но слишком поздно.
- Даю слово, вас всегда будет встречать радушный прием в Сихарроу и в
любом замке империи, - сказал Микаэл, не обращая внимание на
предупреждение.
- Неужели? - маг поднял тонкие, круто изогнутые брови. - В таком
случае, насколько я понимаю, я имею высокую честь разговаривать с принцем
Ануирским?
- Я принц Микаэл Роэль, наследник Железного Трона империи Ануир, а
это мой знаменосец и камергер, лорд Эдан Досьер.
Маг поклонился им обоим.
- Редкая честь, ваше высочество, - сказал он. - И ваша светлость, -
добавил он, обращаясь к Эдану.
- А кому имеем честь обращаться мы? - спросил Микаэл.
- Я Гильвейн Ауреалис, маг при дворе эльфийского королевства
Туаривель, - ответил маг, легко наклоняя голову.
- А как это вы заставили сосновые иглы лететь с деревьев, словно
стрелы? - спросил Микаэл.
- При помощи магии, ваше высочество, как вы, несомненно, догадались.
Однако что касается точного способа, то его, боюсь, я вам открыть не могу.
Микаэл нахмурился.
- Почему? Это секрет эльфов?
- Нет, просто заклинание эльфов, ваше высочество, - ответил Гильвейн.
- Но использовав заклинание, я его тут же забыл. Поэтому даже при желании
не мог бы рассказать вам, как это делается.
- Вы хотите сказать, что однажды использованное заклинание, эльф
всегда забывает и должен выучить его снова, прежде чем использовать его
следующий раз?
- Такова природа магии, - ответил маг. Он удивленно вскинул брови. -
Неужели вас не учат таким вещам?
- Наши маги учат только своих учеников, - сказал Эдан.Такие знания и
сила тщательно охраняются.
- Правда? - удивился Гильвейн. - Очень жаль. Мы учим всех наших детей
магии. Конечно, не все они решают посвятить ей жизнь, ибо путь мага долог
и труден, но время от времени они могут прибегать к магии, чтобы прибавить
глубины и смысла своему существованию. Магия - часть природы, как и мы, и
понять ее, значит понять окружающий нас мир и стать созвучным ему.
- Что ж, я узнал что-то новое, - кивнул головой Микаэл.Это полезно.
Гильвейн улыбнулся.
- Знание всегда полезно, ваше высочество. И в скором времени вам
предоставится возможность пополнить его запас. Вы будете моими гостями при
дворе Туаривеля.
Эдан хотел было возразить, что они не могут отправиться в Туаривель и
должны как можно скорей возвратиться в Сихарроу, но эти эльфы спасли им
жизнь. Они были в долгу перед ними, и не воспользоваться их
гостеприимством было бы некрасиво. Кроме всего прочего Эдан сомневался,
что смог бы отказаться. Он до сих пор не составил определенного понятия о
том, какие мотивы движут эльфийским колдуном.
Гильвейн был очень вежлив, даже по-своему любезен, но Эдан знал, что
предугадать поведение эльфа просто невозможно. Формально эльфийское
королевство Туаривель находилось в мире с империей, но тем не менее эльфы
враждовали с людьми в течение многих веков. В этих местах "Гилли Сид" была
делом недавнего прошлого. Для Руоба Человекоубийцы она до сих пор
оставалась образом жизни, и невозможно было сказать, какие эльфы из
Эльфинвуда присягнули на верность Филерэну, а какие примкнули к
Человекоубийце. Говорили, во многих случаях они служили им обоим.
В любом случае, чудо, о котором они молили, свершилось, и теперь они
находились в руках Хэлина; хотя в отличие от веры Микаэла, вера Эдана в их
бога не было столь простой и несомненной. Он не молился Хэлину каждый
вечер, как делали это набожные анурийцы, и посещал храмы всего несколько
раз в году, исполняя должностные обязанности по священным дням. Он часто
клялся Хэлином в речах, но делал это больше по привычке, чем в силу своей
веры. К такому положению вещей послужили сомнения Эдана.
Отчасти это объяснялось его возрастом, поскольку он находился в той
поре жизни, когда молодые люди ставят под сомнение все, чему их учили.
Однако до последней степени сомнения его возросли в результате общения с
фаталистами, сообществом молодых людей, которые считали, что после гибели
старых богов в битве при Горе Дейсмаар рассеянный поток божественной
сущности дал рождение благородным родам, но не сотворил новых богов.
Где доказательство их существования? - спрашивали фаталисты. Жрецы
утверждают, что обращаются к ним, но где подтверждение того, что они
говорят с жрецами? Таких подтверждений нет. Новые боги были вымыслом,
призванным просто дать людям надежду, а жрецам - власть. Хэлин и другие
герои Дейсмаара просто погибли, оказавшись слишком близко к эпицентру
взрыва - вот и все. Богов больше не было. И люди Керилии остались
предоставленными сами себе и сами отвечали за свою судьбу.
Эдан был глубоко потрясен, когда впервые услышал это философское
учение в таверне под названием "Зеленый Василиск", расположенной на
окраине столицы Ануира. Такие речи были кощунством, почти прямым
богохульством. И опасными с государственной точки зрения. Но в то же время
он продолжал посещать таверну, привлеченный довольно скандальной
репутацией ее завсегдатаев. "Зеленый Василиск" пользовался не очень доброй
славой и слыл местом сборищ разных сомнительных личностей, что делало его
только более притягательным.
В течение дня Эдан отдыхал от Микаэла единственно в те часы, когда
принца заставляли учиться, но это время Эдану приходилось проводить с
собственным наставником. Однако по вечерам он был более или менее
предоставлен самому себе и всеми силами искал какого-нибудь развлечения в
обществе своих ровесников. Такое общество он нашел в "Зеленом Василиске".
Расположенная в квартале художников, эта таверна представляла собой нечто
вроде норы - квадратное помещение со стойкой у задней стены и без окон,
отчего в ней было темно и душно. Обслуживал "Зеленый Василиск" большей
частью молодежь: разных художников, бардов, ремесленников, студентов и
наиболее отчаянных молодых представителей знати и купечества, почитающих
себя бесстрашными бунтарями. Приходя туда все они переодевались в простые
туники, короткие плащи и штаны темно-серого или черного цвета, хотя Эдан
замечал, что костюмы представителей знати заметно отличаются от прочих
качеством покроя и ткани. Во время первого своего посещения таверны -
когда ему только что стукнуло восемнадцать - Эдан обратил внимание на
девушку, сидевшую с несколькими молодыми за одним из столов, и подошел к
ним, чтобы принять участие в споре.
Молодые аристократы из числа сидевших за столом, конечно же, узнали
Эдана, поскольку его отец занимал видный пост при дворе, а нескольких Эдан
знал и сам, хоть и не очень близко. Они представили его остальным, которых
он не встречал раньше. Привлекшая его взгляд девушка оказалась некоей
Кэтлин, очаровательной белокурой дочерью кузнеца. Она очень нравилась
Эдану, хотя он знал, что о серьезных отношениях с ней не может быть и
речи. Дочь мастерового, она принадлежала к крестьянскому сословию и не
имела знатного родства. Серьезная связь между ними вызвала бы неодобрение,
поскольку возможный плод подобных отношений разбавил бы благородную кровь
знатного рода. Тем не менее Эдан зачастил в таверну и встречался там с
товарищами для долгих споров за кружкой эля с хлебом и сыром, которые
затягивались до поздней ночи.
Поначалу Эдана привлекала в таверну главным образом Кэтлин, но скоро
он обнаружил, что девушка неравнодушна к другому члену группы, молодому
барду Вэсилу, который являлся главным выразителем философии фаталистов.
Некоторое время Эдан позволял себе лелеять надежду, что Кэтлин в конце
концов предпочтет его, но скоро понял, что не может соперничать с Вэсилом
ни в красоте, ни в остроте ума, ни в музыкальных дарованиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46