В своем доме в пригороде Вашингтона Уолтер Конлон яростно ударил
кулаком по столу.
- Он с этим не уйдет! Ни за что на свете! Мейси его уничтожил!
- С тобой хочет поговорить Уоррен Тейлор, - сказала его жена Марта.
Конлон встал и затопал к терминалу связи. Лицо управляющего
Североамериканским отделением САКО побагровело от гнева.
- Что случилось? - спросил он. - Я считал, что у вас там специалист,
который может справиться с этим фигляром!
В своем кабинете в имении в Делавере Бертон Реймелсон смотрел на
экран, на ошеломленное лицо Грегори Була, который позвонил из главной
конторы ГКК.
- Боже мой! - недоверчиво воскликнул Реймелсон. - Может, мы вообще
неверно оценили всю эту историю? Может, в этом Замбендорфе действительно
что-то есть?
В кабинете руководителя экспедиции в сфере 2 Каспар Ланг качал
головой. Он мрачно взглянул на Дэниэля Лехерни.
- Разумеется, это розыгрыш, - настойчиво сказал он. - Мы просто
недооценили Замбендорфа и его людей. Приняли их за простых фокусников, но,
очевидно, они не так просты. Хорошо поставленный сбор информации, шпионаж
- не больше и не меньше.
- Придется все объявить экспедиции, - сказал Лехерни. - Неважно, как
сделал это Замбендорф - результат тот же. Придется всем на корабле
рассказать правду.
- Но ее все равно вскоре пришлось бы рассказать, - напомнил ему Ланг.
- Мы уже в пути, а это главное. Я знаю: плохо, что Советы узнают сейчас, а
не гораздо позже, когда на Марсе нас не окажется. Но вы должны
согласиться, Дэн, что с тем количеством людей, которые вовлечены в этот
проект, служба безопасности сработала лучше, чем мы надеялись.
Лехерни нахмурился, но потом с тяжелым вздохом кивнул.
- Вероятно, вы правы. Ну, хорошо, перекройте все каналы неофициальной
связи с Землей - приказ должен вступить в силу немедленно - и объявите,
что через несколько часов я обращусь ко всем участникам полета. И,
пожалуйста, этого медиума немедленно ко мне. Мне кажется, нам пора с ним
потолковать.
В Москве представитель Министерства иностранных дел заявил послам
Соединенных Штатов и европейских стран протест. В нем говорилось, что если
"Орион" послан для установления контакта с чуждым разумом, в этом должны
принять участие все государства земли. Он потребовал отзыва корабля.
Требование было отклонено. В ответе государств Запада указывалось, что
советское правительство излишне поддалось слухам и ненаучным рассуждениям.
В тот же день на борту "Ориона" Дэниэль Лехерни обратился ко всем
участникам полета и объявил - впрочем, большинство об этом уже догадалось,
- что корабль действительно направляется к спутнику Сатурна Титану. Были
показаны записи, переданные европейской ракетой, приземлившейся на Титане
два года назад. На записях было видно, как приближаются странные машины, и
потом - ничего. Очевидно, посадочные аппараты были уничтожены. Ракета,
выпустившая эти аппараты, находилась по-прежнему над Титаном, но о
поверхности больше ничего узнать не удалось из-за густых непроницаемых
красно-коричневых облаков из азота и гидрокарбонов.
Те службы правительств США и европейских стран, которые готовили
экспедицию, совсем не намерены были заставлять участвовать в ней против
воли. Естественно, первая реакция большинства при таком сообщении - страх
и нервозность. Предполагалось первоначально сообщить правду, когда "Орион"
уже на несколько недель уйдет от Земли, и у всех будет около месяца, чтобы
обдумать информацию и принять решение. Затем "Орион" должен был
встретиться с транспортным кораблем САКО, идущим с Марса, и все, кто не
согласится остаться, улетят на этом корабле. Ожидалось, что после должных
размышлений большинство персонала решит продолжать полет и участвовать в
экспедиции, и Лехерни выразил надежду, что так оно и будет. К сожалению,
сохранение тайны и обман были необходимы, чтобы "...обезопасить интересы
Соединенных Штатов и их европейских союзников", - сказал он.
Семь недель спустя дрогнуло только несколько слабых душ, когда
транспортный корабль САКО встретился с кораблем экспедиции. "Орион" еще
более ускорил свой полет и лег на курс к внешним областям Солнечной
системы.

11
Тирг, Задающий-Запретные-Вопросы, жил в лесу к югу от Пергассоса в
стране Кроаксии, там, где поднимаются основания гор, ограждающих Великую
Меракасинскую пустыню.
Жил он скорее в хижине, чем в доме, и предпочитал одиночество, хотя
его жизнь нельзя было вполне назвать отшельнической. Дом его размещался на
небольшой поляне в прекрасной роще машин, производящих медную и
алюминиевую проволоку, формовочных впрыскивателей, многопозиционных
прессов и стройных пилонов энергетических линий и информационных кабелей.
В лесу росло также множество клепальных станков, изящных сварочных машин;
проходящие изредка медлительные трубогибочные машины смягчали фон
непрерывного звона, стука, шипения и грохота; этот фон защищал отшельника
от смертных и их мирских дел и оставлял наедине со своими мыслями. Полянка
оканчивалась невысоким ледяным утесом, за которым местность начинала круто
подниматься; линия гор в одном месте разрывалась ручьем жидкого метана,
который весело журчал меж ледяных булыжников, образуя пруды, к ним
подходили выделяющие цинк электролизеры и извергающие калий испарители,
они погружали свои тонкие заборные хоботки в жидкость. Обычно это
происходило в середине каждой яркости.
Тирг сам вырастил свое жилище; он научился этому мастерству у своего
старого друга, строителя в Пергассосе. Очистив площадку от мертвых решеток
и структурных балок, корпусов трансформеров, которые упрямо цеплялись за
свое бетонное основание, и различного металлического подлеска, он
подготовил участок гидрокарбоновой почвы под утесом, удобрил азотистым
суглинком, собранным на берегах ручья, и посадил семена наружной стены в
ряд в десяти шагах от основания утеса. Стена изгибалась, создавая
замкнутое пространство. Потом он заложил основания внутренних перегородок,
выделив столовую, гостиную, мастерскую и библиотеку. Основания стен он
обильно поливал метаном из ручья и предусмотрел в стенах окна и двери.
Стены быстро росли и смыкались в купол вверху, а Тирг тем временем
увеличил свое жилище, добавив сзади вторую мастерскую и кладовку. Когда
стены стали достаточно устойчивы и приобрели нужную форму и размер, Тирг
высадил вторичные культуры. Эти семена мебели он купил в городе.
Трубопровод из лесных труб поставлял в дом свежий метан из ручья, а
силовая линия, проведенная от ближайшей мачты, давала возможность удобно
подзаряжаться дома. Чтобы придать дому деревенский вид, который ему
особенно нравился, Тирг выложил стены полированными плитами из
металлических сплавов; плиты он снял с прокатного стана в миле от ручья;
двери он выложил керамическими плитами и решетками с частично
размонтированной литейной, на которую наткнулся, бродя как-то по лугу.
Уставленный стогами луг начинался сразу за конвейером на склонах к северу
от реки.
Однажды утром Тирг сидел на стальном пне и думал о тайнах жизни. При
этом он наблюдал, как небольшой коллектор фосфора и бронзы деловито жужжал
в подлеске на дальней стороне поляны. Один из друзей Тирга, натуралист,
всю жизнь описывал и классифицировал такие коллекторы - разумеется,
втайне, потому что такая любознательность могла вызвать недовольство
властей и привлечь зловещее внимание жрецов. Подобно остальным
разновидностям, коллектор собирал только один тип металлической
композиции, которую получал, расплавляя металл крошечным лазером, а потом
втягивая раскаленный газ. Причем делал это только на растениях
определенного размера и формы. Затем коллектор доставлял свою добычу на
ближайший транспортер, который переносил ее в другие районы леса. Друг
Тирга провел много часов, наблюдая за доставкой материалов, обработкой,
кончая тем моментом, когда после сборки новые животные начинали свою
жизнь; он следил, как печи пожирают негодные части и выдают чистые
материалы, из которых собираются новые компоненты животных; он чертил
сотни подробных схем, изображающих пути прохождения материалов и сборки;
он разобрал сотни мертвых животных и других машин в попытках проследить,
откуда происходят их отдельные части и органы, какими маршрутами и как
именно происходит преобразование сырья. Но даже учитывая достижения многих
предшествующих поколений натуралистов, он только начинал свою работу.
Сложные, переплетающиеся, взаимозависимые способы, с помощью которых
природа производит обработку материалов и постоянное обновление живого
мира, настолько сложны и трудны для познания, что Тирг иногда начинал
подозревать, что, несмотря на все усилия, познание еще только начинается и
познанное еще должно быть осознано. Поразительно думать, что материалы,
которые сейчас собирает коллектор, могут дюжину яркостей спустя оказаться
в корпусе ротора какой-нибудь центрифуги во многих милях отсюда или в
подшипнике засохшего побега по другую сторону Кроаксии.
Хотя сам он так и не завел семьи, природная любознательность часто
приводила его в места, куда приходили робосущества - уникальный вид,
обладающий разумом, к которому принадлежит он сам, - для сборки потомства.
Он зачарованно следил, как зародыш приобретает форму, а заботливые
родители торопливо ходят взад и вперед, проверяя, все ли части на месте,
удовлетворительного ли они качества; и он разделял их возбуждение, когда
новое робосущество наконец активировалось и уходило с гордой парой в свой
новых дом, чтобы там начать изучать язык, правила поведения, обычаи и все
остальное, что необходимо для жизни в обществе.
Процесс сборки, естественно, в общих чертах тот же, что и у животных
и других форм жизни. Натуралист, друг Тирга, заверил его, что все формы
жизни, включая робосущества, происходят из одних и тех же материалов;
замечательно, что один из видов сумел развить способность к мышлению и тем
самым резко выделился среди остальных. Все это как будто подтверждает
утверждение ортодоксальной религии, что из всех живых существ только
робосущества обладают душой и тем самым являются уникальными
представителями жизни; что эта душа должна вернуться к Жизнетворцу после
прохождения земного испытательного периода; или же она попадет в Печи
Переплавки, расположенные внизу, под слоем льда; именно от этих Печей
происходят вулканы жидкого льда. Но ученые, разбиравшие и тщательно
изучавшие тела мертвых робосуществ, не нашли в них ничего отличного от
других живых существ: то же самое поразительное переплетение труб, нитей,
кронштейнов и подшипников; те же бесчисленные кристаллы сложного строения,
причем подробности их устройства невозможно разглядеть в самые сильные
протеиновые линзы. Где же в таком случае душа? Если она существует, то
почему никаким способом себя не проявляет? Правда, никто не может
объяснить способность робосуществ мыслить, но, с другой стороны,
невозможно объяснить и то, почему животные ведут себя именно так, а не
иначе, откуда они знают, как им поступать. Нуждается ли само возникновение
робосуществ в чем-то настолько "отличном" для своего объяснения, как душа?
Тирг не был в этом уверен. Ему казалось, что "душа" просто изобретена,
чтобы подходить к ответу; а сам ответ не получен так, как должна
получаться научная истина. Истина достигается по определенным правилам. И
при всех испытаниях и проверках эти правила ни разу еще не подвели Тирга.
Резкий скрежет, доносящийся с противоположного края поляны, прервал
его мысли. И сразу Рекс обнажил свои резцы и возбужденно забегал взад и
вперед по тропе, ведущей в лес. Тирг встал и увидел высокую фигуру в
проволочной одежде и темном плаще из углеродных пластин. На робосуществе
была шляпа из шкуры ледяного бульдозера, а в руке - прочный посох из
дюралюминиевой трубы.
- Лежать, Рекс, - сказал Тирг. - Это всего лишь Грурк. Не часто он к
нам приходит. Но ты должен его помнить. - И громче сказал: - Здравствуй,
брат, Слушающий-Голоса. Привели ли тебя ко мне твои голоса или ты принес
мне новости из мира?
Грурк вышел на поляну и пошел между ваннами для отложения солей
металлов с одной стороны сада Тирга и рядом декоративных миниатюрных
лазерных сверл и измельчающих головок - с другой. Сверла и головки
деловито вырезали эстетичные узоры на использованных газовых цилиндрах и
старых кожухах насосов. Радиаторные охладители Грурка заметно светились от
быстрой ходьбы, и он выдыхал облачка охлаждающего пара.
- В небе в последнее время много новых голосов, - объявил он. -
Раньше я таких не слышал. - Он не улыбнулся в ответ на приветствие Тирга;
но ведь он мистик и вообще ничему не улыбается. - Это предвестник великих
происшествий. Меня эти голоса призывают в Меракасинскую пустыню, там я
отыщу наконец Откровение. Ибо написано...
- Да, да, я знаю, - торопливо сказал Тирг, поднимая руку из
серебряного сплава с сложными соединениями-суставами. - Отдохни. Ты,
по-моему, хочешь пить. Глоток освежающего горного метана - вот что тебе
нужно. Не понимаю, как ты выдерживаешь этот отравленный смог в городе.
Тирг провел его в дом, и Грурк с благодарностью опустился на диван у
стены столовой. Пока Тирг наливал в чашку охладитель, Грурк выбрал одну из
выросших на трансформаторе розеток - каждая предназначалась для
определенного напряжения и силы тока, - вставил свой конец провода и
щелкнул переключателем у себя под подбородком. - Ах, вот так гораздо
лучше, - сказал он через несколько секунд.
Тирг передал Грурку чашку, потом посмотрел на его руки и ноги в
сандалиях из колесной кожи. Показал на свое электролитическое
оборудование.
- Если ты голоден, пожалуйста.
- А ты уже поел?
- Да, съел немного. Могу порекомендовать новое блюдо из хрома и
ванадия. Попробуй. Или сливки машинного масла.
Грурк покачал головой, и его образные матрицы лихорадочно заблестели.
- Я пришел не для того, чтобы предаваться удовольствиям, Тирг. Мне
нужно ответить на более важный призыв. И я действительно принес тебе
новости - плохие новости, о брат, предавший свою душу Черным Искусствам.
Твоя ересь стала известна! Королевский советник издал приказ. Тебя должны
арестовать, и ты в начале следующей яркости предстанешь перед Советом
жрецов по обвинению в отрицании Святого Писания. Солдаты королевской
стражи уже вышли из города и еще до конца яркости будут здесь. Беги
немедленно и спаси свое злополучное тело, пока оно еще живо, ибо душа твоя
навечно предана Темному Хозяину и никогда не воскреснет!
- О!... и что такого я говорил? - спросил Тирг. Несмотря на тон
Грурка, термальный рисунок лицевых поверхностей свидетельствовал, что его
тревога искренняя.
- Неужели тебе отказала память? - спросил Грурк. - Разве это не
первый симптом безумия, которое заставляет пораженных им богохульников
бежать в пустыню и искать новых откровений в проклятой земле неверующих?
- Я сказал бы, что они делают это, чтобы спастись от жрецов и
избежать погружения в кислоту, - ответил Тирг, потом спросил: - А что
такого я говорил?
- Разве не ты в присутствии целой толпы на рыночной площади отрицал
Священную Доктрину Божественной и Непознаваемой Сущности Жизнетворца? -
прошептал Грурк, как бы опасаясь произносить эти слова вслух.
- Конечно, нет. Просто я говорил, что логика Писания кажется мне
ненадежной. Разве там не утверждается, что само существование жизни
является доказательством, что ее сотворил Жизнетворец? Если пробраться
через всю путаницу и нагромождение слов? - Тирг пожал плечами и, чтобы
поддержать компанию, тоже сделал глоток. - Но в мире повседневных дел мы
вряд ли примем такой довод. Допустим, я скажу, что существует некий
всеобщий сотворитель окон. Не могу же я утверждать, что доказательство его
бытия - само наличие окон? Известно, что окна выращиваются из семян,
посаженных строителями. Это порочный круг: существование чего-либо
доказывается тем, что оно существует.
Грурк, который поднял руки в попытке заткнуть уши, с тяжким стоном
опустил их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41